Telimbo osto latya. Mistana fea ranya la tanna.
Эта песнь будто приближалась к ней, ступая аккуратными шагами по взбитой подушки изо мха. Голоса переплетались с журчаньем ручья, спеваясь вместе с ним. Это таинственно манящее переплетение голосов невидимым облаком подплывало к девушке всё ближе и ближе, а затем, подобравшись вплотную к могучему древу, что было сейчас единственным её спасением, чистые, звонкие голоса стали кружить вокруг неё. Эти загадочные голоса, кружась, будто закручивали вместе с собой влажный воздух. Вдруг у её левого уха раздался детский шёпот.Er et nin…
Шёпот маленькой девочки, который так манил и пытался утянуть за собой в эту загадочную и неприветливую чащу древнего леса. Он будто проникал в саму её сущность, дотягиваясь до самых кончиков пальцев, стараясь утащить в самое сердце леса. Переливающиеся звоном голоса стали удаляться от девушки, уходя вглубь леса. Кружа меж деревьев, чьи могучие кроны сплетались между собой, создавая почти сплошную стену и редко пропуская через свой живой барьер, лучи тёплого солнечного света в зелёный полумрак. Эти редкие, сумевшие прокрасться лучи, поддерживали прохладу и обрамляли каждый лист и нить мха в желтоватое свечение, придавая им ещё более таинственности и опасности.Etelelya, etelelya, le uquen la anta esse. Tye firin.
Как только последние отголоски эха песни растворились в воздухе, вновь из ниоткуда стали доноситься лягушачий рокот и шум ручья. Они лавиной накрыли лес, будто шумно выдохнули и не могли отдышаться от долгой задержки дыхания.Но лес вздохнул не от облегчения. Он вздохнул от предвкушения чего-то.
Рядом что-то пронеслось. Две полупрозрачные фигуры остановились напротив девушки. Раздался звонкий детский смех, и две маленькие фигуры стали двигаться вокруг древнего старожила леса. - Мне так весело! Давай останемся здесь до вечера! - Мне страшно, давай уйдём... Фигуры кружились вокруг, излучая мягкое свечение и оставляя после себя хвосты серого дыма. - Смотри, вдалеке что-то виднеется! - Эли, не сходи с тропинки! Медленно стал расплываться гул, плотно оседающий, словно утренняя дымка, на земле. - Там кто-то есть! - Эли, нет! Громкий детский крик резанул по ушам, вонзая в них острые лезвия. Фигуры лопнули, преподнеся громкий щелчок в руки эху и облив девушку ледяными каплями сверкающей росы. Она открыла глаза, направив свой мутный взор на открывшийся ей проход. Деревья словно раздвинулись перед ней и выстлали на мокром мху ей тропинку, свешивая свои ветви к ней. Вдалеке что-то виднелось. Это что-то слегка покачивалось из стороны в сторону, будто приветствуя её. С трудом она встала и без оглядки ступила на тропинку. Она покинула своё безопасное гнездо, что тут же покрылось пятнами алой крови. С каждым шагом, что она делала, лес позади неё становился всё темней и темней, скрываясь в своих сумерках и вновь затаивая дыхание. Она не остановится. Никогда. Она ещё жива.***
«Откуда?» - сейчас эта мысль заполняла всю её голову, не давая другим думам протиснуться в неё. Она слегка пошатнулась, сделав шаг назад. И на мгновение показалось, что сейчас она, поражённая, упадёт замертво. Но тут же она с силой сжала кулаки. Костяшки пальцев побелели, а ногти впились в нежную кожу ладоней, пробивая её. С кулаков на землю стала капать горячая кровь, согревая холодные руки. - Tana ma anwa (докажи, что истину) Quet ungo! (говоришь ты) La verya nin, (не смей солгать мне) Adan! (человек) Харель на распев произнесла заклятье громким и властным голосом. Сзади неё подул шквал ветра, что намеревался смести парня с ног. И тот сжался, он понимал - она что-то предпримет. Он предупредил его, что это будет сложным испытанием, и Нацу не отступил. Харель прикусила губу и взмахнула рукой. Парня тут же охватил ветер, сжав его в кольцо. Воздух внутри вспыхнул и сразу погас. Девушка закрыла глаза – она ожидала другого. Вновь прикусив губу она, сплюнув кровь, залившую ей рот, опустила руку. Ветер отпустил парня в ту же секунду и стал плавно отступать обратно. Нацу, тяжело дыша, смахнул выступившие капли пота и уставился на Харель в ожидании её ответа. Но она стояла неподвижно, не зная, что делать. Ведь он сказал правду. Хотя, она не знала, можно ли назвать это правдой? Она не знала, какое отношение Нацу имеет к нему и как он про него узнал. Она была в силах просто залезть к нему в голову и достать всё, что ей было нужно, но почему-то не могла этого сделать. Не хотела этого делать. Она вздохнула, и разжала кулаки, она не собиралась взваливать на себя такое бремя. Харель понимала, что должна сделать выбор, но…***
Наконец, девушка открыла глаза и не сразу поняла, что происходит. Она стояла на огромной каменной плите, дрейфующей в белом пространстве тумана. - Что за? – оглянувшись по сторонам, она так и не смогла обнаружить швов этой иллюзии. – Да где же? – внезапно она поняла, что кровь из раны на ладонях больше не сочится, а подняв их к лицу, она вовсе растерялась – кожа на них была абсолютно гладкой, не было даже следов от пробитых ногтями ран. – Какого чёрта? - За чем ты гонишься..? – голос над ухом заставил вздрогнуть и похолодеть. Харель резко обернулась, ища его источник – на самом конце плиты стоял человек в тёмном пыльном плаще. – Какова твоя цель, Харель? - Ты… Шеон..? – на этот раз голос её не дрогнул. - Он должен идти с тобой, - человек обернулся, и его капюшон затрепетал в силах невидимого ветра. – Проклятье не тронет его. – он отвернулся, и плечи его слегка вздрогнули. – Харель, настало время вновь продолжить свой путь. Моё заклятье скоро развеется, ты сама это чувствуешь, и когда это произойдёт всё повториться вновь. Ты должна будешь подняться. Ты не можешь бросить всё и сбежать. Нужно действовать и он – это твой первый шаг… - Какого чёрта ты меня учишь? Кто, ты думаешь, я такая? Человек ненадолго замолчал, и она покорно ждала его ответа: - Ты всё та же, Харель. - Взаимно. - всё стало гаснуть, и плита покрылась трещинами, разваливаясь у неё под ногами.– Какого чёрта ты делаешь?! – последний кусок плиты ушёл у неё из-под ног, и Харель оказалась падающей в бездонную пропасть. - Ненавижу всё это.***
- Эй! Какого чёрта ты молчишь? - Мм..? – она открыла глаза – перед ней всё та же разрушенная Магнолия и всё тот же парень, чей голос вывел её из транса. Он ждал её ответа. И она, тяжело вздохнув, посмотрела в его глаза - на этот раз в них искрились страх и надежда, но надолго ли? - А, к чёрту все. - Харель развернулась спиной к парню, сложив руки в карманы. - Хорошо. Ты пойдешь со мной. - она шумно выдохнула, смирившись с этим обстоятельством. - Но с одним условием. - О чём ты? - При любых обстоятельствах. - она медленно двинулась к выходу из города. - Ты останешься самим собой. Солнце медленно выплывало из оков земли, пронзая тучи насквозь своими тёплыми нежными лучами. Оно пронзило и Харель, уходящую навстречу Светилу. Нацу зажмурился, когда сверкающий луч забрался на его перепачканное лицо. Он знал, что должен сделать этот шаг. Но если сделать его, то назад дороги никогда не будет. Он обернулся назад, представив своему взору руины недавно величественного города. Здесь больше ничего и никого нет. Мурашки и дрожь вновь охватили его сознание и тело. А кисти рук невольно сжались в кулаки. Он лишился всего. - Ты идёшь? - уставший, хриплый голос Харель вывел его из минутного оцепенения. - Здесь нельзя находиться. Они скоро прибудут сюда. Если идёшь, то пошли. Уголки его губ содрогнулись в слабой улыбке. Какая теперь разница, что будет дальше? Она вновь спасла его, и он чувствовал ее тепло. Поэтому он сделает этот шаг. Он поверит в неё. - Я иду. - Нацу сорвался с места, подбегая к Харель, что была уже почти у выхода. - Вот и славно. Только запомни: я тебе не друг и не нянька. Ясно? - Ясно. - его губы вновь озарила слабая улыбка и он припустил в шаге. "Чёрт возьми, я наберусь со всем этим хлопот", - подумала Харель, тяжело вздохнув.Шаг сделан. Назад теперь не вернуться. Начинается новая дорога.