Хутор Костицино

      Лето встретило нас внезапной духотой. Воздух будто сгустился и выглядел теперь, словно жидкий кисель, в котором медленно плавали сонные мухи, а дышать было на редкость тяжело. В теплицах вообще было нечем дышать, хотя вентиляция работала на полную мощность.       Ночами полчища комаров не давали не то, что спокойно спать – просто лишний раз выбраться из-под покрывала. А выйти на улицу днем было равносильно попасть в духовку.       Никто из нас старался лишний раз не вылезать из дома минимум до шести вечера. И все же казаки, которых с весны стало еще больше, не сидели сложа руки. Кто не дежурил ночами вокруг деревни, возводили забор вдоль всей границы с лесом. Причем складывали забор из необработанного камня, возводя его с достаточно хорошими темпами. Теперь уже работали не только теплицы, но и одно из открытых больших полей. И тогда мы столкнулись с таким явлением, как плановое уничтожение нашего имущества и посадок.       В одну из ночей дотла сгорела крайняя теплица, на благо огонь локализовали и он не успел перекинуться на остальные строения, а с утра наши посевы в поле были вытоптаны под ноль. Состояние мое трудно было описать словами, но когда я случайно увидела в толпе зевак председательшу, с трудом сдерживающую улыбку, то едва сдержала истерику. Так вот какой была ее месть за то, что деревня начала активно заселяться.       Когда на мою улицу начали заезжать новые жильцы, она на какое-то время активизировалась, даже полицию пару раз вызывала на незаконное вселение, но те только разводили руками. Все документы у ребят были в полном порядке. Мой знакомый не зря ел свой хлеб. Мы не только нашли всех бывших жильцов этих домов, но и официально выкупили их.       И тут в нашу деревню нагрянула очередная проблема – ПДН. Я, в принципе, привыкшая к подобному явлению, была готова, но на меня, как раз, нападали в последнюю очередь. Начали страдать наши многодетные семьи. Причем нападки на них сопровождались намеками, что если бы не Татьяна Маревская…на меня смотрели косо. Первой причиной было отсутствие школы в деревне. И тогда мы, с Кириллом уже вдвоем взялись за дело. Мы смогли добиться разрешения на строительство новой школы.       Ох, как же председательшу тогда разрывало на куски. Казалось, она выйдет в стратосферу на жопной тяге. Но когда мы получили все документы и начали строительство нового корпуса, еще не догадывались, какие это потянет проблемы…       Старый корпус сгорел, а в новом вандалы успела разнести одну из стен до того, как казаки добежали до стройплощадки и все же троих они задержать успели. Наркоманы, они особо ничего не могли сказать, но слов нам уже не было нужно. Тогда я уже знала, кто заказчик. Видела его с тем самым мужичком, от которого меня Андрей спасал. А самое главное, я его знала. Застройщик, известный, уже отстроил несколько коттеджных поселков премиум класса вот в таких, как наше, живописных местах. Да и стройплощадка, которую принялись возводить на другом конце деревни говорила об очень многом. Теперь все карты сложились. Председательша продала нас, это стало ясно, как божий день.       Но это была еще не последняя капля.       Я оторвалась от документов, услышав вопли бегущих ко двору девчонок. Вылетела из комнаты на балкон и узрела, как Света, одетая только в купальник, залетает во двор, а к ней навстречу спешат Андрей и Кирилл. Я не слышала, что сказала Света ребятам, но Андр вдруг звонко свистнул и от ближайшей недостроенной стены забора к ним кинулись еще несколько ребят, а сам Егерь стремглав бросился в сторону реки, выдрав из забора какую-то арматурину.       Я бросилась во двор и схватила забежавшую в коридор Свету за плечи. Девочка моя ревела белугой и тряслась от ужаса.       – Что случилось?! – я едва ли не перешла на крик.       – Там, у реки! – захлебывалась от слез выдохнула она. – Мы с девочками загорали, а они выскочили, схватили Лизу, а мы бросились бежать, а Лолита стала отбивать Лизу и ее тоже скрутили!       – Сиди тут! – выдохнула я, белея от ужаса. – Ксения! Следи за всем, никого во двор не пускай!       Я летела к реке птицей. Перед глазами одна за одной всплывали самые жуткие картинки, что сейчас неизвестные твари делают с моими девочками. Лолита, она стала новой моей подопечной. Шестнадцатилетняя оторва, жесткая, словно ежик, не позволяющая коснуться к себе и острая на язык, она, между тем, была достаточно серьезной и я просто чувствовала, что она нуждается в человеческом тепле, как в воздухе, иначе бы никогда не оформила опеку. Ибо она была уже довольно прожженной девицей, готовой драться со всем миром за свое место под солнцем.       А до реки было далеко. Не знаю, откуда у меня взялись силы, но долетела я туда на одном дыхании. Седины на моей голове в тот момент прибавилось. Да и сердечный приступ был не за горами. Только бы они не изувечили моих девочек! Только бы Егерь успел!       Возле реки, придерживая брюки рукой, стоял Андрей, а возле его ног, связанный ремнем лежал неизвестный пацан. Рядом двое парней Кирилла крутили еще двоих, а в стороне, поливая самыми грязными словами, словно из рога изобилия Лола лупила еще одного ногами. Из одежды на ней были лишь плавки, но подойти к фурии казаки элементарно не рисковали.       Лиза, которая до этого пряталась за спиной Егеря, кинулась ко мне, обнимая.       – Они не успели… – начала я, но она оборвала мой вопрос отрицательно махая головой.       – Лола, они Лолу, – залепетала она, – они меня раздевать начали, а она перед ними разделась. Они обалдели, а она меня в воду швырнула. Я уплыла. Спряталась под кувшинками, а они ее…       Я со вздохом стянула со своих плеч платок. Зеленый, с ярким орнаментом.       – Постой тут, – я приблизилась к воспитаннице и одним движением набросила ей на плечи и обняла, – тише, девочка моя, тише, все уже прошло!       Она больно ударила меня по ноге, замерла и вдруг крепко обняла и зарыдала, уткнув лицо мне в плечо.       – Уже все закончилось, девочка моя, – шептала я ей, поглаживая по спине, – эти ублюдки ответят за все.       – Я убью их, убью, – шипела она, – их подослал тот грязный, толстый, их начальник!       – Они у нас все ответят, – тогда я приняла самое жестокое решение, – Егерь, Атаман, вызывайте полицию.       И началось! Полиция, больница, насмешливая врач, которую от ее ехидства заткнул лишь мой окрик. Снова полиция. Лишь ближе к рассвету мы вползли в дом. Я увела задолбанную Лолу в душ, а затем и в комнату и, даже не включив свет, спустилась в гостиную, намереваясь попить чая.       Шуршание за спиной было уже настолько обыденное, что я даже не сразу начала оборачиваться, думая, что сейчас меня обнимут руки Андрея, но краем глаза заметила совсем другой силуэт. Вся жизнь пронеслась перед глазами, пока я оборачивалась, но увиденное ввело меня еще в больший ступор даже чем чувство опасности.       – Ксения?! – голос мой охрип от вида полностью обнаженной Матушки, которая при моем возгласе замерла в движении. – Ты чего тут, чего?!       – Я это… я… – она покраснела и глупо захлопала глазами, не зная, что сказать.       – Обход она делала, – Андрей перевалился через подоконник, – а я за ней проследил. Ну, Ксения, провалилась твоя конспирация. – Он снова ухмыльнулся, а Матушка бросила в его сторону испепеляющий взгляд.       – Да что здесь вообще происходит? – я зашипела на обоих, вспомнив, что наверху спят дети. – Ты почему голая?       – Я же говорю, обход она делала, – Егерь широко ухмыльнулся, а в ее глазах блеснули слезы.       – Ксения, – я дернулась в ее сторону, но Андрей удержал меня за плечо.       – Да покажи ты ей уже, сидишь, куксишься, – махнул он в ее сторону рукой.       Я форменно не понимала, что происходит, и в этот момент Ксения села на пол и вдруг кувыркнулась через голову…и тут же на все четыре лапы встала большая собака, спаниель, светло-соломенного цвета. Встрепанная и напуганная. Тут же тихонько заскулила и прижалась брюхом к полу. Ее желтые глаза смотрели на меня с мольбой. Завиляла длинной метелкой хвоста.       Я потеряла дар речи, глядя на это чудо с широко открытыми глазами и ртом.       – А ты думаешь, почему она такая угодливая, покорная и трудолюбивая? – Егерь сел на стул. – Помнишь, как она появилась у тебя?       – Но, это, как… – я пыталась прийти в себя, а собака в это время подползла ко мне и принялась облизывать ноги.       – Ни самооценки, ни гордости, – вздохнул Андрей и схватил собаку за холку, но она глухо рыкнула и клацнула зубами, заставив его отдернуть руку, – вот сучка злая!       – И кто же она? – я немного успокоилась и с опаской погладила ее по голове, а она от радости виляла даже не хвостом, задом.       – Оборотень. Самая жалкая из разновидностей, собака. Рождается в людском виде, а живет лишь для того, чтоб служить. Служить одному человеку. Вот она своего человека и нашла, выбрала, да, Ксюша?       Она снова зарычала на него, кувыркнулась назад и встала перед нами уже в человеческом виде, даже не стесняясь своей наготы. Я заметила у нее на груди след от ожога в форме креста. Егерь закатил глаза, отворачиваясь.       – Когда вы приехали в село, то я поняла, что у меня есть еще шанс выслужиться. Муж-то мой умер. Он был первым хозяином, – прошептала она.       – Так вот почему ты каждый раз врываешься к нам с Андреем…привычка.       – Инстинкт срабатывает. Голова отключается, мне кажется, что он вас бьет. Я бегу спасать.       – Ксения, ну так же нельзя! – я подошла ближе и взяла ее за руки. – Ты в первую очередь человек! Личность. Не раб.       – Отец так не считал.       – То есть, выходит, что ты у меня такой себе личный охранник, который хочет посвятить этому всю свою жизнь. А как же твоя личная жизнь? Ты молодая девушка, будущая женщина, ты захочешь отношений, выйти замуж, родить детей. Будешь беременной охранницей?       – Я не собираюсь заводить отношения, а уж тем более производить на свет подобных себе. Это мучение, а не жизнь.       – Она неисправима, – Егерь опередил мой поток нравоучений, – пока не влюбится в кого, мыслей не изменит. Причем, в ее случае это очень сложно, собаки влюбляются очень крепко, а без любви они даже не дадут, драться на смерть будут. Я еще тогда проверил, предложил ей отношения. Она мне чуть темную не устроила.       – Я, по крайней мере верная, а вот твоя порода может этим похвастаться?! – Ксения зыркнула на него так, что мне стало страшно.       – Успокойся ты, – Андр подошел к ней и надела на свою футболку и Матушка вдруг заскулила, закатывая глаза, – я когда нужно тоже могу быть верным.       – Господи, бестиарий какой-то, – выдохнула я и быстрым шагом направилась к лестнице, – к семи утра соберите всех жителей села.       – Ты что задумала? – Андрей встал под лестницей, схватившись рукой за перила.       – Я не спущу с рук этим выродкам того, что произошло!       Я сгребла все бумаги со стола и кинула в тумбочку. Не могла я сейчас работать. Лишь уронила голову на стол и разревелась. Как же я устала от всего этого! Господи! Бросить все нахрен, забирать детей и валить на все четыре стороны! Пусть горит все синим пламенем!       Теплые ладони легли на мое лицо и Андрей принялся исцеловывать меня. Коротко, жадно, успокаивая боль.       – Успокойся, Мара, успокойся, все хорошо! Мы преодолеем все трудности! Таня! Маленькая моя! Тише-тише! – Он стоял на коленях у стула, на котором я сидела. Целовал, смотрел в глаза, словно нашкодивший пес. А я никак не могла успокоиться.       – Я устала, Андрей, я не хочу так жить! – захлебывалась плачем я.       – Я помогу тебе, Тань, мы преодолеем трудности! – он продолжал целовать меня.       – Помоги мне забыть! Хотя бы на минуту!        Он подхватил меня на руки и уложил на кровать. Стащил сарафан и принялся покрывать тело короткими и очень жаркими поцелуями. Двинулся вниз, ведя по подрагивающей коже языком. Снова, как в тот первый раз, подхватил зубами трусики, и тут я увидела, что клыки у него длинные, почти такие же, как у Ксении. Но сейчас мне на это было плевать с высокой колокольни. Мне, словно воздух нужны бы его ласки, его тепло, его энергия. Тогда я поняла, что больше не могу расставаться с ним. После отключилась, как убитая в его объятиях. И плевать, что было жарко.       Селяне начали собираться к одиннадцати. Ксения решила дать нам отдохнуть и не вызывала их рано. Просыпаться не хотелось нивкакую, но отступать от намеченной цели я не собиралась. Так как собрались у меня во дворе, набралось очень много народа. Только детей не хватало. Хотя мои девочки все три находились рядом. Смотрели на меня напряженно, понимая, что разговор предстоит сложный.       Андрей и Кирилл стояли рядом, уже зная, о чем будет идти разговор, Матушка же пряталась в тени веранды.       – Думаю, мне не надо рассказывать о вчерашнем происшествии, – начала я, когда взяла свое слово, – и, думаю, вы все прекрасно знаете, что нас изживают с этого места! И, считаю, что прогонять людей с насиженных мест, когда только все начало устаканиваться, минимум незаконно! Сразу спрашиваю, кто собирается съезжать из Костицино в ближайшее время?       Пара человек подняли руки. Я утвердительно покачала головой.       – Хорошо, надеюсь, вы не успели еще продать недвижимость? Мы бы выкупили ее для нужд хутора. Если да, то поговорим после собрания об условиях купли-продажи. Остальным хочу сказать – люди, которые открыли на нас охоту не остановятся.       – И что прикажешь делать? – крикнул какой-то скептик.       – Мы вполне способны изгнать этих тварей.       – И как же, просвети нас, раз такая мудрая! – будто выплюнул кто-то из толпы.       Люди зашумели, но в этот момент вперед выступил Кирилл. Поднял руку с нагайкой, зажатой в кулаке.       – С сегодняшнего дня мы с Андреем Эдуардовичем перестаем проводить еженочную зачистку, а на хуторе объявляется комендантский час.       – Да нас тогда сожрут через две недели, не позднее! – народ зашумел.       – Потом будет произведена зачистка! – голос Кирилла зазвенел сталью.       – Тем более, что не в первый раз! – прошипел Андрей.       Народ продолжал шуметь, но замолк, когда вышел один из старост.       – Парень дело говорит! – заставил он умолкнуть последних спорщиков. – Вы что не видите, что нас выживают из земель наших предков, из земель, за которые наши братья, отцы отдали свои жизни. Я знаю, что дети многих из вас не остануться тут, но мы пока никуда не уезжаем и не собираемся и многие дети вернутся. Так что предлагаю проголосовать, кто за то, чтоб исполнить предложение Кирилла Сергеевича? Наше село впервые за много лет вылезло, наконец, из задницы.       Я улыбнулась. План Кирилла, который я им выложила перед собранием, поддержало большинство жителей. Были и недовольные, но меньшинство тут же начали увещевать остальные.       Мы переглянулись с Андреем и он криво улыбнулся. Лиза и Лола подошли ко мне и моя мелкая обхватила меня под локоть.       – Тетя Таня, они же действительно могут пол села сожрать, – прошептала она, но Ежик достаточно зло нахмурилась.       – Нас-то вряд ли, а вот их, – спокойно произнесла она и переглянулась со мной, – Это вы из-за меня так?       – Не только, они заслуживают своей кары. Но ты, моя милая, стала последней каплей. А они хотят это место, так пусть получат полностью, со всей сопутствующей дрянью.       – Спасибо! Хотя мне немного не по себе.       Я обняла ее за плечи.       – Ох, Ежик, милая, главное, чтоб мы потом не жалели о своих поступках. А не по себе пусть будет им.