Саргассум

30 мая 2007 года, девять часов вечера, остров Саргассум , 28°20´ северной широты, 66°10´ западной долготы Гарри поделился своими сомнениями с Роном и Гермионой. Пожалуй, Рон даже быстрее понял его, нежели рациональная Гермиона, но в конце концов дошло и до нее. Вот только что делать, они пока не знали. По случаю прибытия губернатора в Форте сегодня вечером был назначен праздничный ужин для воссоединившейся команды капитана Поттера и верхушки колонистов — капитанов кораблей и самолетов и их первых помощников. Во время ужина Гарри намеревался наблюдать, как общаются между собой представители колоний. Пытаясь объяснить самому себе охватившее его лихорадочное беспокойство, он хотел убедиться, не является ли его источником напряжение между поселенцами. Магглы, следует отдать им должное, вели себя цивилизованно — некоторые, возможно, стеснялись, а некоторые и побаивались могущественных волшебников, которые из милости приютили их на своем острове. Но чувство надвигающегося фиаско не покидало Гарри. Аппетита особого у него не было, и он рассеянно гонял вилкой по тарелке остатки пасты под соусом из крабов, медленно потягивая белое бургундское и прислушиваясь к разговорам. Беда пришла оттуда, откуда не ждали. Хотя напрасно — должны были. Медленно обводя глазами гостей, сидящих за огромным овальном столом, он заметил, что Снейпа нет на его месте. Под вечер его змеиное высочество принц подземелья изволили выползти из своего логова — даже аккуратно причесанный и одетый к ужину как подобает, в черный костюм с ослепительно белой сорочкой и темно-зеленым шейным платком. Перед ужином Снейпа представили колонистам как колдомедика, согласно уже однажды использованной легенде, и усадили между Луной и супругой капитана Бриггса, с которыми он вполне цивилизованно общался. Гарри поднялся, стараясь не привлекать к себе всеобщего внимания. Цель стремлений Снейпа была понятна — смежная с огромной столовой библиотека. A в библиотеке имелся огромный сейф. Конечно, он был скрыт в стене и защищен чарами, но в нем, помимо различных маггловских и магических ценностей и карты Флинта, также находилась палочка Снейпа. Гарри мысленно отвесил себе подзатыльник, да такой, что в ушах зазвенело — наверняка же негодяй загодя прицепил к своей палочке следящие чары, зная, что ее у него отнимут! Конечно, как Гарри хорошо было известно, изначально эти чары использовались для контроля несовершеннолетних волшебников, которым вздумалось нарушить запрет на колдовство. Но чтобы такой умелец, как Снейп, да не ухитрился заставить их сработать? При выходе из столовой Гарри обменялся взглядом с Роном, сидящим на другом конце стола, и тот еле заметно кивнул головой. Крадучись, Гарри прошел по занавешенному коврами коридору. Бинго! Снейп стоял у дальней стены ярко освещенной библиотеки. Почувствовав чужое присутствие, он выпрямился и оглянулся. Гарри внимательно изучал его лицо, но Снейп не выглядел преступником, пойманным на горячем. Чуть раскосые глаза смотрели с твердой решимостью, приправленной ноткой темного горького торжества и с легким оттенком кристально-чистого презрения. Снейп безжалостно расставил ловушку, и неумолимая логика сказала ему — Гарри в нее попадется. И презирал его за это. И торжествовал, потому что вновь оказался правым. И торжество это было горьким. Вот именно эта полынная нотка горечи заставила Гарри похолодеть. Жесткая причинно-следственная связь — и не он управляет событиями — он играет с мастером игры — но правил он не знает — сейчас произойдет что-то действительно непоправимое — оно уже произошло, потому что тело само знало, что делать — только разум опаздывал, не успевая осознать… Все равно поздно — палочка Гарри прыгнула ему в руку, и, хлестко размахнувшись, он выкрикнул: — Экспеллиармус! Снейп тоже уже взмахнул правой рукой, крутанув запястьем, и из рукава стремительно вылетел серебряный столовый нож. А вовсе не палочка. Потому что палочка Снейпа так и осталась в запертом сейфе. И нож экспеллиармуса не послушался, вонзившись Гарри в бок. Нож был тупым, но, будучи пущенным с неимоверной силой, нанес Гарри длинную рваную рану, глубоко вспоров кожу и задев массивные мышцы пресса. Боль была адская. Ребра обожгло, как огнем, и рубашка с правой стороны мгновенно намокла от крови. Гарри пошатнулся, но кто-то бережно подхватил его сзади. Должно быть, от шока он на несколько секунд отключился, потому что пришел в себя, лежа на полу. Рубашку с него сняли, и Джинни, без кровинки в лице, обрабатывала его живот и грудь каким-то ледяным, остро пахнущим и жгучим зельем. В библиотеку набились и маги, и магглы — последние столпились в сторонке, с опаской глядя на колдующих волшебников. Несколько человек из команды Гарри держали Снейпа под прицелом палочки. Руки у того были связаны за спиной, волосы выбились из хвоста, и он злобно смотрел из-под свисающих на лицо патл на Рона, а на его скуле набухал кровоподтек — видимо, еще пытался сопротивляться, и в драке Рон врезал ему от души. Драко обеспокоенно присел на корточки рядом с Гарри. Наконец Джинни закончила смазывать его рану. — Не напрягай так мышцы, Гарри, — потребовала она. — Расслабься. Гарри с трудом заставил расслабиться закаменевшие мускулы живота, но боли не было, и Джинни, взмахнув палочкой, шепотом проговорила исцеляющее заклинание. Еще одно замысловатое движение палочкой, и тугая повязка опоясала грудь и живот. — Через шесть часов рана полностью затянется, — сказала Джинни. — Еще шесть часов нельзя заниматься физической работой. Кроветворное зелье каждые три часа, чтобы восстановить кровопотерю. Через двенадцать часов будешь как новенький. — Двенадцать часов нельзя напрягаться, значит, — хрипло выговорил Гарри и растянул губы в усмешке, не коснувшейся глаз. — Что ты задумал? — напряженно спросил его Драко. — Потом, — устало сказал Гарри. — Мне нужно лечь. Все завтра. *** 31 мая 2007 года, двенадцать часов дня, Лагерь капитана Поттера, Саргассум Гарри стоял у окна в гостиной своего личного шатра, непримиримо отвернувшись от своих самых близких друзей и так стиснув за спиной руки, что они побелели. На повышенных тонах Джинни говорила: — … повторяю в десятый раз уже — такое ранение не могло тебя убить. И вообще нанести тебе сколько-нибудь серьезный вред. Рана была поверхностная, кровопотерю быстро удалось восстановить с помощью зелий. — То, что ты говоришь, Джинни, лишь сильнее убеждает меня в моей правоте, — отстраненно сказал Гарри, не поворачиваясь. — Ведь он искусный дуэлянт, он мастер ЗоТИ! — не сдавалась Джинни. — Он сознательно старался не причинить тебе… Гарри так стремительно обернулся, что Джинни отпрянула и замолчала. — Сознательно, — еле слышно сказал он, так что присутствующим пришлось напрячь слух. — Вот именно, — уже громче сказал он и повторил. — Сознательно. Я, Джинни, не дурак и прекрасно понимаю, что он старался меня не слишком сильно ранить, — раздраженно продолжал он. — Позволь тебе напомнить, что я несколько лет был Главным аврором. Твой брат, — Гарри кивнул в сторону сидящего на диване Рона, — моим замом, а Гермиона — начальницей ОМП. Мы с ними абсолютно в состоянии произвести анализ места преступления. Он осознанно поставил меня в такое положение, когда мне придется его наказать. Повернувшись к враждебно глядящему Драко, Гарри сказал: — Он спровоцировал меня и сделал это намеренно на глазах у маггловских капитанов и их первых помощников. И ты это понимаешь. И я просто вынужден его наказать. Если я этого не сделаю, мой авторитет как губернатора Саргассума пострадает настолько, что поселки взбунтуются и на острове воцарится анархия. — Накажи его как-нибудь иначе, посади под арест. Но физически наказывать мага на глазах у магглов? — Именно на глазах у магглов, иначе плевать они хотели на кодекс, который является установленным законом на острове, — поддержал Гарри Рон, что было, в общем-то, предсказуемо. Драко вскинулся, и Рон тихо и серьезно сказал ему. — Я не держу на него зла за школу, не думай. Но у Гарри нет другого выхода, Драко, пойми. Его просто нет. — Я за многое злюсь на него, — стиснув губы, процедил Гарри. — И еще как. Но наказывать? Физически? Делать ему больно? Да пусть меня дементоры поцелуют, если я этого хочу. Гермиона пока не сказала ни слова, но была темнее тучи. Сказать ей, было, в общем-то, нечего, а она была не из тех, кто зря сотрясает воздух. — Вот что будет, если я его прощу на этот раз? — поинтересовался у Драко Гарри. — Ты мой первый помощник — он нападет на тебя? Или выберет в качестве жертвы своей следующей провокации Гермиону? — кивнул он в ее сторону. — Я тогда его просто убью, — мрачно сказал Рон. — Я буду участвовать, — кивнул ему Гарри. Скривившись, Драко сказал: — Значит, ради сохранения своего авторитета, Гарри, ты собираешься его примерно наказать? — Я вынужден, в сотый раз повторяю, — процедил сквозь зубы Гарри. — Да, примерно, на глазах у магглов, иначе они решат, что им тоже все позволено. Позволь напомнить тебе, Драко, что часть наших колонистов происходит из того времени, когда капитан силой насаждал дисциплину. И очень большая часть — военнослужащие. Тебе все ясно, наконец? — То есть ради сохранения твоего… — запальчиво начал Драко. — Нашего, Драко. Нашего авторитета, — твердо перебил его Гарри. — Ради сохранения нашего авторитета, — исправился Драко, — ты готов унизить и наказать мага на глазах у отсталых магглов? Гарри молчал. — Все мне ясно, Гарри, — сказал Драко, глядя ему в лицо. — Мне ясно, что, раз мы вынуждены подчиняться их взглядам и учитывать их образ мышления, мы тем самым уподобляемся им и уравниваем себя с ними. — Мне это давно было ясно, Драко, — тихо ответил Гарри. — А ты понял только сейчас. — Ну, и?.. Как это будет? — отрывисто спросил Драко. — Его… привяжут к столбу и отстегают заклятьем невидимого кнута, — кусая губы, ответил Гарри. — Привяжут? Отстегают? Кто именно? Кому ты отдашь такой приказ? — безжалостно напирал на него Драко. — Кому же я его отдам? — невесело переспросил Гарри. — Кому я такую важную работу поручу? Работа-то с людьми. Сам. Все сам. Несколько секунд Драко смотрел на него, потом спокойно сказал: — Нам нужны на острове тюрьма. И палач. И место для приведения наказания в исполнение. Того гляди, и казни будут. Все еще впереди. Он направился к выходу, но задержался в двери и, обернувшись, бросил: — Оденься в кожу с ног до головы, на кожаном кровь не так видна. Красная кожа будет лучше всего. Окончательно добив этим выстрелом Гарри, Драко наконец вышел. Джинни постояла секунду в нерешительности и выбежала вслед. За ними из гостиной вышли Гермиона и Рон. Из коридора послышался грохот и голос Гермионы, выругавшейся так нецензурно, что в другой ситуации заполыхали бы уши — небось отвела душу на каком-то ни в чем не повинном предмете мебели. Гарри бы тоже так хотел, но ему не поможет, даже если он превратит в кучу мусора весь свой шатер. Он прижался лбом к окну. Невилла и Луну Гарри даже не хотел сегодня видеть. При мысли, что ему пришлось бы посмотреть в голубые прозрачные глаза Луны… нет, не так — при мысли, что Луна заглянет ему в глаза, кружилась голова и начинало подташнивать. *** 1 июня 2007 года, пять часов вечера, Лагерь капитана Поттера, Саргассум Весь день Гарри провел у себя в шатре. Он никого к себе не звал, и дверь была на запоре. Наверное, в команде тоже царило подавленное настроение, у Гарри же оно было просто похоронным. Наказание было назначено на пять вечера, и коменданты-маги в обязательном порядке «пригласили» присутствовать тех же представителей колоний, которые позавчера вечером были свидетелями преступления. Ровно в пять он щелчком отбросил недокуренную сигарету и вышел. В центре Лагеря капитана Поттера возле самого Форта был врыт деревянный столб. Снейпа, раздетого до пояса, так туго прикрутили за щиколотки и высоко поднятые запястья, что тот был вынужден уткнуться в столб лицом. Специально для магглов инкарцеро было со спецэффектом — магические веревки фиолетово светились. Гарри встал в двух метрах за спиной у Снейпа, держа наготове палочку. Все это время Гарри смотрел поверх его головы, и низко висящее над горизонтом солнце благословенно слепило ему глаза. Глубоко вздохнув, он опустил взгляд и, переждав, пока перед глазами перестанут плавать цветные пятна, взглянул на стоящего у столба человека. И тут же остро пожалел, что не страдает больше от слабого зрения. Снейп был столь ужасающе худ, что у него просматривалось каждое ребро, и острые позвонки на узкой белой спине натянули тонкую кожу так, что под кожей просвечивали голубые сосуды. Мускулы на плечах напряглись, и, чтобы легче было стоять, Снейп налег щекой на столб и закрыл глаза. Самым ужасным были многочисленные белесые шрамы, пересекающие его спину — давно зажившие, но наверняка доставившие в свое время массу мучений. И тут Гарри замутило по-настоящему — от необходимости своей же собственной рукой нанести новые кровавые полосы поверх заживших старых. Ему вдруг показалось, что он разучился дышать, вот просто забыл, как это делается, и уже никогда не сможет вздохнуть — к счастью, он в черном ледяном пруду, и дышать здесь нечем, здесь только густая чернильная вода, затекающая ему в нос, льющаяся по носоглотке в горло, в легкие… Колоссальным усилием воли он заставил себя открыть глаза. Снова закружилась голова, и искушение позорно упасть здесь в обморок перед всей честной компанией и навсегда похоронить свой гребаный авторитет было просто непреодолимым. Гарри так ущипнул себя за бедро, что у него искры посыпались из глаз, зато приступ слабости мгновенно прошел. Быстрей начнешь — быстрей закончишь. Гарри дотронулся палочкой до горла и, усилив голос сонорусом, произнес: — За преднамеренное нанесение ранения губернатору острова Саргассум согласно действующему на острове кодексу мистер Снейп приговаривается к десяти ударам кнутом. Приговор будет приведен в исполнение с помощью заклятья невидимого кнута. Он размахнулся палочкой, невидимый кнут свистнул, раздался звук удара, и на белой коже появился глубокий наливающийся кровью след. Снейп дернулся, но не издал ни звука. — Раз, — громко сказал Гарри. Магглы по обе стороны от них зашептались, но команда Гарри молча и неподвижно стояла у него за спиной. Даже Драко. Снова раздался свист, и невидимый кнут в отвратительным чавкающим звуком впился в худую спину. Снейп застыл всем телом, будто его скрутило судорогой, потом медленно, с усилием, расслабился. — Два, — произнес Гарри. Замахнувшись палочкой в третий раз, Гарри чуть не выронил ее из потных пальцев. Невидимый кнут соскользнул, и третий кровавый след лег поверх двух первых. Острые лопатки судорожно сократились. В этот раз Снейп издал еле слышный стон. — Три, — сказал Гарри. Во рту стоял вкус желчи. Свист. Удар. Костлявые плечи дернулись. Громкий, протяжный стон. Пот заливал глаза Гарри. — Четыре, — хрипло сказал он. Магглы стояли неподвижно, чтоб их Дэви Джонс побрал. Зачем только Гарри с ними связался, притащил их на остров? Не наигрался еще во власть? Он скрипнул зубами. Замах. Свист невидимого кнута. Противный чавкающий звук. В этот раз Снейп не застонал. Голова его упала, и он безвольно повис в путах, потеряв сознание. Длинные волосы, забранные в хвост, свесились набок, мокрые от крови. — Пять, — проскрежетал Гарри. Согласно драккловому кодексу, наказуемого требовалось окатить водой и, приведя таким образом в сознание, продолжать экзекуцию. Гарри стоял неподвижно. К Мордреду это все. Себя, вечного героя-спасителя, которому больше всех надо. Его, неисправимого шпиона и закоренелого игрока. Долбаную карту долбаного Флинта. Долбаных магглов на долбаном острове. Последние, впрочем, виноваты были лишь в том, что оказались не в то время не в том месте. Они как дети — просто родились. Обернувшись к магглам, он угрожающе прорычал: — Наказание сочтено достаточным. Вам понятно? Перепуганные люди, бледнея на глазах, попятились от него. Вот и хорошо. Гарри швырнул палочку куда-то в сторону, будто она была настоящим кнутом, и, не отводя глаз от иссеченной спины, с которой струйками сбегала кровь, приказал: — Джинни, Гермиона. Позаботьтесь о нем. Повернувшись, он вознамерился было уйти в свой шатер, но у него на пути, сложив руки на груди, стояла Джинни. — Далеко собрался? — негромко и ласково поинтересовалась она, высоко поднимая брови. Гарри оглянулся и наткнулся на непримиримый взгляд Гермионы. — Нет уж, — тихо прошипела она. — Сам натворил — сам и расхлебывай. — Кивком головы она указала на Больничный шатер. Несколько секунд Гарри стоял неподвижно, но потом решил, что они правы, и он это вполне заслужил. Подойдя к висящему без сознания Снейпу, он отменил инкарцеро, еле слышно произнеся «фините инкантатем». Удержать падающее тело, тяжелое и скользкое от крови, и при этом не потревожить израненную спину, было непростой задачей, но помощи никто не предложил, да Гарри бы ее и не принял. Левикорпус даже не обсуждался. Подхватив Снейпа на руки и устроив его поудобнее, Гарри широкими шагами направился в Больничный шатер. Драко был прав. На черной кожаной одежде не видна кровь. *** 1 июня 2007 года, десять часов вечера, Лагерь капитана Поттера, Саргассум В спальне было темно, поэтому сияющий патронус-выдра заставил его рефлекторно зажмуриться и выругаться. — Гарри, открывай, — произнесла выдра голосом Гермионы. — Не хочу, — еле шевеля языком, ответил ей Гарри, и потряс остатками огневиски в бутылке. — Видишь? Я занят. Выдра ускакала, и он снова откинул голову на кровать, сидя на полу и опираясь на нее спиной. Поднеся к губам огневиски, он сделал глоток и прислушался к привычному жжению в желудке. Гарри надеялся согреться, но что-то пошло не так, и он лишь сильнее ощущал охвативший его холод. Призрачная выдра вновь появилась, слепя глаза, и ехидным тоном сказала: — Рон сказал, он мне поможет, и мы с ним выломаем дверь. — Отцепись, Гермиона. Не выломаете. Там чары, — Гарри сделал еще глоток и отмахнулся от выдры ногой. Огневиски подошло к концу. В прямом смысле, не в переносном. Пора идти за второй бутылкой. — Там ча-а-ары, — передразнила выдра. Все же Гермиона бывала иногда удивительно надоедлива! — Оставьте. Меня. Все. В покое, — раздельно сказал Гарри и последним глотком опустошил бутылку. Выдра вкрадчиво продолжала: — А ты знаешь, где твоя палочка, а? Капитан Поттер, бывший Главный аврор Магической Британии, ангел-хранитель Бермудского треугольника и гроза пиратов во все времена! У меня она. Может, дверь я и не выломаю, но стену рядом с дверью бомбардой максима разнесу на раз-два. Гарри застонал, выронив пустую бутылку и обхватив голову руками. Ну что они хотят от него, а? Он обернулся к двери, и комната закружилась вокруг него радужной каруселью. Ух ты! Здорово! А если еще раз так же? У-у-ух-хх! — Считаю до трех, — деловито произнесла выдра. — Раз… два… — Два с половиной? — помог Гарри. — Ответ неправильный! — злорадно объявила выдра. — Бомбарда максима! Пол подпрыгнул, и Гарри тряхнуло, как при семибалльном землетрясении. Кровать куда-то уехала, и огневиски в желудке взбаламутился, подступив к самому горлу. — Эй, потише! — кашляя и чихая от поднявшейся пыли, Гарри полез куда-то вперед и вбок за бутылкой и уткнулся носом в ботинки Гермионы. Левый нетерпеливо притопывал. Гарри приподнял голову, и перед носом закачался фиал с протрезвляющим зельем. — За что? — застонал он. — За все хорошее, — зловеще произнес голос Гермионы где-то сверху. — Ну, будь паинькой. Давай. За Дамблдора, за Волдеморта… — Фу-у-у! — Гарри, скривившись, выпил и, зажав рот ладонью, опрометью бросился в ванную. Вернувшись в спальню уже протрезвевшим и вытирая мокрые волосы полотенцем, Гарри застал в ней разгром — в стене зияла дыра, которая вела на улицу, и всю мебель и предметы обстановки покрывал слой пыли. Гермиона, не глядя на него, без предупреждения швырнула в него его же палочкой, и Гарри уже только чисто на рефлексах ловца успел отдернуть голову и вынуть ее из воздуха в последний момент, а то бы палочка вонзилась ему в глаз. — Вот что ты за человек такой, Гермиона, а? — с тоской спросил Гарри, широкими взмахами палочки начиная приводить комнату в божеский вид. — Обязательно мне было весь кайф обломать? Гермиона задрала острый подбородок. — Ты не будешь решать свои проблемы с помощью алкоголя, — категорично высказалась она. Кстати, о проблемах. Как они там поживают, интересно. — Вы с Джинни… — он замялся. — Мы с Джинни сделали все, что было необходимо, — отрезала Гермиона. — Ты должен пойти к нему. — Он в сознании? — Он погружен в исцеляющий сон до утра. Пойди и посмотри, как выглядит результат твоего поступка, Гарри. Ты должен. Так поступают взрослые люди. Гарри некоторое время молчал, потом резко выдохнул. — Ты права. Я пойду. *** 2 июня 2007 года, полночь, Лагерь капитана Поттера, Саргассум Гарри стоял в дверях и смотрел на лежащего на боку, спиной к нему, Снейпа. Тот был практически голым, только на бедра был наброшен уголок простыни. Очевидно, чтобы не помешать заживлению обильно смазанной мазями спины. Но не это привлекло внимание Гарри: в самый первый момент он даже не понял, что именно видит в тусклом желтом свете светильника. В лежащем на кровати теле все было худым и длинным, но белые стройные ноги выглядели бесконечными. Приглядевшись, Гарри понял, почему — узкие ступни с ровными пальцами казались продолжением породистых лодыжек с тонкими щиколотками. Гарри закусил губу и подошел поближе, чтобы изучить спину — будто преступник, которого как магнитом тянет на место преступления. На испещренной старыми белесыми шрамами тощей спине отчетливо выделялись пять вздувшихся ярко-красных рубцов. Слава Мерлину, рубцы уже перестали кровоточить — Гарри снова замутило, когда он вспомнил, как старался не выронить скользкое тело, стоящий в ноздрях металлический запах и горячую липкую влагу на руках. Дважды кровь Снейпа была на его руках. Дважды Снейп пролил свою кровь из-за него. И оба раза тот знал, на что шел. Кровь мага — это что-то означает. Что-то важное. Кровь мага не проливается просто так. Ну ладно, хватит лирики. Сначала дело, потом удовольствие. Неслышно ступая, Гарри обошел кровать и взглянул Снейпу в лицо. Его выражение было удивительно спокойным, даже умиротворенным. Казалось, он просто безмятежно спал, хотя Гарри знал, что ничего простого в этом сне не было, напротив, он был результатом сложнейшего, виртуозно наложенного колдомедицинского заклинания. И наверняка девушки накачали его кроветворным и болеутоляющим по уши. Склонившись над лежащим и поднеся палочку к его виску, Гарри одними губами произнес: — Легилименс. Даже под зельями и в целительном сне Снейп прочно удерживал ментальные щиты. Он и впрямь был лучшим известным Гарри окклюментом. Когда Гарри еще учился в Хогвартсе, он считался также и третьим по силе легилиментом после Волдеморта и Дамблдора. Позже расклад изменился — на поле появился новый игрок, Гарри Поттер. Но талант в легилименции не означал, что волшебник автоматически являлся исключительным окклюментом. Окклюменция — замок, на который заперта информация, тогда как легилименция являлась ключом к нему. Только теперь Гарри понял, как Снейпу удалось продержаться двойным шпионом так долго. Он всего лишь был самым сильным окклюментом из всех ныне живущих. Гарри не прекращал попыток. Отходил, пробовал, искал лазейку. Сначала давил всей своей магией, затем отступил и перегруппировался, позволив силе течь сквозь него. Окутанный магическим сиянием, он скользил по поверхности щита, пока не нащупал наконец тончайшую трещинку, через которую просочился в святая святых — «Чертоги разума» Северуса Снейпа.