Наследие.

Что и говорить, а план Мукуро под названием «ревность — наше все» с треском провалился. Хотя, скорее напоролся на жизненное кредо главы ДК: «Нам гормоны нипочем, у нас морда кирпичом». И все же позитивный момент внес именно Савада, пролив на задетую гордость тумана целительный бальзам. Обнаружив себя буквально спящим в объятьях Мукуро, Тсуна очаровательно покраснел и, отстранившись, извинился. Но, наткнувшись на пристальный взгляд Кеи, почему-то побледнел и опустил голову. И угораздило же Рокудо пойти на поводу у этого чокнутого Аркобалено. Он же не Амур в конце концов. Да и в свахи не записывался. Но теперь, когда Хибари так нагло проигнорировал его великолепный план, дело пошло на принцип. Он сведет этих двоих, чего бы это ему не стоило! Долетев до места назначения, Мукуро, Тсуна и Кея взяли такси и поехали по адресу, где и проживал Фран. Дечимо с интересом смотрел в окно, рассматривая всё, что попадалось ему на глаза. Кея, в отличие от него, сидел спокойно, не обращая внимания на поведение Савады. Такси остановилось перед одноэтажным домом, и, расплатившись с водителем, они вышли из авто. Обычный, ничем непримечательный дом. Мукуро хотел было подойти поближе, но его остановил Тсуна. — Ты собрался напугать мальчика до смерти? — дернул на себя Рокудо Дечимо. — Пойду я, и это не обсуждается. — Почему это ты? — возмутился иллюзионист. — Если туда пойдет Хибари-сан, мальчик от страха собственное имя забудет. Если пойдешь ты, у ребенка будет психологическая травма. И, больше не тратя времени на споры, Тсунаёши пошел к дому. — Тсунаёши-кун жесток, не такой я и страшный, — буркнул Мукуро. — А вдруг у них аллергия на ананасы, — на полном серьезе высказался Кея. — Хибари-кун! Тем временем Тсуна уже постучал в дверь и ждал, когда же ему откроют. Через несколько минут на порог вышла очаровательная старушка. — Боже, какой милый мальчик. Ты, наверное, ищешь Франа. Он ушел прогуляться вверх по течению реки, если пойдешь на запад, то как раз выйдешь к устью. Если честно, Тсуна ни черта не понял, ведь он не знал французского языка… Однако он зря беспокоился. Как только старушка договорила, Мукуро перенес их с помощью иллюзии прямо к тому самому устью, о котором говорила бабушка. — Ух ты, Мукуро-кун мог бы и без самолета нас сюда из Намимори доставить, — Тсуна пару раз помотал головой, чтобы придти в себя. — Еще раз дернешь меня, травоядное, забью до смерти, — прошипел Кея, вытаскивая тонфы. — Ку-фу-фу, Тсунаёши-кун, это невозможно, — сказал Мукуро, отряхнувшись от пыли и уворачиваясь от тонф Хибари. «Ну, вы двое», — подумал Тсуна, смотря на игру в салочки. Нервный тик настиг Дечимо уже спустя десять минут беготни Кеи за Мукуро. «Ками-сама, дай мне терпения выдержать этих двоих. Силы же не прошу, иначе прибью их нафиг», — молился про себя Тсуна, приложив руку ко лбу. Проявив еще немного терпения, шатен встал между Хранителями. — Прекратите дурачиться, — Тсунаёши придал своему голосу решительные нотки. — Мы здесь по делу. Мукуро, я, конечно, понимаю, что твое любимое занятие «Доебись до нервного и подъеби ранимого», но мы здесь для того, чтобы найти твоего ученика. А вам, Хибари-сан, давно пора прекратить вестись на провокации Мукуро. Ведете себя как дети, не поделившие песочницу, — отчеканил Тсуна и пошел вперед. Иллюзионист и Кёя ошеломленно смотрели вслед боссу. Дечимо и сам не понимал, с чего он так вспылил. Хотя, их вечные споры были уже поперек горла. Не услышав шагов, Тсуна обернулся и посмотрел на Хранителей, что в шоке застыли на месте. — И чего стоим? — Савада сложил руки на груди и вопросительно изогнул бровь. — Вообще-то нам туда, Тсунаёши-кун, — указал пальцем вверх Рокудо. Шатен поднял голову. Перед ним предстал высокий склон, который, как казалось Тсуне, упирается в небеса. Парень сглотнул. Все же страх высоты в нем сохранился, как бы Реборн не пытался его выбить. Даже то, что он, входя в гипер-режим, летает как ракета, ни о чем не говорит. Когда он использует пламя в воздухе, оно его поддерживает, поэтому Тсуна не боится упасть. — И что ребенок может делать в таком опасном месте? — сглотнул Тсуна, когда Кея и Мукуро а-ля ниндзя стали взбираться на скалу. — Нормальное место, — усмехнулся Рокудо. Взобравшись на вершину, Хранители осознали несколько вещей. Первое: Тсуна за ними не последовал из-за невозможности так лихо взбираться по горам как они. Второе: в боссе явно проснулся пофигизм, поскольку Тсунаёши спокойненько так сел на большой валун и, достав шоколадный батончик, стал его есть. — Травоядное, поднимайся. Немедленно, — сверкнул глазами Кея. — Оу, вы еще тут? — Тсуна поднял нарочно удивленный взгляд вверх. — А я-то подумал, что вы забыли о моем жалком существовании. — Тсунаёши-кун, так нечестно. Злорадствовать — моя фишка, — высказался Мукуро. — Поднимайся, мы подождем, ку-фу-фу. — Не поднимешься сейчас же — камикорос. — Всем своим видом Кея показывал, что не собирается ждать. Тсуна, доев шоколадку, поднес испачканные в сладости пальцы к губам, облизывая их по очереди. Да так, что Кея, убрав тонфы, отвернулся, чтобы ни один из спутников не заметил его эмоций от поступка зверька. — Для того, чтобы выполнить свою угрозу, вам, Хибари-сан, придется спуститься, — Тсуна, прищурившись, смотрел на Кею. — И что? — стоило услышать вызов в свою сторону, как глаза Кеи опасно сузились. «Он что, решил довести нашего дисциплинарного маньяка до ручки?», — вдруг подумал Мукуро, наблюдая, как закипает Хибари. Сам Дечимо поднялся и, подойдя к горе, ухватился за выступ. Подтянувшись, он стал карабкаться вверх. В полном молчании Хранители смотрели, как медленно, шаг за шагом, Савада забирается по опасному склону. Когда уже на довольно высоком расстоянии от земли под ногой Тсуны откололся выступ, который он использовал как опору… На минуту и Кея, и Мукуро ощутили непонятное им чувство. Но Дечимо, чуть не сорвавшись, продолжал забираться. Наблюдая, как Савада взбирается на вершину, Кея вдруг понял, что этот парень сможет добиться многого на посту Босса Вонголы. Полный неудачник, никчемное травоядное, коих в Намимори, да что там, во всем мире полно, смог зажечь в себе пламя и раздуть его до пожара. И раз уж он, Хибари Кея, согласился остаться Облаком на этом Небе, он не позволит упасть ему с вершины. Примерно такие же мысли были и у Мукуро, и, когда Тсунаёши чуть не сорвался во второй раз, оба Хранителя, не сговариваясь, поймали Саваду. Рокудо за правое запястье, а Кея за левое. Лишь быстрая реакция Хранителей не позволила Тсуне очутиться на земле со множеством переломов. Ну и, конечно же, повезло, что Дечимо находился уже почти у самой вершины. Вытащив своего неуклюжего спутника на площадку, Мукуро и Кея отвернулись от шатена. — Спасибо, ребята, — поблагодарил Тсуна своих друзей. — Должен будешь, — проворчал Кея. — Ку-фу-фу, — только и смог выдавить из себя Мукуро, понимая, что, кажется, впустил Тсунаёши слишком далеко в свое сердце. Видя такую реакцию самых неприступных людей в Намимори, Тсуна спрятал смешок, замаскировав его под кашель. Поднявшись с колен, шатен отряхнул джинсы и огляделся. Вокруг них был лес. — И куда теперь? — спросил Тсуна, посмотрев на Мукуро. Иллюзионист закрыл глаза, пытаясь почувствовать пламя тумана, исходящее от Франа. Насколько он понял, этот ребенок был с рождения одарен пламенем тумана, иначе он не был бы таким сильным. Наконец, обнаружив искомую энергию, он повел своих спутников за собой. Через какое-то время они вышли к реке, где и нашли то, что искали. Маленький мальчик сидел на камне к ним спиной, на голове его было огромное яблоко, что повергло Тсунаёши в шок. Хибари, глядя на этого Франа, подумал, что у всех иллюзионистов мозги набекрень, а у этого травоядного, видимо, с рождения. Подойдя поближе, они смогли расслышать, как Фран говорит сам с собой. — Как и всегда, бабушкин ужин просто ужас… — с какой-то обреченностью произнес паренек. — Что же, может, стоит насшибать чуток проблем на свою голову? Что бы поделать~ — задумчиво протянул Фран, глядя на свое отражение в воде. Он провел пальцем по водной глади, вызывая тем самым рябь, в его голову, видно, ничего не приходило. Но, как показалось Тсуне, было это ненадолго. И действительно, уже через несколько минут Фран нырнул в воду так, что на поверхности осталась одна голова. — Течение слабое, оно меня унесет? В прошлый раз, когда меня оно унесло, никто и не заметил… «Он играет сам с собой, это ужасно. Хотя, помнится, и я страдал этим», — подумал Тсуна, вспомнив, что друзей-то у него не было до появления в жизни Реборна. Фран выплыл на мель и, встав в полный рост, повернулся в сторону Кеи, Мукуро и Тсуны. Невысокий мальчик крайне хрупкого телосложения. Глаза, такие же, как и волосы, приятного бирюзового цвета, смотрели на них слегка удивленно, но потом приобрели спокойное выражение. — Блин, — Фран протер глаза, видимо, опасаясь, что те, кто перед ним стоят, являются глюком. — Да это ж феи… — Че? — Тсуна смешно округлил глаза, уж что-что, а феей его еще никто не называл. Хибари, предчувствуя веселье, отошел чуть в сторону, решив наблюдать за новым травоядным издали. — Ку-фу-фу, Фран, это я, твой учитель. Узнаешь меня? — спросил Мукуро. Зеленоволосый мальчик замер и стал внимательно рассматривать странного мужчину. — Ты меня напугал, так неожиданно, — протянул Фран. — Никогда бы не подумал, что встречу в горах Ананасовую Фею. Аура убийства, исходящая от Рокудо, резко возросла, да так, что Дечимо чуть не отпрыгнул. Зато это помогло справиться со смехом, что едва не сорвался с губ Тсуны. «Ананасовая Фея», — подумал Савада, посмеиваясь про себя. — «Он в чем-то прав». Шатен ухватил Мукуро за талию, когда тот хотел уже кинуться на Франа, который стал танцевать что-то, похожее на ритуальный танец, при этом повторяя слова: — Омбра, Кокко, Домбра, Кокко. — Мукуро, успокойся, мы же не убивать его приехали. — Держать Рокудо было трудно. — Пусти, Вонгола, я убью его, — замогильным голосом произнес иллюзионист. — Прекратите болтать, травоядные! — Кея, не выдержав этого балагана, вытащил тонфы и, выпустив цепи, кинул их в сторону источников шума. Одна цепь «настигла» Франа, а другая — Мукуро и Тсуну. Хранитель тумана цепи блокировал, но на ногах не удержался, вследствие чего вместе с боссом упал на землю. Боль от удара Мукуро почти не почувствовал, он не отрывал взгляд от Франа, что остановил цепи Кеи своей клоунской шапкой в виде яблока. — Помогите! За мной пришел сам дьявол! — выкрикнул Фран и побежал. Кея впал в ступор, Мукуро попытался поймать своего будущего ученика иллюзией, но не получалось. А Тсуна… а что, собственно, Тсуна. Лежит себе на земле, свернувшись клубком от смеха, закусив губу до крови, пытаясь сдержаться. Но выдержки не хватило, рассмеявшись в голос, Тсунаёши привлек к себе взгляд Франа. Ведь поначалу он не заметил шатена, отвлекаемый Ананасовой феей и дьяволом. Теперь парнишка подошел ближе и присел рядом с Дечимо. — А ты кто? — задумчиво спросил Фран, не зная, как назвать этого забавного парня с копной темно-рыжих волос и светлыми карими глазами. Тсуна утер слезы и, поднявшись с земли, протянул руку Франу. — Савада Тсунаёши, а Ананасовая Фея и Дьявол со мной. Будем друзьями? От предложения Тсуны Фран опешил и даже растерялся, что было ему, в общем-то, несвойственно. И, немного подумав, он пожал предложенную руку. — Со мной подружилась рыбка, день удался. — Савада Тсунаёши… — раздался за спиной полурычащий тон Мукуро. — Травоядные, — в тон ему прошипел Кея. Фран и Тсуна посмотрели на злых Хибари и Рокудо и, не сговариваясь, побежали. Ну, а что было делать, когда на тебя смотрят таким убийственным взглядом двое маньяков, которые один хлеще другого. Остается только выживать. Вот и Фран с Дечимо не хотели попасть под горячую руку иллюзиониста и мастера камикороса. Тсуна сам не знал, куда бежит, ведь местность для него незнакомая. Когда они побежали, он успел лишь схватить руку Франа и прибавил скорости. — Рыбка-тян, вы бежите к обрыву, — меланхолично сообщил Фран. Тсуна еле успел затормозить, остановившись буквально в метре от скалистого обрыва. Он уже вздохнул с облегчением, но почувствовал удар, которым его наградил Кея. Челюсть обожгло болью, и Савада полетел… именно полетел, ведь сзади него оказался обрыв. Кея в шоке смотрел на то место, где исчез зверек, до него даже не сразу дошло произошедшее. Он только успел заметить, как расширились от страха карамельного цвета глаза, в них, кажется, промелькнула боль. — Тсунаёши-кун?! — крикнул подлетевший Мукуро, чуть не сорвавшись следом. — Не нервничай, Ананасовая Фея, там река… хотя течение довольно сильное… — А Савада вообще плавать умеет? — особенно ни к кому не обращаясь, проговорил Мукуро. — Как нам пройти к нему? — спросил он Франа. — Вон там есть нормальный спуск, как раз к тому месту, куда вынесет Рыбку-тян, — ответил Фран, указывая на дорожку, ведущую вниз. Не разводя более разговоров, Мукуро ухватил мальчишку за руку, и они побежали вниз по склону. «Он ведь успел войти в гипер-режим? — билась в голове мысль Мукуро. — Он же, черт бы его побрал, вошел в гипер-режим! Если нет, я сам его убью!» Кёе же не давал покоя взгляд зверька, ладно еще страх, это он понять мог, но вот боль… Обычно зверек не позволял ему видеть свою боль. Когда он наказывал Саваду за нарушения, он вжимал голову в плечи, накрывал ее руками, принимая все удары тонфами. Ни разу Кёя не видел боль в глазах зверька, или видел… но не придал этому значения? Тогда почему сейчас заметил? Все виной те слова? Тихое «Я люблю тебя, Кея» что-то зародило в брюнете. И это что-то его невероятно бесило. «От этого травоядного чувства надо бы избавиться», — так подумал Кея, решив во всем разобраться, когда они приедут обратно в Намимори. Когда они добрались до места, где Тсунаёши мог выплыть на берег, Мукуро и Кея обнаружили свое Небо в состоянии посмертной воли. Он сидел на камне, на его глаза падала челка, а куртка, как и джинсы, была мокрая от воды. Значит, он успел окунуться перед тем, как зажечь пламя. — Рыбка-тян в порядке, — озвучил факт Фран. — А ты панику наводил, Ананасовая Фея. — Фран, — Тсуна встал на камне в полный рост. — Могу я попросить тебя и Мукуро оставить меня и Хибари наедине? — Ку-фу-фу, — смех иллюзиониста стал какой-то нервный. Но, не возражая, он вместе с Франом растворился в тумане иллюзии. Ему тоже было, что сказать своему ученику, не предназначенное для ушей Кеи и Тсунаёши. На минуту на берегу реки возникло молчание. Кея сжал в руках тонфы, почему-то он был уверен, сейчас зверек готов выпустить свои когти и обнажить острые клыки. «Это будет занятно», — подумал Хибари, а Тсуна, погасив пламя Неба, спрыгнул с камня и стал медленно приближаться к Облаку. Брюнет отчего-то сжал тонфы крепче, не нравилось ему молчание зверька, но это в то же время будоражило. — Если вы хотели сделать мне больно, то у вас это получилось, Хибари-сан, — тихим голосом сказал Тсуна, останавливаясь рядом с Кеей и даже не обратив на холодную сталь, что прижалась к груди, никакого внимания. — Но если у вас была цель убить меня, бить надо было сильнее, — ухватившись за длинную рукоять тонф, Тсуна резко потянул их на себя. Поменявшись местами, они упали на землю. Хибари попытался скинуть усевшегося на него Тсуну, но, взглянув тому в глаза, почему-то не смог отвести взгляд. Глаза цвета молочного шоколада смотрели с серьезностью и решимостью. Следующие слова зверька повергли грозного хищника в ступор. — Почему ты всегда обнажаешь тонфы, словно защищаясь от кого-то? Нападение — лучшая защита, да, Хибари-сан? — Тсуна смотрел в глаза Кеи, не отводя взгляда. — Кому вы пытаетесь доказать, что вы Хищник? Мы ведь это знаем. Я это знаю. И уважаю, боюсь и люблю… — Что? — глаза Хибари расширились, он не ожидал, что зверек признается. Ведь то, что он слышал те едва слышные слова, Савада не знал. — Я люблю вас, — уже тверже произнес Тсуна и слез с Кеи. — А принять или отвергнуть мои чувства — решать лишь вам. С этими словами шатен поднялся с камней и пошел к тропинке, ведущей на гору. Кея не последовал за зверьком, ему нужно было многое осмыслить и решить. Первая и главная проблема сейчас — как вырвать это ноющее и одновременно сладкое чувство из собственного сердца. Решение пришло почти мгновенно, он заставит Саваду разлюбить его! На душе полегчало, а хищник внутри успокоился. Знал бы Кея, на что способен зверек, возможно, волновался бы сильнее.

***

Они остановились в доме у Франа, где Тсуна уговорил старушку отдать ее внука им на попечение. Бабушка молодого иллюзиониста довольно легко согласилась, что вызвало подозрение у Савады, ибо перед этим с ней побеседовал Мукуро. Но, в общем-то, результат был достигнут, Фран стал учеником Рокудо и летел с ними в Намимори. Ребята возвращались к себе домой завтра, а пока им предстояло переночевать в этом доме. Поскольку тот был довольно небольшой, пришлось потесниться. Кею разместили в комнате Франа, а Мукуро и Тсуну в гостиной. Делать было нечего, да и сам Дечимо несколько опасался засыпать в обществе Хибари. После того разговора у реки он вообще думал, что брюнет его убьет. Но Хибари ни слова не сказал, вернувшись через несколько часов. Тсуна в прострации смотрел в одну точку, Мукуро уступил ему диван, а сам расположился на полу. — В чем дело, Тсунаёши-кун? — Мукуро заметил состояние Неба и не смог оставить его без внимания. — Не можешь уснуть без сказки на ночь? — Да нет, — отстраненно сказал Тсуна, поджав под себя колени. — Просто я, кажется, совершил ошибку. — Что, признался, ку-фу-фу? — Хии?! Откуда? Как? — глаза от шока распахнулись, но потом Тсуна успокоился и с какой-то обреченностью спросил: — Так заметно? — Что ты втюрился в наше облачко? Да. Тсуна опустил голову и свернулся калачиком, отвернувшись от Мукуро и тем самым пытаясь скрыть смущение. Иллюзионист погасил свет и тоже лег, закрыл глаза, думая, что их незамысловатый диалог окончен. — Что мне делать? — тихо спросил Тсуна. Рокудо молчал, долго молчал, минут пять. Он даже не мог представить, что когда-нибудь в его жизни Савада Тсунаёши попросит у него совета. Рокудо вообще не думал, что кто-то решится на подобное. — Ку-фу-фу, первое, что приходит на ум — пострадать и забыть. Потому что наш твердолобый камикоросик ни за что не позволит тебе приблизиться к себе. — Не называй его так! — тихо зашипел Тсуна. — Кёя, он… он для меня, он… — Понял, я понял, не горячись, — поспешил успокоить своего разволновавшегося босса Мукуро. — Тогда есть один способ — свести с ума, чтобы он думал о тебе двадцать четыре часа в сутки. — Свести с ума? — испуганно подскочил Дечимо и потрясенно посмотрел в сторону иллюзиониста. — Я люблю его, а не хочу довести до психушки! — Да нет, ку-фу-фу, — рассмеялся Рокудо. — Свести с ума, то есть соблазнить. — Со… со… соблазнить?! — чуть заикаясь, произнес Тсуна. Мукуро был готов поспорить, что он покраснел. — Обсудим все завтра, согласен? — с некоторым вызовом в голосе спросил иллюзионист, думая, что, скорее всего, Небо ответит отказом, но, к его удивлению… — Хорошо, — согласно ответил Тсуна, чем поверг своего Хранителя в шок. Гостиная погрузилась в тишину, обитатели дома заснули спокойным сном. Тсуне ничего не снилось, утомленный длинным днем, он уснул сном без кошмаров.