Наследие.

За несколько часов до нападения, в измерении Воли, Мукуро, слоняясь от скуки по коридорам, набрел на открытую дверь. Заглянув в проем, он обнаружил Кёю, сидящего в кресле, который что-то увлеченно читал. — Ищешь знакомые буквы, Кёя-кун? — начал злорадствовать Рокудо, надеясь на драку. Нет, мазохистом иллюзионист не был, но ему было до смерти скучно… — Отвали, травоядное, я в печали, — меланхолично ответил Хибари и перевернул страницу. Мукуро пару раз моргнул, помотал головой, а потом плюнул и подошел к стеллажам. Раз уж он в библиотеке, собранной Первым поколением, вдруг тут есть что-то интересное. Пройдя почти вглубь стеллажей, Рокудо зацепился за одну книгу, а когда вытащил ее, понял, что это дневник. Причем явно Деймона Спейда. «Что же, это будет занятно… ку-фу-фу» — подумал Рокудо и сел напротив Кеи. Ровно полчаса продлилось молчание. Ровно на полчаса хватило выдержки Кёи… — Что, ананасы научились читать? — сострил Кёя. — Я с тобой не разговариваю, ты глюк, — уверенно сказал Мукуро, игнорируя раздраженное шипение Хибари. Вслед за шипением в иллюзиониста полетела одна из книг, лежащая на столе. Рокудо уклонился, не отрываясь от строк, написанных когда-то Деймоном Спейдом. Убийственный взгляд серых глаз тоже был проигнорирован наглым травоядным. Кёя еще раз посмотрел на задумчивое лицо Мукуро… и тоже погрузился в дневник Алауди. Оба думали над словами Первого Хранителя Тумана. Обоих задел снисходительный тон Спейда, словно он с детьми разговаривал и этим сделал им большое одолжение. Утереть нос или в данном случае показать, что они не идиоты, как большинство людей, окружающих Саваду, Мукуро и Кёя, не сговариваясь, стали искать пути разгадки. Если Мукуро хотел разузнать что-то у Примо, то Кёя решил сам найти информацию, не прибегая к помощи. Именно поэтому он целенаправленно стал искать библиотеку. Откуда Облаку знать, что она здесь есть? А он и не знал, просто, поддавшись внутреннему чутью, зашел в один из коридоров, где и наткнулся на библиотеку. Огромное помещение, длинные, упирающиеся в потолок стеллажи, где были расставлены различные книги и даже свитки. Кёя очень любил книги, почти так же, как и сражения. После того, как вечером он обходил свою территорию, он приходил домой и садился за чтение. Что же, здесь ему никто не помешает сделать так же. А потом приперлось это чертово травоядное, которое он не переносил… Его прямо распирало набить ему морду, втоптать в пыль и побрить налысо, чтобы не мелькал своим чертовым хохолком… Но его останавливало воспоминание взгляда Вонголы Примо, когда он запретил им драться в измерении Воли. Неужели зверек тоже может смотреть таким взглядом? Эта мысль не давала Хибари покоя. — Это даже не смешно! Громкое восклицание Мукуро вырвало Кёю из задумчивости. Хибари посмотрел на иллюзиониста и увидел, что тот вчитывается в строки, написанные в дневнике. — Травоядное, умолкни, — коротко велел Кёя, но Мукуро проигнорировал его слова. Облако прикрыл глаза, решая про себя, наступить ли на собственное горло и спросить ананасовое травоядное о том, что его так удивило, или же просто представить, что он тут один. — Кёя-кун, дневник Алауди имеет порядковый номер? — вдруг спросил Мукуро, резко вскакивая с места. Впервые Хибари видел своего врага таким возбужденным. «Что же он там такое нашел?» Только ради своего любопытства Хибари посмотрел на обложку дневника и увидел в правом углу цифру «6». Ни слова не говоря, Кёя тут же продемонстрировал иллюзионисту находку. Рокудо хлопнул в ладоши и, как показалось Кёе, подпрыгнул. Метеор под именем «Рокудо Мукуро» пронесся вглубь библиотеки и стал там что-то искать. Хибари вздохнул и закатил глаза. «Ананас из статуса врага превращается в обычное травоядное». Хотя, может быть, не все потеряно… Отложив свою книгу, Облако подошел к креслу, на котором сидел Мукуро, и взял дневник Спейда. На его обложке тоже была написана цифра, только другая — «3». Это же получается, что жизнь мафиози была так скучна, раз они мемуары писали? Или же здесь какой-то другой смысл… — Я смотрю, наследник Деймона понял кое-что, — раздался мягкий тихий голос Джотто. Под внимательным взглядом серых глаз Примо взял в руки дневник Алауди и с некой нежностью провел по его корешку. У Хибари создалось впечатление, что сейчас он увидел то, что видеть ему не положено. — И что конкретно он должен понять? — бесстрастным тоном спросил Кёя. Но Примо лишь посмотрел ему в глаза, а из недр библиотеки появился Мукуро. — Оя, какая честь, сам Вонгола Примо пришел к нам, чтобы наставлять и просвещать нас, — пафосным тоном начал Мукуро, но тут же схлопотал дневником Спейда в лоб. — Да замолкни ты уже, — раздраженно сказал Кёя. — Так то, что болтал этот чокнутый иллюзионист, правда? — Ты про обязанности Хранителей? — Примо слегка усмехнулся. — Не нужно забывать, что промежуток между Первым и Десятым поколением измеряется целым веком. Поэтому смысл в эти слова каждый вкладывал свой. То же самое надо сделать и вам. Не имеется лишь одного — причины. Сильный соперник. Идеальная цель. Хороший друг. Брат. Они всегда были во всех поколениях, — объяснил Джотто, садясь в кресло. — Значит, мы должны найти свой смысл в обязанностях Хранителях? — задумчиво спросил Мукуро. — Именно так. У вас еще есть время, чтобы все внимательно обдумать, а сейчас мы должны понаблюдать за нашими мальчиками. В центре комнаты вспыхнуло оранжевое пламя, появился прозрачный экран, на котором Алауди и Спейд дрались с какой-то бандой в черных масках. Ребята видели себя и одновременно не себя, невольно отдавая уважение силе Первых Хранителей. — Как эти травоядные посмели пробраться на мою территорию. Камикорос! — глаза Кеи злобно сверкали, выражая ярость, и, когда Алауди вырубил одного из нападающих ногой, Хибари удовлетворенно кивнул. Будь он там, втоптал бы в пыль этих камикадзе. — А где же Тсунаёши-кун? — спросил Мукуро. И правда, зверька с ними не было. Оставили дома? Или сказали не высовываться? Драка тем временем закончилась, и все они услышали слова этого мусора, которого допросил Спейд. Не мешкая, оба кинулись к дому Савады. Примо тем временем не стал ждать, когда его Хранители прибудут на место, и переключил экран. И они увидели самый конец боя Тсуны и трех киллеров. Когда Савада выстрелил, они вздрогнули. Глаза Кёи и Мукуро потрясенно расширились. — Кнакл, твоя помощь нужна Дечимо, — сказал Примо, пользуясь связью через пламя. — И захвати Рёхея. — Экстремально понял. Мукуро лишь краем сознания уловил этот разговор, как, впрочем, и Хибари. В их головах не укладывалась случившееся. Тсунаёши Савада, этот пугливый никчемный парень, только что убил на их глазах человека. Облако и Туман так и сидели в прострации несколько минут и даже не заметили, как Джотто исчез из библиотеки. Когда шок спал, Мукуро заметил записку, которую оставил им Примо. «Даже у самых холодных и неприступных внутри горит яркое, обжигающее пламя. Способное не только разрушать и сметать, но и защищать. Все на данный момент необходимые ответы Вы уже нашли. Сейчас Небо как никогда нуждается в укрывающем Тумане и сильном Облаке…» Прочитав это, Мукуро передал записку Кёе. — Кажется, я начинаю понимать, — Хибари задумчиво потер подбородок. — Значит, вложить собственный смысл в обязанности Хранителя. Быть одиноким, благородным, блуждающим облаком, защищающим семью, оставаясь независимым, не будучи управляемым другими. Да, Кёя одиночка, не признающий группы и ненавидящий объединяться. Благородство? Ну, если считать, что он довольно снисходителен с некоторыми травоядными, то, пожалуй… Защищающим семью? Но у него нет семьи, да и не знает он, что значит семья. Он давно забыл, что это, однако не мог не признать, что рядом с Савадой становилось тепло. Признаваться в таком, пусть даже и себе, довольно непросто. И, несмотря на всю свою силу, зверек никогда никого не просил о помощи и тем более не приказывал. Ни Кёе, ни Мукуро, ни даже вечно крутящимся рядом травоядным. Так что именно он должен понять для себя? Что зверек заслуживает доверия? Что на него можно положиться в трудную минуту? Или прийти за помощью, которую сто процентов получишь? Что за травоядные мысли! Аж противно. Хибари передернул плечами. Да и зачем ему, хищнику, защита этого мелкого зверька, который может и стал сильнее, однако до Хибари ему было далеко. Да, если учитывать то, что произошло только что перед их глазами, этому зверьку нужна защита. Быстрой молнией мысль озарила Кёю, подобно грому. Вот оно! Хибари и Мукуро быстро переглянулись, у обоих в глазах засветилось понимание дальнейших действий. Они — вечные соперники, но, чтобы вырваться из этого измерения, нужно сотрудничество. Иллюзионист протянул Кёе одну из книг, что держал все это время в руках. Надпись на ней гласила: «Дневник Алауди №3». Сам Рокудо взял дневник Спейда с такой же цифрой и, перевернув пару страниц, нашел часть странной фразы. Почему странной? Да потому, что она обрывалась на середине. Будто должно быть продолжение… которое они и нашли, но уже в дневнике Алауди. Мукуро перевел предложение, поскольку то было написано на итальянском. — Ты собираешься это говорить, травоядное?! — глаза Кёи сверкнули сталью. — Подумай, Кёя-кун, это вполне может сработать. — А если нет! — Хибари резко захлопнул дневник. — Я не собираюсь говорить такие пафосные речи. Да и тем более, ты слышал то травоядное. В измерении лучше не пользоваться пламенем. — Ку-фу-фу, Кёя-кун, ты испугался? — если иллюзионист хотел взять этим на понт ГДК, то просчитался. Тот лишь фыркнул на подобные слова. — Я пытаюсь достучаться до твоего мозга, который, видимо, усох, пока ты был в банке с формалином! Мы не знаем, для чего эти двое травоядных разделили эту фразу. И мы не знаем, к чему приведут подобные слова. И, если честно, то, что ты перевел, означает прямую клятву Небу. Не рановато ли ее произносить? Кёя опустился в кресло, а в библиотеке повисла тишина. Что-то внутри каждого грызло и рвалось на части. Гордость? Самолюбие? Обида? Злость? Холод? Кто его знает… Они оба презирали и глядели на Саваду свысока. Били, унижали, не подпускали к себе. А он тянулся к ним. Не сразу, в его движениях поначалу сквозил лишь страх. А потом что-то изменилось, словно сломалось… или он просто устал бояться. И стал приглядываться к ним… И ни один из них не смог сказать точно, когда это началось. Тогда, в будущем, Кёя оказался едва ли не последним, кого перенесли. А Мукуро вообще не было. Только взрослый, да и тот появился лишь в конце решающего боя. — Помнишь, я спросил тебя, что ты думаешь о Саваде? — тихо спросил Мукуро, садясь на подлокотник кресла Хибари. — И что? — не понимая, куда ведет иллюзионист, спросил Хибари. — А то. Ни я, ни ты не знаем его настоящего. Он — моя цель. Ни больше, ни меньше. О цели много знать не надо. Пришел, изучил и убил. Все просто, — Мукуро вновь прочел про себя предложение, написанное в дневнике. — Однако недавно я понял, что Савада не так прост… Рокудо замолчал, он сам не понимал, чего хочет, что было для него несвойственно. Чертов Савада… — Довольно. Меня начинает бесить твое нытье, травоядное… — рыкнул Кёя и тоже, как ни странно, открыл дневник и прочел фразу про себя несколько раз. — Тем более, если мы попробуем сказать ее, существует два варианта событий. Первый — мы выберемся из этого измерения. А второй… нас просто вырубит. — Хм, — задумчиво протянул Кёя, обдумывая, какой вариант устраивает его. — И еще… мы сможем наконец-то подраться… — вскользь упомянул Мукуро. — Тч, — от досады Хибари клацнул зубами. — Черт с тобой. Лицо Мукуро освятила радость выигрыша. Они несколько раз повторили фразу, чтобы произнесли четко и вместе. На сотый раз у них получилось… — Мы — Хранители Облака и Тумана Вонголы Дечимо. Повинуясь нашей Воле, открой нам дверь к нашему Небу! В один голос сказали Рокудо и Хибари и в тот же момент исчезли из библиотеки.

***

В доме Савады царила тишина. Да, да, вы не ошиблись, и автор не преувеличивает. Именно тишина. Тревожная, давящая и пронзительная. Сейчас четыре Хранителя Солнца лечили раны Тсуны, которые он получил в ходе сражения. Нана лежала в своей комнате, погруженная в сон, ее решили не беспокоить. Решать, что ей говорить, должен был Тсуна, если, конечно, сможет. С ней остался Реборн по своим собственным причинам. Никто и не возражал. В гостиной находилось все Десятое Поколение Вонголы, а так же Деймон и Алауди с Финистом и Занзасом. Остальные Варийцы остались в гостинице. Энма сидел рядом с Юни, которая старалась не плакать. Козарт Примо стоял у окна, вглядываясь в ночь. Асторот и Дракус были отправлены на сбор информации и чистки от мусора. Джотто, появившийся последним, пронзил холодным взглядом своих Хранителей и поманил их на кухню, плотно прикрыв при этом дверь. Никто ничего не слышал. Не было ожидаемых криков и восклицаний. Но через десять минут, когда дверь открылась, некоторые успели увидеть выражение досады на лицах Алауди и Деймона. Примо занял место во втором кресле, напряжение в комнате достигло предела. Гокудера сидел на кресле, сжав руками голову, и что-то шептал себе под нос. Рядом с ним опустился на корточки Ямамото и, положив руку на плечо друга, ободряюще сжал. Хаято слабо откликнулся на эту поддержку, лишь сильнее опустив голову. Ламбо беспокойно спал на руках у Хром, пусть от него толку не было, но его присутствие было необходимо. Он Хранитель Грозы, этим все было сказано. Наги лишь закусила губу, стараясь не заплакать, чтобы не напугать ребенка, уснувшего на ее руках. Она уважала Саваду-сана. Он ей нравился, с ним было уютно и тепло. Все называли его Небом, но лично Наги называла его Солнцем. Не как атрибут, а как яркую звезду. Мимо которой невозможно было пройти. Забыть, пройти мимо, бросить лишь мимолетный взгляд было просто невозможно. Поддавшись именно этому теплу, она смогла забыть прежний страх и довериться. Теперь у нее есть друзья, теперь у нее есть, что защищать. И она всем сердцем верила, что босс справится… Занзас сидел с закрытыми глазами и вообще не шевелился. Казалось, ему было все равно. Однако не давала покоя мысль, что здесь не все чисто. Когда они с этим чертовым мусором прибыли, увидели большую дыру в доме вместо входной двери. В потолке зияла такая же. Сейчас ничего не было, но то была заслуга иллюзионистов. Все они переживали за Саваду, все, кроме него. Почему? Ну, наверное, потому, что Занзас знал, что Савада упрям и терпелив. Почему терпелив? Вспомните, с кем он общается изо дня в день. «Чтобы выдержать всех этих идиотов, нужны железные нервы», — так думал Занзас, ведь будь он на месте этого мусора, давно бы спалил всех к чертям. И все же, кто осмелился напасть на наследника Девятого босса Вонголы прямо под носом его Хранителей и Варии, которая является независимым союзником семьи? Придурки! Это же все равно, что подойти и бросить вызов, теперь вся Вонгольская свора кинется на мусор, который позволил себе такую вольность. Сам Савада выберется, в этом Скайрини был уверен, ведь только он видел, как подросток сегодня вздрогнул от выстрела, что прошел в миллиметре от его виска. «Говоришь, буду скучать? Ненавижу, когда кто-то прав…» — подумал Занзас, все больше погружаясь в сон. Энма не переставал твердить себе, что Тсуна сильный и сумеет выжить. Да и вообще, почему у всех такие скорбные лица! Черт возьми. Надулись, насупились, как будто Тсунаёши-кун уже в могиле! Они… они… они… Он хотел уже вскочить, но рука Юни остановила его. Небесного цвета глаза были полны слез, которые так и не пролились. Все негодование Энмы улеглось. Они — наемники. Предполагать худший вариант лучше, чем ощущать привкус разбитой надежды. Это Козато понимал, очень хорошо понимал… Ожидание было самым долгим в жизни и ненавистным всем людям без исключения. И тишина бесила, было просто невыносимо. Хотелось, чтобы кто-нибудь порвал эту тишину на куски. Асторот и Дракус стали теми, кто исполнил желание многих в уютной гостиной Савады. Все взгляды обратились к двум вошедшим, но Вторые Хранители Вонголы смотрели лишь на Примо, глаза которого были закрыты. Но когда он открыл их, все поняли, почему Джотто Вонгола Примо имел такой непробиваемый авторитет. Глаза, что отдавали оранжевым цветом, потемнели. И стали оттенка виски. Первые Хранители хорошо знали этот взгляд, как, в принципе, и Вторые. Уж они-то помнили, как происходил их конфликт… С такими глазами Джотто вынес и подписал им смертный приговор. — Говорите, — от такого холодного голоса вздрогнул даже Занзас. — Мы не нашли больше наемников, даже трупов. Они ушли, забрав все, и хорошенько замели следы, — сказала Асторот. — У того парня, которого убил Дечимо, не было документов. Зато было вот это, — Дракус протянул Джотто нашивку с куртки убитого. Развернув её, Примо удивленно приподнял брови. Перед всеми лежал кусок нашивки, на котором четко виднелась надпись «CEDEF». — Что за чертовщина… — нахмурился Фенист. — Они что, совсем ополоумели, раз стали подставлять разведку? Ответить никто не успел, посередине комнаты образовался небольшой ураган из синего и сиреневого пламени, из которого спустя минуту вывалились Мукуро и Кёя. Иллюзионист пару раз покрутился вокруг себя и бухнулся прямиком на пятую точку. Разноцветные глаза собрались в кучу и очень не хотели вставать на положенное им место. Кёя не менее живописно упал почти рядом и также не мог долгое время адаптироваться в пространстве. В ушах звучал звон от пламени. А еще, кажется, наглого ананасового травоядного стало в пять раз больше… — Ну-фу-фу, кажется, детки нашли наши дневники, Алауди, — посмеялся Деймон. — Сам вижу, — усмехнулся Алауди, наблюдая, как Кёя трясет головой и пытается придти в себя. — Вот только не посмотрели, видимо, инструкции, — откашлялся Деймон. Мукуро посмотрел в сторону иллюзиониста. — Там ее не было, — уверенно произнес Рокудо. — И вообще, почему тебя пятеро?! — возмущенно произнес он. — Есть, только в другом дневнике. — Иди к черту! — возмутился Мукуро, за что получил тонфами от Хибари. — Умолкни, травоядное, — рыкнул ГДК, у которого все еще кружилась голова. — Кёя-кун… — обиженно простонал Мукуро, но Хибари уже не обращал на него внимания. Джотто молчал, глядя то на Облако, то на Туман Дечимо. «Кажется, они уже готовы принять Тсуну, ну, или хотя бы попробовать это сделать», — подумал Примо. — Итак, вы смогли выбраться из измерения Воли, — начал говорить Джотто, обращая внимание на себя. — И что же вас на это толкнуло? Мукуро и Кёя кое-как смогли подняться и встать ровно. Их немного качало из стороны в сторону. Но в целом все было не так плохо. — Сейчас это не так важно. Если что-то пойдет не так, нужны все Хранители, я прав? Настоящие Хранители, а не дешевые подделки, — не удержался от колкости Рокудо. — Кого это ты дешевкой назвал, сопляк! — высокомерно вскинул подбородок Деймон. Он окинул Мукуро недовольным взглядом. — А кто из нас прошляпил Саваду, из-за чего он сейчас лежит наверху, а над ним колдуют аж четыре хранителя Солнца? Тоже мне охранники. — Хочешь сказать, ты бы справился лучше?! — По крайней мере Савада бы сейчас дышал и, возможно, пил бы чай на кухне. — Так почему же тебя здесь не было, Рокудо Мукуро?! — темные глаза Спейда впились в Мукуро. — Потому что вы, идиоты, засунули нас в какое-то чертово измерение и не дали возможности находиться рядом, — резко ответил Мукуро. — В словах травоядного есть смысл, — негромко сказал Кёя, который успел отойти к окну. — Ваша линия защиты с треском провалилась. — Ты меня ещё поучи, как защищать босса, Хибари Кёя, — теперь и Алауди сверлил своего наследника прожигающим взглядом. Обстановка заметно накалилась, заставляя свидетелей этой баталии переводить взгляды то на одну, то на другую парочку. Примо всегда считал себя очень терпеливым человеком и редко когда выходил из себя. Последний яростный срыв случился после предательства Деймона, благо, тогда никого рядом не было, а то снес бы к черту всю Вонголу… Но сейчас эти четверо парней поднимали в нем чувство врезать им со всего размаху. Джотто прикрыл глаза и стал считать до десяти, потом до двадцати, и только ближе к сотне начал приходить в норму. И именно в это момент в комнату вошел Кнакл, благослови его Мадонна. А то еще бы немного, и Примо не выдержал бы. — Джудайме… как… как он себя чувствует? — Гокудера чуть запнулся, обращаясь к Первому Хранителю Солнца. — Сейчас все хорошо, он спит, но находится под присмотром Лилео. Рёхей и Луссурия пошли к Нане-сан, чтобы осмотреть её, — боксер говорил спокойным голосом, внушая тем самым уверенность, что с Тсуной все в относительном порядке. — Алауди и Деймон, вы займетесь теми двумя, которых взяли. Допросите их, — приказал Джотто. — Козарт, тебя я попрошу увезти своих наследников на остров, там хорошая защита. Примо Шимон кивнул, соглашаясь с другом. На острове будет безопасно. — Занзас-кун, надеюсь, мне не надо говорить, что требуется от Варии? — Примо посмотрел на Скайрини. — Нет, не нужно, — с этими словами Занзас встал и вместе с Финистом покинул дом Десятого. — Луссурия останется здесь на всякий случай. — Юни-тян, ты сможешь поддерживать наше пламя, пока Дечимо не придет в себя? — спросил Примо. — Не волнуйтесь, пламя под контролем. Если будет что-то не так, я сообщу, — кивнула девушка. — Отлично, — Джотто глубоко вздохнул. — Теперь я хочу, чтобы вы все были рядом, когда Дечимо откроет глаза. — Примо обвел Десятое поколение испытывающим взглядом. — Идите, он не должен проснуться один. Гокудера, Ямамото и Хроме с Ламбо на руках вышли из гостиной и лишь Кёя с Рокудо не сдвинулись с места. — Вопросы? — спросил Джотто, смотря на наследников Алауди и Спейда. — Савада обладает пламенем Тумана? — сказал Мукуро, поскольку этот вопрос не давал ему покоя. Примо переглянулся со своими хранителями. — Нет, — простой ответ Примо заставил иллюзиониста еще больше нахмуриться. — Ты можешь сам спросить его, когда он очнется. И лучше тебе поспешить, а то предприимчивый Хаято-кун займет все пространство Дечимо, — высказался Кнакл. — Чертовы мафиози, — раздраженно фыркнул Мукуро и быстрым шагом вышел из гостиной. Вслед за ним и Кёя покинул гостиную.

***

POV Тсуны. Больно. Это была первая осознанная мысль, что впечаталась в мою голову. Ощущение, что меня переехал танк. В голове шум, а мимолетное движение принесло острую боль во всем теле. Что со мной? Что случилось? Где я? Вопросы пронеслись в моей голове, а со стороны я услышал чей-то стон. А через пару минут понял, что это мой. — Джудайме? Доносится до моего сознания чей-то голос… Гокудера-кун? Что он тут делает? Я что, дома? Стоп. Дом… нападение… мама! Что с мамой? Я так резко открыл глаза, за что тут же поплатился. Меня ослепило. — Свет… — только и смог простонать я. Тут же кто-то задернул шторы, и я смог открыть глаза. Пришлось привыкать к свету, но уже через пару минут я увидел, что рядом со мной сидят Хаято с Рёхеем. У стены стоит Хром с Ламбо на руках. Ямамото улыбается мне какой-то нервной улыбкой. Хибари-сан стоит у окна, что наводило на мысль, что именно он задернул занавески. Мукуро стоял, опираясь на стол, и выглядел слегка отстраненным. — Ребята… — Не надо, Тсуна, — остановил меня Ямамото. — Лучше мы тебе сами все расскажем. С Наной-сан все в порядке, она спит. И рядом с ней малыш. При этих словах я облегченно вздохнул, Реборн — лучшая охрана для моей матери. — Она не ранена? — охрипшим голосом спрашиваю я. — Как всегда волнуешься больше за других, чем за себя, — фыркнул Кёя. — И что в этом плохого?! — от собственного крика стало дурно, я неосознанно вскочил и тут же рухнул. — Экстремально успокойся, Савада, — Рёхей зажег пламя на кольце и приложил ладонь к моему лбу. Боль и тошнота стали отступать. — Тебя нехило отделали. — Да как ты смеешь такое говорить Джудайме?! — тут же взвился Гокудера, отчего я громко застонал, боль вновь настигла меня. Рёхей прибавил пламени, а Хаято схлопотал тонфами от Кёи. — Умолкни. Гокудера зыркнул на Хибари и хотел было ему что-то сказать, но был остановлен Ямамото. — Вспомни, где мы. — Гокудера-кун, — позвал я подрывника, тот тут же оказался рядом. — Прости, я был с тобой груб вчера. — Что вы, Джудайме, я уже и забыл об этой глупости. Главное, что вы целы, — покачал головой блондин. Как всегда в глазах тонна преданности. Хаято-кун, когда же… Ладно, потом поговорим об этом. Перевожу взгляд на Мукуро, который уже почти ушел. Видимо, его душила наша компания, и не только его… Хибари-сан тоже был на пределе. — Мукуро-кун? — стоило мне произнести его имя с вопросительной интонацией, как он застыл. Конец POV Тсуны. — Савада Тсунаёши? — в тон Дечимо ответил Рокудо. А потом никто не понял, что произошло. Шатен вздрогнул всем телом, глаза расширились, и Тсуна согнулся на кровати от боли. Не успел Рёхей среагировать, как его отбросило от босса, а пламя Небо стало охватывать комнату. Быстрее всех среагировал Мукуро, он выхватил у Хроме спящего Ламбо и вытолкнул девушку из комнаты. — Ямамото, активируй дождь, замедли пламя, — выкрикнул Рокудо, окружая всех иллюзией. — Кёя-кун, захвати его цепями! — Не приказывай мне, травоядное! — огрызнулся Хибари, но стальные цепи все-таки обхватили Дечимо, не давая сдвинуться с места. — Гокудера-кун, на тебе щит и этот малец, — сказал Мукуро, кинув в подрывника Ламбо. А сам иллюзионист рванул к Тсуне, нависнув над ним. Он коснулся своей ладонью лба подростка и влил в него немного своего пламени. Как ни странно, туманные ленты соединились с облачными и стали втягиваться в кольцо Неба. Савада глубоко вздохнул и отключился. Иллюзия исчезла, а Дечимо свалился прямо на руки иллюзиониста. Пламя угасло, всем пришлось довольно тяжело. — Что это было? — тяжело дыша, спросил Хаято. — Пламя Тсуны почувствовало изменения в нем и попыталось взять его под контроль, — раздался голос Реборна. Все посмотрели на дверь и увидели репетитора Тсуны на плече у Джотто. — Он в первый раз в жизни убил человека — это не пройдет бесследно, — объяснил им Примо. — Пламя Неба не потерпит эту брешь в душе Дечимо, оно попытается его сжечь. А еще его предрасположенность к Туману не дает ничего хорошего. Вам придется покинуть Намимори. — Что?! — Завтра Хибари Кёя, Рокудо Мукуро и Дечимо уезжают во Францию. Ведь, как я помню, ученик Рокудо находится именно там. — С чего вы взяли… — хотел было возмутиться Мукуро. — Вы поедете, и это не приказ, это просьба. Вы увезете его из Намимори, тем самым город не будет снесен к черту пламенем Неба, а Мукуро сумеет узнать ответы на свои вопросы. С этими словами Примо ушел, закрыв дверь, показывая тем, что разговор окончен. Комната погрузилась в тишину. Мукуро положил Тсуну на кровать и быстрым шагом направился к двери. Его никто не останавливал, всем было понятно, что иллюзионист в бешенстве, но у самой двери он замер и обернулся. — Не будет завтра в аэропорту — уеду с Савадой один. Дверь с тихим хлопком закрылась, и через миг об нее что-то ударилось. Мукуро, находясь за дверью, ухмыльнулся. Теперь его настроение улучшилось. Что ж, летим во Францию.