Дульсина Линарес: жизнь на краю пропасти

      Тигрица приблизилась и развязала веревки на ногах Дульсины.       - Если не хочешь, чтобы снова было плохо - иди убирай со стола. Дверь надежно заперта, ее не взломать, - женщина усмехнулась. - Да ты теперь все равно не захочешь бежать.       Дульсина поднялась со своего дивана. Мышцы затекли. Как хорошо, что теперь ей можно передвигаться свободнее, а не только до туалета и со связанными руками.       Выпрямившись наконец в полный рост в своем дорогом темно-зеленом платье, Дульсина оказалась на полголовы выше своей врагини. И рост, и гордо поднятый подбородок, и выработанная с детства аристократическая осанка сразу указывали на явные различия между двумя женщинами. Тем не менее теперь Дульсина полностью зависела от своей мучительницы.       Почти черные злые глаза, не мигая, смотрели в светло-карие.       - Я сказала, убери со стола.       - Не собираюсь, - последовал ответ.       Дуэль взглядов продолжалась.       - В таком случае ты сдохнешь в ломке. Или ты уже забыла, как просила у меня дозу?       Дульсина презрительно оглядела Тигрицу с головы до ног и усмехнулась. Молча прошла к столу, собрала тарелки и, подойдя к раковине, небрежно бросила их туда. Посуда зазвенела и чудом не разбилась.       - Что ты творишь? - прикрикнула на нее Тигрица. - Прислуживай как следует, если хочешь награду. Скоро ты сама будешь умолять меня дать тебе наркоту. А откажешься - будешь мучиться и к тому же есть из грязной тарелки, поняла?       Линарес поджала губы и принялась мыть посуду. В это время, пока мысли не утратили своей ясности, Дульсина лихорадочно перебирала возможные варианты побега. Дверь заперта, но ключи есть у Тигрицы и Агустина. Кажется, они сменяют друг друга примерно в одно и то же время.       Но в этой ситуации существовали проблемы, которые вдова пока что решить не могла. Она не представляла, в какой местности находится этот дом - возможно, далеко от Мехико. А без денег, избитую и неопрятную, никакое такси ее не повезет. Даже если бы она нашла телефон и позвонила близким - какие координаты она им даст?       Дульсина терялась. А если слова Тигрицы - правда, и она, Дульсина, теперь зависима от дозы неизвестного препарата, который похитители ежедневно приносят сюда? В таком случае придется потерпеть эту проклятую ломку и издевательства женщины со шрамами - выждать и обдумать все как следует. Но она отомстит. Обязательно отомстит.       - Помыла? - через пару минут Тигрица заглянула через ее плечо.       - Да. Теперь я могу сходить в туалет?       Женщина пожала плечами.       - Иди. Оттуда ты не сбежишь.       Закрывшись на задвижку,      Линарес наконец стянула порванные колготки и выбросила их в мусорное ведро. Опустила руку в просторный карман платья и улыбнулась. Там лежал коробок спичек, который Дульсине удалось стащить со стола. Таких коробков было несколько, и Тигрица могла вообще не хватиться пропажи. Но для вдовы Морено эта находка была сейчас дороже особняка Линаресов.       Но надо быть осторожнее. Обдумать следующий шаг и выждать - проколы здесь недопустимы.       Во второй половине дня Дульсине Линарес стало плохо. Ее трясло, глаза лихорадочно блестели, и Тигрица снова привязала ее к дивану - пока та не могла сопротивляться. Это было необходимо - в состоянии ломки пленница могла начать крушить всю квартиру или схватиться за нож.       - Не волнуйся, позже ты получишь дозу, - улыбалась преступница. - Скоро здесь будет Агустин, и он перевезет нас в другое место, подальше отсюда.       - Зачем?.. - прошептала Дульсина, тяжело дыша.       - Чтобы нас не нашла полиция! Я уже присмотрела квартирку и внесла плату за аренду.       - Давай уже, наконец, сговоримся о деньгах. Пять миллионов песо, - медленно проговорила вдова, глядя в стену мимо собеседницы.       - Заманчиво, Фифа, очень заманчиво, - Тигрица скрестила руки на груди и развязной походкой прошлась мимо пленницы. Та незаметно проследила за ней взором. - Но нет, я не отпущу тебя.       - Садистка.       - Как и ты. Просто ты врëшь. Агустин сказал мне, что ваша семья разорилась больше трех лет назад.       - Не семья, а именно я. Мой бывший муж обобрал меня до нитки. Но я могу найти для тебя деньги.       - Нет. Мне больше нравится держать тебя в качестве прислуги.       - Ах ты...       Дульсина сделала попытку броситься на Тигрицу, но забыла, что привязана. Глаза загорелись бешеным огнем от бессилия.       Преступница рассмеялась.       - Ты, кажется, запамятовала, что решаю здесь я. А если поднимешь на меня руку или откажешься подчиняться - не получишь дозу.       Дыхание Дульсины было тяжелым. Казалось, что, смотря исподлобья на Тигрицу, Линарес дышит чистой ненавистью.       - Придет время, и я убью тебя. Клянусь.       Преступница покачала головой.       - Ну-ну. А вот ты уже мертва. Ты на наркоте, дорогая, а слезть с нее очень тяжело. Я думаю, что это отличная месть.       Ломка давила на Дульсину изнутри. Ее знобило, а тело испытывало боль: ныли мышцы, суставы - состояние, когда не знаешь, куда себя деть; хоть лезь на стену, но и это не поможет убежать от боли. На глазах выступили слезы.       - Я убью... тебя...       - В таком случае не получишь новую дозу.       - Потерплю...       Тигрица снова усмехнулась.       - Не выдержишь.       ...Как мучительно медленно тянется время в те моменты, когда хочется его ускорить. Когда больно, тяжело и нет сил это выносить.       Для Дульсины Линарес каждая минута казалась часом, и от этого хотелось просто завыть в голос. Но она держалась, не желая, чтобы Тигрица получала удовольствие от ее страданий. Лучше бы здесь был Агустин Кампос - он всего лишь наëмник и хотя бы не издевается над ней.       На плите редко сверкал оранжевыми всполохами равномерный голубой огонь. В чайнике кипятилась вода.       Ждать дольше было уже нельзя. Даже если она не сможет выбраться отсюда, то непременно утащит на тот свет и эту проклятую заключенную. Смерти Дульсина уже не боялась - после той боли, которую она терпела сейчас, это казалось ей выходом.       - Тигрица, - позвала она.       Женщина в этот момент курила сигарету, выдыхая дым в маленькое высокое окошко. На зов пленницы она обернулась.       - Чего тебе?       - Мне нужно в туалет.       Тигрица потушила сигарету в пепельнице и прошла к дивану, на котором лежала Линарес. Развязка ее руки и ноги, похитительница приказала:       - Вставай! У тебя две минуты.       Дульсина пошла по комнате медленными шагами, сопровождаемая Тигрицей. Проходя мимо стола, она пошатнулась и опрокинула бутылку с остатками текилы - к ней женщина со шрамами прикладывалась несколько минут назад. Жидкость разлилась по столу и потекла на пол, образовывая на нем лужицу. Линарес вернула тару в прежнее положение - внутри оставалось еще немного алкоголя.       - Что ты наделала!       - Я не нарочно. У меня кружится голова и болит тело - это должно порадовать тебя, не так ли? - Линарес тяжело дышала.       Тигрица уловила сарказм - она отвернулась, поджав губы. Линарес слегка улыбнулась, пока женщина не видела ее лица. Бутыль с текилой сослужила хорошую службу.       Спичка чиркнула за секунду - и упала на пол, в алкогольную лужицу, которая тут же охотно расцвела пламенем.       Тигрица этого не заметила. Повернулась она только тогда, когда почувствовала, что ей в спину плеснули какую-то жидкость. Обернулась - и встретила лисий, холодный, торжествующий взгляд Дульсины Линарес де Морено.       - Пока, дорогая.