Дульсина Линарес: жизнь на краю пропасти

      Дульсина очнулась и почувствовала, что снова лежит на диване. Вместе с сознанием вернулась и боль - и от ломки, и от ножевой раны в правом боку.       Женщина пошевелилась и вдруг обнаружила, что ее руки и ноги больше не связаны веревками. Но от движения ей стало хуже, и Линарес застонала.       - Не двигайтесь, сеньора, - услышала она знакомый мужской голос. - Скоро подействует обезболивающее.       Агустин Кампос присел рядом с ней. Ресницы дрогнули, и Дульсина медленно открыла глаза. Обои на стене были совсем другие, а в широкое окно через тюлевую занавеску пробивался яркий свет. Это было так непривычно, что вдова поморщилась.       Получается, что ее все-таки перевезли на другую квартиру. Но что же с Тигрицей? Линарес вспомнила пожар и истошные вопли своей мучительницы.       - Где я?.. - слабым голосом спросила она.       - Вы у меня на квартире. Сейчас вы в безопасности, сеньора.       - Но...       - Все вопросы потом, - прервал Дульсину Кампос. - Сейчас надо заняться раной. Заранее прошу прощения...       Он ухватился за ткань платья около раны на боку Линарес и с треском разорвал ту его часть, которая была в крови.       - Ай! - Дульсина вскрикнула скорее от неожиданности, чем от боли. - Не прикасайтесь ко мне! Уберите руки!       - Я помню вашу брезгливость, сеньора, - невозмутимо произнес мужчина, намекая на их давнюю встречу в особняке, когда случился провал с Розой Гарсиа. Тогда он в попытке догнать Дульсину в коридоре ухватил ее за локоть, но она выдернула руку с презрением.       - Не трогайте меня!       - Я всего лишь обработаю вашу рану, сеньора Линарес. Тигрица что, пырнула вас ножом?       Дульсина прикрыла глаза.       - Да. Мне нужен врач.       - Я уже вызвал доктора, сеньора. Это мой хороший знакомый из той же среды - он не проболтается.       - Отвезите меня в больницу!       Агустин обильно смочил кусок бинта в обеззараживающем средстве и начал аккуратно обрабатывать края раны.       Дульсине хотелось закричать, но гордая женщина подавила крик и лишь застонала сквозь зубы. Однако слезы непроизвольно побежали из глаз.       - Сколько крови, - бормотал Агустин, - но ничего, скоро приедет врач.       Дульсину Линарес била дрожь, зубы стучали. Но обезболивающее уже начинало действовать, и ощущения были не такими мучительным, как раньше.       - Теперь, когда вам стало легче, я расскажу вам, что произошло, - Кампос говорил спокойно, его интонации успокаивали Дульсину, и ей хотелось верить, что он действительно хочет помочь ей.       Когда мужчина ехал к дому, в котором они держали пленницу, он решил любым способом оттянуть переезд на другое место. Агустин не мог взять в толк, в чем же заключается извращенная радость от издевательств над здоровой, самодостаточной женщиной, которую Тигрица подсаживала на сильный наркотик, избивала и даже пыталась изнасиловать.       Сам Кампос признавался себе, что сеньора Дульсина давно привлекала его - еще с того момента, когда с таким жаром, тяжело дыша от возбуждения, представляла расправу над этой Розой. В этой женщине горел огонь, бушевали гормоны, кипели эмоции - любой мужчина почувствовал бы это и подсознательно захотел бы утолить ее жажду, приручить это пламя - особенно находясь в непосредственной близости. О, с каким жарким придыханием она тогда шептала о своей ненависти к дикарке!       Спустя почти четыре года судьба столкнула его совсем с другой сеньорой Линарес. Жертвой чужой мести, слабой, раненой, измученной болью. Позарившись на большие деньги - впрочем, как и всегда - Агустин Кампос впервые пожалел, что участвовал в похищении.       Сейчас он готов был отказаться от денег этой сумасшедшей Тигрицы. К тому же беглая заключенная может притянуть хвост, наведя полицию и на него самого. А ведь он столько лет работал осторожно!       Припарковавшись в соседнем дворе, подальше от взоров, мужчина решился сказать напарнице, что его автомобиль сломался, и поездку придется отложить.       Но, едва он открыл дверь, как из квартиры ему навстречу вырвались клубы темно-серого дыма. Пленница, вся в саже, босиком, истекающая кровью, бросилась в дверной проем и попыталась оттолкнуть мужчину. Его дыхание перехватило, и в долю секунды он поймал Дульсину в свои сильные руки - теряющую сознание, легкую, изящную даже в своем испачканном копотью платье.       Решение пришло в тот же момент. Автомобиль Кампоса мчал по улицам Мехико в противоположную сторону, в неприметные многоэтажки. Мужчину не особо волновало, что сейчас происходит в логове Тигрицы - он думал только об одном: увезти в свою безопасную квартиру сеньору Дульсину Линарес.       - Итак, сеньора, мне удалось вытащить вас от Тигрицы. Сейчас вы в моей квартире, далеко оттуда. В ваш особняк я вас отвезти не могу - пока мы не обсудим это вместе. Ни вам, ни мне не нужно лишнее внимание полиции, ведь так? А еще у вас справа между ребрами ножевая рана, я предполагаю, что вы подрались с Тигрицей. Но почему в той квартире случился пожар - мне выяснять было некогда.       - Мне нужно было... выбираться... - слабо произнесла Дульсина. - Пусть эта тварь... горит в аду...       - Завтра я куплю газету, и мы почитаем криминальную хронику. Возможно, там уже будет заметка о пожаре. Светиться и возвращаться на место преступления сейчас опасно.       - Почему вы... увезли меня? Вам-то я зачем?.. - поинтересовалась вдова. Боль стала слабее, но голова сильно кружилась, и женщину тошнило.       - Считайте, что я пожалел вас.       Дульсина поджала губы.       - Мне жалость не нужна.       - Вот как? - усмехнулся Агустин. - Ну тогда считайте это помощью. Она вам точно нужна.       Раздался звонок в дверь.       - Наверное, это доктор Родриго. Я открою.       Врач по имени Родриго был хорошо известен среди криминального сословия. Фамилию его мало кто знал, доктор промышлял и лечением скрывающихся преступников, и подпольными абортами, но полиция не находила повода его задержать. То ли он давал взятки, то ли умел прикрываться чистой биографией и действовал крайне осторожно, но люди неблагополучного сословия знали и уважали этого пожилого мужчину в сером костюме и с медицинским чемоданчиком. Он не задавал лишних вопросов, не выдавал никого полиции, однако доктор Родриго спас много жизней.       Осмотрев рану, врач повернулся к Кампосу.       - Агустин, дружище, рана неглубокая. Скорее всего, женщину ударили ножом в спешке и левой рукой. Лезвие прошло наискосок и не повредило внутренние органы. Сейчас я наложу повязку.       - Спасибо, доктор.       Агустин Кампос вышел из комнаты в коридор и закурил. Теперь главное, чтобы этот пожар обошелся без последствий для него самого. Если Тигрица выжила, то в отместку за спасение сеньоры Линарес она может сдать его. Конечно, женщина со шрамами не знает его адреса, но зато знает номер телефона - так она, собственно, на него и вышла.       Кампос докуривал вторую сигарету, когда врач появился на пороге, собираясь уходить.       - Я закончил, Агустин. Но мне нужно поговорить с тобой наедине.       Кампос потушил окурок.       - Я слушаю, доктор Родриго.       - Рана заживет быстро. Но ведь ты мне не всë рассказал про сеньору, не так ли?       - Что вы имеете в виду?       Врач пронизывал Агустина взглядом светлых серьезных глаз.       - Сеньора - наркоманка, не так ли? И сейчас она находится в ломке.       - Как вы узнали? - удивился мужчина.       - По некоторым признакам. Часть из них - это озноб, тошнота, боли во всем теле и зрачки, плохо реагирующие на свет.       Кампос вздохнул.       - Там, откуда я увез сеньору, ее из мести подсадили на этот препарат. Но я наркоту не держу, и сам чист. Думаю, она перетерпит, и тяга пройдет.       Доктор Родриго скорбно покачал головой.       - Если у тебя есть деньги, я дам тебе лекарства, которые ей помогут... хотя не сразу. И я вынужден тебя разочаровать. Самое худшее, дружище, еще впереди. И дай бог сил твоей сеньоре.