Дульсина Линарес: жизнь на краю пропасти

      Леопольдине снова приснилась Дульсина. Женщина во сне отчаянно случалась в дверь особняка и звала её, но экономка почему-то не могла впустить вдову. Замок не поддавался, и Лео схватила статуэтку с маленького круглого столика с намерением разбить дверное стекло. Но образ её хозяйки вдруг стал отдаляться и наконец растворился в белом тумане. ...       Экономка проснулась и резко села в кровати. Провела рукой по волосам, убирая с глаз густую челку. Сердце бешено колотилось от волнения, как будто произошедшее случилось не во сне, а на самом деле.       Леопольдина встала с постели и накинула пеньюар на бежевую ночную сорочку. Нужно пройтись, выпить воды. Все равно заснуть ей уже не удастся.       Из-за приоткрытой двери кухни был виден мягкий свет. Леопольдина тихо подошла и заглянула в щель. Кому ещё понадобилось ночью ходить по дому?       Бывшая экономка Густаво Морено, пожилая сеньора Вирхиния, задумчиво сидела за столом в широкой ночной рубашке, уставившись в одну точку.       - Вирхиния, что вы здесь делаете? - Леопольдина подошла к женщине.       - Я не могу уснуть. Решила выпить чаю... В последнее время этот дом такой печальный и одинокий...       Леопольдина не в первый раз обратила внимание на то, как изменилась пожилая сеньора после своей болезни и смерти Густаво Морено. Поначалу она казалась женщине грозной, авторитарной управляющей особняком, которая никому не позволит посягнуть на свои права. Сейчас же это была мягкая женщина-мать, хранительница и символ дома Морено, тихой тенью бродившая по особняку.       Лео прошагала к плите, взяла чайник и тоже налила себе чашку ароматного фруктового чая. Вернулась и села за стол - напротив Вирхинии.       - Да, вы правы. Мне самой грустно от того, что я поддерживаю порядок в доме для сеньоры, которой в нём нет...       Старушка покачала головой.       - Ай, Леопольдина... Мне еще тяжелее: я знала Густаво с детства, помню его родителей. И, хоть он и жил здесь один долгое время, дом был живой, словно дышал. А с появлением сеньоры Дульсины он ожил ещё больше, потому что Густаво был счастлив... Знаешь, Леопольдина, ведь впервые за всю свою жизнь он привёл в дом хозяйку... жену. А сейчас дом так пуст, и даже маленькую сеньориту Паулу увезли. Она ведь мне как внучка, - женщина улыбнулась.       Сентиментальные слова Вирхинии только добавили топлива в тревожно-разбитое состояние Леопольдины. Она не любила все эти разговорные драмы, но обожала выяснения отношений и страсти, которые бушевали раньше в семье Линаресов. Женщина, в тридцать с небольшим лет не имеющая ни мужа, ни семьи, но зато заслужившая почетное звание мажордома и полное доверие хозяйки, весьма гордилась и довольствовалась последним. А отсутствие личной жизни с успехом компенсировала именно своим вмешательством в распри сестёр Линарес и их младших братьев-близнецов.       - Вирхиния, а у вас была своя семья? - поинтересовалась Лео, попивая чай. Ей сейчас так не хватало сплетен о чужих событиях, что ей было за радость выслушать чью-то исповедь.       Пожилая женщина вздохнула.       - Моя история - самая обычная история служанки, приехавшей в большой город, - она грустно улыбнулась. - Я встретила мужчину, влюбилась и поверила ему, а он отказался жениться. Хоть я была уже не юной, но все равно наивной.       Леопольдина манерно покачала головой.       - Ох уж эти мужчины!       - Я забеременела. Позже у меня родился сын. Я работала служанкой, и ребенок всегда было мной. Слава Богу, мне попались добрые хозяева.       Леопольдина шумно проглотила чай и уставилась на Вирхинию.       - Вы же не хотите сказать, что ваш сын - это сеньор Густаво?!       - Нет, - улыбнулась женщина. - Мой сын моложе, ему сейчас тридцать пять лет.       - А где он?       Бывшая экономка семьи Морено снова вздохнула, и этот вздох оказался тяжелее предыдущего. Леопольдина заметила слезинки в уголках глаз пожилой женщины, которые та поторопилась вытереть носовым платком.       - Как-нибудь я расскажу тебе эту историю, Лео. Сейчас и так слишком грустно, пока не нашли сеньору Дульсину.       Экономка вздохнула.       - Мне так непривычно без семьи Линаресов. Особенно без сеньоры Дульсины - ведь она всегда руководила хозяйством. Даже когда она вышла замуж за сеньора Густаво, то не забыла обо мне...       - Сеньора Дульсина - женщина с характером, - констатировала Вирхиния и отхлебнула чай.       - Благодаря сильным людям вращается мир, - произнесла Леопольдина. - Я выйду на свежий воздух. Возможно, это поможет мне уснуть. Доброй ночи, Вирхиния.       Женщина встала из-за стола и вышла.       В саду было тихо, лишь цикады стрекотали в траве. Лёгкий прохладный ветерок слегка касался лица. Небо было безоблачным, чёрным и звёздным. Глядя на него, в бесконечное пространство, Леопольдина поëжилась: она вдруг почувствовала себя в пустоте. Странное состояние.       Раньше женщина всегда с радостью воспринимала любые события, плохие и хорошие. С ними было интереснее жить, - а экономка любила принимать участие в интригах Линаресов - само собой, на стороне тех, кто сильнее. А Дульсина всегда была сильной - даже когда проигрывала. Такое не каждому дано.       Но время изменило Леопольдину. Большое влияние на неё оказало и изменение характера самой Дульсины, которая успела два раза овдоветь, родить дочь и выбраться из разорения, вернув родовой особняк.       Теперь ее хозяйке было не до интриг. Хотя, проще сказать - все эти годы сеньора была погружена в работу. Душевная травма, вызванная болезнью и смертью Густаво, заставила Дульсину Линарес снова закрыть своё сердце - даже от неё, преданной Леопольдины. Экономка теперь не могла себе позволить даже обнять ту, с которой её раньше связывало нечто слишком близкое - такое, о чëм не говорят вслух.       Кому же было выгодно похищение? Прошло около двух недель, но до сих пор никто не обращался за выкупом...       - Сегодня прохладно, не так ли? - мягкий мужской голос прервал поток мыслей, и Леопольдина обернулась.       Мануэль подошёл со стороны гаража, встал рядом на крыльце особняка и слегка поежился.       - Красивая ночь. Но, как я вижу, никому сегодня не спится.       Леопольдина молча кивнула.       Мануэль снял кожаную куртку и, не спрашивая разрешения, накинул на плечи экономки.       - Так уютнее. Держи.       Леопольдина удивленно подняла брови, но тут же улыбнулась. Она редко могла устоять перед мужским вниманием.       - Спасибо.       - Я ведь тоже волнуюсь за сеньору. Знаешь, Леопольдина, мне очень хочется отвлечь тебя от мрачных мыслей, но я не знаю, как.       Женщина слегка улыбнулась, не глядя на него, и пожала плечами.       - Я тоже, Мануэль.       Шофёр семьи Морено обошёл вокруг экономки, как бы примеряясь к своей неожиданной мысли. И резко остановился напротив с улыбкой.       - Леопольдина, а давай сходим с тобой на свидание? Не подумай обо мне плохо, я предлагаю это для того, чтобы немного развеяться. Что ты думаешь о кафетерии?       Женщина добродушно взглянула на него.       - Хорошо, Мануэль.