Всё решают гены

Тэхён ворочался без сна незнаемо какое время, запрещая себе смотреть на часы, чтобы не корить себя ещё больше. Он явно нервничал, в этом сомнений не оставалось. Но почему? Это же всего лишь охота. Всего лишь самое важное мероприятие в жизни каждого Алиенса, когда он показывает на что способен, чем он может пригодиться, чему научился, что может принести в поселение. Всего лишь от неё зависит вся жизнь, уважение и почитание, признание в глазах других Алиенсов и, что конечно же не самое главное, принятие в ряды равных. Ну всё… Ким распахивает глаза, рыча на самого себя, и переворачивается на другой бок, смотря в окно на безмятежно чёрное небо. Ночь облачная. Нет звёзд. Дурной ли знак? Тэхён не уверен. Он переживает, стараясь не думать, но всё больше увядает в этом болоте волнений. И чего это он? Взрослые его подбадривают, Намджун и тренера утверждают, что он справится, а папа поддерживает и гордится. Попасть в его возрасте на охоту, одним из первых среди ровесников, это уже высокий результат. И пускай она будет неудачной, это огромный шаг. Но Тэхёну не нужна "неудачная" охота. Ему нужна настоящая, дикая, правильная охота. С добычей. Он должен принести добычу, должен выполнить всё, что требуется, выполнить ритуал и доказать, что он вырос, что он охотник. Настоящий охотник. Дверь тихо приоткрылась. Если бы Ким спал, то точно не услышал. Но он не шелохнулся, продолжая смотреть в окно и слушать. - Тэхён? - папа пришёл. Что такое? Зачем? - Тэхён, - несмотря на то, что Тэхён не отозвался, Джин ловко прошмыгнул в комнату через небольшой зазор двери и прикрыл за собой. Хвост неслышно скользнул следом. У взрослых Алиенсов всегда лучше удаётся его контролировать, - я знаю, что ты не спишь, - Тэхён выдыхает, прикрывая глаза на секунду, поворачивается и садится на постели, подгребая ноги и одеяло к себе. Папа в домашних штанах, но без его привычной рубахи, - что, маленький, волнуешься? - Джин мягко и так спокойно улыбнулся сыну, проходя к кровати и садясь на краешек после кивка, - у всех бывает. Эта ночь перед охотой… - Джин выдыхает, ненадолго переводя взгляд в окно, - всегда она тяжела… - Тэхёну показалось, что папа его понимает, прямо так считывает все его эмоции и проникается ими точно так же, как и он сам. Тэхёну неожиданно стало чуть легче, - я как раз пришёл поговорить о завтрашнем утре, - хвост Джина послушно лежал на кровати, закрутившись в спираль, тогда как хвост Тэхёна не находил себе покоя, дрожа, но удерживаясь волей хозяина, - завтра может показаться, что тебе всё чуждо, - начинает Джин после паузы, из-за которой Тэхён вытянулся в струнку, превратившись в слух буквально, - тебе может показаться, что ты здесь лишний. Что тебе не хочется идти охотиться со всеми. И вообще это не твоё, - как папа узнал, что эти мысли мучают его и сейчас? Тэхён жадно внимал словам, будто они рассказывали его переживания понятным языком, - но поверь, это твоё, - Джин поднимает на него глаза, - не нужно сбегать. Как только побежишь, будешь жалеть. Будет тяжело оставаться вместе со всеми, но, прошу тебя, не бойся, - Джин провёл рукой по кровати, осторожно и ощутимо сжав руку Тэхёна, - завтра, как только всё начнётся, ты почувствуешь нечто такое, что может тебя напугать, - Тэхён не понимал этих долгих пауз. Папа всегда говорил складно, без пауз, не прерываясь, правильно подбирая слова походу. Но сейчас что-то словно мешало. Как же быстро стучит его сердце, - ты почувствуешь непреодолимое желание убивать, - Тэхён раскрыл глаза, - тебе захочется крови, эту жажду ничего не сможет перекрыть. Ни вода, ни родник, ни чай, ни отвары. Только кровь. Ты захочешь убивать и рвать плоть, тебе захочется пустить эту кровь, - Тэхён старался выровнять дыхание. Такое уже было. Тогда, на поляне, с Чонгуком… он хотел впиться в него клыками, почувствовать кровь, её запах в жилах Чона будоражил, - не сопротивляйся желанию, пожалуйста, - Тэхён поднимает на папу растерянный взгляд, раскрыв губы, и качает головой, - я понимаю, тебе страшно даже сейчас, - Джин обхватывает обе руки сына, - но это проходит каждый, это наша составляющая. Её не нужно бояться. Она есть у всех. У меня, - он прикладывает руку к своей груди, - и у тебя тоже, - и касается груди Тэхёна, где сердце боязливо и часто бьётся, - не бойся. Можешь не принимать это, но от этого не избавиться, я пробовал, - Джин тяжело вздыхает, поднимая уголок губ, - у тебя всё выйдет, ты себе не изменишь, если поддашься этому желанию, - Тэхён выдыхает, сглатывая, - а теперь ложись спать. - Я всё равно, кажется, не усну, - Тэхён усмехается, мотая головой, - а если я не смогу никого поймать? - обеспокоенно спрашивает Тэхён. Ему внезапно в голову взбрела эта мысль. А вдруг он никого не догонит? Не сможет завалить? Всё пропало! - Мой тебе совет, ищи зайца, - тепло улыбается Джин, касаясь щеки сына и проводя пальцем по коже, - ты достаточно быстрый, чтобы его догнать. Для первого раза достойная добыча. - Заяц? - усмехается Тэхён, - в нём мало мясо. - Не сказал бы, - мотает головой Джин, - да и поймать его ещё надо. Он побежит, обнаружив тебя. Сразу рванёт, даже разбираться не будет. Но ты его догонишь, - Джин щёлкает его по носу, - потому что это ты. Тебе это по зубам. Взрослые будут объединяться, брать кабана или косулю, на чей след нападём. А ты скромно и со вкусом возьми зайца. Более чем достаточно для первого раза, - Тэхён кивает несколько раз, обхватывая руки папы и прикрывая глаза, - ты справишься, - и кивает, тянясь и обнимая Джина, крепко прижимаясь. Тяжело. На сердце. На душе. На секунду Тэхёну вспомнились их ночи с Чонгуком, появилось дикое желание прижаться к нему, зарыться в его одежду, в плечи, вдохнуть спокойствие с его кожи. Если не обстоятельства, Тэхён уверен, сейчас бы они лежали на поляне в обнимку, Тэхён бы спокойно набирался сил, не говоря ни слова и слушая голос Чонгука. Но как быстро эта мысль появилась, так же быстро она и пронеслась. Нельзя об этом думать, - поверить не могу, сын мой уже завтра идёт на охоту, - Джин отстраняется, заглядывая в глаза и убирая пряди со лба, - горжусь тобой, Тэхён, помни об этом, - Тэхён кивает, шмыгая носом и сразу же подбираясь, чтобы не разрыдаться. Тема с Чонгуком всё ещё огромной царапиной на сердце лежит, щиплет, раскрывается и никак не хочет срастаться. - Спасибо, пап. - Ох, видела бы Силь, - Тэхёну показалось, или в глазах папы пробежал тот самый грустный блеск, который он тщательно скрывает от всех. Но так редко, наедине, спрятавшись от всех, он блескал, каждый раз. Джин любил Силь всем сердцем и скучал всем естеством, для него она стала первой и последней любовью. Джин так и не смог оправиться. - Она видит, пап, - Тэхён не стал сопротивляться желанию прижаться к родителю вновь. Поэтому наклонился и прижался к его груди, сомкнув руки на талии и ложась к нему на колени, - видит, - Тэхён сам не знал, что чувствует и чувствует ли вообще, но он точно не захотел оставаться один. - Видит, - Джин кивает несколько раз, осторожно вплетая руку в волосы сыну и перебирая пряди. Он не ушёл ни после пяти, ни после десяти минут. Остался рядом с Тэхёном, словно чувствовал, как в нём нуждаются. Тэхён желал компании, даже если противился ей же, желал прижаться к кому-то родному и признаться, как он волнуется, сказать, как ему тяжело. И сейчас, медленно засыпая на коленях Джина, его голова пустеет, лёгкие наполняются родным запахом, и всё успокаивается. Даже хвост, дрожащий последние часы и постоянно перекидывающийся со стороны в сторону. Тэхён наконец засыпает. *** - Тэхён, правда охотится? - А ты думал, я шучу? - фыркает на Сигу Чимин, шипя. - Да нет же… просто, он же недавно только выздоровел. - Да Тэхён силён как бык! - Чимин вскидывает руку вверх, сжатую в кулаке, - у него всё точно получится! - А что такое охота? - Юнги чувствовал себя неудобно, шагая рядом с ребятами и не понимая, о чём идёт речь. - А это, Предатор, - Алес появился не в самый лучший момент, Чимин только открыл рот. Вот как же он успевает появляться? - обряд посвящения, чтобы мы, Алиенсы, смогли охотиться на вас, - Алес скалится, видно, как дёргается в напряжении хвост, а нос морщится. Зуви рядом глаз изучающих с Юнги не сводит, а Шон и Йонг с этими своими усмешками оглядывают Мина с головы до ног и шепчутся. - Я не чистый Предатор. - Ах да, ты же полукровка, - вспоминает Алес, - вражеская полукровка. - Отстань от него, Алес. - Ой, а чего он? Стеклянный что ли? - Не стеклянный, врезать могу, - Юнги понял, что с этим Алиенсом нормально поговорить не получится. Поэтому решил идти в атаку, полагаясь на… на что? Инстинкты? - смотри сам не рассыпься. - Ой-ой, как страшно, - Алес наигранно трясётся. - Будет тебе страшно, - Чимин скалится, раскрывая челюсть, - давай, скажи что-нибудь ещё в его сторону. - Зачем? Чтобы ты на меня накинулся? - Чтобы я дольше тебя бил, - Ким даже успевает один шаг сделать. Алес успел зарычать, прежде чем Зуви встала между ними. Сига рот открыл, смотря на неё, моргнул, даже глаза протёр, не веря. Мин просто замер, наблюдая и не зная, что делать. - Этот день важен для Тэхёна. Нам лучше пойти и поддержать его, - все остальные чуть не упали, - драться будете позже, мы опоздаем, - Чимин прожигает в Алесе дырку, сжимая руки в кулак, его хвост беспокоенно мотается из стороны в сторону, ударяя по земле, и Мин не хочет оказаться на месте земли. Удары хлёсткие, сильные, вряд ли бесследно пройдут. Алес глаз с Зуви не сводит, глубоко, очень глубоко, дышит и сглатывает, кивая. Отступает. Ким моргает от неожиданности, отстраняясь и напряжённо замирая. Уловка? - Эй, ты чего? - Шон толкает Алеса плечом в бок, а Алес терпеть подобное не может, оттого дёргается в его сторону тут же, шипя и скалясь. - Чимин, ты… - Вы там где? - к ним пробираются Ёнгу и Жека, - там всё скоро начнётся. - Да они опять дерутся, - присвистывает Юнона, спрыгивая с ветки элегантно и легко. - Ва, драка, - Бэлла повисает на стволе, плотно оплетает хвостом соседнюю толстую ветку для дополнительной страховки. - Драка? - рядом оказываются и дружки Алеса, братья Артуро и Бруно, два каких-то маленьких щегла, имена которых, кажется, не помнит никто, но те постоянно на побегушках у старших, хищная Илона и отстраненная Вирджи, не вступающая обычно в потасовки, но предпочитающая Кимам общество Алеса, а значит, автоматически становясь на его сторону. - Разборки? - их нагоняют и парни из компании Кимов, Матиас и Жак. Самые старшие из обоих лагерей сцеплялись уже реже, чем раньше, по детству да юности, но никогда никого из своих в обиду не давали. - Алес? - Чимин? - оба молчат, переескаясь глазами, и, в первые в жизни, никто не оспорит, переговаривались без слов, без язвительных комментариев, без тут же завязавшейся драки. Они смотрели в глаза друг друга, прислушивались к сердцебиению и дыханию друг друга, сглатывали, но не скалились, не бросались. Никакой провокации. Они выясняли эту стычку ментально, без лишних действий и звуков. В конце концов, пришли к выводу закончить на этот раз. - Идёмте уже, - Зуви, почувствовав разрежение обстановки, первой двинулась в сторону охоты, - а тебе, Предатор, - чётко выделила она обращение, - действительно не стоит соваться. Кто знает, может ты станешь очередной добычей, - Зуви щёлкнула зубами близко к лицу Юнги, очень близко, Мин за эти секунды успел разглядеть все пары клыков, мелькнувшие перед глазами и пробежавшие вместе с толикой страха. Конечно, его никто не собирался принимать так просто. Он был чужим здесь, непривычным, ходил и раздражал своим запахом пазухи носа, своим видов чёрные зрачки, а слух своими неумело-громкими шагами, сердцебиением, часто срывающимся из-за переживаний, паники, волнения. Весь его вид отторгался Алиенсами, но никто не шёл против слов главы поселения. Оставить, так оставить. К тому же, никто не мог так быстро смириться с врагом на собственной территории. Никто. Просто кто-то более лояльно, терпеливо, дружелюбно его воспринял. Но подозрения не отвёл. Ни в коем разе. Ни за что. Он Предатор, пахнет от него Предатором, нотки собственного запаха, похожего на запах Алиенсов у него начали проявляться только-только, двигается он как Предатор, да даже дышит как Предатор. Но как повторяла его мама: «место своим всегда хватит. Они привыкнут. И ты привыкнешь». Юнги всё пытался себя успокаивать. Как сейчас, он шагал вместе с остальной компанией Кима, пропустив Алеса чуть вперёд, и лишь на секунду позволил себе погрустить. И то недолго, Чимин, словно почувствовав его настроение, осторожно отстал, остался в конце компании и сжал мягко его руку в поддерживающем жесте. Ким частенько так делал. Поддерживал. Ни намёка на принятие, непринятие, дружбу, отношения. Он просто был рядом. И Мин был ему благодарен, ведь чувствовал, что рядом с ним есть человек, который хочет его поддержать, которому он не безразличен. Биологические родители, несомненно, также стараются его подбодрить, поддержать, подсказать, помочь, но Чимин стал более роднее, привычнее, спокойнее. Оттого совсем лёгкий, возможно, ничего не значащий жест вселил спокойствие и сил продолжать идти на эту охоту. Тэхён, Алиенс, который рисковал ради него, который спас его, теперь становится взрослым. Его тоже нужно поддержать. И Юнги сделает это не только из чувства долга. Но и благодарности. * Тэхён сторонится толпы взрослых охотников, Алиенсы на него обоюдно не обращают внимание. Видимо, смеясь и шутя, говорят, что ему тут не место. Его возраст может быть допущен уже в этом году, но, чаще всего, новички появлялись через год после допуска. А он, такой юный и мелкий, попытался вступить в ряды взрослых уже сейчас. Словно возомнил себя равным. К этому, как ему сказали, нужно относиться спокойно. Адекватно. Ведь в действительности бывают талантливые малые. Но что-то к нему не спешат проявлять великодушие. И правильно, считает Тэхён, которого не отвлекают. Он старался отвлечься на окружение, чтобы не думать о себе. И, кажется, это у него получалось. Рядом с мужчинами смеются женщины, прикрывают улыбки или запрокидывают голову, виляя хвостами из стороны в сторону. Женатых мужчин жёны разрисовывают на свой лад и пожелания, чтобы пожелать мужу хорошей охоты. Как говорят старцы, женская рука любимой благословляет на хорошую добычу. Ким верит, видя, как старательно рисуют эти женщины, словно делясь своей силой с мужчинами, ведь от охоты будет зависеть процветание поселения. Оттого на телах мужчин появляются рисунки, мало что дающие, на самом деле, ведь всё зависит от умений самого охотника. Но это что-то вроде ритуала перед охотой. Сама охота - огромный обряд, а это его части. Перед и после ритуалы особенно важны. Они призваны почитать охотников, дарить им силы и после лелеять как тех, кто несёт им процветание. Рядом со свободными юношами и мужчинами всегда крутятся девушки разных возрастов. Не старушки, конечно, те предпочитают за этим балаганом наблюдать со стороны, но все девушки, достигшие возраста согласия, спешат показаться перед сильной частью поселения. Тэхёна это смешит, иногда умиляет, иногда отвращает, уж слишком женщины бывают откровенны. Но рядом с Кимом никто не вьётся. Ему и не принято наносить рисунки, не дорос. Он так и стоит в одних шортах по колено, по голому торсу метаются мурашки, а хвост то и дело беспокойно вздрагивает, взмываясь вверх. Себя не спрячешь. Ему бы понадобилось немного удачи сегодня. Совсем чуточку, чтобы уверенность никуда не пропала. - Ну как ты тут? - Намджун оказывается рядом, но остаётся сбоку, Тэхён его только чувствует рядом. - Почти готов бежать. - Надеюсь, не с поляны. - С неё самой. - Не волнуйся. Ты готов, - Намджун коротко и легко сжимает его плечо, поддерживающе встряхивая. И отходит, как только видит перед ними Лиану, выглядящую, честно признаться, потрясающе. Её лёгкая полупрозрачная юбка с частыми вырезами и топ, цветы в её длинных волнистых волосах и браслеты на тонких запястьях. Если бы Тэхёну не нравились только парни, они давно бы задружили, завели отношения и, быть может, кто его знает, после удачной охоты уже были в браке, ведь их с Лианой связывало очень, очень многое. Но Ким смотрел на неё как на сердцу милого друга. Лишь так и только так. И Лиана, кажется, догадывается, что шансов нет совсем. - Ну что, охотник, подгадать тебе удачу, - в её руках лежала корзина с красителями, ещё сухие и разведённые, её ладони и пальцы были в краске. Совсем недавно она уделяла время одному из других охотников. - Я не полагаюсь на удачу, - хмыкает Тэхён, - тот охотник красив, - замечает Ким, не мог не заметить. Ради ли простого подкола? - Если уж ты оценил, - смеётся Лиана, прикрывая рот. - Погоди, а случайно не для ревности ли ты ко мне подошла? - Нет, - мотает головой Лиана, дуя губы, - лишь пожелать удачи, - не обмакивая пальцы в краску, Лиана прикоснулась всей ладонью к груди Тэхёна и повернула пальцы ближе к сердцу. Так ставили отпечатки, Ким не раз видел. Даже однажды сам ставил, - удачи, - шепчет Лиана, слыша сигнал к началу, и отходит в сторону. - Спасибо, - также тихо отвечает Тэхён, шагая к остальным охотникам. - Тэхён!! - оборачивается на брата и остальную компанию, кивая им. Зуви, на удивление, улыбается ему и что-то шепчет губами, Шон и Йонг поднимают кулаки в воздух. Они что, сговорились смиловаться над ним сегодня? Алес? Взгляд на него ничего не дал. Хотя нет, погодите-ка, Алес, взгляда от него не отводя, кивает незаметно, и на губах тут же расцветает привычная ухмылка. Понятно, насмехается. Ну ничего, Тэхён ему покажет. - Пусть охота удастся, - последние слова перед началом, уже приготовились трубить, - пусть все умения, все способности, вся смекалка поможет охотникам, - Ким сглатывает, готовясь сорваться, - да помогут молитвы, - длинный гудок рога, и Алиенсы сорвались с мест. Зрители закричали что-то в поддержку, ведь кровь здесь кипела не только у охотников, но и у всех, кто пришёл посмотреть. Голоса остались за спиной, хвосты впереди. Они организовались в какой-то клин инстинктивно, внутри его заполнили тоже машинально. Тэхён оказался в самом центре. Он бежал наравне, перепрыгивая и не снижая темп. Он бежал, практически ровно, ничего не отвлекало его от задачи, хвост ровной полоской скользил за хозяином, помогая поддерживать равновесие. Внутри всё закипело, забурлила. Запахи ударили в нос, Тэхён, кажется, мог с абсолютной точностью указать на каждого Алиенса с закрытыми глазами, назвать каждого по имени и проследить за любым не глазами, лишь запахом. В висках застучало, а во рту пересохло. Сердце застучало так громко и так часто, что поначалу напрягало. Он не мог выдохнуться так быстро, Ким мог пробежать от города до границы напряжения без остановки, и у него ещё останутся силы и дыхание на переправу и на путь до поселения. А здесь… его ноги, в отличие от сердца, не подавали ни единого намёка на усталость. Он бежал и бежал, клин редел, все разбегались за своей добычей, а Тэхён ощутил его. Того, чего боялся подсознательно, чему противился так долго, что однажды могло обернуться убийством. Жажда крови. Глаза словно наливались красной пеленой, Ким смотрел сквозь неё на мир вокруг, и ничего не видел из привычного. Вокруг только раздражители, они выбивались из общей картины ярко, громко, безудержно. Вокруг всё скачет и движется, движется вместе с ним, без него, в своём ритме и вкупе с его шагами. Это путало и пугало, его сердце разгонялось, а пазухи носа улавливали первые капли пролитой крови. Клыки зачесались. Захотелось впиться в плоть, да хоть в собственную, и пустить кровь. Чтобы она тонкими струйками потекла по губам к подбородку, пролилась на шею, где безумно быстро стучали артерии. Их удары хотелось заглушить, чтобы не били по ушам, чтобы не мешали сосредоточиться. Но внутри заревел зверь, словно раненный медведь заскрёбся по его грудной клетке, не в силах добраться до сердца. Тэхён рычал. И кусал воздух. Дыхание ни к чёрту. Желание заполнило всё его тело, от макушки до кончиков пальцев. И он не мог это контролировать. С каждым ударом сердце перекачивало всё больше литров кипящей крови и пугало своим гулкими ударами опустевшую голову. Кусать. Драть. Разрывать. Убивать. Ким хотел убивать, жаждал крови. И это пугало, очень сильно. Но страх был настолько ужасным, что Тэхён не мог остановиться. Потому что, если остановится, не побежит вновь. А ему нужна эта охота. Ему нужна жертва. И именно ей хотелось пустить кровь. Испить горячей, солоноватой, противной жидкости, крови хотелось. Добраться. Разорвать руками и умыться в этой крови. Что с ним творится? Что это такое?! Ким умолял себя прийти под собственный контроль, ведь всё, чего он избегал, что держал под замками, что презирал, вырвалось на поверхность и стало играться с ним в игру, правила которой были не известны. Тэхён молил себя не останавливаться, ведь где-то на краю сознания маячила фраза папы. «Не бойся… поддайся…». Это было об этом? Об этой всепоглощающей жажде, неподдающейся ни одной степени контроля? Ким резко услышал стук нескольких сердце. Это не Алиенсы. Это его жертвы. Тэхён тут же сменил маршрут, сорвался с поводка окончательно и рванул в сторону добычи. Он всё видел, всё слышал, всё чувствовал и даже контролировал своё тело. Но, словно, вел не себя. Его вели инстинкты. Чистые. Дикие. Движущие им. Ким бежал, и с каждым пройденным метром жажда росла в геометрической прогрессии. Рот раскрывался в голодном оскале, сверкали пары клыков, блестящих под кронами. Глаз уловил движение в кустах. Тело ни секунды не ждало. Тэхён кинулся туда, обхватывая горячую, скользкую шкуру зайца, бьющегося ногами в землю, стараясь выскользнуть. Но ни когти, разрезавшие плоть и впившиеся мёртвой хваткой, ни клыки, сомкнувшиеся на шее, как только заяц был перевёрнут, не дали и шанса уйти. Под челюстью сдался мех, сдалась кожа, и сдались сосуды. Горячая кровь хлынула в рот, окропив кожу щёк, залетев в глаза, прыснув на руки. По коже потекла горячая жидкость. Ким так и замер, впившись в бедное, ещё дёргающееся животное. Замер, упиваясь запахом и вкусом. А потом, будто проснувшись от сна, отбросил тельце от себя, отползая и вскрикивая. Грудь ходила ходуном, глаза расширились, с ужасом смотря на мёртвую окровавленную тушку. Голова очистилась от тумана, наваждение тут же спало. Тэхён поднял свои руки. Вся ладонь в крови, на запястьях струи сохнут. Попытавшись стереть кровь, Ким облизнулся и почувствовал солоноватый вкус. Тут же принялся стирать кровь и с лица, но только сильнее размазывал. Ужас поселился в сердце и голове. Он не мог такого сделать. Он же всегда был мирным, всегда контролировал себя, никогда не терпел насилия. А сейчас… он стал животным, зверем, монстром. Хвост снова заметался. Сердце снова забилось. Руки задрожали. Нет, он стал тем, кого презирал. «…тебе захочется крови… - в голове возник голос папы, заставив прислушаться к разуму, - …эту жажду ничего не сможет перекрыть… - Тэхён всё ещё часто дышал, сглатывая и отплёвываясь от крови, - …ты захочешь убивать… и рвать плоть, тебе захочется пустить эту кровь… …это наша составляющая… …она есть у всех… …не бойся… …у тебя всё выйдет… …ты себе не изменишь… не бойся…» - Ким всё смотрел на тушку, в стеклянные глаза, и слушал свои бешеные мысли, подкидывающие воспоминания разговора. «Не изменишь себе». «Я пытался». Папа обо всём знал. Знал и чувствовал подобное. Но… он ведь не монстр. Он не ввязывается в драки по поводу и без, не бросался, не ссорился. Защищался, да. Защищал, да. Оберегал, да. Но не убивал. Тэхён бы никогда не подумал, что папа сможет убить. Пока сам не испытал… получается, он сможет… и он, Тэхён, тоже смог. Это ужасно. До ужаса под сердцем страшно. Но… это не он… Ким моргает несколько раз, пронзенный мыслью. Инстинкты. Дикие. Неудержимые. Ему хотелось. Хотелось. Просто хотелось. Это просто желание. Он поддался, потому что поддались остальные. Он побежал, потому что побежали остальные. Он убил, потому что убивали остальные. Стадное ли это чувство? Плохое ли оно тогда, когда это сидит в каждом Алиенсе? И, чтобы убийства не стали частью их повседневной жизни, они устраивают охоту, где можно выпустить инстинкты… просто выпустить инстинкты. Просто. Тэхён вздрагивает, слыша крики. Так далеко, но так близко. Это Алиенсы вернулись с первой добычей. И все радуются. Радуются, что этот Алиенс выпустил свои инстинкты, убил и теперь может спать спокойно. Ким ведь в прошлый раз с Чонгуком долго не мог успокоиться. А сейчас… внутри так хорошо… словно он сделал что-то хорошее, правильное. Конечно правильное, ведь теперь этот заяц будет съеден ими и они не будут нуждаться в мясе. Тогда, получается, эти инстинкты… хорошие? Но как могут быть хорошими инстинкты, которые заставили убить? Но убить не человека. Животного. Но разве можно опускаться на этот уровень? Но и кормить себя тоже надо. Каждый мужчина должен уметь добывать себе пищу. И инстинкты - это просто способ добычи пищи. Просто добыча пищи. Раздался ещё один взрыв криков. Пора возвращаться. Иначе подумают, что он не справился. Тэхён осторожно, немного брезгливо, тянется за тушкой, и поднимает. Он видел мёртвых зайцев, несколько раз разделывал. Так вот, как они были добыты. Трудом, потом и кровью. И всё благодаря инстинктам, которые не остановили Алиенса, которые помогли убить без сожаления, без сострадания. Сейчас Киму жаль зайца. И если было бы жаль тогда, когда он за ним гнался, вряд ли бы он смог убить. Тогда, получается, инстинкты хорошие? Они помогают. Ведь иначе голод и смерть уже им. Выживает стильный, тот, кто охотится. И Тэхён охотник, который несёт добычу домой. Почётный охотник, который сумел воспользоваться инстинктами. Инстинкты - инструмент? С ужасом осознавая всё положение дел, Ким отчего-то улыбается, шагая в поселение. Это его составляющая, помогающая ему кормиться. Она помогает им выживать, она помогает им питаться и охотиться. А эта их потребность. Как сон или еда. Просто потребность. Ужас какая потребность. Но простая. Тоже до ужаса. Тэхён выходит на поляну окрылённый, без камня на сердце, и поднимает тушку, чтобы все видели. Все видели, что он достоин быть охотником. Что он умеет подчинять собственные инстинкты. Что он стоит самого себя. Что ему место среди них. И все кричат, воют, свистят. Поднимают дикий, необузданный шум. Это их природа. - Ты умылся кровью добычи? - спрашивают его. - Да, - и Ким гордо отвечает, поднимая голову. - Ты готов, - вдоль его лица проводят две линии белой краской, которая так хорошо сочетается с кровью. Линии тянутся с самого лба до подбородка, прямые, насколько позволила рука главного поселения. Тэхён сверкнул оскалом, - теперь ты - охотник. Гордись собой, юный Алиенс, - и Ким кивнул, отходя и поднимая кулак в воздух. К нему тут же сорвались друзья, заключив в плотный круг и трогая. Они пачкаются в крови совсем немного, краски на нём нет, кожа чистая, ровная. Тэхён чувствует себя как нельзя лучше. - Тэхён? - Джин возвращается весь вымазанный в крови и краске, поворачивая сына к себе, и улыбается ему, видя две линии, - горжусь тобой, - Тэхён обнимает папу в ответ, их хвосты расслабляются, опускаясь. Что это, если не важнейший день в их жизни? - Ну расскажи, расскажи, - канючила Юнона. - Охота, как охота, рассказывать нечего, - они все вместе шагали по лесу, просто дурачились и прыгали. Их отпустили, Ким заслужил отдых, а остальные были мелкими. Сейчас добычу разделят да праздничный ужин будут готовить. Это не последняя охота, но именно она считается праздничной перед сезоном первых заморозков. - Да конечно! - Белла тоже прыгала рядом, перебираясь иногда по веткам или убегая вперёд, - ты справился и не хочешь хвастать! - Не в моём стиле. - Мой брат теперь взрослый! - Чимин неугомонно громкий, Юнги с него смеётся. И поздравляет Тэхёна. Тяжело, на самом деле, понять, что же они по итогу празднуют, ведь он уверен, что смысл куда глубже, чем взросление и добыча, но Мин поддерживает Тэхёна вместе со всеми, идёт рядом, иногда еле успевая. - Взрослый! - подхватывает Жека. - Теперь жену себе выбирать можешь, - насмешливо тянет Ёнгу. - Или парня! - Белла тихо хихикает, получая от Лианы в плечо, - что, я не права? - Здесь нет ничего смешного. - И стыдного! - Юнона тоже подключается, - ты вообще видела, как он на Сигу заглядывался. - Не понял? - Сига чуть с ног не падает на землю. - Не было такого, - мотает головой Тэхён, отмахиваясь. - Было-было, - Чимин повисает на плече брата, - ага-ага. - Не было. - Братан, ну ты прости, если что, я по девчонкам, - Сига чешет затылок и подмигивает подругам. - Ой сдался нам, - те глаза закатывают, взмахивая волосами. - А что. Я завидный жених. Породистый! - Породистый? - Жеку прорывает на смех, Юнона прыскает в кулак. - Ну да. Вот в следующем году тоже на охоте буду, и посмотрим, что скажете. - Будет он, будет, - хихикает Лиана, поглядывая на Тэхёна. - Буду! - Не будешь! - Ёнгу пихает его в плечо. - С чего бы это? - Да вот! - А ты сам-то?! - А я что? - парни сцепляются, - тоже не буду, раз тебя не будет. - Братан, так пошли вместе. - А вот не пойду. - Пойдёшь! - Не пойду! - Жека хохочет, пихая их обоих, когда они налетают в своём шуточном бою на него, Белла поддерживает Жеку, а Юнона - Сигу, пока Тэхён закатывает глаза, когда Чимин запрыгивает с разбегу в эту дурную драку, и Лиана подходит к нему ближе. Юнги изначально в эти разборки и споры, даже если шуточные, не лез. Не надо ему такого. Алиенсы ещё хвостами своими снесут, не заметят. Не выгодная борьба. - Дети… - Ага, - Тэхён улыбается, - твой охотник-то с добычей вернулся? - Что? Какой? - Ну тот, - Тэхён бровями играет, задорно улыбаясь. - Иди ты, тоже мне, взрослый. - А я ничего не говорил. - Да, ага, сама я виновата. - Кто виноват? - Сига! - все трое валяется на траву, перекатываясь. - Не кусайся! - Я не кусался! - Убери хвост свой! - Сколько шуму от вас! - Куча мала, - Белла присоединяется к этому балагану, и шума становится больше. Они друг друга пихают, оттаскивают, за хвосты дёргают, щекочут да смеются, задыхаясь без собственного дыхания. - Дети… - неожиданно эту обстановку развивает выстрел. Это точно был он, Юнги такие слышал, сам стрелял. Все стоящие Алиенсы тут же опустились корточки, прижавшись к земле, лежавшие замерли, обратив слух и лица в сторону звука, Мин упал на землю. - Что это было? - не сговариваясь, Юнона и Сига перешли на шёпот, спрашивая. - Выстрел, - Юнги поднял голову, упиревшись руками о землю. - Откуда? - Чимин чуть приподнимается, напрягаясь и прислушиваясь. - Это граница напряжения, - Тэхён согласен с Ёнгу и первый встаёт на четвереньки, направляясь словно ящерица в сторону границы. - Куда тебя чёрт понёс? - шипит Лиана. - Надо проверить. - Куда ты?? - Пошли, - парни двинулись следом, передвигаясь также близко к земле. - А мы? - И мы, пропаду же, - и девчонки скрылись в высокой траве. Мин не умел так ползать, его скрытность в этом вопросе более чем удручающая. Тяжело спрятаться с предаторскими габаритами, поэтому Юнги поднялся и избрал тактику разведки, передвигаясь на полусогнутых ногах. - Я слышу голоса. - Я тоже. - Тише… - Здесь ещё Алиенсы, - Тэхён подбирается к кромке леса, выглядывая, как крокодил из воды, и наблюдает, втягивает носом воздух и чувствует своих. А рядом с самой границей стояло несколько Предаторов, солдат, судя по оружию. Пахло кровью. Шёл небольшой дым. - Где? - Не знаю, - спустя секунды откуда-то слева выбегает Алиенс, так быстро передвигаясь, сразу и не понять, кто это. Но бежит прямо, даже не старается спрятаться или прижаться к земле. Не думает о безопасности! - Это что, Зуви? - Куда она бежит? - Зачем? - Нужно её остановить! - Стой! - до неё быстро и безопасно не добежать, так может она хотя бы услышит? - Куда она? - разносится выстрел, все обратно приникают к земле, кровь в жилах стынет только от предположения. - Давайте следом! - Нельзя! - Стойте! - Зуви!! - разнёсся знакомый голос криком. - Куда? - Тэхёна никто остановить не успевает, он срывается с низкого старта, буквально подлетая над землёй, видя Предаторов у границы напряжения, направленных в сторону крика, видя тело, поваренное навзничь и успевая остановить ещё одного Алиенса. Алес? - Пусти меня!! - тут же шипит он, но в его голосе столько отчаяния, Ким никогда его таким не слышал. - Тише, тебя убьют, - в полголоса отвечает Тэхён, чтобы не навлечь на них бластеры. - Нет, там Зуви! - Нельзя тебе туда!! - Ким рычит, прикладывая гораздо больше усилий, чтобы просто удержать Алеса на месте. - Она убежала! - Её нет больше, - Тэхён прижимается всем телом к спине Алеса, придавливая его к земле, - лежи. - Что значит нет? - его шёпот разносится громче любого крика, - Зуви! - Стой! - Ким дёргается, Алес в более выгодном для рывка положении, и он сорвётся, - тише! Ты ничего не исправишь, сейчас только себя угробишь! - Ей нужно помочь! - Ей уже ничем не помочь! - Алес дёргается в одну сторону, в другую. - Да пусти ты меня! Какая тебе разница?! - Я несу ответственность за вас, - как взрослый Алиенс за молодняком. Тэхён продолжает давить сверху и не пускать Алеса, - остановись, иначе убьют. - Да пусть лучше убьют! - С ума сошёл? - Ничего ты не понимаешь, - снова выстрел, распугавший птиц, и Ким надеется, что никто из своих не пострадал, - Зуви… - воет Алес, склоняясь над землёй. - Тише, - Тэхён чуть расслабляется, обнимая его и прижимаясь, - тише… - Ким слышит, как к ним спешат со стороны поселения, и им нужно выбраться в более безопасное место, чтобы не оказаться жертвой. Но Тэхён не может себя заставить встать, не может заставить себя осмотреться и увидеть тело, не может заставить себя бросить Алеса одного. - Что там происходит? - Сюда! Скорее сюда! - Скорее! - голоса друзей звучат дальше, чем предполагалось, значит, отступили. Уже радует. Но плач Алеса врезается глубоко в подкорку. Он тихий, завывающий, почти неслышный, но Тэхён слишком близко к нему и слышит. Сердце обливается кровью, Ким чувствует всё, что ощущает Алес, этот горький едкий яд, проникающий вместе с кровью в сердце и расползающийся по всем сосудам. И самое ужасное то, что с этим ничего нельзя сделать.