Всё решают гены

- Поднимайся! - Алиенс вздрагивает, резко просыпаясь и жмурясь от яркого света, - кому сказано? Поднимайся! - ничего не понимая, он переворачивается на другой бок, поднимаясь на локте и пытаясь рассмотреть людей, подставляя руку на манер козырька, - поднимайте его, - Алиенс жмурится, всё ещё не понимая происходящее, но теперь его скорого движения и не требуют. Вместо этого к нему подходят и резко дёргают вверх, получая в ответ лишь шипение и рычание, - чего вы там возитесь? - Алиенс сгибается от удара, и его волокут в неизвестном направлении, - да поставьте его уже, сколько можно ждать? Мы и так задержались, - Алиенс встаёт прямо перед смотрителем, оглядывая его с головы до ног и скалясь на секунду, - шагай, - его подпихивают со спины, направляя в сторону кабинетов, если ему память не изменяет. Алиенс оборачивается, но другие клетки закрыты. Ведут только его. И зачем? Очередная охота? Рано что-то, - объект прибыл, - Алиенс заходит послушно в кабинет, встречая сидящего командира, который не дал ему уйти в прошлую охоту, и с недоверием оглядывает его и находящуюся на столе папку. - Свободны, - приказывает Че Хонг, и Алиенс с удивлением оглядывается на Предаторов, спокойно выполнивших приказ, - садись, - и оборачивается к командиру, - помни, один шаг не в ту сторону, и ты покойник, - Хонг достает из-за пояса небольшой чёрный предмет, скорее всего, что-то, что управляет его ошейником. Рисковать не хочется, пока что, и Алиенс садится за стол. Хвост неудобно ложится на сидушку, спускаясь вниз и оплетая ножку стула, - тебя зовут Ынсу? - Алиенс кивает, стараясь сохранять спокойствие. Это точно ни к чему хорошему не приведёт, - сколько тебе лет? - Вы не знаете? - Я задал конкретный вопрос, - спокойно произносит Че, но в его голос приобретает жёсткие ноты, - и жду конкретный ответ. - Двадцать четыре, - отвечает Ынсу. Ему проблемы сейчас не нужны. - Сколько ты уже здесь? - Семь лет, - Ынсу, к сожалению, мог считать эти года. За них столько всего произошло. Он успел и чуть семьи не лишиться, и стать объектом опытов, наблюдений, экспериментов, и грушей для битья, и получить статус испытуемого, и оказаться охотником на Предаторов. Успел и испить всё желание к жизни. - О тебе хорошо отзываются. И я видел твою работу на недавней охоте с этими бездарными солдатами, - Ынсу отстраняется, оглядывая его ещё раз, - хочешь на свободу? - и вскакивает на ноги. Слишком резко, отчего стул падает на пол, а он отскакивает дальше к стене. Что он задумал? - что тебя так напугало в моём вопросе? - поднимет бровь Хонг, - думаю, что хочешь, все заключённые желают одного: свободы, - Ынсу рад бы убраться отсюда, но его не отпустят. Не в этой жизни, - у меня для тебя задание. Сделаешь - будешь свободен. - А если нет? - Че тихо усмехается, глядя на напуганного Алиенса. Не глупый парень, точно всё понимает, но выбирать ему не оставят возможности. - Тебя это волнует? - Ынсу медленно кивает, - у тебя есть сестра, верно? За неё ты беспокоишься? - конечно за неё. Он давно покойник, это лишь вопрос времени, а сестре ещё жить и жить, замуж выходить, детей растить. Она должна жить, а не расплачиваться за его ошибки, - не волнуйся, я заключаю сделки только с участниками сделки, семьи меня не интересуют, - Ынсу ему не верит. Но кивает: ему ничего не остаётся. Нужно выслушать, а там дальше разберётся, - садись, - Ынсу поднимает стул и вновь садится, неудобно ёрзая, - можешь сесть, как удобно, - Ынсу щурится. Что за подачки? Почему он добр к нему? Всё дело в задании? Точно в задании, - сядь, как удобно, - Ынсу не долго думает - приказ в голосе решает за него - и переставляет стул спинкой вперёд, садясь и свободно опуская хвост, - готов слушать? - Что будет, если я не справлюсь? - Умрёшь. Хотя в целом, вряд ли это будет твоим наказанием, ты давно смерти ищешь, - Ынсу наклоняет голову, всё сильнее всматриваясь в его черты, сканируя его поведение и не понимая его. Во что он играет? - поэтому уточню, что умрёшь ты мучительно. Я отдам тебя этим лабораторным крысам и прикажу испробовать всё, что они давно хотят с собой сделать, без наркоза и обезболивающего. Поверь, ты будешь молить застрелить тебя, - Хонг складывает руки в замок на столе, - послушай. Мы ведь с тобой похожи, - Ынсу хмурится, - мы оба солдаты, оба готовы защищать своих родных и свой вид. Не важно, как тяжело нам будет, мы не позволим этим мозгоправам и костоправам лезть к нам, - Ынсу фыркает, - поэтому я прекрасно понимаю, что ты не захочешь провалить дело. Не волнуйся, я подобрал то, что тебе сделать по силам. И ручаюсь, твоя сестра останется жива, - Че говорит спокойно, совершенно не боится непривязанного хищника. А чего бояться Алиенса на привязи? Да, один раз он уже пытался укусить его руку, попробует вновь. Но он не будет опасней невоспитанного щенка в его руках, связанный действием ошейника, - что ты решил? - Я слушаю, - Ынсу хочет выслушать его, прикинуть, насколько тяжело это будет. Да и любопытно, что это такое за дело, раз они решили привлечь Алиенса. - Твоя задача крайне проста, - кивает Хонг, открывая папку и кладя на стол несколько фотографий, на которых Ынсу выдать знакомое лицо, - видел когда-нибудь их? - внимательно приглядывается и вспоминает в одном из них парня из сна, который спустился к ним очень давно. Это был не сон, и тот молодой парень действительно приходил? Если так, то у него большие проблемы. - Нет, - Ынсу мотает головой, поднимая глаза на Че. - Уверен? - Да, - Хонг в его глаза внимательно смотрит, видимо, пытаясь понять, действительно ли правду говорит, и выдыхает. - Этот Алиенс - преступник. Он увёл одного из наших солдат из-под суда, - Че указывает на вторую фотографию бледного парня в форме, - они оба должны предстать перед судом. - Вы хотите, чтобы я их нашёл? - хмурится Ынсу. - Они на той стороне границы напряжения, - поясняет Хонг, - мы не можем туда пройти без вопросов, но ты - можешь, - Ынсу морщится на секунду, опуская глаза на фотографии, - твоя задача понятна и проста: найти их и доложить о них остальным солдатам, которые будут дежурить у границы, доложить о готовности к битве в поселении, об обстановке у Алиенсов. - Готовность к битве? - Ынсу понимает, что он будет лишь ищейкой, и после останется на тонущем корабле. Предаторы придут в любом случае. - Ты ведь понимаешь, что ваша ветвь в эволюции - ошибка? - его ужасные догадки, которые он гнал тёмными ночами прочь, сейчас подтверждаются, - болезнь общества, которую нужно вылечить. Мы вам поможем, только если вы сдадитесь. И это тоже твоя задача - убедить их в том, что сражаться бесполезно. - Они меня не послушают, - чтобы Алиенсы сложили руки и покорно ждали, пока их всех перестреляют? Не на тех напали. - Ты должен сделать так, чтобы послушали, - сталь сверкает в голосе Че, - переубедить их, убедить сдаться. Никто не пострадает, если они будут умницами и покорно сдадутся, принимая наше правление. А ты должен помочь быть им умницами, - Ынсу порыкивает, сразу понимая: если он согласится на такую сделку, автоматически станет предателем для всего своего вида. Но он должен согласиться, иначе его разберут на части. И явно не тот добрый Хюман Хосок, - ты сделаешь это? Поможешь быть им умницами? - Да, - кивает Ынсу. - Хороший мальчик, - Ынсу не даёт себя погладить, шикая, - будь послушным, иначе я передумаю, - Ынсу скрепит зубами, когда на его голову ложится рука, - за тобой придут, проведут пару процедур, чтобы мы тебя не потеряли. - Что со мной сделают? - в ошейнике он не завоюет расположение к себе, поэтому Предаторы точно с ним что-то сделают. И это "что-то" точно будет болезненным. - Мы вживим чип тебе в шею. И если ты не явишься по истечению времени, тебя разорвёт, - Ынсу сглатывает, - так что не думай, что сможешь сбежать. - И в мыслях не было. - Ага, скажешь мне, - Хонг усмехается, - по рукам? - По рукам, - Ынсу заглядывает в его глаза, пожимая руку, и выдыхает, - а теперь иди в свою клетку, всё начнём позже, - за ним сразу заходят солдаты, Ынсу поднимается и послушно ступает по коридору и заходит в клетку. Пока закрывают стекло, он уже думает над тем, как бы всё провернуть. Он не предаст свой вид, ни в жизни! Но надо что-то делать, и делать незаметно и срочно. *** - Мне так жаль Алеса, - Лиана выдыхает, кутаясь в длинную кофту и складывая руки на груди. - Алеса? - удивляется Жека, спрыгивая на землю и оборачиваясь. - Да, - кивает Лиана, - мы с ним не в ладах, но он потерял Зуви… - Они что, официально всё-таки встречались? - уточняет Юнона, останавливаясь и принюхиваясь. - Они были близки, - пожимает плечами Ёнгу, прыгая и переворачиваясь через голову. - И не наше дело, встречались ли они, - мотает головой Тэхён, передвигаясь по земле, - ему стоит посочувствовать в любом случае. - Мне кажется, он получил своё, - высказывается Сига, скалясь. - Ты бесчувственный, - закатывает глаза Бэлла, - так нельзя. - Он совершенно разбит, - поддерживает Чимин, получая кивок от Лианы. Они застали Алеса после разговора с главными поселения, и уж точно бывший недовраг не выглядел бодро. - Врагу такого не пожелаешь, - Лиану передёргивает. Многие не верят, что их пробивает сочувствием к, вроде как, недоброжелательному знакомому, с которым у них постоянные драки и ссоры. Но потеря словно наоборот сблизила их. Теперь они общались и собирались вместе, словно разделения между двумя лагерями никогда не существовало. Необычно проникаться проблемой противника, но иначе не получалось. - Да знаю, - выдыхает Сига, - просто сколько раз он наступал мне на горло, я уже и не сосчитаю… - тянется он в шее, скалясь на секунду, - вы простите, но у меня просто с ним личные счёты. До такого я бы точно не опустился, мне правда его жалко, но это карма. - Юнги, - обращается к Мину Бэлла, - а ты случаем не в курсе, что творится на той стороне? Почему они стреляли? - Я вообще без понятия, - мотает головой Юнги, - честно. Обычно солдаты у границ не используют оружие. Вовсе. Оно нам не нужно, мы всего лишь проверяем границу. - Но, быть может, это были не солдаты у границы, - предполагает Юнона, - что если они гнались за кем-то? - Кем? - вздыхает Жека. - Выстрела же было два, - напоминает Юнона, - Зуви появилась после первого выстрела, прошло время. Вряд ли они стреляли в неё. - Думаешь, был кто-то ещё? - хмурится Сига. - Думаю да. - Я согласна с Юноной, - кивает Лиана, - они не могли сделать выстрел непонятно куда и надеяться наудачу. Да и вряд ли они изначально собирались стрелять в Зуви. - Если бы она не выбежала, то осталась жива, - с грустью произносит Бэлла, - как же так… - Тэхён замирает на месте, слыша голоса рядом. Вокруг ни одного Алиенса, откуда голоса? - что такое? - Тэхён и руки развёл, призывая обратить на себя внимание и остановиться. - Тэхён, ты чего? - Чимин хмурится, прислушиваясь после жеста Тэхёна: он поднёс указательный палец к уху. И Чимин понял брата, тут же замолкая и слушая. Голоса. - Предаторы, - выдыхает Лиана, тоже знавшая жест. - Что? - Где? - Ёнгу вдыхает глубже, а Сига приникает к земле, смотря в сторону границы. Где они могут быть ещё? Только за границей напряжения. Есть крохотное опасение, что Предаторы оказались на их территории, но вряд ли они бы почувствовали их только сейчас. - Надо проверить, - предлагает Жека. - Ты с ума сошёл? - шипит Бэлла, оглядываясь. - Чтобы никого не было в зоне поражения, - понимает мысль Сига. - Надо, - соглашается Тэхён, - Чимин и Юнги, пойдёмте. А остальные вернутся в поселение и сообщат. - Почему вы идёте? - Нужно вместе. - Нет, не нужно, - мотает головой Тэхён, напряжённо смотря в сторону границы. Знакомый запах. И голос. Солдат. Солдаты. Предаторы. Что они тут делают? Чего желают? Это как-то связано с убийством Зуви? - Как так!? - Вам нужна будет поддержка! - Мне в помощь останется Чимин. Юнги сможет определить солдат, а я взрослый. И вы должны меня слушаться, - Тэхён теперь просто может сказать, что считается взрослым, и крыть любые выпады козырями в свою сторону. И никто не сможет ему шипеть в ответ. - Ты уверен? - уточняет Лиана, выдыхая и оглядывая братьев. - Идите. - Готовьтесь звать на помощь, - Лиана кивает. - Будьте осторожнее, - просит она и первая шагает в сторону поселения. - Сумасшедшие, - фыркает Сига, но также направляется за Лианой. - Взрослый, - закатывает глаза Юнона, и Бэлла ухмыляется, тяня подругу за собой. - Не умирайте, - угрожает Жека и убегает последним. - Ты серьёзно думаешь, что я опознаю их? - Юнги на самом деле беспокоится об этой роли. Серьёзно. Он не уверен в том, что узнает в Предаторах знакомые лица или разглядит отличительные знаки. Это тяжело. - А ты не сможешь? - хмурится Чимин, осторожно шагая за братом, чуть сгибаясь и переступая очень тихо. Он разводит немного руки, заводя плечи вперёд и округляя спину, готовый к чему угодно. Бежать, падать, нападать - с такой позиции легко можно уйти. - Попытаюсь, - Мин замыкает их тройку разведки, передвигаясь на полусогнутых ногах и стараясь прятаться между деревьев. Он тяжёлый и объёмный, в этом его вины нет, всего лишь побочные гены, Юнги старается на этом не зацикливаться. Но иногда бывает тяжело повторять движения остальных Алиенсов. Тэхён облизыает губы, рукой прося опуститься к земле, и Чимин опускается, приникая грудью к траве, и переползает в ту сторону, в которую ему указывают. Мин занимает позицию слева от Тэхёна, с противоположной стороны от Чимина, приставая плечом к стволу, и выглядывает, от неожиданности раскрывая рот: - Чонгук? - Тэхён не обознался, Чон правда был в тройке Предаторов рядом с границей напряжения. Сердце защемило, буквально на секунду пробежалась эта неожиданная боль, но слишком тяжело отдающаяся в черепной коробке мыслью, - что он тут делает? - Ты узнал кого-то? - уточняет Чимин, выглядывая из укрытия и оглядывая Предаторов. Что-то с их одеждой не так. Он такую прежде не видел. - Там мой брат, - кивает Юнги, - но что он тут делает? Его здесь не должно быть. - Почему не должно? - тихо спрашивает Тэхён, хмурясь и оглядывая бластеры на плечах Предаторов. Оружие, сильное оружие, от которого тяжело убежать. - Он в составе действующего отряда, типа спец подразделения. Крутые асы в нём. И он не должен быть с солдатами охраны границы. Ему тут просто нечего делать, - объясняет Мин, пытаясь рассмотреть их маски и что-нибудь, что может подсказать причину их местонахождения. - Выходит, есть что, - Юнги сглатывает, выходя из укрытия, - куда ты? - Я могу поговорить с ним. - С дубу рухнул? - рыча, выдаёт Чимин, - он тебя пристрелит. - Он мой брат. - Ты помнишь, что теперь по другую сторону границы? - Чонгук не станет в меня стрелять. - А другие два станут, - Чимин всё пытается переубедить, но Мин непреклонен. - Мне нужно попытаться. Иначе мы никогда этого не узнаем. Вряд ли нам скажут об этом. Да они даже не узнают, если ребята не скажут. А они будут ждать выстрелы. - Но не так же. Нужно подобраться ближе. Подкрасться и проследить. - Мы ничего так не узнаем, они не говорят. - Это безумие! Самоубийство, - Чимин перебирается к другому стволу, садясь на корточки и выглядывая, - остановись, Юнги, - пытается рассмотреть оружие, но ничего, - Юнги… Юнги! - Пусть идёт, - мотает головой Тэхён, - раз хочет, - Мин оборачивается: - Я хочу помочь, - и шагает в сторону границы. - Зря ты его отпустил, - шипит Чимин, - ой зря, ой зря, сердце чувствует: что-то произойдёт, - Тэхён ничего не отвечает, продолжая наблюдать со своего изначального места, хотя Чимин уже несколько метров прополз в их сторону, чтобы было лучше видно, слышно, чтобы можно было помочь. Он ещё не знает, что на любое резкое движение в сторону границы, брат его остановит любой ценой, но и надежда есть, что не узнает. * - О чёрт! - Чонгук дёрнулся на голос, оборачиваясь на сослуживца, Троя, отступившего на шаг и поднявшего бластер на плече, - кто это? Зачем он сюда идёт? - Это полукровка, но это Алиенс, - второй сослуживец - Анар - поднял левую, ведущую руку, и поддержал правой, прицелившись, - если подойдёт ближе, разрешаю стрельбу. - Это же Юнги… - У тебя есть чувства к предателю, Трой? - Анар недобро посмотрел сначала на Троя, а после перевёл на Юнги, - приказывай, Чонгук, - но Чон, вместе того, чтобы приказать выстрелить, руку вытягивает и опускает медленно пару раз, прося убрать оружие, - что такое? Жалко стало? - Идите к грузовику, я догоню, - Чонгук не может приказать стрелять, не в сторону Юнги. И если есть возможность избежать стрельбы, он ухватится за эту возможность. Пускай это и нарушение каких-то там правил, сходу все и не припомнить, но Чон уверен: брат не вышел бы к нему просто так. Особенно после убийства Алиенса. - Что? - Трой даже ноги полностью выпрямляет, его замешательство чувствует система, и дуло бластера чуть поднимается. - По-твоему, так нужно поступать с предателем? - Анар не опустил бы прицел, будь это другая ситуация. Но сейчас он в удивлении опускает руку, желая шаг навстречу к Чонгуку, - ты должен быть жёстким. - Тебе мне указывать? - Чон тоже делает шаг, они сокращают расстояние между собой слишком сильно, - кто из нас управляет разведкой данной территории? Позволь напомнить, что неисполнение приказов командующего грозится лишением званий. Всех, - чеканит Чонгук, нависая над Анаром, - так тебе мне указывать? Или ты пойдёшь выполнять приказ? - поняв, что стрельбы не будет, Трой отпустил прицел вовсе, и бластер вернулся в исходное положение за его спину. - Выполнять приказ, - шипит в ответ Анар, отступая, - ты играешь с огнём. - А ты мне угрожаешь? - Чонгук бы за подобное никогда не стал исключать кого-то из команды и сажать под трибунал. Но сейчас ему необходимо поговорить с братом, а должность, которую он получил, грамотно проявив себя перед командиром Че прежде, теперь позволяла брать немного власти. Чон до сего момента не знал, нравится ему новая должность или нет. Но сейчас был очень рад, что она позволяла отослать остальных обратно в грузовик и предотвратить, быть может, ещё одно убийство, - идите, - Трой кивает и тянет на себя Анара, передёргивающего плечом, вырываясь. Он не отрывает взгляда от Чонгука как можно дольше, и выглядело, честно признаться, жутко. Чона передёрнуло но он остался стоять. И даже подошёл ближе. Посмотрит, что же Юнги хочет сказать. - «Разговор», - жестами объясняет Мин. Жестами солдат Предаторов, их общепринятыми обозначениями. - «Камера», - Чонгук сразу смекает и отвечает тем же, становясь чуть полубоком, глазами указывая за своё плечо, и Юнги кивает в сторону, шагая. Чон направляется за ним, доставая блокнот. Тут же пишет: «Меня прослушивают, так что отойдём. Сейчас оставлю микрофон и мы поговорим», - Мин кивает дважды, передавая, что понял его, и ведёт дальше, оборачиваясь на лес. За ним следуют, это он чувствует внутренне, но не видит. Вероятно, братья не желают показываться на глаза Предатору. Верный шаг, - достаточно, здесь не видно, - оглядывается Чонгук, и Юнги тоже осматривается, проверяя слова брата, - ты один? - Один, - Мин уверен, что стоит ответить именно так, - что у вас происходит? Почему ты здесь? - Нас приставили к грузовику с новыми Алиенсами. Приказали транспортировать их на вашу сторону границы. - Новых Алиенсов? - хмурится Юнги, - но сейчас же не сезон. Особый случай? - Четверо. Две девочки шести лет, парень двенадцати и девушка семнадцати. - Семнадцати? - Мин ошарашен. Как же её пропустили прежде? Почему её не отправили сразу? Почему не нашли? - После твоего побега все, у кого родители и родственники до третьего поколения были Алиенсами или полукровками, подверглись повторному тестированию и после проверки будут высланы на вашу сторону границы, - объясняет Чонгук, выдыхая, - все на ушах стоят, командующие с цепи сорвались, - прикусывает губы. Так и подмывает спросить, - требуют тщательных пересмотров строев и команд, любых. Тех, кто пытается спровоцировать нападение, противится новым порядкам, сажают под арест. В худшем случае казнят на месте, - Чон сглатывает, жмурясь. Перед глазами всё ещё стоят бывшие сослуживцы. Паре не повезло, попали под горячую руку. А всего лишь были не осторожны в брошенных словах. Поплатились за громкость и неосторожность. Чонгук не мог спокойно спать после этого. И дело не в том, что он переживал за себя, ведь на эшафот его должны были повести одним из первых. Всё потому, что руководство принимает ужасные, тоталитарные и жестокие меры, задают немыслимые задачи и испытывают на прочность самым кошмарным способом. Сейчас они - солдаты - всего лишь пешки в игре, которым следует ходить по струнке смирно. Один неверный шаг вправо или влево - ты труп. Одно неверное слово при докладе или рапорте - ты труп. Одно лишнее действие вне службы - ты труп. Одна сомнительная связь с кем-то, кто считается опасным для общества - ты труп. Они - расходный материал, руками которых командование чистит ряды. Но от кого? Разве от врагов? - Сколько? - шепчет Юнги. - Сколько чего? - Жертв, - Мину трудно дышать. Началась чистка, не имеющая правил выполнения, не подчиняющая здравому смыслу и не предстающая перед законом. Они перебьют всех, кто им не нравится. Всех, кто не согласен с их мнением. Всех, кто мешает. - Ещё не предел, - Чон боится считать. - Как мама? Отец? Хосок? - Живы, - Чонгук боится ответить иначе. Не хочет навлечь беду. - А ты? - Держусь, - Чон поворачивает голову, замечая движение позади Юнги, далеко в лесу, рядом с деревьями, - ты точно один? - Не могу ручаться за то время нашего разговора. Прежде был один, - Чонгук готов поклясться, что видел Тэхёна. Живого и здорового, наблюдающего за ним, смотрящего пристально. - Как Тэхён? - решает всё-таки спросить Чонгук, возвращая взгляд на брата. - Тэхён? - Он спас тебя из зала суда. - Ты его знаешь? Откуда? - Пересекались. Долгая история, - мотает головой. Сейчас не важна эта история, важно состояние Тэхёна. - Он в порядке. Недавно прошёл охоту. - Охоту? - Чон припоминает, что Тэхён говорил что-то об этом, но не вспоминает. Прежде он пытался выгнать его из головы и забыть всё, что между ними произошло. Но не мог. Как бы не старался, как бы не загружал себя работой, сколько бы не повторял, что это неправильно, не мог забыть. - Теперь он считается взрослым и имеет голос в поселении. - Он будет сражаться в случае чего? - В случае чего? - хмурится Мин, и Чонгук прикусывает нижнюю губу, - что грядёт? - мурашки, пробежавшие по позвоночнику, явно предупреждают. Плохое предчувствие, ой что грядёт. - Я не могу тебе сказать… - Чонгук, что? - требует Юнги ответов. Он знает, брат сильно рискует даже просто разговаривая с ним, но ему нужно знать. Нужно! - Перемены, - выдыхает Чон, - Бо с вами? - решается спросить, тая крохотную надежду в сердце. Но видя в глазах Мина непонимание, сглатывает, - он мёртв, - делится горечью потери Чонгук. Значит, это его тело было найдено ими, но не опознано. Значит, его уход был не просто так, - как бы я не хотел остановить это всё… это невозможно, - Чон опускает голову. Невозможно. Солдаты не могут ничего сделать. Только умереть. Но так они не остановят эту дикую волну перемен, грядущих бедой. - Не рискуй, - просит его Юнги, - прошу тебя, не делай глупости. - Даже если мне прикажут стрелять по вам? - Чонгук просыпается от кошмаров пару раз за ночь, и порой в них он видит мёртвые тела Юнги и Тэхёна, других Алиенсов, маленьких и взрослых. Он боится идти за эту границу с поднятым оружием, боится встретиться с родными лицами в бою. Но он ничего не может сделать. И это раздражает, злит больше всего. - Даже если прикажут, - Мина заботит состояние Чона. В поселении знают, что грядёт бойня, и все отсчитывают последние дни, если не часы, спокойной жизни. Но они готовы уводить Алиенсов. И готовы биться, чтобы дать время уйти. Юнги это знает, слышал разговоры. О них позаботятся, главное, чтобы Чонгука не казнили за неповиновение. - Я не смогу, - но сказать и утешить Чона Юнги не может. - Прошу тебя, делай, что должен, - мотает головой Мин, - останься жив. А если придётся, погибни в бою, как солдат, - в груди тянет, заливает болью, наполняет до краёв и разрывает сердце. Как солдат. Им не остаётся выбора, - мне нужно идти. И тебе тоже. - Будь осторожен. - Не умирай раньше времени, - грустно усмехается Юнги. Чонгук кивает, опуская веки и пытаясь взять себя в руки ежесекундно. Но не получается скрыть это бешенно бьющееся сердце, пытающееся вырваться на свободу. Ему не хочется присутствовать в этом теле, не имея возможности спастись. Никто не спасётся. Никто. Чон слышит шаги и вдыхает, поднимая голову и натыкаясь на взгляд. Взгляд тех самых глаз, в которые заглядывал с нежностью и теплотой, получая в ответ те неизведанно желанные чувства. А сейчас натыкаясь на жёсткость и ставни. Его не пускают дальше. Тэхён дышит ровно, стоит и не двигается, тяжело наблюдая за ним. Не сводит взгляда, сканирует, анализирует. Чонгук отворачивается резко, ибо без порыва не смог бы оторваться, и шагает в сторону грузовика. Не может удержаться и оборачивается, но там уже никого нет. Чон заставляет себя шагать и отвечает на рацию, переходя на бег. Нужно возвращаться. В мир, прежде казавшийся правильным. Но сейчас это словно кошмар, от которого хочется проснуться, сбежать. Правда, проснуться не получается. Этот кошмар происходит наяву. * - Как же так? - Где ты жил? - Почему не сбежал? - Сколько лет прошло? - Это были Предаторы? - Чимин с Тэхёном и Юнги возвращаются назад в поселение и слышат с главной "площади", если так можно сказать, где чаще горит костёр, голоса и много-много запахом. Все возбуждены и обеспокоены, галдят и собираются в толпу вокруг чего-то. - Я хотел защитить свою сестру, она - вся семья, что у меня осталась, - или кого-то, - я не мог её потерять. - Как зовут сестру? - Давайте найдем её! - Она Хюман и живёт в городе, - выдыхает Ынсу, - я лишь могу надеяться на то, что она жива и с ней всё хорошо. - Кто это? - братья подходят ближе, пытаясь заглянуть в круг, и видя довольно взрослого Алиенса, которого никогда прежде не видели, сидящего на коробках и пьющий воду. Он выглядит усталым и забитым, вряд ли в нём много силы. Но первое впечатление обманчиво, часто обманчиво. - Не знаю, - пожимает плечами Тэхён, облизывая губы, - первый раз его… - Алиенс повернулся к нему да так и замер, глядя раскрытыми глазами в его сторону. Чимин отпрянул тут же, слыша громкое рычание Тэхёна. И не только он. Все вокруг обратили внимание на него. - Тэхён, ты чего? - Чимин переглядывается с Юнги, отходя и пропуская брата. Он не может его остановить, просто не дорос до такого. Но что он пытается сделать? Он правда бросает ему вызов? Впервые в жизни бросает вызов? - Тэхён, что ты делаешь? - послышались голоса, не понимающие и таящие в себе очень много вопросов. Тэхён, тот самый мирный и спокойный Тэхён, который никогда не лезет в драку первым и не бросает, не принимает вызовы, сейчас бросается диким зверем на того, кто пережил очень многое и еле держится. - Я не хочу проблем… - Ынсу поднимается на ноги, опуская кувшин на коробки. Поднимается и разводит руки, выдыхая и оглядываясь. Никто не заступится, это вызов, от него не откажешься. Это не детвора, выяснявшая свои мелкие ссоры подобным методом, подражая взрослым и воспитывая в себе хищный дух. Это взрослый Алиенс, судя по тому, что его не гонят, а значит между ними большие проблемы, которые нужно решить. Здесь и сейчас. Он узнал, узнал его! Это тот самый Алиенс, с которым он пересёкся, кажется, давно, когда тот неведомым образом оказался по ту сторону клетки, в коридоре. И замер, как кролик перед удавом. Ынсу тогда не придал ему значение, был слишком слаб и хотел отдохнуть. Но теперь, видя перед собой окрепшего и выросшего парня, по виду только переступившего порог созревания, парня с той самой фотографии, Ынсу понимает, что задание пришло к нему само. Да только, это задание его сейчас угробить может. Тэхён не знает, о чём думал в ту самую секунду до рыка, за секунду до того, как бросить вызов. Он не знал, но чувствовал, что делает правильно. Тэхён не бросал вызов прежде, желал разрешать ситуации мирно, не вступать в конфликты, избегал такого внимания. Но сейчас чувствовал в пришедшем Алиенсе врага. Он не может быть другом, не может быть спасённым чудом беглецом. Он жил в лабораториях Предаторов. И если самый лучший отряд привёз грузовик с ним или доставил его до поселения любым другим способом, как пленного, Тэхён не поверит, что у этого не было скрытых причин. Остальные Алиенсы, поняв, что отступать Тэхён не собирается, отходили, формируя для сражения пространство, закругляясь и готовясь оказывать помощь. Непонятно, когда и как они остановятся. Взрослые в конфликты друг друга не лезут, как могут вмешаться в сражения подростков. Это нешуточные вызовы, это реальные претензии, которые нужно разрешать. - Остынь, я не хочу проблем, - пробует Ынсу ещё раз, хотя краем сознания понимает, что это бесполезно. Парень не отступить. Он явно почувствовал подвох, явно не собирается пускать это на самотёк. В какой бы форме Ынсу сейчас не был, вряд ли он осилит сражение с ним. Но будь, что будь. Отступать не в его принципах, не в правилах поселения. Тэхён выпустил когти, оскалился и прорычал, шагая по кругу. Ынсу выпустил имеющиеся когти, только семь из десяти, и зашипел в ответ. Нет выбора, нет отступления. Драка, один победитель. Они сорвались с места чуть ли не одновременно и схлестнулись в драке, размашисто ударяя и желая нанести вреда противнику. Ынсу, на удивление остальных Алиенсов, был в хорошей форме, мог держать удар и даже несколько раз ранил. Но Тэхён походил на опытного охотника, по сравнению с ним, лишь подражателем. Ким задействовал кулаки, ударяя по корпусу, размашисто царапал и ранил Ынсу, пытающегося отступить, увеличить расстояние между ними. Для Тэхёна выйгрышен ближний бой, он проворен, быстр и точен, для Ынсу это прямое поражение. Но отступив, Ынсу не получал толка, лишь отсрочивал удары и давал секунды на вдох. Кровь брызгала всюду, вылетала из-под когтей слишком быстро, выплёвывалась с сосудов, пачкая кожу. Рычание и топот разносился в повисшей тишине. Никто другого не подбадривал, никто не вставал против. Все наблюдали, не понимая, почему один из них не принял своего же. Почему Алиенс что-то имел против другого Алиенса с первых же секунд? Для них это было удивительно, чтобы с первой же встречи кто-то набросился бы на другого. Тэхён бил нещадно, не давал уйти от ударов и, кажется, зверел с каждой секундой, каждой царапиной, каждого вдоха, где привычный воздух мешался с кровью. Но Ким контролировал себя, опровергая мнение окружающих. Контролировал и знал, что не убьёт его. Он хотел показать, что не рад этому Алиенсу, и пусть остальные над этим задумаются. Ынсу защищался, рычал в ответ и блокировал удары, он раздирал кожу, но не останавливал Тэхёна. Совсем. Тот просто пёр на него, словно бульдозер, не останавливался, получая мелочные удары. Ким повалил Ынсу, замахнулся. И тут бы ему стоило перерезать горло, если обида была велика. Но этот Алиенс нужен живым. Тэхён ударил ниже, вспарывая место у ключиц, но не задевая важные сосуды. И навалился всем телом на Ынсу, ставя перепачканные руки на его шею, давит сверху, часто дышит и заглядывает в глаза. - Они придут, - хрипит Ынсу, понимая, что если не предупредит сейчас, то может больше вообще не заговорить. - Кто они? - с переборами рычания, Ким опустился ниже к нему и тихо спросил. - Предаторы, - ответил Ынсу, хрипя, - они всех уничтожат, - вдохнуть уже не получалось, рука слишком сильно давила на горло, перекрывая весь доступ. Никто и ничего не могло отвести его от смерти, парень не отступит. Но он предупредил. Быть может, это сократит количество смертей. И спокоен, когда чувствует, что засыпает. Тяжело, хрипя и не имея возможности последний раз вдохнуть. Возможно, это и к лучшему. Но неожиданно перед глазами вспыхивает яркая вспышка, в лёгкие поступает кислород, обжигая настоящим огнём, а сверху не ощущается тела. Умер? Ынсу вдохнул и закашлял, переворачиваясь на бок, потому что на спине лежать тяжело, и открывает глаза. Всё плавает, но он видит ноги, находящиеся рядом, вокруг шёпот прерывает тишину. Отпустил… для чего? Зачем? - Отпускаю, зла не держи, - тихо произносит Тэхён, - но я не верю тебе, - и ступает дальше, выходя из круга. Ынсу помогают подняться, спрашивают о его самочувствии и зовут лекарей, чтобы проверить, не нужна ли ему помощь врачей. - Что же вы не поделили? - Вы виделись раньше? - Тэхён вызовы вообще не бросал, а сейчас… - Да поверил в себя, вот и кидается. - Он прошёл охоту, он имел право. - Не имел он право нападать на того, кто столько пережил. - Быть может старые разногласия? - А может он видел его, когда был ранен? - Он же даже не сказал, почему бросает вызов. - Вряд ли бы сказал. Может, причина личная? - Ынсу, ты не знаешь, почему Тэхён мог бросить тебе вызов? - Ынсу головой мотает, слушая весь этот шёпот. А этот парень неплох, очень неплох. Тэхён выглядит молодо, но уже прошел испытание охотой и, видимо, удачно, раз его никто не остановил и не выгнал взашеи, что обычно бывает, если подросток пытается выделиться и сразиться со взрослым. Да и ранен он был, видимо, не Алиенсом, не кем-то из своих, а Предатором. Ынсу слышал о переполохе, когда один из Предаторов-полкуровок сбежал прямо из зала суда. И ему помогал Алиенс, которого позже ранили, как показал анализ крови. Что ж, наверное, это был всё тот же Тэхён. Остаётся тогда вопросы: для чего это представление и на чей он стороне? *** Тэхён просто шёл вперёд, не ища какого-то направления. Ноги сами вели его, видимо, по своему маршруту. После вызова Ким ещё не показывался в поселении, решив пропасть с их глаз, пока они не остынут, не подумают, не проверят Ынсу. Теперь он знает его имя и в случае чего может донести на него главным поселения, но разве от этого будет толк? Пусть лучше Ынсу сознается, они его послушают. А его обвинения могут воспринять как сугубо личную вражду. Тэхён не хочет казаться таким в глазах глав поселения, поэтому пока подождёт. Ближе к вечеру он вышел на знакомую тропу и зашагал вперёд, думая, что сядет в одном из своих любимых мест и отдохнёт, подумает, попробует отмыть кровь ещё раз и в очередной раз решит, что стоит сходить к ручью. Но планы его поменялись, когда он увидел Алеса. Одного. От него веяло печалью и тоской, Ким без труда проникся его грустью, знакомой ему слишком хорошо: ему не хватало Зуви. - Привет, - решает уведомить его о своём присутствии Тэхён, садясь. Алес не прогоняет его и не уходит сам, сидит также и смотрит вдаль. Только Ким чувствует лёгкий, практически незаметный запах соли: так пахнут слёзы. Их незаметные дорожки ещё не высохли на его щеках. Взгляд померк и не собирался загораться. Плечи опустились, сгорбились, спина больше не выпрямлялась, не собиралась нести ту огромную ношу, которую взваливает на себя сердце. Но и оно уже хочет с этим покончить. А не может, слишком глубокая рана. - Видел, ты бросил вызов новенькому, - Алесу захотелось поговорить. Ему было настолько тоскливо и больно, что он готов был говорить с соперником, врагом. Да разве теперь он враг? Разве теперь Алес может считать его врагом, когда он спас ему жизнь и объединился против врага покрупнее: Предаторов. Алес винил себя за распускание, но не мог собраться и опустился до такой точки, что никакие мысли и стыд не давали ему молчать, - мои всегда игнорировал. - Зачем мне было драться с тобой? - пожимает плечами Тэхён. Он удивлён, что с ним заговорили. Ким бы не смог говорить ни с кем другим, кроме Намджуна. Не смог бы, вот и всё. - Ну конечно, ты не видел во мне достойного… - грустно усмехается Алес, - никогда не видел, - как и мать, как и вся его семья. Алесу тошно, душно быть дома, когда каждый говорит, какой он ничтожный. Особенно после случившегося с Зуви. - Не в этом дело, - Алес поворачивает к нему голову, когда Тэхён роняет свою голову, обдумывая слова, - я не хотел с тобой ссориться. Ты сильный противник, и я не хотел вражды. Зачем нам вражда? Мы бы перебили друг друга, и что дальше? Ничего. Да и в целом, я не люблю насилие. Никогда не любил и не буду любить. - Ты не стал взрослым, - фыркает Алес, - взрослые любят насилие и наказывают всегда тех, кто идёт против вида. Защищают семью. - Быть взрослым, значит контролировать насилие и применять его лишь тогда, когда его невозможно избежать, - мотает головой Ким, - быть взрослым, значит подавлять инстинкты так искусно, чтобы они не подавили тебя, и использовать их во благо, - выдыхает Тэхён, - и брось это притворство, я тебе не враг… - Ким понимал, что его снова пытаются вывести из равновесия. Алес всегда хотел посмотреть на него в действии, а не на тренировке, хотел помериться силами, испытать себя в бою с лучшим, решив, кто действительно лучший. Но ему это так и не удалось, - я тебя понимаю. И мне очень жаль, что ты тоже понимаешь меня… - Да что ты знаешь! - Алес оскалился, встрепенувшись, и хотел уже напасть на него, в открытую, без всяких свидетелей и вызовов. - Я знаю, что такое разбитое сердце, - но Тэхён его резких действий не испугался, спокойно сказал и поднял на него глаза, - знаю, как это бывает больно, - Алес успокоился, кажется, за секунду, никогда ещё так быстро он не возвращался в прежнее состояние равновесия, - и знаю, какого терять любимого человека. А что самое худшее, что иначе не можешь ни ты поступить, ни помочь исправить ситуацию. - Кого ты потерял? - Маму, - тихо выдыхает Ким, - и одного парня, с которым нам не было суждено быть вместе, - Алес во взгляде меняется слишком быстро, - но мы, дурни, попытались. И мир наш рухнул, - Тэхён выдыхает, - мы рухнули, - и прикладывает руку к груди, где сердце обливается болью и кровью, пока дают время. Ведь ещё не всё ушло, не всё вытекло, - и с болью этой приходится жить… - Он жив? - Пока да, - Алес выдыхает, ничего не говоря, и отворачивает голову к низменности холма. Открыться в ответ? На душе тяжко. Но то, что в этом поселении есть такой же, кто потерял любимого, дышать становится отчего-то легче. - У Зуви был брат, - Алес решает поделиться, потому что молчать дальше не видит смысла. Да и желание рассказать куда больше, - один из Предаторов, - Ким переключается, сужая внимание на Алесе, - она была из семьи, где впервые появился Алиенс. Непонятно откуда и почему. Делали тесты, несколько раз, на ДНК проверяли, в семье были скандалы. Но это была их дочь, и была она Алиенсом. С хвостом. Когтями. Клыками. Ну ты знаешь, какими крохами рождаются наши, - усмехается Алес, - брат её очень любил, всегда защищал от всех, даже от отца. Они были близки. И когда она оказалась здесь, навещал её через границу напряжения. Я первым узнал об этом, она жила в доме моей тети, - Алес выдыхает, собираясь, чтобы продолжать. Тяжело говорить, будто в горле что-то застряло, - в тот день я дежурил, чтобы никто их не увидел и не нашел. Всё было в порядке, когда они разошлись. Всё хорошо, она слушала, чтобы он отправился обратно, и он пошёл. Пока его не нашли Предаторы, - Алес сглатывает, жмурясь, - как только прозвучал выстрел, я понял, что стреляли в него. Зуви не поверила. Но прошло всего пару секунд… пару секунд, чтобы она поняла. И побежала. Я пытался её остановить и увести, а она не послушала… впервые так сильно ударила меня и побежала… я ничего не мог поделать… - больно, так больно в груди. До сих пор перед глазами её мёртвое тело, оно снится Алесу в кошмарах. Иногда ему кажется, что он слышит её голос, он зовёт её. И тогда думает, что это был страшный сон, и сейчас он проснется. Но он не просыпается. Не просыпается! - ничего… - слёзы стали такими привычными за эти дни, Алес не мог заставить себя прекратить плакать, просто не мог. Ему было так плохо и больно, что вытерпеть это в одиночку он не мог. А рассказать тем более. Их вообще там не должно было быть. - Не стесняйся, - Тэхён потянулся к нему и обнял, - плачь, это помогает, - провёл рукой по спине и услышал долгий вой и всхлип. Они были врагами, но Ким оказался тем, кто протянул ему руку помощи, когда другие не могли и не искали её, - но не долго, слышишь? - Алес отстранился, рванно вдохнув, - ты нужен мне. Как войн, как соратник, - Алес вдохнул, попытавшись успокоиться, попытавшись сглотнуть этот ком в горле, - да, я спас тебя, но не могу спасти всех, - Тэхён выдыхает, держа зрительный контакт и сжимая плечи Алеса. Кажется, впервые они так близко друг другу, не просто на одной стороне, а за одну идею, - могу я попросить тебя кое о чём? - Проси, - Алес кивает несколько раз, - и перестань смотреть, я… - Прости, если чувствуешь себя разбитым и слабым рядом со мной. Но я просто не хочу, чтобы ты справлялся с этим один, как пытался справиться я, - Алес глубоко вдыхает, губы его дрожат, а хвост, наконец, дёргается, подавая признаки жизни. Даже всегда влияющий из стороны в сторону хвост приуныл, перестав мешаться, - я прошу тебя удержать Чимина рядом с собой, - Алес хмурится, чуть отстраняясь и мотая головой. - То есть как? - Я пойду в битву, - объясняет Ким, - пойду ради того, чтобы многие смогли уйти, и отомстить за тех, кто пострадал, - Алес выдыхает, понимая, что Тэхён пойдёт на такое в том числе ради Зуви, - сейчас крайне сложная ситуация, придётся выбирать. Я выбираю сражение, а вы должны уходить. Вас всех отправить со стариками, женщинами и детьми, как тех, на кого можно положить их жизни. Вы останетесь старшими. Но Чимин порвётся за мной… и я прошу тебя, удержи его. Любыми средствами, - Алес выслушивает, становясь серьёзным и не отвлекаясь на эмоции. Его просят о жестоких вещах. - Ты сделаешь ему больно. - У меня есть выбор, я выбираю ваши жизни. - Отстойное благородство. - Мой выбор. - Ты правда готов идти на это? - Да. - И тебе не страшно? - Я боюсь больше того, что мы не справимся и всех остальных уничтожат, - объясняет Ким и не верит, что говорит подобное. Ему очень страшно, за всех и за себя, но он не может поддаться страху и отвернуться от битвы. Себе позволить не может, - поэтому не боюсь. - Я сделаю, - кивает Алес после раздумий, - удержу его. Но только из-за того, что этот идиот должен быть в нашем отряде. Не думай, что я поддерживаю твоё решение, - Тэхён усмехается, кивая. - Таким ты мне нравишься больше, - кивает Ким, - и мой брат не идиот. Просто импульсивный. - И неудержимый. - И нетерпеливый. - И идиот. - Эй, - тянет Тэхён, и Алес усмехается, кажется, забываясь. Впервые за эти часы скорби ему спокойно на сердце, его не тянет страдать и плакать, прячась от всех. Он готов действовать хоть прямо сейчас. Сейчас идти и втащить всем, кто помешает им, вытащить всех, кому нужна помощь, и свалить с этой земли. Подальше от Предаторов. - А если мне придётся ему врезать? - Врежь, разрешаю. - Знал бы он, что за соглашения ты тут заключаешь. - Он бы меня побил. Но не станет, я же его брат. А ты держись. - Да знаю, - усмехается Алес. Они сидят в тишине и мыслят о своём, время от времени обсуждая что-то отстранённое. Как жаль, что спустя столько лет вражды их объединила смерть. Как бы кошмарно не звучало, но это так. И, кажется, это открывает новую историю, их историю. * - Хосок? - первое, что говорит Чонгук, когда заходит в квартиру, и выдыхает, тут же отключая систему. Благо с собой оружия никакого не было и не наставилось на брата, - что ты тут делаешь? - Хосок редко к нему заходит, потому что постоянно в лаборатории, работы много, точнее дофига, заняться есть чем, помимо посиделок за чаем. Не до них. Но сейчас тот сидит в обычной одежде за его столом и выпивает. Алкоголь. Чонгук узнаёт запах, отец иногда выпивал. Причин Чонгук не знает, но в обоих случаях понимает, что мера бывает необходимой, - что случилось? - Хосок не реагирует на предыдущий вопрос, но Чонгук пытается узнать причину, оставляя маску и садясь за стол в форме. Не до раздевания и этикета, сейчас важен брат. - Мы убиваем их… - произносит спустя приличное время паузы Хосок, - они же умирают… - Кто "они"? - Чонгук старается не кричать от удивления, но одним вопросом его собственные догадки не ограничиваются. Быть может, конечно, брат переживает о зверушках, на которых они испытывают опыты. Ну быть может, бывает, не все доктора спокойно относятся к экспериментам на животных. Почему-то Чонгук очень надеется, что Хосок говорит о зверушках. - Алиенсы, - Чонгук раскрывает глаза, моргая, и даже пододвигается ближе. - Что? - шепчет, не смеет спросить громче. Неужели не послышалось? - Мы не можем их вылечить… - Хосок, кажется, не волнуется о состоянии брата, вываливая на него подобную информацию, или просто не может волноваться, ведь сам, по виду, слишком устал, переволновался, вымотался хуже собаки, - не можем… они умрут… - Хосок тянет стакан к губам и допивает содержимое, с громким звуком ставя обратно на стол. Следом падает голова, локти упираются в стол и слышен всхлип, - умрут… - Так, пожалуй, хватит тебе, - Чонгук действует так же, как делала мама с отцом, когда понимала, что тот подошёл к краю. Он осторожно отнимает слабые пальцы от стакана, отодвигая посуду дальше, сжимает его руку в поддержке, ловя поплывший взгляд. Грустный, измотанные, опечаленный, сожалеющий, - Чонгук, мы… мы старались… - Хосок опускает голову, - так старались… но ничего… это невозможно… - Ты хорошо поработал, - тихо произносит Чонгук, - но тебе пора спать, - Хосок мычит, мотая головой, - нужно отдохнуть, Хо, давай, - Чонгук отодвигает бутылку и помогает подняться. Хосок, к счастью, не сопротивляется и даже сам пытается встать. Но выпил он достаточно, чтобы еле держаться на ногах, - ложись, - Чонгук отводит его в спальню и кладёт на кровать, выдыхая. Нужно снять с него одежду, вряд ли он обрадуется утром, когда проснётся в грязных вещах. Поэтому Чонгук брата раздевает, складывая аккуратно вещи в стопку у кровати. Хосок быстро засыпает, даже уговаривать не пришлось, и Чонгук беспрепятственно укладывает его под одеяло, - что же случилось? Что же ты… - Чонгук выходит из спальни быстро, но тихо, осторожно ступает и подходит к столу. Да, не ошибся, Хосок пришёл с портфелем. Чон оборачивается на дверь спальни. Да нет, Хосок спит, и вряд ли проснётся. Правильно ли делает Чонгук, если желает заглянуть в его документы? Может они откроют причину поведения? Чон решается, открывая портфель и доставая несколько записей. И, кажется, понимает брата за секунды, видя сколько записей перечёркнуто и подписано, как «не работает», «неправильно», «невозможно», «убило объект», «испытание провалено», «код не исправлен». Хосок силён психологически, его правда трудно вывести из стабильного состояния работы. Но видимо сейчас он подошёл к грани, которую не может удерживать в себе. Прочитывая строчку за строчкой в дневнике, сверяя её с отчётами лабораторий и описаний, Чонгук всё больше понимает ту неизбежную, безвыходную тоску, засхлестывающую целиком. А под конец сам наливает себе в стакан алкоголь, отпивая и упираясь руками в стол. «Сопротивляющихся - убить, остальных - исследовать. Не щадить, найти лекарство любыми методами». Но тут же следует подпись от руки: «Излечить невозможно. Лекарство есть лишь смерть». И приказ, заверенный их командованием: «Убить всех». *** - А я тебя жду, - Тэхён встречает Ынсу на пороге своего дома и замирает, прислушиваясь, - не волнуйся, я не пришёл выбивать извинения, - Ынсу тяжело поднимается со ступеней, Ким его хорошо пробил днём, - надо поговорить. - О чём? - Тэхён знал, что им есть что обсудить, но не представлял, с чего начать. - Это касается тебя, - Ынсу говорит тише, - может уйдём туда, где нас не будут слушать? - Все спят в округе, - сообщает ему Ким. Это он чувствует, а в своих чувствах не сомневается, - говори здесь. - Ладно, - кивает Ынсу, - я не знаю, для чего, но меня отправили найти тебя, - Тэхён хмурится, только открывая рот спросить, - я не знаю, если это хочешь узнать. Мне показали твою фотографию и фотографию Предатора, которого ты увёл из-под суда. - Юнги? - Имён не назвали. Лишь фото и приказ доложить. - Доложил? - У меня не было выбора, - Ынсу ожидает, что на него сейчас набросятся и добьют, чего днём не сделали, но Ким просто кивает. - Я не виню тебя в этом. Ты поступил так, как посчитал нужным. - Ого… утром ты не выглядел таким рассудительным, - Ынсу правда удивлен. - Ты уж извини, я видел тебя в клетке. И ожидал подвоха, - пожимает плечами Тэхён, - не мог ты чудесным образом сбежать и найтись. - К слову об этом, - цепляется Ынсу. Он и сам хотел спросить, но раз Ким поднял эту тему, то почему бы не зацепится за неё сейчас? - что ты делал в том подвале? - Искал доказательства тому, что нас собираются лечить, - Тэхён выпаливает прямо в лоб, Ынсу аж теряется от такой прямолинейности, - ты не знал? - Над другими проводили опыты… но я думал, они изучают нас или делают какие-то свои научные открытия, - Ынсу неожиданно осознал, что всё это время жил с теми, под теми, кто пытался избавиться от них. От их отличия, сущности и поведения. От них в целом. Они хотели сделать их подобными себе. Подчинить генетику и избавиться от целого вида… - я не знал… - они убивали их изнутри, уничтожали. И от этого его отвела нужность в качестве добычи на своеобразной охоте, - нашёл? - крохотная надежда того, что это всего лишь выдумка жестокого организма, вдруг зажглась. - Нашёл, - и тут же потухла, - и принёс доказательства к главе поселения. - Про нас не сказал? - Не мог, - разводит руками Ким, - не я относил доказательства, не я докладывал о вылазке. - А кто? Кто ещё знает? - Мой брат, - Ынсу ненадолго успокаивается, - не переживай, он не будет болтать. - Я переживаю о том, что вы не рассказали всем. Никто же не знает? - И напугать всех этим кошмаром? Нет уж… - Тэхён, правда, сначала не понимал, почему правду утаивают. А потом осознал, что это был правильный шаг к сохранению спокойствия и мира в поселении. Детей и так боятся на улицу выпускать, держат в пределах видимости, в поселении. Хотя Ким помнит как они с братом и папой резвились на лугах, дальше поселения, дальше леса, и никто их не удерживал. Но для поселения это было верным решением, - ради спокойствия матерей, поступили может и не совсем правильно, но так, как было нужно тогда. Сейчас этот вопрос поставит нам палки в колёса, и все узнают правду. И будут сражаться, чтобы дети не стали инвалидами. - Ты смог прочитать хоть что-то из того, что принёс? - Ынсу языка не знал. За все эти года он так и не смог освоить письменность Предаторов и поражался, как они звучат одинаково, но пишут по-разному. Это не укладывалось в голове, совсем. - Лишь обрывки, пару формул и расчётов. - А ты умный для Алиенса. - Алиенсы не глупы, как учат Предаторов. - Я не о том, - мотает головой Ынсу, он чувствует настороженность, читает качающийся хвост, - так что ты перевёл? - Лишь то, что они пытаются выяснить, как переделать генетический код. Возможно, гены, доминантные и рецессивные, скорее всего, хотят сделать что-то на подобии сыворотки, которая будет подавлять ген «А». Но по мне это слишком опасно. Слишком много будет побочных мутаций. Это с детьми ещё в утробе. А с теми, кто уже родился, растёт или вырос ситуация сложнее. Не знаю, что они там пытаются выяснить, но думаю тех, кому не повезло, как тебе, разбирают на кусочки и думают, почему мы отличаемся и как подавить инстинкты, - Ынсу присвистывает, упирая руки в бока. Впервые за весь разговор его хвост вздрагивает и тут же повисает обратно, закругляясь над землёй, - кстати, а почему ты избежал участи подопытного кролика? - Был хорошо развит и не давался. Они сделали из меня охотника и отсылали на меня отряд для проверок. - Чего? - Я был типа дичи, которую нужно обезвредить. Так и было, пока я не приноровился. И отряд из лучших Предаторов перестал быть лучшим. - Получается, ты охотился на Предаторов? - Да. - А они на тебя? - Пытались. - Так ты заточен под охоту на них. - А то, - Ынсу слышит одобрение, даже восхищение, и улыбается одним уголком губ. Приятно. - Но как ты оказался здесь? - Заключил сделку. Ты мне сегодня отключил датчик, который мне вшили. Не спрашивай, - предугадывает действие Ынсу, - я не знаю как. - У тебя сердце замерло… я думал, что придушил тебя окончательно, поэтому отпустил, - признался Тэхён, - чтобы тебя успели спасти, - Ынсу выдыхает. Вот как, теперь понятно. Ему сохранили жизнь по чистой случайности, - я не хотел, чтобы ты погиб. Лишь показать, что ты для меня опасность. - Они думали, что меня не приняли и убили. И не ждали, что я вернусь с новостями. - Наверное, датчик засёк потерю пульса, поэтому зафиксировал смерть и отключился за ненадобностью. Быстро же эта штука сработала… - Эх, если бы я только знал, что он отключился… - Не пошел бы? - Смеёшься? Сбежал бы конечно. Мне оно думаешь надо? Я просто хочу, чтобы сестра жила спокойной жизнью. Они обещали не тронуть её, если я разведаю обстановку и сообщу им. - Что ты им сказал? - Что нашёл тебя и Предатора. В поселении спокойно, никак и никто не готовится к битве, обстановка расслабленная, траурная, но дети бегают и играют, солдат не видно, - цитирует свои слова Ынсу, кивая, - не знаю, что они пытаются выяснить, но это что-то связано с тобой и беглым Предатором. И, видимо, с лечением, потому что именно ты узнал о лечении первым. Возможно, они догадались, что теперь этой информацией владеют и главы поселения. А значит, медлить им больше нельзя. - И они наступят в ближайшее время, так как боятся, что мы взбунтуем первыми, - понимает ход его мыслей Ким, - вряд ли наша драка сегодня прошла бесследно, все начнут приставать с вопросами. А когда не найдут, попросят разобраться с нами. Тогда узнают обо всём. И взбунтуются. - Нам хана… - тянет Ынсу, - Предаторы не остановятся и уничтожат всех. Не существует лекарства от того, чего нет. Ничего же не делает нас особенными. Строение? Ну так это мутация, вызванная геном. Исключить ген? Это невозможно. Сделать нас менее агрессивными? Это психология, это что-то заключённое в память или куда там ещё… они не захотят нас лечить… - Тэхён кивает несколько раз, сохраняя молчание, - им проще и выгоднее убить нас… всех… - прикусывает губы и опускает голову, - и всех тех, кто может быть носителем гена в ближайшем поколении… - Ким тут же подумал о его сестре, о всех тех родственниках, чьи дети или родители сейчас в поселении, - они истребят нас как вид, - Ынсу доходит до истины, оседая и чуть не падая на землю. - Мы этого не допустим, - мотает головой Тэхён, - нам ничего не остаётся, кроме как вспомнить предков и устроить охоту. Но мы не будем убивать ради забавы, мы будем спасаться. Не важно, как долго и как много придётся убить, как много погибнет. Мы должны сохранить вид и увести наших людей. - Мыслишь как взрослый, - усмехается Ынсу, - взрослый в твоём возрасте… не часто такое встретишь, - Ким скалится на него на секунду, хвост метается в воздух, - не обижайся, я даже рад этому. Редкое исключение. - Каков есть… - Ты сильно мне сегодня надавал, у меня синяки до сих пор заживают и болят. Ты - мощная движущая сила. И я рад, что ты на нашей стороне. - Будто могло быть иначе. - Мне кажется, я был там не один, - делится мыслями Ынсу, - я слишком редко ходил на охоты и всегда с разными Предаторами. Будто менялись они слишком часто. Быть может, у них действительно помёт лучших охотников выходит раз в год, но… вряд ли. Даже для них это чересчур, - Тэхён хмыкает. - Давай спать. Нам предстоит трудные дни. Стоит выспаться. - Мы теперь на одной стороне? - Кто знает… - щурится Ким, порыкивая. - Эй, я вообще-то пришёл к тебе и всё рассказал. - Замести следы таким способом - хитрый ход. Взять меня в союзники, через меня выйти на Юнги и брата. - Если ты мне так не доверяешь, почему тогда рассказал? - А какая теперь разница? Нас всех ждёт массовая казнь. И там уже не важно, кто на чьей стороне, уберут всех. Так что мы в одной лодке. - Справедливо. - Спокойной ночи. Надеюсь, до утра. - До утра, - кивает Ынсу, пропуская Тэхёна в дом, - до утра…