***
Болеющий Скарамучча оказался еще менее подарочным ребенком, чем обычный. Вельзевул едва уговорила его позавтракать, потому что лекарства надо пить только после еды. — Мне это не поможет! — из последних сил сопротивлялся ребенок. — Да почему?! Командовать легионами духов было проще, чем уговорить одного полуживого мальчишку сожрать таблетку. Вельзевул уже думала было прибегнуть к силе, гипнозу или запугать его какими-нибудь иллюзиями. Но, кажется, это тоже противоречило контракту, согласно которому, она должна быть хорошим родителем. — Я после этих таблеток чувствую себя еще хуже, — признался Скарамучча. Вельзевул глубоко вздыхает и опускается на кровать рядом с ним. Упрямо смотрит прямо в глаза ребенку, но тот лишь показывает ей язык. Чтобы не прибить его прямо на месте она решает занять руки чем-то другим, например, километровой инструкцией к лекарству. Может, эти таблетки можно растолочь и незаметно подсыпать ему в еду? Продираясь сквозь показания по применению, противопоказания для беременных и кормящих, побочки и остальное, взгляд Вельзевул цепляется за состав. Он мгновенно объясняет все и на секунду Мико кажется ей ужасным человеком, мучителем детей и злом во плоти. Конечно, не Вельзевул рассуждать о зле и добре, но сейчас ей просто хотелось взорваться от возмущения. Зверобой и полынь. — Мы не будем пить это дерьмо, — твердо говорит она и решительно направляется в ванную, чтобы смыть все таблетки из пачки в унитаз. На всякий случай она решает проинспектировать всю домашнюю аптечку. В мусорку летят все лекарства, в составе которых обнаруживается зверобой, полынь, крапива, лаванда и остальные травы. Отдельное спасибо хочется сказать Мико, которая пичкала их ребенка всеми эти лекарствами на протяжении его жизни. Неудивительно, что у него слабое здоровье, а его физическая оболочка такая маленькая и бледная. — У вас случайно нет ртутного градусника? — спрашивает Эи, заглядывая в комнату к сыну. — Чем тебе электронный не нравится? — напрягается мальчик, поднимая взгляд от старого шумящего ноутбука. — Нет, наоборот, — качает головой женщина, — Если у вас где-то есть ртутный, надо от него поскорее избавиться, а то нам обоим хана. — А-а-а, — протягивает Скарамучча, — Я выкинул его год назад вместе с мамиными серебряными сережками. — Молодец, — совершенно искренне говорит Вельзевул. Она садится рядом с ним на кровать и настроение немного приподнимается от того, что хотя бы с серебром ей сегодня не придется иметь дело. Она кладет руку сыну на плечо и начинает объяснять: — Пожалуйста, держись как можно дальше от соли, полыни, зверобоя, лаванды, — предостерегает Вельзевул, — Не давай заманить тебя в круг и ни за что не прикасайся к крестам и святой воде. — Почему? — спрашивает мальчик. — Все это очень опасно для демонов. Мне не навредит, но ты наполовину смертен, поэтому привязан к своей оболочке и если кто-то попытается изгнать из нее твой дух, ты просто перестанешь существовать. К тому же, тебе еще очень мало лет. — А от чеснока мне тоже держаться подальше? — Мы же не вампиры, — посмеивается Вельзевул. — А вампиры тоже существуют? — Да, конечно. Вельзевул вспоминает как пару сотен лет назад Барбатос подружился с одной. Самое ироничное, что она была монашкой. Интересно, он до сих пор с ней на связи? От вопросов про старых знакомых женщина отвлекается на ноутбук, стоящий у Скарамуччи на кровати. На экране отображалась загрузка, а нарисовано было что-то странное. — А почему там поезд летит через космос? — Потому что это межзвездный экспресс. — Какая-то глупость, — фыркает женщина, — Поезда не летают в космосе. — Этот летает, — упирается ее сын, — На нем первопроходцы путешествуют по планетам. Я эту игру ждал месяц, поэтому ты либо не душнишь, либо уходишь. Вельзевул это хамство ужасно задело. Она ведь только что проявился себя как очень хороший родитель и предостерегла от кучи бед, которые могли с ним случиться, если бы он продолжал жить по законам этих глупых смертных. А вместо благодарности он ей грубит из-за того, что она не поняла какую-то глупую компьютерную игру.***
— Зачем она вообще нужна нам в пачке? — гневно вопрошал Скарамучча. — Ну, может, потому что у этого босса есть уязвимость к электро? — парировала Вельзевул. — У него уязвимость еще к пяти элементам, алло! — сокрушается мальчик, — Просто скажи, что тебе нравится ее дизайн. — А тебе нет?! — Она наполовину лиса! Так они со скрипом бороздили просторы космоса уже часа четыре. Когда Вельзевул наделяла людей зависимостью от видеоигр, она не думала, что ее же изобретение обернется против своего создателя. Но, оказывается, выполнять квесты, получать персонажей и открывать сундуки весьма увлекательно. Она даже не заметила, как быстро пролетело время и что у нее еще есть какие-то там обязательства. — Ладно, извини, ты главный, ставь, кого хочешь, — сдалась Вельзевул, но тут же разочаровалась, глядя на выбор Скарамуччи, — Серьезно, этого заунывного ветродуя? Примерно через полчаса бесконечное раздражающее жужжание над ухом прекратилось. Эи отвлеклась от пошагового боя и с удивлением заметила, что Скарамучча заснул у нее прямо на плече. Она дотронулась до его лба и с сожалением обнаружила, что температура так и не ушла. Вообще, его внезапная болезнь вызвала у нее смешанные чувства. В людских организмах она была несведуща, но происходящее мало напоминало человеческий недуг. Все перечисленные мальчишкой симптомы — слабость, головная боль, ломота в теле, заставили ее подозревать, что все не так уж и просто. Вельзевул аккуратно убирает ноутбук с коленей, встает с кровати и укладывает ребенка поудобнее. Она никогда не оказывала такого рода поддержки даже своим подчиненным, но демоница мягко касается двумя руками горящих щек ребенка и передает ему частицу своей силы. В последний раз она так делала с Баал. Разве что, в этот раз было больше шансов, что ее усилия пройдут не зря. Вспомнив об обещании Мико извиниться перед соседями за потоп и попытаться отговорить их требовать компенсацию, Эи решает впервые за несколько часов вылезти из постели. Все-таки, по условиям договора, ей надо быть надежным партнером, а держать обещания, вроде, входит в это понятие. Когда Вельзевул поворачивает ключ в замочной скважине, она понимает, что у нее шумит в ушах и ощущает легкую мигрень. Это вот так сказывается несколько часов за компьютерными играми? Распахнув дверь, она замечает, что на пол падает какая-то бумажка. Не похоже на счет за коммунальные услуги или рекламное объявление, которые обычно вставляли в дверные косяки. Демоница наклоняется и слишком поздно понимает, что именно держит в руках.***
По пути домой Мико понимает, что зря вчера на всех наорала. В конце-концов, Эи мало что знала о мире смертных и с бытовой ссорой с соседями они как-нибудь справятся. В крайнем случае, она ведь может попросить Вельзевул наслать на них какое-то проклятие или что-то в этом роде? Или это будет считаться отдельной сделкой? На нужном этаже ощущение покоя резко развеивается, когда Мико видит своего личного демона без сознания на лестничной клетке. Опустившись на колени девушка судорожно вспоминает, как правильно оказывать первую помощь. Стоп, но ведь это методика для людей. Она сработает на демоне? Благо, когда между их лицами остается сантиметра три, Вельзевул так резко приходит в себя и они чуть не сталкиваются лбами. Яэ почему-то отводит взгляд и делает вид, будто совсем не собиралась делать ей искусственное дыхание. — Какой сейчас год? — резко спрашивает Вельзевул. — Две тысячи двадцать третий. — До или после? — После? — неуверенно отвечает Мико. Вельзевул оглядывает девушку, потом свое тело, а затем ее взгляд фокусируется на валяющимся на полу куске пергамента, от которого демоница шарахается, как от огня. — Что это? — спрашивает Мико, поднимая бумагу с пола. Лист кажется абсолютно безобидным, только вот Вельзевул смотрит на него с дикой пылающей ненавистью в глазах. Мико разглядывает нарисованный на нем странный узор. Он похож на многоугольник с иероглифами, которые девушка не может прочитать, а в центре красуется знак инь и янь. — Сожги его, — настойчиво просит Вельзевул. — Сначала объясни мне, что здесь вообще случилось, — отвечает Мико, все еще не понимая, что такого смертельного в обычном клочке бумаги. — Случилось то, что ты сняла квартиру по соседству с кланом экзорцистов! — отвечает Вельзевул. — Тех самых, с которыми ты хотела сегодня поговорить? — уточняет Мико. — О, я-то с ними поговорю, — обещает Вельзевул с каким-то маниакальным блеском в глазах, — Но сначала сожги это дерьмо! Мико снова смотрит на пергамент с древними символами, затем на Вельзевул, переполненную яростью и решает, что лучше подыграть. Она достает зажигалку из заднего кармана и они вдвоем смотрят, как постепенно тлеет лист бумаги. — Довольна? — Да, — кивает демоница, — Теперь и Скарамучче станет получше. Эти ублюдки хотели нас обоих прикончить. — Что? — удивляется Мико, — Слушай, я уверена, что это просто недоразумение. Вельзевул еще минут пять доказывает, что заговоры против демонов просто так не появляются в дверных косяках, особенно после того, как за дверью селится нечисть ее ранга. И особенно после того, как эта нечисть топит соседей, которые, судя по печати на пергаменте, борются с демонами поколений так триста. Мико еле удается уговорить ее спокойно спуститься на этаж ниже и поговорить с Шень Хэ. Вельзевул обещает “засунуть заговоры ей в задницу” и обещает прикончить весь их экзорцистский клан. Мико и с этим приходится согласится, лишь бы Вельзевул согласилась пойти с ней и пообщаться по-человечески. — Я не человек, — напоминает Вельзевул перед тем, как Шень Хэ распахивает перед ними дверь. — О, Мико, привет, — говорит женщина, — Ты что-то хотела? — Да, слушай, по поводу вчерашнего инцидента, — любезно говорит Мико, пока Вельзевул прожигает в соседке дыру взглядом, — Я хотела еще раз извиниться за потоп и обсудить эту проблему. Твой племянник дома? — Нет, он гуляет с другом, — говорит Шень Хэ, — Но вы можете пройти, пожалуйста. Она изящно отплывает вглубь прихожей и жестом приглашает женщин войти. Мико кивает, мило улыбается и заходит, а вот Вельзевул, кажется, сейчас стошнит от запаха полыни, которым пропиталась эта квартира. — Ты пройдешь? — уточняет Шень Хэ, пристально вглядываясь в глаза цвета грозового неба. — Когда ты вычистишь эту гору соли из-под порога, — язвит Вельзевул. — Ну что же, раз всем и так все ясно, — пожимает плечами Шень Хэ. Мико не успевает оглянуться, как эта изящная на первый взгляд женщина достает из кармана брюк нож. Нет, она, конечно, была в курсе, что у них не самый благополучный район, но что ее соседка может в самом прямом смысле этого слова выскочить из своей квартиры и попытаться пырнуть человека, она бы не подумала. А, хотя, не человека. — Догадливая же ты сука, — огрызается Вельзевул, когда ей удается увернуться от удара отлитого из чистого серебра короткого клинка. — У нас часы остановились на шести шестнадцати, — поясняет Шень Хэ, замахиваясь еще раз, — И птицы начали падать прямо на крышу. — Небось еще и свет мигал? — усмехается Вельзевул, уклоняясь уже от второго удара. — И кресты переворачивались! — когда Шень Хэ двумя руками поднимает над головой нож, Вельзевул замечает, что предплечья у нее перемотаны красными нитями, конечно же, куда без этого. Ловким движением Шень Хэ все же удается схватить Эи за горло. Та рефлекторно хватает ее за запястье, но как только ее пальцы касаются красных нитей, демоница вопит от боли. — А теперь говори, что здесь забыла, — Шень Хэ подносит серебряный клинок к горлу Вельзевул и едва касается бледной кожи, но на ней уже появляются черные отметины, пока еще слишком тонкие, чтобы через них демон покинул оболочку. — Служу по контракту, — честно признается Вельзевул, задыхаясь в хватке экзорцистки. — Какому контракту? — выпытывает Шень Хэ, — Один из высших демонов не будет просто так заключать сделку. Какие у тебя условия? — Мыть за собой посуду! — слышит Вельзевул перед тем, как Мико огревает Шень Хэ огнетушителем по голове. Когда хватка ослабевает и экзорцистка без сознания валится на пол, Вельзевул откашливается и прикасается в шее. От красных нитей и клинка точно останутся следы на пару дней, но она и не такое переживала за три тысячи лет. — Круто ты ее, — кивает Вельзевул. — Я просто подумала, что тебе еще тринадцать лет мне служить, глупо было бы потерять тебя из-за вздорной соседки, — пожимает плечами Мико, ставя огнетушитель рядом с бессознательным телом. — Должно быть, они вчера заметили меня и решили изгнать отсюда, — рассуждает Вельзевул, — Оставили печать на двери. Скарамучча из-за нее весь день полуживой. — Но с тобой с утра все было в порядке, — напоминает Мико. — Я высший демон, меня таким не возьмешь, — говорит Вельзевул, — Я отключилась лишь когда дотронулась до печати, а у него весь день никаких сил не было. — То есть, теперь с ним все должно быть в порядке? — надеется Мико. — Мы уничтожили печать, но это семейство вряд ли так просто от нас отстанет, — задумывается Вельзевул, — А теперь помоги мне, возьми ее за руки. — Почему я должна ее таскать? Мико считает, что задает вполне здравый вопрос. До появления в ее жизни Вельзевул, ей еще не приходилось бить соседей по голове и думать, что делать с их отключенными телами. — У нее все руки обмотаны красными нитями, наверняка еще и татуировки защитные есть, — кривится Вельзевул, — Я это трогать не буду. Мико вздыхает и пока Вельзевул раздает ей инструкции, за руки затаскивает Шень Хэ в ее же собственную квартиру. Уложить ее на диван в комнате до потолка забитой какими-то алтарями и ритуальными предметами, вроде курильниц, тоже пришлось Мико. С утра точно будет болеть спина.***
— Я тебе еще раз говорю, что ты не можешь убить целую семью! — стукает по столу кулаком Мико, — Во-первых, не хочу с этим иметь дело. А во-вторых, я видела их семейные праздники, их там человек пятьсот. День выдался стрессовым, поэтому вместо того, чтобы готовить ужин, Мико решает заказать пиццу. Скарамучча встретил их дома, даже здоровее и румяней, чем обычно и заявил, что хочет пиццу с ананасами. Вельзевул его очень поддержала и Мико поняла, в кого у ребенка такой извращенный вкус. — Не самая большая армия, которой мне приходилось противостоять, — закатывает глаза Вельзевул, — Ну ладно, я могу просто попросить Буэр послать им всем сны о том, что с ними будет, если еще раз попытаются перейти дорогу Вельзевул, одной из семерых повелителей Ада, командующей шестидесяти шести легионов духов, Коро… — Только вот огнетушитель в битве с экзорцистом оказался эффективнее, — напоминает Мико, пока Вельзевул перечисляет все свои регалии. — А я поддерживаю идею с убийством, — говорит Скарамучча, отправляя в рот очередной кусок пиццы, — Мне сегодня даже поиграть из-за них нормально не удалось. — Я думаю, это от того, что у них гигантский клан, — высказывается Вельзевул, — От огромной кучи родственников вечно одни проблемы. Взять хотя бы моих… — У тебя куча родственников? — удивляется Скарамучча. — Да, — кивает Вельзевул, — Не все, конечно, живы и в своем уме, но… — Получается, у меня тоже? — загорается мальчик, — Расскажи побольше! Всю жизнь у него не было никого, кроме Мико. Сайгу он едва помнит, а больше родни у них не было. Когда в детском саду их попросили нарисовать семью, он с завистью смотрел на тех детей, которые изображали большие дома и кучу людей рядом. — Ну, технически, все мы, демоны, братья и сестры. Понимаешь, по Отцу, — усмехается Вельзевул, — По крайней мере, знатное сословие. — И сколько вас всего? — спрашивает Скарамучча. — Семьдесят два, — утверждает демоница. — У меня семьдесят дядь и теть?! — в шоке вопрошает мальчик. — Поменьше, — охлаждает его пыл Вельзевул, — Кто-то умер, кто-то отрекся от адского престола, а некоторых я за родственников считать не хочу. — И сколько остается? — уточняет ребенок. — Дай подумать, — Вельзевул отводит глаза в потолок, вытирая рот салфеткой, — Шесть. Барбатос, Моракс, Буэр, Фокалор… — Да, я помню, — нетерпеливо прерывает ее Скарамучча, — А я могу с ними познакомиться? — Все рано или поздно с ними знакомятся, когда гонятся за деньгами, властью или удовольствиями, — рассуждает женщина. — А у меня есть двоюродные братья или сестры? — Конечно, — кивает Вельзевул, — У Моракса есть сын, правда, намного старше тебя. Ему две тысячи лет. Слышала, что у Буэр недавно появилась дочь, она младше тебя, но уже может проникать в человеческие сны и читать мысли. — Блин, а я умею только молниями стрелять, — разочарованно протянул Скарамучча, — Ты научишь меня читать мысли? — Это не ко мне, — говорит Вельзевул, — Могу научить летать, создавать иллюзии, строить подпространства. Но последнее точно не скоро, сама всего лет пятьсот назад поняла как. Мико слушает этот сюрный диалог и понимает, что Скарамучча похож на мать не только внешне и по части странных вкусовых предпочтений. Она всматривается в Вельзевул и видит, что та хоть и может при желании легко сменить внешнюю оболочку, но ее мимика, жесты и взгляды нашли продолжение. Какая у нее там родня в Аду представлять, конечно, страшно, а еще более пугающе, думать о том, чему Скарамуччу могут научить все эти Буэр и Барбатосы. С другой стороны, найдется кому его закидывать на выходные или каникулы, а еще, может, они помогут ей найти деньги ему на колледж.