***
— Ты не можешь сделать это. — Ты правда думаешь, я не могу? Стайлз раздражённо выдохнул и запустил руки себе в волосы, склонившись лицом вниз и уперевшись локтями в колени. Он не смотрел на доску Го, где игра шла вяло и неохотно. Ногицунэ наблюдал за ним, как привык делать это все последние месяцы. — Нет смысла в том, чтобы убивать её. — Я мог бы подстроить всё так, чтобы шериф нашёл её, но было бы уже слишком поздно. Её отец, едва примирившийся со смертью всей своей семьи, испытал бы новую волну страданий, а твой отец наверняка почувствовал бы вину. Это кажется хорошим планом. Стайлз поднял голову, в упор глядя на него несколько десятков секунд. Он перестал избегать смотреть на Ногицунэ не так давно, и лису нравилось то, как его взгляд начал задерживаться на нём. Раньше Стайлза пугало и отвращало собственное лицо, которое Ногицунэ бесстыдно примерил, руководствуясь не только забавой и наслаждением, но и необходимостью. Вселившись в Стайлза, куда легче и приятнее было поддерживать форму Стайлза, нежели лиса или своего прошлого сосуда. Смертному это не понравилось, но он смирился с этим и приноровился к новым условиям игры, как делал это всегда. — Ты опасаешься Питера Хейла. Ногицунэ заинтересованно подался вперёд, уже зная, что у Стайлза есть свой собственный план действий, направленный на спасение очередной невинной человеческой жизни. Ногицунэ никогда не поймёт, почему даже незнакомая ему Малия Тейт заслужила такой преданности. Такого отчаянного желания её спасти. — Он опасный игрок, — увильнул Ногицунэ, не признаваясь, но и не отрицая. Стайлз кивнул, нервно проведя языком по губам. — Ты хотел бы сделать так, чтобы он не вмешивался? Ногицунэ знал мысли Стайлза. Он видел его воспоминания, его идеи, желания и чувства. Он чувствовал и понимал Стайлза на стольких уровнях, что человеческий мозг вряд ли смог бы это когда-нибудь понять. И всё же Ногицунэ понятия не имел, что Стайлз собирался ему предложить. Как он делал это? Как скрывал от Ногицунэ хотя бы толику своих мыслей? Он должен был быть открытой книгой для него, но тем не менее сумел сохранить что-то при себе. Это интриговало, восхищало и самую малость настораживало. — У тебя есть предложение для меня? — Ты сохранишь жизнь мисс Тейт, а я обеспечу тебя информацией, которая поможет тебе подкупить Питера. Он не станет вмешиваться, если вы договоритесь об этом. — Уповаешь на его эгоизм и бессердечность? — Верю, что он любит свою семью. Ногицунэ сощурился, в очередной раз не понимая природы этого чувства. Любовь. Даже самый одинокий и жестокий волк Бейкон Хиллс был подвержен этой эмоции. — Изложи полные условия, расскажи мне. Если информация будет стоящей, я приму твоё предложение. Стайлз фыркнул и наугад подвинул одну из фишек Го. Ногицунэ рассеянно проследил за этим движением и с удивлением понял, что забыл об игре, которую они вели. — Ты, кажется, говорил, что считаешь меня умным. Тогда почему ты обращаешься со мной, как с идиотом? Верно. Он не стал бы рисковать, раскрывая все карты и не имея никаких гарантий. Ногицунэ обдумал предложение ещё немного и всё же кивнул. В любом случае, избавиться от Питера Хейла на игровом поле было бы большим плюсом. — Прекрасно. Ты предоставляешь мне информацию, я не убиваю Малию Тейт намеренно. — Стайлз был столь уверен в том, что эта девушка жива, что Ногицунэ и не подумал в этом сомневаться. Стайлз поморщился от формулировки, но не стал спорить. Он снова рассеянно пододвинул фишку, и Ногицунэ с тревогой заметил, что игра с его стороны идёт лучше, чем лис помнил. Стайлз умел отвлечь внимание, чтобы получить преимущество.***
Ногицунэ знал его адрес, потому что Стайлз его знал. Держа в одной руке стопку документов, Ногицунэ постучал, прекрасно осознавая, что волку внутри квартиры уже известно, что кто-то стоит на его пороге. Питер открыл дверь через несколько минут терпеливого ожидания. — Стайлз, — ровно поприветствовал он, не приглашая войти. Ногицунэ отсалютовал ему и криво улыбнулся, изображая лёгкую неловкость. — Зомби-волк. Как делишки? Занят своими тёмными ритуалами и построением планов по захвату мира? Питер фыркнул и скрестил руки на груди. — В следующий раз попробуй что-то более оригинальное. — Он окинул его взглядом, задержавшись на тонкой стопке бумаг, и приподнял брови в немом вопросе. Ногицунэ спрятал бумаги за спину и снова улыбнулся, широко и фальшиво. — Я хочу, чтобы ты не вмешивался в то, что будет происходить в Бейкон Хиллс в ближайшее время. Питер усмехнулся, насмешливо глядя на него. — О? — Можешь уехать из города или просто не высовывать носа отсюда, мне плевать. Главное — не помогай банде Скуби в том, с чем они собираются бороться. Теперь Питер начал выглядеть более настороженно, внимательно всматриваясь в его лицо и ведя носом в явной попытке уловить чужеродный запах. Ногицунэ не выдал веселья, которое чувствовал, наблюдая за ним. Он умел скрывать своё присутствие. Питер отошёл в сторону и приглашающе махнул рукой. Ногицунэ ступил внутрь, но не стал входить вглубь квартиры. Дверь закрылась за ними с тихим щелчком. — А разве ты у нас не Велма? — беззаботно спросил Питер, не показывая того напряжения, которое чувствовал. — Почти уверен, что ты тоже входишь в стаю Скотта. — Им нужно учиться самостоятельности, — пожал плечами Ногицунэ. — Постоянная помощь извне сильно их разбаловала. Питер всё ещё не выглядел убеждённым. Он смотрел на Ногицунэ с подозрением. — И с чем же они собираются бороться? — Я не знаю, — легко солгал Ногицунэ, и сердце никак не выдало его лжи. — Но если ты не будешь вмешиваться, я скажу тебе имя твоей дочери. И даже покажу, где можно её найти. Питер тут же напрягся ещё больше, рассматривая Стайлза с пугающими интенсивностью и резкостью. — Ты не Стайлз. — Конечно, я Бэтмен. — Ногицунэ похлопал ресницами, помахав перед носом Питера бумагами. — Тут есть кое-какие доказательства того, что та девушка, имя которой я назову, действительно твоя дочь. Она переняла таланты своей матери. Ногицунэ не переставал удивляться тому, сколько козырей было в рукавах Стайлза. Он знал о Малии Тейт и её связи с Хейлами, но сумел утаить эту информацию от Ногицунэ. Ему не терпелось узнать, что ещё Стайлз припас для него. Для борьбы с ним. — Как ты можешь верить в то, что я сдержу своё слово? Ногицунэ подумывал о магической клятве, но это требовало уйму сил и работало не всегда верно: формулировки интерпретировались самым неожиданным образом, что зачастую оборачивалось чьей-нибудь скоропалительной смертью. Тогда оставался более традиционный метод — угрозы. — Я могу пообещать, что твоя семья останется в живых. Но если ты нарушишь слово… Дерек и Кора больше не будут в такой безопасности. Также, как и твоя дочь. Питер всё ещё выглядел неуверенно, и Ногицунэ просчитывал, не собирается ли Питер Хейл сделать глупость и попытаться предупредить Скотта о том, что его друг взял небольшой отпуск и оставил вместо себя Ногицунэ. Он ничего не говорил прямо и не признавал, что не является Стайлзом, но Питер был умён. — Что ты собираешься делать? — Что-нибудь весёлое. — Ногицунэ склонил голову, разглядывая Питера внимательнее. В этом смертном было куда больше сострадания, милосердия и любви, чем думали подростки, ставшие причиной его смерти. Это могло стать препятствием, но вместе с тем дарило Ногицунэ преимущество. — Ты мало что теряешь, не так ли? Твоя семья будет жива, Скотти получит головную боль. А бонусом идёт информация о твоей дочери. Питер сухо сглотнул, не сводя глаз с Ногицунэ. На его лице застыло странное выражение, в котором можно было разглядеть сожаление. — Ты не просто оставишь мою семью в живых. Они будут невредимы и полностью здоровы. — Питер упрямствовал. Он верил в то, что Стайлз — это не Стайлз. Ногицунэ не собирался его переубеждать. — Я могу пообещать это в долгосрочной перспективе. Они всегда могут пораниться в сражении. Однако никаких неизлечимых травм. Питер кивнул, его челюсть была плотно сжата, а глаза загорелись голубым, когда он рассматривал подростка перед собой. Ногицунэ невинно улыбнулся на этот пронизывающий взгляд. — Справедливо. — Отлично. — Ногицунэ бросил бумаги на столик у вешалки с верхней одеждой. — В таком случае, надеюсь, больше не увидимся. Питер хмыкнул. Ногицунэ чувствовал, что оборотня что-то гложет, и был прав, когда смертный окликнул его, когда он уже повернул ручку входной двери. — Стайлз… жив? Это был не тот вопрос, которого Ногицунэ ожидал. Он обернулся, смотря в бесстрастное лицо Питера Хейла, и не мог не задуматься, видел ли волк в Стайлзе тот же потенциал, что видел Ногицунэ. Он расплылся в улыбке, на секунду перестав притворяться обычным смертным и с весельем наблюдая за тем, как Питер пытается удержать невозмутимое выражение лица. Ногицунэ чувствовал тьму хвостов, заполонивших комнату, также, как ощущал морозный холод, пробирающий до костей и освежающе приятный. — Мы в порядке. Он почувствовал, как истерический смех подбирается к горлу, и подавил его, удивляясь тому, как ярко и настойчиво Стайлз влиял на его реакции, даже будучи запертым в собственном разуме. Но это был Стайлз. Ногицунэ уже давно пора было понять, что следует перестать удивляться рядом с ним.