Пиррова победа

      Ногицунэ повернул голову так, чтобы залетающая в его ухо муха не была видна Лидии, и рассмеялся, услышав глупую шутку Скотта. Они уже проверили их, но обошли стороной простых людей, к числу которых относили и Стайлза. Оборотни обзаводились особым знаком за ухом один за другим, словно Ношико не знала, что он никогда не выберет своим носителем волка.       А может, она действительно не знала. Ногицунэ всегда брал в расчёт её немалый возраст, который обязан быть дополнен опытом, но хватило же ей глупости призвать кицунэ Пустоты. Вероятно, она мало что знала о его виде, если решилась на такое.       Эллисон стояла в стороне, с осунувшимся лицом, синяками под глазами и трясущимися руками. Ногицунэ прищёлкнул языком и принялся громко и нарочито весело рассказывать о случае, который Стайлз когда-то вычитал в «Истории Флоренции», привлекая к себе больше внимания. Сейчас, когда все они знали, что их друг умирает, мало кто решался его игнорировать.       — Это случилось после распада Римской империи. Вообще интересно читать о том, как осколки великого государства были растащены в разные стороны. — Ногицунэ не только читал об этом. Многие вещи он видел воочию. — Альбоин — первый король лангобардов, завоевавших Италию, — сразил Кунимунда в очередном сражении. Кунимунд был царём какого-то германского племени и у него осталась дочь — Розамунда. И Альбоин, убив её отца, приказал сделать из его черепа кубок. И как-то раз нанес смертельную обиду Розамунде, заставив её пить из черепа собственного отца.       Скотт прекратил бросать на Эллисон взгляды украдкой, сосредоточившись на Ногицунэ, а Айзек, пробормотав в качестве оправдания что-то крайне неубедительное, покинул его палату. Ногицунэ подозревал, что он пошёл к Мелиссе, испугавшись того, что сыпь на его теле разрастается тем больше, чем дольше он находился в компании Ногицунэ.       Лидия сидела в кресле у его койки, положив ладони рядом с неподвижной рукой Стайлза.       — Розамунда, конечно, захотела отомстить. Она знала, что охранник Альбоина, кажется, его звали Альмахильд, влюблен в одну из её служанок. И непросто влюблен, а практически каждую ночь её навещает. И тогда она приказала служанке переночевать в другом месте, а сама улеглась на её кровать. Альмахильд не заставил себя долго ждать, и всю ночь они провели вместе, где во тьме он не видел её лица. На утро, когда Альмахильд понял, что обесчестил саму королеву, Розамунда дала ему выбор: либо Альмахильд убивает её мужа, либо её муж узнает о произошедшем и умрёт уже Альмахильд. Он, бесчестный и не ставящий преданность выше страха, согласился на участие в заговоре и вскоре убил Альбоина. Розамунда получила то, что хотела.       Они все сосредоточились на нём. Ногицунэ ухмылялся, солнечно и открыто, изображая попытку приободрения, которую Стайлз наверняка применил бы в такой ситуации. Он облизнулся, снова поворачивая голову, чтобы выпустить муху и направить её к Эллисон, одиноко прислонившуюся к стене у входа. Насекомое пролетело мимо банши и оборотня, никем не замеченное, и скользнуло охотнице в рот.       Эллисон закашлялась, у неё на глазах выступили слёзы, но на обеспокоенные вопросы Скотта она просто отмахнулась.       — Я просто подавилась. Не могу понять чем.       Ногицунэ откинулся на спинку кровати, и спрятал улыбку. Когда Лидия повернулась к нему, убедившись, что с Эллисон всё в порядке, Ногицунэ поспешно перевёл взгляд на Арджент, изображая на лице хмурость и недоверие. Лидия должна увидеть, что Стайлз что-то подозревает.       — Меня выпишут через пару часов. Я контролирую себя и пока что помню, как вас всех зовут, поэтому нет смысла держать меня здесь. — На его слабую шутку никто не засмеялся. Скотт поднял глаза к потолку, явно снова сдерживая слёзы. — Эй, сейчас есть кое-что поважнее, ребята. Закончу историю тем, что Розамунда позже попыталась отравить Альмахильда и умерла вместе с ним, потому что он не был совсем уж идиотом. — Ногицунэ улыбнулся на фырканье Лидии и скорчившего рожицу Скотта и посерьезнел. — Эти чуваки больше не возвращались?       Скотт покачал головой.       — Обычно они нападают с заходом солнца. Вечером нужно будет держаться всем вместе.       — Ты сказал у них были жёлтые глаза и металлические маски?       — Мой отец сказал, что это демоны Они, — немного хрипло после приступа кашля сказала Эллисон, опередив Скотта. — Они чрезвычайно опасны.       Ногицунэ окунулся в обсуждение возможностей и планов, которым никогда не суждено было осуществиться, и послал мухе, которая теперь была в Эллисон, пробный толчок.       Эллисон запнулась, покачала головой и потёрла грудь. Её глаза подозрительно сузились, когда она провела рукой по горлу.

***

      Эти мухи — части его самого — не могли создавать что-то из ничего, но легко усиливали уже существующее. В Эллисон было много гнева, злости, жестокости — подтолкнув её в правильном направлении, Ногицунэ создал бы прекрасную мишень для Ношико.       Она была расстроена и зла на отца, который запретил ей пользоваться оружием дальнего действия, услышав от шерифа о случае с Лидией и вняв его опасениям. Она всё ещё носила с собой несколько ножей и не убирала электрошокер, способный обезвредить оборотня, далеко, но лук и огнестрельное оружие теперь было вне зоны её доступа.       Она была ходячим вулканом, который вот-вот должен был взорваться.       — Значит, это растение выявит, есть ли в ком-то из нас какой-то тёмный дух? — скептично спросила Эллисон, рассматривая Летарию Вульпину, которую Алан Дитон любезно им предоставил.       Он быстро соображал. Едва заподозрил присутствие Ногицунэ, спровоцированное жертвоприношением, и тут же бросился на поиски одного из немногих известных миру средств, способных ослабить его.       Ногицунэ был впечатлён.       — Нам нужно его съесть? — склонил голову набок Ногицунэ.       Он взял горстку мха, не снимая резиновой перчатки, которую картинно натянул, как только зашёл в клинику и почуял запах опасного растения. Никто не придал значения его выходке, но тонкий слой резины защитил его от влияния Летарии Вульпины.       Они ещё не отошли от новости о том, что их друг смертельно болен, а заверения Дитона в том, что Ногицунэ опасен, не доходили до разношёрстной стаи малолетних сверхъестественных существ в полной мере. У Ногицунэ всё ещё были преимущества и большая фора.       — Я сделал раствор. — Дитон достал несколько шприцов, наполненных мутной жидкостью. — Я полагаю, лучше ввести его вам троим, так как именно вы взаимодействовали с Неметоном более тесно.       Шприцев было пять. Ногицунэ посмотрел на иглу и картинно вздрогнул.       — Отлично. Это же не убьёт меня, док? Не все из нас обладают суперисцелением.       — Возможны некоторый дискомфорт и недомогание. — Дитон оглядел их, задержавшись взглядом на Эллисон, которая осматривала шприцы с опаской. — Скотт, ты первый.       Скотт вытянул руку, и Дитон, надев перчатки и проведя несколько манипуляций со шприцами, ввёл иглу ему под кожу.       Ногицунэ был уверен, что здесь нарушается несколько человеческих санитарных правил, но решил не возмущаться по этому поводу. Стайлз умел держать язык за зубами, что бы остальные ни думали, и он должен был соответствовать своей роли.       — Что чувствуешь?       — Немного горячо, — выдохнул Скотт, сжимая и разжимая кулак.       На месте укола было небольшое покраснение, но ничего больше. Кровь не выступила, но это не значило, что Дитон ввёл иглу внутримышечно или внутрикожно — это лишь говорило о впечатляющем исцеляющем факторе Альфы. Ногицунэ был уверен, что для них наилучшим вариантом было бы ввести растение сразу в кровеносные сосуды, чтобы Летария Вульпина быстро распространилась по всему организму.       — Следующий?       Ногицунэ послал импульс, побуждая муху в теле Эллисон действовать.       — Наверное, я, — вызвался Ногицунэ с улыбкой.       Он стянул с себя перчатки, закатал рукав рубашки и протянул руку вперёд, закусив губу, но Дитон не успел ввести иглу, отвлечённый грохотом у Ногицунэ за спиной.       Они оба посмотрели на источник звука.       — Эллисон?       Столик на колёсиках, на котором лежали какие-то медикаменты, лежал опрокинутым в нескольких шагах от девушки.       Ногицунэ обеспокоенно нахмурился, ещё раз окликнув её, но не получив ответа.       — Мой дедушка был прав, — выплюнула она, прижимая Скотта к стене и приставив нож к его горлу. Скотт смотрел на неё широко раскрытыми глазами. — Вы животные. Из-за тебя умерла моя мама. Ты правда думал, что я просто забуду об этом?       Ногицунэ подавил улыбку, видя, какой безумной она выглядит. Совсем как он сам в свои лучшие дни.       Дитон обошёл стол, схватил шприц покрепче, и направился к Эллисон широкими шагами.       — Эллисон, — выдохнул Скотт, сжимая её запястья и убирая нож от своего горла.       Девушка вывернулась из его хватки и сильно ударила Скотта в солнечное сплетение. Ногицунэ подавил гримасу, из памяти Стайлза зная, как больно это может быть.       — Вас нужно истреблять. Моя тётя, мой дедушка, моя мать. Вы отняли их у меня. — Эллисон почти рычала, её лицо исказилось в гримасе ненависти. — Я не позволю забрать у меня ещё и отца.       — Эллисон, ты же знаешь, что всё не так, — взмолился Скотт, выглядя, как побитый щенок.       Ногицунэ сделал несколько шагов вперёд, но был остановлен строгим взглядом Дитона.       — Это ты так думаешь, — оскалилась она, метнув в оборотня нож.       Скотт увернулся, в шоке смотря на то место, где нож застрял в стене и вибрировал от силы удара. Там, где секунду назад была его голова.       — Чёрт, — выругался Ногицунэ достаточно громко для того, чтобы Эллисон отвлеклась от Скотта и посмотрела в его сторону.       Девушка перевела взгляд с него на Дитона, и на её лицо набежала тень.       — Хочешь урезонить меня, Дитон? Твоя работа — усыплять шавок. Ты справляешься с этим не так хорошо, правда?       Дитон остановился, смотря на неё спокойно и говоря ровно, как делал это всегда.       — Ты раскрыл себя, Ногицунэ, — начал он, и Ногицунэ прикусил губу, чтобы сдержать смех. — Трое против тебя одного. Думаешь, справишься?       В этот момент Скотт напал на неё, заломив руки за спину. Эллисон закричала, вырываясь, и почти сделала это, но Дитон настиг её, вводя иглу ей в шею и нажимая на поршень шприца. Летария Вульпиан попала в её организм.       Ногицунэ напрягся, чтобы создать на её шее и спине узоры, похожие на шрамы, идентичны тем, что остаются после удара молнии. Такие всегда появлялись на телах его сосудов, если они касались Летарии Вульпины.       Иллюзия растекалась по её коже, также правдоподобно и лживо, как и сыпь на теле Айзека. Эллисон билась и кричала, мотая головой, и Ногицунэ постепенно снизил воздействие на её эмоции и мысли.       Она затихла, обмякнув в хватке Скотта. Эллисон распласталась на полу, а Скотт поддерживал её в полусидячем положении.       — Всё хорошо, — сказал Дитон, присев перед ними на корточки и проверив пульс Эллисон. — Это должно на время освободить её от влияния Ногицунэ.       Скотт перевёл взгляд с неё на Дитона, а следом — на выглядящего испуганным Ногицунэ.       — Как я мог… не заметить?       Дитон похлопал его по плечу и жестом велел Скотту поднять Эллисон и уложить её на кушетку. Она не потеряла сознание, но была не в себе.       — Лисы — искусные лжецы. — Дитон встал подле Эллисон, напрочь забыв о шприцах, которые Ногицунэ небрежно скинул в пустой лоток, скрывая от глаз ветеринара. — Ты можешь поверить им, потому что убедительная ложь бывает приятнее жестокой правды. Но им нельзя доверять. — Дитон смерил Скотта взглядом и перевёл проницательные глаза на Ногицунэ. — Им никогда нельзя доверять.