Семейное дело

      На следующие несколько дней Астория и Люциус погрузились в деловые встречи, проверки контрактов, подписание бумаг, собеседования и прочие моменты. Работа начиналась ранним утром и заканчивалась, когда на Париж опускались густые сумерки, зажигая город тысячей ярких огней. К вечеру у Астории уже гудела голова, а от долгого сидения за документами ломило спину, и она с нетерпением ждала окончания рабочего дня, потому что он завершался маленькими вылазками в маггловский мир.       Эти прогулки были глотком свежего воздуха после долгого изнурительного дня, сухих деловых переговоров и тщательного взвешивания слов. Здесь, идя рука об руку с Люциусом, она могла позволить себе снять маску строгой леди Малфой и снова быть юной и беззаботной. Никакие статусы не могли скрыть ее молодость и жажду жить эту жизнь. Если при первой их совместной прогулке Астория терялась, чувствовала неловкость от того, что обременяет Малфоя своими глупыми желаниями, да еще, к тому же, прогулка завершала день, полный колкостей и издевок, то сейчас все было иначе. После установившегося перемирия, Люциус терпеливо слушал все, что она говорила касательно семейного бизнеса, аккуратно поправлял, если где-то Астория ошибалась, и спорил как с равной, засыпая ее аргументами, когда их взгляды сталкивались лбами.       Люциус вообще оказался на удивление терпимым к ее вкусам и желаниям. Он не осуждал ее, хотя она могла поклясться, что при желании Малфой мог уничтожить ее укорами и понуканиями. Заставить питаться в лучших магических ресторанах, выбросить из головы эти глупые вылазки в чужой для них мир, перестать вести себя как не леди благородного семейства. Но Люциус молчал, позволяя ей раскрываться все сильнее, и Астория чувствовала, как за ее спиной растут крылья от этого принятия и свободы.       Он был холоден и сдержан, его глаза, как пара искристых льдинок, впивались в нее нечитаемым взглядом, от которого у Астории по позвоночнику пробегали мурашки. Он казался ей опасным, а его отрешенность была той табличкой, которая висит на клетке с диким зверем, глася: не приближаться, хищник может откусить вам голову. Именно с этим ассоциировался внешний вид Малфоя и его манера держаться — с попыткой установить дистанцию. И у него это отлично получалось. Астория привыкла к его холодной сдержанности и решила не расстраиваться из-за этого, разговаривая с ним как обычно, обсуждая что-то маггловское и смеясь, когда он едва сдерживал презрительную гримасу.       В один из вечеров Астория купила свои любимые вафли и большой стакан кофе, чтобы согреться, потому что апрельские ветра, дующие с реки, пробирались под ее пальто, заставляя иногда подрагивать от холода. Держать все это было неудобно, потому что они не стояли на месте, а гуляли вдоль Сены, наслаждаясь кипящей у реки жизнью. Астория рассказывала Малфою о значении рек в зарождение цивилизаций на определенных территориях, он шел рядом, молча слушая экскурс в маггловскую историю. А потом она заметила, как он поднес ее стакан ко рту и его губы обхватили трубочку, делая несколько глотков горячего кофе. Сдерживая рвущиеся шутки про пойло, как он окрестил кофе на вынос, она с улыбкой пыталась поймать выражение его лица. Заметив ее веселый взгляд, он цокнул языком.       — Действительно пойло, — презрительно глядя на стакан кофе, вынес свой вердикт Люциус. Астория усмехнулась, когда он сделал еще один глоток.       — Мне оставьте, — сказала она, а Люциус фыркнул.       — Я куплю вам новый.       — Но здесь хватит на двоих.       — Я уже пил из него, — напомнил Малфой.       — Ничего, я не брезгливая.       Он бросил на нее странный взгляд, заставив рассмеяться.       — Зато я — да.       Астория цокнула языком и закатила глаза.       — Ну вот, а я только хотела предложить вам угоститься вафлей, — она протянула ему руку, в которой держала в специальном бумажном пакете щедро политую шоколадом вафлю. Аромат от нее шел невероятный. Астория почти сунула вафлю в лицо Люциуса. — Хотите?       — Нет, благодарю, Астория, — Люциус немного отклонился назад, боясь, что девушка просто измажет его драгоценное лицо в дешевом шоколаде.       Но она подошла ближе и настаивала:       — Кусайте! Вы должны попробовать это чудо света. Уверена, вас потом за уши не оттянешь от этой вкуснятины, — Астория едва сдерживалась, чтобы не рассмеяться от вида Люциуса. Потом подумала и решила немного поддеть его. Она вдруг нахмурилась и убрала руку: — Хотя знаете, Люциус… Наверное, оно и к лучшему. Если вы подсядете на вафли, так и растолстеть недолго. Метаболизм у вас уже не тот… в вашем-то возрасте.       Они оба знали, что это запрещенный прием. Что это просто наглая издевка, что это далеко от истины, что она просто подтрунивает над ним, но его глаза сузились, когда он впился серыми радужками в ее смеющееся лицо. У Малфоя явно был какой-то пунктик на его возрасте. Неужели боялся сдать в своей сиятельности?       — Дайте сюда вашу вафлю, несносная девчонка, — он перехватил запястье Астории, фиксируя его. Она же в ответ даже не скрывала своего веселья.       — Вот тут кусайте, — она указала пальчиком на угол, обильно политый шоколадом, и завороженно смотрела, как Люциус склоняется к ней. Выбившаяся прядь его шелковистых волос упала на ее руку, когда он кусал вафлю. Близость мужчины позволила уловить его запах, его пальцы на ее запястье вдруг показались невероятно волнующими. И Астория почувствовала, как веселье тает, сменяясь другими, запретными чувствами, которые захватывают ее, кружат в своей пучине, из которой ей никак не удается выбраться.       — Ну как? — спросила Астория чуть охрипшим голосом.       Это не укрылось от Люциуса, он нахмурился, неторопливо прожевывая лакомство.       — Вполне сносно, — вынес Малфой свой вердикт еще и вафле, потом внимательно осмотрел Асторию: — Замерзли?       — Не настолько, чтобы прервать поедание десерта на набережной, — усмехнулась она, отводя взгляд и откусывая большой кусок вафли, чтобы занять рот и не сморозить глупость. Люциус усмехнулся, и они пошли дальше, наслаждаясь волшебным французским вечером: ароматными запахами улицы, песнями уличных музыкантов, звуками машин, разговоров и абсолютного равнодушия к их персонам.       На следующий вечер Астория заказала в кафе две вафли. Люциус не стал спорить.

***

      Астория неплохо знала маггловский мир благодаря своим друзьям — отпрыскам чистокровных семей, которые тянулись ко всему запретному в свои юные годы. Пока их родители презирали все немагическое и взращивали в детях аналогичную неприязнь, они собирались своей компанией и тайно сбегали от родителей в совсем другой мир. Дивный, новый и не перестающий удивлять.       Маггловская Британия всегда ассоциировалась у Астории со свободой. Она была там собой: хохотала от души, танцевала непристойно, пила из горла одной бутылки на шестерых, каталась на общественном транспорте и чувствовала себя как никогда живой. Юной, красивой, беззаботной, не обремененной долгом.       Незамужняя.       Но сейчас, стоя перед зеркалом, облаченная в маггловский брючный костюм, с собранными в низкий пучок волосами, она выглядела очень стильно и уверенно, хотя внутри бушевала буря. Страх и неуверенность заставляли закусывать губу и растерянно смотреть на свое отражение. Да, она была знакома с маггловским миром, но лишь на уровне незаметного прохожего. Ей никогда не доводилось вести переговоры или даже просто вдумчиво о чем-либо разговаривать. Поэтому, несмотря на то, что Астория была в курсе всех дел семейства, волнение переполняло ее и усиливалось из-за врожденного чувства ответственности.       Такой ее и застал Люциус, замершей, словно изваяние у зеркала, и смотрящей на себя стеклянными глазами. Астория не удивилась, услышав шаги за спиной. Заходить друг за другом в эти дни для них стало чем-то обычным. Малфой остановился сзади, чуть склонив голову и рассматривая девушку. Она пыталась глубоко дышать, чтобы вернуть утраченный самоконтроль. Если бы он положил руку ей на плечо или сказал пару слов одобрений и поддержки, она могла поклясться, ей бы полегчало. Но вместо этого, мужчина вскинул бровь и будничным тоном поинтересовался:       — Вас прокляли?       — Что? — Астория на мгновение растерялась и вскинула на него взгляд.       — Стоите здесь словно под Петрификусом, вырядились в черт знает что…       Внутри вспыхнуло возмущение, сметая на пути все остальные чувства:       — Я не хочу, чтобы от волнения чары трансфигурации слетели и я предстала перед ними в мантии с семейным гербом, — она резко обернулась на каблуках, оказываясь к Люциусу лицом к лицу. — Уверена, вы бы тоже не хотели подобных казусов.       Он усмехнулся одним уголком губ, так нахально, что Астории захотелось со всей дури наступить ему каблуком на ногу, лишь бы стереть с его лица эту усмешку.       — Я просто сотру им память, если случится подобный… казус.       — Отлично. Какой прекрасный выход, — прошипела Астория, хватая со стола сумочку.       Она обошла Малфоя и быстрым шагом направилась прочь из комнаты, решив, что безопаснее для них обоих сейчас быть на расстоянии. Порой эта способность Люциуса моментально выводить ее из себя всерьез угрожала его здоровью, но он словно и не замечал, насколько сильно ее бесит его поведение. Хотя, возможно, замечал, и специально так себя вел, Астория бы такому не удивилась.       Шпильки ее красивых изящных туфель негромко постукивали по мраморному полу французской резиденции семьи Малфой, пока девушка торопливо двигалась к выходу, желая поскорее оказаться в точке трансгрессии. Но когда она вышла на улицу, то замерла от удивления. Перед домом стоял черный изящный автомобиль. Тут же возникший за спиной Люциус, открыл ей заднюю дверь, и она неверяще посмотрела ему в глаза.       — Что-то не так? — буднично поинтересовался Малфой, явно наслаждаясь произведенным на Асторию эффектом.       — Я… нет, просто думала, что мы доберемся привычным способом.       — Тогда обязательно приземлимся кому-нибудь на голову. А вам, как мы выяснили, не нравится мой способ решать проблемы.       Астория больше не нашлась, что ответить, только кивнула, села в теплый салон автомобиля и исподтишка взглянула на присевшего рядом Люциуса. Машина тронулась, мягко шурша по гравию, а девушка вдруг поймала себя на мысли, что расслабилась и почувствовала себя увереннее. Легкая улыбка приподняла уголки губ, когда она отвернулась к окну, так и не заметив, что Люциус усмехнулся, пристально изучая ее лицо.

***

      В маггловском мире Малфои владели строительным бизнесом и имели хорошую команду управленцев, которая позволяла им не принимать непосредственного участия в ведении большинства дел. Хорошо отлаженная работа шла и без них, но порой некоторые проекты отличались от остальных. Были более важными. И тогда приходилось ненадолго вовлекаться в дела. Так получилось и в этот раз.       Сейчас их внимания требовало открытие нового бизнес-центра в центре Парижа, событие освещаемое и маггловскими СМИ, и магическими газетами, которые гадали, с какой целью Малфои проспонсировали строительство и что за этим последует. Домыслов вокруг этого события было много, но они не обращали на это внимания, собственно, как и всегда. В ближайшие несколько дней им необходимо было принять здание, проверить все бумаги, поприсутствовать на церемонии открытия, которая состоится уже завтра, и посетить торжественную вечеринку, которую закатывал один из главных инвесторов.       С раннего утра их закрутило в водовороте деловых встреч. Одна заканчивалась, сразу началась другая и так по кругу. Они лично познакомились с командой архитекторов, по проекту которых в рекордные сроки и был отстроен бизнес-центр, ознакомились со всеми бумагами и подписали документы, подтверждающие готовность завтрашнего открытия. За весь день Астория и Люциус даже не успели отлучиться поесть, но работать здесь в таком режиме уже для них являлось привычным. Поэтому, когда время перевалило за десять вечера, девушка попросила милую и отзывчивую секретаршу заказать для них с Люциусом что-нибудь поесть, зная, что сама это сделать не сможет, а традиционная вечерняя прогулка сегодня не состоится из-за слишком тяжелого и долгого дня.       Офис незаметно опустел, команда трудившихся вместе с ними сегодня отправилась по домам. Люциус же изъявил желание ознакомиться со всеми оставшимися документами сейчас, не растягивая это дело на несколько дней. Многочисленные встречи утомили, но он был полон решимости, и Астория не стала спорить. Еще около часа они провели в пустом офисе. Наконец, когда буквы перед глазами стали плясать, а гул компьютера грозился перейти в мигрень, девушка устало откинулась на спинку высокого кожаного кресла и перевела взгляд на Люциуса.       Он расхаживал по помещению, не отрывая взгляда от бумаг. Свет был приглушен, только яркие лампы над их столами освещали офис, обустроенный в лучших традициях современности, а единственным человеком, оставшимся в бизнес-центре в это время, был старый громила охранник в небольшой комнатке на первом этаже.       — Мадам Малфой, — неожиданный голос заставил ее вздрогнуть и обернуться. В дверях застыл охранник с пышной шевелюрой и густыми поседевшими усами. — Там доставка.       Астория встала, заправив за ухо растрепавшиеся пряди, и кивнула:       — Благодарю, месье Пеле. Уже иду.       Люциус, казалось, и не заметил неожиданного гостя, только перечеркнул несколько абзацев на своем бланке и пробубнил что-то себе под нос. Астория вышла из офиса и, быстро преодолев лестничный пролет, оказалась в просторном холле, который даже в столь позднее время ярко освещался десятком люстр. Около входа рядом с недовольным охранником стоял худощавый паренек в форменной униформе одного из ресторанов быстрого питания. На красной ветровке ярким желтым пятном выделялось изображение утенка в смешном поварском колпаке с поварешкой в руках.       — Заказ для мадам Малфой! — улыбнувшись, сказал парень и протянул ей бланк заказа, в котором необходимо было расписаться. Как только он получил его обратно, поправил свою фуражку и звонко отчеканил: — Приятного аппетита от нашей кря-кря команды! Надеемся еще не раз увидеть вас в числе посетителей «Заводного утенка»!       Очевидно, это была заранее заготовленная и уже десятки раз сказанная ранее речь, но Астория невольно рассмеялась. Это было забавно. А еще более забавно было представить лицо Люциуса, если бы парень сказал свою речь ему. С трудом поборов подступающий смех, она поблагодарила курьера, перехватила коробки поудобнее и поспешила в офис.       Малфой будто не заметил ее отсутствия, с головой погрузившись в работу, но что было самым интересным так это то, как серьезно он вглядывался в выпуклый экран компьютера. Даже в этот момент он держался особняком. Ровная осанка, белоснежная рубашка, которая оставалась идеально выглаженной даже к концу невыносимо тяжелого дня, волосы, собранные в хвост, и длинные пальцы, аккуратно и медленно нажимающие на кнопочки клавиатуры.       Астория, стоя в дверях, следила за движениями его рук, невольно вспомнив эти же пальцы, что рисовали на ее обнаженной коже незамысловатые узоры. Пальцы, которые даже во сне смогли довести ее до сумасшествия простыми касаниями. Пальцы, что стали ее погибелью, но, к сожалению, только в фантазиях. Щеки обдало жаром, а низ живота скрутило судорогой. Что за глупости. Быстро взяв себя в руки, она вошла в офис.       — Пойдемте, Люциус, пора заканчивать это бесконечный день.       Малфой оторвался от монитора и непонимающе перевел на нее взгляд. Казалось, ее слова пролетели мимо него.       — Повторите, я не расслышал.       Астория с трудом сдержала желание закатить глаза и, отложив коробки на стол, демонстративно нажала на кнопку, выключая компьютер.       — Я говорю, что на сегодня мы с работой закончили и нас ждет ужин, — кивнув в сторону коробок, сказала девушка. — Вы время видели?       — Я не закончил, — возмутился Малфой, переводя строгий взгляд с девушки на черный экран потухшего монитора.       Она знала, что так просто не вытащит его из офиса. В последнии дни Люциус стал просто одержим работой, словно восполняя свое многолетнее отсутствие этими плодотворными днями. Нужно было что-то придумать, и Астория решила импровизировать.       — Компьютеры такая вещь, Люциус… — максимально серьезно проговорила она, отчаянно стараясь придумать, что же сказать дальше. — Что при долгой работе могут… взорваться! Бум… и все! Представляете, сколько трудов тогда пропадет даром! Техника весьма хрупкая, поэтому хватит убивать казенное имущество… Ужин!       — Это мое имущество, если быть откровенным, — вальяжно откинувшись на кресло, ехидно заметил Люциус.       — Неважно, это не меняет сути.       Люциус цокнул языком и пробормотал что-то о безруких магглах и их дурацких приспособлениях. Астория же постаралась сохранить лицо и не рассмеяться от облегчения. Все-таки Малфой слишком мало знал про немагические атрибуты этого мира, даже значительно меньше нее, и сейчас она самым наглым образом воспользовалась этим. Желудок призывно заурчал, напоминая, что она пропустила сегодня все приемы пищи, и Астория быстро отбросила легкое угрызение совести по поводу своей маленькой выдумки.       Малфой же неожиданно поднял руки вверх и потянулся, расслабляя затекшие мышцы, и всякие мысли о компьютерах вылетели из ее головы от открывающейся картины. Белоснежная ткань обтянула мышцы на руках, и чуть натянулась, демонстрируя широкую грудь. Астория невольно открыла рот, прослеживая взглядом пульсирующую на шее вену, и, тут же спохватившись, закрыла. Да что за ерунда? Ей срочно нужно что-то делать со всеми этими глупостями в своей голове. Так нельзя!       — Мы будем есть жаркое из утки? — будничным тоном спросил Малфой, поднимаясь с кресла и не замечая, как щеки Астории вновь стали пунцовыми.       — Простите?       — Астория, пожалуй, вы действительно утомились! Вы сказали, нас ждет ужин… — елейно улыбнулся Малфой, накидывая на плечи серый пиджак, и, небрежно обводя рукой коробки на столе, добавил: — Вы заказали утку? Надеюсь, не с острым соусом и брокколи, как во вчерашнем ресторане? Это ужасная комбинация продуктов.       Девушка взглянула на логотип ресторана и нарисованного утенка, который сейчас смотрел на нее с коробки, будто насмехаясь над нею.       — О, да, Люциус, — стараясь придать голосу уверенности, ответила Астория и лукаво улыбнулась. — Могу сказать наверняка, эту утку вы запомните.       Малфой подозрительно прищурился. Нотка ехидства не укрылась от него.       — Мы будем ужинать здесь?       — Нет. Хватит на сегодня с нас офиса. У меня есть потрясающая идея, и вы не можете мне отказать, — заговорщически прошептала Астория, и ее лицо вновь осветила широкая искренняя улыбка.       Ответом ей была лишь приподнятая бровь и строгий, но абсолютно напускной взгляд.

***

      Поднявшись на самый верхний этаж, они оказались в просторном лофте, который в скором времени наверняка станет одним из лучших ресторанов в городе. Пока ремонтные работы не были окончены, оставались последние штрихи, отчего пустое помещение выглядело просто огромным, а их шаги гулким эхом отражались от белоснежных стен. Первое, что бросалось в глаза, — это широкие панорамные окна, которые открывали самый удивительный вид на ночной Париж. С высоты птичьего полета город горел тысячей огней, Эйфелева башня была ярко подсвечена многочисленной иллюминацией, на темной воде Сены проплывали крохотные теплоходы, а многочисленные машины смешались в желтоватые полосы, быстро мелькающие по широким улицам.       Астория затаила дыхание, подходя к окну и оглядывая это великолепие с детским восторгом. Как только у нее появилась мысль подняться на самый верхний этаж, она знала, что это будет невероятно, но даже не предполагала насколько.       — И куда это сложить? — раздалось за спиной недовольное бормотание.       Развернувшись, она застала Люциуса, оглядывающего зал своим цепким взглядом, в руках он держал коробки с едой и выглядел весьма забавно в столь нетипичной для себя обстановке. Усмехнувшись, она вытащила из сумки волшебную палочку и трансфигурировала лежащий в углу мусор в небольшой деревянный столик.       — Давайте сюда, — она помогла Малфою уместить коробки на столешнице и, открыв самую большую из них, вытащила два бумажных стаканчика с кофе. — Крепкий американо. Это ваш.       — Благодарю, — вежливо кивнув, ответил Малфой и, покрутив в руках стаканчик с изображением все того же несчастного утенка, сделал глоток.       Астория отпила ванильный капучино и прикрыла глаза, смакуя сладость напитка и наслаждаясь моментом. Она вновь подошла к окну и положила руку на холодное стекло. По ту сторону бурлила жизнь. Настоящая, яркая и такая насышенная. Люди спешили по домам или просто прогуливались вдоль красивых улиц. Эта картина подарила ей ставшее в последние дни привычным спокойствие. Из мыслей ее выдернул шипящий голос за спиной, да так неожиданно, что она едва не пролила на себя горячий напиток.       — Знаете, Астория, пожалуй, это самый необдуманный ваш поступок!       Она удивленно развернулась, а, увидев причину его недовольства, постаралась сдержать эмоции и лишь наклонила голову набок, как бы показывая, что не понимает причину.       — Простите. Утки по-пекински не было в меню, — не удержалась от укола Астория.       — В Париже не осталось приличных ресторанов? — опасно сузив глаза, прошипел Малфой.       — Ну, если быть до конца откровенными, ужин заказала секретарша. А в чем проблема? — невозмутимо пожала плечами девушка. — Вы не едите картофель?       — Малфои не едят фаст-фуд!       — Малфои не пробовали фаст-фуд! — парировала Астория и подошла к нему. Она не позволит этому снобу испортить сегодняшний вечер. — Нужно быть более открытым к новым ощущениям, Люциус!       Эхо ее каблуков прозвучало слишком громко в пустом помещении и, кажется, жутко действовало ему на нервы. Стараясь не замечать испепеляющего взгляда, она взяла в руки ломтик жареного картофеля и, макнув его в соус, тут же отправила в рот.       — Руками?       — Простите, я не прихватила с собой столовое серебро, — съехидничала Астория и потянулась за вторым ломтиком. Прикрыв глаза от удовольствия, она протянула: — М-м, это очень вкусно. Попробуйте!       Малфой недовольно зыркнул на нее, но голод был сильнее оскорбленного чувства. Он взял дольку картофеля и, последовав примеру Астории, макнул его в соус. Девушка наблюдала за его движениями, словно он был подопытным кроликом, и замерла в ожидании вердикта.       — Ну?.. — несдержанно спросила она, глядя, как с видом самого важного дегустатора Малфой пережевывает картофельную дольку.       — Это… Приемлемо, — наконец процедил Люциус, с раздражением наблюдая за ее чересчур довольным лицом.       — Люциус, с ваших уст это почти похвала! Я рада, что вы нашли это вкусным, — рассмеялась Астория и открыла вторую коробку, в которой оказалась аппетитная пицца с щедрой порцией сыра и бекона.       — Тоже руками? — спросил Малфой, глядя на нее уже с меньшим скепсисом.       — Руками вкуснее, — ответила она и, взяв один кусочек, направилась к окну.       — Куда я должен сесть? — продолжая нервировать ее, спросил Малфой. Тем не менее очередная порция жаренного картофеля отправилась ему в рот, пока девушка этого не видела.       — На стол, Люциус. Не усложняйте, — не оборачиваясь, бросила Астория и едва заметно усмехнулась, услышав за спиной скрип дерева и тихое ругательство.       Она вновь перевела взгляд на бурлящую за окном жизнь и яркие краски, так волшебно сияющие на фоне ночного неба. Пицца действительно была вкусная: тонкое хрустящее тесто, сочная начинка и тянущийся сливочный сыр. Ароматный кофе, городской шум за окном, капелька соуса на указательном пальце и приятная усталость в теле после плодотворного дня, все это сейчас показалось Астории намного ярче, чем было в действительности. Будто кто-то прибавил контрастности ее жизни, легким нажатием пары кнопок. Ее вновь затопило ощущение, которое она не испытывала очень давно. Она не могла его описать или передать словами, только почувствовать. Наверное, это и было счастье. Да, именно. Она была счастлива… здесь, в Париже. Она не знала, сколько простояла, вглядываясь в бурлящую внизу жизнь, но кофе в полупустом стаканчике давно остыл.       — Почему вам так нравится все маггловское, Астория? — внезапно спросил Люциус.       Девушка от неожиданности вздрогнула и обернулась. Легкость на душе моментально испарилась, заставляя спрятать эмоции в самый дальний уголок сознания. Лицо Малфоя ничего не выражало, будто это не он только что задал вопрос. Однако он смотрел на нее выразительным внимательным взглядом, без тени насмешки и привычной издевки. Словно действительно хотел получить ответ.       — Что вы имеете в виду…       — Вы меня поняли, — Люциус прервал ее на полуслове. — Просто ответьте. Это простой вопрос.       Девушка вновь перевела взгляд на яркие огни города и задумалась. Стоит ли ей сказать правду? Да и как вообще объяснить все те чувства и мысли, что кружили в ее голове все эти годы. Покрутив в руках полупустой стаканчик, она молчала, погрузившись в размышления. Малфой не торопил ее. Тишину лофта нарушали лишь шуршание бумаги и едва слышный хруст поджаренной корочки картофеля. Прошло достаточно много времени, прежде чем она заговорила, глядя пустым взглядом сквозь стекло.       — Посмотрите вокруг, Люциус. Что вы видите? — вопрос был риторическим, и она не ждала ответа. — Дело не в магглах. Мне просто нравится их мир потому что в нем я чувствую себя… живой. Мне не нужно притворяться и держать лицо, скрывать эмоции или думать, что обо мне скажут окружающие. Здесь я никто. Я маленькая частичка среди миллиарда таких же… Здесь никому нет дела, что я делаю, что я ем и как себя веду. Разве вы не видите разницу? — Астория обернулась, даже в темноте он видел, как горят ее небесно-голубые глаза. — Сегодня месье Ришар сделал комплимент вашему галстуку и пошутил над вашим незнанием компьютеров. Думаете, кто-то в магическом мире смог бы говорить с вами так же уважительно, но на равных, легко и спокойно, без оглядки на ваше прошлое или статус?       Люциус молчал вглядывался в ее лицо, на секунду ей показалось, что в глубине серых глаз что-то мелькнуло, а, может, это были лишь огни ночного Парижа.       — Здесь мы просто люди, и я чувствую себя свободной, — тихо, но до колючих мурашек искренне закончила Астория.       Малфой молчал, не зная, что сказать. Было в ее речи что-то такое, отчего желание съязвить или поддеть ее исчезло. Она бросила взгляд на мятый бумажный стаканчик в руках и грустно улыбнулась своим мыслям. После чего решительно подняла голову и подошла к нему вплотную, наглым образом врываясь в его личное пространство.       — Когда вы в последний раз делали что-то по велению сердца? Поступок, который нарушал бы всевозможные правила? Смогли бы вы… — пробормотала Астория и задумчиво огляделась, будто решая, что привести в пример. — Наплевать на все… выйти сейчас на улицу, поймать первое попавшееся такси и отправится к Сене, чтобы сесть в переполненный теплоход и любоваться проплывающими огнями ночного Монмартра? Ее голос звучал все взволнованнее, словно наконец ей хватило смелости сказать вслух все, что годами копилось в глубине израненной души. Она взяла его за руку, слишком эмоционально и несвойственно для нее, но никто из них не обратил на это внимание, пойманные в ловушку момента. Люциус неотрывно смотрел ей в глаза, слушал и, наверное, впервые за все время действительно слышал.       — Смогли бы? — продолжила Астория, не разрывая зрительного контакта, и тут же сама ответила с легкой улыбкой: — Нет! Потому что так не положено, так не принято, так неразумно. Мы живем с оглядкой на правила и устои, и в этом бесконечном калейдоскопе серых будней… мы теряем себя…       Астория была так близко, что Малфой мог рассмотреть свое отражение в ярко-голубых радужках. Из-за того, что Люциус все еще сидел на столе, они были на одном уровне, а прикосновение маленькой женской ладони казалось до невозможного правильным.       — Так чего же вы хотите, Астория?       — Нет, — грустно улыбнувшись, покачала головой девушка. — Это вы мне скажите, Люциус. Чего же вы хотите прямо сейчас?       Повисла тишина, весь мир Малфоя сузился до ее ярких, как сапфиры, глаз, смотрящих на него так искренне и взволнованно. Секундная пауза, пронзительный взгляд и едва заметная улыбка на тонких губах.       — Я хочу увидеть ночные огни Монмартра.       Ответ, который заставил привычный мир Астории неожиданно рухнуть. Дальше случилось то, что она еще не раз после прокрутит в своей памяти, поражаясь и не веря произошедшему. Люциус грациозно выпрямился и потянул девушку за собой, не забыв прихватить ее пальто и свой теплый плащ. Довольно быстро они оказались на шумной улице и поймали первую попавшуюся машину. Несмотря на оживленное движение, они без проблем доехали до набережной, оставив напоследок престарелому таксисту щедрые чаевые. А дальше был теплоход, к облегчению Люциуса полупустой, верхняя палуба, холодные ветер и невыносимо яркие огни ночного города. Астория растворилась в этом моменте, с восторгом оглядывалась по сторонам, весело смеялась над шутками сидящих рядом туристов, внимательно слушала экскурсовода и, главное, — без конца улыбалась. И еще она была готова поклясться, что несколько раз, когда Малфой думал, что она не видит, на его лице появлялась искренняя улыбка.