Упыри в законе

      Утром Барановский был в отделении полиции. Всю ночь он пил и теперь предсказуемо страдал от похмелья. В голове постоянно мелькали воспоминания из прошлого. Ольга в своем роскошном пальто улыбалась Сергею и гладила его по щеке, ласково и очень нежно, едва касаясь пальцами. А потом возникала фигура в пламени пожара. Иван занес огромный топор и отрубил горящему заживо человеку голову. И все отчего-то радовались и аплодировали. Сережа понимал, что убивать плохо. И если кого-то и надо убивать, то точно не средневековым топором.       От таких мыслей Барановского начинало подташнивать. Особенно когда он вспоминал улыбающееся лицо Ольги, при виде обезглавленного трупа.       Следователь со скучающим видом принял заявление Сергея и пообещал отреагировать. – Напрасно стараетесь, – Усачёв встретил Барановского, когда тот вышел на улицу. – Пусть все знают, что она не умерла. Я говорил Жану Ивановичу, показывал ему заколку, которую нашел у своей кровати. Ольга приходила ко мне, понимаете?       Усачёв недоверчиво посмотрел на Сергея. – Заколка? Она ещё у вас? – Нет, я отдал ее доктору. Думал, он мне поверит. Андрей Петрович поднял глаза к небу. – Ну разумеется, поверит, как же, – удивляясь наивности Барановского ответил Усачев, – Жан Иванович отвечает за сохранение легенды. Надо было оставить эту улику себе. Обещай мне, Сергей, в следующий раз сохранить у себя все, что связано с Воронцовой.       Барановский удивлённо уставился на следователя. После известия о смерти Воронцовой парень мечтал забыть ее, но не мог. Вещей Ольги у Серёжи не было, но сам особняк Воронцовой был словно воплощением его любимой женщины. – А что вас интересует? Я вообще-то в ее доме живу. – Будь осторожен. Все не так, как тебе кажется. Эта семья, давно уже заправляет в Смоленске. – Скажите ещё и дед Слава тоже преступник, – Барановский вспомнил древнего деда, который и ходил-то с трудом, дунь на него и рассыплется. – Он главарь, – отрезал Усачёв, – Заметил, что ногу волочит? Это его на допросах ломали. С тех пор и Кривич. А что не выдал никого, Вернидубович.       Улыбка сползла с лица начинающего рок-певца. Слова Усачёва словно сбросили занавес со сцены, и все происходящее, впервые за долгое время, стало приобретать для Сергея смысл. – Мафия получается у них? А дед Крестный отец? – Нет, просто в законе живёт. – А Ольга Анваровна? – На ее счету несколько трупов, из Питера хвост тянется. И здесь наследить успела. А после недавнего убийства залегла на дно.       В горле Барановского застрял тугой комок, парень судорожно сглотнул. Неужели все это время... Все время все вокруг него только и делали, что нагло врали ему в глаза? – Доктор обеспечивает ей алиби, а из меня дурачка делает, – прохрипел Сергей, – Таблетки подсовывает, от которых я в шкафу просыпаюсь. Но зачем эта могила? – Ее уже шесть раз хоронили, – невозмутимо ответил Андрей Петрович, – Форс у них такой бандитский. У жертв оставляют на шее следы от укусов клыков, метку свою. Они же себя упырями смоленским называют. Вампиры в гробах спят, вот они и ставят себе памятники на кладбище, а потом там встречи назначают. Удобно, никто не заподозрит.       Барановский откашлялся. – Я прослежу за доктором. Он тогда, после заколки, всю ее одежду из дома забрал. Даже халат ее любимый. – Только будь осторожнее. Тут нельзя полагаться на удачу. Если тебя увидят, шансов не будет. – Ничего, я же счастливчик, – ответил Барановский. – Тогда встречаемся вечером у тебя. А сейчас у меня тоже дело есть. Надо на контакт с ними выйти. Аннушка, говоришь, у них теперь вместо Тамары? – Андрей Петрович, а кто такая эта Тамара? – спросил Барановский, все еще пытаясь понять историю, которую рассказывал Усачёв. – В милиции работала, тридцать лет назад я с ней познакомился. Хотел ее из этой банды спасти, да не успел. Так глупо тогда все получилось. Меня срочно вызвали в Москву. А я кольцо ей купил, хотел предложение сделать. – Я тоже Ольге хотел кольцо купить. Может ещё получится отдать, как думаете? Гроб-то пустой.       Усачёв неопределенно пожал плечами. – Ты подумай, для чего нужен этому доктору? Тогда и до остального доберёмся. Ольга тебе никакой шифр или ключ не оставляла? Может счёт в банке на твое имя? – Она в студенческом театре работала. Какой счёт? За дом Жан Иванович платит. Машина осталась, в гараже стоит. Раритетная, оставили как память об Ольге, а я на своей езжу. – Машины элитные, загородный особняк. Обычному преподавателю разве такое по карману? Театр у вас явно не столичный. Ну сам подумай, откуда такие деньжищи? – Может наследство? – И машина от бабушки досталась, – усмехнулся Усачёв.       Сережа взял бутылку с водой и стал пить. В голове хоть немного прояснилось. Раньше, когда он разговаривал с Жаном Ивановичем, даже самые логичные и разумные объяснения доктора заставляли Серёжу чувствовать себя больным. Его сознание сопротивлялось тому, что требовалось принять за правду. Андрей Петрович говорил невероятные вещи, но в них поверить было проще.       И Сережа поверил.       Усачёв оставил Барановского на улице и пошел в кафе, где он назначил встречу следователю Остроумовой. Надо было разобраться с новыми убийствами, и в этот раз Андрей поклялся не отступать. Если смоленские бандиты осмелели настолько, что нападают на следователей из Москвы, значит за ними стоит кто-то серьезный. И дело будет нешуточное, понимал подполковник.       Обернувшись на шум шагов, Андрей врезался в какую-то девушку. И тут мир остановился и стал вращаться в другую сторону. – Тамара?       Усачёв видел перед собой свою любимую женщину, в этом не было сомнений. Она стояла перед ним в джинсах и кожаной куртке. Только волосы были покрашены в светлый цвет.       Это совершенно точно была его Тамара. Усачёв почуял удачу. Прошлый раз ему удалось договориться с Тамарой, найти контакт. И если она вспомнит его, то поможет довести расследование до конца. Главное, увезти ее из этого города. Посадить в машину и уехать из Смоленска.       Сколько раз Андрей просыпался и скрежетал зубами от того, что ему не хватило смелости забрать Тамару, когда ещё была такая возможность. И сейчас, снова глядя в ее глаза, он знал, что будет дело дальше. – Я увезу тебя к себе в Москву.Там ты будешь в безопасности.       Усачёв потянул Тамару за руку, но та не сдвинулась с места. – Я никуда с вами не поеду. – Но почему? Тебе кто-то угрожает?       Усачёв постарался незаметно посмотреть по сторонам, пытаясь понять, кто может помешать Тамаре уйти с ним. – Вы обознались. Меня зовут Анна.       Андрей понял, что сейчас от Тамары ничего добиться не удастся. Оставалось только подыграть ей, откладывая разговор на потом. Усачев извинился и сделал вид, что поверил ее словам.       Вечером Андрей Петрович пришел в тот самый особняк, в котором жил Барановский. Это было красивое здание с элементами готического стиля. Андрей даже залюбовался красивым фасадом и тем, как дом вписывался в окружающий ландшафт. Лес вокруг обеспечивал уединённость.       Припарковав машину, Усачёв постучал в дверь, но она была открыта. Поражаясь беспечности рокера, подполковник зашёл внутрь. – Садитесь, Андрей Петрович. Я тут праздную.       Барановский обвел рукой бутылки, которые стояли вперемешку с коробками от пиццы и пустыми банками от пива. – Богема, – вздохнул Усачёв. – Я хотел задать тебе еще несколько вопросов. – Я уже все рассказал. – Сережа, я сегодня встретил Тамару. Она жива, а не умерла в 96-м, как мне сказали в управлении. Ещё и справки из больницы показывали, когда я верить не захотел. И если ты хочешь найти свою Ольгу, расскажи мне все, что ты о ней помнишь. – А может просто спросить у вашей Тамары? – Она пока скрывается и просила меня называть ее Анной Остроумовой. – Аннушка, из семьи Ольги, это ваша Тамара? – Да, да. Именно так. – Я хотел купить Ольге кольцо и подвез вместе с ребятами одного мальца. Я очнулся в лесу, дополз до машины и поехал, потом отключился и в стену влетел. Попал к Жану Ивановичу, мне кровь перелили. Я в себя пришел и сбежал из больнички. И сразу сюда, к Ольге. А от нее снова в больницу попал. Там меня капитан Жилинский все допрашивал и в лес тот возил. Потом поехали в клуб, меня ножом пырнули. После этого я вообще ничего толком не помню. Оля приходила в палату, говорила, что мы уедем в Питер, будем ходить в музеи, – Сережа страдальчески поморщился.       Воспоминания были слишком горькими. Барановский не знал, правда это была или только его сны, в которых он и Ольга сидели в купе поезда, а потом он наехал машиной на какого-то незнакомого человека, и капли крови забрызгали лобовое стекло. Все смешалось в одну кучу, и только голос Ольги Анваровны звучал четко и ясно: «Это кино снимают. Комедию». – А потом она в аварию попала. Жан Иванович сказал, что Ольги больше нет. И дал таблеток от кошмаров. У меня из-за наркоза и наркоты в крови кошмары начались. Я хотел в Питер поехать, там Ольгу найти. Но Жан отвел меня на кладбище и показал могилу. Сказал, чтобы я жил в доме Ольги и за таблетками к нему ходил. – Присматривают за тобой значит. Больше ничего не помнишь? – Нет. Я вообще сначала не мог реальность от кошмаров отличить, а потом забывать стал. Вспоминать не хочется. – Вот что, Сережа. Ты очень важный свидетель. Над тобой хорошо поработали, к тому же твоя графиня обладает гипнозом. – Графиня? – удивился Сергей. – Кличка у нее такая, – пояснил Усачёв. – Андрей Петрович, гроб пустой был. Но вы всё-таки слишком... Хотите я вам таблетки дам, которые мне доктор выписал? – Я хочу тебе помочь. Сережа, ты понимаешь, что ходишь по краю? Последние несколько месяцев ты уже покойник. В любую минуту тебя могут ликвидировать. – Пусть убивают. Тогда я опять буду с Ольгой. – Дурак! – не выдержал Андрей, – Она жива, а ты умрешь. Как же вы тогда встретитесь?       Барановский с отрешенным видом отхлебнул из банки пиво. – Ладно, вам что от меня надо? Я все рассказал. – Ты не забыл, что я тоже следователь? Все он мне рассказал. Не хотелось бы расследовать ещё и твое убийство. Хотя вряд ли они будут тебя хоронить, запишут в без вести пропавшие, как того пацана. Евгений Дятлов. Был у них уже такой в семье. – Мне все равно, Андрей Петрович. У меня в голове только Ольга. Но если она жива, я ее найду. – А что потом? Я вот тоже нашел Тамару, а она говорит, что я обознался. – Бля! Я хер его знает, я не знаю, что... – Вот подумай пока об этом. Если будут новости, звони.       Усачёв вышел из особняка и сел в свою машину. Встреча с Тамарой не выходила у него из головы. Отправляясь в Смоленск, Андрей думал, что его задача покончить с бандой вампиров. Тридцать лет назад он вернулся в Москву ни с чем. Когда с таким же заданием отправили Жалинского, Андрей пожелал ему успеха. Но Иван тоже потерпел поражение, к тому же заплатил за свою ошибку жизнью. Смоленские упыри снова переиграли московских следователей. Выходило, что тогда не Усачёв завербовал Тамару, а она обвела его вокруг пальца. И этот срочный вызов в Москву, о котором жалел Андрей Петрович, спас ему жизнь.       На счету банды было много убийств. Теперь смоленские упыри попались на наркотиках. Жалеть их было не за что. К тому же Тамара работала в полиции, и значит была классическим оборотнем в погонах. Но Усачёв не представлял, как он сможет отправить ее за решетку.       Из дневника Сергей Барановского       Я решил ещё раз проверить тот подвал, куда ходит доктор. Мент сказал, что Ольга в руках бандитов. Вечером попробовал пострелять по банкам. Патронов маловато. Заснул только под утро и весь день проспал. Может я больше не вернусь в этот дом. Прощайте все, кто меня знал. Менту я не доверяю. Про то, что видел чемодан Ольги в подвале, говорить не стал. Главное увидеть ее. Остальное не важно.