«Осторожно! Опасная зона!», «Посторонним вход воспрещен!», «Повышенный уровень химической и биологической опасности!», «Стоп!», «Соблюдать меры предосторожности!», «В случае утечки материала покидать лабораторию строго запрещено!»
— Какой у тебя интересный круг общения, ХРАЗ, — прыснул Нечаев. Ему вот это все вообще не всралось, ему бы скорее на койку и отдохнуть с дороги. — Все ученые непростые люди, со своими замашками. Это нормально. — Я блять заметил. — Справедливо сказать, что отсутствие у вас высшего образования не избавляет вас от тяжести характера, товарищ майор. — Ой, все, иди ты… — Только вместе с вами. — Извините, все в порядке? — не вытерпел Стивенсон, слушая их пререкания на чуждом ему языке. По меньшей мере это было некрасиво, а по большей — напрягало его. Кто знает, о чем они говорили и что обсуждали. — Прошу прощения, — оправдался ХРАЗ. — Бытовые разборки. Нечаев вдруг поджал губы, а Нельсон не нашел подходящего ответа. По правде, он даже не был уверен, правильно ли понял, что ему сказали, поэтому молча ввел нужные цифры и приложил пропуск для подтверждения действия, но зайти просто так не вышло, ведь сверху горела красная табличка: «Идет эксперимент!». Стивенсон позвонил. Ничего не случилось, поэтому он нажал на кнопку снова, и еще раз, пока лампочка не потухла, а из недр лаборатории не раздалось: — Да сколько можно трезвонить?! Нельсон как-то загадочно улыбнулся, сложив губы, и плавно моргнул. Очевидно, он добился именно того результата, на который рассчитывал, и был готов обрушить на себя весь гнев. — Если каждый в этом месте станет отвлекать меня от работы, то я клянусь… — громыхал строгий голос, с каждым шагом становясь все ближе. — Мы будем расследовать дела месяцами! По ту сторону стекла показался крупный мужчина в белом распахнутом медицинском халате. Он был ростом с Нечаева, с бородой, как у Нечаева, но на этом сходства заканчивались. Доктор Генри Картер представлял из себя чистопородного англичанина, о чем говорило произношение, полнотелого, лет сорока с небольшим, с овальным лицом и глубоко посаженными глазами, которые смотрели сурово из-под нахмуренных бровей. Его густые темные волосы, слегка вьющиеся у корней, были аккуратно причесаны. — Ну и кому, прости господи, пришло в голову… А, Нельсон… — осекся Картер, сразу разжал кулаки и смягчил голос, а потом закашлялся, когда увидел гостя: — Мистер Стивенсон, прошу прощения, не ожидал вас здесь увидеть. Что случилось? Он открыл изнутри двери, но приглашать их в свою обитель не торопился. Причем проблема крылась, очевидно, в присутствии майора. — Тут ваш давний знакомый прилетел из Москвы, доктор, и я решил выделить вам минуту на общение. — Какая чушь, — отплевался он и взглянул на Сережу так высокомерно, что у того скулы свело. Слава богу, П-3 не придется больше контактировать с ним. — Я впервые вижу этого человека. Юноша, простите, вы кто? — А он не о человеке говорит, доктор Картер, — ХРАЗ вылез, показав всего себя, растопырив провода и мерцая диодами, на что Нечаев прыснул и отвернул голову, чтобы никто не увидел его закатанных глаз. «Павлин» — Как это понимать? — Генри не казался напуганным. Он удивился, и его заинтересованные глаза широко распахнулись. — Я профессор Захаров, мы с вами когда-то переписывались и обменивались опытом в сфере хирургии, а также обсуждали один совместный инновационный проект. Помните? — Не уверен, но, кажется, мы говорили об интеграции человеческих знаний в цифровую систему, — сказал он, немного подумав, и кротко улыбнулся: — Харитон, верно? Профессор Харитон Захаров? Сережа обратил внимание, как необычно и красиво звучало это имя на английском. Чаритон. А еще он отметил, как изменился доктор в лице, и прежняя угрюмость в мгновение ока исчезла. — Верно, мой друг. Как видишь, слова стали явью, и все мое сознание оказалось перекачано в нейрополимерный сгусток. Правда, против моей воли, однако это совсем другая история. Извини, что я тогда резко перестал отвечать на сообщения. Сперва академик Сеченов заблокировал на всех устройствах сигнал из-за рубежа, а потом бессовестно лишил меня моей человеческой жизни. Генри слушал его, будто завороженный, следил за диодами и охотно наклонился им навстречу. — Бог ты мой. Это ведь истинное чудо науки! — отозвался он с нескрываемым восторгом и спросил разрешения дотронуться до перчатки. Ему не отказали. — И как оно? Выглядит невероятно. Нельсон вытаращился на него, не разделяя радости. Сергей это заметил и поймал себя на мысли, что Стивенсон чем-то близок ему по духу, а вот Картер, видимо, такой же припизднутый, если не хуже. Неудивительно, что у них с профессором много общих интересов. — Ну, как тебе сказать, Генри… свои плюсы, свои минусы, — парировал ХРАЗ. — Но я не жалуюсь. Зато возможностей у меня теперь хоть отбавляй, всего и не перечесть. — Не терпится узнать подробнее, коллега. Я рад тебя видеть на своей земле, — прямо-таки расцвел Картер и уступил проход. Он говорил исключительно с Захаровым, полностью игнорируя присутствие П-3. — Показать, какая у нас тут лаборатория? — Не откаж… — В другой раз, — перебил Стивенсон, и Нечаев был ему до слез благодарен. Они оба понимали: пиздежа между двумя товарищами наберется не на один час. — Нам надо в тренировочный центр, а затем майору не помешает отдохнуть. Я полагаю, он устал. Я прав? — Абсолютно, — решительный кивок. — Что ж, тогда заглядывай, я здесь почти каждый день, за исключением случаев, когда оперирую в госпитале Чаринг-Кросс. — У тебя электронная почта не изменилась? — Нет, пиши в любое время. — Договорились, — продолжал ХРАЗ, пока Сергей отступал назад. — Рад встрече, Генри. — Взаимно, Харитон, — Картер кивнул ему, поклонился, но потом что-то вспомнил, высунулся из проема и крикнул вслед: — Мистер Стивенсон, вы мое сообщение не читали? Нельсон остановился. Похлопал карманы и с досадой сказал, что нет, поскольку забыл пейджер в машине. — Но я непременно прочту, — заверил он с улыбкой, получив улыбку в ответ.***
— Какого это здание вообще размера? Сережа давно потерялся. Покинув лабораторию, они уже раз пять свернули на непонятные короткие лестницы, то спускаясь, то поднимаясь, и разменяли с десяток коридоров, совершенно отличных друг от друга по интерьеру. — Больше, чем вы можете себе представить. Здесь работает несколько сотен человек, у нас три корпуса, соединенных между собой наземными и подземными коридорами. Снаружи это выглядит как невзрачная фабрика с прилегающими постройками, но на деле все иначе. Они наконец попали куда-то на первый этаж, где было много естественного света из высоких окон, а еще там туда-сюда шнырял народ, занятый своими делами. По вкусным запахам и расслабленной болтовне Нечаев догадался, что они проходили мимо кафетерия. — Вот, взгляните, — Стивенсон указал на улицу, — даже трубы дымят фальшивые. А окна, к слову, с зеркальным напылением, поэтому рассмотреть происходящее невозможно. — Круто, — не соврал Нечаев. Его на полном серьезе впечатлял здешний антураж. — Если хотите прятаться, прячьтесь у всех на виду. — Это правда, — помолчал немного и добавил: — Кто такая Джанет? — Ваша напарница на время операции. Поскольку миссия совместная, в ней задействованы агенты с обеих сторон. — Девчонка? — протянул Нечаев и сразу насупился. Ему еще не доводилось работать с хрупким полом бок о бок, а потому отношение у него было предвзятое. — Не обращайте внимания, — вклинился ХРАЗ, заметив, как Стивенсона аж слегка перекосило от такого выпада. — Эпизоды незрелого поведения являются для него нормой. — Джанет наш лучший полевой агент. Ей можно доверить жизнь, она станет биться до последнего и никогда не свернет с намеченного пути. Они остановились у высоких дверей, похожих на ворота, на которых были изображены различные виды спорта. За ними раздавалась какая-то непонятная возня, и Сереже показалось, что он слышал… цокот подков? — Это тренировочный центр. Хорошая форма — залог продуктивности, — ответил Стивенсон, прикладывая карту, и демонстративно одернул пиджак. — В этом крыле расположены спортзал и конюшня, а в противоположном — бассейн, тир и баскетбольная площадка. — Конюшня? — переспросил Нечаев, однако мгновения спустя увидел ее собственными глазами. Впереди них открылся широкий проход с вымощенным каменной плиткой полом, по центру которого стояли развязочные столбы. Сбоку с обеих сторон были стойла. Экипированные всадники водили лошадей туда-сюда: кого-то седлали, кого-то возвращали в денник. В воздухе необычно пахло кормами, сеном и опилками. — Небольшая, на двадцать голов. Нельсон спокойно шагал вперед, как вдруг одно из животных забеспокоилось. Вороной конь громко захрюкал, раздул широкие ноздри, выгнул шею и прижался вплотную к решетке на двери денника. Стивенсон пытался его игнорировать, но у него не получилось, поэтому он, проходя мимо, протянул руку, взял из висящего на двери пакета кусок сахара и кинул попрошайке в кормушку без лишних комментариев. Народу в тренажерном зале наверху было полно, не протолкнуться. Мужчины в основном жали штанги и качали пресс, дамы — наяривали на беговых дорожках, «лыжах» и крутили велосипедные педали. Запах резины и металла пропитал стены, ритмичная музыка разносилась из колонок по всему помещению. За всей этой красотой стоял боксерский ринг, и именно туда они держали путь. Там крутилась стройная, фигуристая и смуглая девушка невысокого роста, утянутая в эластичный костюм с латексными вставками, и раздавала удары окружившим ее манекенам. Одному зарядила с ноги, второму — с левой в нос, третьему пробила кадык, и разносила бы их дальше, если бы ее не окликнули: — Джанет! Можно тебя отвлечь на минуту? Она остановилась, оглянулась, переводя дыхание, и в итоге стянула боксерские перчатки. Ее прямые волосы цвета горького шоколада были собраны в тугой хвост длиной до лопаток. — А она ниче такая, — оценил майор и не заметил за собой, как присвистнул, зато заметил Стивенсон. И знание языка ему не потребовалось, чтобы понять его жест. — Она замужем, соблюдайте приличие, П-3, — отрезал он неожиданно грубо, заставив Сережу стыдливо опустить глаза. Джанет сняла с ринга полотенце и вытерла разгоряченное лицо, затем прихватила с собой бутылку воды и подошла к ним уверенно, с ровной осанкой и поднятой головой. — Приветствую, — сказала она им обоим, но смотрела именно на Нечаева своими зелеными глазами, обрамленными густыми ресницами. Ее голос был крепким, но притягательным, подстать ее образу в целом. Полные губы сложились в улыбке. — Ты тот самый агент из Москвы, как понимаю? Нельсон представил ей майора Нечаева и наоборот, а ХРАЗ на это время тактично заткнулся, поэтому вряд ли Джанет поняла, о каком профессоре ей говорили и как это было связано с перчаткой. Контактами, впрочем, они не обменялись, поскольку это противоречило правилам, так что быстро попрощались, сказав друг другу: «До скорого».***
Когда со знакомствами и экскурсией было покончено, а стрелки часов перевалили за пять, Нельсон привез их к парадному подъезду отеля, и Сергей к тому времени просто устал удивляться. Но у него не осталось иного выхода, стоило ему увидеть похожее на замок здание в центре города, с атмосферным садиком вокруг и здоровенными реющими флагами. «Langham Hotel» — гласила позолоченная надпись. Покинув автомобиль с рюкзаком на плече и в легкой кожанке, скрывающей логотип на спине комбинезона, Нечаев задрал голову, выпучил глаза и замер перед входом, пораженный до мурашек по коже. Он никогда не останавливался в дорогих отелях, максимум три звезды. Обычно его пихали в неприметные местечки в подворотнях с тараканами, чтоб не выделялся особо и не высовывался, а тут прием был, по его меркам, королевским. Это немного сбивало с толку, но никак не умаляло всех красочных эмоций. И он даже не смог их скрыть, выразив вслух свое изумление. — Мы приложим максимум усилий, чтобы ваше пребывание в Лондоне вышло незабываемым, господин Нечаев, — ответил Нельсон, услужливо разведя руками. — Вдобавок номер, снятый на вашу временную фамилию, абсолютно безопасен и оснащен датчиками шума, сигнализацией и тревожными кнопками. Внутри отеля все оказалось еще роскошней. Мраморные лестницы, картины, ковры, колонны и лепнина на стенах — Сережа чуть не упал, споткнувшись о ступень, пока разглядывал эту красоту. Он чувствовал себя здесь абсолютно лишним, глядя на остальных гостей в дизайнерских нарядах, но ему искренне хотелось побыть «своим» хотя бы на пару дней. В конце концов, в жизни ведь все надо пробовать. А когда пробуешь за чужой счет, то особенно приятно. Заселились успешно. Нельсон проводил их до номера, где распрощался, пожелав хорошего отдыха, и Нечаев наконец мог вздохнуть спокойно. Ключ повернулся в замке. Сережа перешагнул через порог, зажег свет, а потом выронил на пол рюкзак, не в силах сначала и слова сказать. — Нет, ну это же просто ахуенно! Это же… Ебучие пироги! — вырвалось у него. Один только номер, состоящий из спальни с двухместной кроватью, рабочей зоны и ванной комнаты, был обставлен раз в пять дороже его квартиры. — Не могу не согласиться, — раздалось из перчатки. П-3 раздвинул шторы и обвел взглядом открывающийся вид на улицы и здания с вычурными фасадами. Все это было таким непривычным, таким чужим, однако в то же время архитектура радовала глаз, а Сережа умел видеть прекрасное. — Сегодня выспимся, за пару дней разберемся с этим мудаком и домой, — рассудил он вслух, плюхаясь в кресло. — Может, еще денек прихватим, я хочу по Лондону покататься. Ты как считаешь? Столько впечатлений навалилось на него, смешиваясь в единую кучу. Новые лица, новые знакомства, совершенно другое окружение — ему нужно было время, чтобы в голове все уложилось единым пластом. А пока он даже притупил в себе ту извечную недоверчивую часть, которая неустанно шептала где-то под ложечкой: «В этой истории точно есть подвох», чтобы позволить себе хоть несколько часов побыть оптимистом. — Звучит потрясающе, — сказал ХРАЗ. — Смотри не сглазь. — А ты с каких это пор у нас суеверный? — обратился к нему Нечаев и сразу напрягся, чуя жопой, что сейчас его оптимизм разнесут сомнением. — Ни с каких, — ответил Захаров по стандарту равнодушно, а потом выдал в фирменном стиле: — Просто ты особенно везучий на приключения. Ну вот, блять, все настроение испортил. И так всегда.