Предельная ясность

      Каждое утро, просыпаясь в одной постели с Олегом, Саша спрашивал себя: когда это началось? Было ли что-то подобное в те моменты, когда он гладил маленького брата по голове? Когда помогал ему надевать рубашки и завязывать галстук? Когда утешал после первой невзаимной любви? И в тот же момент, злясь на самого себя, он отвечал: нет! Решительно нет!       До определенного времени в их семье не было никого из живых с тем же даром, которым был наделён Саша. Некому было его поддержать, утешить, сказать, что это не симптомы шизофрении, а самое настоящее чудо. Родственники смотрели косо, друзья побаивались и только один человек, совсем ещё маленький, тянулся к нему, как подсолнух к солнечным лучам. Ему нельзя было рассказать всего, он ведь ребенок, но это не имело значения. Даже если выложить всю подноготную, Олег бы только улыбнулся тепло, обнял за шею и всем своим видом показал: "ничто и никогда не заставит меня бояться тебя". Так бы и жили они, Саша, тонущий в водовороте своих страхов и призрачных голосов, и Олег, неизменно спасающий его и тянущий за собой к свету, пока одной ночью не случился "тот самый" разговор.       То был июнь, кажется. Жара стояла невыносимая, высушивала до самого нутра, поэтому Саше не спалось. Он сидел на кухне в полной темноте, смотрел, как свет уличных фонарей отражается в прозрачном стакане, и совершенно ни о чем не думал. Олег подкрался совсем неслышно, постоял немного позади, поразмыслил над чем-то, потом набрался смелости и положил руку брату на плечо. Саша вздрогнул.       - Напугал. Чего не спишь?       - Не хочется. А ты?       - Мне тоже.       Олег со скрежетом отодвинул стул и сел напротив. Полоска света упала на его лицо и только сейчас Саша заметил, каким осунувшимся и серым оно было. Белок покрасневший, губы сухие, под глазами синяки и взгляд такой несчастный, затравленный. Олег протянул дрожащую руку к стакану и сделал жадный глоток. Прохладная вода дала ему новым толчок энергии и он заговорил.       - Знаешь, я давно хотел у тебя кое-что спросить, - начал он издалека, - но как-то, не было момента подходящего.       Саша насторожился.       - У тебя все хорошо? Выглядишь уставшим.       - Не знаю, правда. Мне мерещится всякое.       - Что именно?       - Как будто со мной говорит кто-то, тени всякие на стенах мелькают и ещё холодно все время. На улице плюс тридцать, а я мёрзну, как зимой. Я схожу с ума?       Олег посмотрел на старшего брата исподлобья, то ли виновато, то ли просяще, сжал губы в тонкую линию и весь напрягся, будто Саша его сейчас ударит. Но он, конечно же, не собирался делать нечего подобного. Поймав ледяную руку Олега, он ласково погладил ее.       - Нет. Это не сумасшествие и не болезнь. Просто ты - как я.       Они оба замолчали. Ошарашенные, растеряные, смотрящие друг на друга в немой мольбе, говорящие глазами "только не бросай, только не ты". Олег шумно выдохнул.       - Знаешь, я ведь так и подумал. Просто боялся, что ошибаюсь. Ты мне расскажешь? Что теперь делать, как справляться. - Спросил он.       Саша улыбнулся. Стало понятно, почему они всегда так хорошо понимали друг друга, почем чувствовали эмоции, видели насквозь. Теперь все стало предельно ясно - они родственные души, две части одного целого, созданные только друг для друга. Никаких сомнений. В этом мире больше нет и никогда не будет ничего и никого кроме них двоих. Но понимал ли это Олег?       После той ночи было ещё много подобных, таких же жарких, темных и откровенных. Они много разговаривали, Саша читал брату книги вслух, учил настраиваться на нужную волну и слушать голоса мертвых. Но все это было лишь приятным бонусом для новой жизни, в которой Олег вдруг стал совсем другим. Не мелким сопливым младшим братиком, а красивым и очень талантливым юношей. Юношей, который слишком очевидно пытался почаще касаться Саши, то задевая коленом, то случайно проводя пальцами по запястью, а то и вовсе, как бы невзначай, положив голову на плечо во время объятий, шумно вдыхая запах Сашиной кожи и парфюма. Кто знает, как долго бы длилась эта нелепая игра, если бы Сашу вдруг не пригласила на встречу старая знакомая.       - И что, она тебе нравится? - Спросил Олег, ну очень плохо скрывая раздражение.       - Да не то что бы.       - Зачем тогда идёшь?       - А чего дома торчать? Погода хорошая.       - Погулять можно и со мной сходить. Тем более, если она тебе не нравится, зачем давать девочке ложные надежды?       Саша промолчал. Еде сдерживая смех, он натянул лучшие свои джинсы и принялся тщательно изучать шкаф в поисках подходящей футболки.       - Ещё и выряжаешься. Зачем?       - Чего ты так завелся, Олеж? Ревнуешь?       На секунду Саша пожалел, что вообще открыл рот. Лицо его брата резко побледнело, он сжал челюсти и стоял так добрые пять минут, пока не нашел в себе силы сделать глубокий вдох.       - Даже если и так, то что?       Теперь уже напрягся Шепс старший.       - В каком таком смысле?       - Не строй из себя идиота, все ты понял.       - И что же я по-твоему понял?       - Издеваешься? Ладно. Если тебе кажется это смешным, то вали куда хочешь.       Олег дёрнулся с места, но Саша успел схватить его за руку и притянуть к себе. Их глаза встретились: серые злые и ярко-голубые напуганные.       - Мне не смешно, Олег. Мне страшно.       - Чего ты боишься?       - Того, что ты ко мне чувствуешь. Того, что чувствую я.       - Разве это... так уж плохо?       - Не знаю.       Они замолчали. Так бы наверное и стояли в тишине до конца своих дней, если бы не Олег. Он всегда был смелее. Его теплые мягкие губы осторожно коснулись Сашиной щеки. Жест этот был очень детским, но взгляд, который ща ним последовал, выражал самую настоящую, нерушимую уверенность. Когда он так смотрел, сдаться было слишком просто и следующий поцелуй был уже всерьез. А потом ещё один. И ещё. И никуда Саша, конечно же, не пошел в этот раз, и во все следующие тоже, потому что любая девушка, да и любой человек в принципе, во всем и всегда будет проигрывать Олегу.