Когда закончилось детство — я понял одно Что мне досталось в наследство почти ничего А для разбитого сердца сплошной rock'n'roll Когда закончилось детство Би2 — «Детство»
С того дня, когда они находят в лесу труп одноклассницы, и ночи, когда Антону снова снится детский кошмар, — второй раз за последний месяц, — проходит почти неделя. Все эти дни их каждый день таскают то на допросы с полицейскими, то на разговоры с Павлом Алексеевичем, то на беседы с психологом — почему взрослые вообще решили, что кому-то из них нужна помощь специалиста? Они сами справляются с этой ситуацией, как всегда, в одиночестве, переживая каждый свои страхи и кошмары. У каждого из них, конечно, всё ещё есть сотни вопросов, на которые никто не знает ответа. Но вся шестёрка друзей задаёт эти вопросы, оставаясь наедине с собой. Тема того, почему сообщения с номера Нади пришли именно Антону, больше не поднимается, как и вопросы о том, кто, зачем и почему убил их одноклассницу. За всем этими перевариванием и вынашиванием вопросов в голове у них просто нет сил на то, чтобы говорить на эту тему друг с другом. Жизнь в приюте идёт дальше. Вот только Антона не отпускает, он каждую ночь сидит до рассвета, не в силах уснуть, смотрит на спящего соседа по комнате и не понимает ровным счётом ничего. Бессонница к концу недели становится его постоянным спутником. Он отстраняется от друзей, закрывается в себе и в итоге не может заставить себя даже подняться с кровати. Видит, как компания, дружба в которой выстраивалась годами, трещит по швам. Они даже смотреть друг на друга не могут без желания спрятаться, забиться в угол — только бы страх хоть на минуту отпустил. Делают вид, что всё под контролем, а сами медленно сходят с ума, идут ко дну и варятся в этом Аду поодиночке. Наступившим утром пятницы Антон сидит в своей комнате в полном одиночестве, — Арсений уходит куда-то с первыми лучами солнца, как старается делать каждый раз в последнее время, — и думает обо всём, что происходит. С первого дня после каникул случилось столько всего, что он не может сфокусироваться не на одной конкретной мысли — все они роятся в голове змеиным клубком. Арсений. Загадочный парень с прошлым, сплошь покрытым тайнами, который ворвался в их жизни так резко, что никто опомниться не успел. Антон до сих пор не знает о нём совершенно ничего, кроме того, что парень сам ему «рассказывал». Одно только воспоминание о ночном кошмаре заставляет Антона ёжиться от ужаса. Он помнит голубые глаза и просьбу помочь. Помнит ещё с самого детства, когда впервые увидел этот сон, только недавно поняв, кто ему снится. Какого чёрта Арсений приходит ему в кошмарах с шести, мать его, лет? Надя. Кто-то убил девушку, перерезав ей горло, после чего притащил на старое кладбище и отправил сообщения о местонахождении тела, чтобы Антон с друзьями точно его нашли, увидели и… чего от них хотели? Причём этот кто-то точно знал, что они пытались найти Надю, пытались ей позвонить. Точно знал, что они придут на зов, потому и отправил СМС. Так кто и зачем это сделал? Антон закрывает лицо руками, издавая то ли скулёж, то ли вой, пытаясь выбросить из головы страшные картинки. Он вообще не понимает, что всё это значит и что все вокруг от него хотят. Он ведь просто подросток, он не хочет ввязываться ни в какие лишние проблемы, не хочет дрожать от страха каждый раз, когда на телефон приходит сообщение, не хочет бояться оставаться один, не хочет, чтобы было страшно. Он просто устал. Так сильно устал. Его мысли прерывает звук резко распахивающейся двери, и он тут же поднимает глаза. В комнату по очереди заходят друзья, глядя куда угодно, только не в его сторону: Оксана, Катя, Дима. Последним заходит Серёжа, который тащит за собой сопротивляющегося Арсения. — Давай, давай, Герасим, заходи! — сердито приказывает Серёжа, буквально вталкивая парня в комнату. И тот, после такого обращения вскидывает руку перед ним, тыча средним пальцем прямо в лицо. — Я тебе его сейчас знаешь куда засуну? Арсений вскидывает брови, с вызовом глядя на оппонента, а Серёжа на это лишь закатывает глаза, несильно бьёт его по руке и переводит взгляд на остальных: — Ну вот, все в сборе. — Что тут происходит? — Антон встаёт с кровати и хочет подойти, но Серёжа снова грозно рычит: — Заткнись, Шаст, и сядь обратно. Все живо, нахуй, расселись и закрыли рты! — Мась, что происходит? — подаёт голос Оксана. — Ты совсем что ли кукухой поехал, Матвиенко? — вздыхает Катя. — У нас урок скоро. — Серж… — начинает Дима, но договорить ему не дают. — Я же попросил вас заткнуться, — Серёжа окидывает друзей ещё одним злобным взглядом. — Значит так, друзья мои, сейчас все меня внимательно слушают и не перебивают. — Но… — снова пытается Оксана, нервно теребя полу футболки. — Я сказал, не перебивают, — парень машет на неё рукой. — Я неделю ваши выкрутасы терпел, теперь ваша очередь. Хоть слово вякните, пока я говорю, и я за себя не ручаюсь. Вы все охуели что ли? Ладно мы с Арсом и Катей, но вы то, блять, вы! — он тычет пальцем в остальных. — Вы полжизни дружите, жопу друг за друга всегда рвали. А что сейчас происходит? Решили положить на всё хер, потому что случился какой-то пиздец? Вы что, вообще не понимаете, да? У нас же, кроме друг друга, больше никого нет. Кто, кроме нас самих, о нас позаботится? Кому мы ещё нужны? Я понимаю, что случившиеся с Надей — полный пиздец, но мы должны как-то жить дальше. Неужели её смерть и вся это ситуация в целом, способны нас всех поссорить? Он замолкает на какое-то время, давая друзьям переварить его слова. А Антон смотрит на остальных и понимает, что парень прав. Как так вышло, что одна возникшая неприятность стала для них поводом отдалиться? — Шаст, Поз, вы же всегда друг за друга горой стояли. Так какого чёрта вы уже несколько дней даже не здороваетесь друг с другом нормально? — Серёжа переводит взгляд с парней, на свою девушку: — Оксан, Шаст — твой лучший друг. Ты же его сторону принимала, даже когда мы с ним ругались, потому что друзей ни на что не меняешь. Так в чём проблема? Решила обвинить Антона в том, что случилось? При чём тут он вообще? Да, это хуёво, но нам всем как-то с этим жить и мы постараемся, блять, понять, что тут происходит. Я уже несколько дней не сплю, пытаясь узнать хоть что-то, но мне, сука, нужны вы. Мне мои друзья нужны… Он снова замолкает, и в комнате воцаряется тишина. Они все сидят на тех же местах, куда сели, когда пришли в комнату, и все исподлобья смотрят друг на друга. Им всем, наверное, есть что сказать, но никто так и не решается этого сделать. Все они — Антон уверен — до чёртиков боятся того, что смерть Нади — только начало. — Серёжа прав, — первым сдаётся Дима. Он встаёт со стола, на котором до этого удобно устроился, и подходит к Антону, протягивая ему руку. — Братан, надо что-то с этим делать. Я знаю, что у тебя что-то происходит, и ты можешь нам всё рассказать. Мы разберёмся. Вместе. Антон тоже встаёт с места и ещё какое-то время в упор смотрит на лучшего друга. — Тут так сразу и не расскажешь, — наконец, вздыхает он. — А ты попробуй, — вмешивается Оксана, тоже подходит к нему и крепко обнимает поперёк живота. — Прости меня, шпала. Я не должна была срываться на тебе. — Всё нормально, Окс, я понимаю, — Антон невесомо целует её в макушку. — Отлично, — сияет улыбкой Катя и хлопает радостно в ладоши. — Ну, раз мы всё выяснили, давайте поговорим о том, что действительно важно. У нас мало времени, скоро урок. — Я начну, пожалуй, — Серёжа садится на кровать, рядом с Арсением. — Короче, я тут разговаривал с нашими ребятами, думал, получится выяснить, почему Надя сбежала, и все как один говорят, что ничего странного в её поведении не было. Вика Карпова, с которой они в одной комнате жили, говорит, что Надя бы рассказала ей о побеге. Они же дружили с детства. Я уверен, что Надя не сбегала и даже не собиралась. — Думаешь, её похитили? — уточняет Антон. — Кому нужно похищать и убивать сироту? Какой в этом смысл? Что с нас взять-то? — А вот тут самое интересное, — Серёжа снова встаёт. Он выуживает из заднего кармана джинс пожелтевший лист бумаги, сложенный в несколько раз, и, развернув его, кладёт на компьютерный стол. Это оказывается старая страничка из газеты, и парень тыкает пальцем в одну из статей, когда друзья собираются вокруг него. — Ровно десять лет назад из нашего детского дома, пропало шестеро подростков, — он указывает на имена и фамилии, написанные в одну колонку. — Об этом тогда во всех газетах писали. Антон подходит чуть ближе, внимательно глядя на статью. Под каждым из имён написан небольшой текст, а рядом с ним напечатаны фотографии пропавших детей. Он вглядывается в их выцветшие от времени лица, силясь вспомнить хоть кого-то. — Куликова Вика, Кравцева Оля, Гаврилов Артём, Иванова Лида, Савельев Андрей, Шилова Маша, — зачитывает вслух Катя, невесомо проводя пальчиком по буквам. — Странно, — Оксана ведёт плечами, будто от холода, — я никого из них не помню. Шаст, Дим, а вы? Мы же были здесь десять лет назад. — Да, были, — Антон трёт гудящие виски — постоянная бессонница даёт о себе знать. — Но мы тогда только заехали, нам было по шесть лет, а они — почти выпускники. Не удивительно, что мы их не запомнили. — Теперь к этому списку добавилась ещё и Надя, — Серёжа снова смотрит на друзей. — Они все умерли, при похожих обстоятельствах. — Кто это делает? Какой-то серийный убийца? Может, решил, что до сирот никому дела нет? — Катя задаёт вопросы, которые, пожалуй, мучают всех. — Не знаю, — Дима отходит чуть в сторону, глядя в окно, на двор детского дома. — Мне больше интересно, почему всё началось снова, спустя десять лет, и кто отправил Шасту сообщения с телефона Нади… и для чего?! Чтобы мы нашли тело? Откуда они знали, что мы точно пойдём? — вопросов становится только больше. — Может, спросим про это у Воли? Он же наверняка помнит каждого из умерших детей, — предлагает Катя. — Он мог бы помочь нам ответить, хотя бы, на часть вопросов. — Серж, а того человека, который делал… всё это, его нашли? — уточняет Катя. — В том то и дело, что нет, — парень разводит руками. — Либо его вообще не искали, либо он хорошо спрятался. Мне кажется, он знал этих детей. Что, если они сами за ним шли, как агнцы на заклание? Что, если Надя тоже сама за ним пошла? Арсений какое-то время ковыряется в своём телефоне, после чего протягивает его остальным: «Ты же не думаешь, что это делает кто-то из местных?» — и этот вопрос заставляет содрогнуться каждого из присутствующих. Антон тяжело вздыхает, отходит к своей кровати и, присев на неё, устало трёт лицо руками. Мог ли убийца вернуться, спустя десять лет? — Это ещё не всё, — тихо говорит он. — Помните… блять, помните, я рассказывал, что мне снится один и тот же кошмар? Так вот, в ту ночь, когда пропала Надя, в последний день каникул, я снова его видел. И ещё раз в ту ночь, когда мы нашли тело… Он замолкает на какое-то время, не решаясь сказать самое главное. Потому что это даже в голове звучит как бредни сумасшедшего. Кажется, все страшилки, которые им рассказывали у костра старшие ребята, перестали быть просто байками из склепа — они стали реальными. Чудовища, которые забирают в лес детей, реальны. Только это вовсе не чудовища, а какой-то псих, возомнивший себя Богом, которому позволено забирать чужие жизни. Антон поднимает взгляд на Арсения, который неотрывно смотрит на него, ожидая, видимо, продолжения рассказа. — В этом сне я каждый раз вижу парня, он просит меня о помощи, и я из раза в раз не успеваю его спасти, — говорит и продолжает сканировать взглядом новенького. — Что-то тёмное всегда утаскивает его в лес. Я пытаюсь добежать до него, кричу, но голоса нет. Я… я бегу к нему, не знаю почему, но всегда уверен, что он ждёт, что если я доберусь, мы поможем друг другу, и каждый раз не успеваю… Эти тени, они гонятся за мной, а потом… потом забирают его… Чёрт, я не сумасшедший, клянусь, ребят, — Антон отрывает взгляд от Арсения и переводит его на остальных. — Я вижу этот грёбаный сон с шести лет… Арсений вдруг вскакивает с места и подбегает к столу, хватает с него страницу из газеты, внимательно её разглядывая. А после подходит к Антону, садиться рядом с ним, указывает на даты исчезновения детей и принимается быстро что-то печатать в телефоне, тут же разворачивая экраном к друзьям: «Ты помнишь, когда именно тебе снился этот сон? Это важно, Антон, подумай». — Первый раз, когда мы с Окс и Позом только попали сюда, — он задумывается. — Мы тогда впервые сидели со взрослыми ребятами у костра, было уже лето, начало июня вроде, и они рассказывали нам истории о том, что какое-то чудовище утаскивает в лес непослушных детей. Тогда я впервые проснулся среди ночи в ужасе — мне приснился этот сон. Арсений снова указывает на статью из газеты: «Куликова Вика пропала без вести из детского дома номер 13 в июне этого года. Девочку искали шесть дней, поиски не принесли результатов. Тело Вики было обнаружено в окрестностях леса 12 июня 2013 года». — Второй раз… — силится вспомнить Антон, уловив, о чём пытается сказать парень. — Через месяц после этого. Да, точно. Мы тогда были в походе, помните? — он смотрит на Оксану и Диму. — Мне приснился этот сон, когда мы вернулись с похода. Арсений переводит палец на вторую сводку, про пропавшего воспитанника: «Кравцова Оля пропала без вести из детского дома номер 13 в июне этого года. Девочку искали шесть дней, поиски не принесли результатов. Тело Оли было обнаружено в окрестностях леса 16 июля 2013 года». Он снова перемещает палец, указывая на следующую сводку: «Гаврилов Артём пропал без вести из детского номер 13 в сентябре этого года. Мальчика искали шесть дней, поиски не принесли результатов. Тело Артема было обнаружено в окрестностях леса 20 сентября 2013 года». — Всё, Арс, пожалуйста, — Антон зарывается лицом в свои ладони. — Прекращай, мы поняли, что ты хочешь сказать. Но это же какая-то дичь, так ведь не бывает. Что вообще всё это значит? Арсений вздыхает, откладывает газету в сторону и кладёт руку на Антоново плечо, сжимая не сильно. В комнате какое-то время царит тишина, нарушаемая только тихими дыханиями собравшихся. Им всем есть о чём подумать. — Куча вопросов и ни одного, блять, ответа, — заключает Серёжа. — Ладно, ребят, нужно на урок идти, а то Лазарь нас сожрёт, если опоздаем. Давайте, после занятий всё обсудим? Попытаемся ответить хоть на часть из вопросов. — Нужно показать сообщения Авдеевой полиции, — предлагает Оксана. — Нужно было сразу это сделать, а не скрывать. Какой в этом смысл? Может, они смогут выяснить откуда их отправили. — Она права, — кивает Катя. — У Воли сто пудов есть номер следователя, который ведёт это дело. Спросим у него после уроков. Его сейчас всё равно нет на месте. — Хорошо, — соглашается Антон, потому что спорить смысла нет никакого. Они должны были изначально рассказать о сообщениях, а не пытаться скрыть их от полиции. — Идём на уроки, потом всё обсудим и решим, что делать дальше.***
— Ребят! — Антон забегает в класс истории сразу после столовой, когда остальные уже собрались в ожидании начала урока. Он швыряет на парту, перед Арсением свой телефон, указывая на него. — Это чё за хуйня такая? — Эмм, твой телефон, — замечает Дима. — Я, блять, знаю, что это мой телефон. Спасибо, капитан очевидность, — парень всплёскивает руками. — Кто из вас его трогал? Оксана с недоверием оглядывает остальных одноклассников, которые поднимают на их компашку любопытные взгляды. — Чего? Ты о чём вообще? — уточняет она, понизив голос. — Не ори так, пожалуйста. — Сообщения Нади пропали, — Антон взъерошивает собственные волосы, нервно переступая с ноги на ногу. — Там Воля вернулся, я хотел пойти к нему, смотрю — а сообщений нет. Ещё вчера вечером они были на месте! Кто из вас это сделал? Арс? Арсений поднимает на него удивлённый взгляд и тут же протестующе мотает головой. — Ты единственный, кто спокойно мог взять его, пока я был в душе, — Антона, что называется, несёт. Он уже даже не думает, что обвинять человека, на ровном месте, вообще-то нельзя, что нужно разобраться, для начала. Просто продолжает сыпать обвинениями, даже не задумываясь. — Вся эта хуйня с твоим появлением началась. Что, решил улики от себя отмести? — А ведь правда, — соглашается Оксана. — Не находишь странным, что сообщения пропали как раз, когда мы решили показать их копам?! Строишь из себя бедную овечку, а сам… — Нахуя ты это сделал? — Серёжа, как и остальные, устремляет на новенького злой взгляд. — Ну, давай, пиши нам свои оправдания. Мы ждём, — Катя упирает руки в бока, склонив голову на бок. — Арс! Арсений всё сидит неподвижно, тупо открывая и закрывая рот, точно силясь что-то сказать. Он ещё с полминуты смотрит на них испуганно, — Антон видит этот испуг в его голубых глазах — а после, вскакивает с места и, толкнув Антона плечом, чтобы уступил дорогу, вылетает прочь из кабинета. — Пиздец, — констатирует Дима. — Эй, народ, — к ним подходит Ира. — Вы чего разорались? Вас в коридоре слышно. И что с Арсом, он меня чуть с ног не снёс. — Да так, — Антон вздыхает, забирает с парты свой телефон и обнимает девушку за талию, чмокая в щёку. — Повздорили немного, не обращай внимания. Увидимся чуть позже, хорошо? Мне нужно уйти с урока, есть одно важное дело. Потом расскажите, что проходили, — он натянуто улыбается, снова целует Иру в щёку и выходит из кабинета, еле успевая скрыться за поворотом, чтобы не столкнуться с Ляйсан Альбертовной. Антон быстрым и уверенным шагом двигается в сторону своей комнаты, намереваясь получить хотя бы часть ответов на свои вопросы, потому что всё происходящее его уже порядком достало. В этот момент ему кажется, что именно Арсений может ответить на эти самые вопросы, и он, чёрт возьми, собирается выбить их силой, если придётся. — Шастун! — за спиной раздаётся голос Павла Алексеевича, и Антон, выругавшись себе под нос, оборачивается. — А я как раз за тобой шёл. Ты, кстати, почему не на уроке, мм? — Да я это… — парень задумывается, что бы лучше соврать, чтобы ему поверили. — Чувствую себя плохо, Пал Алексеич, думал полежать немного. Что-то тошнит со вчерашнего дня. Съел, наверное, что-то не то. — Судя по тому, как ты сейчас нёсся по коридору, не сильно-то тебе и плохо, — усмехается мужчина. — Выглядишь вполне себе здоровым. Давай так: я сделаю вид, что ты не прогуливаешь историю, а ты пойдёшь со мной. — Ну, дядь Паш, — хнычет Антон. — Что я опять сделал? — Ничего, — Павел Алексеевич улыбается и качает головой. — Почему сразу сделал-то? Просто нужна твоя помощь на заднем дворе. Сегодня праздник, если ты не забыл. Вечером будем костёр жечь, нужно чтобы ты помог Станиславу Владимировичу и Сергею Вячеславовичу с подготовкой. Антон на секунду впадает в ступор. Он же и правда забыл, что в начале апреля, в «Острове», отмечается годовщина открытия этого места. Кажется, они с друзьями все про это забыли, иначе бы те точно напомнили ему. Отлично! Мало того, что нет никакого настроения, так придется ещё и пахать весь день, вешая треклятые гирлянды, таская дрова, сооружать вокруг костра сидения из брёвен, а потом следить за малышнёй, чтобы не сожглась ненароком. Так проходит каждый праздник Антона — его постоянно заставляют что-то делать, кому-то помогать, за кем-то приглядывать. — Ты Арсения не видел? — продолжает мужчина. — Хотел его с тобой отправить. — Эмм… — глубокомысленно тянет парень. — Не видел, но сейчас напишу ему, чтобы приходил на задний двор, — сопротивляться поручению директора смысла нет: он всё равно не отстанет, лучше согласиться, пока просит, а не приказывает. — Чудно. С уроков я вас, считай, отпросил, — Павел Алексеевич победно потирает ладоши и хлопает воспитанника по плечу. — Давай, давай, Шастун, веселее. Меньше времени будет на всякие глупости. — Что? — настороженно переспрашивает Антон, а мужчина смотрит так, точно знает больше, чем положено: глаза слегка прищурены и заглядывают в самую душу. — Меньше, говорю, по комнатам девчонок ночами шляйся, — мужчина, вдруг, принимает обыденный вид и подмигивает, как ни в чём не бывало. — Работай, Шастун, — и, ещё раз хлопнув его по плечу, уходит вверх по лестнице. — Да, это было совсем не странно, дядь Паш, — вздыхает Антон, провожая его худую спину взглядом. В кармане вибрирует телефон, и, достав его, он видит новое сообщение от того, кого как раз намеревается найти. Лис 13:10: Можешь обвинять меня в чём угодно, но не смей говорить, что я крыса.Вы 13:10:
Где ты?
Лис 13:12: Я не трогал твой телефон, Антон. Ты вчера весь день провёл с Ирой, и он был при тебе. И сегодня ты его не оставлял. Так когда бы я успел? Парень качает головой, задумавшись над словами Арсения. Вообще-то он прав: весь вчерашний день и всю ночь Антон провёл в комнате своей девушки, пока её соседка где-то шлялась, любезно уступив им свою законную территорию. Так что вопрос резонный: когда бы Арсений успел? Вздохнув, он опирается бёдрами на подоконник, находящийся за спиной, и набирает ответ:Вы 13:12:
Арсений, я задал тебе вопрос.
Так сложно ответить?
Лис 13:13: Я не хочу тебя сейчас видеть. — Вот же засранец, мелкий, — шипит Антон. Он отрывается от подоконника и направляется вверх по лестнице, быстрым шагом топая в свою комнату. Злость, которая была в классе, когда он обвинял во всём парня, немного отпускает, зато ей на смену приходит стыд: Вот почему он никогда не думает, прежде чем что-то сделать? Распахнув двери, Антон осматривает помещение, но Арсения в комнате нет. Снова достаёт телефон и, пару минут подумав над текстом, отправляет:Вы 13:15:
Арс, я не хочу ругаться.
Скажи где ты, пожалуйста.
Мы всё обсудим. У нас с тобой есть
поручение на сегодня, нас ждут.
Лис 13:16: Я только что видел Волю. И без тебя всё знаю. Заблокировав телефон, Антон выходит из комнаты и топает в направлении первого этажа. Он спускается по лестнице, доходит до центральных дверей и выходит на улицу. Погода стоит тёплая, и идти работать от этого хочется ещё меньше, потому парень опускается на скамейку, у дверей, достаёт сигарету из полупустой пачки — спасибо Павлу Алексеевичу за возможность иногда выбираться в город, за покупками — и зажимает её между губами. Старая зажигалка поддаётся не с первого раза, но прикурить всё же получается. Он откидывается на спинку, делает глубокую затяжку и прикрывает глаза. Всё происходящие пугает до чёртиков, ведь кто-то же залез в его телефон и удалил эти чёртовы сообщения. И, либо Арсений отличный актёр, либо тот, кто всё это делает действительно находится здесь, в детском доме, и спокойно может попасть к ним в комнаты. Здесь вообще хоть кому-то можно доверять? Докурив, Антон скручивает окурок о перила скамейки и, встав на ноги, направляется на задний двор. Обдумать всё это он ещё успеет. Сообщения Нади всё одно пропали, без возможности восстановления, а это значит, что у них нет никаких доказательств того, что ему кто-то писал в день, когда они нашли труп девушки. Катя и Оксана правы, нужно было сразу всё рассказать полиции, вот только в том состоянии, в котором они пребывали, соображать было трудно, потому Антон и ляпнул, что они просто решили погулять по старому кладбищу и наткнулись на тело. Сам не знает, почему соврал. Может, испугался, что им с друзьями это навредит, а может, как обычно даже не подумал о последствиях своего решения — это же так в его духе. А потом казалось уже поздно менять показания. Ещё одна общая тайна, которую они все унесут с собой в могилу. Только бы не попасть туда раньше времени. На поляне за детским домом, вовсю развернулась подготовка ко дню рождения «Острова». Физрук и физик активно руководят процессом, командуют ещё несколькими парнями, которых, похоже, тоже запряг Павел Алексеевич. Арсений стоит рядом со Станиславом Владимировичем, внимательно слушая, что тот объясняет. Ваня и Илья таскают дрова, нарубленные сторожем заранее. В общем работа идёт полным ходом. — А, Шастун, приветствую, — Сергей Вячеславович сияет яркой улыбкой. Он подходит чуть ближе, протягивая руку для приветствия. — Как твоё ничего? — Ничего, — фыркает Антон, ответив на рукопожатие. — Виделись же уже сегодня, вы мне двойку влепили, — напоминает он. Антон вообще-то очень хорошо относится к физику, особенно, когда они не на уроке, и всегда рад пообщаться с ним на отвлечённые темы. Но сейчас он настроен на разговор с совсем другим человеком. — Извините, Сергей Вячеславович, я сейчас, — он криво улыбается и направился к новенькому. — Арсений, можно тебя на минуту? Парень поднимает на него безразличный холодный взгляд, делает вид, что обращаются совсем не к нему и снова переключает внимание на физрука. — Понял, нельзя, — кивает Антон и хочет было что-то добавить, как его перебивают: — Так, ребят, хорош лясы точить. Илья, Вань, как дрова перетаскаете, начинайте сидячие места сооружать, Арсений вам поможет, и… — Станислав Владимирович задумывается. — Шастун, там в коробке гирлянды, нужно повесить их на деревья, — указывает рукой, — по периметру. Справишься? — Да, без проблем. — Хорошо, стремянка в кладовой, — снова указывает направление, в этот раз на приоткрытую дверь, рядом с задним входом в детский дом. — За работу, парни, быстрее начнём — быстрее будем свободны. Антон доходит до кладовой, кое-как вытаскивает оттуда тяжеленную двухметровую лестницу и, пристроив её у первого дерева, лезет наверх. Вспоминает, что не взял гирлянды и снова спускается. Стремянка, всё это время, опасно стонет под ногами, и парень всеми силами старается удержать равновесие, только бы не свалиться вниз. Возвращается на высоту уже с огоньками в руках и ловко цепляет их за ветки дерева. Он занимается этим делом каждый год, как один из самых высоких, потому точно знает, как закрепить провод так, чтобы вся конструкция держалась хорошо и не попадала на головы жителей детского дома, прямо во время костра. Проделав то же самое ещё с тремя деревьями, Антон добирается до здания: нужно закрепить один конец за козырёк, чтобы потом дотянуть удлинитель и включить огоньки. Как раз, когда он оказывается наверху и цепляет провод за сточную трубу, в кармане пиликает телефон. Продолжая держаться одной рукой за стремянку, Антон вынимает мобильный из кармана и читает пришедшее сообщение: Лис 13:52: Хорошо стоишь. Лис 13:52: *прикреплённый файл* Антон открывает отправленную Арсением фотографию и усмехается. На фото он, снятый со спины, стоящий на стремянке, на одной ноге, пытаясь дотянуться до несчастной трубы. Он осматривается по сторонам, пытаясь выискать этого горе-фотографа, но того нигде не видать, а через пару секунд прилетает очередное сообщение. Лис 13:54: Смотри шею не сверни, наблюдатель. — Придурок, — усмехается Антон, собираясь убрать телефон в карман, но тот чуть было не падает из руки и, пытаясь его подхватить, парень оступается и летит со стремянки вниз. Приземление проходит мягко только за счёт падения в высокую траву, но спину всё же простреливает болью. — Шастун! — Станислав Владимирович оказывается рядом как по щёлчку пальцев, склонившись над ним. — Шастун! Живой? — Господи, это ты? Я в раю? — хрипит парень. — Я не хочу идти на белый свет. Я ещё так молод, чтобы умирать. — Шастун, ты дурак? — возмущается физрук. — Встать-то можешь? Давай в медпункт чеши. Попов тебя проводит. Да, Арс? Арсений, который всё это время стоит над парнем, вместе с остальными, кивает и, ухватив его за руку, тащит на себя, помогая подняться. Антон опирается на его плечо, и они идут обратно в здание детского дома в медпункт, что находится на первом этаже. — Всё из-за тебя, — жалуется Антон, скривившись от боли в спине и правой ноге. — Чё под руку лезешь со своими шуточками? Арсений зыркает на него насуплено. Видно, что мечтает сказать пару ласковых — или всё, что думает о нём, — и произносит беззвучно то, что Антон итак понимает, по губам. — Сам ты на хуй иди, — хохочет он. Арсений как раз доводит его до дверей медпункта и усаживает на один из стульев, а сам стучит в дверь. — Арс, слушай, не обижайся на меня. Я был неправ, вспылил, сам же понимаешь. — Мальчики, что случилось? — в коридор выглядывает врач. — Да я вот со стремянки упал, — улыбается Антон. — Мне бы что-нибудь обезболивающее, колено немного ушиб и, кажется, копчик… — он ёрзает на стуле, а Арсений бессовестно ржёт. — Иди в жопу. Я тут из-за него, между прочим, — жалуется он врачу. — Заходи, ковбой, — женщина качает головой, с лёгкой улыбкой на губах. — Осмотрю тебя. Не дай Бог сломал чего или сотрясение. Голова-то не болит? — Да нет, вроде, — Антон прислушивается к ощущениям, но из боли чувствует только поясницу, колено и копчик. — Иду. А ты, убийца тощих жоп, иди работай дальше, — вздыхает он, поднимаясь и глядя на новенького. — Увидимся позже.***
Антон весь день валяется в комнате, потому что ушибленное тело, через пару часов, начинает болеть ещё сильнее. Он тупо пялится в потолок, смотрит какой-то сериал на ноутбуке и думает обо всём, что происходит в последнее время. Хотя думать ему совершенно не хочется. От постоянного прокручивания всех этих мыслей в голове уже откровенно тошнит. Ещё и календарь некстати напоминает, что на следующей неделе стоит ожидать ещё более ужасного душевного состояния, потому что у него, Антона, должен быть день рождения. И всё было бы не так грустно, если бы именно в этот период, почти все его друзья, каждый год не сваливали на какую-то там олимпиаду. Оксана, Дима и Ира поедут показывать свои блестящие знания, Серёжа и Катя — достижения в спорте, а единственное достижение Антона Шастуна — по его же скромному мнению — это то, что он смог дожить до семнадцати лет. Его мысли прерывает уведомление, пришедшее на телефон. Открыв чат он улыбается, видя адресата. Лис 18:10: Ты там жив вообще?Вы 18:10:
Твоими молитвами.
Лис 18:10: А нормально ответить нельзя? Чё я тебе сделал? Это, вроде, ты обвинил меня во всей хуйне, происходящей в твоей жизни. Антон вздыхает. И правда, это же он сегодня наехал на парня, даже не разобравшись в ситуации, просто потому что нужно было спустить на кого-то всех собак. Да и ребята тоже хороши, нет бы остановить его, а они взяли и поддержали этот наезд. Ну нельзя же быть такими сплочёнными, когда это нахрен не нужно! Теперь Антону нужно думать, как извиниться перед новеньким за то, что он снова — вот сюрприз! — повёл себя как мудак.Вы 18:15:
Ты прав. Извини.
Вы 18:16:
За всё.
Ответ не приходит ни через минуту, ни через десять. Антон успевает пролистать терабайты ленты в социальной сети, но Арсений всё так же молчит.Вы 18:25:
Арс, ну ответь хоть что-то.
Вы 18:25:
Пожалуйста.
Снова прочитанные сообщения и тишина. Вздохнув, Антон переворачивается на другой бок, снова включает поставленный на паузу сериал и на какое-то время отвлекается от всех мыслей, но, собственно, хватает его примерно на пятнадцать минут. Боже, да он терпеть не может, когда его игнорируют!Вы 18:45:
Арс, ну что мне сделать?
Хочешь, я при всех у тебя прощения
попрошу? Ненавижу, когда мне не
отвечают.
Вы 18:45:
Арс, я начинаю переживать.
Ещё десять минут, и я найду тебя.
И настучу по голове! Ответь.
Вы 18:46:
Арс! Знаю, что я пиздец
как не прав. Ну чего ты ещё хочешь?
Я вообще не понимаю, почему это
для меня так важно, но я не хочу,
чтобы ты обижался.
Прости.
Он отшвыривает телефон в сторону и злостно сопит. Ну что этот пацан о себе возомнил? Сколько можно строить из себя королеву драмы? Он же извинился, признал свою неправоту, что ему ещё сделать, цветы подарить? От этой мысли Антон начинает смеяться, представляя, как просит Павла Алексеевича отвезти его в город, покупает букет — какие там цветы любят голубоглазые капризные брюнетки? — и дарит его не своей девушке, а соседу по комнате, чтобы тот засунул обиду в… Телефон издаёт характерный звук, и Антон, подскочив на кровати, берёт его в руки. И тут же разочарованно вздыхает: сообщение совсем не от той самой «капризной брюнетки», а от Иры. Ира 18:50: Антошенька, ты как? Мне Макар рассказал, что ты упал. Я зайду к тебе? «Антошенька», от такой интерпретации собственного имени, кривится. Ну что ещё за сопли?Вы 18:51:
Нет, я сейчас на праздник
собираться буду. Встретимся там)
Ира 18:51: Хорошо. Как скажешь) Он откладывает телефон и пробует встать с кровати, но тут же стонет от боли и падает обратно. Тем временем телефон снова издаёт звук оповещения, и Антон уже хочет написать Ире, что она вот вообще не вовремя решила включить внимательную девушку, когда видит, что сообщение вовсе не от неё. Лис 18:54: Я в душе был, истеричка :) Сейчас приду в комнату. И следом за этим сообщением открывается дверь. Арсений улыбается приветливо и идёт к своей кровати, устало ложась на неё и вытягивая ноги. Антон тоже улыбается, но решает пока всё таки не вставать, потому как от боли в спине из глаз идут искры. Вместо этого он принимает решение поиграть по правилам хитрого лиса и набирает ему сообщение.Вы 18:55:
Привет. Ну так что, мир?
Лис 18:55: Как спина?Вы 18:55:
Почему ты вечно отвечаешь
вопросом на вопрос?
Лис 18:55: А тебя это бесит? Антон усмехается, глядя как Арсений набирает очередное сообщение. Лис 18:56: Ты не ответил.Вы 18:56:
Ты тоже.
Лис 18:57: Если ты не заметил, мой друг, я вообще не разговариваю ;)Вы 18:57:
Арс, это тупая шутка.
Ответ Арсений набирает долго, а Антон в этот момент мечтает о возможности просто поговорить нормально, как с любым другим человеком. Но это же Арсений — суть его за ногу — Попов, разве с ним может быть нормально? Лис 18:59: А по-моему получше той, где ты обвиняешь меня в том, чего я не делал прямо на глазах у всего класса, даже не разобравшись и не попытавшись спокойно поговорить. Лис 18:59: Вот та шутка была действительно тупой.Вы 18:59:
Сколько раз мне ещё извинится?
Арс, я ошибался на твой счёт.
Вы 18:59:
Ну прости ты уже меня.
Лис 19:00: А толку от твоих извинений? Знаешь, я думал, что ты лучше других, что ты не такой как они… Лис 19:00: Получается, я тоже ошибался на твой счёт) — Арсений, — Антон всё же встаёт с кровати, стиснув зубы от боли, и подходит к кровати новенького, садясь на её край. А тот демонстративно утыкается в телефон, давая понять, что не настроен с ним общаться. — Я идиот, знаю. Я, блять, не хотел тебя обидеть. Ну посмотри на меня, пожалуйста. Лис 19:02: Отстань. — Не отстану, — он вырывает телефон из чужих рук, и хватает парня за запястье, когда он пытается вернуть своё. — Буду сидеть тут и донимать тебя, пока ты не улыбнёшься. А лучше вставай, пойдём на праздник, развеемся. И я сейчас верну тебе телефон, только потому что вижу по твоим бешеным глазам, что ты очень хочешь написать в мой адрес ещё пару ласковых. Протянув телефон обратно, Антон ждёт, пока Арсений напишет ему сообщение. Лис 19:06: Никуда я не иду, я устал сегодня. Хочу лечь спать. — Ну, мне что, тебя силой тащить? Лис 19:07: Есть вариант, где ты сдаёшься и уходишь? — Нет. Лис 19:07: Ты невыносимый. — А ты очень милый, когда злишься. Лис 19:08: Не надо, Антон. — Не надо, что? Лис 19:08: Делать вид, что тебе не плевать. — Я не делаю вид, Арс. Мне правда не плевать. Я накосячил и раскаиваюсь в этом. Лис 19:09: Ладно, я пойду, если обещаешь оставить меня в покое. — Хорошо, — кивает Антон. — Я обещаю оставить тебя в покое, на сегодняшний вечер, но мы ещё поговорим, окей? Лис 19:11: Бесишь. Антон усмехается и, потрепав парня по волосам, хромая, идёт собираться.***
Через полчаса они оба спускаются на первый этаж и выходят на улицу, через двери ведущие на задний двор детского дома. Там собрались почти все обитатели, окружив небольшой, но яркий костёр, искры которого взмывают в потемневшее небо, дрова, сгорая, потрескивают, и в воздухе слегка пахнет копотью. Учителя и воспитатели следят за порядком, рассевшись вокруг костра, вместе с детьми помладше, а старшие дети им помогают. Серёжа держит в руках гитару, ожидая, когда наступит время пустить её в ход, — он всегда играет на гитаре, когда все собираются у костра. Оксана и Катя рассказывают детям какие-то страшные истории, стараясь подбирать слова так, чтобы малышня не мучалась потом кошмарами. Дима о чём-то тихо болтает с Ирой и Алёной, а остальные их одноклассники, рассевшись по небольшим группам, тоже слушают истории девчонок. Когда Антон был помладше, он просто обожал подобные мероприятия, обожал собираться вот так всем вместе — в такие моменты ему казалось, что они как одна большая семья. Наверное, так оно и есть, они и вправду семья, в которой ценят каждого. Есть, конечно, и индивиды, что считают себя лучше других, но таких мало. — Антося присел, — восклицает Васька, вскочив с места, и стремглав мчится к Антону, с разбегу запрыгивая ему на руки, когда парень присаживается на корточки, чтобы ему было удобнее. — Привет, бандит, — улыбается Антон, потрепав мальчишку по голове, взъерошивая рыжие волосы. — Ты хорошо себя ведёшь? — Пливет, Алсений, — мальчишка машет ему рукой и снова уставляется на Антона, уверенно кивая: — Холосо, Пал Алексеич сказал, фто я холосый мальтик. — А хороший мальчик уже начал ходить к логопеду? — Антон сощуривает глаза, встаёт на ноги с Васей на руках, и медленно топает к костру. — Да, у меня пока плохо полутяется, но я сталаюсь, да, — улыбается Вася. — Хотес послусать стласылку? Там Оксана с Катей ласказывают. — Арс, — он обращается к парню, который идёт рядом с ними. Они садятся на одно из брёвен, рядом со своими друзьями. — Хочешь послушать страшилку? — улыбается он, но Арсений мотает головой, протестующе. — Не любишь страшные истории? — Он просто трусишка, — хихикает Оксана, понизив голос до шёпота, чтобы слышали только они. — Привет, Антон, Арс. Катя приветливо машет рукой и оповещает: — Мы тут всё равно уже закончили. — Арс, — Дима подсаживается чуть ближе. — Антон написал нам, что… это не ты те сообщения удалил… — он вздыхает. — Нужно было сначала разобраться, а мы… Короче, мы все были не правы, извини нас. Арсений ведёт плечами, еле заметно кивая. — Привет, — Ира подходит к ним и, просияв яркой улыбкой, втискиватся между Антоном и Арсением, двигая их бёдрами, и целует первого в щёку. Васька, сидящий на коленях парня, недовольно цокает. — Как спина, Антош? — Болит, но жить буду, — улыбается парень, берёт её за руку и переплетает пальцы. — Не волнуйся. — Хочешь, ночью сделаю тебе массаж? — подмигивает девушка, а Арсений с Васей в этот момент показательно фыркают, отчего Антон невольно усмехается. — Я подумаю, — обещает он. — А давайте споём? — предлагает Серёжа. По двору проносится нестройный гул согласных голосов, каждый из которых выкрикивает свою песню, которую хочет услышать. Но Антон ещё до начала аккордов знает, какую именно песню друг сыграет первой — Серёжа всегда играет именно её. Они с друзьями вообще считают её чуть ли не своим гимном. Грустным, правда, слишком правдивым, для кого-то даже болезненным, но гимном. Когда звучат вступительные аккорды, все, кто сидит на поляне, включая малышню и учителей, затихают, тихо подпевая. Вася, всё ещё сидящий на Антоновых коленях, усаживается поудобнее.«Я начал жизнь в трущобах городских
И добрых слов я не слыхал
Когда ласкали вы детей своих
Я есть просил, я замерзал.
Вы, увидав меня, не прячьте взгляд,
Ведь я ни в чём, ни в чём не виноват.»
Ира, тяжело вздохнув, кладёт голову Антону на плечо, а он приосанивается стараясь сидеть ровнее, чтобы и мальчишке и ей было удобно занимать свои места. Он чувствует себя какой-то вешалкой, не хватает ещё, чтобы кто-нибудь на шею залез, для полного счастья. На него всё это давит, ему тошно сидеть на этой поляне, тошно смотреть на костёр, тошно делать вид, что ничего плохого не происходит. Потому что Антон ненавидит врать самому себе. А песня всё продолжается, и каждая строчка болью отзывается где-то в районе грудной клетки. Все они брошенные на произвол судьбы, никому не нужные, дети, мечтающие что однажды, — вот сегодня — двери детского дома откроются и их заберут домой.«За что вы бросили меня, за что?
Где мой очаг, где мой ночлег?
Не признаёте вы моё родство
А я ваш брат, я человек.
Вы вечно молитесь своим Богам,
И ваши Боги всё прощают вам.»
Антон осматривается вокруг. Поют все, даже учителя с воспитателями и самые маленькие воспитанники. Ляйсан Альбертовна обнимает мужа, — точно так же, как и Ира — уложив голову на его плечо. Где-то слева всхлипывает Оксана, и Антону вдруг хочется её как-то поддержать, потому он протягивает руку, укладывая её на худую ладонь подруги, как раз когда Васька сползает с его колен и усаживается прямо на землю, у его ног. Давит. Песня давит, мысли давят. Арсений неотрывно смотрит на костёр, повторяя слова песни одними губами, и он в этот момент выглядит ещё более напуганным и не понимающим, что делать дальше, точно он одного возраста с тем же Васей. Антон смотрит, как костёр отбрасывает тени на его бледное лицо и думает о том, каково это, потерять родителей, которых ты безумно любил и которые любили тебя. В «Острове» половина детей из неблагополучных семей, а у Арсения, кажется, была хорошая семья, по крайней мере Антон делает такой вывод, после того, что успел узнать о новеньком. Как же тошно.«Край небоскрёбов и роскошных вилл,
Из окон бьёт слепящий свет.
О, если б мне хоть раз набраться сил,
Вы дали б мне за всё ответ.
Откройте двери, люди — я ваш брат,
Ведь я ни в чём, ни в чём не виноват.»
Ира сжимает его руку чуть сильнее, кажется, проследив за его взглядом. А Антон улыбается еле заметно, отводит взгляд от новенького и устремляет его на костёр. Последнее четверостишье песни всегда выбивает из него слезу, потому он крепко зажмуривает глаза, только бы не дать непрошеной влаги вылезти наружу. Как же всё это давит!«Вы знали ласки матерей родных,
А я не знал, и лишь во сне,
В моих мечтаньях детских золотых
Мать иногда являлась мне…
О, мама, если б мне найти тебя
Была б не так горька моя судьба.»
Серёжа доигрывает последние аккорды, и на заднем дворе детского дома ещё долго царит тишина, в которой слышны лишь редкие всхлипы девчонок, треск костра и шелест ветра в деревьях. Антон тяжело вздыхает, гладит маленького плачущего Васю по волосам и, улыбнувшись Ире, которая, наконец, отрывается от его плеча, встаёт с места и молча уходит обратно в приют. Да-ви-т. На этот вечер с него явно хватит грустных песен, печальных мыслей и прочих потрясений. Так он думает, пока на телефон не приходит уведомление о поступившем сообщении. Разблокировав экран, он застывает на месте, с занесённой над ступенькой ногой, разглядывая пришедшую фотографию. На ней они с друзьями, сфотографированные буквально пару минут назад, откуда-то со стороны леса. У Антона волосы на затылке дыбом встают, когда следом за фотографией, с того же неизвестного, номера, приходит ещё одно сообщение. Неизвестный 20:59: Надеюсь, вам с друзьями понравился мой подарок. Надя была такой послушной девочкой. Антон осматривается по сторонам, пытаясь найти адресата, но никого подозрительного на заднем дворе нет, как и за забором, — там только темнота, обволакивающая лес, гнетущая и пугающая. Страшно.Вы 21:00:
Кто ты?
Неизвестный 21:00: Тот, кто знает о тебе всё, Антон Шастун.