«Я тебя отвоюю у всех времен, у всех ночей, у всех золотых знамен, у всех мечей»

             Холодные и безжалостные, словно демоны Тени, ветра терзали воды Недремлющего моря. Волны яростно обрушивались на скалистое побережье. Подойди ближе - и взвесь сверкающих в солнечных лучах просоленных брызг пропитает кожу и волосы быстрее, чем Варрик выдаст очередную цитату из своей книги. Под ногами шорох песка смешивался с хрустом сухой листвы. В Вольной Марке месяцы знойного лета сменились переменчивой погодой, бывающей между концом Царепутя и началом Жнивня.       После пятидневного рысканья по Рваному берегу и окрестностям у Хоука было только одно желание - забыться мертвецким сном. Пару часов он посидел с остальными в Висельнике, пока Изабелла, заговорщически подмигнув Фенрису, не выложила на стол колоду карт. В Порочную благодать весело и задорно проигрывалась солидная доля всего награбленного под гогот Варрика и бойкие подначивания Изы поделиться пикантной историей, если ты уже умудрился проиграть собственные портки. Поэтому, когда зелёные глаза Фенриса вспыхнули слишком хорошо знакомым огнём - "Вызов принят", Защитнику Кирквола оставалось лишь пожелать всем хорошей игры и отправиться домой.       Дом встретил его радостно ткнувшимся в ладони мокрым носом мабари и заспанной Ораной. Последняя принялась было хлопотать по хозяйству, но Хоук убедил её, что со всем справится сам, и отослал спать.       Пока он пересекал первый этаж, чтобы добраться до лестницы, до него донёсся дразнящий душистый аромат с кухни, пробуждающие что-то давно забытое.       Половица ступени скрипнула под ногой, заставив Хоука отвлечься от воспоминаний и наконец добраться до своей комнаты.       Меч он прислонил к изголовью кровати, скинул сапоги и кое-как высвободился из порядком искорёженного и забрызганного кровью и грязью панциря доспехов. Корсо уже запрыгнул на одеяло и вытянулся в ногах. Ричард повалился на кровать, но прежде чем сон увлёк его в свои тенета, о себе напомнило одно воспоминание. Ни с чем не сравнимый запах осени, тепла и семейного уюта - вот, что растревожило его память, вот за что он цеплялся, терзаемый лихорадкой в лечебнице Андерса. Тогда ему грезилось, как хорошо будет вновь испытать нечто подобное. Хоть и вся его семья теперь - это Фенрис. "Создатель, я обязательно вырву для нас немного времени. Сегодня же".       Ричард проснулся в холодном поту. Хриплое дыхание загнанно срывалось с горячих сухих губ. Корсо, тревожно поскуливая, лизал шершавым языком его свесившуюся с кровати руку.       - Опять кошмары? - Над ним склонилось лицом в мерцающих татуировках. Между бровей залегла тревожная складка.       - Снова и снова я вижу, как ты умираешь. - Сквозь зубы выдохнул Ричард, - И не успеваю ничего сделать. Ничего. - Он говорил и чувствовал, как захлёбывается горечью и болью, парализующим ядом капающими с произнесенных вслух слов.       Остервенело сбросив мокрое одеяло, Хоук рывком сел. Ладони сжались в кулаки. - К демонам эти сны. Я и в Тени найду тебя.       Он почувствовал, как Фенрис упирается лбом ему в спину между лопаток.       - Мне тоже снятся кошмары. И я ни за что не дам им сбыться. Не отпущу тебя. - услышал Хоук глухой и отрывистый голос.       За окном расползалась серая предрассветная хмарь. Сон как рукой сняло, хоть Ричард и был уверен: сегодня до вечера его из постели вытащит разве что весть о том, что в Киркволл явилась Андрасте во плоти. Он уже собирался пойти в библиотеку и взять какую-нибудь книгу, чтобы почитать её вместе с Фенрисом, когда ему на ум пришла шальная мысль.       - Как ты смотришь на то, чтобы спуститься вниз и кое-что попробовать?       - Попробовать что? - Эльф склонил голову на бок, в зелёных глазах мелькнула тень любопытства.       - Пойдём. Там увидишь. - Добродушно улыбнулся Ричард, стягивая со спинки стула домашний халат. Фенрису он протянул просторную чёрную рубашку и направился к выходу из комнаты.       Как Хоук и предполагал, на кухонном столе стояла корзина, доверху заполненная крупными спелыми дарами поры сбора урожая. Осталось пошарить по шкафам и раздобыть всё остальное.       - Что ты собираешься делать? - Фенрис удивлённо вскинул бровь, наблюдая за всеми этими приготовлениями.       - В детстве матушка нередко рассказывала нам легенду о плодах, что помогли Андрасте восстановить силы после изнурительной борьбы с Тевинтерской империей. - Взъерошенная светлая макушка показалась над распахнутой дверцей приземистого посудного шкафа.       - Молва о благославенных самой Невестой Создателя фруктовых садах разлетелась по всему Тедасу. Наверное, и по сей день не счесть желающих попасть в них, чтобы в трапезной при монастыре попробовать Благославенных яблок.       Фенрис изучающим взглядом окинул содержимое корзины.       - А орлесианские яблоки должны выглядеть как-то по-особенному?       - Возможно, никогда их не видел, - пожал плечами Хоук, - Но это не беда, раз у Лиандры получалось обходиться ферелденскими яблоками - получится и у нас. - Он вылез из-за шкафа, держа в руках пару больших глиняных мисок.       - Я до сих пор вспоминаю эти вечера - когда вся семья собиралась за столом, и матушка доставала из печи дымящийся пирог. Мы с Бетани и Карвером наперебой рассказывали о том, что приключилось с нами за день, мама улыбалась, слушая нас, а отец разрезал ножом угощение и раскладывал по тарелкам. - Поставив миски на стол, Хоук поднял на Фенриса взгляд пронзительных серо-голубых глаз. - Я не в силах вернуть ушедшее. Но могу создать что-то новое. Ты поможешь мне?       Вместо ответа Фенрис закатал рукава и выжидающе взглянул на Хоука. Тот благодарно улыбнулся и занялся разжигом огня в печи.       - Возьми, пожалуйста, одну из мисок и смешай чашку муки с щепотью соли. - Инструктировал он Фенриса, пока собирал тонкие щепы и кусочки коры, укладывая их поверх нескольких поленьев. - Вот так. Теперь отправь туда масло и поруби ножом.       Пока Фенрис расправлялся с масляно-мучной смесью, словно перед ним был по меньшей мере отряд тевинтерских работорговцев, Ричард закончил с растопкой и занялся поисками противня. Для него осталось загадкой, как маленькая хрупкая Орана умудрилась запрятать эту штуку на верх самого высокого кухонного шкафа. Позже он узнает, что для пирогов в их доме использовалась более лёгкая форма, а не та чугунная громадина, что попалась ему на глаза. Но сейчас хозяюшки-эльфийки рядом не было, а значит - придётся довольствоваться тем, что под рукой.       Забрав у порядком озадаченного эльфа миску, Хоук осторожно вмешал туда несколько ложек холодной воды и выложил почти всё тесто на противень, оставив немного для верхней корочки.       - Осталось нарезать яблоки. - Ричард вооружил Фенриса чистым ножом, а сам принялся толочь в небольшой деревянной ступе корицу и гвоздику. Лимонов он не нашёл, зато обнаружил половину сочного красного апельсина, с которого тоже вполне успешно можно было снять цедру. Когда со специями было покончено, он обернулся к эльфу. Тот всё ещё сжимал в руках одно из яблок, невидяще глядя в стол.       - Фенрис? - Хоук торопливо вытер полотенцем руки, запачканные в апельсиновом соке, и подошёл ближе.       - Это... - Эльф тряхнул головой, подбирая слова. - Непривычно. Проснуться и вместо того, чтобы продумывать очередной побег от ищеек Данариуса или размышлять о том, где раздобыть немного хлеба - готовить здесь, с тобой.       Хоук заметил, как дрогнула рука, державшая яблоко, положив его на стол. Тогда он подошёл ещё ближе и просто обнял Фенриса со спины.       - Я не прощу себе, если разборки между магами и храмовниками встанут между мной, тобой и яблочным пирогом моей матушки, - Шутливо бросил он, зарываясь носом в жёсткие белые, как снег, волосы.       Фенрис усмехнулся и снова тряхнул головой.       - Не смей умирать. Ни в этой безумной вражде, ни в других битвах. - Пальцы в лириумных татуировках сжались на рукояти ножа. Хоук накрыл его руку своей, смазанно целуя в щёку.       - Не думай, что отделаешься от меня так быстро. - Он так и остался стоять за спиной эльфа, направляя своими руками его.       Пусть то, что выходило у них из под ножа, не могло сравниться с идеально ровными и до прозрачности тонкими ломтиками, отличавшими пироги Лиандры - это было неважно. Хоук забросил яблоки к специям и продолжил перемешивать их, не отходя от Фенриса ни на шаг. Наконец, осталось лишь выложить начинку на противень, присыпать сверху остатками рассыпчатого теста и отправить запекаться.       Кисло-сладкий аромат яблок, корицы, гвоздики и апельсиновой цедры плыл по кухне, переплетался с запахом кожи белоголового эльфа, образуя умопомрачительную смесь.       Дом всё ещё тонул в сонной тишине, только в печурке уютно потрескивали дрова, да слышилось тихое посапывание мабари.       Хоук ощущал, как каждый запах, каждое движение Фенриса, каждое сказанное им слово вплавляется в его память, словно в смолу, формируя янтарное крошево воспоминаний.       Минуты перетекали одна в другую, два воина сидели на полу. Фенрис закинул голову на колени Хоуку и блуждал взглядом по кухне. Хоук перебирал белые пряди, тихим голосом рассказывая истории из своего детства и юности.       Почти час ожидания пролетел незаметно. Ричард бережно приподнял голову задремавшего Фенриса, чтобы вытащить пирог из печи. Тот мигом встрепенулся и остался сидеть, облокотившись на стену и следя за Хоуком внимательным взглядом.       Ричард вернулся с тарелкой горячего, неровно отрезанного внушительного куска пирога. Они ели, обжигая пальцы карамелизовавшейся начинкой и продолжая делиться историями из жизни. В эти мгновения даже хмурый эльф не мог сдержать улыбки, наблюдая за выразительной жестикуляцией Ричарда и тем, как ярко на лице Защитника отражались эмоции, сопровождавшие его слова.       Хоук редко обращался с молитвой к богам. Но сейчас он шептал про себя благодарность Создателю за каждую минуту этого утра. За то, что был на волосок от смерти, но каждый раз возвращался. За то, что Фенрис возвращался вместе с ним десятки раз. За то, что однажды он вернулся к нему.