Заметки о Толкине-2

      Среди части фэндома существует тенденция к осуждению проектов Келебримбора и его соратников из Гвайт-и-Мирдайн по созданию Колец Власти с целью благоустройства Средиземья. Основана эта оценка на толкиновском письме 131, где по поводу истории Второй Эпохи и роли в ней эльфов-нолдор Эрегиона сказано следующее:       «В первом представлено что-то вроде второго падения или по крайней мере «заблуждения» эльфов. По сути не было ничего дурного в том, что они задержались вопреки совету, по-прежнему скорбно с смертных землях их древних героических деяний. Однако ж им хотелось один пирог да съесть дважды. Им хотелось наслаждаться миром, блаженством и совершенной памятью «Запада» — и в то же время оставаться на бренной земле, где их престиж как высшего народа, стоящего над дикими эльфами, гномами и людьми, был несравненно выше, нежели на нижней ступени иерархии Валинора. Так они стали одержимы «угасанием» — именно в этом ключе они воспринимали временные изменения (закон мира под солнцем). Они сделались печальны, искусство их (скажем так) обращено в прошлое, а все их старания сводились к своего рода бальзамированию — даже при том, что они сохранили древнее стремление своего народа к украшению земли и исцелению ее ран <…>       Однако многие эльфы прислушались к Саурону. В те стародавние дни он еще обладал прекрасным обличием, и его побуждения вроде бы отчасти совпадали с целями эльфов: исцелить разоренные земли. Саурон отыскал слабое место эльфов, предположив, что, помогая друг другу, они сумеют сделать западное Средиземье столь же прекрасным, как Валинор. На самом-то деле то был завуалированный выпад против богов; подстрекательство попытаться создать отдельный, независимый рай».       Стоит учитывать контекст написания этого письма, в котором деятельность Келебримбора характеризуется как «падение» или, как минимум, «заблуждение». Толкин в то время намеревался опубликовать «Властелин Колец» — и решил заодно опубликовать и «Сильмариллион». Однако, как известно, после публикации «Властелина Колец» Толкин не остановился на достигнутом результате (хотя, казалось бы, до этого он был готов опубликовать и «Сильмариллион») — а продолжил работать над «Сильмариллионом» и связанными с ним сюжетами. То есть письмо 131 отражает не законченную форму мифологии Толкина (которой при жизни автора, напомню, так и не появилось — создавать её пришлось уже Кристоферу как продолжателю отцовского дела), а лишь определённую стадию в её развитии. Напротив, ряд текстов, написанных Толкином, скорее опровергает сказанное в письме 131, чем подтверждает.       Возьмём, например, тезис о «престиже нолдор как высшего народа, стоящего над дикими эльфами, гномами и людьми». Он слабо согласуется с тем, что Аннатар в своей риторике, обращенной к Эльдар (а Саурон всегда манипулировал Эрухини, играя на их собственных желаниях), призывал их, напротив, развивать оставшихся в Средиземье эльфов, подняв их до уровня нолдор: «Разве не долг наш в таком случае объединить усилия, трудясь на благо сей земли, дабы все эльфийские племена, что скитаются здесь в невежестве, сумели подняться до высот того могущества и мудрости, коими обладают обитающие за Морем?» («Сильмариллион»). Опять же, к гномам Мории нолдор Эрегиона относились не с презрением или враждебностью, как некоторые другие эльфы (особенно выходцы из Дориата), а, наоборот, как к друзьям. Нет и каких-либо свидетельств презрительного отношения Келебримбора к людям.       Точно так же дела обстоят и с тезисом о «бальзамировании». Обратимся, опять же, к риторике Аннатара, направленной на Эльдар: «Но должно ли Средиземью вечно пребывать в запустении и непроглядной тьме, если эльфам под силу превратить его в край не менее прекрасный, чем Эрессеа или даже Валинор?» («Сильмариллион»). Разве жизненные условия Валинора или Тол Эрессеа, с учетом позиционирования их благости, могут быть охарактеризованы как «бальзамирование» (опять же, неясно, чем «бальзамирование» принципиально отличается от исцеления, кроме идеологических оценок)? Напомню, что если в Валиноре, как неоднократно подчеркивал Толкин, люди жить не могут, то на Тол Эрессеа среди эльфов нормально жили хоббиты Бильбо, Фродо и Сэм (до самой смерти), а также англосаксонский мореплаватель Эльфвине (являющийся внутренним автором «Сильмариллион»).       По сути, отрицательная характеристика проектов Келебримбора у Толкина в письме 131 имеет не столько «внутреннее», сколько «внешнее» происхождение; моя оценка, конечно, пристрастна, но, на мой взгляд, здесь Толкин-идеолог берёт верх над Толкином-писателем. Поскольку с какого-то момента Толкин решил писать Валар как безусловно-благих ангелов из христианской картины мира, стараясь минимизировать первоначально наличествующие в его текстах противоречия между ними — и «христианизировать» ряд элементов своей полуязыческой мифологии, в которой первоначально многие решения Валар прямо назывались ошибочными[1], а Манвэ в поздних текстах и вовсе превратился едва ли не в ардынский аналог непогрешимого ex cathedra Папы Римского — то и проекты Келебримбора были вполне закономерно осуждены как покушающиеся на монополию Валар на создание «рая» на Земле — см. хотя бы следующую формулировку из всё того же письма 131:       «Но в Эрегионе закипела великая работа — и эльфы оказались на волосок от того, чтобы взяться за «магию» и машины. При помощи Сауроновых познаний они сделали Кольца Власти («власть» (power) во всех этих преданиях — слово зловещее и недоброе, за исключением тех случаев, когда оно применяется по отношению к богам)».       По сути, здесь утверждается, что только Валар обладают монополией на преобразование природной среды. Проблема в том, что подобный взгляд на вещи — опять же, вытекающий из реальных религиозно-политических взглядов Толкина (характеризовавшихся крайним консерватизмом и верой в авторитет Папского Престола, что подразумевало скепсис к проектам глобального преобразования мира, отдающих вдобавок еретическим с ортодоксально-христианской точки зрения милленаризмом) — противоречит написанному им же в других, более значимых текстах:       «И тогда опять собрались Валар на совет, но не было меж ними согласия. Одни (и главным среди них был Улмо) говорили, что квенди должно жить на свободе в Средиземье, странствуя, где им вздумается, преображая во благо земли и залечивая их раны при помощи дарованного им искусства. Но большинство Валар опасались за судьбы квенди в мире, полном опасностей, в обманчивых подзвездных сумерках; кроме того, пленились они красотою квенди и возжаждали их дружбы. И потому, наконец, Валар призвали эльфов в Валинор, дабы собрать их всех у престола Властей в свете Дерев отныне и навсегда; и Мандос нарушил молчание, молвив: «Так судил рок». И решение это повлекло за собою в будущем немало бед» («Сильмариллион»).       Нетрудно заметить, что здесь не только осуждается решение призвать эльфов в Валинор (отмечу, что обратную позицию отстаивает Ульмо — наиболее дальновидный и милосердный к Эрухини Вала), но и прямо позиционируется, что их предназначением было исцеление ран Средиземья, причиненных ему Морготом, и подготовка его к приходу людей, чьими наставниками эльфы должны были в будущем стать. См. также:       «решение пригласить эльдар переселиться в Валинор и жить вне опасности от Мелькора противоречило замыслу Эру. Оно родилось в тревожный час и, можно сказать, от недостатка доверия к Эру, из страха и боязни Мелькора, а решение эльдар согласиться на приглашение было вызвано ошеломительным впечатлением, произведѐнным на них встречей, в годы неопытной юности, с блаженством Амана, с красой и величием Валар. Оно имело разрушительные последствия, изничтожив присутствие эльфов в Средиземье и тем самым лишив людей большой доли задуманной помощи и наставления от «старших братьев», раскрыв их всей мощи и обманам Мелькора. К тому же, поскольку жизнь в Амане под прикрытием, а не в Средиземье (как было задумано), в действительности противна эльфийской природе, последствием его стало восстание нолдор» (Парма Эльдаламбэрон №17, «Заметка касательно PHAN; fana и связанных вопросов»).       Толкин в том же письме 131 отмечает, что «Саурон повелевает умножающимися ордами людей, которые никогда не общались с эльфами, а через них, косвенно — с истинными и непадшими Валар и богами» — вот каковы были последствия того, что наиболее одарённые и творческие эльфы (я сейчас не только о нолдор, но и о тэлери и синдар) покинули Средиземье, за вычетом его западной оконечности, а люди попали под влияние слуг Моргота и, в большинстве своём, не поддержали эльфов в противостоянии с ним. Чем дольше эльфы оставались в Средиземье, тем лучше это сказывалось на людях — облагораживание людей в результате дружбы с эльфами и обучения у них это один из ключевых мотивов толкиновской мифологии.       Более того, в более поздних текстах ошибкой называется и само создание Валинора как изолированного от внешнего мира, серьёзно искаженного Морготом, «царства богов»: «Создание Пелори имело одну хорошую и разумную цель: сохранение вне Искажения хотя бы части Арды. Но кажется, что оно было продиктовано и эгоизмом, безответственностью (или отчаянием); желая сохранить Эльфов от порчи, Валар потерпели в этом поражение — многие отказались идти в Благословенное Королевство, многие взбунтовались и покинули его. Что до Людей, Манвэ и все Валар хорошо знали, что те вообще не пойдут в Аман. Долголетие Валар и Эльдар (сравнимое со сроком жизни Арды) не дано смертным. «Сокрытие Валинора» было похоже на создание Морготом своих владений; Валар противопоставили области света и радости землям тьмы и насилия — дворец и сад (хорошо укрепленные) против крепости и темницы» («Преображенные мифы»).       То есть даже если брать авторские оценки самого Толкина, то, помимо пресловутого письма 131, есть и другие оценки, менее апологетические по отношению к политическим решениям (ошибочным, как видно из вышеприведённых материалов) Валар, но и позволяющие взглянуть на проекты Келебримбора в более дружественном свете. Разве он не взялся за то дело, которое наиболее дальновидные из Валар во главе с Ульмо изначально хотели поручить эльфам Средиземья после падения Утумно?       По-хорошему ошибся, в первую очередь, не Келебримбор, а сами Валар — которые после Войны Гнева покинули Средиземья и призвали покинуть его эльфов и эдайн (к слову, решение переселить эдайн в Нуменор в том же письме 131 тоже оценивается неоднозначно в контексте искушения нуменорцев бессмертием) вместо того, чтобы возглавить процесс его реконструкции и исцеления повреждений, причинённых ему войной. Если бы вместо Аннатара к Келебримбору прибыл настоящий посланец Валар, который содействовал бы его деятельности — то у этой истории мог бы быть гораздо более счастливый для всех жителей Арды финал (кстати, сотрудничество с Аннатаром показывает, что Келебримбор вовсе не был принципиально враждебен к Валар — иначе он и на порог не пустил бы того, кто назвался их посланцем).       Отмечу, что даже в письме 131 наличествует скорее положительная характеристика созданных Келебримбором без участия Аннатара Трёх Колец, наименее затронутых влиянием Саурона: «Эльфы Эрегиона создали, почти исключительно силой своего собственного воображения, без подсказки, Три несказанно прекрасных и могущественных кольца, направленных на сохранение красоты». И, согласно «Властелину Колец», земля Эрегиона до сих пор помнит обитавших на ней эльфов; Леголас говорит: "Для нас, Сумеречных Эльфов, здешний народ странен. Трава и деревья уже не помнят их. А камни скорбят, вот, слышите: «Они проникали в нас, они творили нас, ввысь они поднимали нас, но они покинули нас»".       Единственной ошибкой Келебримбора было излишнее доверие к Аннатару — но тут скорее стоит говорить не об ошибке самого Келебримбора, а об особенностях мировоззрения Саурона (которое требовало установление абсолютной власти как средства обеспечения «порядка», что и привело к его предательству), которое в итоге привело его к созданию Единого Кольца. Если бы Аннатар не предал Келебримбора, они вполне могли бы довести свои проекты до конца и создать в Средиземье более благоприятные условия для жизни всех его обитателей — Эрухини, гномов, энтов.       В итоге после уничтожения Единого Кольца другие Кольца Власти утратили силу. Последствия этого для Средиземья известны — эльфам (по крайней мере, Эльдар) пришлось покидать его, отправляясь на Тол Эрессеа, гномы со временем исчезли, и даже хоббиты в будущем, видимо, были вытеснены людьми со своих земель и скрылись. Гондор со временем, вполне возможно, тоже придёт в упадок (или будет разрушен истерлингами): «Так что во времена мира, справедливости и процветания люди Гондора сделались бы недовольны и беспокойны — в то время как королевская династия, потомки Арагорна, умалились бы до самых обыкновенных королей и управителей, вроде Денетора или даже хуже» (Письмо 256). Именно поэтому «Властелин Колец», несмотря на победу над Сауроном, заканчивается на трагической ноте. Но если бы Саурон не создал Единое Кольцо, от которого зависели другие Кольца, они могли бы функционировать потенциально очень долго или даже бесконечно.       Напомню, что до гибели системы Колец Власти даже в конце Третьей Эпохи те же хоббиты Шира (жившие как раз неподалеку от основных анклавов эльфов) жили до ста или даже ста тридцати лет, как и потомки нуменорцев (интересно, что воспитанный эльфами Арагорн жил более двухсот лет, то есть прожил даже дольше того же Фарамира) — даже несмотря на то, что продолжительность жизни дунэдайн постепенно падала. А не-падшие нуменорцы во Вторую Эпоху могли жить до трёхсот лет и даже дольше. И даже обычные гондорцы и рохиррим и по меркам людей реальной Земли являлись необычайными долгожителями (и это в условиях около-Средневековья!).       Нетрудно догадаться, что вызванный уничтожением системы Колец Власти уход магии из мира в будущем должен ударить и по продолжительности жизни людей Запада (в конце концов, Толкин свою Арду задумывал как вымышленное прошлое Земли). Напротив, если бы система Колец Власти заработала сразу целиком, как изначально задумывал Келебримбор (в реальности эльфы до Войны Последнего Союза и первого поражения Саурона даже не использовали Кольца Власти, а лишь хранили их, а после этого использовали локально, для блага Имладриса/Лориэна/Серых Гаваней) — то, возможно, вследствие благоприятного воздействия на условия жизни Арды и человеческие народы в условиях улучшения жизненных условий стали бы жить дольше.       Если исходить из нарисованного самим же Толкином образа Арды как «кольца Моргота», отравленного его деструктивным влиянием, те изменения, с которыми пытался бороться Келебримбор — вовсе не «естественные процессы» (как, например, для людей Средиземья, по-видимому, за отдельными исключениями смерть является неизбежным финалом жизни) как что-то «закономерное». Те же нуменорцы тысячелетиями жили сильно дольше обычных людей в почти идеальных жизненных условиях — их пример показывает, что подобное улучшение условий (хотя и, возможно, не столь радикальное) возможно и для других уголков Арды, особенно для западной её части, где осталось много эльфов и дружественных к ним людей.       Добавлю, что, несмотря на все декларации письма 131 о неизбежности угасания эльфов, ещё во Вторую Эпоху нолдор и дружественные им синдар Линдона, Эрегиона и Имладриса, видимо, не до конца угробили свою демографию, поскольку, несмотря на сперва Войну Гнева (где нолдор и другие эльфы Белерианда таки участвовали, как я показывал ранее с опорой на тексты Толкина), а потом Эрегионскую войну, нолдор ещё хватило на Войну Последнего Союза. Поскольку едва ли они две предыдущие войны прошли бескровно, это означает, что с рождаемостью у них всё было не так уж плохо, и лишь грандиозная Война Последнего Союза окончательно их обескровила.       Таким образом, Келебримбор — отнюдь не «бальзамировщик», а целитель (ведь бальзамировщик сохраняет мертвое, а сохраняет живое целитель), продолжатель дела своего деда, отправившегося в Средиземье для борьбы с Морготом, но счастливо избежавший его ошибок, таких как конфликты за власть и убийство родичей. Тем трагичнее выглядит его последующая гибель и крушение его замыслов — в долгосрочной перспективе ударившее не только по эльфам, но и по другим народам.       Напоследок отмечу, что уже в «Книге Утраченных Сказаний» — самой ранней стадии развития авторской мифологии Толкина — был мотив «истаивания» эльфов или их бегства за море вследствие их упадка и перехода исходно населённой ими Британии (которая мыслилась как место, особо связанное с эльфами — или как Тол Эрессеа, или как последний оплот эльфов в Средиземье, Лутания, остров, где эльфы и люди жили в мире) под власть злых людей[2], однако на этом этапе (пока Толкин не начал жестко подгонять свою вселенную под христианскую картину мира и свою идею «перемены исходят от Бога и в конечном итоге благи») этот процесс ещё мыслился как однозначно-негативный, знаменующий окончательное отчуждение эльфов и людей друг от друга. [1] https://ficbook.net/readfic/12887962 [2] «После Битвы при Росе эльфы истаивают от скорби. Они не могут дышать воздухом, которым дышит равное их собственному или большее количество людей, и неуклонно, по мере того как люди становятся могущественнее и многочисленнее, эльфы истаивают, становятся маленькими и бесплотными, смутными и прозрачными, а люди — больше, крепче и прибавляют в теле. В конце концов люди (почти все) не способны более видеть фэери» («История Эриола, или Эльфвине, и окончание сказаний»). См. также мою заметку по теме, часть про Британию-Лутанию — https://ficbook.net/readfic/13475376/34557464 .