Почему ты любишь меня, Дэн?

      Маскарад садится на кровать и снимает маску. Бросает её куда-то в сторону, утыкается лицом в подушку. Какая нелегкая вообще принесла его сюда? — Я делаю это ради Гидроноида, — не первый раз повторяет он сам себе и закрывает глаза Год назад. — Нет! Не уходи. Пожалуйста, не уходи! Ты мне нужен, Маска...       Алиса почти кричит, умоляя Маску остаться. Она не вынесет, если он уйдет, не после того, что было, не после того, через что они прошли вместе. — Я не могу тебе помочь, теперь ты должна сама... — Нет, я не смогу, без тебя не смогу! Прошу тебя, останься! — Ты справишься, я верю в тебя, Алиса. — Маска протягивает ей Гидраноида. — Я желаю тебе удачи. — Он улыбается, растворяясь в воздухе, так красиво... и так ужасно. — Нет! Маска, стой! Она была в настоящем отчаянии. Хотелось плакать, смотря как Маска медленно растворяется в воздухе. А она ничего не может сделать?       Ну нет! Алиса делает один несмелый шаг. Почему-то двигаться сейчас так трудно. "Успеть поймать! Не дать исчезнуть! Главное, успеть!"       Она идёт к нему, а ветер разбушевался сильнее, ещё больше подгоняя девушку. Шаг стал твёрже.       "Быстрее! Успеть!"       Маска стоит неподвижно, только протягивает бакугана и улыбается. Кажеться, его совсем не пугает то, что он буквально рассыпается на кусочки. Алиса бежит. Она ни за что не даст Маске исчезнуть. Никогда!       Девушка заключает хрупкое тело парня в объятиях, и он на секунду теряет равновесие, падает вместе с Алисой на землю, утопая в высокой траве.       — Ни за что! Ты не исчезнешь! Не сегодня! Не сейчас! Никогда! — она утыкается ему в плечо и сильнее сжимает в объятиях.       — Я сделал все, что смог, больше я ничего не могу тебе дать, Алиса. Прости, я... — Мне и не нужно! Мне от тебя ничего не нужно! Ты только живи! Слышишь? Живи! Ради бойцов! Ради дедушки! Ради Гидраноида! Ради меня!       Алиса чувствует, как тонкие руки обнимают ее в ответ, и тело пропускает удар, она будто просыпается. Перед ней стоит слегка удивленный Дэн, а позади Гидраноид. В руках маска, на ней расползлось множество трещин, но она всё ещё цела.       Маскарад остался жив. ***       Белый свет где-то вдалеке, что-то пищит, и странное чувство по всему телу. "Откуда у меня тело?" Мысль успевает пролететь на миг, а после раствориться, когда он снова впадает в беспамятство.       — Как он, дедушка? — Алиса сидела на небольшом стуле рядом с кроватью, на которой лежал юноша лет шестнадцати. У него были довольно длинные пшеничные волосы, что растрепались ёжиком и торчали во все стороны, очень худое тело, что отдаленно было похоже на тело самой девушки. К нему была подключена куча приборов для измерения дыхания, сердцебиения, давления и ещё много чего, в чем Гехабит не очень хорошо разбиралась — Стабилен. — Улыбнулся доктор Майкл, смотря на планшетку с данными. — Скоро должен прийти в себя, Алиса, не переживай. — Скорее бы... — девушка улыбнулась, поглаживая парня по мягким волосам, пропуская пряди сквозь пальцы. Мало слов, чтобы описать ее радость и счастье, когда она смотрит на него. — Ребята тоже спрашивали, как он. — Передай им, что все хорошо. — Угу.       "Где я?" Вокруг только тьма, с которой, кажется, он мог слиться, стать одним целым, стать тенью, и это сейчас вызывало лишь страх. Он станет даже не своей тенью, будет отголоском прошлого. Прошлого, о котором никто не будет вспоминать с приятной улыбкой. О нем наверное вообще никто вспоминать не будет. Ведь кто он по сути? Негативная энергия? Безформенная, без чувств, без воли, которая существует благодаря другим, словно паразит.       Кто он? Вторая личность? Болезнь? Хотя, наверное, все вместе, и рациональнее всего избавиться от этого. От одной такой мысли почему-то оставался неприятный осадок.       Хотелось вернуться на их полянку. Где всегда светло и беззаботно. Где так хорошо и где всегда светит солнце. Именно сейчас он не хочет быть один. Ему смертельно страшно, а убежать, стать маленькой частичкой мысли и скрыться в глубине подсознания не выходит, и это тоже пугает. Впереди только бездна.       Почему негативная энергия чувствует страх? Ведь страх испытывают только живые? Он не умеет жить. И, кажется, в расчетах только это упустил доктор Майкл. Маскарад не умеет жить и не способен на это.       Парень резко открывает глаза и почти вскакивает с кровати. Сердце бьётся как бешеное, глаза бегают туда-сюда, а руки дрожат. Впервые Маске приснился сон. Он вздрагивает, когда чья-то рука касается его плеча. — Все хорошо, это просто кошмар. — Майкл улыбается, поглаживает парня по плечу и укладывает обратно. — Тебе лучше сейчас не напрягаться, полежи.       Не сразу, но до Маскарада доходит вся суть происходящего. Он чувствует и ощущает, у него бьётся сердце, и он дышит. Он видит свои руки, ноги, да и все остальное тело. Мир видится четким, раньше он таким его никогда не видел. Он касается лица и понимает, что на нём нет маски. И это и правда ЕГО тело. — Как это? — спрашивает он скорее себя, чём пожилого мужчину. Майкл хмыкает и откладывает бумаги, садится на стул у кровати. — Кажется, тебе нужны объяснения. — Было бы очень кстати, — кивает парень, не в силах осознать, что произошло.       Прошла пара дней с пробуждения Маскарада, и все, что он испытывал за это время — растерянность и непонимание.       Их разделили так безжалостно, оторвали друг от друга. Да, Алиса была счастлива, доктор Майкл был рад, и отчаянные бойцы тоже. Все этого хотели, а вот про мнение Маски конечно же никто не спросил, и от этого было даже как-то обидно. Но Маскарад не показывал этого, он вообще мало понимал, что чувствовать и как это показывать, так что он решил не показывать ничего.       И сейчас, когда ему так странно и страшно, и когда он уже думал, что придется как-то справляться с этим самому, учиться жить во всех смыслах этого слова, ему протянули руку помощи, да и не одну. Тогда он впервые ощутил счастье и улыбнулся.       Его маленький ангелок Алиса приглядывала и помогала всем, чем могла, теперь она была для него старшей сестрёнкой, которой можно показать душу целиком. Вот только Маска не знал, есть ли у него душа, но сидеть в объятиях Алисы ему нравилось. Если бы его обнял кто-то из бойцов, (например, Дэн) то Маска без раздумий дал бы тому в морду.       Никто не мог, а она могла. Могла обнимать или расчёсывать его волосы, что всегда торчали во все стороны, брать за руки или смотреть в глаза. Они были точной копией глаз Алисы, только с цветом он слегка промахнулся, и те были не карими, как у нее, а фиолетовыми. Девушка сравнивала их с космосом — бескрайним и бездонным. Маска не понимал таких сравнений. Глаза как глаза. Да, раньше он никогда их не видел, ведь те были скрыты под маской.       — Где она? — Ты о чем? — Алиса обернулась на брата, отвлекаясь от готовки.       — Моя маска. Где она? — Она сломалась, ещё тогда, когда мы были на Вестрое, ты снял ее, а когда я взяла контроль, она уже такой была.       — Ты выкинула ее? — Нет, я отдала ее дедушке. — Хорошо. Маска тяжело вздыхает и удаляется с кухни.       Ещё был Хел джи... то есть, дедушка Майкл. Он тоже помогал, следил за самочувствием и всегда объяснял что да как. Он и рассказал Маскараду, что произошло после того, как он остался в подсознании Алисы. Узнать, что Нага повержен, а все бакуганы вернулись в свою родную вселенную, было как удар под дых. Ведь по сути сражения были его жизнью. Эта незатейливая игра была всем для него. Он играл, чтобы выжить. Ведь если бы Маска не достиг первого места и не отправлял бакуганов в измерение смерти, от него бы избавились за ненадобностью.       Кому нужен неудачник, который не может победить? Никому. Маска быстро это понял и старался из-за всех сил стать лучше. Каждое поражение становилось его личной трагедией, и он мог сидеть часами и думать, что он сделал не так, и придумывать новую тактику. А выигрывая, он упивался своей победой. Ему было так приятно смотреть, как игроки молят о пощаде, не верят, что их драгоценные бакуганы больше никогда к ним не вернутся. Он лишь смеялся над ними.       Маска никогда не считал себя чем-то хорошим, или способным на доброту. Но по какой-то непонятной причине в нем находили что-то хорошее. Сначала Алиса, потом бойцы. Почему-то Дэн раз за разом предлагал ему сотрудничать. Встать на одну сторону с бойцами даже после того, как он отправил их всех в измерение смерти. Почему? Он несколько раз задавался этим вопросом, но всё ещё не нашел ответ.       — Доктор Майкл? — Маска стучится в дверь лаборатории, а после открывает ее.       — Маска? Я же говорил, можешь звать меня дедушкой, — пожилой мужчина улыбается и отвлекается от своего компьютера. Маскарад может сказать, что этот человек ему тоже не безразличен. Доктор Хел-Джи или доктор Майкл заботились и о нем, и о Алисе. Хел-Джи часто оберегал мальчишку, когда Нага был в особенной ярости, закрывая того собой и пытаясь оправдать перед господином. Маска был очень благодарен за это. Ведь если бы не он, то Маскарада убили бы уже давно.       — Прости, я ещё не привык, - он зашёл в лабораторию и, закрыв дверь, облокотился о неё.       — Все нормально. Тебе что-то нужно? Как ты себя чувствуешь? — Всё хорошо. Мне... мне нужна моя маска. Алиса сказала, что она отдала её тебе. — Да, она у меня. Но она сломана, — доктор подошёл к одному из шкафов и достал оттуда потрёпанную маску, карты смерти и телепортации, положил на стол — Вот это твое. — Моя маска... — парень грустно вздыхает и, подойдя к столу, берет ее. Та на мгновение засверкала, а после стала как новая       — Как это? — Майкл охает и берется за свои бумаги, начиная там что-то писать. — Я... я не знаю... — неуверенно говорит Маска. — Я же могу все забрать? — Да, забирай. — Майкл кивает, Маскарад быстро берет со стола карты, убирает в карман и уходит. — Спасибо.       В своей комнате, забравшись на кровать с ногами, он крутит злосчастную маску в руках, не решаясь снова её надеть. С ней было не очень комфортно, а без нее ещё хуже. Эта вещь была частью его лица и частью него самого. Без нее он неполноценный, он слабый. А слабость Маска ненавидит больше всего на свете.       — Будь что будет, — парень быстро надевает маску, поправляет её и волосы тут же поднимаются наверх, а по телу расплывается жгучее и горячее чувство. Он, кажется, снова сходит с ума. Злость, ненависть, обида, месть, тревога, гнев, отчаяние, зависть, разочарование, презрение, ярость — всё сливается в один большой ком. Они сплетаются и разрывают на куски, от них дрожь идёт во всем теле. Он встаёт с кровати и идёт к зеркалу.       Вот он, Маска — безликий и безвозвратный, не имевший собственного тела и даже имени. Созданный, чтобы нести хаос и разрушение, созданный побеждать, не жалея своих врагов. Он был идеальной куклой в руках Наги.             Негативные эмоции рвутся наружу, но он совсем не знает, что с ними делать. Простой человек уже бы давно рвал и метал, кричал и бился головой о стену, а после забился бы в угол и долго бы плакал в истерике, а Маска только ухмылялся, ему так хочется смеяться.       Когда же идеальная кукла перестала быть таковой? Когда проиграла? Когда проявила жалость? Когда помогла своему врагу? Нет. Точно нет. Все случилось задолго до этого. Вообще-то, если быть честным, кукла никогда не была идеальной, ведь, даже не зная этого, она любила. Не зная, она защищала, не зная, она помогала. Кукла уже давно проиграла. Но кукла этого не знала.       Всё же Маска издает тихий смешок, который с каждой секундой становится громче и истеричнее, а по щеке скатывается одинокая слезинка, которая так и осталась незамеченной.