Когда на человека с невероятной близостью надвигается смерть, вряд ли есть много вариантов спастись.
Табун мурашек пробегает по спине Маски. Он прикусывает губу, смотря в черную-черную бездну глаз существа напротив. А Дэн так упорно заслоняет его собой, что позабыл обо всем на свете. Вряд ли он понимает, что происходит. Вряд ли он знает, что это. И уж точно не догадывается, насколько глубоко болото, в котором увяз Маскарад. В его голове не так много мыслей, они разбросаны и переплетены. Такое бывает, когда впадаешь в ступор. И всё, что он может сделать, это заслонить собой его тонкое тело, смотря в лицо смерти.
Самоотверженно? Вовсе нет. Но ведь Дэн герой.
«Глупый герой», говорит себе Маска.
Он слышит его страх. Такой приторно кислый запах, будто лимонный сок разлили в воздухе и смешали с корицей. Он морщится и дёргается, а в голове у самого невероятно пусто. Что он скажет Дэну? Как объяснит это? Он ведь хотел, чтобы этот сон был волшебным, чтобы они провели всё это время вместе. Но, видимо, он сбился со счета и время уплыло. Неумолимо и быстро. А что же будет дальше? Что ему делать?
Странные чувства маленькими тенями подступают к нему, забираются по ногам и скользят вверх. Холодком проносятся по рукам, прыгают на плечи, забираются в голову через рот, уши и нос. И ему становится почти страшно. Его охватывает тревога и волнение, которых раньше он вовсе не испытывал, гуляя со Смертью.
— Что ты такое? — спрашивает Кузо, делая шаг вперёд.
— Дэн, нет! — сразу окрикивает его Маска, хватая за руку. — Не подходи к нему. Что бы это ни было не подходи к нему.
В ответ слышится смех. Он эхом проносится по пустынному полю и звенит в ушах. Смерть склоняет голову на девяносто градусов, так, что парни слышат хруст ломающихся костей. Дэн жмурится и тут же отворачивается. Маска только пилит Смерть взглядом, пытаясь что-то придумать. И понять, что у того на уме.
— Впервые вижу человека, который так упорно защищает своего злейшего врага, — голос скрипит. Маска бы сравнил его с печальным плачем ржавых качелей на том пустыре, где они тренировались. Он пробирает до костей. Всё больше и больше Смерть переставал походить на человека и вперёд выходила его искусственность. Если у Смерти есть истинная форма, то какой бы она была? Мужской облик Смерть принял только из-за подсознательных желаний самого Гехабита. Так значит, он бы с лёгкость мог превратится и в Алису, и в Спектру. А может, и в Хел Джи с Нагой?
— Кто ты? — спрашивает Дэн, его голос немного дрожит. Парень переплетает их с Маской пальцы, ища в нем хоть какую-то поддержку. Но у Маскарада просто не находится слов, и всё, что он может сделать, это вцепится в руку Кузо мертвой хваткой. Он лихорадочно думает, что же ему делать, как объяснить столь безвыходную ситуацию.
— А кем ты хочешь, чтобы я был? — тут же отвечает вопрос на вопрос Смерть. И стоит существу сделать шаг им навстречу, как страх Дэна увеличивается. Становится ещё приторнее, ещё противнее и холоднее.
— Я…не знаю, — растерянно мямлит Кузо, повернувшись к Маске, взглядом прося о помощи.
— Это твой кошмар, — выпаливает он, — такое может быть. У Алисы тоже были кошмары.
— И что нам делать?
— Не бойся тебя, он не тронет. Уж поверь, — Маскарад старается улыбнуться и хоть как-то подбодрить Дэна, но выходит уж слишком плохо и неестественно.
В ответ слышится смешок. Расстояние между ними становится всё меньше и меньше.
— Кошмар? Что ж, если тебе так удобнее, можешь считать меня кошмаром. Мы, как никак, во сне, — пожимает плечами Смерть.
— Чего же ты хочешь?
— Что я хочу? О, как давно мне не задавали это вопрос! Но раз ты спросил, что на счёт небольшой игры? Вы же хотели сыграть, — Смерть протягивает к ним руку, в которой лежит два разноцветных шарика: красный и черный. Маска сразу узнает в них Драго и Гидраноида.
— Сыграть? — Гехабит морщится, то ли от злости, то ли от омерзения, и сам выходит вперед. — Это шутка такая? Просто уходи и не вынуждай меня самого прогонять тебя! — Говорит он сквозь зубы в лицо Смерти, который теперь был выше него не на пару сантиметров, а на пол головы.
— Малыш, не злись не меня — Тот выставляет руки перед тобой мол, сдаюсь. — Думаю, мне стоит извинится, что я тогда так поступил, прости. Я правда перегнул палку, и это не лучшее, что я мог сделать за такую долгую разлуку, — говорит существо, положив руки на плечо Маски. — Мне очень жаль, я не хотел, но на всё это есть причины, — он улыбается, обнажая острые зубы. Руки существа становятся тоньше, а каштановые волосы чернеют.
— Засунь свои извинения куда подальше и проваливай! — Маскарад отталкивает Смерть, а его голос эхом разносится по полю. Тот не сопротивляется, видя, как темные глазки блондина заблестели. Зрачки становятся больше, заслоняя собой радужку, и фиолетовые оттенки становятся глубокими. В них и правда была целая вселенная. Его черно-фиолетовые глаза как тлеющие угли: ещё горячие, но потухшие, а дымка фиалок в них стала гуще. Смерть обожжётся, если дотронется особенно, когда позади горит не просто огонёк, а целое неуправляемое пламя. Он чувствует, как страх перерастает в ненависть и ревность. Слышит всё те вопросы, которыми задаётся этот огонёк. Чувствует, как тот диким драконом готов извергать синее пламя, пряча в нем свое сокровище.
«Жадный, жадный дракон»
— О чём он говорит? — спрашивает Дэн и тянет Маску на себя. Его руки как змеи овивают талию блондина, и он шипит, так, будто в огонь плеснули каплю воды. — Мармеладка, в чем дело? Вы что, знакомы?
— Ни в чем. Нет. Не задумывался над этим.
Двойник издает смешок и обводит Кузо испепеляющим взглядом с головы до ног.
— Я жду, — тянет он.
— Что будет, если мы сыграем? — почти шепчет Кузо.
— Думаю, что ничего. Это же сон. Но после этого боя, скорее всего, ты проснешься, а мне придется уйти, — предполагает Маска и поглаживает руки Дэна, которые силой держат его в своих объятьях и, кажется, не собирается отпускать.
— Но почему?
— Предчувствие у меня такое, — Маскарад старается говорить спокойно и это даже получается. Его голос, глубокий словно заспанный, но в нем скрывается капелька яда который тот старается из-за всех сил скрыть не из-за Смерти. А для того, чтобы Дэн оставался в неведении хоть на минуту дольше.
— А если мы откажемся? — спрашивает Дэн двойника. Тот заливается смехом почти истерическим.
— О, боюсь, это невозможно. У вас нет выбора. Итак, как хотите сыграть? Королевская битва? Или ты и мой малыш будетп вдвоем против меня?
— Не называй меня так! — раздражённо говорит Маска. — Хватит! Я тебе кто?
— И все же ты чертовки на нее похож! — игнорирует слова Гехабита Смерть и хлопает в ладоши. Парни опешили от неоткуда пойми взявшегося восторга, причем искреннего.
Маска сжимает кулаки, да так сильно, что костяшки белеют, а ногти так неприятно вонзаются в кожу, что он думает, что случится быстрее: он сломает их или почувствует боль?
— Я не понимаю. Вы точно знакомы. Что ты опять скрываешь? — вмешивается в их разговор Дэн.
— Я не… Дэнни, сейчас не до объяснений. Да и я сам не понимаю о чем он. Нам нужно победить его. Вместе мы легко сможем это сделать.
— Двое на одного это не совсем честно.
— Какая разница? Честно или нет, это твой сон, в конце концов. А перед нами стоит… Смесь тебя и какого-то монстра из фильма ужасов.
— Но что будет, если мы проиграем?
Двойник задумывается.
— На самом деле, всё зависит не от меня.
— Тогда от кого? Чего ты этим хочешь добиться? — спрашивает Маска.
— Ты узнаешь это, малыш, в самом ближайшем будущем и всё здесь зависит от тебя и твоих решений. Жизнь или смерть, решать тебе. Итак, может начнем?
Маска кусает губы, всё ещё не до конца понимая, что же хочет от него Смерть. Но он явно как-то связан с ним. Вряд ли такой, как он, вел бы светские беседы сутки напролет просто так, вряд ли бы дал возможность повидаться с кем то напоследок. И все те неуместные фразы, что он говорил ненароком, вряд ли были обронены просто так. «Это не лучшее, что я мог сделать за такую долгую разлуку».
Они что, раньше встречались? Маска пересекался со Смертью раньше? Когда-то очень давно? И кем была эта самая «она», которую мельком упоминал Смерть то тут, то там, и с кем сравнил Маску?
— Мармеладка? — зовёт его Дэн. — О чем он говорит? Что ты от меня скрываешь? Может хватит отнекивается?
— Я же сказал, что сам не понимаю о чем он. Дэн, это просто кошмар. Не воспринимай всё всерьез. Сны бывают иногда просто безумными, — сухо отвечает Гехабит, вырываясь из его объятий.
Кузо хмурится, в его руках появляются карты ворот.
— Так что? — снова тянет Смерть. — вы поговорили? Тогда, может хватит тянуть время? Его у нас не так много. Как вы хотите сыграть?
— Двое на одного, — тут же отвечает Маскарад, не давая Дэну сморозить очередную глупость о честной игре, и берет в руки Гидраноида. Тот раскрывается в его руках, но не говорит ни слова, все три головы молчат, не открывая ртов.
— Отлично, — хлопает в ладоши двойник и протягивает красного бакуган Дэну. Тот напрягается, но берет его в руки. Красный дракончик раскрывается и на его ладони.
— Это эволюция Драго ещё до того, как он вернулся в новую Вестрою и сразился с Нагой?
— Да, — кивает Смерть, обнажая острые клыки, — ты же хотел, чтобы всё было как в старые добрые? Или вы оба хотите бакуганов, ещё не прошедших эволюцию?
— Нет, — тут же качает головой Дэн.
— Вот и отлично.
Не успевают парни опомнится, как Смерть хлопает в ладоши и его облик начинает кардинально изменяться. Не проходит и пяти секунд, как метаморфозы полностью искажают его. Сначало тело становится пластичным, будто жидким. У него начинает слезать кожа, впадает нос. Волосы сливаются с остальной жижей, превращаясь в бесформенную массу. Дырки глаз плавали по тому месту, где должно быть лицо, а рот сросся, становясь сплошной линией. Медленно его тело темнеет, в итоге становясь черным как нефть и поглощающим всякий свет. Потеряв какой либо человеческий образ.
То место, где были ноги, неестественно растекается по полу. Сами они, а точнее их остаток, тоже срослись, превратившись в одну толстую конечность. А руки приросли к туловищу, становясь единым целым с ним. Затем существо вытягивается, становится выше. И из этой почти жидкой, вязкой и липкой массы словно вылепливается новое тело. С зеленоватым цветом кожи, фиолетовыми волосами с небольшой сединой, в синем плаще и красных очках.
— Нет, ты не можешь…
Маска чуть ли не запутывается в собственных ногах, когда новый образ прояснятся.
— Ха-ха, думаю, с этим телом вам будет сражаться куда проще. Не так ли? — сипит Смерть ещё противнее, пробуя новый голос на вкус, и Маскарад закрывает уши. Он не может поднять голову и посмотреть в лицо мужчины. По телу пробегает новый табун мурашек, а перед глазами снова встают воспоминания.
— Нет, ты не можешь. Просто не можешь, — начинает бубнить Гехабит, смотря в пол. — Зачем тебе все это?
— Маска, — зовет его Кузо, до смерти напуганный. Его глаза бегали туда-сюда, стараясь не смотреть на его не до конца сформировавшийся новый облик, — не переживай, я рядом.
Гехабит только усмехается где-то внутри себя. Дэн как всегда в своем репертуаре, беспокоится за других и старается утешить его, хотя сам до смерти боится. Маскарад делает глубокий вдох и берет себя в руки. Расслабляет лицо и надевает улыбку, коротко кинув парню. Он не позволит утешать себя снова.
— Это будет легко, — прозвучало это больше как вопрос, нежели утверждение. Дэн сомневается и боится. Маска видит этот страх беспомощности: не такой яркий, но неумолимо нарастающий. — у Хел Джи точно нет шансов. Правда, Мармеладка? Мы же победим его?
— Да… — активнее закивал тот, беря Кузо за руку и стараясь внушить уверенность, сказать, что тот может на него положится. — Конечно. Вместе мы победим, ты главное не бойся. Я рядом, я всегда что-нибудь придумаю, — короткий поцелуй в щеку и огонь передаётся и ему. Маска чувстует его жар и облегчённо выдыхает.
Смерть в ответ только издает смешок, прикусив губу, а ногти на пальцах превращаются в настоящие когти. Он сжимает в них деревянный посох, о который опирается.
— Думаю, по одному бакуганы будет недостаточно. Обычно в игре используют трёх, не так ли? — он стучит посохом по земле пару раз, и перед Дэн и Маской появлятся ещё два бакугана. Кузо достается водный Рыцарь и Мантрис света. Маске же Ворон ветра и Кондор сабтерры.
— Что ж, так будет даже проще, — Дэн приобнимает Маску за плечи, желая получить новый поцелуй. — Теперь у нас есть все шесть стихий.
— К чему такая щедрость? — Спрашивает Маскарад, всё-таки осмелившись взглянуть на мужчину. Ему становится мерзко от его вида. Эта была просто ужасная подделка, от который хочется то ли смеяться, то ли выкинуть куда подальше, ну, или хотя бы не смотреть, так что Гехабит почти сразу отводит взгляд, отдавая большее предпочтение Дэну.
— Если я раскрою все карты, это будет неинтересно. — отвечает Смерть. — Начнем!
— Да, вперёд, — кивает Дэн.
— Что ж, сыграем, — блондин берется за свою маску и быстро надевает её. С ней куда спокойнее.
Все три карты ворот уже были вброшены на поле боя.
— Я начну! — Говорит Кузо. — Бакуган в бой! Рыцарь на поле!
Парень вбрасывает бакугана на карту ворот Смерти, и на поле появлятся огромная фигура в синих доспехах.
Маска же сначало вбрасывает ещё одну карту, а затем Кондора, который оказывается рядом с рыцарем.
— Что ты задумал? — тихо спрашивает Дэн.
— я не знаю что может выкинуть это… существо с телом Хел Джи. А подстраховка никому не помешает, — отвечает он. От глаз Кузо не ускользнуло то, что блондин как-то резко переменился в лице. Он давно не видел его таким растерянным. Казалось, что он боится. Чего? А может «кого»? Неужели Хэл Джи?
— Что ж, интересно, теперь мой ход, так ведь? — в руках Смерти появляется белая сфера. — Бакуган в бой! Безмолвный Нага на поле!
Холодный свет заливает собой все поле боя. Огромные крылья словно плащ раскрываются, демонстрируя дракона. Из-под его белоснежной чешуи проступают фиолетовые вены: они разошлись по всему его телу словно корни, а начало брали из грудной клетки, где была помещена сила Зоны Безмолвия в виде сферы цвета индиго. Огромные рога были острее, чем лезвие ножа. Красные глаза прожигают насквозь. И не смотря на всю их яркость, они были холодные как камни турмалина. А рев был настолько оглушающе громким, что Дэну с Маской пришлось закрыть уши. Порыв ветра от взмахов огромных крыльев сбивает с ног, и парней отбрасывает на пару метров. Не ударжавшись на ногах, они падают ударяясь о землю
— Нага! — Дэн тут же подскакивает и достает карту способностей. — Да, это будет что-то с чем-то! — его глаза буквально заблестели, а страх отступил. Адреналин тёк по венам. Разгоряченное тело рвалось в бой. Он хочет снова победить его! Победить бок о бок Маской и втоптать в землю. Иногда, темными вечерами после того рокового боя, он часто размышлял о том, что было бы, если к их команде присоединился Маска. Если бы участвовал в бою против Наги. И как бы он сражался с ними, спасая мир. И теперь хоть так, но он может воплотить это в реальность. Новый бой, пусть и не с настоящими Нагой и Хэл Джи, но с вполне реальным Маской, который был все таким же непревзойденным. Кузо оборачивается на парня и весь его боевой настрой исчезает.
— Господин… — Говорит Маскарад одними губами и не может отвести взгляд от белого дракона. Он отражается в стеклянных линзах, а его взгляд становится ещё холоднее. — Зачем ты это делаешь? — парень поднимается на ноги, — зачем достаешь его из мертвых?
Ответом служит ехидный смешок.
— Мы просто веселимся, разве не так? Или может… — тянет он, делая вид, что над чем-то задумался. Подбирает снова, но они все равно режут словно острое лезвие. — Испугался, что можешь проиграть? Или что твой верный хозяин оживет и очень на тебя разозлится? Всё же ты подвёл его. Воткнул нож в самую спину, — с какой-то излишней драматичностью говорит Смерть, — И не только ему, ещё и Хэл Джи.
— Тебя это совсем не касается, да и к тому же, я не проигрываю! — Тут же выпаливает Маскарад.
— Ты в этом уверен? — рычит дракон. — Тогда почему же ты разочаровал меня? Ты ведь дал слово? Разве забыл? «Я буду сильным. Я стану лучше все остальных» — твои вроде слова. Разве нет? — его басистый голос был строг. Злой и полный яда до такой степени, что Маска машинально склоняет голову и смотрит в пол, как пристыжанный ребенок, который по собственной глупости и неосторожности уже успел натворить делов. Маскарад хотел оправдаться и сказать, что с того дня он и правда больше не проигрывает. Что он делает всё, что в его силах что бы стать сильнее, но вовремя вспоминает, что это всего лишь сон, и Хел Джи, как и Наги, давно нет.
— Бой уже начался, так что советую не терять времени, — смеётся Смерть. — Открыть карту ворот! Слияние энергий!
— Черт, — цедит Дэн сквозь зубы. Он лихорадочно думает, что же делать. Теперь уровень сил Наги достигал 1100g, а объединенный уровень сил Рыцаря и Кондора был всего лишь 650g, и вряд ли бы какая либо карта усиления спасла их плачевное положение. — У тебя есть идеи? — поворачивается он к Маскараду.
Тот не отвечает, только стоит, смотря на свои карты. Всего три, и вряд ли хоть одна из них могла помочь. Но если он проиграет, то это только подтвердит слова Наги, что он разочаровал его. — Маски, ты слышишь меня? Маска!
— В чем дело, Маскарад? — спрашивает дракон. Он взмахивает своими крыльями, и Кондор отправляется в полет. Он беспомощно машет руками и ногами, а затем к нему присоединятся рыцарь, и через каких-то пару секунд оба бакугана падают к ногам Маскарада и Дэна. — О чём ты так упорно думаешь?
— Я…
— Хей, посмотри на меня, — Дэн кладет руки на плечи и разворачивает к себе. — Маски, что с тобой? Почему ты не атаковал? — осторожно спрашивает Кузо, смотря на собственное отражение в стеклянных линзах.
В ответ молчание. Маска отталкивает его, не давая прикоснутся к себе. Воздух стал будто тяжелее. Ужасный холод исходит от Гехабита, и вмиг все кости где-то внутри Дэна начинают неприятно ныть.
— Маска, скажи мне, прошу… Если тебе страшно, то в этом нет ничего такого. Это нормально боятся его, после всего, что он сделал, — Кузо не даёт ему отвернутся и уйди. Крепко держит в своих руках, хочет прикоснутся к белой щеке, но Маска хватает его за запястье, не давая дотронутся.
— Заткнись! Ты ничего не знаешь! — кричит на него блондин. — Так что не говори об этом! И с чего ты вообще решил, что я боюсь?
— Тогда почему Нага так говорит? Ему ли не знать тебя? Разве он не твой создатель, которому ты так верно служил? И против которого тебе сейчас так тяжело сражаться. Разве я не прав? — парень кусает губы, сам практически срываясь на крик. Он был сбит с толку резкой сменой настроением Маски. Пару минут назад он был практически ласковым. А теперь, как ошпаренный отворачивается от него и злится, непонятно почему. Понемногу и сам Кузо начинал выходить из себя. Ему дико не нравилось тако отношение к себе. Оно буквально выбивало почву из-под ног, особенно после все тех поцелуев и речей поддержки, сказанных ему совсем недавно.
— Сейчас это уже неважно! — качает он головой. — Его больше нет, и мне больше никто не нужен! Я могу делать что захочу и не вспоминать его. Только поэтому я сейчас с тобой. Помогаю тебе и позволяю…все эти вещи.
— Тогда почему ты кричишь на меня? Прости, если я задел больную для тебя тему, но ты снова срываешься на ровном месте, и что-то мне не договариваешь, — Дэн хмурится, перехватывает его руку, Маска хочет вырвать её, но Кузо держит крепко. — Хоть раз в жизни скажи мне правду. Я ведь вижу, что что-то не так. А твои напыщенные речи в такие моменты мало что стоят.
— Дэн, мы на поле боя, давай оставим разговор на потом? — парирует блондин, стараясь справится с эмоциями и не кричать. — Прости, но может мы сначала победим?
— Не думаю, что бой в данный момент так важен, — Дэн тянет Маскарада на себя, чтобы тот встал к нему почти вплотную, чтобы посмотрел ему в глаза. — Забудь про него. Победим или проиграем, неважно. Ты сам говорил, что, в конце концов, это всего лишь сон.
— Нет, я не могу проиграть! — Маска сжимает его руки в своих почти до боли, он выглядит обеспокоенно и слишком нервно. — Я не могу проиграть снова, Дэн! Я же…
— Ты что, серьезно не хочешь разочаровать его?!
— Ты не понимаешь, — восклицает Гехабит, — я был создал для сражений! Это мое предназначение и я не могу просто отступить.
— Маска…
— Тик-так! — кричит им Смерть с противоположного конца поля, — у нас не так много времени, господа. А впереди ещё как минимум два раунда, — смеётся он и вкидывает новую карту ворот.
Дэн глубоко вздыхает, старается собраться с мыслями и хоть как-то приободрить Маску. С виду он выглядел раздражённо, в его стальном тоне не было ни капли страха или тревоги, но Дэн давно понял, что у блондинчика такая защитная реакция. Раздражение и злость. Он кидается едкими высказываниями, кричит или говорит пристранные злодейские речи. Всё это настораживало. Очевидно, что Маска не договаривает что-то. Вот только насколько большим было это «что-то»? И Кузо был уверен, что это связанно с Маской, ведь только когда речь захода о нем, он сразу перескакивал на другую тему, прямо как сейчас и как много раз до этого.
— Маска, — начинает Дэн, — Наги здесь нет. И никогда больше будет…
— Я знаю, — цедит он отворачивается, не дослушав Дэна до конца. Смотрит на поле боя и на мужчину на противоположном ееюго конце. Мертвый дракон и мертвый соперник. Неужели его последний бой будет именно таким? А ведь он почти грезил идей умереть в бою. Умереть, но выиграть. Неужели это всё такой не весёлый подарок от Смерти? Тот ведь дал ему этот бой. Вот только извратил его желание до невозможности, да ещё и втянул в это Дэна. Который просто не должен был знать об этом. Маска глубоко вздыхает и смотрит на Гидрпноида и Ворона в своих руках. Силой им Нагу точно не победить. Да и если победить, то это ничего даст. Да и хотел ли он сам его побеждать? Хотели ли смотреть на Хэл-Джи, который стоит по другую сторону поле боя. Не рядом с ним. Нет, не хотел. Но и проигрывать он тоже не хотел.
— Слишком много эмоций? И тебе правда это не нравится? Потеряв их, не сможешь наслаждаться приятной игрой, — тянет Смерть. И Маска сжимает зубы от злости. Он был лишь жалкой копией Дэн сначала, а теперь и Хэл-Джи. Для него это было просто отвратительно, ведь он столько раз старался брать с того пример, а теперь это жалкая копия смеётся над ним.
— Бакуган, в бой! — Маска вкидывает на поле Ворона. Тот взлетает как можно выше, издавая победный рев. После на поле появляется Нага. Ворон кажется совсем маленьким на его фоне. Он как муха крутится у него под носом и уворачивается от ударов.
— Маска, услышь меня! Пожалуйста! — доля обиды звучит в голосе Дэна, но он старается запихнуть её куда подальше, ведь ссора, да и в такой момент, означает разрушить всё, что было ими построено. Их хлипкий карточный домик «отношений» мог рухнуть в любой момент от малейшего дуновения ветра. А у Маски нет тормозов, если он начнет злится, то пиши пропало. Дэн помнит кратким рассказы Лимии о том, как она чуть не попала под его горячую руку. Да и сам Дэн мог вспылить из-за любой мелочи, и страшно представить, что будет, если они поссорятся по настоящему. Останется ли мир цел или будет спален до тла, а потом канет в бездну? — Тебе нужно успокоится, — Дэн говорит это больше не для Маски, а скорее для себя, — тебе не нужно биться. Этот бой — один большой кошмар.
— Я спокоен, Дэн, — говорит он, повернувшись к парню, — и пусть это все не по-настоящему, я должен победить. Мы должны!
— Я уже победил Нагу, но зачем это тебе? Я думал, он был тебе дорог.
— Он был тем, кто дал мне всё, что есть у меня сейчас. Но он так же легко мог и забрать это. И победа над ним стала бы моим триумфом. Если ты одержишь победу над хозяином, разве ты сам не становишься владельцем?
— Он…мог убить тебя? — осторожно спрашивает Кузо, — нет, не так…он хотел убить тебя? Он собирался это сделать?
Маскарад кивает и трёт шею.
— Я уже говорил, что всё в этом мире нужно заслужить, и жизнь тоже. Да и разве ты хранил бы сломанные вещи без необходимости? — задаёт Гехабит риторический вопрос.
— Мне жаль, — еле слышно произносит Кузо, — что так вышло, что я столько говорил тебе раньше, ничего не зная.
— Не смей жалеть меня! Просто не смей! Мне не нужна твоя жалость и сочувствие, — говорит тот сквозь зубы, полный злости и обиды. — Почему ты просто не можешь помочь мне? Ты что, не видишь, как мне это важно?
— Прости, ты прав, — сразу извиняется Кузо, — я помогу тебя. Я постараюсь впредь быть рядом с тобойб
— Спасибо, — благодарно кивает блондин.
Дэн берет Мантриса и вкидывает на ту карту, где были Нага и Ворон.
— Ну наконец-то, — зевает Хэл-Джи — Открыть карту ворот! Зыбучие пески!
Карта становится песочной массой, которая затягивает Мантриса и Ворона. И как бы они не пытались выбраться, у них ничего не выходит.
— Активировать способность! Рассекатель грозы! — карта ворот аннулируется.
— Итак, что ты предлагаешь делать дальше? — спрашивает Дэню — Совместная сила Ворона и Мантриса всего 680g.
— А что, если к нам на огонек заглянет ещё один бакуган?
— Я тебя понял, — усмехается Дэн, — активировать способность! Залповый огонь!
Из кармашка вылетает красный шарик, он появлятся на поле и превращается в огромного дракона.
Теперь перевес силы был у Маски с Дэном. Совместная сила их бакуганов достигала 1330g
— Что же, умно, — поправляет очки Смерть, — ты молодец, малыш. Но бой ещё не окончен. Активировать способность! Темный мятеж!
— Нет… нет, нет — сила всех трёх бакуганов неумолимо падает до всего лишь 450g. Нага бьет их хвостом, те превращаются в сферы и падают к ногам парней.
— Как я мог забыть об этой способности, — Маска кусает губу, из которой начинает течь кровь, но парень даже не замечает этого продолжая свое занятие.
— Мармеладка, — Дэн кладет руку ему на плече, — всё хорошо. Это просто битва. И у тебя всё ещё есть Гидраноид.
К горлу подступает тошнота вместе с паникой. Весь мир становится далёким, голос Дэна не слышным. Маска смотрит на свою единственную надежду победить — Гидраноида. Рвущуюся наружу ярость он заключает под ребрами. Она начинает течь по его венам вместо крови.
— Может, лучше сдашься? — рычит Нага. — Ты уже показал на что способен, так зачем унижаться ещё больше. Падать ещё глубже?
Дэн закрывает уши парня и обнимает его.
— Не слушай. Не слушай его! — говорит ему Кузо, — Маски…
— Всё в порядке, Дэн.
Последний бакуган отправляется на поле боя, но на это раз на собственную карту. Гехабит должен был взять всё в свои руки и повернуть ход битвы. Всего лишь одна победа и бой будет закончен. За его напарником на поле появлятся Нага
— Активировать способность! Цветная смерть!
Сила Гидраноида увеличивается на 400g, Наги же стремительно падает.
— Да! — возглашает Кузо, смотря за боем. Гидраноид взлетает, и фиолетовый огонь вырывает из всех трёх пастей, а темная энергия омывает всё его тело, прибавляя силы.
Но Смерть стоит, не шелохнувшись, улыбка не сходит с его лица.
— Активировать способность! Полное молчание!
И вести снова начинает Нага, поглощая всю силу соперника, но не успевает он нанести хоть один удар, как Маскарад открывает карту ворот
— Карту ворот открыть! Право выбора! — оба бакугана возвращаются владельцам.
Парень ловит своего бакугана, а его руки предательски дрожат.
— Ты серьезно? Право выбора? Ты что, испугался и решил просто сбежать?
— Заткнись! — срывается на крик Маскарад, прижимая к груди шарик, сжимая его в кулаке как можно сильнее.
— Маски? В чем дело? — спрашивает Дэн.
— Ни в чем… — отвечает Маска. — У меня есть план, просто нужно ещё немного времени.
Смерть закатывает глаза и вертит в руках белого бакугана.
— Если ты пытаешься потянуть время и сделать свой последний бой бесконечно долгим, то вряд ли у тебя получится.
— Что значит последний? — Дэн поднимает взгляд на мужчину, что стоит, оперевшись о посох. В ответ молчание.
По спине проносится холодок. Он косится на Маску и в его голове всё встаёт на свои места. Гехабит бы даже во сне не стал приходить просто так. А о Вексах он сказал всего пару слов, не вдаваясь в подробности и переводя тему. Да и вел он себя на удивление ласково и по-доброму. Почти не ворчал, позволял делать с собой практически что угодно. И ещё это «вряд-ли». Теперь Дэну всё было понятно.
Становится еще холоднее, а сердце пропускает пару ударов.
«Неужели это было таким прощанием?»
— Маскарад, — еле как произносит Кузо. К горлу подступает ком, и звуки, что он выдавливает из себя, становятся гнусавыми.
— Да, Дэн? — Маска не оборачиваетчя на друга. Сжимает кулаки, опустив голову и понимая, что он обо всем догадался. Его коробит это обращение к себе от уже таких родных уст. Такое холодное и уставшее.
— Объясни мне.
— Я не хочу говорить об этом, — слова пронзают плоть и ранят в самое сердце.
— Почему?
— Это все моя проблема, и я не хочу втягивать в нее тебя или кого-то ещё, — Маска всё-таки переступает через себя и оборачивается, осмеливаясь заглянуть в алые глаза.
— Ты никогда не просишь о помощи… — красные глаза становятся влажными. Дэн смахивает соленые капли. Хотелось разрыдаться, кричать во весь голос, но эти крики застряли в горле. — Что с тобой станет? Что с твоим телом сейчас?
Маска кивает на Смерть, что стоял вдалеке словно статуя, не вмешиваясь в диалог.
— Он заберёт меня, а тело… Скорее всего, от него ничего не останется. Да и я не знаю, что с ним. Я шел из ванной, мне было очень плохо, и, не дойдя до кровати, я отключился. Это было после того, как я приходил к тебе.
Соленая дорожка медленно течет по щеке, совсем маленькая.
— Я точно убью всех Вексов, — выдавливает из себя Дэн, на его лице расцветает кривая улыбка, а внутри смешиваются ярость и жгучая горечь. Она горела в груди и водой ее было уже не залить.
Маскарад благодарно улыбается, склонив голову.
— Я рад это слышать.
Кузо подходит к нему почти вплотную. Он чуть приподнимается на носочки и дарит тому поцелуй, такой нежный и невесомый. У Маски перехватывает дыхание, его руки слабеют и безвольно повисают вдоль тела. Его гложила беспомощность и вина. Он хотел бы все рассказать, но упорно молчал, сжимая губы. Ему было стыдно. Стыдно просить о помощи, стыдно признаваться во всем том, что он чувствует и думает. Признавать, что всё-таки боится.
— Прошу, останься. Ты мне нужен — Дэн утыкается ему в плечо, заглушая всхлип. — Скажи мне, что всё это лишь кошмарный сон. И мне плевать, что ты снова соврешь мне. Просто скажи мне, что будешь со мной. Что я для тебя хоть что-то значу.
Ноги подкашиваются, коленки дрожат. Маска гладит Дэна по голове. Он не умеет утешать. Он никогда не находит слов поддержки. Так что Маска говорит что чувствует, стараясь вложить хоть небольшую частичку себя в каждое слово. Ту самую частичку, в которой было всё самое хорошее. И которую он был готов отдать, чтобы больше не чувствовать всего того спектра эмоций вновь, разыгравшегося ни на шутку.
— Ты для меня много значишь. Больше, чем тебе кажется. И я должен извинится перед тобой за всё, от начала и до конца. За всё, что я говорил раньше и сейчас. За всё, что сделал. Время, проведенное с тобой, было лучшим в моей жизни. Не оглядывайся на прошлое и иди вперед. Помни, ты сильнее кого бы то ни было, главное не погасни, — говорить сложно. Он ощущает, как защипало в носу и как нижняя губа задрожала.
— Ты такой эгоист, — тихо отвечает Дэн глуша новый всхлип, — всё время заставляешь за себя волноваться.
— Я не хотел беспокоить тебя. Да и разве у Маскарада могут быть проблемы?
— У каждого человека могут быть проблемы, и ты не исключение. И иногда людям просто необходима помощь. Почему ты отказываешься от нее?
— Ты так упорно игнорируешь тот факт, что я не человек. Да и ведь я должен быть сильным, иначе какой от меня прок? Не так ли? Должен быть сильным для Алисы, Майкла, тебя и всех вас.
— Но разве это того стоило? — он отстраняется и осторожно берет его за подбородок. — Стоило твоей смерти?
— Значит, я всё ещё был недостаточно силен.
— Нет! — говорит Кузо навзрыд. — Ты не можешь оставить меня только из-за того, что проиграл однажды! А что будет с Алисой, когда она узнает, что с тобой случилось?
Маска не отвечает, сгребает его в охапку, прижимая к себе. Дэн утыкается ему в плечо, обнимая его в ответ.
Щелк, и черные ремни расстегиваются. Стеклянная маска падает на пол со звоном. Маска жмурится, отстраняясь, а Дэн охает, прикрывая рот рукой.
У него не было глаз. Только две черные дырки. Глубокие и темные, как нефть. В них блестели звёзды. Яркие-яркие, и там, где их свет освещал кусочек вселенной, будто рассыпались сапфиры и кунцит.
— Что за? Моя маска…
— Что с твоими глазами? Всмысле, где они?
— О чем ты говоришь? — Маскарад касается своего лица, и стоит ему нащупать глаза, а точнее, их отсутствие, тут жетиз них начинает вытекать что-то чёрное и вязкое. Холодное нечто разъедало кожу словно кислота и текло быстро вниз. Падало на пол и из полной черноты становится белоснежным.
— Что с тобой? — обеспокоенно спрашивает Кузо
— Нет, не трогай — Маска отступает на пару шагов, пытается стереть вязкую жижу. Она проделывает в его руках дыры и кожа вокруг них начинает темнеть.
— Кажется, нам уже пора, — произносит Смерть.
— Нет, не пора! — тут же отзывается Маскарад. — Бой ещё не закончен!
— Ты растворяешься на глазах! — обеспокоенно говорит Дэн, совсем не обращая внимания на слезы, что без конца текли по его щекам.
— Я не растворяюсь, Дэнни. Я принимаю свою истинную форму.
— Что?
— Разве я не говорил, что у меня раньше не было глаз? — тот удивлённо приподнимает бровь. — Нет? Ну теперь говорю.
— Ты ничего не мне рассказываешь.
Маска аккуратно стерает кристальную слезинку и целует Дэна в щеку.
— Не плачь, Дэнни. Это того не стоит, — тот отрацательно качает головой и смотрит на поле боя. Существо на той стороне явно стало более беспокойным.
— Бакуган, в бой! — Маска вбрасывает Гидраноида на свою карту, а после на ней появлятся Нага.
— Почему даже в такой момент ты хочешь сразится? — спрашивает Смерть, начиная выходить из себя.
— Потому что это моя жизнь, и я сам решаю, когда она закончится, как и когда окончится бой.
— Глупо! — морщится от омерзения Хел-Джи. — Ты сам заключил себя в рамки этого боя, потому что боишься уйти в реальный мир. Боишься, что станешь бесполезным! Ты просто маленький ребенок, который боится остаться один.
— Заткнись! — кричит Маскарад, доставая новую карту. — Активировать способность! Мясорубка!
— Активировать способность! Защита самурая!
Не успевает Гидраноид провести атаку, как карты способностей Маски аннулируется.
— Пора заканчивать этот бой. Нам нужно идти.
— Я сказал нет! — кричит Маска Смерти. Парни держатся за руки, переплетя пальцы. Дэн смахивает подступившие слезы, Маска же просто не обращает внимание на нечто, что текло по его лицу стекая на шею.
— Карту ворот открыть! Миротворец! — оба бакугана снова возвращаются к свои хозяевам. Смерть уже не был раздражён, он прибывал в настоящей ярости.
— Ты что, смеёшься надо мно?
— Может быть, — пожимает плечами Маскарад и вбрасывает свою последнюю карту ворот на поле. — Я полон таин, разве нет?
— Ты гадкий мальчишка и просто боишься проиграть!
— Я уже говорил, что не проигрываю, — улыбается Маскарад. Его губы разъедает и из них медленно льется кровь, которая, перемешиваясь с черной жидкостью, становится бурой.
— У тебя больше не осталось карт способностей, — тихо говорит Дэн
— Я знаю, Дэнни — говорит тот и вкидывает на поле бакугана, почти сразу появлятся и Нага, — но у него тоже.
— То есть, ты…
— Ага, вынуждал его использовать карты способностей. Я заметил, что он никогда не вбрасывал бакугана первым, так что решил этим воспользоваться. Открыть карту ворот! Джокер без правил!
Как только Нага проигрывает, всё заливает белым светом, настолько ярким, что Маска закрывает лицо руками. Он перестает чувствовать землю под своими ногами. Маска летит где-то очень высоко. На душе была невероятная лёгкость, а в голове покой и безмятежность. Любые звуки становятся далёкими и не слышимими. Тепло. Лёгкий ветерок играется в волосах и забирается под одежду. Чужие руки ложатся ему на плечи. Холодные, но невероятно нежные.
— Ты молодец мое дитя. Ты выстоял. Теперь твоя награда — правда.
Голос разносится эхом и улетает в нпбытие вместе с ветром. Женский. Невероятно красивый, словно песня но вряд-ли в нем было хоть что-то человеческое. Мелодичный, он до боли напоминает ему что-то, забытое так давно, что и не вспомнишь. А когда вспоминаешь, то не можешь сдержать слез радости. Такое тёплое и родное, что невольно задаешься вопросом «а как я вообще забыл это?».
***
Однажды, давным давно, ещё до того как был создан мир, до того как в небе зажглось солнце и время было закольцованно, жили две сестры близняшки, создание и разрушение — две противоположности, такие похожие, но и такие разные. А звали их Бесконечность и Безмолвие. Сестры были дружны и неразлучны. Они скитались по бесконечный пустоте, но им было скучно, так что они решили создать целый мир. Бесконечность создавала почву, небо, и землю, а Безмолвие создала луну, огонь и воду. Теперь у них был целый мир, но в нем всё ещё было одиноко. И тогда Бесконечность решило создать живое существо. Она сутки напролет вылепливала из глины свое создание. Стараясь придать ему совершенство, но на одном она не остановилась и, не заканчивая первую фигурку, принялась за новую. Много дней и ночей она сидела над своими творениями, пока в конечном итоге не получила желанный результат. В её нежных руках и ожили две фигурки, два близница, два белых дракона — брат и сестра.
Но Бесконечность не остановилась на это. Она продолжала творить и вскоре появилось ещё шесть фигурок. Совершенно разных больших и маленьких. И после новые и новые существа оживали под ее руками, так мир стал полон и им больше не было одиноко. Вот только тоска напалс на Безмолвие, как она не старалась, она не могла создавать. Не могла вдохнуть души в свои творения.
У Бесконечности было много детей, они разбрелись по миру и та приглядывала за ними из далека, а Безмолвие могла только забирать жизни и нести хаос. И как бы не старалась утешить её сестра, Безмолвие все ещё сильно горевала, её слезы превратились в огромной океан, её крики стали эхом и бурей. От огромной печали она готова была стереть весь мир с лица земли, но в её жизни появился спаситель. Сама Смерть опустилась перед ней на колени. Он показал ей свой пустынный мир с вечно темным небом без единого лучика света, и там они долго сидели и разговаривали ночи напролет, совсем не заметив, как влюбились в друг друга. Они были поглощены своей любовью. Сливались в одно целое, летали по черному небе и вечному космосу, танцевали в жарких танцах и засыпали холодных объятиях друг друга. Однажды у них появился ребенок. Темная звезда выскользула из Безмолвия и, шутя пролетело вокруг нее, предавая себе самые разные формы: дракон, сирена, змея и что-то похожее на человека, но им не являющееся. В их мире не обитали люди, так что дитя не знало их точную форму. У него были темные-темные глаза, в которых отражался космос и бесконечный океан тьмы, белая бледная кожа и непослушные пшеничные волосы.
Безмолвие была неописуема рада своему дитя, она любила его всем сердцем и не отходила от него не шаг. Она была с ним неразлучна. Пусть тот почти все время спал, она сидела у его колыбели, любуясь и гладя по непослушным волосам.
Они поселись в царстве Смерти. Он и сделал для своего дитя ледяной замок, который охраняли призраки.
У дитя тьмы было всё: любовь, забота, дом и миры шести стихий.
Огонь, земля, свет, тьма, вода и воздух. Он путешествовал в них, играя в прятки с родителями и разглядывая странных существ, созданных Бесконечностью.
Вскоре ему было подарено одно из этих самых существ, больше всех ему полюбившееся — темная гидра.
Но хорошее рано или поздно кончается. Самое первое создание смело покусится на Безмолвие, ведь он был слаб, а его создательница совсем о нем позабыла. Так что он решил поглотить ту невероятную силу сестер и самим стать властителем миров. Вот только сила поглотила его. Безмолвие пало, пропав в Вестрое, а Бесконечности удалось уйти на поиски близняшки, что бы просить помощи.
Дитя осталось в царстве Смерти, но оно был слишком любопытен чтобы сидеть в замке отца, который предался вечной скорбью по своей любимой.
Дитя тьмы скучал по матери и решил разыскать её. Он выбрался из владений смерти и долго скитался в вечной пустоте, потеряв оболочку и забыв обо всем. Он был схвачен ужасным чудовищем и насильно погружен в тело обычной девочки, которой просто не повезло. Он забыл обо всем, а темные глаза ничего не видели, их будто и не было, как и сил, он был слаб и опустошен, и тогда ему дали имя — Маскарад, а глаза ему заменила стеклянная маска. Силы существовать ему давала ненависть, что медленно и верно разрвшало милое дитя, которое стало ненавидеть весь мир, забыло о своем отце и матери и у которого остались лишь темная гидра.
***
Когда Маска открывает глаза, он видит перед собой две высокие фигуры. По размерам они были больше чем легендарные воины. Женщина в белых одеяниях улыбалась ему с невероятной нежностью, а мужчина рядом с ней держал её за руки, смотря на Маску черными дырками вместо глаз. Блондин сразу узнает в нем Смерть.
— Так значит…
Девушка кивает. Она хлопает в ладоши и они вдвоем становятся меньше. Вскоре их рост достигает примерно двух метров. Так Маска может получше их разглядеть. У женщины были белые-белые волосы, в них сияли звёзды. Кожа почти стеклянная. Маска бы сравнил её со снежной королевой из сказки, которую как-то прочёл, когда перебирал разные книжки, что валялись на чердаке дома Майкла.
— Вы Безмолвие, моя…моя…
— Да, мое дитя, — кивает женщина и берет его за руки, — твоя мама.
— А Смерть… — тот смотрит на мужчину. Тот был совсем не похож на Дэна или Хэл Джи, был совершенно другой. У него была серая кожа и черные волосы. Очень высокий и очень худой. С невероятно тонкими руками и длинными когтями
— Можешь звать меня папой
— Вот ещё, — фыркает Маскарад, — особенно после всего того, что ты сделал.
— О нет, ты всё не так понял, — почти взывает тот, наклоняясь к Маске. — Я не хотел так поступать. Мне нужно было убедится, что ты это и правда ты. Мы так долго тебя искали, что я потерял всю надежду. Но после нашего разговора понял, что мы нашли тебя.
— О, как мило, — закатывает глаза парень. — В Хэл-Джи тоже ты превращался для этого?
— Я могу объяснить!
— Я даже слушать тебя не буду, — бубнит парень и прячется в объятьях Безмолвия, что гладит его по голове, перебирая пряди пшеничных волос и не может налюбоваться им.
Смерть выглядит так, будто готов разрыдатья от такого несправедливого положения вещей, как ему казалось.
— Мой милый, у нас не так много времени, — спокойно говорит женщина.
— И ты о том же. Мало времени для чего?
Та садится на корточки и смотрит тому в глаза, стараясь быть серьезной.
— Твое тело ещё не умерло, и у тебя есть выбор: остаться с нами или вернуться к своим друзьям. Какое бы решение ты бы не выбрал, оно будет верным, и мы будем рады ему.
— Почему? — парень слегка опешил, смотря в белесые глаза матери. — То есть, почему ты так говоришь?
Женщина вздыхает и старается собраться с мыслями.
— Потому что там ты провел намного больше времени. Там ты был счастлив и нашел человека который любит тебя, несмотря ни на что. Ты нашел новую семью, которая тоже волнуются за тебя.
— То есть… — Парень поворачивает к Смерти, — вот почему ты превратился в Дэна, вот почему ты так долго разговаривал со мной и вызвал на бой.
Смерть ничего не может сказать в свое оправдание и только согласно кивает.
— Мы все равно будем рядом, во чтобы то ни стало. А жизнь невероятная ценная вещь, которой мы никогда не обладали и не сможем обладать. Если ты останешься, ты больше не сможешь чувствовать боли, как и всего останого. Ты будешь с нами смотреть на мир издалека и не сможешь принять в нем никакого участия. Ты будешь везде, но в тоже время будешь нигде.
— Я… не хочу назад, — тихо отвечает Маскарад отпустив голову, — то есть, я не хочу…чтобы всё стало как раньше. Я не хочу быть обузой для Алисы.
— О, мой милый… ты ошибаешься… ты.
— Безмолвие — зовёт ее Смерть и качает головой. Та кивает и выпрямляется в полный рост.
— Так какое твое решение?
— Я…
Маска кусает губы и смотрит на свои кеды. Он хочет взять Безмолвие за руку и сказать, что остается, но где-то позади он слышит плач. Полная пустота в голове заполнятся звуками. Маска вспоминает дом. Вспоминает, как проснулся в своем собственном теле, вспоминает как долго был в растерянности и задавал Майклу по тысячу вопросов.
«Интересно, как он там?»
Потом вспоминает, как Алиса показала ему его комнату. Ещё как они вдвоем сидели на чердаке, разбирая старый хлам, ведь Маске было интересно узнать о детстве девушки, посмотреть на её фото и спросить о родителях. Помнил, как впервые увидел снег, который так завораживал его. Помнил, как встречал первый Новый Год, который очень ему понравился. Все было выполнено в наилучших традициях. Они втроем весь день готовили кучу еды, море салатов, запечённое мясо, пирог, который чуть не подгорел, а весь остальной день, точнее, вечер, они проволялись на диване, смотря новогодние фильмы. Ночью отмечали в маленьком кругу семьи. Майкл подарил ему ноутбук, а Алиса книжки, о которых он говорил пару раз и кучу, нет, просто море сладостей в новогодних коробках, которые потом приходилось прятать от Майкла, ведь тот считал, что столько сладостей вредно.
«А Алиса, что с ней?»
Помнил Дэна. Как впервые показал ему лицо, как обнял его. Помнил их первый поцелуй. Помнил, как разревелся у того на плече, непонятно почему. Воспоминаний было так много, что кружилась голова.
«Дэн» — одно это имя вызывает тобун мурашек.
«А ведь он, наверно, будет снова плакать» — Маска больше всего на свете не любил его слезы. И сам не понимал почему, но не любил. Он старался, как умел, утешить его, а что де сейчас? Зная Дэна, от горя он может спалить весь мир, а, может, и себя самого.
Плач нарастает, превращается в вой. Неутешимый и горький. Маска зажмуривается и качает головой, но он не стихает, а только нарастает, всё громче и громче, а он ничего не может с этим сделать.
«Ты обещал мне! Обещал, что не уйдешь, пока не сразимся снова!»
Маска сжимает кулаки, спрашивая самого себя, почему ему не плевать. Он думал, что с этим не возникнет никаких проблем, что он просто уйдет, не оглядываясь, туда, где ему будет хорошо, но слыша истерический плач он просто не может уйти. Если он сделает хоть шаг, он будет проклинать себя до скончания веков.
***
Белые стены, люминесцентный свет и запах лекарств. Мира Фермин стояла у чуть зановешенного окна, смотря на голубое небо. Её глаза были мокрыми от слез.
«Мы будем править миром» — то, что говорил Кит, смотря ей в лицо, не моргнув и глазом. Её брат — полное чудовище, и она наконец убедилась в этом, но что она должна была делать? Просто так пройти против своего брата она просто не могла. Не имела никакого права, но и фронт сопротивления она уж точно не могла предать.
— Что же мне делать? — говорит она облокатившить о стену. — Что же мне делать, Маска? Прошло уже столько времени. А без тебя я не могу связаться с фронтом а Кит, кажется, совсем обезумел.
— Ты только это поняла?
Девушка вздрагивает от неожиданности и поворачивается к единственной в комнате койке. Маскарад медленно садится в кровати, мыча что-то невразумительное и снимая кислородную маску, которая только мешала и уже была не к чему.
— Маскарад?
— Да, так меня зовут, — смеётся блондин.
— О боже, ты проснулся… Я, я позову доктора, — говорит она, подходя к кровати. Тот хватает её за запястье старается сжать посильнее, чтобы та не ушла, но его руки совсем ослабли.
— Да подожди ты. Сейчас ты должна мне сказать всё, что знаешь, и чем быстрее мы встретимся с фронтом сопротивления, тем лучше. Мне нужно поговорить с Дэном.
