***
Гарри сидел в комнате для посетителей в покоях Зелретча, на его коленях лежала книга по темной магии из его родного мира. Прошло три года с тех пор, как его жизнь перевернулась с ног на голову, и он не мог быть счастливее. Конечно, он неплохо ладил со своими одноклассниками, но друзей у него не было, и в Часовой башне он держался в основном особняком. Тем не менее, он был счастлив. Зелретч несколько раз возвращался в Косой Переулок и привозил с собой все новые и новые книги по магии. Теперь в покоях Гарри и Горгон была комната, в которой находилась небольшая библиотека магической теории его родного мира. Книга, которую он читал, была найдена на улочке рядом с Косым Переулком, и была известна как Лютный переулок. Зелретч сказал, что это граница между тем, что было и не было социально приемлемым в их магическом мире, и его оставили в покое, когда обитатели переулка заметили его красные глаза. Гарри составлял список заклинаний, которые он мог бы использовать в бою, когда наконец получит свою палочку, и был полон решимости попрактиковаться в них, пока находиться здесь. В конце концов, министерство вряд ли сможет отследить его перемещение из одного измерения в другое, не так ли? В данный момент он читал про кипятящее кровь проклятие, которое было предназначено для использования против вампиров, а в ослабленном виде могло использоваться для пыток, когда нужно было избежать юридических последствий Непростительных. Он был весьма заинтригован этим заклинанием, поскольку задавался вопросом, можно ли использовать его для более полезного применения, например, для кипячения воды. Он много занимался этим, рассматривая темную и «ужасную» магию и развлекая себя мыслями о том, как её можно использовать. Дверь открылась, и Гарри поднял голову. За дверью стояла незнакомая женщина. У неё были золотистые светлые волосы, спадавшие почти до плеч, и малиновые глаза, которые указывали на то, что она, возможно, не совсем человек, но это не беспокоило Гарри, поскольку он обычно лучше ладил с теми, кто был не человеком. Она была одета в белый джемпер с вырезом и длинную юбку чёрно-коричневого цвета, которая спускалась до середины бедра, ещё на ней виднелись темно-серые носки, а ноги были обуты в простые черные туфли. Что привлекло внимание Гарри, так это выражение её лица. Она выглядела так, словно на ее плечи легла вся тяжесть мира; честно говоря, казалось, что она находится на грани срыва от эмоций и давления. За ней вошла черная кошка, которая посмотрела на Гарри, а затем запрыгнула на подлокотник кресла, на котором он сидел. Гарри начал гладить кошку, обращаясь к женщине: — Здравствуйте. Вы кого-то ищете? Арквейд была в замешательстве. Несомненно, это были покои её деда, здесь висели те же фотографии, что и в прошлый раз, когда она была здесь. Мебель была та же самая, так кто же этот мальчик? Она не узнала его, но что-то в нем показалось ей знакомым. На вид ему было около восьми лет, и он был слишком мал, чтобы быть кем-то, кого она встречала с момента своего последнего пробуждения. Она увидела, что его глаза были преимущественно красными, но в них были вкрапления фиолетового и зеленого, окруженные бледно-лавандовой склерой. У него были черные волосы с фиолетовыми прожилками и бледная кожа. Он, безусловно, был уникален, и его легко было бы опознать, но она не могла припомнить никого похожего на него. Она решила проверить, действительно ли она находится в нужном месте. — Я должна была встретиться с Маршалом-Волшебником Зелретчем, но, похоже, я попала не туда, не знаете ли вы, где я могу его найти? Гарри нахмурил брови. Зелретч ушел раньше и должен был вернуться только через час или два. На его лице была ухмылка, и он предложил Гарри позаниматься в этой комнате, так как там будет тихо, чего в его собственной комнате сейчас очень не хватало, поскольку Зелретч решил, что вчера вечером было самое время познакомить Сфено и Эвриалу с концепцией выпивки. Они стонали от того, что их загул продолжался до шести утра, и Гарри счел за лучшее принять предложение. Он должен был понял, что Зелретч сделал это не просто так. — Вы попали в нужное место, но боюсь, что Маршал-Волшебник вернется только через час или больше. Если я могу вам чем-то помочь, то буду очень рад. Меня зовут Гарри Поттер. К кому я имею честь обратиться? — Арквейд Брюнстад, — ответила она, — Мои извинения, но, как я поняла, Зелретч вызвал меня для какой-то цели, о которой я не знаю, но я буду рада разделить вашу компанию, если вы позволите, — Ей было любопытно, что это за мальчик, который, похоже, чувствовал себя вполне комфортно в покоях её деда. Похоже, он не знал, кто она такая, и ей хотелось узнать, как он отнесется к присутствию рядом с существом её репутации. — Белая принцесса? Что ж, это объясняет, почему ты ищешь дедушку, — Гарри тоже было любопытно. Он, конечно, уже слышал о ней, но, похоже, она была не просто оружием, как её описывали в книгах и другие волшебники. Ему было интересно, как она относится к своей репутации. Он читал некоторые истории о себе, которые продавались по его родному измерению. Честно говоря, Гарри Поттер и проклятие фараона было самым нелепым из них. Как восьмилетний ребенок, у которого ещё даже не было палочки, смог в одиночку победить армию из девяти тысяч воскрешенных воинов, преодолев смертельный яд, а затем вступить в остроумную перепалку со злодеем, разоблачив его злые планы, и улететь на драконе с красивой чистокровной наследницей? И почему там всегда каким-то образом участвовали чистокровные? Он сам был полукровкой, так как его бабушка и дедушка были не магического происхождения. Конечно, это было до кровного усыновления, а теперь его скорее можно было назвать полукровкой из-за влияния Зелретча и сестер-горгон. — Я на днях испек кексы. Хочешь попробовать? Арквейд моргнула. Очевидно, кроме этого замечания, он не думал о ней иначе из-за её статуса. Она почувствовала, что её интерес растет, и на её лице появилась небольшая улыбка. — Я не против. Большое спасибо. Я уверена, что они очень вкусные. Гарри усмехнулся: — Конечно. Я сейчас вернусь. Моя комната рядом, но у всех остальных похмелье, так что я читаю тут, чтобы отвлечься от всего этого, — С этими словами он исчез за дверью. Арквейд посмотрела на кошку, которая, казалось, была разочарована тем, что потеряла свою новую игрушку. — Ну он тебе точно понравился, Лен, — Кошка, которую звали Лен, оживилась и кивнула: — Хорошо ли он чесал? Он достал все нужные места? — Черная кошка ответила энергичным кивком. Арквейд хихикнула. Как давно она не расслаблялась? Похоже, слишком долго. Через минуту Гарри вернулся с подносом, на котором лежали две дюжины кексов. Некоторые из них были с шоколадной крошкой, другие казались обычными, а на некоторых была вишенка. — Угощайся. Я делаю достаточно сладостей, чтобы накормить половину Часовой башни, когда остаюсь один надолго, — засмеялся он, ставя поднос на столик между креслами. Арквейд взяла один, вишневый, и неуверенно откусила. Её глаза загорелись. Это было восхитительно. В мире не хватит кексов, чтобы удовлетворить её, если все они будут такими же вкусными. Не успела она опомниться, как потянулась за другим, на этот раз с шоколадной крошкой. Гарри слегка хихикнул, а Арквейд… засмеялась? После этого напряжение ослабло, и оба погрузились в непринужденную беседу. Кексы исчезали стремительно, даже Лен выглядела заинтересованной, когда ей удалось ухватить парочку.***
Прошло более четырех часов, когда Зелретч решил заглянуть в проект «Дружба», как он решил его назвать. Честно говоря, мальчик общался со своими одноклассниками, и всё, казалось, вообще никто из них его не заинтересовал. Он полагал, что это должно быть очевидно, учитывая радикально разный образ жизни и сохранение в тайне волшебства. В конце концов, это была довольно большая часть жизни Гарри. Поэтому Зелретч решил, что Гарри, скорее всего, подружится с теми, кто имеет более интересное происхождение, да и Арквейд не помешали бы друзья. Поэтому, когда он приоткрыл дверь, чтобы заглянуть, и обнаружил, что эти двое оживленно беседуют, а Лен свернулась калачиком на коленях Гарри с половинкой кекса между лап, он посчитал это успехом. Он опустил взгляд на список в своих руках и поставил большую галочку напротив первого имени в списке. Теперь всё, что ему было нужно, это сохранить тенденцию, и у Гарри будет нормальный круг друзей.***
Когда наступил вечер, только удлиняющиеся тени подсказали Гарри и Арквейд, «зови меня Арк», Брюнстад, что уже поздно. Арквейд встала, чтобы уйти, а Зелретч выбрал этот момент, чтобы открыть дверь и войти самому. — А! Дедушка, — сказала Арк. — Ты звал меня к себе, но, похоже, я перепутала день или что-то ещё, прости. Зелретч оглядел Арквейд и заметил сияющую улыбку, украшавшую её лицо. Да, это определенно был успех. — Хм? Прости, моя дорогая, но я, кажется, забыл, зачем. Однако тебе здесь всегда рады. Нет необходимости ждать, пока я тебя позову, — ответил он, с легкостью изобразив на лице смущение. — Да, я всегда буду рад если ты меня навестишь. Мне очень понравилась твоя компания сегодня, Арк, и я буду рад пообщаться с тобой в будущем, — добавил Гарри. Сегодня он был по-настоящему счастлив. Он смог поговорить с ней без тех мин, которые засоряли его разговоры с одноклассниками. Он даже рассказал ей о своем происхождении, и Арк воскликнула, что, должно быть, именно поэтому Гарри казался ей знакомым, у него есть некоторое сходство с Зелретчем из-за усыновления, и именно это её насторожило. — Тебя тоже, Лен, хотя я уверен, что Арк тоже может тебя почесать время от времени, — обратился он к кошке. Кошка, к его удивлению, покачала головой и превратилась в маленькую девочку лет двенадцати со светло-голубыми волосами до середины спины и красными глазами, как у Арквейд. У неё также был большой черный бант в волосах, как и у кошки. Гарри на мгновение уставился на неё, прежде чем она потянулась вперед и обняла его. Он был очень удивлен тем, что на его коленях оказалась девушка, но, тем не менее, обнял её в ответ. Когда Гарри отпустил её, Лен спрыгнула с его коленей, снова превратилась в кошку и последовала за Арк за дверь. С тех пор Арквейд навещала своего друга в Часовой башне каждый месяц или около того, и даже когда она этого не делала, черная кошка с бантом на голове стала обычным зрелищем в башне. Гарри стал больше интересоваться десертами, и Арк часто первой пробовала каждое из его творений.***
В Часовую башню нечасто заглядывали волшебники, исключение составлял Зелретч, который, казалось, стал почти постоянным жителем башни, но тут в башню пришла единственная из ныне живущих мастеров настоящего колдовства. Она только что вернулась после долгого пребывания в «реальном мире», как она его называла, и пришла поговорить с Ассоциацией из-за неясных, но тревожных новостей, о которых она слышала. Очевидно, Нрвнкср Хаос замышлял что-то грандиозное, но что именно, она так и не смогла выяснить. Может быть, она и мастер пятой магии, но она всего лишь один человек, а в ассоциации магов состоят маги со всего мира. Если где-то и есть новости, то только там. Она вошла в кафетерий и огляделась, нет ли там кого-нибудь, с кем можно было бы поговорить. Она обнаружила, что пабы и тому подобные места, где люди сходятся в большом количестве, являются отличным местом для сбора информации. К сожалению, обеденный перерыв закончился, было уже половина третьего, и людей в заведении было немного. Однако один столик привлек её внимание. За столом в углу сидели двое детей. Оба были одеты в черное, мальчик и девочка. У девочки были светло-голубые волосы с черным бантом, завязанным чуть выше талии, и малиновые глаза, которые сразу привлекли внимание Аоко. У мальчика, напротив, были черные волосы с фиолетовыми прожилками, которые падали и стелились по полу возле его ног. На лице мальчика было то, что на первый взгляд казалось обычными очками, но она достаточно часто видела творения своей сестры, чтобы распознать мистические глаза, когда увидела их. Сейчас они были единственными интересными людьми в комнате, и одеты они были более разумно, чем большинство других. На девочке было платье, а на мальчике — брюки и рубашка. На бедрах у него была пара матово-черных броневых пластин, а на ногах — пара армейских ботинок. Между ними стоял поднос, на котором лежали кексы, печенье и другая вкусная выпечка. Аоко подошла к ним и спросила: — Могу я присесть здесь? Оба ребенка посмотрели на неё, и она впервые правильно увидела глаза мальчика. Они были красными, как у девочки, но там, где у неё были ярко-малиновые, у него были более темные красные. Однако в этих глазах были зеленые и фиолетовые вкрапления, окруженные бледно-лавандовой склерой. Она моргнула, прежде чем прийти в себя и услышать ответ мальчика: — Конечно, почему бы и нет. Попробуй пирожное или печенье. Я сам их испек. Ты, наверное, захочешь взять несколько штук, пока Лен не съела их все. Я думаю, она пристрастилась. Кстати, меня зовут Гарри, Гарри Поттер, — Девушка с ним тоже кивнула, но смотрела на поднос, словно размышляя, как быстро она сможет съесть все представленные там сладости. — Я не возражаю, спасибо. Меня зовут Аоко Аозаки, — ответила она. Она увидела узнавание, но следующая эмоция удивила её. Принятие. Как будто ее репутация ничего для него не значила. Девушка даже не подняла глаз, увлеченно глядя на поднос с едой на столе. Она взяла пирожное и откусила от него кусочек. Она чуть не вздохнула от удовольствия. Кем бы ни был этот парень, он был хорош. Она никогда не пробовала ничего подобного. Она продолжала есть, глядя на них двоих. Судя по их одежде и отсутствию надменного поведения, оба не были из типичной семьи магов, но, опять же, она была в простом платье, а не в экстравагантных старомодных одеждах, распространенных в семьях магов. — Вы не возражаете, если я спрошу, кто вы? Вы кажетесь слишком молодыми для того, чтобы вас отправили в Часовую башню, и ни один из вас не кажется мне членом типичной аристократической семьи. Сначала ответил мальчик, Гарри: — Я рос здесь с пяти лет. У меня было не самое типичное, для мирских или волшебников, воспитание, но мне это подходит. Полагаю, я немного младше, чем большинство здесь. Мне девять. Это немного усложняет ситуацию, учитывая, насколько все могут быть заносчивыми. Я познакомился здесь с Лен и ещё одним другом почти год назад, и они заглядывают сюда обычно раз в месяц или около того. Лен иногда приходит раз в неделю или две, но я думаю, что она просто хочет покушать моей стряпни, — пошутил он. Лен посмотрела на него широкими невинными глазами и надулась. Это было почти ангельским выражением лица, если бы не крошки вокруг ее рта. — Так что у тебя за мистические глаза? Только для самых необычных или сильных люди используют очки. Большинство других глаз можно деактивировать, — Она бросила вопросительный взгляд на ухмылку, которая расплылась по лицу Гарри. Спустя четыре года его исследования увенчались успехом. Хотя они никогда не были столь же мощными, как глаза Медузы, он гордился своим достижением. Однако его мистические глаза были лишь временными и могли быть извлечены. Хотя все в Часовой башне знали о значении очков, которые он носил, люди в его родном мире не знали, и это могло быть опасно. Очки ему пришлось носить только последний месяц, так как его проект был завершен, и он отправил заказ на модифицированную повязку для мистических глаз, основанную на проекте, которую Сфено и Эвриала сделали для Медузы. Это будет односторонняя повязка, которая позволит ему видеть сквозь неё, не позволяя другим видеть его глаза. Повязка, изготовленная на заказ, будет привязана к его пране и намерениям. Только он сможет снять её, но не тогда, когда его заставят или когда он будет без сознания. Это поможет уберечь людей от несчастных случаев в его родном мире, когда он туда вернется. — Мои глаза постоянно активны. Я могу увеличить их силу, подпитывая их праной, но я думаю, что они и так достаточно сильны, — это было чертовски верно. Крысы и мыши, с которыми он экспериментировал, когда только создал глаза, почти мгновенно окаменели без дополнительной праны. Еще несколько экспериментов, и он пришел к выводу, что для того, чтобы цель размером с человека, не обладающая сопротивляемостью к магии (то есть обычный человек), поддалась их воздействию, потребуется примерно одна секунда. Для мага из его родного мира требовалось около трех секунд из-за различий в природе магии между двумя мирами, так как у них не было никакого сопротивления, кроме того, что было у них от природы. Однако для магов этого мира ему потребовалось бы либо больше времени, либо ему пришлось бы вкачивать в них прану, чтобы преодолеть естественное сопротивление, которым они обладают, хотя они всё равно почувствовали бы вялость даже без дополнительной силы. — Могу я узнать, что привело вас в Часовую башню? — поинтересовался Гарри. Аоко коротко рассмеялась, прежде чем ответить: — Конечно, я хотела узнать, есть ли что-нибудь в этих слухах о том, что Нрвнкср Хаос стал более активным в последнее время, — она остановилась, увидев, что двое смотрят друг на друга, и отметила, что это был первый раз с момента её приезда, когда девушка Лен отвернулась от закусок. Ответил Гарри. — Вы уверены, что слышали именно о Нрвнкср Хаосе? — спросил он. Его губы подергивались, как будто он пытался не ухмыляться. — Да, именно его я имела в виду, — Аоко задумалась, действительно ли так легко было найти информацию. Почему ребенок, которому ещё не исполнилось десяти лет, должен знать то, что она искала последние пару недель? — Япония. Последнее, что я слышал, он вынюхивал в районе Мисаки. К сожалению, это последнее место, где был замечен Роа. Арквейд отправилась туда чуть больше двух недель назад, — Правильно ли она расслышала мальчика? Арквейд Брюнстад, Михаэль Роа Вальдамион и Нрвнкср Хаос в одном городе? В городе, где жил Шики? Она уже могла представить, какой хаос возникнет, если он направиться туда. Черт, неужели никогда ничего не бывает просто? — Черт! — сказала она. — Спасибо, за перекус, но если там происходит что-то подобное, то я сама собираюсь туда заглянуть. Я знаю одного паренька в этом районе и могу представить, как он во все это впутается. Не самая приятная ситуация, — Она подняла голову и встала, готовая идти через мгновение. — Конечно, заходи, когда заглянешь в Часовую Башню. Меня можно найти либо здесь, в комнате Зелретча, либо по соседству с ним, в моей собственной. Удачи тебе во всем, что ты пытаешься сделать, — сказал Гарри, когда она уходила. Она помахала через плечо ему и тихой девушке. Она решила нанести визит в следующий раз, когда её график будет свободен. Его нужно было научить цене жизни, и, возможно, он не откажется испечь ей ещё что-то, пока она будет тут. Покидая башню и направляясь в город Мисаки, она задумалась о том, что станет с этим мальчиком, Гарри Поттером, через много лет.***
Вскоре после этого Зелретч решил, что настало время познакомить Гарри еще с несколькими людьми. Под предлогом проверки всего в городе Мисаки Зелретч взял Гарри с собой, оставив его в близлежащем городе, Фуюки. В зависимости от того, как пойдут дела в ближайшем будущем, Гарри вполне мог стать мастером в войне за Грааль, которая должна была начаться через пять лет. В конце концов, это был бы лучший способ для него встретиться с Медузой, последней из сестер и технически его тетей, даже если она не знала об этом. Будет лучше, если он хотя бы что-то узнает об этом месте, прежде чем станет участником войны. Остановившись лишь на то время, чтобы заселиться в гостиницу на неделю, он оставил Гарри наедине с самим собой. Гарри вполне устраивало оставаться в своей комнате и читать новые учебники из своего родного мира. В данный момент он читал книгу по магии крови. Он обдумывал новый проект — найти способ избавиться от желания Арквейд пить человеческую кровь. Он нашел ритуал, если у тебя есть кровь, ты можешь вызвать в ком-то желание пить кровь. Очевидно, это была древняя форма чистого убийства. Оно не оставляло на трупе никаких следов. Если кто-то совершал самоубийство, и для этого не было причины, то причиной легко могла быть магия, но при проверке на теле не оставалось следов Империуса или чар внушения. Это было необычно прямое использование заклинания. Ему можно было сопротивляться, но дело в том, что чем меньше кто-то противится чему-то, тем большую власть оно имеет над человеком. Чаще всего его использовали на жене, личном охраннике или даже на одном из рядовых сотрудников, поскольку их кровь была более доступной. Он решил, что когда вернется домой, то найдет книгу по арифмантике и попробует разгадать матрицу заклинания и изменить её для своих целей. Только на третий день он решил размять ноги. Лето почти закончилось, и школа была не за горами. Была суббота, и Гарри решил посмотреть, нет ли поблизости детского игрового парка. Приятно было видеть, как дети просто веселятся. Он до сих пор помнил, как жил у Дурслей и как особенно издевался над ним его кузен. Поэтому был возмущен, когда наткнулся на группу мальчиков, пристававших к девочке примерно его возраста. У девочки были волосы на несколько тонов темнее его цвета, а выражение лица казалось совершенно пустым. Как будто тело было занято, но человек внутри уехал на каникулы или что-то в этом роде. Она была как пустая оболочка. Он был так зол, что не замечал, что находится среди них и избивает их, пока не повалил троих, но их осталось по крайней мере вдвое больше. Он продолжал избиение ещё некоторое время. Он уже много лет спарринговался со Сфено и Эвриалой, и хотя они не были профессиональными бойцами, у них было преимущество — скорость и сила, превосходящие человеческие. Возможно, он получил прибавку к собственной силе и скорости от принятия крови, так что его реакция и боевые способности уже были выше средних для человека его возраста. Возможно, он использовал усиление и вшивал во всю свою одежду руны для скорости, силы и выносливости, но все равно каждый раз проигрывал. Однажды он так расстроился, что теперь покрывал рунами изнутри все, даже нижнее белье и носки. Кто-то может посмеяться над этим, но Гарри, по крайней мере, мог сказать, что ни в одном его носке никогда не было ни одной дырки. Он также стал носить перчатки без пальцев с рунами на них. Левая перчатка при пропускании праны выпускала электрические разряды, заставляя мышцы противника сокращаться, а правый кулак давал легкий паралитический эффект. В обе перчатки были вшиты руны скорости, силы и выносливости. Все руны находились на внутренней стороне одежды, чтобы избежать вопросов в обыденном мире. Недавно он также начал спарринг с одной из самых молодых исполнительниц, девушкой по имени Базетт Фрага МакРемитц. Она тоже специализировалась на рунах, но была намного лучше его и взяла на себя роль наставницы, хотя ей самой было всего семнадцать. Именно благодаря этому преимуществу все хулиганы лежали на земле. Именно в этот момент он понял, что к нему присоединился ещё один мальчик. У него были янтарные глаза и рыжие волосы. На вид он был старше самого Гарри не более чем на год. Он уложил пару хулиганов, и, хотя у него не было такого преимущества, как у Гарри, он всё ещё держался на ногах. Оба мальчика посмотрели друг на друга и, похоже, поняв, что друг другу ничего не угрожает, расслабились. Они повернулись к девочке. Она не двигалась на протяжении всей встречи и не реагировала ни на хулиганов, ни на то, что они двое вмешались. Инициативу взял на себя рыжеволосый мальчик. — Ты в порядке? — спросил он серьезно, в его голосе определенно слышалась забота. — Они ведь не сильно тебя ранили? У девочки была окровавленная губа, но это был единственный признак насилия. — Вот, — сказал Гарри. — Позволь мне помочь, — с этими словами он вытер кровь с ее рта большим пальцем. — Красивые девушки всегда должны выглядеть на все сто. При этом девушка, казалось, немного сосредоточилась, и, решив получить больше отклика, Гарри представился. — Привет. Меня зовут Гарри Поттер. Могу я узнать имя прекрасной леди? — Девушка, казалось, задумалась на мгновение. — Мато Сакура, — монотонно ответила она. И больше ничего не сказала. Она не стала продолжать, задавать вопросы или даже шевелить мускулами больше, чем нужно. Гарри начал сомневаться в своей удаче. Мато, ранее Макири, были известной магической семьей, которая несколько померкла из-за того, что их потомство становилось всё слабее в магическом искусстве. Он знал, что используемая ими магия несколько необычна, но в чем именно она заключается, он либо не мог вспомнить, либо вообще не знал. — А я Эмия Широ, — добавил рыжеволосый мальчик, — Рад познакомиться с вами, Матоу-сан, Поттер-сан, — чувства Гарри мгновенно обострились при упомянании этой фамилии. Он знал его. Как он мог не знать? Ужасные истории об убийце магов и его достижения были обычным делом. Он расспросит его об этом позже. В нем не было ауры убийцы, он не двигался с заметной экономией движений. Его глаза не выражали нужных эмоций — они были довольно заботливыми. Они выглядели так, словно негатив никогда не приходил им в голову. Кроме того, что-то было скрыто, он не знал, что, но это было глубоко, и казалось, что какая-то травма заперта глубоко внутри. — Гарри будет достаточно. Я англичанин, я не очень придерживаюсь строгих правил, которые у вас здесь приняты. Я тоже знаю их лишь вскользь, так что, пожалуйста, не обращай на меня внимания, если я совершу какую-нибудь ошибку, — махнув рукой, ответил он. — Сакура, — это было все, что сказала девушка. Серьезно, что случилось с этой девушкой? Либо она была чертовски застенчива, либо тут что-то другое. К сожалению, Гарри пробудет здесь всего четыре дня, и она может не оценить, что он сует свой нос в её дела. Широ, казалось, был неспособен хорошо улавливать атмосферу. Он просто схватил каждого из них за руку и потащил от игрового парка и хулиганов, которые всё ещё лежали на земле. — Пойдемте, в нескольких минутах ходьбы есть площадка получше, где мы сможем поиграть вместе! — Гарри решил поверить ему на слово. Спорить с идиотами было бесполезно. Они просто опускали тебя до своего уровня и побеждали с опытом. Он ещё не относил Широ к этой категории, но тот определенно был импульсивным.***
Прошло больше часа, когда Гарри почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Он небрежно огляделся по сторонам, пока качал Сакуру на качелях, и ей удалось взбодриться, пусть и незначительно. Он увидел, что кто-то смотрит на него. Нет. Этот кто-то смотрит не на него, а на Сакуру. Он неуловимо усилил взгляд, не направляя прану на мистические свойства глаз. Плохо было то, что, если он заряжал их, они имели свойство светиться, они светились даже без дополнительной праны, но это было трудно заметить на свету и становилось очевидным только в темноте. Девушка, смотревшая на них, была одета в черно-красную одежду, и казалось, что она смотрит на Сакуру с тоской, смешанной с желанием и стыдом. Он еще раз толкнул качель Сакуры, а затем подошел и прислонился к раме, на которой сидел Широ. — Не смотри прямо сейчас, — сказал Гарри, — но с севера в нашу сторону смотрит девочка, которая выглядит немного грустной и одинокой. Ты смелый, пойдешь и поговоришь с ней? Взгляд Широ метнулся к девочке, а затем он соскочил с рамы, на которую забрался, и подошел к девочке. Гарри не знал, что он сказал, но щеки девушки внезапно вспыхнули румянцем. Вскоре Широ подвел её к ним. — Ребята, это Тосака Рин, Тосака-сан, это Гарри Поттер, Мато Сакура и я, Эмия Широ. — Он указал на каждого из нас по ходу дела. Гарри снова задумался о людях, которых он встретил. Семья Тосака была хорошо известна, как и семья Эдельфельт, поскольку были пользователями драгоценных камней, а первые были вторыми владельцами Фуюки. Последовало знакомство между людьми, и поскольку они называли свои имена, Рин попросила их назвать и свои. Приветствие между Рин и Сакурой было неуклюжим и неловким, но Широ, казалось, не обратил на это внимания. Это не имело значения. После некоторого времени они вскоре весело играли вместе, как и должны дети. Ближе к вечеру они прекратили игры. У всех был здоровый румянец на коже от беготни и тому подобного. Широ и Гарри решили проводить девочек домой. Несмотря на протесты, Рин попала домой первой, так как жила ближе всех. Все прошло довольно просто, единственным осложнением стало то, что Широ был поражен размерами её дома. Сакура была следующей, и они проводили её до дома. У Гарри возникло чувство тревоги, когда они подошли к нему, и, судя по всему, Широ было не лучше. Когда они дошли, то обнаружили, что именно он вызывает тревогу. Возможно, там было ограничивающее поле, установленное для того, чтобы вражеские маги не приближались, но Широ почему-то сомневался в этом. С некоторой неохотой они расстались с ней, прежде чем снова отправиться в путь. Гарри решил, что сейчас самое подходящее время, чтобы затронуть тему, которая не давала ему покоя в последнее время. Эмия Кирицугу исчез пять лет назад, и с тех пор о нем ничего не было слышно. Это заставило многих людей напрячься, гадая, когда он нанесет следующий удар. — Итак, — сказал он, — Эмия, да? Ты случайно не родственник Кирицугу? — Если бы Широ был магом, то он, вероятно, мгновенно насторожился бы, если же нет, то, скорее всего, он вообще не был связан с Кирицугу. Он никак не отреагировал. А просто с ностальгическим видом посмотрел в небо. — Да, он усыновил меня пять лет назад после страшного пожара. Недавно он умер и теперь похоронен на кладбище, за святилищем на той горе, — сказал он, указывая на гору. — А что? Ты слышал о нем? Гарри просто остановился посреди улицы и в недоумении уставился на Широ. — Ты не знаешь? Широ только выглядел озадаченным: — Не знаю чего? Гарри был поражен. Усыновленный и воспитанный убийцей-магом, этот мальчик был совсем не похож на него, или, по крайней мере, на те истории, которые он о нем слышал. — Эмия Кирицугу был известен как убийца магов. Ты ведь маг? Широ моргнул: — Это не так! Он всегда говорил о том, что хочет стать героем, когда был моложе. Он никогда бы не стал бы убийцей! Гарри несколько мгновений пристально смотрел на Широ, а затем вздохнул. — Убей одного, чтобы спасти десять, десять, чтобы спасти сто, и сто, чтобы спасти тысячу. Таково кредо того, кого звали Эмия Кирицугу, известного также как убийца магов. Слушай, давай уединимся где-нибудь в более укромном месте, а? Широ согласился, и вскоре они уже скрывались в поместье Эмии. Гарри сначала был настороже, но обнаружил только поле, которое искало враждебные намерения, очень тонкое, но не особо полезное.***
Они сели, и тут Широ спросил: — Ну? Что ты можешь рассказать мне о Эмии Кирицугу, о котором ты знаешь? — Он немного запинался, но явно хотел знать, и Гарри рассказал ему всё, что мог вспомнить об этом печально известном убийце. Он рассказал о том, как рано потерял мать, как его отец и он бежали от Ассоциации магов и вместе путешествовали по миру. Он поселился на острове, название которого Гарри не мог вспомнить, и пробыл там год, пока эксперименты отца Кирицугу Норикаты каким-то образом не вылезли наружу и не превратили население острова в мертвых апостолов. Остров заполонили исполнители церкви, и из ассоциации магов. Кирицугу был спасен от чистки Натальей Камински, одной из исполнительниц. Вернувшись домой, Кирицугу столкнулся с отцом и наставил на него пистолет. Он был тем, кто застрелил собственного отца. Наталья, в которой текла кровь суккуба, взяла Кирицугу под свое крыло и научила его всему, чему могла, не ограничиваясь только магией. Одним из самых печально известных моментов в его жизни стал случай, когда он сбил самолет, в котором находилась Наталья. Это было сделано для того, чтобы уничтожить самолет, в котором находились сотни упырей под командованием мертвого апостола, но он все равно убил её. Именно тогда он принял свое кредо. Около шестнадцати лет назад он взял себе ученицу, которую назвал Хисау Майя. Он обучал её так же, как Наталья обучала его. Пять лет назад Кирицугу стал участником войны за Грааль, и вся информация о нем иссякла. Широ выглядит потрясенным. Наконец-то он знал больше об истории своего отца, чем тот сам ему рассказал. Однако это не оттолкнуло Широ от его пути, и он сказал: — Хотя отец никогда не мог стать героем справедливости, это была его мечта, и я буду следовать этой мечте, как бы сильно я ни ошибался на этом пути. Возможно, я смогу выковать только одну цепь, но я сделаю так, что она будет считаться! Гарри моргнул: — Выковать цепь? Что ты имеешь в виду? — В этот момент Широ объясняет, что он почти убил себя, превратив свои нервы на время в искусственно созданную магическую цепь. Гарри начинает стучать рукой по голове. — Дурак! Идиот! Глупый! — повторял он снова и снова. — Что тут глупого? Это всё, что я могу сделать! — заныл Широ. Гарри на мгновение уставился на него. — Чёрт возьми, наклонись на секунду вперед и дай мне кое-что проверить, — Широ замер на мгновение, прежде чем подчиниться. Гарри прижался лбом к лбу Широ и влил в него немного своей праны, а затем отстранился. — У тебя есть цепи. Не меньше двадцати, но и не больше тридцати. Если хочешь, я могу прийти завтра с мелом, краской и прочим, и мы активируем их. Однако учти, что это будет больно, хорошо? Широ согласился, а затем сказал: — Здесь есть немного краски, если она тебя нужна. Гарри спросил: — Свинцовая краска? — Широ кивнул. — Хорошо, — проговорил он, и задумался. — Нам понадобится немного медной стружки, и твоя кровь, хорошо? — Получив еще один кивок, он продолжил: — Это будет больно, и после этого ты сможешь показать мне, что за магию ты использовал с своим ненормальным методом, — Гарри вздохнул, встал, попрощался и направился обратно в свой номер. — Почему мне всегда попадаются сумасшедшие? — спросил Гарри у ночного неба. На следующий день Гарри записал все, что смог вспомнить из ритуала, необходимого для активации магических цепей. К счастью, он был простым и требовал, чтобы один маг активировал контуры другого. Он позвонил в дом довольно рано, как они и договаривались. Но ему открыла девочка-подросток, которую он не узнал. Гарри не мог почувствовать от неё никаких цепей, ни спящих, ни активных, поэтому решил действовать мирным путем. — Простите, мисс, но Широ дома? Просто я здесь недавно и остаюсь всего на неделю, пока мой отец в командировке, и он предложил показать мне все вокруг, — Он сказал это достаточно громко, чтобы его услышали из кухни, чтобы Широ не опроверг его рассказ. Девушка ухмыльнулась. — Что такое? Широ начинает заводить друзей? Наконец-то! — подросток схватила Гарри за руку и, казалось, пыталась танцевать с ним, несмотря на его нежелание. Во время этого зрелища, появился Широ. — Фуджи-нэ, — сказал он. — Прекрати приставать к гостю, пожалуйста, — Судя по бесстрастному выражению лица и тону, для неё это обычное дело. Кто бы мог подумать, что в резиденции убийцы магов все закончится именно так? Прошло совсем немного времени, прежде чем она ушла, позавтракав вместе с Широ. Гарри попробовал немного, и в его глазах появился блеск. Гарри был более чем доволен своей стряпней, но у него было мало опыта в приготовлении восточных блюд. Ему было интересно, как его новый друг посмотрит на кулинарный вызов. — У тебя есть открытое ровное место, которое мы могли бы использовать чтобы нарисовать круг? — спросил Гарри у Широ. — Да, мы можем использовать флигель. Там я занимаюсь магией, которую знаю, — ответил Широ и повел его в сарай, который, казалось, был завален всяким хламом. — Что ж, — вздохнул Гарри. — Давай начнем.***
Примерно через полчаса Широ сидел без рубашки внутри начерченного ритуального круга и осматривал его. Он не знал, что все это делает и как это работает, поэтому ему пришлось спросить: — Неужели всё это так необходимо? — Гарри посмотрел на него и поднял бровь. — Для активации твоих цепей? Нет. Всё остальное — для того, чтобы найти твой элемент и исток. Это, безусловно, полезное знание, — Затем Гарри принялся все перепроверять. Круг был в порядке. Дополнительные круги, которые он нарисовал на груди и спине Широ, тоже были в порядке. Это был ещё один аргумент в пользу наивности Широ. Ни один обычный маг не позволил бы другому, которому он не доверял полностью, рисовать что-то прямо на его коже. Гарри сделал глубокий вдох, прежде чем направить прану в круги перед собой. Они начали светиться голубым, небесным светом. Гарри направил свою прану к Широ и попытался протащить прану через его существующие цепи. Это было похоже на рыбалку. Ты выбрасываешь прану, чтобы поймать её, и протягиваешь обратно через цепи, чтобы начать их использование. Были и другие методы. Кто-то мог проглотить предмет, насыщенный праной, и это выталкивало прану через цепи. Он не носил с собой предметы, заряженные праной, которые можно было легко проглотить. И не думал, что Широ захочет проглотить один из кинжалов, которые он носил. Ведь в них были выгравированы руны остроты и электричества, а сам он пропитал их ядом Сфено и Эвриалы, так что, если положить их в рот, это может привести к самым неприятным побочным эффектам, например, к смерти. Гарри потянулся к каждой цепи по очереди и стал считать, сколько их активировалось: одна, потом две, потом пять, девять, тринадцать, семнадцать, двадцать, двадцать четыре, двадцать семь, и вот последняя. Внезапно произошел прилив праны, и незаметно для них обоих забытый круг в углу комнаты засветился голубым светом, а затем снова потускнел. Гарри открыл глаза и посмотрел на Широ, словно раздражаясь. Даже Широ не был настолько глуп, чтобы пропустить это. — Что-то не так? — Правый глаз Гарри начал подергиваться. — Ничего особенного. Просто твой элемент и исток одинаковы, — сказал он. — Проще говоря, ты будешь совершенно бесполезен в тауматургии в целом. Однако в одной области ты будешь превосходить всех остальных, — Гарри вздохнул и провел ладонью по лицу: — Твои элемент и исток — меч. — Что это значит? — неуверенно спросил Широ. Меч не мог быть элементом. В японском языке стихиями были огонь, вода, металл, камень и воздух. На западе огонь, земля, воздух и вода дополнялись эфиром или пустотой, как их иногда называли. Меча не было ни в одном из этих списков. Видя замешательство Широ, Гарри пояснил. — Хотя обычно это один из самых традиционных элементов, иногда встречаются и странности. Есть обыкновенные маги. Это люди, которые способны использовать все стандартные элементы в равной степени. Есть и такие, как мы, которые владеют элементом, выходящим за рамки нормы. В этих случаях их магия может делать необычные вещи, которые обычным магам недоступны. Также обычно нестандартные маги испытывают трудности с использованием стандартных магических средств. Так и есть в твоем случае, но не в моем, в силу определенных обстоятельств. Проще говоря, если магия связана с чем-то острым и заостренным, то ты будешь хорош в этом. Если нет, то ты будешь довольно дерьмовым, если быть честным, — похоже, Широ это устроило. — Честно говоря, я раньше занимался только магией усиления и проекции. Я не знал, что ещё могу делать, — И снова у Гарри возникло искушение сделать что-то вроде того, чтобы приложиться лицом к стене. Образование Широ было очень неполным. Подумав о чем-то, Гарри потянулся в задний карман и достал перочинный нож, на котором были руны, чтобы острие было острее и могло выдержать больше повреждений, прежде чем сломаться. Привычка Гарри пришивать руны к своему нижнему белью распространилась и дальше. Всё, на чем было место для них, было покрыто рунами. У него было много папок, полные возможных рун, которые он ещё не опробовал. Он сомневался, что когда-нибудь закончит тестировать их все, так как постоянно придумывал новые. Гарри протянул Широ нож. Этот, по крайней мере, не был пропитан ядом горгоны, как те клинки, что были спрятаны на спине и в сапогах. — Попробуй проанализировать это. Вдоль боковой стороны есть руны, делающие его не просто обычным клинком, но это не должно быть слишком сложным для тебя. После этого попробуй спроецировать его и обдумай процесс, как ты это делаешь. Ты можешь удивить самого себя, — Широ взял нож в руки. — Trace on! — Широ сосредоточился на клинке. Он удивился тому, с какой легкостью ему это удалось, и как велика была разница в боли. Если раньше ему казалось, что в позвоночник вонзается расплавленный железный прут, то теперь он просто чувствовал легкое тепло. Он перевел взгляд на клинок в своей руке. Он не понимал выгравированных на нем рун, но мог сказать, что они делают. Широ мог определить, когда это нож был создан, но мог видеть крошечные следы волшебства, которые окружали руны с того момента, когда они были выгравированы. Он чувствовал, как пластиковая рукоятка слегка подстроилась под руку Гарри. И видел, что изначально нож купил не Гарри, а кто-то другой и носил его с собой около недели, прежде чем отдать ему. Все, что он мог сказать об этом человеке, это то, что он мужчина и что он очень стар. Гарри наблюдал, как Широ сосредоточенно рассматривает карманный нож, который дал ему Зелретч, а затем раскрыл вторую руку ладонью вверх. Затем Широ начал что-то бормотать себе под нос, но Гарри его услышал. — Рассматриваю концепции создания, Исследую основную структуру, Дублирую материал состава, Имитирую мастерство изготовления, Воспроизвожу накопленный годами опыт, Улучшая каждый процесс производства, — к концу этой арии, если это было то, что было, в другой руке Широ оказался нож. На первый взгляд они были идентичны. Сам Широ смотрел на него. Гарри выхватил его из не сопротивляющейся руки Широ и легонько швырнул об пол. Лезвие вонзилось в бетон почти на два дюйма. — Ну, для меня это достаточное доказательство, — Широ только начал было что-то говорить, но потом на его лице появилась широкая ухмылка. Судя по тому, как он смотрел на Гарри, он ожидал бы удара, если бы это была Арк. Но он и напоминал взгляд то, как Лен смотрел на приготовленные им закуски, особенно на кексы. В следующее мгновение Широ положил руки ему на плечи и обнял. Гарри чувствовал, что в нем произошла большая перемена, но не мог понять, в чем дело. В конце концов, всё, что он сделал, это помог другому магу, не так ли?***
Зелретч вернулся, когда неделя закончилась, и обнаружил, что номер в гостинице пуст. Ему было интересно, удалось ли Гарри встретить кого-нибудь из тех, на кого он рассчитывал. Он сделал ставку на Мато. Но решил осмотреть город и попытаться выяснить, что случилось с его учеником. Для этого маг направился на юг, там, насколько он помнил, был детский игровой парк… На этот раз Гарри превзошел все его ожидания. Придя в парк, Зелретч увидел, что Гарри попеременно толкает Тосаку Рин и Мато Сакуру на качелях. На лицах обеих были искренние улыбки, а Эмия Широ, казалось, был очарован металлической рамой, и восседал на ней. Он ожидал, что мальчик подружится с кем-нибудь из них за неделю, но, судя по их общению, они познакомились по крайней мере несколько дней назад. И учитывая их поведение, он не удивился бы, если бы они познакомились в первый же день его пребывания здесь. При звуке знакомого смеха Гарри поднял голову. — Дедушка Зел! — крикнул он пожилому вампиру. Услышав такое необычное имя, остальные подняли головы. Сакура и Рин тут же упали с качелей, увидев, что за ними наблюдает один из самых известных магов в мире. Потребовалось ещё мгновение, чтобы понять, как Гарри на самом деле назвал его. — Подожди, что?! — вскрикнула Рин. Гарри догадался, о чем она думает, и решил немного повеселился, ответив весьма туманно. — Вообще-то он не мой дедушка, но вырастил меня. Похоже, мы возвращаемся домой, в Лондон. Пока Сакура-чан, пока Рин-чан. Пока, Широ-сан, — Он бросился к Зелретчу, прихватив свой чемодан, который лежал у забора на выходе. Подмигнув Зелретчу, они пошли вместе. Последнее, что они услышали, был едва слышный голос Рин, у которой казалось перехватило дыхание. — Дедушка Зелретч?!***
Они вдвоем прошли три улицы, прежде чем раздался смех. Зелретч посмотрел на Гарри: — Некоторые говорят, что я плохо на тебя влияю. Гарри ухмыльнулся и ответил: — Ну и что? Пусть говорят, к тому же эта моя сторона проявляется нечасто, — ухмылка Гарри стала уменьшаться по мере того, как увеличивалась ухмылка Зелретча. — Ну, если это так, — начал Зелретч, прежде чем положить руку на плечо Гарри. Мир вокруг них замерцал, а затем превратился в нечто совершенно иное. — Найди свой собственный путь домой, — Гарри довольно весело выругался на нескольких языках, когда смех утих. У него все ещё было несколько тысяч фунтов, для «чрезвычайных ситуаций», и благодаря языковым таблеткам, сделанным много лет назад, он мог прекрасно ориентироваться практически в любом месте. Поттер вздохнул. Он просто должен был извлечь из этого максимум пользы. Утробное рычание заставило его медленно обернуться. Он повернулся и увидел то, что выглядело как волк. Вернее, волк-альбинос, который столетиями сидел на стероидах. Гарри поднял голову. В плечах он был около девяти футов, а тело покрывали мощные мускулы. Если он не ошибся, удача заставила его оказаться прямо перед Убийцей Приматов, Зверем Геи и всеми другими прозвищами, которыми его наградили за время его существования. — О черт, — сказал он, потирая лицо. — Это просто моя удача. Со вздохом Гарри опустился перед Зверем Бедствия и начал напевать тихую мелодию под нос. Он огляделся вокруг: Убийца Приматов был тесно связан с Альтруж Брюнстад, но её нигде не было видно. Его беззаботная манера поведения смутила волка, люди обычно кричали когда увидели его, а этот просто сидел. Убийца Приматов принюхался. А после ещё больше смутился. Запах этого зверя был каким-то не таким. Как будто большое количество людей маскировало более слабый запах. Сделав шаг вперед и опустив голову, чтобы лучше принюхаться, Убийца Приматов удивился, когда Гарри протянул руку и почесал ему лицо. «О, а вот это неплохо!» подумал Убийца Приматов. Этот человечишка знал все нужные места для почесывания. Тело волка обмякло под прикосновениями Гарри и он лег рядом с ним. Затем Гарри начал проводить другой рукой по боку большого зверя и увидел, что его хвост бьет по земле. Он также заметил кое-что ещё. — Ну, похоже, ты определенно самка, — пробормотал Гарри. — Судя по небу, разница во времени между нами и Японией составляет от шести до восьми часов, то есть я нахожусь где-то в Германии, — Вздохнув, Гарри встал. Убийца Приматов заскулила, когда Гарри перестал её чесать. — Извини, девочка, но сейчас у меня нет времени, мне нужно вернуться домой, — Убийца Приматов посмотрела на него, прежде чем встать. Гарри улыбнулся, думая, что она всё поняла. Он повернулся, чтобы направиться на запад, подальше от солнца и, как он надеялся, в сторону Лондона. Поэтому Поттер был удивлен, когда большая волчица схватила челюстями его одежду и повалила на спину. Гарри успел схватить свой чемодан. Затем Убийца Приматов на огромной скорости унеслась прочь, направляясь на запад. Убийца Приматов не останавливалась, пока не оказалась перед вороноволосой девочкой лет четырнадцати. Она остановилась так резко, что Гарри отлетел в сторону и едва успел приземлиться на ноги, слегка согнув колени. — Так ты принес мне перекусить? — спросила девочка у волка. Волк рявкнул и, подбежал к Гарри, который только что оправился от дезориентации, и лизнул его. Не ожидая этого, Гарри рухнул на землю. Подняв голову, он заметил, что у девушки действительно красные глаза, а её черные волосы волнами спадают до пояса. Если он не ошибся, то именно эту девушку он ожидал увидеть, когда впервые увидел Убийцу Приматов. — Альтруж Брюнстад, я полагаю? Меня зовут Гарри Поттер. Приятно встретить вас здесь, хотя я и не знаю, где находится это место, — Альтруж ошарашенно смотрела на странного человека. Судя по запаху, он был человеком, но у людей обычно не бывает фиолетовых полос в волосах, и она не чувствовала запаха химикатов, обычно используемых в краске для волос. На его лбу тоже был символ, и ей казалось, что она должна его откуда-то узнать. Его повязка на глазах была явно не обычной, она легко могла сказать, что она была создана с помощью тауматургии. Самым странным было поведение Убийцы Приматов, то, что она не проявила никакого желания убить мальчика, который сейчас почесывал зверя за ухом. Все-таки он был человеком, а она — мертвым апостолом. Определенные ожидания должны быть оправданы. — Знакомство со мной должно быть приятным, но для большинства — кратковременным, и вы спрашиваете, где находитесь? Вы находитесь в лесу к западу от Галле, кажется, он так называется, довольно близко к центральной Германии. Не то чтобы это имело для вас большое значение, — заявила она и стала ждать страха, мольбы и прочих обычных явлений, которые обычно случались в тех редких случаях, когда она встречала человека. Однако Альтруж не понимала, насколько этот человек отличается от других. — Ты в порядке? — спросил он её. Альтруж чуть не споткнулась от удивления. Она угрожала его жизни, а он спрашивал, всё ли с ней в порядке! Она слышала искреннее беспокойство в его голосе и была уверена, что если бы не повязка, она смогла бы увидеть это в его глазах. Как она должна была отреагировать на это? Это не было нормальным поведением для человека. — Что! Я вампир! Ты должен бояться и бежать, а не спрашивать в порядке ли я! — пробормотала она. Это было так далеко от того, что она ожидала, что подумала, не имеет ли Зелретч к этому какое-то отношение. Гарри посмотрел на черноволосую девушку перед собой. Она вела себя гордо и надменно, но Поттер видел эмоции в её глазах. Он подумал, что ему тоже было бы немного одиноко, если бы он прожил тысячи лет, а его единственной компанией были бы волк и ещё два вампира. — Ты выглядишь одинокой, — вот и всё, что он сказал. Альтруж опустилась на пол. Она даже не собиралась пытаться понять его. Она могла бы выпить его, но сейчас ей было все равно. Она подняла голову и увидела, что Убийца Приматов лежит, а этот Гарри сидит у неё под боком и одной рукой почесывает большую голову, которая свернулась вокруг него и оказалась у него на коленях. Она вздохнула и села рядом с ним. — Почему ты так говоришь? — спросила она. Она не стала спорить. Честно говоря, ей было одиноко. Она была Черной принцессой. Люди бежали в страхе перед ней. Ближе всех к ней была Сумирэ, которая проводила большую часть времени пьяной. Гарри посмотрел на нее, прежде чем ответить. — Я знаю, каково это — быть одиноким. В твоих глазах нет той искры, которая есть у всех остальных. В тебе есть что-то такое, что кажется хрупким, и все знают о твоей репутации. Хорошая или плохая, но репутация всегда усложняет жизнь. Альтруж приподняла бровь, а затем посмотрела туда, где его рука всё ещё почесывала о Убийцу Приматов. Волк даже поскуливал от удовольствия, глядя на то, что делает рука Гарри. — Тебе было одиноко? Похоже, ты легко нашел себе друга в лице моего компаньона. Гарри задумчиво улыбнулся и ответил: — Я больше не одинок, по крайней мере, с тех пор как встретил свою семью. Но я никогда не забуду, каково мне было до того, как я нашел их, — Он остановился и, казалось, на мгновение замешкался, прежде чем продолжить. — Понимаешь, я сирота. Первые пять лет своей жизни я жил с сестрой моей матери и ее мужем. Дурсли очень любили «физические наказания», когда дело касалось меня. Тяжелая работа, телесные наказания и запирание в чулане без еды были обычным делом. И я не мог завести друзей, их сын позаботился об этом. Голос Гарри, теперь уже далекий и монотонный, на минуту затих, а затем стал более теплым. — Когда мы с семьей наконец встретились, всё приобрело более яркие краски. Я до сих пор не могу найти общий язык с большинством людей. Можно даже сказать, что все, с кем я общался, были сломаны в той или иной форме, но мы все равно друзья. Несмотря на это, я никогда не был так счастлив, как сейчас. Альтруж сфокусировала на нем взгляд на несколько мгновений, после чего замолчала, она задумалась. В конце концов, вампир подняла голову и, как бы неуверенно и в то же время решительно, подошла к нему и прислонилась к его плечу. — Гарри, — сказала она. Он посмотрел прямо на неё. — Ты можешь быть моим другом? — спросила она. Улыбка расплылась по лицу Поттера, он наклонился вперед и обнял её. Альтруж позволила себе погрузиться в объятия и положила подбородок ему на плечо. Они оба слегка подпрыгнули, когда почувствовали, как что-то прикоснулось к ним, но это оказалась Убийца Приматов, обхватившая их, как будто тоже присоединилась к объятиям. Альтруж улыбнулась. Да, всё определенно налаживалось.***
Прошло почти две недели, когда Гарри появился в Часовой башне, и Зелретч опасался, что в последний раз он зашел слишком далеко. Возможно, Альтруж не была готова к этому, но пока Струта и Свелтен занимались своими территориями, лучшего шанса не было. Он уже собирался вернуться за мальчиком, когда почувствовал присутствие Гарри на грани своих чувств. Он выдохнул, о чем даже и не подозревал. «С каждым днем я становлюсь всё более и более нормальным», подумал он, но, как ни странно, его это не беспокоило. Гарри, однако, пытался пробраться в Часовую башню так, чтобы никто не заметил, но, похоже, ему это не очень-то удалось. Доказательством тому было то, что сейчас он стоял в коридоре лицом к лицу ни с кем иным, как с самой Лорелеей Бартомелой. Он не общался с ней с первой недели пребывания в башне. И надеялся, что она не будет вести себя как другие маги. Их ехидные комментарии его очень раздражали. Их зависть к ребенку, не принадлежащему к известной семье магов, который стал учеником Зелретча, была почти осязаема. — Я не знаю, где вы были, но скажу следующее. Любой из твоих гостей в Часовой башне находится под твоей ответственностью. Если кто-то не хочет, чтобы его видели, воспользуйтесь задним входом, который выходит с южной стороны. Это единственное предупреждение, которое я сделаю. Любой человек, которого вы привели в Часовую башню или который пришел к вам в гости, присутствует тут под вашу ответственность. Вы будете нести ответственность за все, что они сделают, и наказание будет соответствовать нарушению, — Она вручила ему ключ, а затем целенаправленно пошла прочь, оставив позади себя ошеломленного Гарри. Такое случалось очень редко. Лорелея ушла с ухмылкой на лице. Ей действительно нравился этот мальчик, и, кроме того, все эти разговоры о нем способствовали уменьшению «политики магов», как она это называла, что бесконечно облегчало её работу. Она даже не возражала, если он подружится с апостолами. При условии, что он перестанет «кормить» кого попало. Она могла терпеть апостолов с самоконтролем. В конце концов, она должна была это делать. В последние годы Калейдоскоп стал довольно постоянным лицом в башне, и ей даже пришлось пару раз иметь дело с Королём, когда она общалась со Святой Церковью. Честно говоря, если бы таких, как Гарри, было больше, то её работа была бы еще легче. Она слышала, как ходили слухи, что Гарри придется надолго покидать Часовую башню, когда он достигнет одиннадцати лет, и ей было интересно, что будут делать маги, когда их любимой цели для жалоб не будет рядом. Она не знала, что с этого момента Альтруж Брюнстад станет частым гостем башни. Гарри принял ее предупреждение близко к сердцу и постарался сделать всё возможное, чтобы ее не обнаружили.***
Ризо-Уаал Струта и Фина-Блад Свелтен были в замешательстве. В последнее время черная принцесса стала гораздо более независимой, и она только что сказала им, что с ней всё в порядке и они должны вернуться на свои территории на постоянной основе. Они так и сделали, но все еще были в недоумении, что изменилось в ней за месяц их отсутствия. Что бы это ни было, это пойдёт на пользу, верно?