***
С полным желудком Гарри сел поудобнее и оглядел зал. Самыми шумными за столом были гриффиндорцы. Однако они казались самыми счастливыми. Они громко смеялись над шутками и постоянно переговаривались друг с другом. Гарри заметил Уизли, который довольно быстро запихивал еду в рот, а люди вокруг него шарахались в стороны, чтобы избежать летящей еды. Рейвенкловцы казались более утонченными и осторожными, словно им не терпелось оказаться сейчас где-нибудь в другом месте, они ели быстро, а темы разговоров, которые он мог услышать, вращались вокруг их уроков и внеклассного обучения. Гарри поймал взгляд призрака их дома, Елены, и подарил ей улыбку и кивок, который она вернула. За столом Хаффлпаффа, где он сидел, шла приятная болтовня на всевозможные темы. Было не слишком шумно, но и не тихо. За столом Слизерина было тише всего. В этом факультете образовалось несколько вполне очевидных группировок, которые вели между собой негромкие разговоры. Гарри увидел белобрысого, который сидел рядом с призраком, и не выглядел довольным своей компанией. Гарри посмотрел на учительский стол и взглянул на каждого профессора с одного конца стола до другого. Крайним справа сидел лесник Хагрид, рядом с ним — Сильванус Кеттлберн, профессор по уходу за магическими существами. Рядом с ним сидела профессор маггловедения Чарити Бербидж, которая по какой-то странной причине была чистокровной и сидела рядом с профессором арифмантики по имени Септима Вектор. Рядом с ней сидела Батшеда Бабблинг, которая преподавала древние руны. Справа от нее сидел декан факультета; Филиус Флитвик был деканом Рейвенкло и преподавал чары. Между ним и Дамблдором сидела Минерва Макгонагалл, она была деканом Гриффиндора, а также занимала должность профессора трансфигурации и заместителя директора. Следующим сидел сам Альбус Дамблдор. Он сидел в большом троне, в центре стола, как бы возвышаясь над всеми. Рядом с ним сидела декан факультета Гарри, Помона Спраут, которая преподавала гербологию. Рядом с ней сидел Северус Снейп, мастер зелий, и разговаривал с Квиринусом Квирреллом, который был в тюрбане, и только что вернулся из отпуска и раньше преподавал маггловедение, а теперь занял должность профессора защиты от темных искусств. Рядом с Квиррелом было пустое место. Сибилла Трелони, преподававшая прорицания, редко выходила из своей башни. Она утверждала, что пребывание среди людей затуманивает её внутреннее око. После неё пустовало место Авроры Синистры, профессора астрономии. Последними двумя в конце были Поппи Помфри, школьный целитель, и инструктор полётов Роланда Хуч. Был еще один сотрудник, но Аргус Филч, завхоз, предпочитал свою комнату. Кто-то из профессоров заметил его взгляд. Хагрид улыбнулся и весело помахал рукой, Бабблинг, казалось, с любопытством рассматривал его, глаза Дамблдора сверкнули в его сторону, а взгляд Снейпа лишь на мгновение переметнулся на него. Вскоре после этого сладости тоже исчезли, и Дамблдор поднялся на ноги. — Теперь, когда мы все сыты, у меня есть еще несколько объявлений. Первокурсники должны обратить внимание на то, что Запретный лес, так называется не просто так. Некоторым из наших старших учеников тоже следует об этом напомнить, — его взгляд переместился на стол Гриффиндора. — Мистер Филч также попросил меня напомнить вам, что в коридорах между уроками нельзя использовать магию. Отборочные испытания в команды по квиддичу состоятся на третьей неделе. Те, кто заинтересован в игре за команду своего факультета, должны сообщить об этом мадам Хуч до этого времени, — Дамблдор перевел дыхание и стал более серьезным. — Я также должен сказать, что коридор третьего этажа с правой стороны запрещен для всех, кто хочет избежать мучительной смерти, — Глаза Гарри сузились. Если это было так опасно, то почему в школе? — А теперь что-нибудь менее мрачное, — Дамблдор сразу же оживился, — Давайте споем гимн школы! В этот момент Гарри увидел, что выражения лиц остальных сотрудников застыли. Он заметил, как дернулся глаз Снейпа, а Хуч и Помфри уже незаметно скрылись. Дамблдор взмахнул палочкой, и перед ним появились тексты песен. Гарри быстро прочитал их. О нет, никто не мог заставить его спеть это! Он быстро пробормотал песню на случай, если кто-нибудь посмотрит в его сторону. Все рано или поздно закончили, и осталась только пара рыжеволосых гриффиндорских близнецов, которые скорее всего были родственниками Уизли. Они напевали медленную и заунывную мелодию, которую скорее можно было услышать на похоронах. Гарри так хотелось заставить их замолчать, чтобы они уже могли идти. Простое жалящее заклинание могло бы сделать это, но его бы заметили, и, за исключением Гандра и его глаз, ему пришлось бы произносить все свои текущие магические заклинания вслух. Он не мог использовать свои глаза, так как это было бы слишком постоянным и смертельным, а Гандр заметили бы люди. Вскоре близнецы закончили, и Дамблдор вздохнул: — А, музыка, — сказал он, вытирая глаза. — Магия, превосходящая все, что мы здесь делаем! А теперь пора спать, рысью марш! — С этими словами все в зале зашевелились. Те, кто носил значки старост, подзывали к себе первокурсников. Когда все собрались, зал опустел от большинства студентов. — Сюда, в Хаффлпафф, — сказала одна из старост, когда они вышли из большого зала и направились к лестнице, ведущей в подземелья. — Все присутствуют? — Убедившись, что да, все первокурсники Хаффлпаффа с ними, староста направилась по коридору и свернула налево. — Нам в Хаффлпаффе повезло. Наша гостиная находится рядом с Большим залом, и это помогает не заблудиться по утрам, — Они прошли мимо картины с изображением миски с фруктами на стене. — На хаффлпаффцев также смотрят свысока, как на тупиц, от нас не ждут успехов, как от воронов. Мы не добиваемся лучших результатов в квиддиче, как бесшабашные львы и змеи. Нас, барсуков, легко игнорировать и не замечать, но мы доводим дело до конца, несмотря ни на что. Этим можно гордиться, — наконец они подошли к картине. — У Гриффиндора и Слизерина есть пароли, а у Рейвенкло — загадка. Мы просто называем себя и проходим через картину. Если кто-то хочет войти с вами, то вы должны просто добавить «гость», когда называете себя. Смотрите. Девушка посмотрела на картину и четко произнесла свое имя: — Стейси Брук, — затем она переступила через раму картины, как будто ее там и не было. Вторая староста, который остался, посмотрел на первокурсников. — Это очень просто: как только имя произнесено, просто пройди через картину, — Однако Гарри был обеспокоен. Должен ли он будет называть Лен гостем? Как это работает с не людьми? Как это работает для разумных существ, не являющихся студентами? Он подождал, пока останутся только он и староста. Он вздохнул и посмотрел на пейзаж. — Гарри Поттер, — сказал он и шагнул вперед. Когда они прошел через картину, стало немного прохладно, и он оказался в гостиной, где в камне пылал огонь. Он посмотрел на свое левое плечо и увидел, что Лен всё ещё сидит там. Похоже, картина без проблем пропустила её. Позади него вошел мальчик-староста, и первокурсники собрались вокруг него и Стейси Брук. — То, что наша гостиная находится под землей, а не в башне, как у воронов и гриффов, полезно тем, что тут больше места. Чары расширения обычно мало помогают. У нас по два человека в комнате, а не по пять человек, как в башнях, — Услышав это, все остальные разделились на пары. Эрни Макмиллан объединился с Захарией Смитом, а Уэйн Хопкинс — с Джастином Финч-Флетчли. Девочки тоже разбились на пары. Девушка-староста посмотрела на Гарри и сказала: — Поскольку у нас нечетное число, у тебя будет своя комната. Обычно ты должен быть в паре со старшекурсником, но сейчас у нас четное количество парней с Хаффлпаффа, — Гарри это полностью устраивало. — Комнаты мальчиков находятся слева, а девочек — справа. Группы разделились. Девочки пошли за Стейси по одному коридору, а пока ещё безымянный староста повел их по второму. — В коридоре для девочек стоят чары, которое не позволяет мальчикам подниматься туда, так что не думайте об этом. В любом случае, комендантский час — десять вечера, за исключением астрономии. Завтрак подается в семь утра, а первый урок начинается в четверть десятого. Если вы знаете, куда идете, вы можете отправиться в путь в девять утра и легко успеть. Однако вы не знаете, куда вам идти. Спросите у кого-нибудь из учеников, знает ли он дорогу, или, что ещё лучше, найдите кого-нибудь, кто находится в той же части замка. Но будьте в Большом зале в половине восьмого, чтобы получить свои расписания. Это все, господа. Эти три комнаты будут вашими комнатами на следующие семь лет. Я думаю, вы найдете свои сундуки внутри, и ваше имя должно быть на двери к тому времени, когда вы проснетесь утром. Спокойной ночи, — Мальчик повернулся и ушел. Гарри положил руку на ручку двери и вошел внутрь. Комната оказалась больше, чем он ожидал: около четырех квадратных метров. Если бы это была та комната, с которой ему предстояло работать, он мог бы принести из дома книжные полки, чтобы немного заполнить пространство. В настоящее время в комнате стояла кровать с балдахином и шкаф для одежды с двумя выдвижными ящиками. Его сундук был спрятан под кроватью, и он вытащил его. Гарри открыл сундук и стал рыться в нем, чтобы найти то, что ему нужно. Он нашел синюю клейкую ленту, бумагу и малярный скотч. Поттер не ожидал, что останется в комнате один, но теперь был рад, что взял это с собой. На бумаге были заранее подготовленные ритуальные круги. Это были одни из тех несмертельных кругов, которые он использовал для своей мастерской. Пол в комнате был деревянным, что было хорошо, а рядом с кроватью лежал ковер. Гарри сдвинул кровать в угол, чтобы было больше места для работы, и начал делать на полу круг с помощью малярного скотча. Если они дали ему собственную комнату, то он собирался сделать её защищенной и личной. Гарри посмотрел на часы. Было половина девятого. Он хотел уснуть до полуночи, чтобы встать в шесть и найти место для тренировок. У него было два с половиной часа, чтобы обустроить свою комнату как можно лучше. Гарри приступил к работе.***
Было около десяти минут до полуночи, когда он остановился. Помимо большого круга на полу, он развесил на стенах несколько других, и замаскировал их под плакаты. Гарри постарался сделать их разноцветными, чтобы отвлечь внимание от самих кругов. Сегодня вечером он разместит ещё один круг на потолке, а утром, перед тем как отправиться в поиски, начнет устанавливать ограничивающие поля. Лен поменяла свою форму на человеческую, но всё ещё оставалась на его плечах, передал ей малярный скотч и «плакат». Гарри держал её, пока она крепила круг на место и приклеивала его. Затем они вдвоем рухнули на кровать. — Это как-то влияет на того, кто уже внутри? — Голос заставил Гарри подпрыгнуть на месте, и оглядеться в поисках источника. С кровати на него смотрела распределяющая шляпа Хогвартса. — Как долго ты там находишься? — спросил Гарри. Он должен был знать, насколько эффективны круги без ограничивающих полей, которые он обычно устанавливал. — Учитывая, что я видел, как ты завершил тот массив на полу, который, как я полагаю, был первым, то, уверяю тебя, очень долго. Мне показалось гораздо веселым дать тебе закончить, прежде чем показать себя. Хотя мне любопытно, что они будут делать. Они не похожи на рунические массивы, которые я узнаю, и ты закрасил липкую ленту на полу странным составом из краски, свинца и своей собственной крови. Они все сделаны из этого? — ну, это было не так уж плохо. Судя по всему был здесь ещё до его прихода. — Да. «Чернила» на всех кругах сделаны из свинцовой краски, моей крови и некоторых других ингредиентов — иначе они бы не работали. Не то что руны волшебников. Гарри начнет изучать, как волшебники используют свои массивы, и когда узнает достаточно, то добавит их в комнату для ещё одного уровня защиты. — О? Любопытно. Тогда могу ли я увидеть библиотеку книг, о которой ты говорил? — Гарри закатил глаза и разделся до трусов. Он забрался на кровать и усадил Алистера себе на голову. Потом провалился в свой мысленный мир и обнаружил, что Алистер ждет его у входа в пещеру. — Сюда, — Гарри схватил его за руку и начал пробираться сквозь деревья туда, где находились руины разрушенной церкви. — У тебя, наверное, самый жуткий ментальный ландшафт, который я когда-либо видел, мистер Поттер. Тебя это совсем не беспокоит? — спросил Алистер. Гарри посмотрел на шляпу. — Мой ментальный ландшафт отражает меня, если я считаю что-то здесь неуместным, значит, что-то не так. Для меня всё здесь нормально. Я не знаю и не хочу знать, почему я должен считать это странным, — Гарри повел Алистера вниз по лестнице внутри руин. — В моем сознании представлены вещи, которые позволяют мне чувствовать себя комфортно, которые позволяют мне чувствовать себя собой. — Учитывая, что здесь есть озеро крови, некоторые могут усомниться в вашем здравомыслии, — проговорил Алистер. — Я узнаю запах крови. Этот запах ассоциируется у меня с рядом близких мне людей. Почему я не должен считать его успокаивающим? — Алистер только покачал головой. Они уже дошли до подножия лестницы, и Гарри жестом показал вокруг себя. — Ты сказал, что хочешь почитать. Читай себе на здоровье… по крайней мере, пока я не проснусь утром и не заберу тебя. Но не уходи отсюда. Если ты доберешься до верха лестницы без Лен или меня, то защитные системы зарегистрируют тебя как врага. Спокойной ночи, — С этими словами Гарри покинул свой мысленный мир. Гарри почувствовал, что его обхватили руки. Лен снова прижалась к нему в своей человеческой форме. Он обнял её в ответ и закрыл глаза в ожидании утра.***
Гарри пришел в себя несколько часов спустя. Он огляделся, окна не было, так как он находился под землей, и у него не было часов, на которые можно было бы посмотреть. Он наклонился над спящей Лен, чтобы взять свои часы с прикроватной тумбочки. Было четверть шестого. Неплохо. Он снял Алистера со своей головы. — Эй! О, ты проснулся. Ещё довольно рано, не так ли? — Гарри посмотрел на старую потрепанную шляпу, прежде чем ответить. — Мне нужно поддерживать физическую форму. Это значит, что мне нужно место для тренировок. Я не знаю, где здесь что находится, значит, я должен найти его. Мне также нужно будет вернуться и принять душ. И после всего этого быть в большом зале в половине восьмого, чтобы получить расписание. Шляпа немного поворчала. — Ты можешь пробежаться вокруг озера снаружи, если хочешь. Никто ещё не проснулся. И ты сможешь легко найти дорогу обратно в гостиную Хаффлпаффа. Насколько я слышал, это где-то рядом с кухней, а кухня находится прямо под большим залом, — Гарри продолжал молчать. Он думал, что шляпа как-то связана со школой. Как много она могла рассказать? — Ты говоришь так, как будто не уверен. Насколько тесно ты связана с замком? — Почти никак. Я могу рассказать дорогу к кабинету директора и кое-что по пути, но магия, удерживающая меня в этом сосуде, не связана с замком в целом. Леди Хогвартс — это совершенно отдельная сущность, — Гарри теперь знал, что шляпа не сможет направить его, если он потеряется, но «Леди Хогвартс» его заинтриговала. — Леди Хогвартс? Она связана с директором или что-то в этом роде? — Распределяющая шляпа усмехнулась. — Раньше — безусловно. Этот замок стоит на четырех пересекающихся лей-линиях. Когда после постройки замка были установлены защитные чары, магическая энергия начала скапливаться в том месте, которое питало эти линии. В конце концов чары и магия вокруг этого места стали разумными. Ты поймёшь, когда увидишь. Девятому директору не нравилось, что кто-то другой сообщает ему о каждой мелочи, которая происходит, поэтому он разорвал связь, что, вероятно, тоже хорошо, поскольку разум замка был молод, и её непрекращающиеся обновления сводили с ума двух предыдущих директоров. С тех пор защитные чары были автоматизированы, и никто не пытался восстановить эту связь. Разум замка, «Леди Хогвартс», как я её называю, вероятно, сильно развился с тех пор. Возможно, она даже способна вести беседу, — Гарри остановился и задумался над этим. С одной стороны, существовал риск потенциального формирования ментальной связи с чем-то, что могло свести его с ума. С другой стороны, если Алистер был прав, замок мог стать таким же разумным, как человек, и понимать то, чего не мог раньше. По крайней мере, об этом стоило подумать. Со шляпой в руках он шел по коридорам, пока не вернулся в вестибюль. Входные двери были открыты, и Гарри вошел в них. Он остановился и глубоко вдохнул свежий горный воздух. По крайней мере, здесь было лучше, чем в Часовой башне. Башня, в основном, находилась под землей и, кроме того, в Лондоне. Освежающий ветерок, который он сейчас ощущал, дома показался бы ему настоящим колдовством. Он положил шляпу рядом с камнем. — Что у тебя запланировано на день? — спросил Гарри. — Поскольку ты занят, я вызову домового эльфа, чтобы он вернул меня в кабинет директора. Увидимся вечером, — Гарри кивнул и начал пробежку вокруг озера. Когда он вернулся туда, откуда начал свой путь, шляпы уже не было видно.***
В восемь Гарри вернулся в гостиную и направился в душ. Быстро приняв его, он вернулся в свою комнату. Лен проснулась и уже была в своей кошачьей форме. Гарри быстро оделся в свою мантию, подождал, пока Лен устроится на его плече, и вышел из комнаты. Он успел проделать обратный путь до вестибюля, а затем вошёл в большой зал. Тот медленно заполнялся по мере того, как время приближалось к восьми тридцати, чтобы люди могли получить свои расписания. Гарри сел на край хаффлпаффского стола и стал анализировать еду. Не найдя ничего плохого, он принялся за еду, время от времени подкармливая Лен, когда она протягивала лапу. — Вот ваше расписание, мистер Поттер, — Гарри посмотрел на улыбающееся лицо профессора Спраут. У нее были морщинки вокруг глаз, но в целом она выглядела довольно веселой. Он догадался, что она была человеком, который всегда видел лучшее в других. — Спасибо. Посмотрев на расписание, Гарри увидел, что уроки всегда заканчивались в четыре часа дня, за исключением астрономии, которая шла с десяти вечера до полуночи по вторникам и четвергам. Уроки в эти дни заканчивались в половине пятого, но начинались только после обеда. По вторникам у него также был свободный второй урок, а в пятницу утром у него их было только два, поэтому у него оставалось свободное время. Гарри был одним из тех людей, которые не умеют терять время. Он был либо активен, либо спал. Именно благодаря этому он так многому научился. Вместо того чтобы собирать и накапливать знания ради них самих, он делал это потому, что ему больше нечем было заняться. Он ценил работу, которая была вложена во что-то, так же, как и конечный проект. В противном случае он, вероятно, пошел бы в Рейвенкло. Его первым уроком сегодня была магическая теория. Это был урок только для первого курса, и Гарри посещал его вместе с гриффиндорцами. Их учителем должен был быть профессор Флитвик. После этого был один урок трансфигурации с Рейвенкло (вероятно, тоже теория). После этого был обед, а затем двойные чары со Слизерином. Таким был его понедельник. Хорошо, что чары были последними, так как он хотел задать профессору Флитвику несколько вопросов по этой теме. Урок магической теории должен был проходить в классе чар. Это было рядом с запретным коридором. Он поспрашивал у себя в факультете и выяснил, что у некоторых ребят с четвертого курса есть прорицания, и они могут показать ему дорогу, так как им идти в том же направлении. Гарри подошел к Лили Мун и Уэйну Хопкинсу, и привлек их внимание. — У девочки, с которой я только что разговаривал, сейчас прорицания, и они могут пройти через коридор чар, где у нас теория магии. Сообщите другим первокурсникам, — его одногруппники поблагодарили его, после чего последовали его совету.***
Когда пришло время отправляться на первый урок, четверокурсница вместе с первокурсниками направилась на третий этаж. В то время как правая сторона была запретной, левая вела в коридор чар. После того как они достигли верхней ступеньки лестницы, им оставалось только повернуть налево. Они добрались до своего кабинета с запасом времени и выстроились снаружи. Гриффиндорцев не было видно, но вскоре появился Флитвик. Он провел их в кабинет и встал на стопку книг, лежавших на его стуле. Флитвик был очень невысоким человеком. Его рост не превышал метра. — Похоже, что половина класса, по крайней мере, здесь. Как вам это удалось? Обычно мне приходится ждать неделю, прежде чем люди начинают регулярно приходить вовремя, — все посмотрели на Гарри, который вздохнул. — Я поспрашивал в своем факультете, и у одной девочки сейчас прорицания, она привела нас сюда по дороге на урок, — почему никто другой не додумался до этого, он никогда не узнает. — Отличная идея и демонстрация того, чем славится Хаффлпафф — командной работы, — он был рад, что больше ничего не будет сказано на эту тему. — К сожалению, в этом году гриффиндорцы, скорее всего, снова опоздают. Давайте дадим им десять минут, чтобы появиться. В конце концов, направляемые портретами и призраками, появились гриффиндорцы. Войдя, Гермиона увидела Гарри с Лен на коленях и заняла место рядом с ним. Выглядела она довольно подавленной. Гарри наклонил голову на её сторону и спросил: — В чем дело? Она разочарованно вздохнула. — В моем факультете полно идиотов. Девочки говорили о косметике и куклах, а Рональд Уизли рассказывал, как ты будешь набирать темную армию из хаффлпаффцев и строишь планы по захвату мира. Он определенно не твой фанат, — Гарри развеселился. — Хаффлпафф — факультет верных, по крайней мере, я могу быть уверен, что мои приспешники не ударят мне в спину, — это вызвало тихий смешок со стороны девушки. В этот момент вошел мальчик, о котором шла речь. Он взглянул на Гарри, оскалился и резко сел как можно дальше от него. Вскоре Флитвик начал проверять присутствующих. Когда он назвал имя Гарри, пискнул и упал со стула. Гарри вздохнул; он мог бы обойтись без всей этой суеты. Тем не менее, это был хороший урок. На этом уроке они начали с основ. Что такое магия? В отличие от волшебства мира Часовой Башни, которое определялось как все, что можно сделать другими мирскими средствами, а настоящая магия — это то, что сделать невозможно, эта магия определялась как все, что делается по воле мастера, использующего внутреннюю энергию, которой обладают люди. Урок был более подробным, но суть была именно такой. После этого у Гарри и хаффлпаффцев была трансфигурация, а у гриффиндорцев — защита от темных искусств. Гарри спросил у Флитвика, может ли он подсказать им дорогу, и тот ответил, что класс защиты находится на четвертом этаже, а трансфигурации — на пятом. Он сказал, чтобы все спрашивали дорогу у портретов, и они покажут им, куда идти. Удивительно, а может, и нет, но хаффлпаффцы добрались до трансфигурации чуть раньше рейвенкловцев, у которых был свободное время, и они воспользовались этим чтобы найти библиотеку. Трансфигурация в этот день тоже была полностью сосредоточена на теории. Макгонагалл заставила их делать много записей. Основами трансфигурации были визуализация, концентрация и желание. Нужно было представить себе процесс изменения, сконцентрировать свое внимание на том объекте, который ты хочешь изменить, и воплотить свое желание изменить его в жизнь. Гарри не думал, что у него возникнут проблемы со вторым — в конце концов, окклюменция ему в этом деле. В первом случае ему помогло бы ускорение мысли, поскольку он представлял себе изменение как алгоритм. А вот с последним он никак не мог разобраться. Желание эффекта. Насколько он мог судить, это должно было быть усилием воли или каким-то подобным эквивалентом. Возможно, самогипноз, распространенный во всем волшебстве, поможет, но он не был уверен. После трансфигурации был обед. Он направился в большой зал, следуя за профессором Макгонагалл, чтобы не заблудиться. Гарри ел молча и кормил Лен. Его мысли всё ещё были заняты трансфигурацией. Он не разговаривал с окружающими его людьми, но был сердечен и отвечал на вопросы, когда его прямо спрашивали, но он ничего не инициировал. После обеда были чары, и Гарри отправился в тот же класс, где у него был урок теории магии. Этот урок был со Слизерином, и Гарри не очень-то хотелось идти на урок с Малфоем. Весь день, находясь в Большом зале, он чувствовал направленные на него взгляды и враждебность, и все время поглядывал, чтобы посмотреть, кто это. Похоже, хорек так ничему и не научился. Это был лишь вопрос времени, когда его терпение кончится. Сам урок чар был довольно веселым. Начался он с заклинания «Scintillae», которое заставлял вылетать из палочки искры. У каждого человека искры были разные: у Гарри — красно-черные, у Сьюзен Боунс — светло-голубые, а у Ханны Эббот — розово-белые. Они продолжили менять цвет искр, испускаемых палочкой. В конце урока они попробовали заклинание «Lumos». Это заклинание действовало как маггловский фонарик. В конце Гарри решил поэкспериментировать, и ему удалось увеличить площадь, которую покрывало заклинание, так что это был скорее прожектор, чем фонарик. Это принесло ему десять баллов от профессора Флитвика. После окончания урока Гарри остался ждать, пока все остальные выходили. Флитвик обратил на это внимание и спросил: — Могу ли я вам чем-то помочь, мистер Поттер? Гарри кивнул: — Я просматривал наши книги и наткнулся на чары для танца фруктов, который мы должны были уметь делать к концу года, и мне стало интересно, какие ещё анимационные чары существуют. — Некоторые анимационные чары чрезвычайно сложны, а другие больше похожи на несколько чар, наложенных друг на друга. Какой эффект вы хотите достичь, мистер Поттер? — Флитвику было любопытно. Это может помочь. — На самом деле, две вещи. Во-первых, для каждого предмета я использую две тетради, одну для того, что мы изучаем на уроках, а вторую посвящаю только заклинаниям, — Правда, Макгонагалл спросила его, зачем ему лишняя тетрадь и почему он вообще пользуется маггловской канцелярией. Оказалось, что все в порядке, пока домашние задания сдаются на пергаменте и выполняются пером. — Мне было любопытно, могу ли я зачаровать иллюзию палочки, чтобы показать движения для каждого заклинания. Дома я привык к спаррингам с другими, как рукопашным, так и с оружием. Я подумал, не могли бы вы наколдовать несколько манекенов или что-то в этом роде, чтобы они были моими противниками — Гарри был не так уверен, что второй вариант сильно поможет ему. — Первое заклинание простое. Очень простое, но проблема в том, что оно требует большой концентрации. Этого нет в учебном плане, но я не вижу причин не рассказать вам: заклинание произносится: «Movere Imaginis», и ваша палочка должна касаться изображения, которое вы хотите привести в движение. При касании палочки изображение будет дублировать то, что вы себе представляли, — Вот, это уже что-то. Гарри умел хорошо концентрировался, так что это не должно было стать большой проблемой. — Второе гораздо сложнее. Есть заклинание под названием «Piertotum Locomotor», которое оживляет цель размером с человека. Однако это не то, что вам нужно, не так ли? Это заклинание также обычно используется для доспехов, а не для манекена. Хм, мне придется задать вам вопрос, что именно вы хотите, чтобы манекены делали? Это было гораздо более многообещающе, чем он ожидал. — Я хочу, чтобы манекены умели определять и использовать различные виды оружия, включая кулаки, на разных уровнях мастерства, включая палочку для произнесения заклинаний, чтобы обезвредить и обездвижить. Я надеюсь, что они смогут запускаться и останавливаться по устной команде, а также уменьшаться и увеличиваться. — Это очень сложно, мистер Поттер. С палочкой будет сложно, но можно обойтись без неё, используя систему чар. В ней хранится несколько заклинаний, и пользователю нужно только направить свою магию. Проблема здесь в том, что хотя манекены движутся с помощью магии, они не обладают собственной магией. Вы могли бы прикрепить драгоценный камень к каждом манекену и зарядить их самостоятельно, это могло бы сработать, — начинало звучать как ювелирное дело. — Однако распознавание различных видов оружия — определенно то, что я могу сделать, это относится к защитным чарам и к тому, как они распознают цель и отличают её от заклинателя. Различные уровни мастерства — тоже возможно, но для более сложных противников потребуются другие, более сложные чары, но это возможно. Пока всё довольно неплохо Пока что его идея была по крайней мере правдоподобной. — Вы можете сами уменьшать и увеличивать их с помощью заклинаний «Engorgio» и «Reducio», которые можно найти в учебнике третьего курса. Это опять же не сложно. Достаточно немного практики, чтобы понять, как не дать чарам зайти слишком далеко или стать необратимыми. Слабые амортизирующие чары должны сделать бой несмертельным, но синяки, скорее всего, останутся, — Гарри был не против получить синяк или два. Это дало бы ему повод не получать удары. Гарри посмотрел на Флитвика и спросил: — Сколько времени это все займет? — Сплетение всех этих заклинаний вместе может занять у меня месяц на каждый манекен, мистер Поттер, но это звучит как забавный проект. Если вы сможете достать несколько манекенов с ногами и руками, то я покажу вам, как я буду плести чары. Хотя, к сожалению, пройдет несколько лет, прежде чем вы сможете применить их самостоятельно, — Глаза профессора блестели; он был искренне взволнован этой идеей. Гарри согласился посмотреть, что он сможет достать, а затем вернуться к Флитвику с результатами, прежде чем покинул класс.***
Гарри провел остаток дня, исследуя замок, пытаясь создать мысленную карту, что становилось всё труднее, так как он поднимался по лестнице, находил тупик, затем спускался обратно по лестнице и оказывался в другом крыле замка. Это начинало его раздражать. Как старшекурсникам удавалось находить дорогу? На чистых инстинктах? В конце концов, он нашел «ядро» замка, которое, казалось, не сильно спрятано, если не считать таких вещей, как перемещение лестниц, но с этим можно было смириться. В тот вечер Гарри вернулся в свою комнату весьма расстроенным. Он решил настроить свои ограничивающее поля, прежде чем забраться в кровать, снова надел Алистера и, свернувшись калачиком вместе с Лен, уснул. На следующий день Гарри проснулся в шесть утра и снова вышел на улицу, чтобы позаниматься. Первым уроком у Гарри была Защита с гриффиндорцами. И снова Гермиона сидела рядом с ним, а Уизли продолжал посматривать на него. И опять же, и тут его терпение скоро иссякнет. Судя по тому, что он мог разобрать в заиканиях Квиррела, тот знал, о чем говорил. Сегодня он говорил о простых сглазах и о том, как их можно использовать в различных ситуациях. Он сказал, что все, кто смогут их повторить, смогут перейти к легким жалящим заклинаниям, самым простым и слабым заклинаниям, предназначенным исключительно для нанесения вреда. Шуточным его урок сделали трудности с пониманием его слов и аромат чеснока, витавший вокруг него. История магии после обеда чуть не заставила Гарри удариться головой о парту. Если слухи были правдивы, то призрак не изменил план уроков с момента своей смерти. Ещё один слух гласил, что его лекции можно было купить слово в слово у кого-то из старшекурсников Рейвенкло. Гарри намеревался приобрести эти записи, и если это правда, то он собирался просто пропускать этот урок. Призрак вообще не брал журнал посещения, а один из слизеринцев даже принес на урок чертову подушку, и призрак ничего не сделал! Поскольку единственным другим уроком в этот день была астрономия, Гарри решил найти маршрут, который не сильно меняется, и спросил у портретов, существует ли он. Они провели его по девяти лестницам, что было странно, так как в замке было всего семь этажей, а он начал со второго, чтобы добраться до него, и он поблагодарил их, прежде чем запомнить маршрут и вернуться вниз. По пути к ужину ему удалось столкнуться с Еленой. — Добрый вечер, миледи, какая честь встретить вас, — начал Гарри с излишней драматичностью. — Добрый сэр, я нахожусь на пути к вечерней трапезе, не проводите ли вы меня в зал, чтобы я могла побыть со своим факультетом этим вечером? — Похоже, призрак оценил юмор, если судить по её подрагивающей губе. Гарри подумал, что находиться на факультете, где знания ценятся превыше всего, должно быть довольно скучно. — Думаю, я могу, если леди не против моей компании, — он протянул руку, на которую призрак положил свою ладонь. На этот раз ей удалось сделать это, не вздрогнув от неожиданности. Они вместе спустились в большой зал и обсудили несколько бессмысленных вещей, таких как погода и последняя выходка близнецов Уизли. Когда они достигли дверей большого зала, Гарри поклонился Елене, которая сделала ответный реверанс и направилась к своему столу. Несколько недоуменных взглядов смотрели на них в замешательстве, но Гарри сидел подальше от остальных, пока ел. В тот вечер он пошёл по дороге, которую нашел раньше, и за пять минут до десяти добрался до вершины астрономической башни. Когда пришла профессор Синистра, она вывела их на открытое небо и дала каждому по звездной карте. Она попросила класс заполнить её как можно лучше, чтобы она знала, как далеко они продвинулись. Как уже вошло в привычку, когда Хаффлпафф и Гриффиндор проводили совместный урок, Гермиона поставила свое оборудование рядом с его. Когда они закончили, профессор Синистра забрала звездные карты и велела им укладываться спать. Гарри так и сделал, остановившись только для того, чтобы посадить Алистера себе на голову, прежде чем прижаться к Лен. Теперь все становилось таким, как он и ожидал. Следующее утро началось с того, что Гарри сделал дополнительную длительную тренировку, поскольку занятия начинались только после обеда. Он хорошо позавтракал и снова отправился в класс чар. Урок по чарам был теоретическим, и Флитвик объяснил, что вообще такое зачарование. Это наложение чар на предмет, чтобы сделать его способным к какому-либо действию. Это варьировалось от зачарования движения, как в случае с левитацией, до зачарования людей. Сразу после чар у них и гриффиндорцев была двойная защита. Они должны были отрабатывать сглаз в парах, пока он у них не получится. Стены и пол были покрыты амортизирующими чарами, так что волноваться не стоило. Гарри и Гермиона встали в пару, и Гарри удалось отбросить Гермиону назад настолько, что она споткнулась о свою мантию и упала на спину. Она поднялась на ноги с суженными глазами, и следующий же её сглаз отбросил Гарри на добрых два фута назад. Они перешли к жалящим заклинаниям и к концу второй половины дня стали двумя из шести в классе, кому это удалось. Гермиона захотела пойти в библиотеку, и Гарри решил сопровождать её. Они провели свободное время до закрытия библиотеки, изучая заклинания, которые использовали на уроках, и их производные, а также кое-что для других уроков. Гарри в первую очередь изучал зелья, поскольку они должны были быть одними из самых сложных предметов, а Гермиона хотела сравнить имеющиеся книги по истории. В тот вечер Гарри снова надел Алистера, прежде чем заснуть вместе с Лен.***
Утром Гарри начал свою обычную тренировку, после чего отправился назад, чтобы принять душ. Прежде чем спуститься к завтраку, он посмотрел на доску объявлений. Там оказалось одно сообщение. В следующий четверг с половины четвертого до шести у всех факультетов будет первый урок полетов. Сразу после завтрака у него был первый двойной урок трансфигурации. Этот урок был с Рейвенкло. Макгонагалл произнесла длинную речь о технике безопасности и о том, что любого, кто не будет её соблюдать, выгонят с урока, после чего раздала спички, которые должны были превратиться в иглы. Гарри провел несколько минут, мысленно представляя изменения. Дерево уступает место металлу, зерно становится гладким, спичка становится тоньше и длиннее, на одном конце образуется отверстие, а на другом — острие. Он полностью сосредоточился на игле. Он делал это так часто, что отстранился от всего остального. Он протянул руку, коснулся её своей палочкой. И ничего не произошло. Он попробовал ещё раз с тем же результатом. Как бы он ни старался, спичка оставалась спичкой. Гарри дошел до того, что его раздражала сама концепция спички, и со злостью ткнул палочкой, после чего спичка вдруг превратилась в иголку. Гарри был шокирован, он моргнул, пытаясь вспомнить, что делал, когда его переполняли эмоции. В конце урока он был единственным, кто полностью трансфигурировал спичку, но было несколько острых спичек и даже одна серебряная. Когда закончился урок, он пошёл на обед, размышляя о том, что чувствовал, когда спичка изменилась. Ему было всё равно, как она изменилась, главное, что она изменилась. Может быть, именно это и означало стремление к эффекту? Сила воли, чтобы заставить это произойти. После обеда у Хаффлпаффа была гербология с гриффиндорцами. Они сравнивали типы почв и то, какие растения хорошо растут в каждой из них. В отличие от других занятий, которые они проводили вместе, Невилл, казалось, попал на знакомую ему территорию. На остальных уроках он казался довольно нервным. После урока Гарри сразу же отправился в душ — от компоста из драконьего помета исходил отвратительный запах! Лен оставила его мучиться на уроке без неё, когда это выяснилось. Гарри снова провел остаток дня в библиотеке. Здесь было много книг, которых у него самого не было, и он собрал стопку книг по чарам. Если Флитвик всерьез собирался зачаровать для него несколько манекенов, то он должен был убедиться, что все соответствующие заклинания полностью изучены. Большинство из них были уровне ЖАБА, а Гарри никак пока не мог их использовать. Если бы это были заклинания третьего курса, то он, возможно, смог бы заставить их работать, но для этого ему понадобится много практики и удачи. Чары, которые Флитвик дал ему для приведения изображений в движения, он смог выполнить без труда. Теперь у него было несколько заклинаний, которые он выучил до сих пор, в соответствующих тетрадях с движущимися картинками движений палочки. Его вечерний распорядок дня по-прежнему оставался неизменным. Гарри надел Алистера себе на голову, и заснул в обнимку с Лен. Завтра у него были зелья. На этом уроке не использовалась палочка, а все зависело от ингредиентов. И этот предмет вел Снейп. Всю неделю он внимательно разглядывал Гарри, словно пытаясь что-то решить, и это заставляло его нервничать.***
На следующее утро Гарри сделал тренировку и вернулся в свою комнату. Он взял свою школьную сумку с учебником по зельям, тетрадями и оборудованием, а затем взял ещё одну коробку с ручкой для переноски. Поттер купил дорожный чемоданчик для ингредиентов для зелий и положил туда всё, что у него было. Гарри снова завтракал в одиночестве, его соседи по факультету отметили, что, хотя он был вежлив, но очень любил одиночество. Как только завтрак закончился, Гарри и его однокурсники направились в подземелье, где проходило зельеварение. Эти уроки были вместе с Рейвенкло. Снейп стоял у входа в класс, и отмечал студентов. Он сделал паузу на имени Гарри, как будто собирался сказать что-то ещё, но вместо этого просто закончил запись. И начал с речи о зельях. Его голос был ровным, но тихим. — Зелья — один из самых сложных, опасных и требовательных предметов в Хогвартсе. Многие из вас не поверят, что это магия, так как здесь не нужны глупые взмахи палочкой или бессмысленные слова. Я могу научить вас, как разлить по флаконам успех, замешать триумф, закупорить пробкой смерть, — если вы не похожи на ту компанию болванов, которую мне обычно приходится учить. — Снейп оглядел класс: рейвенкловцы выглядели оскорбленными тем, что их считают тупоголовыми, хаффлпаффцы настороженно смотрели на него. Поттер, однако, выглядел совершенно нейтральным и спокойным, насколько он мог судить по странной повязке, мешающей ему смотреть. Он решил проверить, стоит ли этот сопляк его времени или он такой же, как его идиот отец. — Поттер, что я получу, если смешаю порошкообразный корень асфоделя с настойкой полыни? — Это было упомянуто в книге первого курса в качестве примера, даже если это было зелье пятого курса. — Это основные ингредиенты «напитка живой смерти», зелья, входящего в программу пятого курса, которое является мощным снотворным. Считается, что без противоядия пьющий никогда не проснется, — полный ответ и не взятый прямо из книги. Давайте посмотрим, сможет ли он ответить на другой вопрос. — Назовите семь основ обычных зелий, — это должно быть сложнее. — Вода, минеральное масло, сок, соляная кислота, желчь животных, выжимка из фруктов и кровь. Это семь жидкостей, с которых начинается большинство зелий. Примером каждого из них может служить зелье лечения фурункулов, зелье забывчивости, Рябиновый отвар, костерост, зелье анимага, веритасерум и кровотворное зелье, — очень полный ответ. Тогда ещё один вопрос. Чисто из любопытства. — Каков эффект оборотного зелья и назовите три его основных ингредиента, — это должно поставить его в тупик. — Это зелье уровня ЖАБА, которое позволяет человеку на один час принять облик другого человека. Три ингредиента: кожа бумсланга, рог двурога и часть того, в кого вы хотите превратиться. Снейп окинул его ровным взглядом. — Пятнадцать баллов Хаффлпаффу, — он оглядел комнату: — Ну? Почему вы не записали это? — Остальные в кабинете моргнули и поспешно начали искать письменные принадлежности. Они слышали ужасные истории о «летучей мыши подземелья» от старшекурсников, и, если им верить, Снейп был довольно неприятным и ненавидел учеников. Он никогда не давал баллов никому, кроме как слизеринцам, и постоянно высмеивал остальных. Снейп разделил их на пары и заставил варить простое зелье для лечения фурункулов. В Хаффлпаффе было одиннадцать учеников, а в Рейвенкло — десять, поэтому кому-то пришлось работать одному. Этот кто-то, был Гарри. Сначала он тщательно переписал инструкции в свою вторую тетрадь по зельям, предназначенную только для рецептов зелий. Он подумал, что при наличии в комнате дыма и пара от одиннадцати котлов будет трудно разглядеть доску. Затем достал все необходимые для зелья ингредиенты и выстроил их в нужном порядке. Достал из сумки механический секундомер и положил его по другую сторону котла. К этому моменту несколько человек уже начали варить свои зелья и искали второй или третий ингредиент. Гарри предпочел начать позже, но лучше подготовится, чем рисковать допустить ошибку. Он также собирался усиливать ингредиенты по мере их добавления — это должно было гарантировать, что зелье получиться идеальным. Он принялся за работу, и пока он варил зелье, Гарри чувствовал на себе пристальный взгляд профессора. Снейп бродил по кабинете в течение всего урока. Он отпускал колкие замечания в адрес тех, кто почти испортил свои зелья. Это могло сделать его непопулярным, но если это спасало его от взрыва котлов, то стоило того. Его взгляд то и дело возвращался к Поттеру. Мальчишка был заинтригован, когда профессор начал урок, и записывал что-то в одну из своих маггловских тетрадей. Снейп увидел, что это был рецепт настоящего зелья. Это была умная мысль. Когда в комнате готовилось много зелий, дым, пар и другие выделения снижали видимость, поэтому наличие инструкций было бы полезно. Затем он достал перечисленные ингредиенты и выложил их в ряд. Снейп поднял бровь: у мальчика был ящик, в котором он хранил ингредиенты для зелий, в то время как большинство других просто клали их в школьную сумку. Затем мальчик достал из сумки нечто неожиданное. Механические часы. Это, несомненно, помогло бы на более деликатных этапах. Ещё предстоит выяснить, есть ли у этого мальчика талант к зельям, как у его матери, но, судя по его действиям, все его зелья, вероятно, будут выше среднего. Это было весьма похвально. В конце урока Снейп попросил сдать флакон с зельем, на которой было четко указано имя ученика. Большинство студентов оставили всё как есть, но Поттер разлил оставшееся зелье по флаконам и тоже убрал их в ящик. Снейп принялся изучать зелья, лежащие перед ним, — в отличие от других классов, все они были, по крайней мере проходными. Из-за соперничества Гриффиндора и Слизерина не все были сосредоточены на том, что делали. — Простите, сэр, — Северус поднял голову. Кабинет был пуст, кроме Поттера, который стоял перед ним. — Вам что-то нужно, мистер Поттер? — Если этот сопляк пришел сюда, чтобы пожаловаться на его вопросы и отношение, тогда его ждёт разочарование. — Две вещи, сэр. Одна относится к зельям, другая более личная. О теперь это было интересно. — Тогда сначала вопрос о зельях, — ему было интересно, что мальчик хочет узнать. — Я купил дополнительные книги перед началом занятий, так я ответил на ваши вопросы. Однако я так и не нашел никаких таблиц реакций. Вы не знаете, где я могу найти их, сэр? — спросил он. — Таблица реакций? Что вы имеете в виду? — это было, конечно, интересно, хотя и немного неожиданно. — Таблица, в которой перечислены ингредиенты и то, как они реагируют с другими. Иногда используется в химии, чтобы узнать, приведет ли смешивание двух ингредиентов к взрыву, будет ли шипение или другой результат, — звучит полезно. Однако для зелий такого не было. — Я не думаю, что такая вещь существует. Что вам нужно чтобы её сделать? — Мальчик доказывал, что он, по крайней мере, не такой высокомерный осел, каким был его отец. — Небольшой фрагмент каждого ингредиента — это все, что необходимо. Смешать их вместе, а затем записать результат в таблицу — это обычный метод, сэр. Если такой таблицы не существует, как вы думаете, смогу ли я её сделать? — Хм, Поттер не боится работы, неудивительно, что он был хаффлпаффцем. Гриффиндорцам было всё равно, слизеринцы не работали ради кого-то, а рейвенкловцев интересовали только ответы, которые они могли почерпнуть из книги — если там этого не было, то для них этого не существовало. Он позволит мальчишке это сделать и посмотрит, можно ли это использовать, чтобы хоть чему-то обучить тупоголовых учеников этой школы. — Очень хорошо, могу я взглянуть на ваше расписание? — Он не мог ассоциировать фамилию Поттер с его стараниями, поэтому, по крайней мере, мысленно он называл его Гарри. — У вас есть свободное время в среду утром, как и у меня. Приходите тогда, и я проконтролирую проект. Надеюсь, я смогу предотвратить несколько взрывов и расплавленных котлов, прежде чем он будет завершен, — это также даст ему возможность попытаться понять мальчика. — Вы сказали, что у вас есть и второй, более личный вопрос. — Да, сэр. Вы того же возраста, что и мои родители. Я знаю о них только то, что они были гриффиндорцами и старостами на седьмом курсе. Не могли бы вы рассказать мне что-нибудь о них? — Вопрос состоял из двух частей. Первая — женщина, которую он любил, и вторая — мужчина, которого он ненавидел. — Вы ведь знаете, что я был слизеринцем, не так ли? Соперничество между факультетами не ново, и всё, что я расскажу, будет с этой точки зрения, — как Гарри отреагирует на то, что легенда о его отце будет разрушена? — Именно поэтому я и пришел к вам, сэр. Вы не только их ровесник, вы также менее склонны обелять моменты их жизни, чтобы у меня сложился положительный образ. Ваши слова, вероятно, будут более точными, — мальчик был прав. — …У твоего отца в Хогвартсе было три друга. Сириус Блэк, который сейчас находится в Азкабане; Питер Петтигрю, который сейчас мертв; и Ремус Люпин, оборотень, местонахождение которого неизвестно. Все четверо были известны как Мародеры. Они были хулиганами, которые зашли гораздо дальше, чем нынешние близнецы Уизли. Одной из их главных мишеней был факультет Слизерин, и чаще всего я. У меня нет хороших воспоминаний о твоем отце. Джеймс Поттер был выпендрежником и эгоистом. Он постоянно взъерошивал волосы, когда рядом оказывалась группа девочек. И крал снитч из чулана для квиддича и играл с ним на виду у всех. Он приставал к твоей матери с первой поездки в экспрессе. До этого я был её другом, и, вероятно, это была причина, по которой твой отец издевался надо мной. Он называл меня Нюниусом, кличка, которую я ненавижу. Его выходки стали более редкими на седьмом курсе, когда он начал встречаться с твоей матерью, но полностью они так и не пропали. Боюсь, что ты не услышишь от меня ничего положительного о нем, хотя, насколько я помню, он был довольно хорош в трансфигурации, — вот так, он рассказал ему все, не добавив в свой голос слишком много неприязни. — Вы упомянули трех его друзей. Какими они были? — Очень хорошо. Но это будет коротко. — Сириус Блэк, который сейчас находится в Азкабане, тюрьме для волшебников, был первым гриффиндорцем из семьи потомственных слизеринцев, искушенных в темных искусствах. Он презирал Слизерин как нечто само собой разумеющееся и был лучшим другом твоего отца. Его посадили в тюрьму за то, что он предал твоих родителей Темному Лорду, что стало большим потрясением для всех нас, и убил Петтигрю, когда тот попытался поймать его. Петтигрю был шестеркой в этой группе. Он был их «собачкой», если не сказать больше. Ремус Люпин был тихим и прилежным учеником, скорее похожим на мисс Грейнджер из вашего курса, только без властного характера. Возможно, он не был инициатором каких-либо розыгрышей, но был одним из тех, кто помогал в их реализации или просто ничего не делал. Он исчез, и очевидно, оплакивает твоих родителей, — это должно его удовлетворить. Но вызывало несколько неприятных воспоминаний. — А моя мать? — А, наконец-то. У него были приятные воспоминания о ней. На самом деле, почти все его приятные воспоминания были связаны с ней. — Она была моей лучшей подругой. Её не волновало соперничество между факультетами, и она оставалась моей подругой до конца пятого курса, пока я не разрушил единственную дружбу, которая была мне по-настоящему дорога. У нее был вспыльчивый характер, и она не терпела идиотов. Хотя твой отец был в неё влюблен, она не хотела иметь с ним ничего общего. Только когда он повзрослел, это произошло. Она была гением в чарах и моим единственным реальным соперником в зельеварении. Она была умной и красивой, с невозможно яркими зелеными глазами. Я скучаю по ней до сих пор. Она дружила с Алисой Неттлз, которая вышла замуж за Фрэнка Лонгботтома, и Сарой Уолкер, которая вышла замуж за Эдгара Боунса, — это вызвало небольшую улыбку на лице Северуса. Лили была лучшим, что когда-либо случалось с ним. — Спасибо, профессор. Приятно услышать что-то, что не сводится к «они были замечательными людьми», что я слышал до сих пор, — Гарри кивнул головой и вышел из кабинета, оставив Снейпа вспоминать прошлое. Он протянул руку и взял флакон. Он снял с него крышку и осмотрел зелье. — Отличная работа. Это зелье отправится в Больничное крыло, — он опустил флакон. На боку было написано «Г. Поттер».***
Гарри провел остаток дня, обдумывая слова профессора Снейпа. Он уже расспросил о них нескольких учителей. И знал, что Джеймс был хорош в трансфигурации и любил розыгрыши, знал, что Лили была хороша в чарах и зельях, но больше всего он слышал «они были чертовски хорошими людьми», что ничего ему не говорило. Он нашел их имена в списке предыдущих старост в комнате трофеев, а имя его отца также можно было найти на кубке школьного чемпионата по квиддичу. Снейп дал ему самое полное и, вероятно, самое точное представление о них, которое Гарри мог получить. Поттер продолжил бродить. Он обошел озеро и подошел к краю леса. Сел на берегу озера, до края леса было не более десяти футов. Замок выглядел довольно живописно даже при свете дня. Лен забралась к нему на колени, и Гарри начал водить руками по её шерсти. Так они просидели несколько часов, после чего вернулись в замок к вечерней трапезе. Гарри не обращал особого внимания на то, что он ел. Его взгляд метнулся к учительскому столу, в частности, к мастеру зелий. Профессор Снейп выглядел таким же спокойным и собранным, как и обычно. Единственным признаком того, что что-то изменилось, были слегка нахмуренные брови и немного отстраненный взгляд его глаз. Почувствовав на себе чей-то взгляд, Снейп поднял голову и посмотрел в сторону стола Хаффлпаффа, где сидел довольно меланхоличный Гарри Поттер. Он почти незаметно кивнул ему, и Гарри ответил тем же. В тот вечер, когда Гарри сидел на своей кровати, а Лен свернулась калачиком позади него, он заговорил, обращаясь к Распределяющей шляпе. — Алистер, ты можешь рассказать мне что-нибудь о моих родителях? — Я? Нет, не могу. Я был на их головах, когда их распределяли, но и на многих других учениках тоже. Все это превратилось в один большой беспорядок воспоминаний. Я помню, что домовые эльфы часто упоминали твоего отца. Похоже, он доставлял им немало работы, — ответил Алистер. Гарри затих. — Ты уже несколько раз упоминал домовых эльфов. Кто они? — Гарри было любопытно, и ему действительно нужно было отвлечься от текущих мыслей. — По сути, это слуги, которые привязывают себя к магической среде или человеку, чтобы поддерживать свое существование. Взамен они выполняют все виды работы, от приготовления пищи и уборки до покупок и прочего. В Хогвартсе большинство из них можно найти на кухне, — Гарри стало интересно, какие ещё магические существа существуют. Домовых эльфов не было в его «Фантастических тварях и где они обитают», но, опять же, они были разумными существами. Но он не нашел упоминания о них в и других книгах, даже в «История Хогвартса». — И как мне попасть на кухню? — Он не ожидал ответа. Шляпа, в конце концов, никак не была связана со школой. — Это я тебе могу сказать! Многие директора ходили туда на полуночный перекус. Она находится за картиной с изображением миски с фруктами. Чтобы попасть внутрь, достаточно пощекотать грушу, — Гарри уставился на шляпу. — Я хожу мимо этой картины каждый день! Это слишком просто, но, по крайней мере, теперь я знаю, куда идти, чтобы испечь торт для Лен на её день рождения в понедельник, — Гарри откинулся назад и начал проводить рукой по волосам спящей суккубы. — Ну, я иду спать, — он взял Алистера на руки и положил его себе на голову, после чего сам забрался в кровать.***
На следующее утро Гарри проснулся очень взволнованным. Сегодня он отправится домой! Он снял Алистера со своей головы: — Меня не будет до вечера воскресенья, так что нет смысла приходить сегодня. Увидимся завтра. До свидания! — Гарри быстро оделся и повернулся к Лен: — Ты готова? Возможно, я наконец-то смогу снова померяться силами с Базетт. Прошла неделя с тех пор, как она избила меня до полусмерти. Мне нужно продолжать тренироваться, чтобы иметь хоть какой-то шанс сравниться с ней, — Лен улыбнулась и перешла в кошачью форму, а затем села ему на плечо. Гарри, не теряя времени, использовал Калейдоскоп и бесшумно исчез. Они добрались до его комнаты в Часовой башне и быстро прошли через двери в гостиную. Сфено читала книгу о последней мировой войне. Она подняла голову и спросила: — Ну, и как прошла неделя?