***
К счастью, Гарри успел добраться до кухни раньше всех, особенно раньше Арквейд, и начал готовить ужин для всех. Как и в последние несколько дней, он спросил двух своих слуг, что они предпочитают, — это был довольно тонкий способ выяснить, откуда они пришли. Берсеркер не высказала никаких особых предпочтений, а Лансер сказала, что будет есть все, что угодно, лишь бы это было хорошего качества, что, по ее словам, не вызывало сомнений. В итоге он приготовил три блюда, хотя и не знал, зачем, и все начали с простого, но вкусного супа. За столом было уютно, и единственным, кто не выглядел слишком спокойным, была Берсеркер, но Гарри несколько раз обращался к ней напрямую, чтобы вовлечь её в происходящее. После того как они съели основное блюдо и ждали десерта, заговорила Сфено, привлекая всеобщее внимание к одной теме разговора. — Как ты себя чувствуешь, Гарри? Поддерживать двух слуг одновременно, да ещё и отдельно от Грааля, довольно сложно, — она оглядела Гарри, он не выглядел особенно уставшим или что-то в этом духе, но она всегда волновалась за него, роль старшей сестры ей подошла просто идеально. — На самом деле, я в порядке. Наверное, мой элемент и исток сильно помогли, я чувствую, как истощается моя прана, это происходит не быстро, но всё-таки заметно. Мы провели эксперимент, когда они начали использовать свои благородные фантазмы, и я почувствовал, как моя прана устремилась в них. Похоже, что, хотя я могу без проблем поддерживать их тела благодаря своему элементу и истоку, восполнение их резервов — это совершенно другой уровень. Я очень благодарен, что у них благородные фантазмы ранга D и C, если бы им потребовалось больше энергии, они бы полностью уничтожили меня, — Зелретч выглядел заинтригованным и спросил. — А ты не знаешь, почему? — Гарри откинулся в кресле и задумался о том, что они испытывали. Булава Берсеркер и молнии, вылетающие из нее, оказались наиболее истощающими несмотря на то, что «Свежая Кровь Дьяволицы» имела более сильный эффект. Гарри был благодарен Берсеркер за то, что у неё есть возможность восстанавливать потраченную прану, иначе он истощил бы её слишком быстро, чтобы эффективно сражаться. — Я думаю, что поскольку мой элемент и исток склоняются к духовным существам, то я могу легко предотвратить или, по крайней мере, противостоять эрозии Гайи на них, но они все равно имеют запас праны, который всё ещё нуждается в заполнении. Только благодаря запасу праны, знания оружия, которое я проецирую, это может быть эффективным, ведь мой элемент не оружие, а дух. Я помню, что чувствовал, как много праны ушло, когда я впервые вызвал слуг, гораздо больше, чем у меня было в запасе. Зелретч кивнул. — В этом есть смысл, ведь если у тебя есть склонность к чему-то одному, это не значит, что похожие направления тауматургии окажутся для тебя столь же подходящими. Я полагаю, это довольно невероятно, что ты можешь создавать оружие. Думаю, то, что ты сам начертал руны, а также присутствовал при их ковке, дало тебе необходимую информацию о них, и это противодействует влиянию твоего элемента и происхождения. — Проще говоря, они могут существовать, но ими нельзя «спамить»? — подытожил Вэйвер, но Гарри не понял зачем ему понадобилось формулировать это как в видеоигре. Да он и не собирался спрашивать, он уже давно подумывал о том, чтобы провести «терапию», по поводу его зависимости, но как он мог объяснить, что Вэйвер играет в игры, которые не выйдут еще лет десять? Эвриала подняла глаза на Гарри и спросила. — Ты уже рассказал им обо всей истории с магией альтернативной реальности? Гарри только посмотрел на неё, и приподнял бровь. — Да, я объяснил им это вскоре после их вызова, — Гарри, похоже, что-то понял и повернулся к двум своим слугам. — Подождите. Слуги откликаются на вызов только в том случае, если у них есть желание, которое они хотят исполнить. Я не вызывал их с помощью Грааля, поэтому у меня нет возможности выполнять это желание. Надеюсь, вы меня простите, но, если я могу вам чем-то помочь, пожалуйста, дайте мне знать. Лансер откинулась в кресле и улыбнулась: — Моим желанием было бы оставаться вечно молодой и красивой, — все замолчали, а на лице Гарри появилась улыбка. — Героические духи не стареют, так что разве твое желание не было исполнено просто тем, что вызвали тебя? Ты и так удивительно красива, — Гарри улыбнулся Зелретчу и сестрам Горгонам, а Вэйвер просто провел рукой по лицу и что-то пробормотал, но Поттер решил не обращать на это внимания. Обернувшись к Лансер, Гарри не был готов к тому, что произошло дальше. Девушка бросилась к нему и крепко обняла, да так крепко, что свалила Гарри со стула и теперь сидела на нем на полу. — Вы правы! Спасибо, мастер! Спасибо, спасибо, спасибо! — Гарри похлопал девушку по спине, пытаясь вырваться из её сокрушительных объятий: сила ранга C означала, что она была примерно в тридцать раз сильнее обычного человека. — Как насчет тебя, Берсеркер? Есть что-нибудь, что ты хотела? — спросил Гарри, как только занял свое место. Лансер теперь, с широкой улыбкой на лице, сидела у него на коленях, и это желание было довольно просто выполнить. Она покраснела и опустила взгляд на свои руки — она действительно была до ужаса застенчивой. — Я, я хочу быть кому-то нужной. Мой создатель отверг меня и разобрал на части, боясь того, кем я была, поэтому моё желание — найти место, где меня примут, — Гарри моргнул, похоже, что герои прошлых веков были гораздо человечнее, чем их изображали в сказках. Желание быть красивой могло бы понравиться современной девочке-подростку, а Берсеркер была похожа на брошенную сироту. — Не знаю, как остальные, но я всегда готов обрести ещё одного друга. Я не могу заставить людей принять тебя, и даже если бы я мог это сделать, это было бы неправильно, но я могу легко принять тебя такой, какой ты есть, — за столом послышалось согласие, после чего слова Вэйвера: — А почему бы и нет? Здесь самый странный — я, — все рассмеялись. Берсеркер поднялась со своего места и сделала несколько неуверенных шагов к Гарри, после чего нежно обняла, и он мог поклясться, что услышал тихое «Спасибо», когда она отстранилась. Гарри заметил задумчивое выражение лица Зелретча. — В чем дело, дедушка? У тебя явно что-то на уме. Зелретч посмотрел на Гарри, а затем окинул взглядом двух слуг. — Я ожидал, что ты вызовешь слугу класса Райдер. Гарри с любопытством спросил: — Кого и зачем? — Конечно же, Медузу! Обычно она вызывается как слуга класса Райдер в пятой войне Грааля, но поскольку ты совершил вызов раньше, чем наследник Макири, я ожидал, что именно ты призовешь ее. Брови Гарри поднялись и опустились, и он поморщился. — Жаль, что следующая война Грааля состоится только через пятьдесят лет, — он вздохнул. — Было бы неплохо пополнить семейство. Хихиканье Зелретча смутило Гарри, и он посмотрел на старика, чтобы увидеть блеск в красных глазах. — Разве я не сказал? Пятая Война за Святой Грааль начнется раньше, она произойдет всего через два года. — В Фуюки, верно? — Зелретч кивнул, заметив волнение, нарастающее внутри его внука. Гарри называл его дедушкой, но никогда прежде Зелретч не думал о ком-то с такой любовью. Встряхнув головой, чтобы прояснить мысли, он снова сосредоточился на почти двенадцатилетнем мальчике, который начал строить планы. Он сразу понял, что Гарри не переубедить: независимо от того, станет он мастером или нет, он будет в Фуюки через два года. — Всё это замечательно и всё такое, но разве ты не должен присматривать за десертом? — Гарри моргнул, когда Эвриала прервала его, потом вспомнил о пироге в духовке и поспешил проверить его, пока он не сгорел.***
Прошло время, и наступил день рождения Гарри, он получил различные подарки от своей семьи, а также от Гермионы и Невилла, они прислали книгу и растение соответственно. Книга от Гермионы была посвящена египетской мифологии, к ней была приложена записка: «Ты прекрасно знаешь греческую, — теперь расширь свой круговзор». Гарри усмехнулся и ответил, что прочтет ее до следующей встречи. Невилл подарил волшебное растение — змеиный цветок. Он заметил, что в трансфигурациях Гарри всегда присутствует мотив змеи, и прислал ему это растение. Оно было похоже на виноградную лозу, но двигалось само по себе, если ему требовалось больше света. От этого растение и получило свое название, поскольку при движении оно, как змея, ползло к ближайшему источнику света. Цветы, которые прорастали по его спине, тоже показались Гарри довольно приятными. На следующий день после его дня рождения в почтовый ящик пришли два письма. Гарри был в библиотеке и читал, когда услышал, что его зовёт Сфено. — Да? — спросил он, и сел на диван. Сфено протянула ему два письма. Одно из них было с печатью Хогвартса, и Гарри решил открыть его первым: в нём был список книг на этот год, а также билет на платформу девять и три четверти. — У нас в библиотеке есть книги Локхарта? Не могу сказать, что помню этого автора, — спросил Гарри, и наморщил лоб: в их библиотеке было много книг, но это не означало, что там было всё. — Неважно, я посмотрю позже, а если нет, то куплю их до начала занятий. Это книги из стандартного набора для второго курса, так что во «Флориш и Блоттс» их должно быть много, даже если у них довольно странные названия. Гарри оглянулся на дверь библиотеки, когда оттуда вышла Лансер — Гарри повел их в библиотеку после вызова. В руках у неё была книга о драконах. — Так вот какими на самом деле бывают драконы в другом мире? — спросила она. Гарри подошёл и посмотрел на книгу, которая была у неё в рука, — «Виды драконов мира и как их распознать». Быстро просмотрев её, чтобы убедиться, что это не художественная литература, Гарри сказал ей, что так оно и есть. — Если здесь драконы — действительно грозные существа, то в том мире они не столь впечатляющи. Я думаю, это о чём-то говорит, когда они объявляют разведение драконов вне закона и имеют заповедники, где о них заботятся, но разве можно представить, чтобы кому-то их силы потребовалось вмешательство человека для сохранения своего вида? — Гарри покачал головой: Невилл рассказывал им с Гермионой о некоторых из существующих драконов, и уэльский зелёный казался скорее послушным домашним животным, чем грозным хищником. Гарри посмотрел на второе письмо, которое ему прислали: быстрый структурный анализ показал, что оно было сделано из бумаги, а не из пергамента… и это был порт-ключ. Положив письмо на место и выругался за то, что не был более осторожен, Гарри проанализировал его так тщательно, как только мог. Само письмо выглядело невинным, и порт-ключ не сработал бы, если бы он открыл его или подал какие-либо физические или магические сигналы, похоже, он активировался паролем, но Гарри не собирался рисковать. Лансер и Сфено с любопытством смотрели на него, когда он отступил от письма и достал из кобуры свою палочку. — Что это? — спросила Лансер, которая ничего не знала о магии другого мира, и осторожность Гарри заставила её насторожиться. — Это порт-ключ, при срабатывании он телепортирует в заданное место того, кто к нему прикасается. Этот, кажется, активируется паролем, но я бы не хотел рисковать, — ответил Гарри, и помощью очень слабого режущего проклятия разрезал сургучную печать, а затем с помощью ряда левитационных чар отделил письмо от конверта. Гарри наклонился и прочитал письмо вслух для других.Уважаемый мистер Поттер
В ответ на письмо, которое Вы прислали мне месяц назад, я считаю, что было бы лучше, если бы мы встретились лицом к лицу.
Ваши опасения по поводу камня вполне обоснованы, и я хотел бы лично заверить Вас в том, каким человеком я являюсь.
Это письмо — порт-ключ, пароль — название предмета, который Вы уничтожили. Если Вы хотите встретиться со мной, просто прикоснитесь к письму и назовите пароль, и будете доставлены в наш с женой дом.
Искренне Ваш
Николас Фламель
— Ну что, пойдешь? — спросила Сфено. Гарри опустил глаза на письмо, затем посмотрел на Горгону и Лансер. Поттер прикусил губу, и начал раздумывать, что делать, и тут его взгляд привлекли когти своей слуги. У неё не было пальцев, но, похоже, она без труда справлялась со всем, что требовало ловкости рук. Посмотрев в ее голубые глаза, он принял решение. — Да, но я пойду не один, думаю, Лансер и Берсеркер должны сопровождать меня в астральной форме. Я не собираюсь идти один, не тогда когда я не очень доверяю другому человеку, — Сфено, казалось, была удовлетворена тем, что он подумал, прежде чем что-то предпринял. — Когда ты успел ему написать? — Гарри пожал плечами и сказал, что сделал это перед отъездом из Хогвартса, объяснил, что камень был уничтожен, и рассказал о своих опасениях по поводу его создания. — Меня настораживает навязчивое желание использовать его, а также тот факт, что для создания используются добровольные жертвы. Мне не нравится, когда люди разбрасываются своими жизнями, когда вместо этого они могли бы сделать что-то позитивное или продуктивное, но тот факт, что камень заставляет кого-то использовать его, означает, что могут быть и другие, кто пытался его создать. Я действительно не хочу, чтобы хоть одна из этих вещей когда-либо была создана снова, — с отвращением сплюнул Гарри, его жизнь до усыновления была неприятной, но он никогда не терял надежды на будущее, ему была противна мысль о том, чтобы просто сдаться и покориться смерти. — Очень хорошо, когда ты пойдешь? — Гарри посмотрел на время и увидел, что сейчас ранний полдень. — Думаю — сейчас, сейчас не слишком поздно и не слишком рано, так что я могу быть уверен, что они наверняка проснулись. Вряд ли они сейчас обедают, а значит, у них должно быть время, чтобы встретить меня, они же не назвали мне время прибытия, — Сфено кивнул, и Гарри послал телепатическое сообщение Берсеркер, которая всё ещё находилась в библиотеке. Зелретч вошел в комнату как раз в тот момент, когда Берсеркер заняла свое место рядом с Гарри. Посмотрев на то, как он одет — в свои обычные доспехи и длинный плащ, — он поднял бровь. — Куда-то собрался? — спросил он. Гарри просто кивнул и рассказал ему о письме от Фламеля. — Я бы посоветовал вернуться в свой мир, прежде чем активировать порт-ключ, мы не знаем, как он отреагирует на перемещение из другого измерения, — Гарри согласился, что это разумная идея, и сказал, что так и сделает. — Ну что ж, желаю вам удачи и будьте осторожны, — сказал ему Зелретч, а затем обратился к двум слугам. — Присматривайте за ним, у него есть раздражающая привычка находить проблемы там, где их нет, — Лансер сказала ему, что позаботится о Гарри, а Берсеркер просто кивнула. — Вы ведь знаете, что я всё еще здесь, — проворчал Гарри, так как Сфено тоже воспользовался случаем, чтобы сказать им, чтобы они присматривали за ним. Он знал, что тот всегда находит себе неприятности, он говорил, что в этом виновата его удача, но всегда выкручивался из неприятностей. Сфено посмотрела на мальчика, который так сильно изменил ее жизнь, и обняла его. — Мы знаем, Гарри. Мы просто заботимся о тебе, как и ты о нас, — она улыбнулась ему, и его хмурый взгляд превратился в улыбку. Отойдя назад, Гарри обнял Лансер и Берсеркер и сказал. — Ну что ж, одно небольшое путешествие в другой мир, а потом посмотрим, куда нас занесет эта чертова штука. Зелретч и Сфено смотрели, как они втроем исчезают из виду. И понадеялись, что всё пройдет хорошо, но с удачей Гарри это было скорее исключением, чем правилом.***
После короткой остановки на платформе девять и три четверти Гарри велел Берсеркер и Лансер принять астральную форму, как только активируется порт-ключ. Он произнёс пароль «Философский камень» и исчез. Он появился в другом месте, где-то на побережье. Гарри огляделся, и попытался как можно быстрее понять, что к чему. Усилив зрение, Гарри увидел вдалеке другую землю, и если учесть тот факт, что Фламель — французская фамилия, то можно легко принять эту землю за Англию, с чего можно сказать, что он находится где-то на северном побережье Франции. Убедившись, что Берсеркер и Лансер в астральной форме, и затратив немного праны, он проверил окружающее пространство. Быстрый анализ показал, что здесь установлено множество защитных чар (не то чтобы у него было время разбираться в них), и одни из них сработали. Сосредоточившись, Поттер понял, что это должно было дать знать заклинателю, что здесь кто-то появился. Гарри мысленно приказал своим слугам рассредоточиться и проверить окрестности, направив Берсеркер на север, к морю, а Лансер на юг, к расположенному там дому. После чего продолжил структурный анализ, и попытался почувствовать любую разницу в давлении ветра. Это могло подсказать ему, что кто-то движется, независимо от того, невидим он или нет. Слегка повернув голову, Гарри повысил голос. — Если ты пытаешься устроить мне засаду, то это провалилось. Сделай себя снова видимым, и мы сможем приступить к делу, это относится и к тому, кто стоит прямо за мной, — услышав это, Берсеркер вернулась к нему и встала возле его спины. — Очень хорошо, — раздался голос из-за деревьев. Человек, с палочкой в руке, появился словно из воздуха. На вид ему было около сорока лет, у него были слегка седеющие каштановые волосы и голубые глаза, которые весело мерцали. Гарри, после последнего года, стал опасаться «мерцающих глаз» и был рад, что его сознание не атаковано легилименцией. — Должен сказать, что то, что Альбус упомянул, не совсем справедливо, вы гораздо более осторожны, чем я мог бы вам приписать. Единственный промах, который я вижу, это то, что ты пришёл сюда один, — Гарри позволил улыбке медленно появиться на его лице. — Кто сказал, что я один? — мужчина, которого, как подозревал Гарри, звали Николас Фламель, рассмеялся и ответил — Мой дорогой мальчик, я доверяю этим чарам более ста лет, и никто никогда не нарушал их без нашего ведома, я не… — тут его прервали, когда копье коснулось его горла. — Ты хотел сказать? О, если только тот другой не хочет, лежать на полу, с оружием у горла, то будет лучше, если он последует твоему примеру и перестанет пытаться подкрасться ко мне, — Гарри наклонил голову к плечу и посмотрел себе за спину. — Я говорю с тобой, и ты это знаешь. В том месте, куда смотрел Гарри, из воздуха появилась женщина с палочкой в руке, направленной на Гарри. На вид ей было примерно столько же лет, сколько и мужчине, у неё были светлые волосы и зелёные глаза, слегка запавшие от возраста, но это нисколько не умаляло её красоты. — Я полагаю, что, судя по комментариям моего мужа, мы должны были ожидать вас. Позже мне придется наказать его за то, что он не предупредил меня о том, что нужно ждать гостя, — при этих словах лицо Николаса быстро побледнело. — Меня зовут Перенель Фламель, а тот, у кого сейчас копье возле шеи, — мой муж, Николас Фламель. Могу я узнать, кто вы и как зовут ваших спутников? Гарри слегка поклонился Перенель, достаточно почтительно, но затем выпрямился и ответил. — Меня зовут Гарри Поттер, и ваш муж послал мне письмо, в котором был порт-ключ. Он приглашал меня сюда, но не указал ни времени, ни даты, и я решил, что сейчас самое подходящее время. Ту, кто держит копье у шеи Николаса, зовут Лансер, ещё одну зовут Берсеркер, а кошку, сидящую у меня на плечах — Лен, — Гарри был рад, что она не отреагировала на его имя, как многие другие, она сохраняла спокойствие и держала свою палочку направленной на него. — Могу я спросить, почему Николас пригласил вас к нам в гости? Он не часто приводит сюда кого-либо, и предпочитает выходить в мир в маскировке, — спросила Перенель, её палочка всё ещё была направлена в его сторону, но теперь в её теле было меньше напряжения. — Директор Хогвартса использовал особый камень в ловушке, призванной поймать призрак тёмного лорда, ловушка была установлена в школе. По причинам, не имеющим отношения к нашему разговору, мне пришлось столкнуться с ним, а также с учителем, в которого он вселился. В результате конфликта камень был уничтожен, но я узнал несколько вещей, которые меня обеспокоили. Я написал письмо создателю камня, и он ответил мне вышеупомянутым приглашением, — Гарри должен был сказать, что Перенель Фламель ему сейчас нравится гораздо больше, чем Николас, она казалась ему осторожной и осмотрительной. — Вредный старый хрыч, — обостренные уши Гарри всё-таки услышали шепот Перенель, и это вызвало у него улыбку. — Он сказал нам, что эта мерзость уничтожена, а теперь мы узнаем, что он использовал камень как приманку! Я знала, что нам не следовало ему доверять. Гарри захихикал. — Не могу не согласиться с вами. А теперь, может, уберем оружие и выясним, что происходит? — спросил он. Перенель оглядела его с ног до головы, затем кивнула и убрала палочку в кобуру, Гарри сделал то же самое, после чего обратился к Лансер. — Теперь ты можешь убрать копье, Лансер, — она кивнула, и ее копье исчезло из виду, когда она направилась к Гарри. Николас потер шею в том месте, где было копье. — Ладно, возможно, я немного перегнул палку. Позвольте представиться, я Николас Фламель, но я не против, если вы будете называть меня Ником, — Гарри кивнул, и они последовали за Перенель в дом. — Полагаю, тогда вам следует называть меня Пенни, мистер Поттер, — сказала Перенель при входе в дом. Гарри использовал структурный анализ, чтобы проверить, нет ли ловушек, и только после этого ответил. — Если я буду называть вас двоих Ник и Пенни, то будет лучше, если вы будете называть меня просто Гарри, — он прошел за Пенни в переднюю комнату, где стояли диван и два кресла, а между ними — журнальный столик. Комната была выдержана в теплой красно-коричневой цветовой гамме с земляными тонами, и Гарри был немного удивлен, увидев здесь телевизор. Ник, похоже, заметил его удивление, потому что это было первое, о чем он упомянул, когда они заняли свои места. — Мы закрыли некоторые комнаты в доме, чтобы они не пропускали магию, нам приходится быть осторожными с кабелями, но мы справляемся, это позволяет нам быть в курсе всех событий в мире, и я должен сказать, что я очень пристрастился к ежику Сонику, — Гарри понял, с каким человеком он имеет дело: Ник был похож на более общительного и веселого Вэйвера. Гарри сделал себе мысленную заметку не позволять этим двоим встречаться, так как в итоге они будут обсуждать игры часами напролет. — Итак, — сказала Пенни. — Могу я узнать, какие у тебя были опасения по поводу философского камня? — она с любопытством посмотрела на Гарри: наверное, она никогда не видела, чтобы кто-то по-другому оценивал их творение, ведь большинство людей видели в нём источник бесконечного богатства и жизни. — Когда я прикоснулся к камню, я кое-что увидел. Это было неприятно, и я думаю, что это было частью того, как он был создан, — Гарри попытался придумать, как объяснить то, что он хотел сказать. — Я видел около тридцати человек, совершивших ритуальное самоубийство, чтобы зарядить его, и это, в сочетании с навязчивым желанием использовать его, не дает мне покоя. Гарри посмотрел на двух людей, стоявших перед ним, и с удовлетворением увидел, что они выглядят как будто их начнет тошнить, глаза Перенель опасно сузились, а глаза Николаса расширились от шока. Быстрый мысленный разговор с двумя слугами подсказал ему, что они тоже сочли эту реакцию искренней. Ник выглядел очень серьезным, и пристально посмотрел на Гарри. — Я не знал, — сказал он. — Я был подмастерьем, когда камень только был создан, мой Мастер попал в инцидент, в результате которого погиб, вот так я и получил камень. Тогда я не знал, что он делает, я просто думал, что это какой-то новый материал, который он пытался трансмутировать, — Ник вздохнул и сел обратно в кресло. — Я известен как великий алхимик, и, учитывая, сколько времени у меня было на эксперименты, я с радостью принял это звание. Но я не являюсь создателем философского камня. Он достался мне по наследству, и только после того, как я однажды уронил его в свой напиток, я узнал о том, что он может делать, поделился с женой, и так я узнал о его омолаживающих свойствах. Я знаю, что он не может даровать бессмертие, мне было за тридцать, когда я начал пить эликсир, и, как видишь, мы уже не выглядим на этот возраст. Только недавно, когда магглы узнали, что такое наркотики, мы поняли, насколько он вызывает привыкание. Мы отдали его Альбусу, чтобы он его уничтожил, это невозможно сделать алхимией, на которой я специализируюсь. Гарри откинулся в кресле и посмотрел на них обоих, они выглядели довольно усталыми и измождёнными. — Значит, ты не дал ему разрешения использовать его в качестве приманки для Волдеморта в школе, полной детей? — Ник поднял на него глаза, и Гарри увидел в них гнев. — Нет, конечно же нет. Мы получили письмо вскоре после твоего, в котором говорилось, что камень был уничтожен, но не говорилось, как именно. В твоем письме было больше ответов, поэтому я решил пригласить тебя сюда и расспросить об этом. Я знал твоего дедушку, Чарльза Поттера, он был одним из немногих, кто смог прорваться сквозь мои защитные чары. Он прекрасно разбирался в них, и несколько его разработок теперь включены в защиту этого дома. Я расспрашивал Альбуса о тебе в течение многих лет, Джеймс мне не очень нравился, но когда я встретил Лили, я заинтересовался, хотя они с Пенни очень хорошо ладили, думаю, сошлись на том, что их мужья, в душе незрелые дети, — на лице Пенни появилась улыбка, должно быть, это вызвало приятные воспоминания. — Ты совсем не похож на своих родителей, возможно, поэтому я так настороженно отреагировал на твое появление. Но в тебе присутствует хищная грация, которой я не видел уже много лет, и от тебя исходит чувство, которое говорит мне, что ты не тот, с кем я хотел бы связываться, — удивление Гарри, должно быть, было весьма очевидным, потому что Ник захихикал, прежде чем продолжить. — Мне уже более шестисот лет, и я знаю, о чем говорю, поскольку уже сталкивался с подобным. Я бы сказал, что ты похож на нунду, преследующую свою добычу. Думаю, в бою, ты используешь быстрые и точные атаки, а не пытаешься продавить противника грубой силой, — Гарри кивнул, но ему было немного неприятно, что его так легко анализируют. На этот раз продолжила Пенни. — Ты упомянул о ловушках, не мог бы ты рассказать нам, как его защищали в Хогвартсе? — Гарри кивнул и начал объяснять. Тот факт, что дверь к церберу можно открыть простым отпирающим заклинанием, уже заставил их негодовать, но именно последнее «испытание» заставило их в волнении хрустеть костяшками пальцев. — Я знал, что у Альбуса есть свои недостатки, но это просто смешно, первокурсник может легко обойти всё это, а потом застрять перед этим чёртовым зеркалом, — Гарри наклонил голову в одну сторону, и Ник ответил на незаданный вопрос. — Я видел это зеркало раньше, оно доставляло много хлопот, пока его не украли. Никто не знал, кто это сделал, но, похоже, Альбусу удалось заполучить его в свои руки, и я очень рад, что оно уничтожено. Пенни решила дополнить информацию своего мужа. — Я же говорила тебе, что у этого дитя, слишком большие амбиции. Он был любовником Гриндевальда, когда тот планировал свое возвышение, и так и не вырос из своего «Общего Блага», — Гарри нахмурился, а Пенни закатила глаза, прежде чем продолжить. — Нам нравится узнавать, кого мы берем в ученики, и их прошлое. Альбус Дамблдор был любовником Геллерта Гриндевальда, темного лорда до Волдеморта, и они придумали себе кредо — «Общее благо». Гриндевальд использовал это как причину, по которой маги должны были править немагическими существами, поскольку волшебники должны были направлять мир в будущее. Он не был фанатиком, но начал Вторую мировую войну, и пытался создать маггловскую сверхдержаву, которая будет действовать как его марионеточное государство, прежде чем откроет мир волшебников остальному миру, — Гарри кивнул, это было интересно и не то, что можно найти в учебниках истории. — Мне жаль, Пенни, я думал, что он усвоил урок. Полагаю, война с Волдемортом десять лет назад должна была доказать мне обратное, он всегда пытался направить своих врагов на «путь искупления», а не сохранить жизнь своим союзникам, — Ник посмотрел на Гарри. — Спасибо, что избавился от камня и был честен с нами, — Гарри был озадачен, откуда он знает, что Поттер был честен, и Ник снова, казалось, уловил это. — Я знаю, что ты честен, по языку твоего тела, у меня есть немного-немало — шестивековой опыт, на который я могу опереться, и мне не нужна легилименция, — Гарри кивнул, это было логично. — Я благодарен тебе, и если я могу что-то сделать, то просто попроси. Гарри склонил голову на одну сторону. — Могу я оставить эту просьбу на потом? Я бы не хотел тратить нечто подобное впустую, но сейчас — не могу ничего придумать. Пенни хихикнула. — Да, дитя мое, можешь. Я также добавлю, что если ты захочешь расспросить нас о чём-либо, то можете это сделать. Не стоит упоминать, что мы прекращаем контакты с Альбусом, поскольку он нарушил наше доверие к нему. Ник кивнул головой. — Каким бы умным он ни был, у него есть свои недостатки. Прости, Пенни, я должен был это понять. Как, с такими амбициями, он избежал распределения в Слизерин? Это остается для меня загадкой. На лице Гарри появилась улыбка. — Ну, я и сам неплохо изучил алхимию… Пенни захихикала, увидев, как загорелись глаза её мужа, и они втроем начали обсуждать то, что знали об алхимии. Пенни была удивлена некоторыми идеями, высказанными Гарри, как будто он знал какую-то другую форму этой науки. Она сделала мысленную пометку, что будет держать себя в курсе дел мальчика в последующие годы.***
— Напомни мне ещё раз, почему мы должны идти сегодня в Косой Переулок? — Гарри не обращал внимания на то, что повязка на глазах делала его взгляд неэффективным, когда он смотрел на Гермиону. Гарри сидел в «Дырявом котле» вместе с Невиллом и Гермионой. Последняя прислала обоим мальчикам письмо, в котором сообщалось о дате, когда они смогут купить учебники и провести время друг с другом. Родители Гермионы сопровождали её, а Невилла — его бабушка. Эвриала решила, что сегодня именно она будет выступать в роли «ответственного» взрослого, несмотря на то, что Берсеркер и Лансер были рядом в астральной форме. Мать Гермионы пыталась расспросить Августу Лонгботтом обо всём, что связано с Волшебным миром, а также выудить информацию из Эвриалы, причём первое у неё получалось лучше, чем второе. Августа Лонгботтом расспрашивала родителей Гермионы обо всём, что Невилл рассказал о маггловском мире, ей было интересно узнать о некоторых вещах, которые она слышала, и была поражена, когда они их подтвердили. Эвриала просто развлекалась тем, что уклонялась от вопросов Эммы и делала туманные намёки, чтобы ещё больше расстроить женщину. — Вот увидите, сегодня произойдёт нечто особенное! — Гермиона выглядела весьма взволнованной, а взгляд на Невилла показал, что он тоже не понимает, о чем идёт речь, и им обоим придётся просто подождать и посмотреть. Оглядев бар, Гарри заметил, что тут было очень много народу, даже больше, чем в прошлом году, когда Макгонагалл водила его за покупками. Здесь было много других студентов Хогвартса, что раздражало Поттера, который предпочитал избегать толпы. Взрослые, находившиеся поблизости, уже рассматривали его: прочитав «Ежедневный пророк», газету, оставленную на их столе, Гарри понял, что его внешность уже стала общеизвестной. Статья в газете показалась Гарри довольно забавной: её написала некая Рита Скитер, любительница сенсаций. Гарри решил еще раз взглянуть на статью, она не переставала его веселить.Наш Спаситель изменился
Рита Скитер Все мы знаем о Гарри Поттере, мальчике-который-выжил, и о том, как одиннадцать лет назад он спас Волшебный мир от Тёмного Лорда, Того-Кого-Нельзя-Называть, но кто же он на самом деле? Широкий ассортимент товаров, посвященных Гарри Поттеру, распространен по всей стране, и Гарри Поттер стал героем, которого знает каждая ведьма или волшебник. Проблема заключается в том, что Гарри Поттер совсем не похож на того, о ком нам рассказывали. Во всех сказках и даже в учебниках истории, где описываются события последней войны волшебников, изображен мальчик с черными волосами и зелеными глазами. Ведьмы и волшебники, которые в прошлом году ждали в Дырявом котле и на Косом Переулке, чтобы приветствовать его возвращение в Волшебный мир после десятилетнего отсутствия, были разочарованы тем, что ни один из детей, похожих на него, не появился. Однако все они увидели ещё одного примечательного первокурсника. Этот мальчик был очень бледным и довольно худым, с длинными волосами, сильно переливающимися фиолетовым цветом. Никто не знал, как его зовут, но это никак не мог быть Гарри Поттер, не так ли? Его волосы не были похожи на фирменный «Поттеровский беспорядок» и он носил повязку на глазах, благодаря которой никто не мог узнать цвет его глаз, даже сейчас никто не знает этого. Одна из знаковых деталей образа Мальчика-Который-Выжил, о которой знают все, — это шрам на лбу: именно туда попало убийственное проклятие Сами-Знаете-Кого, и именно на него обращает внимание любая ведьма или волшебник. У Гарри Поттера его нет, у него есть отметина на лбу, но это не тот шрам в виде молнии. На его лбу начертана руна, которую, кажется, никто не может узнать. Руна имеет форму стилизованной буквы, похожей на пересечение Z и перевернутой S. В связи со всеми этими изменениями возникает вопрос: кто же такой Гарри Поттер? Когда мальчику исполнилось пятнадцать месяцев, Альбус Дамблдор (директор Хогвартса, Верховный чародей Визенгамота, Президент Международной конфедерации волшебников, кавалер ордена Мерлина I степени) заверил Визенгамот, что мальчика воспитывают его единственные живые родственники. При просмотре записей в Министерстве магии выяснилось, что единственными известными родственниками Гарри Поттера являются магглы. Магглы — не самые лучшие люди для общения с ребенком-волшебником, особенно с наследником древней и благородной семьи, и я, Рита Скитер, попыталась взять интервью у этих опекунов. Каково же было моё удивление, когда я узнала, что Гарри Поттер не живёт со своей маггловской тётей и её семьёй, он жил там, но исчез семь лет назад. Я со всей поспешностью отправилась в Гринготтс — гоблины известны своим умением выслеживать владельцев своих хранилищ — чтобы узнать о наследнике Поттеров. Мне сказали, что мистер Поттер находится у кровных родственников, а когда я спросила их о том, какие отношения связывают их с ребёнком, мне ответили: «Гринготтс не станет разглашать тайну одного из наших главных клиентов». Достаточно сказать, что наследник Поттеров живет с теми, кто обладает магическими способностями и имеет с ними сильную связь. Нам, сотрудникам «Ежедневного пророка», интересно узнать о них, и мы надеемся, что мистер Поттер находится под их присмотром, поскольку в последнее время ходят тревожные слухи о том, какие люди воспитали нашего спасителя. Гарри только покачал головой. Были слухи или нет, но теперь, когда она это написала, они будут. Гарри ещё раз оглядел окружающих — повязка хорошо скрывала, куда он смотрит, — и заметил, как их взгляды мелькают между ним и Эвриалой. Некоторые из них слегка сузили глаза, другие смотрели с любопытством, а третьи выглядели взволнованными просто от того, что увидели мальчика с газеты. — Итак, что мы сегодня покупаем? — спросил Гарри у двух других, лично он хотел приобрести запас ингредиентов для зелий, так как готовил из них множество базовых лечебных настоев. Из запасных зелий, которые он приготовил за год, он отдал несколько исполнителям, за что получил много благодарностей, когда они оказались очень эффективными. Гарри считал, что в мире магов необходимо иметь как можно больше связей, а на исполнителей часто не обращали внимания. Гарри по-прежнему запасался зельями: пять тюбиков бальзама от ушибов, три флакона зелья для очищения ран, два флакона общего противоядия несмотря на то, что оно ему не очень-то и нужно, пять флаконов крововосполняющего зелья, четыре флакона костероста, десять доз лекарства от головной боли и шесть флаконов обезболивающего. Он хотел обеспечить себя всем необходимым и всегда держать при себе небольшой запас — это полезно, и он всегда сможет отдать их в больничное крыло, мадам Понфри оценила это в прошлом году. — Что ж, нам нужно получить учебники, но кроме этого я собирался поискать вводные книги для факультативов, потому что нам предстоит выбрать их в конце этого года. Мне нужно пополнить запасы ингредиентов для зелий, и я уверена, что Гарри тоже, учитывая количество зелий, которые он готовит, — Гарри кивнул на слова Гермионы, он действительно делал больше зелий во время урока в дополнительных котлах, которые он приносил. — Я собираюсь купить еды для Тревора, он любит слизней, и есть несколько магических вариантов, которые улучшат его здоровье и продлят жизнь, — Гермиона сморщила нос. — Ну что ж, первым делом: мне нужно спуститься в хранилище, и я уверен, что Невиллу тоже, — мальчик взволнованно кивнул головой. — С тех пор как я стал увереннее в себе, я уже не такой неуклюжий, и бабушка разрешает мне теперь самому присматривать за ключом! — он показал им свой ключ от хранилища. — У тебя он с собой? — спросил он Гарри. Гарри ухмыльнулся: теперь у него было объяснение, почему проецирование ключа было столь трудоемким по сравнению с алебардой или другим оружием. То, что он был сделан из зачарованного золота, скрепленного магией, а не выкован, было единственной причиной, по которой он мог его проецировать. Гермиона и Невилл вытаращили глаза, когда ключ Гарри внезапно появился на столе перед ним. — Как ты это сделал? — спросила Гермиона. Помимо того, что колдовство было уровнем ЖАБА, она, скорее всего, думала о законах трансфигурации, одним из которых была невозможность создавать что-то, что по своей сути является магическим. — Магия, — просто ответил Гарри, и взгляд Гермионы заставил его только шире улыбнуться. — Я не знаю, пытаться ли выпытать правду или просто проигнорировать это, — сказала она. — Первый вариант, конечно, имеет свои достоинства, но я думаю, что уже начинаю к этому привыкать, — Гарри только усмехнулся. — Ну что ж, если мы все закончили, тогда пойдемте, — сказала Эвриала, наклонившись через плечо Гарри, чтобы обратиться к ним троим. Гарри поднял голову и увидел, что бабушка Невилла и Эмма перестали обсуждать различия между законами волшебников и магглов, причём Дэн выглядел особенно раздражённым этим, и все они теперь смотрели на трёх подростков. Гарри посмотрел на Невилла и Гермиону, затем допил остатки своего напитка и сказал. — Я готов, остались только эти двое, — Невилл и Гермиона вскоре последовали его примеру, и группа отправилась в Косой Переулок.***
Первым местом, куда они направились, был Гринготтс: Гарри и Невилл собирались взять немного денег из хранилища, а родителям Гермионы нужно было обменять фунты на галеоны. Гарри и Эвриала спустились на одной тележке в его хранилище, а Невилл и его бабушка — на другой. — Увидимся у входа, — сказал Гарри Невиллу, который кивнул в ответ. Эвриала, казалось, была очень взволнована поездкой на тележке под землёй, и Гарри удивился, как в её возрасте можно оставаться такой энергичной, но просто решил, что Эвриала — это Эвриала. Гарри помнил, сколько денег хранится в его хранилище, но горгона видела их впервые. Она присвистнула при виде такого количества золота. — Я знала, что у тебя есть деньги, Гарри, но это немного больше, чем я ожидала. Гарри захихикал. — Это — мое трастовое хранилище Эвриала, я не могу получить доступ к семейному, пока не стану старше, — Эвриала выглядела ошеломленной этим, она оглянулась на кучу золота в его хранилище, прежде чем снова посмотреть на него. — Неужели золото здесь вообще ничего не стоит? — спросила она, ведь его было так много, что должна была быть какая-то причина, по которой ребенок имел доступ к такому богатству. — По весу золото здесь стоит около пятидесяти фунтов за монету, но обменный курс составляет пять фунтов за галеон. Но это все равно довольно крупное состояние, так что я понимаю твой шок, — Гарри с ухмылкой наблюдал за выражением лица Эвриалы, когда почувствовал, как Лансер и Берсеркер проверяют его хранилище. «Очень интересно, вы, безусловно богаты, мастер. Вы из знатной семьи?» послала ему мысленный вопрос Лансер. — Я наследник древней и благородной семьи, так что, полагаю, ты можешь приравнять меня к знати, — это была правда, у него было место в Визенгамоте, которое он унаследует, когда подрастет. Оно будет оставаться незанятым до достижения им тринадцати лет — возраста, когда он может назначить доверенное лицо, пока сам не достигнет совершеннолетия. «Так много!» услышал он от Берсеркер, похоже, она была весьма удивлена. Гарри подумал, что в этом нет ничего неожиданного, ведь он не вел себя и не одевался так, как обычно одеваются дворяне, а предпочитал быть самим собой. Вернувшись на поверхность, Гарри вместе с Гермионой ждал, когда Невилл вернётся из своего хранилища, а та бормотала что-то о борьбе с Уизелами. Оказалось, что Артур Уизли, отец Уизела и «близнецов-ужаса Хогвартса», подходили к Гермионе и видел, как её родители обменивают деньги. Обычно это ничего бы не значило, но мистер Уизли, видимо, увлекался всем маггловским — странное хобби для волшебника — и практически затащил Грейнджеров в «Дырявый котёл», чтобы выпить. Гермиона сказала родителям, что предпочтет подождать своих друзей, и осталась. — Эй, ребята, а куда это ушли родители Гермионы? — их внимание привлекло приветствие Невилла, и ситуация вскоре разъяснилась. Августа Лонгботтом, правда, забурчала по поводу того, что «Артур находится под каблуком своей жены», что довольно позабавило Гарри. — Итак, куда отправимся, Лист? — спросил Гарри у Невилла, остальные лишь растерянно посмотрели на него. — Я просто решил, что твое прозвище Лист из-за твоей любви к растениям, мне скучно, так что смирись с этим, — Эвриала только рассмеялась, она была хорошо знакома с таким поведением Гарри — О? А кто же тогда я? — спросила Гермиона, и приподняла бровь. Гарри только ухмыльнулся. — Разве это не очевидно? Книга, из-за твоей любви к книгам, — Гермиона только фыркнула, ей следовало ожидать этого, в конце концов, она проводила в библиотеке больше времени, чем кто-либо другой. — Если я — Книга, то ты — Миф, ты, кажется, знаешь всё о греческой мифологии, — Гарри кивнул, его это вполне устраивало, и если он давал им прозвища, то они могли делать то же самое для него. — Итак, куда же трио в составе Листа, Книги и Мифа отправится в первую очередь? — с улыбкой спросила Эвриала. Гермиона сказала, что ее родители собираются встретиться с ней в «Флориш и Блоттс» позже, так что это было последнее место, куда они должны были пойти. Гермиона выглядела довольно разочарованной этим, но Гарри решил, что это потому, что это был книжный магазин, так что в итоге они сначала пошли за ингредиентами для зелий. Купив наборы ингредиентов для второго курса, а Гарри купил намного больше для своих зелий, они направились в магический зверинец, где Невилл купил для Тревора несколько довольно странных на вид слизней. Слизни были разных цветов и, видимо, были выведены таким образом: красные помогали жабе при лихорадке, а Гарри никогда не слышал, чтобы жабы вообще болели лихорадкой, синие способствовали здоровью кожи, а зелёные были вкусным лакомством, но Гарри решил поверить им на слово, так как не собирался есть их. Они зашли к мадам Малкин, чтобы купить новые мантии, так как за последний год они выросли. Гарри перебирал материалы, когда наткнулся на что-то кожаное, и быстрый структурный анализ показал, что оно очень восприимчиво к усилению несмотря на то, что уже довольно прочное. — Простите, но что это за материал? — спросил он у помощника. Тот посмотрел на материал, который Гарри держал в руках, и просто ответил — Драконья кожа из украинского железнобрюха, — Гарри вспомнил книги о драконах: «Железнобрюх» был назван так потому, что его серо-голубая шкура была физически самой прочной из всех драконов, но при этом наименее устойчивой к заклинаниям. А напротив, наибольшей устойчивостью к заклинаниям, обладали венгерские рогохвосты, что делало их ещё более опасными. Гарри на мгновение задумался. — Можно мне, пожалуйста, сшить из неё длинный плащ? — это было бы не слишком дорого, так как волшебники никогда не пользовались физическим оружием, а шкура железнобрюха была относительно дешевой. — Двадцать пять галеонов, — сказал помощник, и Гарри кивнул, прежде чем заплатить. Вскоре с него сняли мерки, и, когда все было готово, ему сказали вернуться за плащом через три дня. «Лансер, ты в порядке?» Гарри заметил, как она притихла, и решил спросить об этом. «Драконы здесь действительно другие, не так ли? Мастер, вы могли бы себе представить, чтобы кто-то использовал их шкуру в качестве одежды?» Гарри был вынужден согласиться, что это очень нелепо, но ему было интересно, почему Лансер так одержима драконами: она много читала о них и задавала вопросы, а теперь сосредоточилась на их коже. Вскоре все мантии были готовы и упакованы в сумки, на которые были наложены расширяющие чары, что, похоже, очень заинтересовало Эвриалу, и Гарри мог видеть, как в её голове крутятся шестерёнки, оценивая их «потенциал для розыгрышей». Гарри был настолько сосредоточен на попытке отвлечь Эвриалу от того, что она задумала, что не обратил внимания на толпу, собравшуюся возле «Флориш и Блоттс». Гарри остановился на полушаге, пытаясь понять, зачем столько людей стоят у книжного магазина. Причем заметил, что в основном это были женщины, девочки-подростки и те, кто мог бы сойти за матерей, и тут он заметил ликование в их глазах. Если призадуматься, то они похожи на безумных фанаток. Его внимание привлёк плакат в витрине. — Книги, — простонал Гарри, и повернулся к Гермионе. — Только не говори мне, что мы здесь сегодня из-за того писателя, — увидев блеск в её глазах, Гарри уже знал, что так оно и есть. — Да ладно, Миф, он написал почти весь список книг, так что он должен быть неплохим, — Гарри подумал об этом, единственная книга, которую он не написал, была стандартная книга заклинаний 2-го класса. Посмотрев на Невилла, Гарри спросил: — Только не говори мне, что ты тоже «влюблен» в этого парня, Лист? — глаза Невилла расширились, и он энергично затряс головой. — Нет! У бабушки дома есть его книга о домашних вредителях, но я никогда не читал ничего другого, — Гарри посмотрел на леди Лонгботтом и наклонил голову на одну сторону. — У меня никогда не было много времени на чтение, поэтому я никогда не думала о том, чтобы пополнить библиотеку. Молли Уизли посоветовала её, поэтому я и купила когда у нас было нашествие докси, и она оказалась довольно эффективной, но с тех пор я к ней не притрагивалась, поэтому не могу сказать, что он из себя представляет, — Гарри кивнул: то, что средство оказалось эффективным против докси, было хорошим знаком и немного ослабило недоверие, которое он испытал, увидев симпатичное личико на плакате. Двери вскоре открылись, когда Гилдерой Локхарт был готов подписать свою автобиографическую «Я — волшебник», и толпа хлынула внутрь. Гермиона взяла свои учебники и встала в очередь за автографом, а Гарри и Невилл, покачав головами, пошли к обычному прилавку, чтобы без шума купить свои учебники. После того как покупки были сделаны, они направились вверх по лестнице, чтобы уйти подальше от толпы. Гарри нашёл книгу по рунам, которой у него не было дома, и решил полистать её, а Невилл, чтобы занять своё внимание, нашёл фолиант по растениям, встречающимся в Амазонии. Только через несколько минут раздался возглас. — Ну, какая встреча. Гарри Поттер! — оторвавшись от книги, Гарри огляделся и обнаружил, что источником голоса был Локхарт. Вероятно, причиной была слишком взволнованная Гермиона, стоявшая перед ним, и Гарри уже чувствовал, как в нем нарастает раздражение. Этому не способствовало и то, что его заставили стать рядом с ним, Гарри не понимал, что происходит, но всё же решил послушать, что тот говорит. — Когда Гарри Поттер и его подруга мисс Грейнджер вошли в этот магазин, они думали, что получат мои книги и, возможно, автограф. Но они не знали, они получат не просто мою автобиографию, а совсем неожиданный подарок. Да, в этом году я буду преподавать Защиту от тёмных искусств и в честь этого бесплатно подарю Гарри полное собрание моих книг, — Гарри вручили книги а Локхарт обхватил его за плечи. Гарри не любил толпу, и ему не нравился этот нахал. А на фотографии, которая не должна была появиться в пророке, был изображён Гилдерой Локхарт, который махал толпе ведьм, пришедших на встречу с ним. Гарри Поттера на снимке не было видно, но несколько человек в магазине могли поклясться, что видели незнакомую женщину в каком-то маггловском свадебном платье.***
Спрятавшись на втором этаже, подальше от балкона, Гарри Поттер вздохнул с облегчением. «Спасибо Берсеркер, я уже собирался прикончить этого идиота», сказал Гарри девушке по ментальной связи. «Конечно, Мастер, я почувствовала твой дискомфорт и приняла меры», девушка, которую мог видеть только Гарри, застенчиво покраснела, когда Гарри улыбнулся ей в знак благодарности. Гарри заметил рыжеволосую девушку возле лестницы, она показалась ему немного знакомой, но сейчас Гарри было всё равно, и он бросил свои книги в её котёл. — Извините за это, но я уже купил свои книги, — он улыбнулся девушке, которая покраснела, после чего снова скрылся на втором этаже. — У тебя никогда не бывает ни минуты спокойствия? — Гарри посмотрел на озадаченного Невилла и вздохнул. — В прошлом году было намного легче, когда меня никто не узнавал, — Невилл засмеялся. Шум внизу привлёк их внимание: похоже, Артур Уизли вернулся с родителями Гермионы, но он столкнулся с Люциусом Малфоем. Даже Гарри знал о вражде между Уизли и Малфоями, ведь он целый год учился в одном классе с Уизелом и Хорьком, но никогда не думал, что они зайдут так далеко, чтобы устроить драку в книжном магазине. Гарри сузил глаза: Люциус Малфой был слизеринцем, так что это было особенно необычно с его стороны, и у него возникло ощущение, что Хорёк-старший что-то задумал. Невилл объяснил, с чего всё началось: Гарри стоял спиной к перилам, и, видимо, Малфой сделал замечание по поводу книг девочки Уизли. Поттер отметил, что именно ей он подбросил книги Локхарта. Так как надеялся, что она больше похожа на близнецов, чем на других Уизли: близнецы ему нравились, но он терпеть не мог их младшего брата и был довольно равнодушен к Перси. Невилл рассказал ему, как мистер Малфой прокомментировал, что мистер Уизли — позор для волшебников, не то, чтобы серьезное оскорбление, но уж точно не то, что можно было бы принять в штыки, после чего они подрались. Гарри и так подозревал, что это спровоцировал Малфой, но то, что он не использовал свою палочку, его озадачило. Разнимать их пришлось Хагриду, а Люциус Малфой, прежде чем все ушли, еще раз уничижительно передал книгу девочки Уизли. Гарри посмотрел на слуг, стоявших по обе стороны от него, и спросил их, что они думают по этому поводу. «Он явно хотел начать конфронтацию, но я не могу сказать с какой целью», ответила Лансер. «Он сосредоточился на девушке, именно она была его целью, а не ее отец. Будь осторожен, Мастер, я не знаю, что происходит», наблюдения Берсеркер заставили Гарри сузить глаза, и он сделал мысленную пометку присматривать за Уизли, когда в этом году попадет в Хогвартс. — Идем, Миф, все уходят, — Гарри посмотрел на Невилла и закрыл книгу. После чего посмотрел вниз, где стояла Гермиона со своими родителями, Эвриалой и Августой Лонгботтом, и направился туда, чтобы купить книгу по рунам, что держал в руках. Ему было интересно, в какую нелепую ситуацию он попадёт в этом году в Хогвартсе, похоже, по крайней мере один человек уже что-то замышляет.