***
Гарри оказался в своей комнате и снял рубашку, чтобы внимательнее осмотреть руку. Лезвие легко вошло в плоть и вышло, оставив довольно чистый порез. Гарри телепортировал к себе одно из общеукрепляющих зелий и выпил его содержимое. На вкус оно было мерзким, но, тем не менее, оказалось эффективным: в течение полутора часов его плоть начала медленно срастаться. Оно должно было сделать это за десять или пятнадцать минут, но, как Гарри и предполагал, в клейморе наверняка было что-то такое, что не позволило ему зажить так быстро, как обычно. Гарри собрал свежую одежду и отправился в душ. Как раз когда он был в душе, Аква снова появилась. Поттер как раз намыливал тело, когда услышал рядом с собой её мокрые шаги, хотя, конечно, в душевой кабинке мокрыми могут быть любые шаги. Он приоткрыл один глаз, повязка всё ещё была на месте, и посмотрел на нее. — Да? — спросил он. — Я могу вам чем-то помочь, мисс Водяная Нимфа? — Гарри на мгновение наморщил лоб. — Хотя, разве водяную нимфу не правильнее называть наядой? Аква приподняла бровь. — Полагаю, я не должна удивляться, что ты это знаешь, и да, меня можно назвать наядой. Но это греческое слово, и я дистанцировалась от этого термина. Полагаю, теперь, когда ты знаешь его, можешь называть меня так. Ближайший немецкий эквивалент — Nixie, английский — Jenny Greenteeth, у шотландцев есть свои Shellycoats. Честно говоря, это похоже на разницу между темнокожими и бледнокожими людьми, их культурами и прочим, а не на то, что все мы — совершенно отдельные виды, как люди и обезьяны. Гарри фыркнул. — Понятно, — он сказал. — А теперь скажи, есть ли причина, по которой ты решила навестить меня, пока я в душе? Несмотря на то, что ты сама не человек, я уверен, что ты знаешь о нормальной человеческой этике и о том, что появление в душе, когда там кто-то есть, отклоняется от нее. — О? Ты говоришь, что я не человек. Что ж, думаю, я могу с уверенностью сказать, что ты тоже не человек. Человеческая кровь красная, а твоя — нет, — Гарри безразлично пожал плечами, а Аква продолжила. — А еще тебя, похоже, не волнует, что я здесь, — по крайней мере, ты никак не отреагировал на мое присутствие, — это показалось ей немного обидным. — Верно, — Гарри кивнул. — Если во мне и осталась какая-то часть человека, то это очень маленькая часть, о которой я не слишком забочусь, — Гарри начал смывать с себя остатки шампуня. — Что касается того, что меня это не волнует, то это не так. У меня меньше морали, чем принято у людей, и концепция наготы — это то, что меня мало волнует, я ношу одежду не только для того, чтобы прикрыться. Одежда на Гарри была защитой и теплом, а также для того, чтобы удовлетворить чувства всех, кто его видел. Его мысли были совсем не похожи на мысли обычного подростка. Если обычный подросток воспринимал обнаженную женщину как объект возжелания, то Гарри просто видел в ней просто голого человека. Кто-то мог бы сказать, что он сломлен, но Поттер был таким каким есть, и его это вполне устраивало. Аква надулась, но Гарри был уверен, что она просто притворяется. — Что ж, — сказала она. — Здесь есть вода, — в её глазах появился озорной блеск, и Гарри сразу же насторожился, какие бы идеи ни роились в её голове. Быстрая ментальная связь с Фран и Лиз сообщила ему, что в настоящее время он единственный человек в этом районе, все остальные, похоже, либо наблюдают за турниром, либо участвуют в нем, либо находятся в своих комнатах, и вероятно, проверяли своё снаряжение. Гарри бросил взгляд на душевую лейку: из нее полилось гораздо больше воды. — Как насчет небольшой водной битвы? — спросила Аква, и Гарри едва успел осознать ее слова, как на него обрушился поток ледяной воды. Он на мгновение зашипел, и перевел дыхание, а затем ответил заклинаниями.***
Вскоре среди зрителей появился Гарри, его волосы были еще влажными после водной битвы с Аквой. Он увидел, что Зелретч достал «Ежедневный пророк», и Гарри бросил взгляд на первую страницу, после чего ему пришлось прищуриться. Заметив, что Гарри смотрит на него, Зелретч протянул ему газету. — Ха, — сказал он. — Насколько глупыми они могут быть? — Что это? — спросил Вейвер, и приподнял бровь. — И почему ты всё ещё мокрый? Гарри покачал головой и снова посмотрел на статью в своей руке. — Мои волосы всё ещё мокрые, потому что я только что встретил наяду, а магические методы сушки волос могут повредить их, чего я не хочу. Что касается статьи, ты помнишь Уизли? Вейвер кивнул, но, очевидно, его японские друзья-маги не поняли. — Ну, они довольно бедная семья, — Гарри объяснил ради Рин, Широ и Сакуры. — Судя по этому, они выиграли в лотерею. Самое глупое, что они не собираются ничего откладывать, а спускают почти все деньги на поездку в Египет на месяц. Конечно, у них есть сын, который работает там разрушителем проклятий, но серьезно? Они даже не могут позволить себе палочки для своих детей, а как только у них появляются деньги, они их тратят, неудивительно, что они бедны. Гарри покачал головой, а затем использовал заклинание теплого воздуха, одно из немногих, которые он действительно использовал на своих волосах, и начал пытаться убрать последнюю влагу из своих черно-фиолетовых волос. Гарри посмотрел на поединок и увидел, что Аполлин Делакур сражается с другой женщиной. Теперь, когда её контроль над мужчинами не давал ей такого преимущества, Гарри смог увидеть, насколько она хороша. Это было весьма впечатляюще, она явно знала, что делает. Единственное, в чем Гарри мог бы её упрекнуть, так это в пристрастии к огненным заклинаниям: она постоянно использовала огненные хлысты, огненные шары, огненные стены, и Гарри был уверен, что огненные существа, которые бегали по арене, — это адское пламя. Гарри покачал головой, глядя на то, что делала противница Аполлин. Хотя обычно вода побеждала огонь, правила волшебства с этим не всегда соглашались. Никакое количество воды не сможет потушить адское пламя, и, похоже, у Аполлин было сильное сродство с этой стихией, что ещё больше придавало ей силы. Он покачал головой, когда противница француженки применил чертовски мощное «Аква Эрукто», покрывшее всю арену водой на дюйм или два. Возможно, это была плохая идея, так как вода вскоре превратилась в пар, и Гарри начал ворчать, что только высушил свои волосы, так как он был в первом ряду, и на него попало много пара. Проблема заключалась в том, что тварям из адского пламени можно было приказать искать тепло тела, и, при условии осторожности и силы воли, Аполлин Делакур могла остаться незатронутой этим заклинанием. Крик с арены, раздавшийся не со стороны Аполлин, дал понять Гарри и всем остальным, что последнее заклинание сыграло против своего хозяина Несколько основных заклинаний ветра спустя, и пар с арены рассеялся, показав, что Аполлин Делакур не получила новых повреждений, но ее соперница сильно обгорела. После этого поединок длился недолго, так как обожженная женщина сильно пострадала от травм, и Делакур была объявлена победительницей. — Хм, так вот оно что, да? — пробормотал Гарри, и Эвриала подняла бровь. — О? Влюбился в женщину постарше, да, Гарри? — она поддразнила его, но Гарри покачал головой. — Несмотря на её физическую привлекательность и сверхъестественную силу, которую она излучает, нет, победитель этого матча должен был стать моим партнером в завтрашнем раунде, — ответил Гарри. Эвриала надулась, лишившись возможности поддразнить младшего брата. — Значит, в следующем раунде вы с ней будете сражаться вместе, так? — спросила Рин. — Если это так, то когда вы двое будете планировать, что будете делать во время поединка? Я знаю, что мы видели, как она использует много огня, но это довольно мало, чтобы строить вокруг этого свою стратегию. Ты сам показал только свою скорость, черные ключи и вчерашнюю неразбериху, и этого ей будет недостаточно, чтобы судить о тебе. Гарри покачал головой. — Это правда, если бы мы вместе придумали план, но есть проблема, — Рин подняла бровь, и Гарри улыбнулся ей. — Дуэль после матча два против двух поставит победителей друг против друга. Если я и Аполлин Делакур выиграем завтрашний матч, то мы встретимся в четверг. Как ты наверняка знаешь, чем лучше мы представляем себе возможности друг друга, тем легче нам будет, так что совместная работа — это обоюдоострый меч. Гарри поднялся с перил, на которые опирался, и немного выпрямился. — Тем не менее, чтобы попасть в этот раунд, нам сначала нужно выиграть парный матч, так что будет разумно поговорить с ней позже, возможно, когда она будет смотреть матч сегодня днем. Рин кивнула, а Зелретч с любопытством посмотрел на него. Все они понимали, что Гарри не выдаст всего, как и Аполлин Делакур, особенно такому юному человеку, как Гарри. Они решили оставить все в его руках: на женщин её обаяние не действовало, и Лиз, Фран и Лен всегда могли забрать его, если он начнет пускать слюни.***
Как оказалось, Гарри встретил Аполлин Делакур раньше, чем ожидал. Он возвращался в свою комнату, чтобы поработать над небольшим проектом, который он ни при каких обстоятельствах не позволил бы увидеть Зелретчу. С помощью ноутбука, подаренного Вейвером на Рождество, он пытался проанализировать арифмантические уравнения и правила, лежащие в их основе. Как в двоичном, компьютерном языке, используется основание два числа, так и в арифмантии предпочтение отдавалось числам три, семь и тринадцать. В то время как в самых распространенных подсчетах использовалось десять, эти альтернативы несли в себе некое магическое значение. Гарри покачал головой: «почему и кто решил, что три, семь и тринадцать такие особенные?» Тем не менее Гарри занес в базу данных практически все известные ему матрицы заклинаний и начал искать взаимосвязи между ними. Это оказалось на удивление эффективным. Оказалось, что заклинания состоят из множества блоков — коротких уравнений, которые находятся в разных матрицах, но при соединении образуют заклинание. Когда он сопоставил движения палочки с некоторыми из них, то обнаружил довольно интересные результаты. Укол, как правило, соотносился с числом тринадцать, взмах — с семь и так далее и тому подобное. Если бы не ноутбук, который вычислял все цифры, то расчеты, которые он сейчас делал за минуты и часы, то это бы заняло недели или месяцы. Это была одна из частей его проекта, которая продвигалась успешно. Главной целью Гарри было повторить магическую систему, которую он видел в том проклятом аниме, которое Зелретч заставил его смотреть, — Девочка-Волшебница Наноха. Насколько Гарри понял, магическая система состояла из трех частей, которые можно было приравнять к Магическому ремеслу его мира и двух, которые можно было приравнять к алхимии, но с добавлением технологий. Магическое ремесло, которое, по его мнению, было связано с арифмантикой, древними рунами и магической теорией. В сериале на некоторых крупных атаках появлялись рунические массивы и круги, которые служили фокусом, усилителем или другим эффектом в заклинании. Кроме того, было видно, как работают заклинания: казалось, что устройства вычисляют множество цифр, чтобы заставить заклинания работать, и это, судя по всему, очевидно, включает в себя арифмантику. Алхимия, похоже, была связана с ускорением мысли и разделением памяти — двумя навыками, которыми Гарри уже обладал. А сейчас он пытался понять, как можно воспроизвести эффекты, которые он видел в аниме, а затем использовать рунические массивы и арифмантику для их осуществления. Его собственные умственные способности использовались для преобразования этого эффекта в цифры, которые он мог отправить на устройство-заменитель, которое также пересчитывало цифры и генерировало эффект, питаясь его собственной праной. В данный момент Гарри использовал свой ноутбук, модифицированный с помощью рун и алхимии, для запуска этих схем и использовал его в качестве заменителя, пока не начал по-настоящему изучать эту часть проекта. Пока что всё шло хорошо. Защитные заклинания, которые использовала Наноха, были восстановлены на основе арифметических расчетов заклинания «Протего» и некоторых защитных заклинаний, которые Гарри успел раздобыть. Насколько Гарри знал, в аниме использовалось семь частей магии. Атака состояла из стрельбы, бомбардировки, ближнего боя, зоны поражения и усиленных магией атак. Затем была защита, состоящая из барьеров, щитов и ограничивающего поля. Затем были заклинания типа «Захват», «Связывание» и «Клетка». Заклинания типа «Силовое поле» делились на «Щит» и «Зону». Заклинания поддержки повышали возможности, ослабляли врагов или помогали в передвижении, например полет или телепортация. Также сюда входили Иллюзия и Вызов, в которые Гарри пока не собирался углубляться. Из тех, что он рассматривал, Гарри заметил забавное сходство между его сферами и базовыми стрелковыми атаками. Его эквивалент бомбардирующих заклинаний ограничивался заклинаниями Волшебников, которые использовали давление или огонь по площади, и не приближались к той силе, которую можно было увидеть в аниме. Гарри надеялся, что, когда проект будет завершен, он сможет использовать минимум магической силы для намного большего эффекта. Уже сейчас, просто проанализировав и изменив некоторые базовые структуры заклинаний, он смог сэкономить энергию своих заклинаний и значительно повысить их эффективность. В этом году Гарри с нетерпением ждал Арифмантику. Он просмотрел несколько учебников и понял, что поначалу это не слишком увлекательно. Нужно было запомнить значение определенных чисел, причины, по которым они важны и для чего их можно использовать. Например, три было чисто защитным числом, и было очень устойчивое число с магической точки зрения. Число три часто использовалось в защитных чарах, и так было уже долгое время. Ещё одна вещь, в которой Гарри продвинулся, — использование систем расчётов, отличных от основы десять. Он изучал двоичную систему единиц, когда год с лишним назад начал искать способы использования технологий в магии. В процессе он выучил двоичную систему и легко перешел на основу три, семь, тринадцать и шестнадцать, причем последнее оказалось для него чем-то вроде личного вызова и самым сложным на сегодняшний день. Гарри полагал, что его ускорение мышления и раздел памяти могут немного обманывать, но, тем не менее, он использовал их в полной мере. И считал, что все таланты, которыми ты обладаешь, нужно использовать в полную силу, независимо от того, есть они у других или нет. Нет ничего хорошего или правильного в том, чтобы замедлять своё развитие только для того, чтобы другие чувствовали себя лучше, — просто мешает выкладываться на полную. Как бы то ни было, у Гарри в комнате был установлен ноутбук, и он проверял, как программа справляется с управлением базой данных, а также следил за ходом создания своего личного защитного заклинания. Гарри был немного разочарован тем, что после двух дней работы он составлял всего шестьдесят три процента, но он пожал плечами: «Могло быть и хуже». Он полагал, что сложность заключалась в том, чтобы связать некоторые из более эзотерических защитных заклинаний в одно, которое уравновешивало бы защиту и эффективность. Гарри вместил туда заклинание, которое пока не мог применить даже сам, — заклинание, создающее прочный барьер из затвердевшего воздуха, которые, не могли пробить самые сильные темные заклинания. Оно не могло остановить непростительные, но у Гарри был небольшой план на этот случай. По его задумке, к нему должно было быть привязано легкое колдовство, вызывающее прозрачные шестиугольные панели, которые будут удерживаться за затвердевшим воздухом. Проблема заключалась в том, что он фактически переходил к созданию заклинаний — тому, что лишь вскользь затрагивалось на уровне ЖАБА и относилось к продвинутому уровню мастерства Арифмантики. Гарри оставил ноутбук в покое, наложив на дверь несколько запирающих и запечатывающих заклинаний в дополнение к своим чарам и ограничивающим полям, — в конце концов, он не хотел, чтобы кто-то входил в его комнату без приглашения. Он повернулся, чтобы направиться обратно к креслу, и буквально натолкнулся на Аполлин Делакур, ну, по крайней мере, на её грудь. Гарри вздохнул, отступая назад, и посмотрел в лицо женщине. — Мои извинения, я не смотрел, куда иду, — Гарри заговорил по-французски, чем немало удивил женщину. — Теперь, когда мы познакомились, не хотите ли обсудить наш следующий матч, ведь мы должны сражаться рядом друг с другом. Аполлин улыбнулась, и хотя улыбка казалась теплой, в ней было что-то такое, что вызвало у Гарри любопытство. — Полагаю, это правда. Не хотите ли вы поговорить со мной, пока мы будем наблюдать за следующим матчем? Насколько я понимаю, вы здесь с несколькими весьма колоритными личностями, и они, несомненно, привлекли внимание многих присутствующих. Гарри хмыкнул, но согласился с ней. Он был прекрасно осведомлен о некоторых взглядах, которые бросали на его спутников. Были и те, кто смотрел на них с вожделением — в конце концов, возле него было несколько довольно красивых женщин, — а некоторые были просто любопытны. Были и настороженные взгляды тех, кто больше прислушивался к своим инстинктам, и взгляды тех, кто узнал в нем мальчика-который-выжил. Он, конечно, не обращал на них внимания, но у него возникло искушение нанести телесные повреждения, когда один парень попытался обнять Сфено и завязать с ней разговор. Ему это не понадобилось, она была более чем способна позаботиться о себе сама, но Гарри это ничуть не радовало. Помимо того, что юридически Сфено была любовницей Гарри, что он сам старался выкинуть из головы, она была прежде всего семьей, а семья была очень важна для Гарри. Он слышал о Медузе от Сфено и Эвриалы, много-много историй, и именно с нее Гарри мысленно брал пример, осознанно или нет. Гарри держался поближе к Аполлин, когда она шла сквозь толпу, а её шарм помогал Гарри скрываться за многослойными чарами, которые он наложил на себя. Это оказалось весьма эффективным: каждый мужчина смотрел на Аполлин, когда она шла впереди него, а его собственные чары отводили от него взгляд, даже тех женщин, которые сочли бы его «слишком милым». Они же также помогали ему не стоять на ногах, так как, несмотря на скачок роста, Гарри всё ещё был далеко не самым высоким человеком на свете и всё ещё был ниже среднего. Когда Гарри прибыл туда, где находились друзья и семья Аполлин, по совпадению почти напротив того места, где находилось их место. Там была женщина, которая выглядела не более чем на пять лет старше самой Аполлин. Между ними тоже чувствовалось что-то родственное, и мысли Гарри подтвердились, когда Аполлин обратилась к ней как к Матери. С ними был мужчина, на которого, казалось, лишь слегка подействовал их шарм, но его глаза то и дело слегка затуманивались, а сам он подергивался, когда переводил взгляд. Там же находились две молодые девушки, старшей из которых на вид было лет пятнадцать или около того, а младшей — около шести, может быть, семи. — Думаю, мой спутник не нуждается в представлении, но, несмотря на это, я представляю вам Гарри Поттера. Я буду с ним в паре в завтрашнем матче против русского Горелова и того, кто выиграет этот раунд, — затем Аполлин повернулась к Гарри и представила свою семью. — Это мой муж Ален, мои дочери Флёр и Габриэль, а также моя мать Клэр. Гарри посмотрел на мужчину и пожал ему руку — этого знакомства оказалось достаточно, чтобы привлечь его внимание, — а затем взглянул на двух девочек, Флёр и Габриэль. Старшая из них, Флер, казалось, смотрела на него настороженно, но протянула руку, которую он поцеловал, прежде чем она усилила на нём своё внимание. А вот младшая была совсем другой: она казалась полной энергии и подпрыгивала на месте от возбуждения. Она так быстро лепетала по-французски, что Гарри порадовался, что понимает этот язык: если бы нет, у него бы точно разболелась голова от попыток понять её. Гарри повернулся к женщине по имени Клэр и почувствовал, насколько силен её шарм. Его разум был достаточно силен, чтобы защищаться от нее, да и присутствие Холли так же помогало, но Гарри знал, что если она перестанет сдерживать себя, то сможет поработить почти каждого из присутствующих здесь мужчин. — И вам здравствуйте, мадам, — Гарри поприветствовал её, и наклонился, чтобы поцеловать ей руку, как он делал это с Флер и Габриель. Клэр, казалось, пристально смотрела на него и была в замешательстве, как и Аполлин. — Надеюсь, вы не против, что я спрашиваю, молодой человек, но кто вы? Возможно, вы не видите нас за этой повязкой, хотя я в этом сомневаюсь, но зрение не нужно, чтобы почувствовать наш шарм. Вы, очевидно, чувствуете его, но на вас он действует даже меньше, чем на моего зятя, а у него очень сильное сопротивление, — Гарри перевел взгляд на Алена, и его глаза, казалось, слегка затуманились. Клэр, похоже, поняла его вопрос и ответила на него. — Он мог бы легко противостоять шарму наполовину вейлы, даже если бы он был не просто пассивным, но, когда здесь присутствую я и несколько друзей моей дочери, это уже слишком, — Гарри кивнул головой. — Значит, я был прав, вы — вейла. Я почувствовал природу вашей магии, и это была моя первая теория, и я рад, что она оказалась верной. Что касается меня, то, с чего вы взяли, что я не человек? — с веселым голосом спросил Гарри. Ему было совершенно безразлично, что кто-то может сказать, что он не человек, но ему было любопытно, как он может это сделать. — По ауре, — сказала ему Аполлин и, когда увидела как он перевел на неё взгляд, пояснила. — Вейлы, сирены и некоторые другие магические расы могут видеть ауру и определять человека. Аура человека имеет тенденцию меняться между белым и черным, но чаще всего это оттенок серого. Однако в вашей ауре есть части, которые, безусловно, являются чисто черными, и обычно это вызывает тревогу, особенно у столь юного человека, и к тому же, в вашей ауре нет ни белого, ни серого. В основном она фиолетовая и красная, но есть и немного коричневого и зелёного, это самое необычное, что я когда-либо видела, ведь обычно ауры бывают не более чем двух цветов, а это большая редкость. — Ха, — пробормотал Гарри. — Придется найти способ замаскировать и это, — затем он вернул свое внимание к Клэр и Аполлин, все остальные наблюдали за этим. — Что касается того, кто я, то уж точно не человек. Честно говоря, я и сам не знаю, кто я, и предпочитаю не заморачиваться на эту тему. Они, казалось, согласились с этим, но старшая дочь, Флёр, похоже, уловила смысл сказанного Гарри и на мгновение с любопытством посмотрела на него, прежде чем вернуть свое внимание к текущему матчу. Гарри взглянул на Аполлин, и они встали бок о бок, чтобы наблюдать за поединком. — Шведский вампир победит в этом поединке, — сказал Гарри. Аполлин приподняла бровь и почти сразу же вернула свое внимание к матчу, который проходил перед ними. — О? И как же ты догадался? Отсюда кажется, что немец выигрывает этот бой, — Гарри оскалился в клыкастой ухмылке, указывая на определенные участки арены. — Посмотрите туда, посмотрите, где вампир пролил свою кровь, — Гарри дал ей время осмотреть арену. — Вампиры обладают естественным контролем над собственной кровью, даже после того, как она покидает их тело. Кроме того, во вчерашнем матче Швед был быстрее, а некоторые уклонения были просто нереальными, а травма не повредила его ноги, так что он должен сохранять всю свою скорость. Мгновение спустя Гарри убедился в своей правоте: вампир увернулся от заклинания своего противника, и часть его крови попала на ноги немца. Ухмылка озарила лицо вампира, когда мгновение спустя кровь превратилась в иглы, пронзившие ноги немца. Пока немец ковылял, вампир начал произносить какое-то заклинание, указывая на кровь, разлившуюся по арене. Похоже, это был какой-то связующий ритуал с использованием крови в качестве магического катализатора, в то время как большинство людей использовали бы другие жидкости. Брызги крови засветились, и вскоре из нее появились цепи, образовавшиеся в результате кристаллизации крови и связавшие «то, что не было похоже на него», или, другими словами, противника вампира. — Похоже, ты был прав, — сказала Аполлин, хотя сама не была особенно удивлена. — Полагаю, сейчас самое подходящее время поговорить о стратегии. Как ты, наверное, догадываешься, у меня есть сродство с огнем и воздухом, причем больше к последнему, чем к первому. Я могу использовать свой шарм, чтобы запутать противников-мужчин, но на женщин оно действует только в том случае, если они лесбиянки, и более эффективно, если они сами это признают. А что у тебя? Гарри улыбнулся ей, его клыки были хорошо видны. — Моя главная сила — это скорость. То, что люди видели в последнем моем матче, — это ещё не всё. Я очень хорошо подготовился, и, помимо черных ключей и зелий, которые уже видели, у меня есть чакрам, который возвращается ко мне, а также несколько других маленьких сюрпризов. Что касается заклинаний, то я предпочитаю более короткие заклинания и не отдаю особого предпочтения той или иной ветви магии. Я умею использовать анимацию вещей, и иногда мне нравится шокировать людей числом. — Полагаю, под землей есть место, где мы можем попрактиковаться, хочешь посмотреть, как мы будем работать вместе? — спросила Аполлин, и Гарри на мгновение задумался. Не дождавшись его ответа, она заговорила снова. — Я бы тоже хотела потренироваться против тебя, мне кажется, ты будешь довольно опасным противником, несмотря на свои года. Гарри согласился, и они назначили встречу на половину восьмого вечера, чтобы провести тренировочный поединок друг против друга. И договорились взять с собой по два человека из своей группы, чтобы попрактиковаться в совместном сражению. Гарри уже знал, кого он приведет, но что Аполлин сделает с Арк и Альтруж?***
— Она всегда… такая? — спросила Аполлин у Гарри, когда они вдвоем отправились в свои комнаты, а их спутники направились к лагерю снаружи. — Да. Но я рад, что она такая одна, не думаю, что смогу выдержать вторую Арквэйд, — пробормотал Гарри в ответ. Надо сказать, что Аполлин была весьма удивлена появлением Альтруж и Арквэйд, даже очень. Если Альтруж относилась к бою серьезно и была хорошим соперником, время от времени помогая им разобраться с некоторыми недостатками в командной работе, то Арквэйд оказался просто разрушительной силой. Это не значит, что её участие не помогало, просто было трудно выработать единую стратегию против них, когда одна из сестер была настолько непредсказуема. Действия Альтруж можно было предсказать, так как она, казалось, имела четкую схему своих атак, но Арквэйд была похожа на воздушного змея. При хорошей командной работе и некоторой удаче они могли бы нейтрализовать Альтруж, во всяком случае, на том уровне, на котором она сражалась, но с Арквэйд все зависело от удачи и индивидуальной реакции. Гарри полагал, что это лучше, чем быть предсказуемым, так они смогут узнать, на что способны, если их заставят думать на ходу. Больше всего Гарри был благодарен за свою скорость, поскольку Аполлин на все отвечала «Уничтожить огнем!», что бы она ни делала. Гарри знал, что огненно-замораживающие чары не смогут противостоять более сильной магии Аполлин, но они определенно снимали напряжение, и Гарри сделал мысленную заметку попробовать найти что-нибудь, что могло бы свести на нет Адское Пламя, любимое заклинание вейлы. Гарри попрощался с ней, когда добрался до своей комнаты, одной из самых дальних под землей. Он не знал, как они распределяют комнаты — по каким-то переменным или просто наугад, — но ему здесь было очень хорошо. Но не его партнерше. Из-за того, что её стихии — огонь и воздух, так что под землей и под водой ей было бы несладко. Хотя, признаться, Гарри и сам любил воздух. Он иногда летал на своей метле и получал от этого огромное удовольствие. И был немного разочарован тем, что его не взяли в команду по квиддичу, но, во-первых, он никогда толком и не пытался, а во-вторых, у него было так много собственных проектов, что был немного занят, чтобы заниматься подобными вещами. Попрощавшись с Аполлин, Гарри отправился в свою комнату. И как только закрыл дверь, Лиз и Фрэн материализовались, а Лен перешла в человеческий облик. Он подошел к ноутбуку и увидел, что процентное соотношение уже достигло семидесяти процентов. — Итак, что вы думаете о моих шансах на победу? — Гарри спросил Лиз и Фран, когда Лен забралась к нему на колени и протянула ему щетку. Гарри захихикал, когда начал расчесывать волосы Лен, а её глаза закрылись от удовольствия. — Думаю, в следующем раунде у тебя все получится. С этой женщиной на твоей стороне вампир будет хрустящим барбекю. Я посмотрела, он носит какой-то амулет, думаю, именно это и не дает ему умереть от такого количества солнечного света. Но независимо от этого у него все равно будет сильная слабость к теплу и свету, — сказала ему Лиз. Фран продолжила, на этот раз рассказывая о русском Горелове. — А вот другой, похоже, очень любит заклинания постепенного разрушения. Он постоянно применял что-то, вызывающие гниение и разложение, причем не только органической материи. Хотя его сила не мгновенного действия, он кажется человеком, который сначала изматывает кого-то, а не пытается сразу преодолеть его защиту. Огонь не так уж хорош против этого, поэтому я думаю, что тебе следует разобраться с ним, пока Делакур разбирается с вампиром, хотя вы могли бы тайком помогать друг другу, если представится такая возможность. Лиз кивнула. — Думаю, лучшее, что ты можешь сделать, — это уничтожить русского до того, как он успеет слишком сильно тебя ослабить, а затем наслаждаться зрелищем, пока вейла будет разбираться с вампиром. Почему бы тебе не использовать против русского несколько своих зелий? Я знаю, что люди теперь будут уворачиваться, когда ты их бросишь, но если ты произнесешь заклинание и разрушишь его до того, как оно попадет в противника, то это даст свои плоды. Легкий смех Холли в голове Гарри привлек его внимание. «Позволь мне разобраться с ним. Представляешь, как они будут шокированы, когда двенадцатилетний мальчик превратится во взрослую женщину? Я бы тоже хотела поучаствовать, а поскольку я близка к тому, чтобы стать фамильяром, то это совершенно легально на этом турнире». Гарри покачал головой и вздохнул. — Хорошо. Я начну матч с того, что брошу в противников несколько случайных зелий, а потом позволю Холли немного повеселиться, думаю, она этого заслуживает, — на лице Гарри вдруг появилась злая ухмылка. — Есть и ещё кое-что, что мне удалось выяснить. Я незаметно проверил свою теорию, когда мы с Аполлин сражались против её матери и подруги, Шарлотты. Патронус может влиять на Адское пламя, и вы готовы сделать ставку, что мои патронусы могут сделать немного больше, чем она ожидает? Я приберегу это для себя против Аполлин, у меня сейчас в голове их около двух сотен, и я не боюсь их использовать, — усмешку Гарри в этот момент можно было назвать откровенно злой, но он, конечно, не имел ничего против.***
Гарри стоял рядом с Аполлин у одного края дуэльного помоста, а напротив — шведский вампир, которого звали Эллстром, и русский, Горелов. Вампир стоял прямо, в нейтральной позе, а Горелов был повернут немного в сторону от них двоих, и согнул колени, — более оборонительная стойка. Гарри и Аполлин готовились к поединку, и в воздухе витало напряжение. Его партнерша подняла палочку высоко в воздух, и заняла довольно агрессивную позицию, а Гарри расположился так, как ему было удобно: одна рука лежала на полу перед ним, а колени были согнуты и готовы к внезапной вспышке скорости. Рука Гарри — та, что не была на полу, — была в кармане, и в ней уже было зелье. На самом деле, Гарри закрутил свои длинные волосы вокруг четырех других «бомб» с зельями, и был готов к броску. Когда объявили старт, Гарри помчался вперед, уворачиваясь от заклинания, посланного в него Гореловым. Русский, похоже, ожидал, что Гарри приблизится к нему и вступит в ближний бой, и швырнул какое-то заклинание в землю у его ног. Гарри усмехнулся и прервал свой бег, позволив зельям разлететься в воздухе, а затем разбил их с помощью взрыва своей палочки. Зелья каскадом полетели на Горелова, и Гарри задумался, что же это были за зелья, ведь он выбрал их совершенно случайно. Затем он начал переходить в форму Холли и передал ей контроль над своим телом. Он был рад, что трансфигурировал свою одежду во время перехода: если бы попытался сохранить её, то большой бюст Холли наверняка прорвал бы её. Все стихло, когда Гарри закончил трансформацию и оставил Холли вместо себя. Даже Аполлин удивленно моргнула, заметив эту внезапную перемену. Как уже говорилось, вейла может видеть ауры, а аура Гарри только что резко изменилась, перейдя в коричневый цвет, который раньше был частью его ауры. Она была удивлена, ведь это должно было быть невозможно, по крайней мере, так быстро. Он словно стал совершенно другим существом, и, насколько она могла судить, так оно и было. Даже метаморф, меняющий пол, сохраняет свою «сущность», свою природную форму, и если знать, что искать, то эти признаки можно заметить. Но только не в случае с Гарри: его сущность теперь была женской, а раньше была мужской, она была в этом уверена. Ей удалось избавиться от замешательства и продолжить дуэль с Эллстромом. У нее было естественное преимущество перед вампиром, и она его использовала. Ей не потребовалось много времени, чтобы одержать победу: она загнала его в угол своими огненными существами, и он не мог их остановить. Она чуть не показала злобную усмешку: ее стихия — огонь, а слабость вампиров — огонь. Неужели у него есть хоть какая-то надежда, когда она использует именно свою любимую стихию? Легкое девичье хихиканье прервало её внутреннее злорадство, и она посмотрела на Гарри, нет, не на Гарри. Не-Гарри хихикал, как школьница, и выпускал заклинание за заклинанием, уворачиваясь от всего, что посылал в него Горелов. Это было довольно невинное зрелище: рыжеволосая пышногрудая женщина кружилась, как маленькая девочка, и, казалось, просто веселилась. Это совершенно не походило на то, как сражался Гарри, и это было очень неприятно. Если он был быстр, точен и наносил удары, как змея, то эта женщина, кем бы она ни была, была гораздо более беззаботной, но, похоже, она не пропускала ни одного удара. Она, без сомнения, была искусна, и, похоже обладала невероятно широким спектром заклинаний. Аполлин не думала, что ей доводилось видеть одно и то же заклинание дважды, но оно было настолько не похоже на Гарри, что это было не смешно. Аполлин почувствовала стиль Поттера, когда они тренировались вчера вечером, и, честно говоря, была впечатлена. Она подумала, что если бы он действительно атаковал с желанием убить, то из него получился бы неплохой убийца. Стиль Гарри, когда он не экспериментировал с зельями или чем-то ещё, что его заинтересовало, в значительной степени зависел от скорости и его реакции, которая была безумно хорошей, и он всегда целился в слабую точку. Будь то сустав, нервный узел, или что-то ещё — всё было одинаково. Она знала, что Гарри показал ей далеко не всё, как и она ему. Её манипуляции с огнём простирались гораздо дальше, чем то, что она демонстрировала до сих пор. Если бы в этом была необходимость, она могла бы управлять более чем четырьмя дюжинами огненных существ гораздо больших размеров, чем те, что она использовала, но она не хотела выдавать этого, если не было необходимости. Ей было интересно, что ещё припрятал в своих рукавах Гарри Поттер. Вскоре после этого бой закончился, и они с Гарри оказались явными победителями — их противники просто не смогли с ними справиться. Она посмотрела на Гарри, который стоял точно так же, как и раньше, а не на кареглазую женщину. После чего нахмурилась: она не знала способа, с помощью которого один человек мог бы превратиться в другого, кроме чар, оборотного зелья и других подобных вещей, но ни один из них не менял ауру. Это очень смущало и интриговало, и она постарается держать ухо востро, чтобы услышать все, что люди могли бы рассказать о Гарри Поттере.***
Гарри снова был в своей комнате, в которой жил на время турнира, и что-то нажимал на своем ноутбуке. Он взглянул на матрицу заклинаний, которую создавал, и она показалась ему довольно грубой. Впрочем, то, что там было, вполне могло сработать. Может быть, это и не такая хорошая защита, как ему хотелось бы, — всего семьдесят два процента, но в какой-то мере она сработала бы. Проблема заключалась в том, что программирование Гарри было несовершенным. Он пытался создать настолько совершенную защиту, насколько это было возможно, а затем постарался сделать её как можно более эффективной, вместо того чтобы создать матрицу заклинаний, объединяющую обе эти вещи, чтобы добиться лучшего баланса. Щит Протего был хорошим примером эффективности, хотя он и не был самым сильным щитом на свете, но не требовал много энергии. А «Призматический барьер» был примером чрезвычайно прочной, чисто магической защиты, но требовал больше единиц энергии на единицу защиты, чем все остальное. Нет, Гарри придется создавать собственное заклинание щита с нуля, если он хочет чего-то добиться, и у него уже есть основа для его идей — шестиугольник. Шестиугольник, по мнению Гарри, был довольно интересной формой. Первоначальная идея Гарри заключалась в том, чтобы сделать направленный щит, как круглый щит, в том самом аниме. Для этого он создал бы его на основе системы семи — магически мощной системы чисел, которая начинается от нуля до шести, — и использовал бы центральный шестиугольник в качестве опорной точки щита. Затем использовал шесть других шестиугольников, по одному с каждой стороны от точки опоры, и связал их вместе, чтобы сформировать щит. Используя эту основу, он мог бы сделать щит, не используя ничего, кроме них, а затем объединить эти две идеи, чтобы создать вокруг себя полную сферу защиты. Пентаграммы и шестиугольники вместе создадут относительно устойчивую структуру, которая вполне сгодится в качестве щита или барьера. Записав свои идеи по поводу щита, Гарри начал работать над основным атакующим заклинанием. Сферы Гарри достигали практически того же самого, но если уж он собирался сделать это, то собирался сделать это правильно. В итоге Поттер понял, что для атакующего заклинания лучше всего подойдет нестабильная форма, чтобы оно могло быстро высвободить силу при ударе, и решил использовать основу — тринадцать, чтобы дать больше переменных, так как это уравнение будет легче разрушить и вызвать разряд. Взяв это за основу, он мог добавить в систему двенадцатиугольник, чтобы получить атаку в форме шара. С нестабильной матрицей заклинания, силой атаки и ментальными расчетами, направляющими его, это было бы неплохим эквивалентом базовых атакующих заклинаний, встречающихся в этом аниме. Эти два элемента, щит и базовая атака, были практически всем, в чем Гарри был достаточно уверен, чтобы попытаться создать их прямо сейчас. Когда он вернется в Хогвартс и рядом с ним будет кто-то, кто хорошо освоил этот предмет, тогда он сможет попробовать что-нибудь вроде заклинания ковровой бомбардировки. При условии, что ему удастся поработать над оптимизацией эффективности с помощью арифмантики и усиливающих рунных массивов. — Я знаю, что ты здесь, кем бы ты ни был, — неожиданно сказал Гарри и повернулся на своем месте, чтобы посмотреть, кто это бродит возле его комнаты. Приглядевшись, он увидел довольно молодую пару, судя по чертам лица, азиатской внешности, но Гарри действительно видел их раньше. Он усмехнулся. — Ник! Пенни! Я думал, вы не смогли прийти, заходите, поболтаем, — они шагнули в комнату Гарри и сбросили свои иллюзии только тогда, когда дверь за ними плотно закрылась. — Я тоже рада тебя видеть, Гарри. Ну что, поговорим? — спросила Пенни, и Гарри широко улыбнулся в ответ.