Им всем недостаточно платят

      В течение дня все преподаватели и ученики вернулись в Юэй. Даби сам вёл переговоры с крысом, и Ким Рок Су в их дела не лез – он привычно балансировал между тем, чтобы не знать лишнего, не взваливать на себя чужих проблем и тем, чтобы досконально узнать всё и о всех.       В утопичном мире Ким Рок Су игнорировал бы всех и вся, хлопал дверьми, отворачивался от того, что не хотел видеть и пропускал мимо ушей всё, что было неудобно слышать. Эти мечты слишком ставили любую приобретённую безопасность под угрозу, и Ким Рок Су их отметал. Он отмечал и запоминал всё, да, однако со временем быстро научился не лезть не в свои дела. То, что не приносило выгоды, не забывалось, но откладывалось в дальние закрома разума.       Пассивный сбор информации – вот как можно было бы назвать жизнь Ким Рок Су. Знать, во что вмешаться, когда и какие карты раскрыть, а про что даже не думать, навык нарабатываемый. Методом проб и ошибок, подталкивания самого себя вперёд, практики и невозможности остановиться, Ким Рок Су взял под контроль и эту часть себя.       Опыт подсказал, что дела Даби трогать не стоит – Ким Рок Су лишь устало нахмурился и метафорически махнул рукой на это дело. Своих забот всегда хватало.       Курсы преподавательства, конечно, закончились, но не было предела совершенству. Ким Рок Су сидел в своей квартире в общежитии, скрючившись на диване в окружении вузовских пособий по психологии детей и о преподавании в целом. Он то и дело прерывался на корректировки своих планов уроков в соответствии с узнанным материалом, вчитывался, упивался каждой строчкой и непозволительно много думал. Привычно залегла глубокая морщина-прорезь между бровей; порезанные о листы бумаги пальцы листали книгу в привычном темпе. Хотелось, конечно, взять в руки дрянной фэнтезийный роман, однако приоритеты были другими.       Лига устранена; в подполье Ким Рок Су вновь залёг на дно. Политику он никогда не любил, хоть и участвовал в ней напрямую семь лет, так что и от активного участия в делах Незу Ким Рок Су отказался. Обязанности секретаря были выполнены, последствия отгремели, Незу разъезжал по конференциям, а Ким Рок Су не наслаждался моментом покоя.       Покой – время странное и подчас более опасное, чем битва. В битвах есть своеобразный покой, и им Ким Рок Су жил и живёт: ритм взмахов клинков, инстинкт движений, привычность выкрикиваемых команд, а главное, автоматизм. Каждое действие отложилось и в голове, и в теле, зона комфорта, кровавая, полная рассчёта, опасности и ран, но привычная. Ужас, конечно, когда время замедляется вокруг, а плоть рвётся от напряжения, но к этому Ким Рок Су давно привык, знал, чего ожидать и как себя вести; ужас этот уже родной. При всей своей адаптивности он всё же предпочитал стабильность, а покой чистый, мирный, был территорией неизведанной, неизвестным ужасом.       Абьюзивные отношения «С ним плохо, но без него ещё хуже», только лишь с условием того, что Ким Рок Су не хватало не манипуляций, а одинокого латания собственных ран после рейдов, привычных отчётных форм, перестиранных множество раз бинтов и трёх комплектов постельного, из которых использовался лишь один.       Ким Рок Су – человек привычки. Оказаться в стоп-моменте после целой жизни круговерти, конечно, сюрприз.       День прошёл странно. Не зная, как бежать, куда и зачем, Ким Рок Су ходил целый день из угла в угол, опасно погружаясь в мысли. Нет, он совершенно не терял контроль, просто теперь действительно начинал осознавать многие вещи.       Сначала всплыли недавние события. Ким Рок Су хмуро размышлял о правовой системе, власти, системе героев, системе образования и дискриминации. С пространных размышлений он перешёл к частным: в голове проносились мириады информации и мыслей о ситуации Даби, Шото, прошлом Мидории и Бакуго, Киришимы и Ашидо, Токоями, Сёдзи – все эти дети попали под удар жизни. Думалось о лиге, Шигараки, Все За Одного и множестве других несущественных вещей. События проносились и оседали осознанием, наконец полностью устаканивались и принимались. Измученность залегла на глубину глаз и просочилась в кожу; Ким Рок Су был на грани хмурости и вздоха.       Так, в раздумьях и маянии подошёл к концу день. В дверь постучали – Ким Рок Су вмиг вытянулся, вытащил кинжал и бесшумно скользнул к двери. Взгляд в глазок слегка успокоил.       – Ким Рок Су, мы собираемся отмечать арест лиги. Шо и Заши хотят тебя позвать, но слишком тру́сы для этого, – Ким Рок Су с естественным безразличием открыл Каяме.       Факт того, что его пригласили, неожиданно чем-то откликнулся. Ким Рок Су не потрудился подумать, чем.       Грань того, что ему нужно знать, а что – необязательно, давно провелась под его разумом. Если начать саморефлексировать, недолго тронуться умом, погрязнув в неусвоенных чувствах.       – Они не тру́сы, возможно, у них остались проблески самосохранения в головах, – в воздух хмыкнул Ким Рок Су, но всё же последовал за Каямой на кухню. Тушение в собственных мыслях было занятием бесполезным и удручающим.       Ким Рок Су начал медленно привыкать к компании про героев. Он не сильно возражал против их нахождения рядом, и, пусть привязываться не спешил, уже по крайней мере притёрся. Ближе, чем его команда, на километры дальше, чем команда Ли Су Хёка – странное серединное состояние.       На кухне цивильно заседали практически все учителя Юэй. Даже Кан, Хигари, Инуи, Яги и Цементос, жившие в другом общежитии, были здесь. Герои на этот раз не разбились по парам, а обсуждали что-то всем составом – событие редкое, насколько Ким Рок Су мог посудить. В коллективе преподавателей не было слишком ярких разногласий и отношение всех друг к другу было не недоброжелательным, однако были те, кто друг с другом почти не общался. Для Ким Рок Су это было в новинку – команды апокалипсиса, напротив, функционировали как слаженные машины, об отсутствии тесных взаимоотношений речи не шло. Команда была всем, что осталось у тех людей.       В общем, не в этом дело и не о том речь. Ким Рок Су присел за стол, и началось... что-то.       Выпивка осталась забыта – не открыли ни одной бутылки вина, шампанского или коньяка. Слово за слово, начались бурные обсуждения стажировок.       – Ты представляешь! – Ямада взмахнул рукой, но этот жест показался Ким Рок Су не театральным, а естественным. – Каминари сказал, какой скверный у Бакуго характер, и это услышал Тодороки. «Как пожар в мусорном контейнере, ты чем-то похож на моего отца». Вы бы видели, как Бакуго бросился на этих двоих!       – Ты их разнял? – приподнял бровь Айзава.       – Нет! Это было на тренировочном поле, и я всё равно собирался подтолкнуть их к спаррингу.       Куросэ хихикнула.       – Ашидо и Мируко оказались очень хаотичным дуэтом! Думаю, даже взрывоопаснее, чем Бакуго рядом с Тодороки.       Ямада наклонился к Куросэ.       – Удиви меня.       – Они почти ограбили морковный киоск, сняли несколько танцевальных трендов в тик ток на фоне связанной банды вандалов и сражались друг с другом ножками деревянного стула.       Айзава звучно уронил голову на стол и буркнул:       – Даже не напоминай. Мне только предстоит отчитать Ашидо за это, и я совершенно не хочу слышать объяснения и детали. Мне не интересно, что творится в этих сумасбродных головах.       – На самом деле грабить – приятное занятие.       Несколько бровей поднялись в ответ на заявление Ким Рок Су.       – Ты? – Эктоплазм выглядел максимально удивлённым. – Вечно уставший, безразличный, рациональный, не тратящий энергию на бесполезные вещи и ещё куча эпитетов, применимых к Айзаве без кофе, и любишь грабить?       – Звучит как оксюморон, – вмешалась Каяма. – Мне не терпится услышать подробности.       – Я предугадал появление монстра. Нашу команду послали его убить; ещё одна команда должна была присоединиться к нам в качестве меры осторожности. Они не пришли, и вся команда, кроме меня, погибла, – Ким Рок Су отогнал запись, как особо назойливую мысль. – Я ограбил ответственных за координацию этой команды людей, и это было одним из лучших событий моей жизни.       Эту запись Ким Рок Су не отогнал, а быстро проглядел. Выражения лиц облажавшихся начальников, приказавших сбегать, рухнувшие на пол тела, деньги, медикаменты и секретная информация, попавшие в руки Ким Рок Су – рейд был во всех смыслах успешным за вычетом горечи потери единственного, что у него осталось. Жажда мести перекрылась опустошением и измученностью, но практически применимые вещи принесли выученное удовлетворение.       Ким Рок Су умело вынырнул из записи, когда заметил, что она начала принимать скверный характер. Разговоры слегка стихли после его пояснения о грабительствах, что заставило его нахмуриться.       – Это привычно и обыкновенно для апокалипсиса.       Не реагируйте так, будто это касается вас. Сердобольность, эмпатия и милосердие этих героев однажды загонят их в могилу.       – То, что это привычно, не значит, что это нормально, – Гончий Пёс, Инуи, вперился взглядом в Ким Рок Су.       – Нормальность переоценили. Это просто утопия идеалистов, не похоже, что жизнь или мир ей следуют.       Айзава буркнул согласие со своего места на столе, а Инуи продолжал временами поглядывать на Ким Рок Су. Вернулись спокойная атмосфера, странные темы и всеобщее обсуждение. Не было ужимок и неловкости, даже Ким Рок Су оказался втянут. Обсудили всё, от сплетней про учеников до политики и правости-неправости левых.       В какой-то момент появились настольные игры. Монополия быстро превратилась в борьбу за власть трёх титанов, – Ямады, Айзавы и Ким Рок Су, – в картах всех изничтожили Куросэ и Каяма, а в пантомиме неожиданно хорош оказался Эктоплазм. Воздух звенел от смеха и облегчения. Не было больше радости для учителей, чем знать, что ученики в безопасности, для героев – поймать злодеев, а для людей – не находиться под угрозой похищения или смерти.       Звучали странные истории.       – Я выросла в небольшом городке. В парке там стояла скамейка примирения, а около неё к земле прибиты две пары железных тапок. Их постоянно воровали. Один раз и я своровала себе тапочек, в какой-то момент я забрала ещё три, но скамейку украли вперёд меня. Новая скамейка прибита с использованием антипричудных средств, – Куросэ выглядела очень недовольной этим.       – Я воровала арбузы с ярмарки, – Каяма совершенно не раскаивалась.       – Я выносил в кармане куртки шоколадки! – Хизаши, как влитой, вписался в компанию воров. – Шота, давай, говори тоже!       – У меня налажены поставки контрабандного кофе, – буркнул, потакая своему другу, Айзава.       Какой всё же дружный коллектив.       К выпивке так и не притронулись, но так оказалось лишь интереснее. В какой-то момент начались танцы – будь Ким Рок Су хоть немного хореографом или ценителем, его хватил бы удар прямо там от представшего зрелища. К счастью, ни тем, ни другим он не был. Сущий Мик возился с колонками и силился подобрать хорошую музыку, Эктоплазм вальсировал с Куросэ, Айзава и Яги стояли по разным углам общей комнаты, Хигари танцевал... что-то с Каном, Цементос и Гончий Пёс слегка покачивались под наконец найденную музыку. Ким Рок Су же не встал из-за стола и лишь наблюдал.       По направлению к нему двигалась опасно весёлая Каяма, что редко предвещало что-то хорошее для чьего-либо здравомыслия.       – Станцуешь со мной?       Ким Рок Су не был тупым. Он увидел любопытство Каямы уже давно и принял его за то, чем оно и являлось – желание попробовать, простое как пять копеек. Каяма оказалась хорошей собеседницей и неплохим человеком спустя месяцы знакомства, но никаких романтических порывов и желаний что-то пробовать Ким Рок Су не испытывал. Он в целом таким не интересовался, да и не имел привычки давать людям ложные надежды. Лучше обрубить любые ожидания на корню, чтобы предотвратить ещё более болезненный финал.       – Нет.       – Хорошо, – она согласилась на удивление легко, чем только утвердила уверенность Ким Рок Су в сделанном выборе. – А один или с кем-то другим не потанцуешь?       – Я не умею веселиться, я слишком стар для этого дерьма.       Каяма только коротко усмехнулась на вторую часть фразы.       – Ты только на пять лет старше! Не разбрасывайся подобными выражениями, можно подумать, что мне и Хизаши до старости не далеко.       – А Айзава?       – А он всегда был стариком.       Танцы продолжались, и Ким Рок Су лишь наблюдал, но он никогда не чувствовал себя более причастным.       Этот мир был другим, так почему бы Ким Рок Су не попробовать играть по его правилам? Поверить и довериться он не сможет, но перестать сопротивляться и дистанционироваться – всегда выход.       И неужели он упустил семь лет со своей собственной командой, делая именно это?       По крайней мере, здесь он такого не допустит.