Им всем недостаточно платят

      – Планируются экзамены за год для первокурсников, – Ямада наклонился к Ким Рок Су через весь стол. – Будешь участвовать?       – Чего ради? – Ким Рок Су вопросительно выгнул бровь и сразу же вернулся к документам, оставив Ямаде развлекать других разбитых в хлам учителей.       Из-за приближавшегося конца не только семестра, но и года, все учителя были погребены в кучах контрольных, итоговых и прочих адских работ. Даже Яги, с его проблемами с желудком и пищеварительной системой в целом, пристрастился к кофе. Из складов достали дополнительных три кофейника, пару проводников и несколько раскладушек – преподаватели забыли о существовании общежития, окончательно забарикадировавшись в учительской. Один лишь Ким Рок Су изредка наведывался в архив, не доверяя Незу в том, что там не произойдёт очередного творческого хаоса. Видеть фиаско его своеобразного ухода за документами не хотелось в реальности, хватало записи атаса, встретившего Ким Рок Су в архиве, когда он впервые туда попал.       Была ещё и Эри. Она предпочитала виться рядом с Ким Рок Су по какой-то неведомой причине и даже сейчас сидела на стуле рядом с ним, изредка поглядывая и отрываясь от своей книжки, чтобы уточнить у него прочтение некоторых хираган. Ким Рок Су не позволял ей безвылазно прозябать в душном помещении днями напролёт вместе со страдальцами-учителями, поэтому вытаскивал её на улицу минимум раз в день и сам отдыхал как следствие.       Ничто по своей сути не изменилось, но жить стало легче и приятнее.       – Ради весёлых сеансов утирания носов первокурсникам, конечно! – Ямада разразился приглушённым ради Эри злодейским хохотом и множеством джазовых движений.       Эри недоуменно склонила голову и робко спросила:       – Дядя Ямада, а зачем вытирать носы первокурсникам? Они сами не могут?       – Ямада сказал это в переносном значении. Он просто подерётся с ними, – Ким Рок Су объяснил, равнодушно успокоенный тем, что Эри начинала доверять и задавать вопросы.       – А зачем им драться? Ямада хочет... причинить им боль?       В конце фразы голос Эри стих и вся она стушевалась, почти рефлекторно прижавшись к Ким Рок Су в страхе поднять на Ямаду взгляд.       На удивление, неуверенность Эри и её поведение никогда не раздражали Ким Рок Су. Он не обладал ангельским терпением к людям, хотя и умел это скрывать из практических соображений. Измождение и отсутствие ожиданий клокотали где-то в груди, давя и выматывая, но с Эри он не ощущал ничего подобного: только искренние, усталые пожелания лучшего, чем у него, будущего и вездесущая ответственность в перемешку с укоренившимся навыком наставления людей. Может, взыграло то, насколько они были похожи, а может повлияло и что-то другое – Ким Рок Су в своих ощущениях совсем не разбирался, да и это было неважно.       Важно было то, что Ямада одним высказыванием породил множество вопросов и высплывшей неуверенности в себе и окружающих, а Ким Рок Су почему-то был совсем не против объяснить всё это Эри.       Предупреждающий и хмурый взгляд на Ямаду он всё же направил – для профилактики.       – Эти дети будут героями, как Мирио и Мидория. Им нужно уметь драться, чтобы спасать людей от злодеев, как они спасли тебя. Ямада подерётся с ними, чтобы дети улучшили свои навыки в этом.       Эри задумчиво промычала, слегка расслабившись, и подняла взгляд. Ямада выглядел слегка виноватым, но всё же лучился светом во все стороны, ещё больше успокаивая ребёнка. Чего-чего, а навыка общения с детьми у Ямады точно не отнять – в этом Ким Рок Су убедился давным-давно.       – Да, Эри, всё так, я просто немного неправильно выразился. Извини!       – Н-ничего.       Недолгая заминка, за время которой Ким Рок Су покончил с парой страниц документов, а Айзава неподалёку звучно приложился лбом к столу после прочтения эссе, вероятно, Ашидо, и Хизаши вновь заговорил, не отрываясь от своей кипы бумаг:       – Так ты пойдёшь?       Весь зал слегка заинтересовался, вытянув шеи из бумажных завалов, как стайка сурикатов при неосторожном шорохе. Айзава приподнял голову, Кан слегка распрямился, Куросэ оторвалась от экрана ноутбука, Эктоплазм отложил учебные пособия, а Каяма запихнула работы студентов по черчению в папку.       – Нет, – вот так просто все снова приуныли и вернулись в бытие несчастных преподавателей периода выпускных экзаменов, один лишь Ямада решил настаивать.       – Почему же?       – Я доверяю вам развивать их потенциал. С моей стороны же достаточно одних уроков выживания.       Ямада задумчиво хмыкнул и вновь окунулся в документы.       Время, будь оно не ладно, уже не шло и даже не летело – мчалось на всех парах. Рутина сожрала Ким Рок Су с потрохами, алгоритмичная и бездумная. Тут и там случались всплески осознанности, но по большей части неделя прошла в промежутках между документами, обязанностями секретаря, уроками, вылазками к Тодороки и постоянным присутствием Эри рядом. Ким Рок Су вошёл в привычный режим, нырнул в это болото на глубину нескольких метров и оказался привычно потерян временем. Итоговые экзамены всех курсов прошли мимо него, однако другое событие его обязательно бы зацепило.       – Фестиваль культуры? – Ким Рок Су приподнял бровь на речь Ямады, когда пододвинул тарелку с едой поближе к Эри. – Будто мало вам дел.       Столовая взрывалась шумом даже сильнее, чем обычно: весь Юэй ликовал – учителя, ученики, работники – прошедшей неделе зачётов. Оставалась лишь одна неделя учёбы до каникул, и её по праву никто не воспринимал всерьёз. Наконец наступил блаженный миг расслабления, и его в полной мере ощутили все, кроме Ким Рок Су. Он всё ещё не мог воспринимать такие громкие шумы после безбожно тихого апокалипсиса и был максимально настороже. Даже Эри справлялась с этим лучше, чем он, хотя Ким Рок Су не показывал, насколько гам столовой на него влиял.       – Третьекурсники выпускаются. Это мероприятие прежде всего для того, чтобы у них остались хорошие воспоминания о последних днях в Юэй, – буркнул Айзава. Он выглядел хуже, чем ходячий труп, но по сравнению с собой с прошлой недели казался исключительно красивым, ухоженным и бодрым, когда ковырялся в еде с отсутствующим выражением лица.       – На самом деле Юэй просто не хочет тратить последние дни учёбы ещё и на организацию выпускного, – фыркнула Каяма. – На удивление, у Незу довольно много сочувствия к бедным занятым нам.       Ким Рок Су проигнорировал заявление – конечно, у крыса было сочувствие к своим сотрудникам. Шутить о его отсутствии или сомневаться в существовании эмпатии у Незу казалось излишним, и измученное безразличие разлилось в теле Ким Рок Су от этой мимолётной, бездумной фразы. Может быть, это были записи и воспоминания о шепотках «Бесчувственный ублюдок» и «Монстр» за его собственной спиной, а может, это никак не относилось к делу. Было до омерзения легко бездумно вернуться к игнорированию – он занимался этим всю осознанную жизнь.       Вместо продолжения мыслей, что никогда не приводило ни к чему хорошему, Ким Рок Су переложил свою порцию мяса на тарелку Эри и почти моментально проглотил свою порцию, не почувствовав ничего, кроме пепла на корне языка. Одного триггера, одной неосторожной мысли хватило, чтобы вернуться к временам привычно серого апокалипсиса, и Ким Рок Су даже не нашёл в себе сил возненавидеть это.       Только измождение и покой тела в буре разума.       – В любом случае, – Айзава широко зевнул, доказав свой исключительный энтузиазм, – пахать над фестивалем будем как проклятые. Все.       Так и оказалось. Эри Ким Рок Су на какое-то время отдал на попечение Айзаве, пока сам отвечал за очередные документы в кабинете Незу. Как оказалось, разрешить несовершеннолетним подросткам продавать какие-то товары и организовывать ларьки на территории колледжа легально стоило бюрократического ада.       Цементоса запрягли для строительства нескольких сцен, мелких зданий-магазинчиков и даже лабиринта. Ким Рок Су не углублялся в то, что собирались устроить ученики Юэй, и совсем об этом не пожалел, когда увидел списки затребованных материалов. Никогда ещё игнорировать что-то не было настолько легко – любопытство Ким Рок Су атрофировалось в глубоком детстве, чему сейчас он был несказанно благодарен.       День, второй, третий – жизнь проходила мимо, но при этом не отпускала и не давала передышки ни на секунду. Фестиваль кишел красками и праздничным настроением, Каяма и Ямада шумно болтали, искренне заинтересованные в задумках детей, и останавливались на каждом шагу – Айзава ворчал для виду, но Ким Рок Су в нём распознал ту самую редкую почти гордость. Эри взволнованно приподнималась на носочках, тихо любопытная и впитывающая в себя всё. Концерт первого а, радостная улыбка Эри, первая и искренняя, нескрываемая от этого радость преподавателей и уважение самого Ким Рок Су – этот фестиваль обещал запомниться надолго.       Сразу после окончания основных выступлений все двинулись к поляне, где проводился спортивный фестиваль. Третьекурсники всех потоков стояли там, зарёванные и всё же счастливые; сердце Ким Рок Су то ли сжалось, то ли пропустило удар, то ли ухнуло вниз, образовав дыру. Что-то было в этом зрелище, что-то, что он никогда не хотел видеть вновь. Каяма, Ямада и Айзава выглядели также, так и не привыкнув даже после стольких выпущенных классов – Ким Рок Су не винил. Легче никогда не становилось, сколько бы раз боль не повторялась.       Дипломы об окончании, вручённые самим Незу медали, блеск слёз в уголках его крысиных, но очень выразительных глаз, речь, чувственная, а не привычно долгая, и все разрыдались только громче. Преподаватели плакали в унисон с учениками, пусть и менее очевидно: Ямада потирал глаза за стёклами очков, Айзава стоически смотрел чуть вверх, Каяма часто моргала, Эктоплазм отвернулся, а Хигари надвинул маску на голову ещё сильнее. Кан глотал слёзы, Незу подметал хвостом бетонный пол, Цементос отвернулся от всех, Чиё улыбалась горько и почти сожалеюще, в то время как Ланч Раш любвеобильно обнимал всех, кто попадался ему под руку.       Уголки губ Ким Рок Су подёргивались – прощания никогда не предзнаменовали ничего хорошего. Не факт, что эти дети не истекут кровью на первом же патрулировании, что их не сожрут каннибалы, что их тело не проткнёт насквозь зуб или коготь, что их не сметёт падающим зданием – никакие тренировки не могли гарантировать безопасности. Однако же Ким Рок Су верил им в том, что они попытаются выжить изо всех сил. Главную цель своих уроков он выполнил:       Эти дети видели и слышали всю чернь, чувствовали дыхание смерти в рассказах и симуляциях, а потому любили жизнь. Это всё, о чём Ким Рок Су мог когда-либо просить.       Третьекурсники, такие молодые, буквально дети, но уже выпустившиеся и в паре шагов от начала работы, пошли по преподавателям. Заводились разговоры, пожимались руки, раскрывались объятия и давались обещания. Ким Рок Су уж было развернулся и направился обратно в кампус, как его схватили за руку. Не неожиданно, он почувствовал приближение, но не стал реагировать: злоумышленников не засёк, поэтому позволил.       – Спасибо вам, Ким Рок Су-сэнсэй! – Мирио, рыдающий, влетел в него, едва не пошатнув.       Глаза Ким Рок Су чуть расширились и задрожали.       Руки ребёнка-взрослого обвились вокруг его торса. Неджире, Тамаки, множество других учеников а и б классов третьего курса – все они облепили его. Ким Рок Су не понял этого. Он не был ни добрым, ни доступным, ни милосердным, и всё же его обнимали рыдающие выпускники, и обнимали так, будто не хотели прощаться.       Слова благодарности звучали в группе, тонущие в причитаниях и всхлипах. Выражение лица Ким Рок Су дрогнуло, и сам он чуть пошатнулся, сгорбившись и почти сложившись впополам.       Его руки притянули к себе кучку учеников и сомкнулись на спинах, слегка водя вверх-вниз в успокаивающем жесте.       – Главное живите.       Два слова, и рыдания вспыхнули сильнее.       Этот выпускной запомнился надолго каждому.