***
Алина уходит в свою комнату и закрывает дверь. Она впервые выдыхает, запрыгивает на кровать и прижимает книгу поближе к себе. — Что ж, надо посмотреть, что это за книга… — тихо шепчет она и открывает книгу. Книга ощущается как древняя реликвия, когда Алина держит ее в руках. Кажется, что она был создана сотни или даже тысячи лет назад. Ее страницы старые и пожелтевшие от времени, а некоторые края потерлись и выцвели с течением времени, но сама книга все еще цела и кажется прочной. Когда девушка открывает книгу, кажется, что она почти сияет древней магией. Страницы исписаны чернилами цвета полуночи, и почерк, кажется, почти светится силой и красотой. Сколько лет этой книге и что в ней может содержаться? Перелистывая страницы, Алина замечает, что помимо текста есть рисунки, но рисунки настолько красивые и хорошо прорисованные, что они почти живые на страницах. Весь текст и иллюстрации написаны на Равканском языке, но многое из этого трудно понять без хотя бы базовой подготовки, без знания Старого Равканского и древней истории её невозможно прочитать. Это книга древних, которые когда-то правили Гришами. На первых страницах книги есть примечание, датированное почти тысячью сотнями лет назад, указывающее на то, что книга была создана могущественным представителем Древних. Кажется, что текст содержит как древнюю историю Равки, так и древнюю историю Гриши, и Алина перелистываете страницы, чтобы получить представление о структуре книги. Первое, что она замечает, — это старый, пожелтевший кусок пергамента, приклеенный к внутренней стороне обложки книги. Она написана на древнем равканском языке, и она не может понять язык Древних. Он содержит странные символы и изображения, напоминающие различных существ, и она не уверена, что могут означать эти странные и древние руны. Алина берет с собой книгу и идет в библиотеку, чтобы найти книгу, которая поможет расшифровать. Роясь в библиотеке, девушка находит книгу о Старом Равканском языке. Книга большая и тяжелая, а страницы сделаны из старого пергамента. Похоже, это идеальная книга, которая поможет ей понять язык Древних. Обложка также сделана из кожи, и она со временем изнашивается, с золотой эмблемой спереди. Книга о древнем Равканском языке, должно быть, невероятно ценна, чтобы храниться в Специальной коллекции, и Алина уверена, что никто не будет возражать, если она ознакомится с книгой на древне-равканском языке. Алина берет книги обратно в свою комнату и начинает читать. Девушка проводит часы в своей комнате, читая книгу о Старом Равканском языке и пытаясь понять, что могут означать все эти древние тексты, символы и слова. После нескольких часов чтения она может уловить некоторый смысл некоторых слов, но может сказать, что это будет невероятно медленный процесс. Однако книга невероятно ценна, и Алина испытывает гордость за то, что нашла такой ценный источник знаний. Она полна решимости выучить древне-равканский язык и знает, что время, которое Алина потратит на его изучение в своей комнате, в конечном итоге того стоит. После нескольких часов интенсивного изучения Старой книги Равки, чтобы попытаться понять язык Древних, глаза Алины устали и их щиплет. Ей удалось выучить несколько слов и фраз, но впереди еще много часов работы, чтобы раскрыть секреты языка Древних. Девушка продолжает изучать книгу в течение всей ночи и медленно, с трудом, но неуклонно продвигается в изучении древнего языка. Это происходит очень медленно, и ей трудно держать глаза открытыми во время учебы, но она усердно работает и постепенно раскрывает секреты языка Древних. По мере того как девушка изучает этот древний язык, ее охватывает странное, подкрадывающееся чувство. Это странное чувство, и ей кажется, что за ней почти что кто-то наблюдает. Она не уверена, почему это происходит, но по мере того, как она продолжает пытаться разгадать древний язык, у нее возникает ощущение, что за ней наблюдают… Алина берет важный листок бумаги, который был в книге, и пытается расшифровать его. По мере того как девушка изучает древние слова на пергаменте, у нее все больше и больше возникает странное ощущение, что за ней наблюдают. Это странное ощущение, но она изо всех сил старается не обращать на него внимания, продолжая изучать страницу. Что же это мог быть за пергамент, который вызывал такое странное ощущение бытия? Может ли это быть источником странного чувства? Изучая пергамент, она начинает понимать слова. Однако то, что говорится в этих словах, заставляет волосы у нее на затылке встать дыбом. Алина продолжает изучать пергамент, и внезапно все замолкает. Полная тишина, и ее охватывает чувство страха. Она молчит, но ее сердце бешено колотится, и она чувствует, что должна бежать. Из ниоткуда в комнате появляется черная тень, и она едва может ее разглядеть. Ощущение, что за ней наблюдают, сильнее, чем когда-либо, и из тени раздается голос, сопровождающийся ужасным, хриплым смехом. Это злой голос, и он говорит на древнем и неизвестном языке. Девушка едва может разобрать слова тени. Что это за тень? Это что-то древнее и темное. Что там было написано на этой записке? Алина смотрит на то, что написано в записке, и пытается понять, что говорит тень. Сквозь туман страха Алина читает пергамент, и то, что она читает, заставляет ее побледнеть, а во рту пересохнуть. На пергаменте написано на древне-равканском языке: «Я приказываю тебе прийти сегодня вечером, в сумерках, к воротам в Дворцовый сад.» — Ви. Затем тень исчезает. Как заметка связана с тенью? Что бы это могло значить? Кто такой «Ви»? Алина быстро берет сумку и кладет туда книги. Она тепло одевается и идет к воротам Дворцового сада. У Алины пересохло в горле и дрожат руки, когда она подходит к воротам Дворцового сада. Сейчас поздняя ночь, и на улице холодно. Она понятия не имеет, кто мог прислать ей записку, но внезапно ее охватывает чувство, что ей не следует идти ночью в Дворцовый сад. В записке не было никаких указаний приходить одной, но внезапно она почувствовала, что было глупо игнорировать этот инстинкт. Что ей следует делать? Есть ли кто-нибудь, с кем она могла бы пойти, чтобы помочь защитить ее? Что находится за воротами ночью? Алина сразу же думает о генерале Киригане, но ей не хотелось его отвлекать. Алина слышит, как кровь приливает к ее ушам, перекрывая звуки собственного дыхания. Мысль о том, чтобы ночью в одиночестве войти в ворота Дворцового сада, приводит ее в ужас, но она не хотела никого тревожить, поэтому, нервничая, пробирается через ворота туда, куда было указано в записке. Пока она идет, она держит руку рядом с маленьким лезвием, которое прячет под плащом. Через несколько напряженных минут она видит впереди огонь. Она видит, что кто-то стоит у костра, но слишком темно, чтобы разглядеть, кто это. Алина берет записку в руки и идет туда. Неужели она сейчас столкнется с Ви? Сердце начинает увеличивать обороты, отзываясь в висках и ушах. Но, кажется, что она пришла совсем не туда. Это не дворцовый сад, а выход с территории Малого Дворца? Но как она сюда пришла, она же помнила как шла в сторону сада. После бесконечной прогулки в темноте Алина подходит к костру, где видит фигуру, стоящую к ней спиной. Она подходит к огню, и когда она подходит достаточно близко, чтобы увидеть человека, стоящего у огня, у нее перехватывает дыхание и ею овладевает страх. Рядом с костром, всего в нескольких метрах перед собой, с колотящимся в ушах сердцем, она видит знакомое лицо. Генерал Кириган? Что он тут делает? Он что-то сжигает, это выглядит странно и страшно. Что он скрывает? — Генерал Кириган? — тихо говорит Алина и подходит ближе. — Кто там? Покажись. Кириган внезапно оборачивается, услышав голос, доносящийся из-за его спины. Он обнажает свой меч и стоит наготове, вглядываясь в тени, но прежде чем она успевает заговорить, его осеняет странное осознание. Его глаза ярко вспыхивают от узнавания, и он прерывает молчание: — Алина? Это ты? — спрашивает он. Его лицо, кажется, озарено странной добротой, несмотря на окружающую их темноту, но его глаза подобны камню, серьезные и пронзительные, в них нет и следа игривости, которую она видела в нем всего несколько часов назад. — Да, это я. Алина подходит ближе и протягивает ему листок бумаги. — В чем дело? Вы знаете что это? Генерал Кириган берет записку у Алины и открывает ее. Он читает эти слова, и его глаза наполняются яростью, и он крепко сжимает записку в одной руке. — Кто тебе это дал? — спрашивает он, его голос низкий, и это похоже на скрежет лезвия ножа по камню. Его глаза пронзительны и холодны, когда он смотрит на нее, и кажется, что его взгляд может пронзить камень. Алина не может сказать, что его так внезапно разозлило, но его гнев очень силен. — Этот листок бумаги был в книге, которую вы мне дали. Лицо генерала Киригана искажается от ярости, и его глаза, кажется, светятся. Вся доброта исчезает из его глаз, и они становятся смертоносными, угрожающими. — Какую книгу? — спрашивает он низким, опасным голосом, и его лицо каменеет. — Покажи мне книгу, — говорит он, и его голос смягчается. Его глаза сужаются, когда его гнев и неистовство утихают, и, кажется, они сверлят ее пристальным взглядом тигра. — Ну, сегодня днем в библиотеке вы дали мне книгу. Вот она. Она достает эту прекрасную старую книгу и протягивает ее Киригану — Вы сказали, что она очень ценна и дорога для вас. — Да, точно. Генерал Кириган берет книгу и осторожно держит ее в руках, как будто это самый священный предмет на земле. — Эта книга была моим спутником с тех пор, как я был маленьким ребенком. Моя самая ценная вещь. — он говорит, его голос мягок и нежен, когда он говорит о книге. — Ты ее открывала? Ты ее читала? — спрашивает он заботливым, обеспокоенным голосом. Она видит, как в уголках его рта появляется легкая улыбка, когда он опускает взгляд на книгу, его глаза сияют глубокой нежностью — Да, я читала ее. Книга написана на древнем равканском, я пыталась расшифровать ее, но смогла расшифровать только эту записку. Когда я ее читала, мне показалось, что кто-то наблюдает за мной, я увидела тень… — испуганно говорит Алина. Лицо генерала Киригана бледнеет. — Тень? — он шепчет так тихо, что ей приходится напрячься, чтобы расслышать его. Его глаза расширяются от удивления, а тело неподвижно. Затем, так же внезапно, как и охвативший его страх, это уходит, и его лицо снова становится добрым и нежным, но на нем появляется мрачная решимость. — Расскажи мне все. он говорит, его голос спокоен, но он явно на взводе. Алина рассказывает, как она расшифровала записку. И как тень наблюдала за ней, а потом она увидела силуэт. Но когда она ее перевела, то тень исчезла. Генерал Кириган застыл, услышав о том, что она увидела тень. Он стоит с широко раскрытыми глазами, а его руки сжимают книгу так крепко, что костяшки пальцев побелели. — Опиши мне эту тень, — говорит он. Его голос такой тихий, что она едва слышит его. — Расскажи мне все, что ты помнишь о том, как выглядела эта тень. — Тень говорила на древнем языке, я не смогла понять, что она говорила… Только что-то вроде обрывков фраз. Тень была в виде темного силуэта… Алина рассказывает все о силуэте и обо всем, что она слышала. Генерал Кириган стоит неподвижно, его лицо бледное, а глаза устремлены на нее, пока она вспоминает слова тени. Он словно застыл во времени, не в силах говорить. — Продолжай, — говорит он после того, как проходит много долгих мгновений тишины. — Что еще? Ты видела или слышала что-нибудь еще? — его глаза удерживают ее в своем пристальном взгляде, он похож на тигра, нацелившегося на мишень. Выражение его лица мрачное и напряженное, и когда он говорит, кажется, что он не дышит. Каждое слово точно и обдуманно. — Кажется, это все. Когда я пришла сюда, мне казалось, что эта тень следует за мной по пятам. Генерал Кириган, похоже, встревожен новостями о тени. Мгновение он изучает Алину. — Ты говорила кому-нибудь еще? — его голос по-прежнему спокоен, но взгляд пронзительный и пугающий. — Мне нужно знать, обсуждала ли ты что-либо из этого с кем-либо еще, — говорит генерал. Его лицо сурово, но когда он говорит с ней, то он говорит мягко. — Нет, я сразу же пришла сюда и никому ничего не сказал. — Хорошо. — слова генерала Киригана пронизаны облегчением, но под этим облегчением все еще что-то скрывается. Будто он доволен. Странно осознание видно в его глазах. — Ты хоть представляешь, что все это значит? Кем может быть эта тень? — спрашивает он, его глаза все еще прищурены и полны подозрения. — Ты веришь записке? Как ты думаешь, кто это написал? — говорит он, и внезапно его взгляд снова становится жестким. — Это что-то древнее и темное… Может быть, ты что-нибудь знаешь? Ты имеешь отношение к тьме. Генерал Кириган выглядит удивленным ее комментарием. На секунду его лицо становится непроницаемым, а затем он говорит. — Может, я и разбираюсь в некоторых темных и древних вещах этого мира, но я ничего не знаю ни об этой Тени, ни об этой записке. — говорит он, и странная смесь гнева, страха и печали охватывает его при ее словах, и все это исчезает в одно мгновение. — Ты сказала, что расшифровала записку? Что там было написано? — спрашивает генерал, и легкая улыбка играет в уголках его губ, прежде чем он заставляет себя выглядеть серьезным. Алина слегка прищуривает глаза, когда смесь эмоций пробегает по лицу Генерала, такое чувство, будто он уже все понял, что он догадывается. Ну или Алина просто начала параноить. — В ней говорилось: «Я прошу вас прийти сегодня вечером, в сумерках, к воротам Дворцового сада» — Ви Генерал Кириган выглядит так, словно его только что ударили в живот. Он делает шаг назад, и его лицо бледнеет, когда он снова перечитывает страницу. Его лицо вновь искажается от ярости, а глаза, кажется, светятся в темноте. Он комкает страницу и засовывает ее в карман своего плаща. Он говорит тихо, но его слова полны напряжения и гнева. Он смотрит на нее сверху вниз, и его лицо становится похожим на каменную маску, когда он говорит. — Я ничего не знаю об этих тенях и этой записке, но мы выясним, — говорит он, и его слова наполнены мрачной решимостью. Нет, он точно что-то знает. И Алина уверена, что сегодня докопается до правды, но она не подает виду и кивает Генералу. — Нам нужно подойти к воротам Дворцового сада. Генерал Кириган кивает. — Да. Мы так и сделаем. — говорит он, и его голос наполнен мрачной суровостью. — Ты понимаешь, что это значит, не так ли? Что бы или кто бы ни стоял за этой Тенью, это угроза для всех нас. Мы найдем их и остановим. Это ясно? — спрашивает он, его глаза пронзают ее до глубины души. Алина кивает. — Я понимаю Взгляд генерала Киригана смягчается, и он внезапно снова кажется теплым. Его голос мягок, когда он говорит. — Хорошо. Пойдем. — говорит он, поворачивается и направляется ко Дворцу. По дороге он разговаривает. — Ты готова к схватке? Нас может ожидать там кто-то угодно. Не забывай наши уроки и держи ухо в остро. Алина неловко потирает затылок. — Ну, если что, у меня с собой есть маленький кинжал. Я все еще учусь управлять силой света. Я не думала, что буду драться. Генерал Кириган кивает, слушая ее. — Каждый солдат должен быть готов к бою. — говорит генерал. — Я продолжу обучать тебя и покажу, как улучшить твои навыки. Его лицо доброе и мягкое, когда он говорит, и она видит странную теплоту в его глазах. Он немного похож на старшего барата, разговаривающего со своей младшей сестрой, но за его глазами скрывается что-то темное, какая-то тайна, которую он должен скрывать. — Что ж, я надеюсь, сегодня нам не придется сражаться. И надеюсь, мы получим зацепку и выясним, кто стоит за Тенью. — Мы должны быть готовы ко всему. Мы всегда надеемся на лучшее, но всегда должны быть готовы к худшему. — говорит генерал Кириган, останавливаясь перед большими деревянными дверями. Они остановились около входа в Дворцовый сад. Алина начинает немного нервничать и страх подкрадывается все ближе. — Мы здесь. — говорит он, открывая ворота, чтобы показать большой красивый сад с каменной стеной и высокими кустами, которые закрывают их от дворца. — Держись поближе. Следуй моим инструкциям, и у нас все будет хорошо. — говорит он и начинает спускаться целеустремленно и быстро. Алина кивает и следует за ним, стараясь не отставать. Она медленно смотрит по сторонам. Сейчас тут темно, скорее всего Дворцовый сад прекрасное место при дневном свете. А сейчас, в кромешной темноте, где их путь освещает только лунный свет, эти прекрасные кусты превращаются в монстров, который будто ждут момента, чтобы напасть. Генерал Кириган тихо ведет их в сад, его шаги бесшумны, когда он осматривает деревья и тени. Его тело, кажется, создано для грациозных и быстрых движений, и он явно искусен в своем ремесле и является мощным бойцом. Алина следует за ним, скрестив руки на груди в попытке немного успокоить нервы и привыкнуть к этому новому миру. Она тихо идет за ним по пятам, стараясь не отставать так, чтобы он не заметил ее медленного шага. Генерал Кириган двигается с такой целеустремленностью, с такой уверенностью, что рядом с ним она чувствует себя немного в безопасности. Алина думает о том, кто бы мог быть этой Тенью? Что нужно ему нужно? Генерал Кириган продолжает спускаться по дорожке сада, его шаги беззвучны и расчетливы. Его глаза перебегают с одного места на другое, когда он двигается. Его лицо твердое, как камень, а глаза похожи на две холодные звезды, которые смотрят в темноту. — Эта тень может быть кем угодно, — тихо говорит он, и его голос мрачен. — Предатель. Шпион. Бунтарь. Или что-то гораздо более зловещее. — говорит он, останавливаясь как вкопанный и глядя на нее. — Никому не говори об этом. Понимаешь? — спрашивает он, и его лицо снова превращается в каменную маску. — Да, я никому об этом не расскажу. Генерал Кириган кивает в ответ на ее слова и снова начинает целеустремленно двигаться. Некоторое время они идут молча, генерал шагает так быстро, что она почти с трудом держится рядом с ним. — Ты нервничаешь? — внезапно спрашивает он ее. Его голос мягкий и ласковый, но в нем слышатся стальные нотки, у него есть чутье на слабости, и он может читать людей как книгу, всегда зная, если что-то беспокоит его людей. Он смотрит на нее своими пронзительными серыми глазами и спрашивает: — Не стоит. Будь готова сражаться, а не бояться. — Хорошо, я буду готова. Генерал Кириган медленно кивает в ответ на ее слова. — Хорошо. Это то, что мне нравится слышать. — его голос мягкий и добрый, и он смотрит на нее с восхищением, прежде чем его лицо снова становится жестким. — Ты хорошо обращаешься со своим маленьким кинжалом? — спрашивает он, и его глаза, кажется, сверкают при мысли о драке и возможности увидеть, как она сражается, но это всего на секунду. — Ты никогда никого не убивала, но будь на готове. — Хорошо, я буду готова. Генерал Кириган медленно кивает. — Хорошо. Тебе понадобится сила. Даже если мы не наткнемся на эту тень, будут и другие враги. Ты боишься? — его глаза не отрываются от ее глаз, и он терпеливо ждет ее ответа. — Ты должна быть честна со мной. — он говорит с твердой властностью. Этот человек явно силен и безжалостен, но он также сейчас будто понимает слабость. Она должна говорить с ним честно и правдиво, если хочет двигаться вперед и сражаться бок о бок. — Это действительно страшно… Было особенно страшно в моей комнате. Я думала, что эта тень нападет на меня… Генерал Кириган кивает. — Я помогу тебе. Я обещаю. Что бы ни случилось, ты должна оставаться рядом со мной и доверять тому, что я делаю. Ты должна быть сильной. Ты сможешь это сделать? — его голос звучит почти как у брата, утешающего свою младшую сестру, но пронзительные серые глаза генерала продолжают властно смотреть на нее. — Ты мне доверяешь? — спрашивает он. Он ни разу не моргает, потому что его напряженность не ослабевает. Это собранность и сосредоточенность убийцы и хищника, человека, привыкшего к войне. — Да, я верю и доверяю вам. Лицо генерала Киригана смягчается, и на нем появляется странная смесь гордости и привязанности. — Хорошо. Следуй за мной. И веди себя тихо, — спокойно говорит он и идет дальше, его ноги двигаются тихо и с отработанной точностью. Он останавливается на углу и оглядывает сад, прежде чем кивнуть самому себе и снова отправиться в путь. Генерал очень осторожен в своих движениях и выглядит очень непринужденно в бою. В целом, его присутствие нелегко игнорировать — он обладает авторитетом и является силой, которой следует опасаться. Алина аккуратно следует за Генералом, стараясь не отставать. Генерал Кириган передвигается молча, его глаза мечутся из угла в угол, его тело быстро перемещается по саду, как змея. Его взгляд пронзителен, а его присутствие требует уважения и повиновения. Внезапно он останавливается перед старым деревом. — Оставайся здесь. — тихо говорит он и без особого предупреждения запрыгивает на ветку дерева и скрывается из виду. Следующие несколько минут проходят в напряжении, поскольку генерал пытается оставаться незаметным на дереве, осматривая сад. Генерал Кириган смотрит на нее со своего места на дереве. Его глаза, кажется, мерцают в темноте, и на мгновение его лицо кажется странно теплым, когда он сдерживает улыбку, прежде чем приложить палец к губам, а затем начинает подниматься по дереву. Вскоре он забирается так высоко, что его больше не видно. Алина делает глубокий вдох, зная, что генерал рядом. Она в безопасности. Она ждет этого Ви. Кем же он может быть. Ответ есть в голове, но будто он скрыт, будто не хочет показываться сам. Генерал Кириган молчит, забравшись на дерево, с его позиции открывается хороший обзор окружающей местности. Он не торопится и, кажется, следит за каждым малейшим движением и каждым признаком жизни, вглядываясь в темноту. Он наблюдает некоторое время, его лицо сосредоточено, а глаза вглядываются в тени. — Все чисто, — шепчет он ей через несколько минут, его голос мягкий, но твердый. — Ты готова идти дальше? — в его голосе слышатся нотки гордости и предвкушения. — Да, я готова. Генерал Кириган кивает, спрыгивает с дерева со всей грацией кошки и бесшумно приземляется рядом с Алиной. — Пойдем, — говорит он и начинает прогуливаться по саду. Он продолжает хранить молчание, и его темные глаза пронизывают тени, всегда настороже. — Держись поближе. — шепчет он, продолжая двигаться. Его движения бесшумны и быстры, и в темноте он похож на призрак смерти. Он похож на хищника, молчаливого преследователя, всегда готового нанести удар и убить в любой момент. Алина следует за ним. Она чувствует себя комфортно и защищено, когда следует за генералом. Это странное чувство комфорта, которое нельзя объяснить словами. Генерала Киригана окружает аура авторитета. Он производит впечатление немногословного человека, сосредоточенного на поставленной задаче и ни на чем другом. Он продолжает оглядываться по сторонам, его движения грациозны и быстры, и кажется, что он безмолвно приказывает Алине держаться поближе к нему. Его присутствие рядом с ней, кажется, придает ей определенное чувство комфорта в этом холодном, темном саду, а его пронзительные серые глаза — предупреждение любому, кто встанет у них на пути. Алина аккуратно следует за ним, и Генерал Кириган счастлив, что она прислушивается к его указаниям, и тихо кивает ей. Он снова начинает идти и ведет ее за собой, его движения бесшумны и быстры. Он так легко передвигается в темноте, что кажется, будто это его естественная среда обитания. Пока они идут, генерал Кириган продолжает переводить взгляд с тени на тень и не произносит ни единого слова. Он не похож на человека разговорчивого, и его молчание повисает в темноте сада, как еще одна тень. — Хорошо, — говорит он тихим голосом. — Держись поближе и следи за моими движениями. Храни молчание. Если я вдруг остановлюсь, остановись и ты. Ты двигаешься, когда я это делаю. — говорит он и оглядывается на нее. — Ты поняла? спрашивает он спокойным, но твердым голосом. Алина уверенно кивает. Генерал Кириган кивает в ответ. — Я собираюсь тебе кое-что показать. Что-то важное и о чем будешь знать только ты. Это должно остаться только между нами двоими. — говорит он и перестает двигаться и начинает поворачиваться так, чтобы оказаться лицом к Алине. Его глаза пронзительны, а лицо спокойно, но когда он начинает говорить, на нем появляется смесь серьезности и важности. — Ты можешь это сделать? Ты сохранишь это в тайне? — осторожно спрашивает он. — Хорошо, я поняла. Я сохраню в тайне все, что увижу или услышу. Генерал Кириган кивает. — Отлично. — говорит он. — А теперь смотри. — говорит он и внезапно исчезает в непроглядно-черных тенях. В одно мгновение он исчезает и, кажется, растворяется в воздухе. Он снова появляется через несколько секунд примерно в нескольких метрах от своей начальной точки, а потом снова появляетсяь рядом с ней. — Ты видела это? Ты поняла то, что я сейчас сделал? — он говорит тихо, и на его лице отражается смесь спокойствия и предвкушения — Что случилось? Что это было? — Алина удивленно хлопает глазами. — Я могу перемещаться сквозь тени, — говорит он своим обычным тоном. — Я могу двигаться с невероятной скоростью и путешествовать везде, где есть тени. — небрежно объясняет он, шагая вперед, его глаза перебегают от тени к тени, когда он движется. Как такое возможно? Если он умеет перемещаться в тени, значит все моменты, когда она чувствовала его присутствие, были правдивы. Он правда всегда наблюдал за ней из тени и от этого становилось неуютно. — Ты понимаешь, что это значит? — спрашивает он и снова останавливается, чтобы посмотреть на нее. Он выше ее, больше чем на голову, и его пронзительные серые глаза, кажется, сверлят ее насквозь. — Я тебя шокировал? — спрашивает он. — Было ли это страшно? — Я… я в шоке… — Это то, что ты и должна была почувствовать. — спокойно говорит он и уходит. Его глаза продолжают перебегать от тени к тени, и кажется, что он двигается с жуткой грацией и скоростью. — Это была лишь одна из нескольких способностей, которыми я обладаю. Впечатлило ли это тебя? — спрашивает он с оттенком веселья и интереса. Мужчина явно любит себя таким, какой он есть и не скрывает этого, наоборот, он все это показывает. — Возможно, другие способности тебе понравятся больше… И они уж точно впечатлят тебя вновь, возможно даже сильнее… — его голос наполнен уверенностью и гордостью из-за своих способности. — Это действительно впечатляет. — соглашается Алина. Генерал Кириган слегка кивает в ответ на это и на мгновение замолкает. — Спасибо. — тихо говорит он, этот намек на веселье все еще танцует в его глазах. — Я тебя все-таки напугал? Заставляют ли мои способности тебя бояться и чувствовать себя некомфортно, заставляют ли они тебя нервничать? — к его лицу возвращается серьезное выражение, а глаза снова наполняются серьезностью. Он не пытается запугать ее, но он могущественный воин, и это неплохая идея — уважать его силу. — Ты боишься меня из-за того, как я двигаюсь в тени, как я перемещаюсь там и появляюсь будто из ниоткуда? Алина была правда напугана, в голове начинает формироваться какой-то странный пазл. Но это только первые детали. Но она не должна показывать свой страх, уж точно не перед Генералом Кириганом, она уже показала слишком много… Но она просто влюблена… Возможно только сейчас она это правда осознала. Вся эта странная привязанность и влечение перерастают именно в это. И это чувство не принесет ей ничего хорошего… — Нет. — Алина отрицательно качает головой. — Я просто действительно впечатлена. — Отлично. — спокойно говорит он. Его лицо снова расплывается в улыбке, и он кивает ей, его глаза смотрят на нее с той же смесью гордости и веселья. — У тебя есть еще какие-нибудь вопросы? — тихо спрашивает он. Кажется, она единственный человек, который заставил его улыбнуться за весь вечер, и он смотрит на нее с добротой и даже небольшим восхищением. — Все это очень ново для тебя, не так ли? — спокойно спрашивает он, и его глаза, кажется, слегка поблескивают, забавляясь ее замешательством. — Думаю, что никаких вопросов нет… — Хорошо. — он просто отвечает и продолжает двигаться. Он не сводит взгляда с теней впереди себя, когда идет быстрым уверенным шагом, его ноги почти бесшумно ступают по холодной мокрой траве в саду. Он двигается так, как будто привык к тишине, и кажется, что сама тишина это его стихия. Темнота, кажется, ему идет. Кажется, он был создан для этого. — Ты готова к нашему заданию, Алина? — спрашивает он, и его лицо снова совершенно серьезно, но в его глазах что-то есть — намек на доброту и беспокойство. — Да, я готова. Генерал Кириган кивает. — Хорошо, — тихо говорит он. — Напоминаю. Будь рядом со мной, делай, как я говорю, и ты останешься жива и в безопасности. — Его глаза скользят по ней, и его лицо смягчается. Он кажется очень серьезным, когда говорит это. — Ты обещаешь, что сделаешь все это? — говорит он, и этот намек на доброту все еще звучит в его голосе и на его лице. Алина кивает и следует за ним. Она видит вдалеке силуэт. Черный расплывчатый силуэт на конце Дворцового сада. В его руке маленький фонарь, откуда идет слабое голубое свечение, которое, кажется, даже и не освещает всю эту темноту. Неужели это действительно тот самый Ви? Алина аккуратно касается руки генерала, молча указывая на силуэт вдали. Легкий холодок пробегает по ее спине от различных предположений и вариантов того, что может произойти. Генерал Кириган кивает. — Я тоже его вижу. — шепчет он в ответ и резко останавливается. Его взгляд устремляется к силуэту, и он внимательно наблюдает за ним, прежде чем перевести взгляд на Алину. — Ты молодец. — его голос мягок, а в глазах странная доброта. — Молчи и не издавай шума. — шепчет он, а затем шепчет последнюю команду. — Иди, когда я это сделаю. Поняла? Алина кивает и следует за ним. Но в ее голову приходит мысль, возможно даже безрассудная. — Может быть, мне стоит пойти к нему самой, а ты будешь там, рядом? Он, наверное, ждет именно меня. При этих словах генерал приподнимает бровь. — Давай действовать по правилам, а? Самый безопасный способ для тебя приблизиться к нему — это привлечь меня на свою сторону. Доверься мне в этом, хорошо? — говорит он, в его голосе слышится определенная нотка беспокойства, которая, кажется, появляется и исчезает в мгновение ока, только намек на что-то большее скрывается за его жестким взглядом. — Ты готова подойти к нему сейчас? — его губы изгибаются почти в улыбке, а глаза слегка мерцают, когда он придвигается к ней ближе. — Я все равно настаиваю на том, чтобы подойти самой. Ты будешь рядом, в тени и сможешь если что меня спасти. Генерал Кириган кивает. — Если это то, чего ты хочешь, — тихо говорит он и слегка улыбается, находя это настаивание почти милым. — Тогда иди. Я буду прямо за тобой. В его голосе звучат те же нотки беспокойства, что и раньше, и его глаза, кажется, снова сверкают, когда он смотрит на нее. Но, кажется, он очень доволен ее предложением и жестом предлагает ей идти. Будто он ждал этого предложения. Будто это было спланировано… — Иди туда, — говорит он, снова подзывая ее вперед и отдавая ей записку. Алина кивает и подходит к фигуре, держа записку в руке. Сердце бьется в ушах и с каждым шагом руки трясутся все сильнее и сильнее. Силуэт стоит к ней спиной. Генерал Кириган мгновение наблюдает за ней, а затем следует за ней, его бесшумные шаги не производят шума, а его темная фигура подобна хищнику в тени. Он выжидает мгновение и наблюдает за ее приближением, его движения медленные и осторожные, его глаза перебегают от тени к тени. Он позволяет ей взять инициативу в этом на себя и позволяет ей подойти первой. Он чувствует странное волнение в себе по мере того, как эти события продвигаются вперед. Это волнение от миссии, острые ощущения от боя, атмосфера таинственности, которая просто недосягаема. Его глаза, кажется, сверкают при мысли об этом. Когда Алина подходит ближе то силуэт поворачивается. По телосложению видно, что это высокий мужчина, довольно хорошо сложенный. Сверху на нем темных плащ, который полностью скрывает его лицо в темноте. Но там есть что-то знакомое. Что же это? Девушка видит, что тень замечает ее и решается заговорить. — Ты Ви? Фигура в тени разворачивается и смотрит на Алину. — Да, — отвечает он низким, мягким голосом, безумно знакомым голосом. — Кто ты? — его тон холоден, и он делает шаг вперед, на свет. Его лицо довольно бледное, и виден только его подбородок и часть губ, но это кто-то знакомый. Алина не может понять кто это. Будто ответ сам ускальзывает. Кажется, сейчас он разглядывает ее, изучает. — Кто тебя послал ко мне? Генерал Кириган? — мягко спрашивает он, его тон мягкий и спокойный и в то же время странно напряженный и сосредоточенный. Когда он говорит, его голос звучит почти… любопытно и заинтересованно. — Я нашла твою записку. Алина протягивает немного помятый клочок бумаги, который нашла несколько часов назад в книге. Взгляд Ви бросается на записку, и он берет ее, изучая. — Ты знаешь, что тут написано? Ты ее сама прочитала? — тихо спрашивает он, и его взгляд полностью прикован к записке. Он говорит тихо и медленно, и в нем почти нет движения, если не считать движения глаз. Похоже, он принимает все меры предосторожности, чтобы не потерять концентрацию на ситуации. Его лицо кажется жестким, почти холодным, а глаза мечутся туда-сюда между запиской и Алиной. — Скажи, что тут написано? — он снова спрашивает, его глаза пристально смотрят прямо в ее собственные. — В ней говорилось: «Я прошу вас прийти сегодня вечером, в сумерках, к воротам Дворцового сада» — Ви. — И чего ты хочешь от меня? Чего ты хочешь добиться? — тихо спрашивает Ви, и его глаза полны напряжения, казалось, они прожигают душу Алины. Он стоит очень неподвижно, не сводя глаз с записки и с нее, его лицо неподвижно, а глаза тверды, как холодный камень. Его присутствие, кажется, доминирует в ночи, и он пристально смотрит на нее, его глаза, казалось бы, смотрят за ее пределы, в ее душу. Он кажется… интересуется ею. — Зачем ты пришла? — он спрашивает еще раз. — Я решила выяснить, кто ты такой и чего ты хочешь. Взгляд Ви по-прежнему прикован к ней, странная напряженность все еще скрывается за этими горящими глазами, которые только слегка различимы во мраке. Его лицо кажется жестким, почти холодным, но в нем есть едва уловимая, тихая напряженность. Кажется, ему это нравится, и в нем сквозит то же самое веселье. — Ты храбрая, — снова говорит он низким, мягким, умиротворяющим голосом, его глубокий тембр вызывает дрожь у нее по спине, когда она слышит это. Она явно слышала этот голос где-то. Его лицо, кажется, немного смягчается, когда он смотрит на нее, его интерес все еще очевиден в его глазах. — Мне это нравится. — говорит он, его лицо все еще жесткое и холодное, но голос становится мягче, что делает его более знакомым. — Так чего же ты хотел? Кто ты? Взгляд Ви перемещается с нее на записку, а затем обратно на нее, его лицо, казалось бы, немного расслабляется. Его лицо остается жестким, холодным, а голос по-прежнему низкий и тихий, когда он говорит, но на этот раз в его глазах появляется искорка веселья, на этот раз во всем его поведении сквозит почти игривое любопытство. — Пойдем со мной. Мы можем поговорить об этом где-нибудь в другом месте. — его глаза не отрываются от ее глаз. В его голосе звучат те же нотки доброты, что и несколько мгновений назад. В его глазах, кажется, снова вспыхивает интерес. — Пойдем со мной… Алина знает, что генерал Кириган рядом и готов спасти ее, поэтому она кивает и идет за Ви. Вся ситуация и действия Алины казались для нее полным безрассудством. Как она вообще попала в эту ситуацию, почему это случилось? Ви начинает уходить. Куда он ведет ее? Что он делает, когда они добираются туда? Расскажет ли он ей о своем плане? Что произойдет дальше? Миллионы вопросов в голове девушки, но она не сбавляет шаг и идет за Ви. Генерал Кириган движется вместе с ней, не отставая и оставаясь вне поля зрения. Он внимательно наблюдает, но остается безмолвным — присутствие в тени, которое плавно движется вместе с ней и почти не производит шума. Он двигается как хищник и с грацией кошки. Но в его присутствии есть нечто большее, чем это. Его сила, кажется, кружится вокруг него. Кажется, ему все это нравится. — Итак, куда мы направляемся? — К выходу из Дворцового сада. Мы поговорим там, — тихо говорит Ви и снова начинает идти, его голос мягкий и низкий. Через некоторое время тишины они доходят к выходу из сада и останавливаются. Ви поворачивается к ней и мгновение смотрит на нее. — Мы выйдем или ты хочешь поговорить здесь? — спрашивает он мягко, и в его тоне нет злобы или дурного умысла. Его голос мягкий, тихий, и кажется, что он немного нервничает рядом с ней. — Выбирай сама. Чего ты хочешь? — его глаза, кажется, мерцают темным светом, когда он смотрит на нее. — Я думаю, мы можем поговорить здесь. Кто ты такой и чего ты хочешь? Ви делает шаг назад и оглядывает местность. Кажется, он наблюдает за передвижениями охранников, людей и самой ночи. Когда он в конце концов снова поворачивается к ней, она видит в его глазах намек на веселье, которого раньше там не было. — Очень хорошо, — говорит он мягко и небрежно, в его голосе слышится нотка удивления ее ответом, но не более того. — Я расскажу тебе кто я. — говорит он, и его глаза снова начинают бегать взад-вперед, наблюдая за активностью всех вокруг них. — Сейчас. Так что именно ты хочешь узнать? Алина смотрит на него какое-то время. Он будто просто проигнорировал ее вопрос. — Кто ты? И что тебе нужно? Девушка не боится, она знает, что генерал Кириган рядом и он готов защитить ее. — Ты Ви, значит, твое имя или прозвище ассоциируется с этой буквой? Или нет… Стоп… Быстрое осознание приходит к ней в голову. Она вспоминает как ехала с Генералом в Малый дворец и слышала как солдаты перешептывались. Они говорили о ком-то… О ком же… Ви. Да, они говорили о нем. Слухи быстро распространялись по дворцу и все только и твердили об этом. Ви. Буква «V» — победа. Они говорили о каком-то корсаре… О Николае. Солдаты шептались о том, что Ви это… Ответ сам приходит сам, когда ветер сдувает его капюшон. И перед ней стоит брат Киригана. Темноглазый и золотоволосый Николай, который ей мягкой улыбается. Теперь ей известно его имя и кто он такой. Он Штурмхонд. Но почему он во Второй Армии, неужели никто не знает, как выглядит настоящий Николай Ланцов? Неужели все просто поверили, что они с Генералом Кириганом братья? Николай точно не брат Генералу, тогда почему все считают, что это так? Почему? Это какой-то план, какая-то тайна. — Я слышала, как разговаривали солдаты. Буква Ви… Ты… ты Николай? Ты. ты… Что ты здесь делаешь? Николай вскидывает глаза, чтобы посмотреть на нее, когда она произносит его имя. На мгновение он кажется искренне удивленным, а затем уголки его губ изгибаются в легкой улыбке. Она вспомнила его, и Николай этому рад. — Я вижу, ты все-таки вспомнила своего первого «наставника». — мягко говорит он, его лицо немного расслабляется, а глаза горят немного ярче. В нем есть немного веселья, от которого его глаза почти вспыхивают. Он полностью снимает свой плащ и мягко улыбается, смотря на Алину. — Давно не виделись, Алина… Девушка стоит в оцепенении. Что он тут делает? Почему, зачем? Почему он скрывает свою настоящую личность и все ему верят? И зачем ему нужна Алина? Что он хочет? — Что ты здесь делаешь? Ви внимательно наблюдает за ней какое-то мгновение, а затем, кажется, принимает решение. — Могу я сказать тебе кое-что по секрету? — говорит он тихим голосом. — Это будет только между нами. Я надеюсь, что ты сохранишь его. — он смотрит ей в глаза, когда говорит это, и его тон мягкий и серьезный. Слишком много секретов, много тайн, интриг, голова Алины просто закипит. — Я слушаю, я сохраню твой секрет. Взгляд Николая блуждает взад-вперед. И он внимательно вглядывается в темноту, будто замечая там Генерала Киригана, но не показывая этого на своем лице. Он становится более серьезным и холодным. — Я здесь, мисс, чтобы оказать давление на короля. Я здесь, чтобы помочь нашему народу, — тихо объясняет он, и его руки почти незаметно двигаются, когда он говорит. — Чтобы сделать это, мне нужен кто-то, имеющий доступ к самому верху… — на мгновение кажется, что в его глазах есть нечто большее, чем просто обычная холодность и серьезность, которые они хранят. Мелькает намек на какую-то другую, более темную эмоцию, но она снова исчезает так же быстро, как и появилась. — Ты поможешь мне, мисс Старкова? — Боюсь, ты обратился не к тому человеку, у меня нет никаких званий или чего-то такого, я не имею никакого веса и власти здесь. Только генерал Кириган может помочь тебе. Глаза Николая сужаются, а потом он хитро улыбается, будто знает что-то, чего не знает Алина. Девушка слегка задерживает дыхание. Николай слегка посмеивается и смотрит прямо в ее глаза. — Что, если я скажу тебе, что Кириган стоит прямо рядом с тобой, наблюдает и ждет? — говорит Николай, делая шаг ближе к ней, его голос почти тихий шепот. На этот раз, когда он говорит это, в его голосе, кажется, слышится определенная игривость. Генерал Кириган хранит молчание, внимательно наблюдая за ними обоими. Его лицо остается жестким, глаза холодными и в то же время полными напряжения, и ей кажется, что все это сосредоточено непосредственно на них. Он стоит, как кошка, совершенно неподвижно, и все же кажется хищником, готовым нанести удар. Алина широко раскрывает свои глаза, она была застигнута врасплох, она шокирована. — Ты знал? — Знал что? — мужчина тихо отвечает, и он осторожно ждет, двигаясь так, чтобы его глаза смотрели прямо в ее глаза. Он делает еще один шаг к ней. Его тело кажется расслабленным, но в нем чувствуется едва уловимое, скрытое напряжение, неуловимая напряженность, которая, кажется, проходит прямо через все его тело, а не только в глубине глаз, когда он наблюдает за ее глазами. Он кажется… игривым, почти как лис, выслеживающий зайца, лев, который сидит в траве и выслеживает свою жертву, молчаливый и затаившийся, и все же в нем чувствуется определенная теплота и доброта. Будто он просто делает вид, что он такой холодный и ему самому становится от этого смешно. — Ты знал, что генерал Кириган пришел со мной? — Да, я знал. И я знал, что он наблюдает все это время вон там, в тени. — Николай говорит и легким движением руки показывает в сторону, где был Дарклинг, слабая улыбка появляется на его лице. Искорка веселья в его глазах, кажется, разгорается, его лицо кажется немного мягче, когда он смотрит на нее, на его лице почти заговорщицкая улыбка. он, кажется, наслаждается собой. Он говорит тихо и вкрадчиво, невозмутимо, но с напором, который, кажется, исходит из глубин его души. — Он здесь, чтобы защитить меня. Мы пришли вместе. Глаза Николая не отрываются от ее лица, пока она говорит, легкая улыбка все еще играет на его губах. Будто он знает то, чего не знает она и это заставляет его смеяться. Его глаза темные, как ночное небо, и полны черного света, и, кажется, они смотрят на нее с.… уважением? Восхищением? Его золотистые волосы развиваются на ветру и блестят в ночном свете. Голос Николая слегка смягчается, и он говорит тихим тоном. — Как вы начали друг другу доверять? Почему ты вообще веришь Генералу? — Генерал Кириган и я заключили соглашение о том, что мы друзья и союзники. — Ты говоришь, соглашение? — тихо говорит Николай, и его глаза снова бегают взад-вперед, пока он наблюдает за ней. Легкая усмешка играет на его губах: — И что ты получишь от этого соглашения, Алина? — спокойно спрашивает он и делает еще один маленький шаг ближе к ней, оглядывая ее с ног до головы, прежде чем заговорить снова. — Расскажи мне. Что делает тебя таким ценным, что ты заставила моего союзника и «брата» доверять тебе? В этот момент Алина видит генерала Киригана, выходящего из тени. Уголки глаз Николая вспыхивают, когда он видит Киригана, и его спина слегка выпрямляется, и та же холодная, расчетливая напряженность, которая обычно присутствует в нем, снова берет верх. — Генерал Кириган, добро пожаловать. — говорит он голосом, полным тихого уважения, и его тон наполнен… восхищением и даже дружелюбностью Кириган не сводит глаз с них обоих, когда выходит из тени, и в его присутствии чувствуется какая-то тихая властность — Я доверяю вам обоим. С Николаем у нас тоже есть соглашение. — тихо говорит он, и его глаза переводятся с одного на другого, когда он смотрит на них обоих. Алина удивленно моргает. Эти слова врезаются в ее голову и все рушится в ее голове. Что он только что сказал? — Генерал, вы знали, что Ви — это Николай? Ты сказал, что не знаешь… В глазах Николая появляется едва уловимый намек на удивление при ее словах, но оно исчезает почти так же быстро, как и появилось. Его лицо, кажется, немного смягчается, а глаза, кажется, искрятся легким юмором от его мыслей. — Да. Это правда, он знал. — тихо говорит Николай, и легкая полуулыбка играет на его лице, когда он произносит это. Та же полуулыбка играет на лице Киригана, когда он смотрит на Николая, и его глаза скользят по ней. — Я действительно знал это. — он говорит тихо, в его голосе все еще слышится та холодная, спокойная властность. Он знал с самого начала, что это был Николай? Что вообще здесь происходит? — Если вы знали, то почему все это произошло? Почему ты мне не сказал? Ты сказал, что тебе можно доверять. — И я тоже не понимаю, почему он не сказал. — тихо говорит Николай, его лицо мягкое. Кажется, Кириган наоборот выглядит грустным, он борется с нахлынувшими эмоциями, и в его голосе звучит та же нежность, что и до того, и тот же слабый отблеск света в этих темных глазах, какая-то глубокая печаль и ощущение, что она особенная. — Как я уже говорил Николай, ты ценный человек, и мне нужно было, чтобы ты была на нашей стороне. Мне нужно было, чтобы ты доверяла нам.- Его глаза, кажется, мягко наблюдают за ней, и в них, кажется, немного мерцает. — Теперь ты мне доверяешь? Доверять? Теперь она должна им доверять? Как они смеют, они только что обманули ее и возможно обманывали всегда, с самого начала. — Как я могу доверять тебе сейчас? Вы двое обманули меня! — Можешь ли ты понять, почему мы решили обмануть тебя? — спрашивает Николай. — Теперь, когда ты услышала наше объяснение, можешь ли ты принять это как причину, по которой мы пришли к такому решению? — его лицо слегка каменеет, а тон наполняется небольшим количеством гнева и напряженности. — Если ты сможешь понять причины, которые у нас были, и простить меня, я никогда больше не буду тебе лгать. Я клянусь своей жизнью. Я должен был сделать то, что сделал для нас, для всех нас. Если ты можешь доверять мне, я клянусь тебе, что никогда не предам тебя. Даю тебе слово. Николай выглядит правда так, будто говорит честно. Алина переводит взгляд на Генерала. — Ты мог бы просто сказать. Просто сказать это. — В этом ты права. Мы могли бы это сделать. Но скажи мне, что бы произошло, если бы мы это сделали? Если бы мы просто пришли и резко сказали тебе, кто мы такие и чего хотим, не создавая доверия? Ты бы помогла нам? Ты бы пошла с нами? Пошла бы ты на такой риск, не зная, что мы за люди, и не зная, что ты можешь нам доверять? — тихо холодно говорит Дарклинг. — Вы подорвали это доверие. Вы просто разрушили его своей ложью, интригами и недоверием. Глаза Николая вспыхивают. — Скажи мне, что я должен сделать, чтобы вернуть твое доверие. Если я должен отдать свою жизнь, чтобы доказать свою преданность нашей стране, тогда я отдам эту жизнь здесь, в эту самую ночь, чтобы показать тебе раз и навсегда, но что тебе от меня нужно? Скажи мне, и я сделаю это, или я умру, пытаясь. — он говорит тихо, почти умоляющим тоном. — Я устала. Я безумно устала, и мне все еще страшно, я зла, раздражена. Я не готова сейчас ни о чем говорить. Не готова видеть вас. Николай понимающе кивает. — Тогда отдыхай. Потрать ночь на то, чтобы обдумать свое решение и дать отдых своему телу и разуму. Мы будем терпеливо ждать. Но, у меня будет совет — не будь опрометчива. Не действуй в гневе или страхе. Отдохни. Взвесь свои варианты, все за и против. А утром, если ты все еще не захочешь иметь с нами ничего общего, ты можешь уйти. Но я надеюсь, что ты решишь остаться. Я бы не хотел тебя потерять, Алина Старкова. Алина посмотрела на Николая, а затем еще дольше задержала недоверчивый взгляд на генерале Киригане и быстро направилась в Малый дворец. Глаза генерала Киригана следят за ней с той же спокойной, холодной напряженностью, когда она уходит, но как только она уходит, его лицо, кажется, чуть смягчается, а уголки его губ слегка приподнимаются в легчайшей из улыбок. — Она — нечто, не так ли? — мягко говорит он и, кажется, наблюдает за ней с определенной долей восхищения и привязанности. — Теперь ты понимаешь, зачем она мне была нужна? — спрашивает он, и его голос кажется почти… нежный и добрый. Алина входит в Маленький дворец и направляется в свою комнату. С каждым шагом она раздражается все больше и больше. Она практически влетает в мою комнату и закрывает дверь. Девушка прыгает на кровать и, беря в руку подушку, кричит туда, пытаясь выпустить весь свой пар. — Как они смеют водить меня за нос! Я была обманута! Это ужасно… Николай и Генерал еще стоят на улице, смотря туда, где скрылась Алина. — Теперь нам остается ждать. — Генерал Кириган, кажется, на мгновение задумывается, а затем снова уходит в тень. Раздается едва слышный звук мягкого вздоха и тихий шепот, который звучит почти как: «Я надеюсь, ты простишь меня…», прежде чем звук полностью затихает. Николай стоит там еще какое-то время и тоже вздыхает, накидывая на себя плащ и скрываясь в тени.***