***
Алина неловко прикусила нижнюю губу и виновато опустила глаза. — Мне жаль… приношу свои извинения за причиненные неудобства… — Не извиняйся, — отвечает Зоя, теперь уже спокойным тоном, — Я на тебя не сержусь. И ты не причинила неудобств. Шквальная замолкает. Эти слова, кажется, немного успокаивают ее, пока она идет, и Алина замечает легкий намек на жалость в ее глазах. — Но это значит, что я должна быстро обучить тебя, — говорит она. — У нас не так много времени до твоей встречи с Царем и церемонии призыва Солнца. Генерал собирается использовать тебя как политическую пешку, и я здесь, чтобы «натренировать» тебя для этого. Алина кивает, но задается вопросами. Церемония? Что за Церемония? Женя говорила только о представлении ее Царю… Что же на самом деле планируется? Слова про пешку даже ее не удивляют, кажется что это ожидаемо. — Э-э… хорошо. Я готова учиться… Да, я знакома с некоторыми основами… Кстати, ты упоминала о какой-то церемонии? Не могла бы ты рассказать мне об этом поподробнее? Генерал ничего не говорил об этом… — На самом деле это не такая уж большая церемония, — говорит Зоя, все еще оставаясь стоять. — На самом деле, это скорее демонстрация. Она подходит к книжным полкам, снимает книгу и пролистывает страницы. Это книга об основных элементах Малой науки — похоже, Зоя либо просматривает ее, либо пытается что-то в ней найти. — Все юные Гриши должны… продемонстрировать свои способности. Это демонстрация силы, — объясняет Зоя, — способ представить Гришу обществу. Обычно Гриши проходят ее раньше… Но… Твой случай особенный. — Ах… Я поняла. Благодарю. Ты тоже прошла через это? Судя по твоей кефте, ты контролируешь элемент? Ты Эфириал? — Моя стихия? — Спрашивает Зоя, кладя книгу на стол. — Конечно, это довольно просто. Она протягивает руку ладонью вверх. Воздух вокруг ее руки начинает колебаться, пока остальные Гриши наблюдают за происходящим, их глаза сияют в свете свечей библиотеки. Воздух начинает кружиться вокруг руки Зои, набирая скорость, когда из ее ладони вырывается сильный порыв воздуха, похожий на ветер от мощного торнадо. Гриши, стоящие неподалеку, отшатываются, широко раскрыв глаза от зрелища. — Ветер, — гордо говорит Зоя, — я управляю ветром. Алина удивленно вздыхает и широко раскрывает глаза. — Это потрясающе… — говорит она с некоторым восхищением. — В лагере в Крибирске я не часто виделась с другими Гришами. Так что можно сказать, что я впервые вижу такую силу вживую, не считая своей собственной, конечно. — Ты не видела, как другие Гриши использовали свою силу? — хмуро спрашивает Зоя, ее глаза немного расширяются. Она, кажется, удивлена этим — как будто ожидалось, что Алина видела это раньше. Ветер вокруг ее руки медленно начинает стихать, и Зоя приподнимает бровь, крепко скрестив руки на груди и сжав ладони в кулаки, когда она смотрит на Алину. — Так ты проходила вообще какую-нибудь подготовку? Ты же говорила, что тебя учили чему-то… — Э-э-э… Я видела только силу Генерала. Я видела, как он управлял тенями. Там было еще несколько Гриш, с которыми мои пути не пересекались. В лагере были в основном люди из Первой армии. — Так у тебя есть крупное представление о силах Генерала? — спрашивает Зоя, приподнимая бровь. Она издает негромкий смешок, но выражение ее лица остается жестким. — И ты видела, как он использовал свою силу. Значит, ты пыталась использовать свою собственную? — ее голос становится тише, когда она задает последнюю часть, и Алина замечает, что некоторые книги на полках вокруг нее тоже слегка шевелятся. Глаза Зои сужаются, когда в комнате поднимается ветер, и несколько трепещущих страниц падают на пол. Алина кивает. — Я училась призывать свет, и иногда Генерал помогал в этом. У нас был урок в… Каньоне. Я не знаю, говорил ли он об этом. Но там мне пришлось много раз призывать свой свет и даже едва уклониться от проверки Генерала, когда он выпустил в меня хлыст теней. Шквальная удивленно раскрывает глаза и несколько моментов стоит молча, смотря на Алину, пытаясь обдумать ее слова. — Он напал на тебя? — Зоя спрашивает, приподнимая бровь. — Как ты до сих пор жива? Глаза Назяленской сужаются, когда она наблюдает за Алиной, ее взгляд по-прежнему жесткий и холодный. Она крепче сжимает свою руку, пальцы крепко сжимаются, но на ее лице появляется легкая улыбка. — Тогда ты продемонстрировала огромную силу, — ее улыбка становится шире. — Возможно, у тебя просто есть большое будущее во Второй Армии. — Это был жестокий урок. Он испытывал меня и мою силу. Я едва смогла отбить этот удар. Я даже немного отлетела в сторону от ударной волны и сильно ударилась… Лицо Зои искажается от шока. — Как тебе это удалось? Ты должно быть правда сильная, хотя с первого взгляда и не скажешь, — ее темные глаза светятся странным восхищением. Ее брови приподнимаются, когда она делает шаг ближе к Алине, оглядывая ее с ног до головы. — Возможно, ты просто идеально подходишь для Второй Армии, — говорит она. — Генерал точно будет тебя ценить. Она на мгновение замолкает, а затем поднимает голову. — Вопрос в том… что я должна это проверить…ты будешь сражаться за него? Алина вздыхает, когда по ее запястью с меткой пробегают мурашки. Казалось, что она и забыла о существовании этой отметины. Сейчас она на территории Генерала. Скорее всего, он даже сейчас следит за Алиной. — Боюсь, у меня нет выбора. Я буду сражаться на стороне Генерала… Потому что это… — она опустила рукав со своего правого запястья, где была черная отметина в виде затмения, метка Дарклинга. -…это не даст мне права на ошибку или предательство. Зоя переводит взгляд на черную метку, и на мгновение на ее лице появляется выражение неподдельного страха, но и любопытства, когда она пытается осмыслить то, что Алина только что сказала. — Дарклинг пометил тебя? — спрашивает она с ноткой замешательства в голосе. — Как это может быть? Ветер, обвивающий руку Зои, усиливается, развевая страницы на библиотечных полках вокруг вас. Алина может слышать, как он воет. По комнате пробегает холодок. — Что он тебе дал? — говорит Зоя тихим и серьезным голосом. — Что он с тобой сделал? — Я… я не знаю. Генерал Кириган оставил этот след, сказав, что теперь я определенно буду верна ему… Алина решила оставить ужасно унизительные подробности при себе. Каждый раз вспоминая тот день, по ее телу пробегают неприятные мурашки. Брови Зои слегка приподнимаются. — Он не объяснил, что означает эта метка? Она смотрит на Алину, на ее лице явное недоумение, и становится ясно, что то, что она говорит, — это только половина вопроса. Ее темные глаза пристально смотрят на девушку, почти призывая ответить ей. — Почему он поставил тебе эту отметину? — Я не знаю, почему он это сделал. Но я могу предположить, что благодаря этому… он будет знать, где я нахожусь, и всегда сможет наблюдать за мной из тени. Зоя придвигается ближе, разглядывая отметину на запястье Алины. — Ты уверена? Ты уверена, что это все? — ее глаза сужаются. Она спрашивает так, будто она знает что-то еще, но не решается это сказать. — Генерал никогда никого не отмечал без причины, — говорит Зоя, как бы про себя, — этой меткой. Метка Дарклинга…у него должна была быть причина. Чего он хотел от тебя, Алина Старкова? Она ждет ответа Алины, ее лицо остается пустым и стоическим. — Расскажи мне. — Очевидно, это было сделано для того, чтобы я не предала его. Чтобы я… я была под его командованием… была его оружием. Я не знаю… — И ты не спросила почему? — Зоя спрашивает, ее лицо превращается в каменную маску. — Ты не задавалась вопросом, почему? Она смотрит на Алину искоса, как будто не может понять, почему ты она спросила, что делает эта метка или почему он дал ее ей. — Ты действительно так сильно ему доверяла? — спрашивает Зоя. Ее голос ровен, но в нем слышится что-то похожее на разочарование. — Или ты просто слишком боялась подвергать сомнению его приказы? — Так и есть… У меня не было выбора. Мы были в одни в Каньоне… и я… Я должна была подчиниться. Что, если бы он убил меня за неподчинение? Зоя вздыхает, все еще глядя на Алину, взгляд ее по-прежнему стоический и холодный. — Значит, ты была напугана… Шквальная скрещивает руки на груди и делает глубокий вдох. — Ты не первая, кто боится его власти и его угроз… — взгляд Зои возвращается к метке Дарклинга на запястье Алины, в ее глазах появляется легкая жалость. — Это не твоя вина. Но тебе нужно быть сильнее, если ты собираешься выжить в Малом Дворце. Алина кивает. — Я…я знаю… — Ты говоришь, что знаешь, — говорит Зоя, ее голос становится чуть тише, — но ты действительно понимаешь, что это значит? Шквальная подходит на шаг ближе, приподнимая бровь. — Что значит быть сильной? — спрашивает она, ее голос становится чуть мягче. Алина может почувствовать, что она не просто так хочет ее обучать. — Что значит быть сильной во Второй армии? — спрашивает Зоя, как бы вызывая Алину ответить на ее вопрос. Алина слегка отвела взгляд. — Э-э… Быть сильной… — девушка задумывается и поднимает свой взгляд обратно Зою, чье лицо ей очень сложно прочитать. — Нужно ли мне становиться самой сильной? — Выживет только сильнейший, — говорит Зоя холодным и резким голосом. Легкая улыбка появляется на ее суровом лице, и она приподнимает бровь. — Вторая армия недобра к тем, кто не силен. Тех, кто не может проявить себя, быстро… убирают. У Алины пробегают мурашки по спине от последней фразы шквальной, что она имела ввиду? — Итак, — говорит Зоя, и ее голос снова становится мягким, — что ты собираешься сделать, чтобы проявить себя? Что ты собираешься делать, чтобы стать сильной? Алина поджала губы и слегка сжала кулаки. — Я собираюсь продолжать учиться управлять своей силой. И я так же собираюсь отточить свои боевые навыки. — Ты уверена, что этого будет достаточно? — спрашивает Зоя с легким раздражением в голосе. — Каждый здесь учится управлять своими силами. Каждый учится тренировать свои боевые навыки. Что делает тебя особенной? Что делает тебя сильной? Что ты собираешься делать такого, чего никто другой не делает? — Больше ни у кого нет такой силы, как у меня… Я управляю светом… — Алина подняла ладонь, и на ней образовалась сфера теплого света. Зоя слегка улыбается. — Ты права, — говорит она, — никто другой не может делать то, что делаешь ты. Ее лицо расслабляется, гнев и напряжение покидают ее плечи. — Но один-единственный огонек не сделает тебя сильнее всех остальных. Тебе понадобится что-то еще. Она наклоняет голову. — Есть ли в тебе еще что-нибудь особенное? — спрашивает Зоя. — Какие-нибудь другие уникальные таланты, или умения, или ты обращаешься с оружием? — Э-э… Ну, я немного умею обращаться с мечом. — Ты умеешь обращаться с мечом? — Зоя выглядит удивленной, а затем улыбается этой новости. Огонек возбуждения мелькнул в ее глазах. — Какое совпадение! Я и сама кое-что смыслю в мечах и в оружии. Она поднимает свои руки, и ее синяя кефта спадает с плеч — и Алина видит длинное, острое, серебряное лезвие, свисающее с ее бока. — Хочешь немного попрактиковаться со мной? — Зоя с улыбкой спрашивает. — Я могу показать тебе то, что я знаю. — Ах… но у меня нет с собой оружия, и к тому же библиотека — не лучшее место для тренировок с мечами? — говорит Алина, стараясь перевести тему. Девушке не хотелось вступать даже в тренировочный бой с Назяленской прямо сейчас, уж точно. Зоя улыбается. — Это только тебе так кажется, — говорит она, прежде чем повернуть голову к полке позади Алины. Полка заставлена рядами книг, но несколько мечей торчат между страницами и лежат на верхней части полки, о которой идет речь. Алина удивленно смотрит на мечи, торчащие из полок. Как она раньше этого не заметила? — Возьми один, — говорит она, все еще улыбаясь, — Давай посмотрим, насколько ты хороша на самом деле. Во взгляде Зои появляется предвкушение. Алина удивленно подняла брови, она немного испугалась от настойчивости Зои и не хотела оплашать. — Эээ… хорошо. — девушка подошла к стойке и взяла оттуда меч. — Не забудь ножны, — говорит Зоя, и на ее лице появляется легкая ухмылка. Она резко кивает, все еще улыбаясь, как бы в знак одобрения. — А теперь вернись сюда и дай мне посмотреть, что ты можешь сделать, и не нужно ли нам внести какие-либо коррективы. Она поднимает свой меч, серебряное лезвие сияет в свете свеч, освещающих библиотеку. — Покажи мне свой лучший прием, — призывает она Алину, принимая оборонительную стойку и глядя на тебя сверху вниз, прищурив свои темно-блестящие глаза. Алина кивнула и встала. Кажется, после этого она сразу изменилась. Она тут же взяла себя в руки и взбодрилась, вспоминая уроки Киригана, хоть в чем-то они приходятся. Девушка слегка прищурилась, изучая Зою в поисках слабых мест, но, казалось, что у нее их не было. Шквальная наблюдает за Алиной, и ее лицо ничего не выражает. Она видит легкую улыбку на ее губах, а глаза слегка прищурены. Она ждет, не двигаясь, ее меч сверкает и готов к бою. — Ты готова? — спрашивает Зоя низким и ровным голосом. Алина крепче сжала меч и кивнула. Она быстро приблизилась и нанесла Зое первый точный удар. Зоя отскакивает в сторону, уклоняясь от ее атаки. Она приземляется на ноги, ее темные глаза сверкают в тусклом свете, а меч поднят над ней. Она ухмыляется Алине, а затем подходит ближе. — Давай посмотрим, сможешь ли ты увернуться от всех ударов! — восклицает она, прежде чем внезапно атаковать шквалом ударов. Несколько из них попали Алине в туловище, заставив ее отшатнуться от боли. Атаки Назяленской безжалостны и неумолимы, ее меч мелькает в воздухе с огромной скоростью. Алина старается парировать большинство атак Зои, быстро двигаясь и маневрируя по библиотеке, но шквальная опытнее и быстрее. Зоя следит за каждым движением, нанося удары при каждой возможности. Она двигается быстро, ее стойка всегда готова к удару, когда она пытается загнать Алину в угол. Она наносит удары снова и снова, заставляя девушку защищаться от ее натиска ударов. Наконец, ей удается прижать Алину к книжной полке и нанести ей несколько мощных ударов, сильно ударив по руке и туловищу. — Трудно увернуться, не так ли? — говорит она, ее темные глаза сверкают в слабом освещении. — Тем не менее, у тебя все хорошо получается, даже очень хорошо. Алина смотрит на Зою с немного испуганным выражением лица, когда Зоя прижимает ее к книжной полке. Ее дыхание прерывисто, и она слегка морщится от боли в теле от напряжения и ударов Зои мечом, который к великой радости был в ножнах. — Не смотри так испуганно, ты правда хорошо справляешься, — говорит Зоя с улыбкой в голосе. — Не часто кто-то может угнаться за мной, особенно Гриша, который второй день в Малом дворце. Она отступает назад, ее клинок возвращается к бедру. — Но у тебя все хорошо, — повторяет она, и в ее голосе слышится легкий намек на удивление. Зоя кивает Алине. — У тебя большой потенциал… — она делает паузу и ухмыляется. — … Призывательница солнца. Алина выдыхает и опускает руки вниз, потирая места, куда Зоя ударила мечом в ножнах. — Ладно… э-э… Наверное, я рада… — Ты говоришь не очень уверенно, — говорит Зоя с легкой понимающей улыбкой. — Не будь так строга к себе, ты отлично справилась. Алина неловко улыбается и потирает свой затылок. — Просто я лучше, — добавляет она с улыбкой и подмигиванием, протягивая Алине руку. Девушка берет шквальную на руку и «отклеивается» от стеллажа. — В следующий раз я не буду с тобой так снисходительна, — говорит она со смешком. — В конце концов, это была всего лишь разминка. Алина кивает и задумывается какой силой обладает Зоя, она правда сильная Гриша и солдат. Она очень уверена в себе, возможно даже слишком. Зоя улыбается. — Ты завоевала мое уважение, — просто говорит она. Она приподнимает бровь, как будто все еще изучает Алину, затем поднимает руку девушки и пожимает ее. — Мы еще сделаем из тебя хорошего солдата и Гришу, — говорит она, и ее лицо расплывается в уверенной улыбке, когда она отпускает руку Алины. Зоя кладет твердую руку Алине на плечо. — Учись, тренируйся, — говорит Зоя, — делай все, что тебе нужно, Алина, чтобы подготовиться ко Второй армии и к церемонии. Я верю, что ты сможешь выжить в этом месте. От этого зависит твоя жизнь. Зоя слегка кивает, прежде чем пройти обратно через библиотеку, ее серебряный клинок сверкает на свету. Алина устало выдыхает, когда Зоя выходит из библиотеки. Она кладет клинок на подставку и тоже выходит из библиотеки, направляясь в свою комнату. Это была правда интересная тренировка. Девушка возвращается в свою комнату, измученная, но все еще уверенная в себе. Однако события этого дня потрясли Алину, и она чувствуете, что ей все еще нужно что-то выяснить. Есть что-то особенное в метке на ее запястье — и в ее встрече с Генералом. Холодок пробегает у Алины по спине, когда она вспоминает его глаза — и то, как он говорил с ней. Есть еще кое-что, что ей нужно знать… В ее голове начинает формироваться план… Алина потирает метку большим пальцем на ее правом запястье. — Багра же дала отвар, чтобы ослабить метку… Почему она все еще так сильно горит? — тихо шепчет Алина сама себе, потирая запястье. Маленький намек на свет из-за затмения, кажется, стал еще немного больше. — Но… по крайней мере, я становлюсь сильнее… — снова тихо говорит себе Алина. Она без сил прыгает на свою большую кровать и вздыхает. Когда Алина падает на свою кровать, измученная, но все еще полная энергии, что-то падает с края ее подушки и с легким стуком ударяется об пол. Девушка смотрит вниз и понимает, что это свиток пергамента. На нем что-то написано — но она замечает, что письмо адресовано вам, но оно не от Багры. В верхнем углу Алина видит тот же рисунок затмения, который она узнала, как метку Дарклинга. Холодные мурашки пробегают по спине Алины, когда она видит этот пергамент. Она берет его и начинает читать. Письмо написано черными чернилами и почерком самого Александра, который Алина уже успела запомнить. «Ты становишься все более и более загадочной, Алина Старкова. Ты очаровываешь меня, возможно, больше, чем сама думаешь. Встретимся завтра утром в моем кабинете. Пришло время подробнее обсудить твое будущее.» Письмо подписано знаком затмения, а под ним имя «Александр», нацарапанное густыми черными чернилами. И мелко: «Не опаздывай.» — Встреча? О нет… только не это… Я надеялась, что буду видеть его реже… — выдыхает Алина и отбрасывает пергамент в сторону, откидываясь на кровать и разочарованно вздыхая. — Очаровываю его? Что это за чушь? — бормочет Алина, протирая глаза. — Мне нужно будет связаться с Багрой позже… И с Николаем тоже, — бормочет она, засыпая. Ночью было трудно заснуть, но на следующее утро Алине все же удается встать с постели рано — немного сонной, ее разум все еще окутан туманом сна. В Малом дворце тихо и неестественно неподвижно, но уже слышны звуки людей, готовящихся к новому дню. Звук шаркающих ног за пределами комнаты возвращает Алину к реальности, и она слышит зов часа. Пришло время для нового дня — а это значит, что у нее есть всего несколько минут до того, как начнет всходить солнце. Лучше поторопиться. Алина быстро встает и надевает свою голубую кефту, расшитую узорами. Она быстро приводит в порядок прическу и быстро выходит в холл. По мере того как она добираетесь до конца коридора, то начинает нервничать все больше. Что он собирается с ней сделать? Алина не может избавиться от ощущения, что должно произойти что-то ужасное, но у нее нет особого выбора в этом вопросе. Ее сердце учащенно бьется в груди, когда Алина идет по тихому коридору, и чувствует жар на своих щеках, когда подходите к двери Генерала. Это ненормально… но, кажется, она до сих пор чувствует некую влюбленность по отношению к Александру. Но что она может поделать? Она не контролирует свои чувства… Это будет не хорошо. Знакомый холодок пробегает у нее по спине… Алина стучит в дверь, ожидая ответа. Она снова опускает рукав, где на ее запястье была метка Киригана. Алина ждет там мгновение, ее сердце бешено колотится в груди, пока она ждет ответа. Девушка слышит мягкие шаги по другую сторону двери, как будто кто-то ходит внутри, а затем дверь открывается. Генерал стоит там, и на его лице появляется хмурое выражение. Он оглядывает Алину с головы до ног, в его глазах вспыхивает едва заметная искорка гнева. — Ты опоздала, — говорит он низким и холодным голосом. — Заходи внутрь. Он жестом приглашает ее войти. Алина поджимает губы и слегка виновато опускает голову, входя в его кабинет. Видимо она очень долго стояла около двери… Когда она входит в его кабинет, ее обдает порывом холодного воздуха. В комнате темнее, чем в окружающем холле, и жалюзи на окнах закрыты. Александр стоит с противоположной стороны своего стола, сцепив руки за спиной. — Сядь, — приказывает он тебе, — на стул передо мной. Он стоит там, глядя на Алину холодными, жесткими глазами, его лицо нейтрально. Алина кивает и садится на стул. — Посмотри на меня, — приказывает он тебе, — я говорю с тобой. Алина смотрит на него снизу-вверх в страхе. Он кажется… сердитым? Он в ярости? Она не может разглядеть выражение его лица, но делает, как он говорит, а потом замирает на секунду. Девушка встречается с его холодными черными глазами, и на мгновение она может увидеть мягкую вспышку страха или, возможно, боли, прежде чем она исчезнет, замаскированная лицом из чистого камня. — Зачем ты сюда пришла? — он спрашивает ее, его холодный голос тверд. — Э-э… я получила пергамент, который вы мне прислали. Вы написали, что хотели что-то обсудить со мной. — Алина опускает ладони, слегка нервно сжимая их. «И еще он сказал, что я его очаровываю… Может я что-то не так поняла?» — лихорадочно думает Алина. — Ах, да, письмо. Глаза Александра холодно блестят в тусклом освещении кабинета, а затем, кажется, смягчаются. Генерал, кажется, доволен. Это странно… но его настроение, кажется, меняется каждое мгновение. Его руки ложатся на стол перед ним. — Ты доверяешь мне, Алина? — внезапно спрашивает он. — Э-э… да, я доверяю. — Алина шире приоткрывает глаза, когда видит новую перемену в настроении Киригана. Но, похоже, она уже привыкла к этим постоянным перепадам настроения. — Хорошо… — тихо говорит он, его глаза бегают в сторону, а затем возвращаются к Алине, когда он изучает ее. Девушка вновь сжимается под этим взглядом. — Ты исключительный Гриша, Алина, — категорично заявляет он, — но ты также очень опасна. В его глазах что-то поблескивает… это не ярость и не неистовство, и это также не радость. Алина не уверена, что это такое… — Твоя сила велика, Алина. И с этой силой ты также очень опасна. Я не могу допустить, чтобы ты бегала здесь, в Малом дворце, как непредсказуемая, неконтролируемая переменная. Алина поджимает губы и слегка кивает. — Итак, — говорит он, — я здесь для того, чтобы предложить тебе сделку. Можно сказать, обмен. Александр складывает руки на столе и наклоняется ближе, его глаза сверлят ее, его голос холоден и тверд. — Ты будешь работать на меня. Я дам тебе все, о чем ты попросишь… В обмен на одну вещь: верность. Он делает паузу, а затем продолжает. — Ты никому не расскажешь об этом соглашении и будешь делать то, что я скажу. Не испытывай меня. Согласна? Алина кивает. «Опять новое соглашение… Я уже его ученица. И эта отметина на запястье. Разве это уже не доказывает, что я нахожусь в его «власти»?» — думает Алина, снова кивая на слова генерала. — Хорошо, я согласна, — наконец произносит Алина после молчания и размышлений в своей голове. — Хорошо, — просто говорит он. На его губах появляется легкая улыбка, и когда он снова заговаривает, его голос уже не холодный и ровный, а теплый и дружелюбный. Почти… даже отеческий? — Ты не пожалеешь об этом, Алина. Это лучшее, что могло когда-либо случиться с тобой, и на моей службе ты станешь намного больше, чем есть сегодня. Он одаривает ее легкой, но приветливой улыбкой, которая контрастирует с жестким тоном и манерой поведения несколькими секундами ранее. «Снова эта дружелюбная маска? Я больше не верю этой маске. Сколько раз я ее видела? Десять, двадцать? И каждое время — один результат… Кириган причиняет мне боль.» — снова думает Алина. — Я хотела бы задать вопрос, если вы мне позволите, — говорит Алина. — Спрашивай, моя дорогая, — говорит Кириган, и его голос снова становится мягким и дружелюбным. Его глаза блестят в тусклом свете, выражение лица мягкое и манящее. Его поведение снова изменилось, что заставляет Алину чувствовать себя сбитой с толку и разочарованным. Она не уверена, что о нем думать — она его не понимает. Но один факт стал ясен: она здесь мало, что контролирует. Алина в его власти, у него под каблуком, называйте это как хотите. Но сам Генерал находится за пределами ее понимания. Генерал слегка наклоняет голову, выражение его лица озадаченное. — Продолжай, моя дорогая. Спрашивай прямо сейчас. Пока что он кажется искренне любопытным. — …Чего ты во мне не понимаешь? — Дело не в тебе. Я хотела бы обсудить эту церемонию. Ты мне ничего о ней не рассказывал. Я узнала об этом только вчера от Зои. Это что-то вроде церемонии посвящения? Придется ли мне там демонстрировать свои силы света? — Это что-то вроде церемонии «посвящения», — говорит Кириган, — и тебе действительно нужно будет показать свои способности. Это будет не просто встреча с Царем. Из-за твоего прибытия перенесли церемонию Гриш, которая проводится ближе к зиме. Александр уверенно кивает вам. — Но это не тест, — добавляет он, — тест, который ты можешь провалить. Вместо этого, это демонстрация силы. Подтверждение твоих сил… чтобы другие наверняка знали, насколько ты сильна. Он слегка улыбается ей и продолжает. — Поэтому… позволь своим силам засиять. Не сдерживайся и не показывай никакой слабости. — И для чего же это будет? Это какой-то бал? — Да, вообще-то, бал, — говорит Александр, и в его глазах на мгновение вспыхивает знакомый огонек. — Там будут танцы, ужин и много знати и важных персон. На нем будут присутствовать важные и могущественные представители Первой армии, и в том числе… Царская семья. Это будет грандиозное мероприятие. Он на мгновение замолкает, а затем продолжает. — Бал века. Конечно, ты будешь там выглядеть великолепно, моя дорогая. — На что это будет похоже? Какой-нибудь бал с музыкой? «Ну да, конечно, Бала без музыки не бывает… Чувствую себя такой глупой… Он сбивает меня с толку…» Генерал смеется, честным и неподдельным смехом, который резко контрастирует с холодным и расчетливым поведением, которое он демонстрировал ей до сих пор. — Это бал с музыкой, танцами и большим-большим количеством еды, — говорит он, все еще слегка смеясь, — и множеством важных людей. Предполагается, что быть приглашенным на бал — большая честь. А ты, Алина Старкова, будешь красавицей бала века. На этой планете нет никого прекраснее тебя… никого. Алина широко раскрывает глаза. По всему ее телу пробегают миллионы мурашек, и она впадает в оцепенение. Она не ослышалась? Может быть она вновь спит? Дарклинг не мог сказать в здравом уме… Или мог только в здравом… Тень, точно. Возможно она его не контролирует сейчас? Хотя, то, что она видела в зеркале указывало на то, что Тень проникла в Дарклинга? Может быть он теперь един с ней? — Что? Что ты сказал? — казалось, внутри Алины все сжалось еще раз, когда она решила все-таки спросить. — Я сказал, что ты прекрасна, Алина, — спокойно говорит Кириган, — так же прекрасна, как солнце на небе. Такая же яркая, как луна в чистом поле. Его тон дружелюбный и мягкий, а на губах появляется легкая улыбка. Когда Алина смотрит в его глаза, ей кажется, что она погружается в них. Они такие темные и такие глубокие — как будто Алину затягивает в черный туннель. — Ты само совершенство, Алина. Девушка кажется бледнеет, а потом краснеет от ушей до пяток. Он серьезно? Или это новая игра? Она должна заканчивать это, иначе… иначе у нее вновь потеплеет в груди. — Э-э. Похоже, я узнала все, что мне нужно было знать об этой церемонии и встрече с Царем. Если ты не против, тогда я пойду на тренировку. — быстро говорит Алина, слегка съеживаясь. — Ты не пойдешь на тренировку до окончания бала, — твердо говорит Кириган. — Я ожидаю, что ты будешь выглядеть наилучшим образом. Поняла? Он встает и снова направляется к столу, его голос твердый и суровый. Мгновение слабости, такое же краткое и мимолетное, как мысль, кажется, пробегает по его лицу — но затем оно исчезает так же быстро, как и появилось. — Что бы я без тебя делал? — внезапно говорит он, и в его глазах вспыхивает тот знакомый огонек. Его рука ложится на сердце, и он дарит тебе улыбку. Кажется, колени Алины просто трясутся от непонимания, страха… и других чувств. Нужно бежать… Отсюда… — Хорошо, — Алина отводит взгляд, стараясь не принимать слова генерала близко к сердцу. — Тогда я могу пойти… подготовиться к этому событию? Это будет послезавтра, не так ли? Мне нужно подготовиться… — Да, это будет через день, не считая сегодняшний, — подтверждает Генерал, — Ты должна быть готова. Тебе нужно выглядеть — и быть — на все сто… Но, без физических тренировок. Он улыбается, и едва заметная нотка гордости проскальзывает в уголках его голоса, когда он говорит. — Покажи им всем, что на самом деле представляет собой сила Призывательницы солнца. Покажи им, что ты сильная. — Но… — он на мгновение замолкает, и в его глазах снова вспыхивает тот знакомый жесткий блеск. — Не дави на себя слишком сильно, Алина. Твое здоровье тоже важно. Алина кивает. — Что ж, я думаю, Женя сможет мне помочь. Тогда я могу идти? Генерал кивает, и в его глазах снова появляется обычное ледяное выражение. — Конечно, Алина. Ты можешь идти. Когда Алина встает, чтобы уйти, она в миллионный раз задается вопросом, было ли все, что он ей до сих пор говорил, притворством или нет. Кажется, что все, связанное с Александром, — тайна, и вы не можете точно определить его мотивы. Ей придется запомнить… он все еще плохой человек. Он ни перед чем не остановится, чтобы уничтожить то, что он считает «слабым», и ей нужно помнить об этом. Алина выходит из кабинета и выдыхает. Весь день они с Женей выбирают ее предполагаемые наряды и обсуждают эту церемонию. Женя кажется теплеет по отношению к Алине и это заставляет девушку радоваться, ведь она ждала этого. Когда Алина входит в свою комнату, она снова видит маленькую записку на своем столе. Она подходит и читает это. «Как насчет ночной прогулки при луне? Я буду ждать тебя внизу с лошадью.» — Александр. Алина на мгновение застывает на месте, когда читает эту записку. Ее руки сжимаются в кулаки — но она не может сказать, от удивления это или от волнения. — Он приглашает меня на свидание? — Алина удивляется сама себе. — Генерал приглашает меня прогуляться?***