Обладать значит иметь возможность сломать.
Дьявольское отродье, порочащее священную землю своим рождением, пылью осыпалось в темноте. Тлеющий огонек – жалкий огрызок – слабо поблескивал в непробудной пучине. Ему было холодно. Ему было страшно. И он был первородным грехом, бессмысленно пытавшимся отрицать высшую истину, умолить Светлое Пламя даровать ещё один шанс, только не оставлять, не оставлять…не оставлять… – Гребаный ты огрызок-недоучка, иди сюда! Боль – чувство слишком относительное, но унижение всегда играло ярче. Ныло, саднило, измывалось над ним. Они выбивали наивность, детскую неосторожность, они пожирали его изнутри, становясь самым страшным ночным кошмаром. Валтор почти не спал. Рожденный в темноте, он слишком сильно боялся ее, чтобы хоть на минуту расслабленно прикрыть глаза и позволить магии течь внутри изможденного сосуда. Они растили его как бесформенную субстанцию, в зеркальной камере, словно крыса для опытов, без голоса и права на жизнь. Тогда ещё маленький, необученный, слишком крошечный, чтобы оказать малейшее сопротивление, огонек бился о собственное отражение. Он сидел на цепи, что острыми лезвиями резала тонкую кожу. Неловкий Хранитель не видел света и отчаянно желал одного – абсолютной силы. Он просто хотел быть свободным. Впрочем, однажды ему удалось втянуть сладость беззаботного воздуха. Правда ценой существования целой планеты.***
– Чем так провинилась Гриффин? – владычица темной магии апатично обвела колдуна немигающим взглядом, сделав мелкий глоток крепкого кофе. – Да, Валтор, мы хотим знать, чем она тебе так не угодила, – рокочущий хохот сестер зазвенел в ушах мага, заставив устало закатить глаза. Как же он любил одиночество! Недооцененная в вечной мерзлоте тишина сейчас просто издевательски верещала. Демон слишком хорошо уяснил, что доверять или полагаться на кого-то сродни самоубийству. Любое прошлое может стать оружием настоящего. Равно как и любая история может обратить тебя в пепел. Немало столетий прошло, чтобы Валтор наконец усвоил урок. А вот привязавшиеся хвостом ведьмы так и притягивали собственную кончину. Дракон, да он вообще не понимал, как этому трио с необсохшим молоком на губах удалось овладеть, пусть и крошечным, но всепоглощающим пламенем. И как после всего Хранительница не разорвала девиц на части. – Так вы хотите знать? – играючи проурчал маг. – Что же, это недолгая, но довольно занимательная история. Мужчина сложил руки на груди, склонив голову к плечу. Длинные волосы широкими волнами упали на воротник бордового плаща, оттеняя леденисто-серые глаза демона. – Три Древние Ведьмы – матери всех пороков и сущностей жаждали абсолютной власти. Они искали тех, кому смогут вверить свое дело. Прародительницы воспитывали нас как завоевателей, как будущих властителей тьмы, как своих правопреемников. Вместе мы изучали темное искусство, чтобы покорить всю Волшебную Вселенную. – Холодно начал маг, безразлично пожав плечами. – Так было, пока она не сбежала. Пока трусливо не поджала хвост, прибившись к моим врагам – Команде Света, которые, увы, смогли победить меня.«Ты сам виноват»
«…ах-а, слабак!»
«Маг с добрыми намерениями обречён на поражение!»
Поморщившись, мужчина продолжил. – Поэтому я вернулся. Месть – это блюдо, которое подают обжигающим, словно пламя, чтобы оно выжгло дыру насквозь. – Маг подошёл к письменному столу, активируя хрустальную сферу. Внутри антрацитовой невесомости скользнули ненавистные ведьмами лица. – Не кажется ли вам забавным, насколько Винкс похожи на них. Такие же отчаянные, жалкие, безропотные, словом, феи. – Им больше подходит неугомонные, мерзкие маленькие гадины! – из глаз грозовой ведьмы молнии летали, вспышками падая на каменный пол. Взвинченная Сторми накаленной тучей подорвалась с места; внезапно похолодевший воздух скрученной колонной стремительно поднялся к потолку, растаскивая пыльные книжки по просторному директорскому залу. Дарси шикнула, когда остатки кофе мутными каплями обрызгали кофту. – Сторми, мать твою, успокойся! – перебила сестру Айси, бросая в девушку тусклый ледяной луч. «Охладив» синеволосую, ведьма вскочила с места, поправляя заветренные волосы. – Когда мы нападём? Ты получил энергию Солярии, Андроса, мы украли руны Эсперро, почему тогда, скажи мне на милость, до сих пор отсиживаемся здесь?! – ярость изливалась из нее мощными волнами, но маг оставался непреклонно спокойным. – Вы никогда не задумывались, почему столько раз проигрывали Винкс? – невзначай бросил колдун, подняв с пола древний фолиант, который заботливо выбросило к ногам импровизируемое торнадо. – Тц…ну и? – недовольно фыркнула Айси, презрительно отведя взгляд. Мужчина, ведомый скользнувшим интересом, провел кончиками пальцев по затхлой обложке, игнорируя раздражительность ведьмы. – Не ждёте, не думаете, вы от них ничем не отличаетесь, – голос звучал властно и приглушенно. – Любое нападение, даже самое незначительное, требует точного плана. И пока я им займусь, вам лучше скрыться с глаз моих, – алый отблеск озарил ледышки во мраке, предупреждая, что дважды демон повторять не намерен.***
На хрупкое тело хлынула жгучая боль. Малыш судорожно кусал губу, разрывая мягкую кожицу прорезавшимися клыками. Алая струйка капиллярно точно стекла по острому подбородку. Очередной электрический разряд загнал детское сердце в угол. – Теперь ты понимаешь, как нужно учиться, отребье, – ревущий голос горбатой старухи эхом отбивался о стеклянные стены, звеняще оседая в тишине. Ребенок безобразно скрутился, суставы затрещали по швам. От боли и страха на лбу выступил липкий пот. Валтор стиснул зубы, боясь закричать. Он знал, что Ведьма Бурь слабостей не прощает. Свист. Мальчик в мгновение задохнулся от испуга, жалобно хватая ледяной воздух. Поток, обжигая глотку, болезненно проваливался в легкие. Зацепившись краем глаза за перекошенный силуэт старухи, демон разглядел в худощавых руках прутьевидную палку – розгу.«…Нет! Нет! Прошу, только не это!»
Прут впился в оголенную спину, заставляя слезы хлынуть из глаз. Удары были сильными и острыми, вынуждая стыдливо орать, молить о прощении. Безжалостные подсечки располосили кожу белыми полосками, что тут же налились кровью, приобретая фиолетовый оттенок. – Повторяй, ублюдок, повторяй! –хрипела Тхарма, высекая из мальчишки остатки самоуважения. Им нужно оружие, и оно не имеет права быть слабым. –…Flamma Circumfusa! – вскрикнул мальчишка, казалось, из последних сил, однако ничего не произошло. Очередной удар рассек воздух. Демон сорвался на визг, неестественно выгибаясь. Тягучие бордовые струи издевательски заскользили по вспотевшему телу. – Flamma Circumfusa! – огненные искры всполыхнули, словно кончик спички, заботливо, почти любовно окутывая измотанного мальчишку. Призвать обволакивающее пламя стоило ему всей оставшейся энергии. Однако Валтор наконец позволил себе утереть позорные слезы с лица. Стало по-домашнему тепло, насколько он вообще мог понимать значение этого выражения, но, по крайней мере, больше не было страшно.***
«Это были прекрасные времена, да, отребье?»
Он дернулся, словно ошпаренный. Голоса царапали, рвали разум на части, попутно раскалывая череп. Эти твари пытались вырваться и снова высечь его, снова унизить, снова лишить всего, чего он добился с таким трудом. За что целыми эпохами платил собственной свободой. Валтору осточертело. Из века в век жажда только росла. Он набирался сил, использовал людей, предлагая им оплот утешения взамен на мелкую магическую крупицу. Казалось бы, ничего, частичка, практически пустота. Но она копилась в демонической плоти, напитывала ее, обращая все порочное в искушение, призывая желать и бояться.«Ты хочешь избавиться от нас, Валтор, а мы хотим вернуть тебя назад»
«Ты сдохнешь в пустоте»
«Ты вечно будешь один»
Резко дернув головой в отчаянном желании выбросить дьявольские сущности из подсознания, Валтор откинулся на спинку кресла. На смену издевательски дряхлому шипению пришли ее нежно-голубые, как бездонное небо Домино, глаза. Они возгорелись, засияли, бросив на того самого перепуганного мальчишку лучик надежды. В груди впервые в жизни зародилось трепещущее чувство теплоты. Маг округлил глаза – такие ощущения для него были слишком запретны. Без сомнения, почувствуй он это раньше, ведьмы бы били его, по меньшей мере, неделю. Ругнувшись, мужчина поджал холодные губы, вновь концентрируясь на сборнике черной магии. Грязно-серые страницы гримуара оставляли легкий шлейф смрада на плотных перчатках. От книги шел почти осязаемый холод, рассеивающийся в шёпоте мертвых. Глаза торопливо бежали по строчкам. «Волеизъявление в добровольных мотивах отражает внутреннею стихию. Древние зародились, существуют и будут существовать. До рождения человека пришли Они с темных звезд, незримые и внушающие отвращение. Бесцельно блуждали Древние Ведьмы по тропам тьмы, нечестивая власть Их над Измерением была велика: все творения падали на колени перед Их могуществом и ведали силу Их злобы. И тогда Старшие Светлые увидели всю мерзость Тех, кто свирепствовал в темноте. В гневе Старшие Светлые воссоздали альянс Света, чтобы сокрушить несокрушимое ценой жизни собственной. Долго они пытались схватить чистое зло, воздать им за бесчинства их. И только потомки Великого Дракона смогли сбросить Их с грешной земли в Пустоту за гранью миров, где царит хаос и изменчивость форм. По сей день Прародители блуждают во тьме, ожидая момента раскола, чтобы вернуться в Измерение и вновь захватить его. Только Великий Дракон, чистейший и яркий, развеет темноту светом своим, поглотит темные сущности и навсегда искоренит Дьявола. Найти потомков его непросто: частицы пламени разбросаны по Измерению в ожидании хозяина. Когда Хранитель соблаговолит сойти на грешную землю, правосудие будет совершенно. Да исчезнут с лица Измерения Древние Ведьмы! Да искупят грехи свои дети Их! Да очиститься земля от мрака и ночи! Да возродятся вновь утерянные миры и королевства!» Валтор знал, что спасти мертвую душу можно лишь ценой живой души. Но ни тогда, ни сейчас, не был к этому готов. Дракон отказался от него, изгнал в темноту, оставив гнить при отъявленных тварях. Словно насмешка его беспомощность. Даже захватив все артефакты волшебного Измерения, он все ровно не искоренит старух с земли, а тем более – из себя самого. От безвыходности хотелось выть, потому что единственный Хранитель Светлого пламени сейчас слушала легенду о его бесчинствах. И она была той, кто негласно осветила его путь в темноте. – Мне снова придётся сделать это, милая.***
– Блум, милая, ты в порядке? – мелькающий где-то в подсознании голос пытался вернуть подругу в реальность. Однако Блум лишь остекленело пялилась в одну точку, изредка вздрагивая. Запретное желание, что раньше приятным покалыванием разлеталось по телу, теперь казалось бесстыжим и грязным. Он убил ее родителей. Разрушил жизни миллионов людей и теперь снова вернулся, угрожая ее огню, посягая на него, желая подчинить. Он был создан из пламени, в нем горела такая родная, но в то же время совершенно чужая магия. Рыча от бессилия, девушка рухнула на кровать. Винкс, устало усевшись рядом, страшились нарушить напряженное молчание. Никому не нужны были лишние пояснения, вокруг тонких тел итак летало отчаяние и неприкрытая злоба. – Я хочу, чтобы он страдал также, как страдали мои родители. Хочу разрушить все, что у него есть, как он разрушил мою планету. Я хочу забрать у него все, чтобы он понял горечь потери. Я хочу убить его. Жар ненависти заполнил комнату, медленно вытворяя кислород. Вокруг Хранительницы невыносимыми искрами взвились языки буйного пламени, и Муза изумленно отсела подальше, однако огонь не обжигал, лишь изощренно припугивал. Стелла поднялась на ноги, закашливаясь: дым невыносимо спер воздух. Девушка буквально горела, но не сжигала. – Блум, перестань! – крикнула блондинка, вываливаясь на балкон и хрипло втягивая воздух. Сладко-приторный, он показался непривычно отвратительным. Девушка подняла голову к небу, замогильному, неестественно темному. Порывистый ветер обжег молочную кожу, и принцесса сделала неуверенный шаг назад. – Девочки! – не то крик, не то призыв о помощи, но Винкс гурьбой вывалились на просторный балкон. Блум облегчённо выдохнула, чтобы через секунду снова озвереть.На небе дразняще горел знак Валтора.
Шум и паника поселились среди студенток, отчаянно метавшихся по школьному двору в надежде спастись, избежать чистого зла. Острый крик Гризельды, призывающий создать защитный барьер, на секунду встряхнул фей, и они, не мешкая, выстроились по периметру школы. Знаменитая шестёрка взмыла в небо. Штормовой ветер с ухмылкой откинул фей назад, с лёгкостью обезвредив хрупкие крылья. Блум дрожала, пока дикая обида прожигала душу. Ну за что он так поступил с ней? Что она ему сделала? Девушка уверено поднялась на ватных ногах, сосредоточено разглядывая чернеющее небо. Она чувствовала его вдалеке, и от этого закипала кровь. Через секунду небосвод осветился золотыми переливами – феи подняли щит. Недолго думая, огненная вскинула ладони кверху, поддерживая общую работу лавовыми лучами. Несколько мгновений тишины, сквозь которые огонь болезненно сжался в груди, толчком заставляя Блум хватать гнусный воздух. Покачнувшись, фея сжала руку в кулак, обязывая себя терпеть. Только не сейчас, только не тогда, когда она должна быть сильной. В глазах плыло, неуловимые брызги магии кружились над ней до момента, пока гробовая молния не ударила землю. Это был он. Чертовски холодный, манящий, заставляющий боль бесследно исчезнуть, а ещё такой же порочный и низменный, как и она сама. – Винкс! – крикнула Блум, бесстрашно выходя вперед. Подруги тут же встали в боевую позицию, готовые использовать конвергенцию. Но он, словно безоружный, сложил руки за спиной, высокомерно вскинув голову. Его уверенная улыбка просто вымораживала Хранительницу, заставляя вспыхнуть неконтролируемым кострищем. Тело предательски дернулось, вспоминая горячие пальцы.Этого всего лишь сон, так что пошел бы он к черту!
– Валтор! – голос вибрировал от злости и едва уловимого возбуждения. – Здравствуй, Блум. За спиной мага наконец появились знакомые ведьмы. С бешеными глазами, казалось, их души налились дегтем, а ухмылки могли сожрать заживо. – Опять вы, уродки! – обычно Стелла в выражениях никогда не сдерживалась, а в бою тем более давала себе полную свободу. Только вот и без того взбешенная Сторми этого не оценила, и, сбивающим с ног ветряным порывом, откинула фей в одну кучу. Неслабо приложившись затылком о жесткую землю, Текна медленно села, прикрывая глаза. В голове звенела каждая шестеренка. – Стали сильнее, – потеряно отозвалась Муза, страдальчески потирая ушибленный локоть. Лейла поднялась в воздух, обрушив на Дарси гидроэнергетический шар: владычица иллюзий и пискнуть не успела, как свалилась в грязь, промокнув до нитки. От жесткого соприкосновения с водой тело болело, как от удара. Флора торопливо коснулась земли, и мощные корни скрутили несчастную ведьму. – Как же меня достали твои листочки, фея! Я погребу тебя подо льдом, цветочек, и забью твою глотку снегом! – взревела Айси, превращая буйную живность в сплошную глыбу льда. Застывшая вода раскололась, осыпаясь мелкими зернами. Сторми подняла сестру из лужи, и девушки вновь перебросились колкостями.***
– Теперь я не слишком слаба, чтобы драться с тобой, Валтор?! – Блум безобразно забрасывала мага полыхающими сферами, поднимаясь все выше на призрачных крыльях. Демон уворачивался искусно и быстро, со смехом и, казалось, жалостью смотря на фею. – Я уверен, ты можешь лучше, милая, – парировал он, опускаясь на ближайшую крышу. Рыжая опустилась следом, вновь абсорбируя меж пальцев языки яркого пламени, но почему-то метнуть заклинание в мага так и не удалось. Вдали от всех, наедине, ее дыхание участилось. Блум смотрела на него затравленно, выжидающе. Она не думала, что это будет настолько…стыдно. Перед глазами чертики прыгали, а он с такой насмешкой разглядывал ее, словно видел сон собственными глазами. Стоп. А вдруг действительно видел?! Щеки вспыхнули краской, Блум снова потеряла контроль и рассеяно отшатнулась. Валтор наслаждался зрелищем: ее невинное заалевшее лицо, тяжелое дыхание и стыдливая паника в глазах. Неужели даже сейчас, когда он мог прибить ее, словно муху, девчонка вспоминала о своих развратных фантазиях? Извращенка. Однако на дне небесных глаз прыгало что-то ещё…что-то очень знакомое ему самому: крупицы отчаяния и страха перед осознанием своего бессилия. – Испытывать страх от моего присутствия – нормально. Но я не собираюсь причинять тебе боль, – он сделал уверенный шаг, нещадными трещинами ломая личное пространство. Воздуха между ними не хватало. Жар топил остатки самообладания. Хотелось поиграть, растянуть, смаковать пряный вкус ее беспомощности и жгучего желания. Пусть он покаЕе огонь принадлежит ему, и она не пострадает.
Внезапный рев разрубил гнетущее молчание, и Валтор, не успел осознать, как оказался за спиной принцессы, отражая замораживающий луч. Айси практически всегда атаковала Блум в спину, пользуясь ее растерянностью. И с одной стороны, так поступила бы каждая второсортная ведьма, до истерики боящаяся проиграть или понимающая, что враг в разы сильнее ее. Как ни крути, лед пламени не помеха, особенно пламени Жизни. Валтор озлобленно поджал губы, пока собственнический инстинкт гортанно разрывал мускулистое тело. Даже если фее суждено умереть, то исключительно от его рук. Она будет кричать его имя, молить его, думать о нем и только о нем. – Если захочешь правды, я буду ждать, – вкрадчиво подвел черту маг, и, кивнув Трикс, скрылся в портале. Блум расплылась по промокшей крыше из плотного затемненного стекла, ошарашенно разглядывая дрожащие пыльцы....Валтор, что…спас ее?