Анандамид

Ощущение смутно напоминали будто ее перекрутили в бетономешалке, пережевали и трахнули, несколько раз переехали, а напоследок сломали пару-тройку костей. Хотя она, нужно отдать должное, держалась, пусть и растерянно, но совершено непоколебимо. Старательно подавляя взрывное соединение ярости и обиды, Блум бинтовала шрамированное сердце пресным: «Потерпи, скоро пройдет», а тело отвлекала покусыванием костяшек ледяных пальцев. Физическая боль вымешает душевную? Нихрена. С момента их последней встречи прошло 5 дней, 5 гребаных дней, когда она неотрывно бросала тяжёлый взгляд на календарь, мысленно выскабливая красные крестики на черных датах. Чего ждала – непонятно, ведь, в сущности, им с Валтором удалось расставить приоритеты, выяснить причины и плевать, что от боли в груди почти невозможно дышать, они приняли верное решение оставаться врагами. Но возвращение в мертвую точку для принцессы стало сродни фактической смерти. Она потухла, как уголек в тумане, и в потаенных кромках души возненавидела день своего рождения. А ещё мерзкую, губительную…влюбленность (?). Больше не было смысла скрывать и утаивать, оправдывать абсурдность ситуации нелепыми чувствами, что расцвели внутри и порослями дикой травы обвили легкие. Ей пора смириться, принять как данность факт наличия бунта феромонов, словно огненная не человек, а животное, запечатленное на партнере. Агрх, но как бы ей хотелось вновь раствориться в родном огне, взмыть в небо на тонких, но сильных крыльях, лететь высоко-высоко под звёздами над зеленеющим лесом и зеркальным озером. Набираться сил среди нежных цветов и возноситься вместе с дуновением лепестков, быть невидимой и свободной, научиться дышать по-настоящему. Прижаться к нему всем телом, ощутить холодное дыхание на губах, запустить пальцы в бледно-русые волосы, получить искру трепета в ответ…однако сказка обошла ее стороной, показала фак и бесцеремонно насадила на пики действительности. Фея не помнила, как закидывала вещи в сумку, как Стелла вылетела из главного корпуса с щенячьими визгами, бросившись на шею своего брюнета, как на подкорке пролетела мимолетная радость от отсутствия Ская на корабле. И так было проще, гораздо проще, ведь главной целью визита принцессы на Эраклион стала четкая постановка вопроса о расставании. Почему-то внутри она не сомневалась, даже перестала бояться осуждения за свой выбор, ведь сердце больше не стучит, не несется, не цепенеет от блондина. Лишь раздражение от упоминания его имени течет по венам, и страх захлебывается в эритроцитах при намеке на будущую помолвку. Их отношения давно остановились, развитие в них сошло на «нет» и, если Блум каждый день превозмогала себя, надрывно тренировалась, спасая мир, то Ская, по обыкновению, просто не было рядом. Противоречиво он вел себя и на миссиях: стоило девушке попасть в западню, как этот представитель королевский кровей удивительным образом исчезал, выходя из потасовки без единой царапинки. Чуть погодя, «смелый и сильный» спасатель вовсе перестал принимать участие в сражениях, оправдываясь загруженным графиком и неотъемлемыми обязанностями наследного принца. Сюда же добавим и тягомотные паузы в несуразных диалогах. О Великий Дракон, да она просто ненавидит фразу: «Привет, как дела?». Что может быть банальнее этой любезности, не несущей за собой и толики истинного интереса? И куда только делся тот Скай с первого курса, который в тайне от Гризельды целыми ночами маячил под окнами феи, готовый на любую сумасбродную идею, лишь бы провести с ней лишние полчаса. В конце концов, не просто же так она простила ему историю с Диаспоро, хотя «простила» слишком громкое слово, скорее позволила времени прикрыть боль предательства большими проблемами и очередными смертельно опасными миссиями. Но ведь фея все ровно предоставила ему возможность остаться после всего этого рядом, значит была привязанность, а судя по многочисленным истерикам и вечно опухшим от слез глазам, даже влюбленность. Так куда все это делось? Будто испарилась та крупица общего, что разжигала живые рассуждения и примитивное любопытство. Скучно и муторно протекали их редкие встречи, и в первые год-два это можно было стерпеть, ведь в первых отношениях мы практически всегда держим маски правильности и невинности, боимся говорить о проблемах и копим снежный вихрь неудобств внутри. Но теперь от заурядности тошнило, разговоры о военной технике вызывали отторжение, а принятие статуса наследного кронпринца окончательно вывело Блум на новую ступень восприятия парня. Время не лечит, оно приводит к равнодушию. И тогда рыжая остыла, отпустила, в конце концов, вымоталась от безустанного ожидания. Именно в этот момент в их отношениях она поставила точку. Вот правду говорят: «Любовь зла, полюбишь и козла». Стоило только окончательно отпустить бесперспективные отношения с принцем, базирующиеся на вранье и недоверии, как появился дьявольский инкуб, что буквально за две ночи заставил ее позабыть обо всем. В первобытный хаос свалились мысли о долге, о Винкс, о семье, а самое главное, о самой себе! «Ну нежели нельзя без зависимостей, Блум? Почему так сложно было не привязываться?» И действительно, почему нужно быть такой маленькой и нелепой, такой доверчивой? Теперь-то фея всецело убедилась, что любовь бессмысленна и крайне переоценена, а еще она далеко не для всех. По крайней мере, не для нее. Пока на тебе лежит ответственность, пока ты обязана чем-то жертвовать, пока ты самая сильная и способная, у тебя не будет настоящей личности, не будет умиротворения, останется лишь зябкое превосходство и магия, которой ты обязана страстно гореть, ведь могущество не терпит отклонений. Блум пропустила мимо ушей слова Музы, и, надев наушники, заняла место на раскладном кресле возле иллюминатора. Синеволосая же вновь сцепилась языками с Ривеном, и, отполировав друг друга броскими оскорблениями, отошла в сторону закутка, похожего на кухню или зону для отдыха. Присоединившись к Флоре за утренней чашкой зелёного чая, Муза подавлено хмыкнула и засунула в рот соленый крекер. Стелла повисла на Брендоне, рассказывая об недавно купленной сумочке лимитированной коллекции, а Текна с неприкрытым интересом заняла место второго пилота, уверено снимая координаты пространства, в которое они входили. Блум нахмурилась: мышцы ныли как после изнуряющей тренировки. Она растерла лоб холодными пальцами, ощущая, как горят глаза. Голова гудела, тошнота все ещё стояла где-то в ротоглотке, премерзко отдаваясь слабостью в каждой клеточке тела. Отвратительно. Она бы расплакалась, если бы в глазах ещё остались слезы. И знаете, хоть осознание, что правильных или неправильных решений не существует – существуют лишь последствия, пришло к ней довольно быстро, смиряться с текущей ситуацией она готова не была. Конечно, в глубине души Блум уже отвесила себе двадцатую пощечину за импульсивную фразу, кинутую в горе и отчаянии, но разве фея могла поступить по-другому? Маг четко дал понять, что происходящее между ними безумие было игрой, а реальной причиной пылких взглядов оказалась, естественно, ее сила. Без которой мир, кажется, сгниет и развалится по швам. Однако, даже если он изначально рассматривал ее лишь как инструмент овладения свободой, говорить, что спасение ее жизни для него явилось самой большой, «фатальной» ошибкой, все же не стоило. По крайней мере, он мог остаться джентльменом и не разбивать ей сердце. Блум шмыгнула. Вы когда-нибудь чувствовали обязанность отвечать за кого-либо? Исходило ли это чувство из созидания или беспробудно сопровождалось разрушением? Так вот стремление оберегать других заложено в огненно-рыжей принцессе с рождения. Наверняка виновато Святое Пламя – благородная энергия, создавшая Вселенную и всех волшебных существ. Она покоилась в основе ее жизненной силы и делала беспокойной. Вчера вечером Лейла, с разрешения Фарагонды, вернулась на Андрос. Родная планета морской принцессы держится на последнем издыхании, практически полностью поражённая мутантами Валтора и преступниками, что сбегают из Омеги, пользуясь взломанными вратами днем и ночью. И Блум паршиво. Она была чуть ли не единственной, кто категорично выступал против одиночной миссии подруги, но брюнетка, заручившись поддержкой директрисы, наотрез отказалась от помощи клуба, буркнув что-то про свой долг перед народом и родными. И конечно Блум ее понимала, как никто другой, однако места себе не находила от мысли, что они едут на вечеринку (сомнительный праздник), а одна из них рискует своей жизнью и может покалечиться в любой момент. На удивление огненной феи, остальные девочки возражений не имели и, приняв новость спокойно, проводили подругу до портала, созданного Текной, а после беззаботно вернулись к своим делам. Словно она поехала на выходные к семье, а не на верную смерть. Впрочем, Винкс всегда могут прийти Лейле на помощь, главное, чтобы та успела вовремя о ней попросить. Сдавленный вздох. Рыжая жмурится. Блум устала. Знаете, это была не мимолетная слабость, не последствие недельного недосыпа, это было нечто, накопленное месяцами. Эта непрерывно вращающаяся карусель событий, сейчас крутясь на тройной скорости, не давала толком прийти в себя. Эта разбитость была не просто моральной, она яро отражалась на теле в виде постоянной боли, то давящей на голову, то выжигающей сердце. Горячий душ больше не расслаблял, любимая еда не лезла в глотку, концентрация на лекциях падала замертво, а неделю назад пропала последняя отдушина – сон. И как бы усердно Блум не пыталась уснуть (дайте вновь увидеть его, и, харкнув на все правила, просто получить заветный поцелуй в этих чёртовых грезах), оставалась наедине с пустотой и белоснежным потолком спальни. Блевотная рутина поглощала ее, диктуя свои нещадные правила: подъем, лекции, практикум, пустая болтовня в столовой, парочку упоминаний урода-Валтора, что разрушил все Измерения мира (как же хотелось зашить им рты!), обсуждение мальчиков, домашка и сон, а, точно, сожаления-сожаления-сожаления! О маге, к слову, тоже не было никаких вестей. И как бы она не надеялась на нападение, на стычку, чтобы выместить всю накопившуюся злобу на Трикс, превратив их осточертевшие высокомерные лица в кашу, как бы она не хотела увидеть Валтора, пусть на противоположном конце поля боя, пусть в качестве главного противника, зато здорового и могущественного, все было заведомо провально и сухо. Их компашка словно растворилась в неизвестности, но самое страшное: фея больше не ощущала трепыханий огня внутри. Обычно шипящее пламя укутывало ребра, мелко вибрировало, когда демон появлялся рядом, бездымно долбилось о кости, стоило Валтору тенью пронестись в нескольких километрах от Хранительницы, а тут влачилось в пустоте, образуя за собой пробитую ломом дыру. Уже чуть больше недели озлобленный демон не совершал покушений на магические знания альянса – первичного круга планет Волшебного Измерения, хранящего монументы истории магии. Артефакты также оставались на своих местах, а жители Магикса позволили себе опасливо выдохнуть. И это затишье напрягало, нервировало. Во рту пересохло.

***

Дворец, уединенный от городской суеты, гудел кутерьмой праздничных огней. В прохладных сумерках убранство Эраклионского замка переливалось сапфировыми красками, мерцание полудрагоценного янтарного блеска заливало мраморные полы и просторные залы. Огромные окна, разрисованные замысловатыми вензелями, отражали яркую звездную россыпь темно-синего неба. Бронзовые статуи королей и воинов, натертые до неприличного блеска, распластались по пышному, тенистому саду. Благородные леди, неспешно вышагивая меж ровно остриженных кипарисов, тихонько переговаривались и обмахивались веерами. В их замысловатых прическах блистали изысканные переплетения алмазов и золотистых нитей. Музыканты с корнетами и флейтами заняли места на приподнятой ложе, чуть левее королевского шатра, а тот, в свою очередь, разместился на деревянном помосте вместе с пустующими тронами монарха и его семьи. Придворные аристократы и приглашённые гости неторопливо стекались к основанию цветочного лабиринта – здесь, на широкой поляне пройдет величественный бал в честь празднования тысячелетия Эраклиона. Наконец отстроив духовые инструменты, оркестр начал исполнять торжественный мотив, растягивая ноты в медленном темпе. Эти захватывающие дух музыкальные перегибы ненавязчиво развлекали скучающую толпу. Подготовка к самому важному событию года была поистине грандиозной, что характерно отражалось, на первый взгляд, в незначительных деталях (к примеру, вручную вышитые шелковые салфетки на фуршетном столе). Даже Король собственной персоной, заручившись поддержкой наследного принца, лично разослал больше четырехсот приглашений всем знатным лицам Волшебного Измерения с просьбой явиться в своих самых роскошных платьях и фраках. В окружении сочной зелени королевского сада ощущалась свобода, простор, а воздух кипел сбором восхитительных благовоний, начиная от свежести вечерней прохлады, заканчивая переплетением травянистых нот. Длинный фуршетный стол расположился вдоль стены непроходимого лабиринта (слухи ходили, что в нем странным образом исчезло около 5-и человек) и был украшен причудливыми канделябрами, инкрустированными изумрудами и радужными опалами. Фирменное вино, доставленное прямиком из подвесных садов Лимфеи, опьяняюще зазывало насыщенным цветом и пряным ароматом. Все здесь кричало о бессовестной роскоши и неудержимом расточительстве. По периметру танцевальной площадки стояли белоснежные скамейки, гибко вписывающиеся в заросли кустовых роз. – Блум, тебе так повезло, только посмотри какая красота вокруг! – Стелла, переполненная какой-то детской радостью, оживленно комментировала все, на что падал глаз. Девушка шла быстро, и Винкс едва поспевали за ней (откуда эта суперспособность почти бежать на каблуках и даже не запыхаться?). Ответ до смешного прост: блондинка обожала светские мероприятия и готова была терпеть любой дискомфорт, лишь бы провести вечер за утомительной беседой о прекрасном, зачастую несущей в себе лишь фразерство. Принцесса Солярии выросла в вежливом пафосе, и, не имея выбора, просто полюбила атмосферу помпезности и богатства (пусть в детстве ее до жути пугали серьёзные статусы приглашенных гостей). А сейчас грех жаловаться на неискренность людей, когда в твоей власти красота, молодость и сила. Выглядела солнечно-лунная фея подобающе своему статусу: атласная ткань бирюзового цвета, легкая и сверкающая, плотно прилегала к телу, идеально подчеркивая точеную фигуру. Золотистые волосы собраны в элегантный пучок, и лишь две закрученные пряди выпадают из прически. Ослепляющим акцентом стала аквамариновая заколка в виде полумесяца и две свисающие на цепочках сапфировые звезды. – Пока ещё рано говорить, повезло или нет, – апатично пожала плечами огненноволосая, равнодушно обведя ледяными глазами местное великолепие. Ухватив презрительный взгляд нескольких герцогинь, Блум укоризненно хмыкнула. Ещё бы, ведь она единственная наследница трона Домино, только вот от ее Королевства остались жалкие руины, да и те укрытые мертвыми льдами, поэтому союз, о котором они, (фея была больше чем уверена), прекрасно знали, стал сплошным разочарованием и отнюдь не выгодным решением. Однако несмотря на практически «пустой» статус, по внешнему виду Блум никак нельзя было назвать простолюдинкой. Агрх, эта фея, пылкая и темпераментная, выглядела не просто умопомрачительно, она полыхала насыщенней звезд и огней всего Измерения (видел бы ее Валтор…). В ярко-рыжих волосах, так отчетливо напоминающих одичалое кострище, переливалась гуттаперчевая заколка, покрытая золотом. Тугой корсет итак подчеркивал грациозную талию, а теперь и вовсе предал ей осиный вид. Вся грудь усыпана крупными танганитами благородного синего цвета, а летящая юбка окраски морской бездны предавала ее движениям завидной грации. От принцессы просто невозможно отвести взгляд: сегодня она была венцом торжества и выглядела соответственно. – Блум, ты помнишь, что мы уже это обговаривали, ты можешь быть уверена в нашей поддержке, несмотря ни на что, – терпеливо пролепетала фея природы, кинув еда заметный осуждающий взгляд на блондинку. И надо же было солнечно-лунной присыпать соль на рану в такой неподходящий момент. Тысячу раз подруги уже давали советы, призывали посмотреть на ситуацию с разных сторон, не торопить события, перестать требовать от себя невозможного, поэтому теперь Блум точно справится, выскажет итоговую позицию самостоятельно. Нежно погладив девушку по острому плечику, Флора с наслаждением втянула упоительный аромат жизни, наполняющий каждую клеточку живописного сада. Придерживая подол нежно-розового платья, она осторожно ступала по аккуратно стриженному газону, боясь надломить хрупкие травинки. Муза как завороженная бросила восхищенный взгляд на оркестр, и, не удержавшись, с легкостью повернулась вокруг себя, придерживая складки бордового платья. Роскошные бальные наряды были не совсем в ее вкусе (дайте волю и пришла бы в джинсах), но Стелла, приставучая, как клещ, не выпустила бы ее из корабля специалистов, не надень она воздушное платье по последнему писку моды. Текна долго хихикала над ситуацией и скорченным лицом синеволосой, пока сама не попала под горячую руку местного дизайнера. И теперь они обе красовались в великолепных нарядах, достойных титула не меньше герцогини. Оставив корабль на открытой площадке для ожидания и прибытия гостей, специалисты сменили тренировочную форму на старомодные фраки и, шутя, направились на поиски возлюбленных. У арочного проема, перед входом в праздничные угодья, к ним присоединился взъерошенный принц, и, не находя себе места от волнения, принял искренние поздравления от команды в связи со скорой помолвкой. Кажется, новость о серьёзных намерениях блондина давненько перестала быть для кого-то секретом. Может и к лучшему. Довольно быстро отыскав затмевающую всех присутствующих пятерку, ребята разбрелись по парам. – Блум, моя принцесса, я так счастлив видеть тебя здесь! – Скай набросился с крепкими объятиями на хрупкую девушку, но та, тихо вздохнув, ответила на прикосновение отстранено и холодно. Она безропотно подняла васильковые глаза на блондина и почти сразу получила в лоб заботливый поцелуй. От этого жеста хотелось скорчить гримасу, но фея лишь сжала губы. – У тебя есть минутка? Нам нужно поговорить, – серьёзным тоном прошептала Блум, ощутив где-то за спиной тяжелый вздох Стеллы и шик Флоры в сторону блондинки. Скай растерянно оглядел возлюбленную, пытаясь найти причину ее беспокойства, но внешне девушка была абсолютно здорова, и парень судорожно сглотнул. Неужели она узнала о ночи с Диаспоро? Хотя, смеем предположить, вряд ли бы фея оставалась такой спокойной, узнай правду. – Прости, родная, но мне сейчас нужно вернуться во дворец. Бал откроется с минуты на минуту, родители уже ждут меня. Поговорим обо всем позже, у нас будет достаточно времени, моя королева, – отогнав худший из раскладов в сторону, принц натянул привычно несгибаемую маску, загадочно подмигнул и, галантно поцеловав ее руку, в секунду скрылся в толпе. – Боюсь, что время не умеет ждать…, – в пустоту буркнула Блум и развернулась к друзьям. Брендон смерил ее оценивающим взглядом и, не обращая внимания на злобно смотрящую Стеллу, что видимо пыталась сдержать его вопросительно-пренебрежительный тон, все же спросил. – Блум, все нормально? Ты какая-то напряжённая. Теперь огненная фея позволила себе расстроенно отвести взгляд, сложив руки на груди, пока Стелла метала молнии, крепко сжав запястье Брендона, отчего брюнет забавно ойкнул и удивленно посмотрел на свою девушку. – Все нормально, просто волнение, – безэмоционально бросила рыжая и, подхватив Музу под локоть, отправилась к фуршетному столику. – Брендон! – шикнула Стелла, многозначительно смотря на молодого человека, но затем медовые глазки смягчились и, как бы извиняясь за грубость, девушка переплела их пальцы, отправляясь за подругами. – О, моя дорогая Блум, ты еще не испытала все то разочарование, которое тебя ждет. Надеюсь, ты не сбежишь в слезах, я хочу видеть все краски боли на твоем лице, – шепот Диаспоро опасно растекался по воздуху, отравляя все живое в радиусе километра. Девушка стояла в противоположном конце сада и неотрывно наблюдала за противной компашкой. К слову, ненавидела она не только Блум, но и всех ее друзей. Чертов героический клуб. Надо же, шестеро девиц, возомнивших себя незаменимыми. В особенности красноречивым презрением удостоились Стелла и Флора, первая за громкий титул, красоту и необычайное чувство стиля, а вторая за мягкотелость и до такой степени нежность, что хотелось блевать. Золотоглазая блондинка неспешно двинулась вдоль скучковавшихся по интересам гостей, даря натянутые улыбки придворным и именитым, а затем остановилась возле бокалов, сжимая в ладони небольшую антрацитовую склянку. Жадно улыбнувшись, Диаспоро была полностью готова начать этот чертов карнавал. Музыканты разыгрались громче, плавная мелодия постепенно перетекла в церемониальную песнь. Пажи со скрученными пергаментами разбежались по обе стороны парадной лестницы, и, когда литые двери распахнулись, представитель высших королевских чинов вышли в свет. – Вашему вниманию представляю его Королевское Величество Король Винетко и Королева Линдли из Ромулии..., – прокашлявшись, придворный паж объявил первых высокопочтенных гостей. Женатая пара, держась за руки, поприветствовала гостей легким поклоном и спустилась к садовой поляне. –…Его Королевское Величество Король Радиус из Солярии, с графиней Кассандрой Ди Амур и дочерью Химерой. Стелла чуть не подавилась вином. Блондинка резко вскинула голову, возможно слишком остро реагируя на обычную формальность. Фея почти запустила позолоченным бокалом прямо в лицо чертовки, но, сдержавшись, поставила его обратно на стол. Заместо этого, девушка подобрала подол платья, двинувшись вперед, собираясь здесь и сейчас разобраться с новой «семьёй» отца. Но Блум и Брендону, вовремя ухватившим фею за руки, удалось утихомирить принцессу. – С дочерью? ДОЧЕРЬЮ?! – взревела наследница, бросая на спускающееся с лестницы трио такой яростный взгляд, что стоящие рядом пары тревожно отшатнулись. – Нет, вы это слышали, она уже на мое место запрыгнула, лживые гадины! – бормотала себе под нос Стелла, провожая отца сопереживающим взглядом. –…И наконец, Королевская семья Эраклиона! Король Эрендор, Королева Самара и наследный принц Скай! Блум осторожно подняла глаза, не горя желанием пересекаться взглядом с родителями «жениха». Они никогда ее не любили, впрочем, у них были на то причины. Сначала они были обескуражены вольностью сына в романе с «простолюдинкой», потом она опозорила их прекрасного мальчика на стадионе перед тысячей человек, нагло обнажив измену. После крупного скандала пришлось еще и расторгнуть помолвку, а также выплачивать долг планете Айсис за неисполненные обязательства. Кроме того, если Диаспоро прошла всяческие проверки и жила под строгим контролем Королевы Самары, то о своенравной Хранительнице мощнейшей энергии известно было практически ничего. Да и приданого у нее ни гроша: ни подтверждённого статуса, ни Королевства, ни даже законченного основного школьного курса. В общем, невеста не самая завидная. Блум усмехнулась. Вот уж кто точно будет рад новостям о разрыве. По древней традиции (со слов Лейлы), после поклонов бал всегда открывают король с королевой. Они танцуют бранль, и, после первого куплета, к ним могут присоединиться остальные гости. Вопреки ожиданиям, что, отдавая дань уважения историческим ценностям, королевская семья откроет бал, эта честь выпала единственному наследнику, отчего блондин, улыбаясь во весь рот идеальных зубов, вышагивал прямиком к рыжей фее. Все ещё мечтающая выдать подругу за самую лучшую, по ее мнению, партию Стелла подтолкнула Блум в спину, и девушка буквально свалилась в объятия пока ещё своего молодого человека. Скай, парируя от радости, крепко сжал ладонь на талии огненной и притянул к себе. Благо уроки Лейлы не прошли даром, и девушка искусно закружилась в плавном танце. Выдержав недолгую паузу, остальные присоединились к ним, и вот на этом махрово-изумрудном ковре вальсировало, по меньшей мере, около двадцати пар. – Расслабься, милая, сегодня все для нас, – проворковал ей на ушко Скай, подарив ободряющую улыбку. Девушка согласно кивнула, с мелкой тоской провожая слово «милая» голосом мага в своей голове. В конце концов, даже отказавшись от чувств к нему (по крайней мере, сделав очень настойчивую попытку), Блум будет действительно тосковать по электрическому флирту, заставляющему изнывать от удовольствия и с нетерпением ждать последующих встреч. И как бы не пыталась, Блум искренне не понимала почему, когда Скай обращался к ней точно также, слова звучали приторно и слащаво, отчего кристаллики сахара почти буквально хрустели на зубах. Музыка стихла, сменившись обычной фоновой композицией, и пары отстранились друг от друга. Склонившись в старомодном реверансе, Блум сделала шаг назад и, позволив Скаю пройти к королевскому шатру, отошла к в сторону. – Подруга, ты просто сногсшибательна, – восторженно поддержала Стелла, приобняв девушку за плечи. – Грациозная, словно цветок, ты прекрасна, Блум, – Флора, обронив пару слезинок, расплылась в искренней улыбке. Благо у Гелии, как у джентльмена, был платок. Голубоглазая благодарно кивнула, устремив свой взор на пустующий трон, предназначенный принцу. Девушка с трудом проглотила комок, застрявший в горле. Вот-вот настанет время принять одно из сложных решений в ее жизни, если не самое сложное. Грустно, что вновь придётся опозорить блондина и его семью у всех на глазах. Конечно, нужно было сказать раньше, быстрее проводить самокопательный анализ, возможно выловить Ская до начала этой жуткой суматохи, но теперь уже ничего не поделать. Придётся говорить свое железное «нет» и разбивать сердце прилюдно. Свое в том числе, ведь какими бы не были чувства, важен факт того, что они были. И была привязанность. Как ни крути, первые отношения оставляют в нас неизгладимое пятно, особенно, когда заканчиваются. И, безусловно, был внутри страх допустить ошибку. Но Блум грубо отрезала: даже если решение окажется херовым, хотя бы будет всецело принадлежать ей. Бежали минуты, то оттягивая, то приближая сенсационный скандал, однако парень до родителей так и не дошел, затерявшись в толпе. Блум с мелькнувшей толикой интереса очертила гостей, замечая в зарослях дельфиниума знакомые кукольные кудри. Пальцы непроизвольно сжались в кулаки. Понимаете, она не то, чтобы ненавидела Диаспоро, просто очень сильно ее не любила, просто готова была заставить танцевать на углях. Огненная фея не воспринимала ее соперницей, однако ощущала в блондинке хитрую лживость, лицемерность и гниль, которая больше подходит для описания ведьмы, но в отношении Диаспоро это не описание, это характеристика. Муза мягко взяла подругу за руку, отследив направление ее взгляда, а затем невесомо погладила большим пальцем скрытую прозрачной тканью ладонь. – Это нормально, она придворная дама, ей позволительно высказать свое восхищение по поводу торжества, – прошептала синеволосая, стараясь успокоить закипающую Блум. И знаете, это даже не ревность, Скаю здесь вообще место не отвелось. Это скорее месть за прошлое, обида за унижение, за то, что отчасти по ее вине Трикс смогли украсть частичку огня дракона и создать Армию Тьмы. Да и вообще, Диаспоро мерзкий человек, изворотливый, склизкий, поэтому испытывать к ней исключительно негативные чувства вполне логично. В то время золотоглазая хитро ухмыльнулась, протягивая бокал любовнику. Она смотрела на него так вожделенно и страстно, что некоторые придворные поблизости смущенно отвернулись, перешептываясь сладкими слухами. А блондинку это забавляло, в особенности факт того, что Блум, будучи невестой Ская, придётся переехать во дворец и пройти все девять кругов ада проверок его матери. Но больше всего ликований вызывало понимание, что все эти фрейлины никогда не смогут молчать, они будут петь рыжей в уши про многочисленные измены мужа, а ей и деться некуда: без приданого, герба и печати права голоса у нее нет и будет. Из дворца ее никто не выпустит, а с мнением подавно считаться не будут. И вот тут Диаспоро точно устроит ей веселую, взрослую жизнь. – Скай, позволь сказать тост, – с надменной улыбкой пролепетала Диаспоро, передавая отравленный бокал блондину. – О, конечно, – принц расплывчато улыбнулся и крепко схватил позолоченный сосуд. – В честь нашей многолетней дружбы, в честь прошлого и будущего, я поднимаю этот бокал. За то, чтобы мой принц был счастлив, – она приподняла фужер, они ударились блестящими стенками и выпили напитки до дна. Скай, немного подавившись, изумленно уставился на принцессу. В голубых глазах призрачной желчью растекся Тейваз. Диаспоро обворожительно улыбнулась, мило приобняв его. Парень покачнулся. – Подожди, – бархатным голосом заявил он, и осторожно развернувшись, прошел к королевскому шатру. – Дамы и Господа, у меня есть очень важное объявление! Прошу минуту внимания! Блум побледнела. Сердце пробило удар. Ну вот и все. Конец. Тучи медленно затягивали бриллиантовое небо. Из-за сырости внезапно похолодало, и огненная болезненно съежилась. Испуг был настолько острым, что мелкими шипами освежевал кожу. Муза продолжала успокаивающе сжимать ее пальцы, чувствуя гуляющую по телу дрожь. Палящая тоска, пожирающее отчаяние резали ее душу, и Блум была готова на что угодно, лишь бы не участвовать в этом спектакле, лишь бы сбежать. Сейчас даже поглощение оскверненного Реликса уже не казалось таким страшным кошмаром. «…Пожалуйста…я не хочу, прошу, если ты слышишь, сделай что-нибудь…Валтор» Да черт возьми, не может же он испытывать слепое равнодушие! Не бывает у отстраненных и отрешенных людей таких молящий взглядов, таких горячий, испепеляющих движений! Ради всего святого и падшего, если этому дьяволу хоть одной фиброй души отзывалось ее имя, то пусть сделает что-нибудь! – Спасибо всем, что вы пришли сюда и разделили со мной момент великого счастья! Я хочу познакомить вас с самой красивой, милой и доброй девушкой во всем Волшебном Измерении… Злость подкатывала к глотке, сердце долбилось где-то в висках. «Прошу» Адреналин гоняет кровь, перед глазами начинает мутнеть, ноги немеют. – Я хочу соединить наши судьбы и быть рядом с ней всю свою жизнь! Блум крепко зажмуривается, сдерживая слезы из последних сил. – Друзья мои! Я хочу представить вам принцессу Диаспоро! …Три секунды…тишина. …Десять секунд…пораженные вздохи. …Двадцать пять секунд...дымка перед глазами. Еще минуту она стоит в ступоре, немощно открыв рот. Где-то вдалеке, за стеклянной призмой головного мозга катится волна удивления, затем торопливые аплодисменты, свист, поздравления, долгожданный поцелуй мегеры с принцем. Огненная замирает, как вкопанная, и даже сердце на секунду останавливается, не веря этому облегчающему разочарованию (?). Через ещё несколько секунд она чувствует, как окончательно взбешенная Стелла трясет ее за плечи. – Что это за херня, Блум? Что он себе позволяет! Я сейчас же поставлю его на место! – она мечется, она хочет помочь, но рыжая продолжать потеряно сжимать губы, а по щеке предательски течет блестящая струйка – все же не удержала. Феи и специалисты ошеломленно уставились на раскрывшихся любовников, Ривен присвистнул, а Брендон, не веря ни глазам, ни ушам, не успел среагировать на негодование Стеллы, что сумбурным криком разлетелось по всей поляне. Толпа, окидывая компанию недовольными взглядами, заволновалась, и несколько стражников стремительно направились к сыпящей оскорблениями блондинке. Наконец дыхание, подрагивая, возвращается в норму, и Блум выкидывает в реальность из уютного кокона собственных мыслей. Только в голове пустота и непонимание: откуда на ресницах копятся слезы, если огню в груди стало легче? И плевать на нее, на Диаспоро, Блум была готова к расставанию слишком давно, поэтому особого удивления, что принца «подобрали» так быстро практически не возникло. Наверное, измена с ней была более предсказуема, чем ожидаема. Лишь один вопрос гложил ее: зачем тогда эти навязчивые обещания и счастливые улыбки, если сердце все время было с другой? Скай идиот? – Блум…милая, мы рядом, – Флора сжимает ее ладони, смотрит так жалостливо и кротко, что огненная невольно морщится, но спешно трясет головой и благодарно кивает. – Этот урод ответит мне за все прямо здесь и сейчас, – сделав шаг назад, Стелла грубо подбирает подол своего платья и, ловко обогнув Брендона, стремительно направляется к принцу. Только вот путь ей преграждает суровый стражник, что, грозясь мечом и арестом, медленно заставляет ее отойти назад. Слишком сильно поддавшись бурлящему гневу, блондинка не стерпела унижения, и, щелкнув пальцами, обратила мужчину в камень. Все его тело покрылось белоснежной коркой, превратив в мраморную статую из ее собственного замка. Флора, поднимая глаза в последний момент на панический крик толпы, увидела эту бездыханную статую и испуганно зажала рот ладонями, боясь даже представить, что их ждет за фактическое покушение. – Посмотри, Радиус, твоя неугомонная дочь становится опасной для общества. Вот, чему учат в Алфеи, – едко шепчет графиня Кассандра на ухо Королю, не позволяя ему сдвинуться с места. К солнечно-лунной фее буквально подлетают Текна и Муза, пытаются остановить уверенный шаг, но блондинка, готовая стереть в порошок за лучшую подругу кого угодно, подумает о последствиях позже. Сейчас совершенно плевать на камеры, ведущую прямую трансляцию в Магиксе, на присутствие родного отца, на высшее общество. На ее глазах вскрылась измена. Вторая. Теперь уже окончательная, бесповоротная, ничем не оправданная. И если тогда, на стадионе, было глупое стечение обстоятельств, не совсем понятная ситуация, то здесь все кристаллически прозрачно и ясно. И Стелла такого оскорбления не перенесет. По крайней мере, ее душа не успокоится, пока на лице парня не расцвете бордовый фингал. Четверо стражников, чуть ли не материализовавшись из воздуха, резко перекрывают девушкам путь, и, не дав им и минуты на отступление, хватают Музу. Стелла, выругавшись, вынужденно останавливается. – Боже, как эти девушки попали во дворец! Стража! Они ведьмы, их не приглашали! Любимый, спаси меня, мне так страшно, ведьмы-ведьмы! – верещит во всю глотку Диаспоро, хватаясь за руку будущего мужа. Стелла, готовая надрать задницу паршивцу даже без магии, озлобленно дернулась. Краем глаза она уловила разочарованный взгляд отца и внутри нечто холодное и твердое мгновенно срывается вниз, стягивая органы в сплошное месиво. Судорожно сглатывая, она просит прощения одними губами, а затем разворачивается, хватая Текну за запястье. Девушкам приходится сорваться на бег и, выцепив Музу из мертвой хватки охраны, на ходу придумывать план. – Все это время эта рыжая ведьма травила меня привораживающим колдовством! – как гром среди ясного небо кричит Скай, заставляя Блум не просто оцепенеть, а искренне удивлённо уставиться на него. Что Он Несет? Времени анализировать нет, и, сглотнув взаправду пульсирующий комок обиды, она догоняет бегущих подруг. – Времени нет, нужно срочно уносить ноги, – тараторит Текна, – Еще отряд с правого выхода, центральный и задний перекрыты, можем выйти только через лабиринт. Отряды попарно выбегают со всех сторон, перекрывая им все возможные пути отступления. – Мы не должны с ними драться, они не виноваты в приказе, главное не навредить, – заикается осипшим голосом Блум и, игнорируя боль в горле, выкрикивает волшебную связку-комбинацию. В секунду феи принимают истинный вид. – Мы будем ждать вас в зоне ожидания, туда приведет лабиринт, будьте осторожны, мы прикроем вас здесь, – кричит вдогонку Брендон, и, расстегивая тугой пиджак, вынимает меч. Задерживаться было нельзя. Кислород бил горло ударной волной и, феи, скрываясь в зарослях смертоносного лабиринта, бежали, не жалея ног. Судорожные переглядки развивали общую паранойю, заставляя вглядываться в мельчайшие тени. Вдалеке послышался глухой хлопок. Винкс в стопоре затормозили, конвульсивно оглядываясь в поисках источника звука. Резкая череда маленьких взрывов ударила по голове, заставив с криком закрыть уши. …В них что, стреляли? Хранительница взвинчено вскрикнула, поскользнувшись от неожиданности на гладкой траве. Подвернув лодыжку, она с гортанным стоном свалилась на землю, и слезы брызнули из глаз. Флора, бежавшая позади и почти влетевшая в подругу, затормозила в последний момент, едва удержав равновесие. Рвано дыша, Стелла подхватила Блум под мышки, поднимая рыжеволосую на ноги, но Блум, прихрамывая, посмотрела на нее так растерянно и уязвлено, что у блондинка все мысли по спасению повылезали из головы. Стража подходила все ближе, и трение металлических доспехов давило на черепушку. В ушах шумело. Ощущение, будто они везде и нигде одновременно добивало ужасом и первородным страхом – страхом смерти. Они два года постоянно сражались, но то была магия, иногда, не скроешь, болезненная, а тут огнестрельное оружие, способное без волшебных сил лишить тебя жизни! Не ожидавшая грубого предательства принца, Блум лишний раз похвалила себя за остывшее сердце, однако «остаться друзьями» у них явно не получилось. Напомните добавить лицемерную сволочь в черный список гостей Магикса, если они доберутся до школы живыми. И вообще, что за чушь он там нес?! Она его травила привораживающим колдовством?! Так вот, что для него на самом деле значили их отношения. Здорово узнать правду спустя два с половиной года. «Живо бери себя в руки» – раздался неестественный голос в голове, и Блум дернулась, как от пощечины. Она глубоко вздохнула, отодвигая спазматический шок, и размяла ногу. Да, больно просто пиздецки. Выстрелы режут цветочные стены, подбираясь к ним ближе, и Флора готова волосы на голове рвать от пульсации в сердце. Блум берет ее за руку: времени на исцеляющее заклинание катастрофически мало и девушка, подрагивая, поднимается в воздух. Винкс, ведомые за решением лидера, взлетают следом. Неужели их никто не узнал? Даже не верится, что после спасения Измерения дважды, после всех сплетен, балов, приемов, они остались неизвестными феями, названными ведьмами… И неужели даже родной отец Стеллы и слова не сказал в ее защиту? Что за чертовщина с этими людьми! – До взлетно-посадочной площадки два километра, быстрее, если не хотим стать пушечным мясом, – крикнула Текна, сворачивая физико-математическую доску вместе с голографической картой местности. – Секунду, это их задержит! – Флора, стряхнув с кончиков пальцев цветочную пыльцу, отправила золотистый вихрь к основанию стены. Колючий плющ вгрызся в землю, заставив ее ходить ходуном, а затем молниеносно прорвался сквозь мягкую почву гигантскими клешнями. Растения переплетались, скручивались, пока не создали вокруг стражников купол, перекрыв им путь к отступлению и звёздному небу. Винкс, похвалив фею природы, полетели навстречу ветру, с силой преодолевая непривычно холодные порывы. Внезапно в воздухе повисла сокрушительная тишина. Ни взрывов, ни выстрелов, ни шума толпы, только напрягающая и беспощадная глушь. Складывалось ощущение, что единственный звук на весь город – треск их крыльев. Каждой косточкой тела ощущая подвох, Блум поднять голову, как тут же тень крылатого чудовища с всадником на спине мгновенно спикировала, разорвав небо таким ревом, что их разбросало в стороны на несколько метров. – ВИНКС! – рявкнула рыжая и феи бросились в рассыпную. Флора, оказавшись прямо под крылом огнедышащей твари, не успела отлететь в сторону. Фея метнулась, и дракон, пытаясь схватить добычу, острыми когтями разорвал кожу хрупкого плеча. Кровь брызнула почти фонтаном, пропитав блестящую перчатку насквозь меньше, чем за полминуты. Не то крик, не то стон слетел с обветренных губ, она схватилась дрожащими пальцами за край громадной раны и взвыла от боли. Не успев толком сообразить, Флора быстро начала терять высоту, став безукоризненно легкий мишенью для твари. – Какого черта?! – Стелле пришлось сделать крюк, чтобы пробить себе безопасную дорогу к подруге, и, в последнюю минуту удерживая Флору от удара о землю, поднять ее на руки. – Блять! – в панике мельтешила блондинка, возвращаясь в строй с подругой на руках. Алая кровь брызгами разлеталась по воздуху, пятнами пачкала солнечно-лунную, струями засыпала землю, а сама Флора, сжимая пальцами до безумия болящую руку, бессильно плакала. – Черт, родная, потерпи, почти долетели! Музы и Текна, чудом избежав тяжеловесного удара длинным хвостом, подлетели к блондинке, и, сдерживая приступы тошноты от торчащей кости в руке феи природы, перехватили ее. – Гребаные уроды! – ярости Блум хватило бы на почти осознанное убийство. Она бы не постеснялась кинжалом вырезать все, что только думает об ублюдочном принце и его кудрявой шалаве. Девушка рычала. Голубые глаза потемнели и вспыхнули, загорелись огнем дикого, неудержимого гнева и, сформировав в руках полыхающую сферу, рыжая принцесса с криком запустила ее в дракона. Взрывная волна откинула ящерицу на несколько метров, сбивая существо безжалостно и жестоко, попутно выжигая под ней все живое. Изумрудная трава и раскидистые кусты вспыхнули за мгновение. Подхвативший пламя ветер тут же разогнал опасные языки, заставляя сад воспламениться. Винкс, собирая остатки энергии, ринулись к кораблю, одна за другой влетая в безопасное пространство. Стелла, тяжело дыша, в последнюю минуту услышала до боли знакомый голос, а когда опустила глаза – застыла от ужаса. Всадник, потеряв управление над драконом, не мог утихомирить дикую тварь и та, пыхтя и скалясь, замахнулась прямо на Короля. – ОТЕЦ! – завизжала блондинка, со скоростью света оказываясь перед отцом, без промедлений закрывая его от удара. – Стелла!!! – Блум окончательно сорвала горло душераздирающим криком, но страх за подругу настолько сильно сковал ее мышцы, что фея даже не помнила, как оказалась на земле, в состоянии аффекта отбивая дракона очередным огненные сгустком. Пока принцесса Домино разбиралась с остатками стражи, Король Радиус подполз к дочери и, уложив бездыханную девушку к себе на колени, не смог сдержать слез. Она не дышала, но тело гудело, странно тряслось, словно сокращались все мышцы. Перепуганный до смерти Король был готов завопить на все Волшебное Измерение и молить богов и демонов ради жизни дочки. В следующее мгновение тряска ее тела усилилась и где-то в районе сердца показался маленький лучик света. Он стрелой проткнул ее грудь, затем второй, третий, пока сотни таких не слились воедино, топя площадь настолько ярким светом, что он, казалось, выжжет сетчатку в ту же секунду. Пушистые ресницы дрогнули, и блондинка открыла глаза. Все ещё не веря в реальность происходящего, девушка тяжело поднялась, усевшись на остатки травы, и посмотрела на свои руки, украшенные блестящими перчатками. На небосводе зажглась новая звезда, и она только что переродилась в Энчантиксе.