Сердце мира

      В доме стоял дым коромыслом в прямом смысле. Огромный зал, который когда-то был построен прошлым хозяином, Мал повелел расширить еще больше, снеся часть стен и перегородок. Повсюду стояли жаровни, полыхал огонь в камине, управляемый инфернами. Дым от курительных трубок всех форм и размеров заставил Алину закашляться. Кто-то из шквальных, махнул рукой, отгоняя дым от Эл и ее спутников, приветливо кивнул девушке. Та разулыбалась в ответ.       - Здесь есть гриши? - удивление в голосе Заклинателя было таким сильным, что Алина обернулась к нему. На лице мужчины было написано почти потрясение, темные глаза смотрели недоверчиво, настороженно, изумленно. - Двор чудес - территория свободы, - мягко произнесла Алина, - здесь рады всем, кто не приходит со злом, Заклинатель.       Говорить о том, что Мал, используя способности гришей, все равно относился к ним недоверчиво и свысока, она не стала. Но знала, что сама много сил положила на то, чтобы их маленькое королевство было лояльно к гришам, ведь она и Весна были одними из них. Предавать своих Старкова не могла.       Глаза Заклинателя вспыхнули, казалось, что он крепко о чем-то задумался.       - Эл! - танцущей походкой к ней подошла Толстушка, - детка, Жак желает тебя видеть, поговорить насчет оплаты, - она расцеловала девушку в обе щеки, кокетливо стрельнула глазами в сторону Заклинателя, - привет, красавчик? - Толстушка, - предостерегающе произнесла Заклинательница, - он с нами. - Но это не значит, что такой славный малый не захочет, - начала проститутка. - Не захочет, - мягко произнес Заклинатель. Толстушка фыркнула ничуть не разочаровано, чмокнула прямо в губы Весну. - Если передумаешь, Эл скажет, где меня найти, - и ушла, покачивая полными бедрами. Алина проводила ее хмурым взглядом.       Она знала, что скажет ей Жак. Мал наверняка опять отказывался платить или спорил насчет цены. Он считал, что девочек и вовсе не должен осматривать врач.       Когда-то Эл сама искала достаточно не брезгливого врача, который согласился бы хоть раз в месяц приходить к обитателям Двора чудес, сама договаривалась о цене, услугах взамен и защите Жака. Выросший в одном из самых бедных районов Кеттердама, Жак был циничен, саркастичен и очень-очень добр, на самом деле. Им повезло. Мал считал это везение сомнительным.       Прикинув быстро, сколько сегодня удалось добыть, Алина решила, что Мал получит еще меньше, раз так себя ведет.       Не успели они сделать и пары шагов, как из дыма буквально возникла согнутая фигура горбуна, Умник всегда умел появляться неожиданно, а передвигался абсолютно бесшумно, несмотря на то, что подволакивал левую ногу. - Весна, Эл, - кивнул, скользнул оценивающим взглядом по Заклинателю, коротко кивнул и ему, а потом отвернулся. Он всегда был поразительно не любопытен, и при этом знал все и обо всех, - Эл, нужен твой совет об одном доме, но это... - он снова посмотрел на Заклинателя, - подождет. Зайди ко мне, - кивнул еще раз и исчез так же бесшумно, как и появился.       Алина вздохнула. Не успела она появиться, как тут же нашлись дела. Иногда создавалось впечатление, что без нее во Дворе чудес вообще не может хоть что-то решиться.       Их окружили дети самых разных возрастов, чумазые, оборванные и лохматые, устроили бег наперегонки вокруг них. - Эл! Эл! - кричали, смеясь, - хотим солнышко! Алина хмыкнула, они тянули к ней свои руки, пытаясь обнять все одновременно, сторонились Весну и хитро косились в сторону незнакомца, поблескивая глазенками, раздумывая о том, смогут ли выпросить у него хоть что-то. Алина одарила всех пирожками и пустила танцевать маленькие солнечные сферы под восторженный визг детей. Свет плясал вокруг, дым клубился причудливыми фигурами, в темных глазах Заклинателя отражались искорки солнца. Он смотрел с восхищением, словно сам был ребенком, с жадностью, которую Алина не могла понять, которая и льстила, и пугала одновременно.       Весна подозвал одного из мальчишек, кинул ему монетку и что-то шепнул. Тот кивнул и быстро исчез в направлении выхода. Эл вопросительно посмотрела на друга. - Отправил к Стражнику.       Алина медленно кивнула. Прошло, конечно, еще очень мало времени, но новости в Кеттердаме всегда распространялись с поразительной скоростью, не иначе переносимые сырыми ветрами, которые дули тут постоянно. Свой человек в городской страже, которого они называли Стражником, мог уже знать об убийстве в темных переулках подворотен столицы Керчии, а значит, и им стоило знать, чего ожидать.       Вокруг них кружили пьяные, хохочущие лица, кто-то играл на расстроенной скрипке, кто-то притопывал, хлопал в ладоши в так незамысловатому мотиву. Мал любил подобные кутежи, устраивая их с завидной регулярностью. В такие вечера Алина, как правило, уходила прочь. Мал был недоволен, орал на нее, однажды ударил, но получив отпор, не посмел более поднимать на нее руку. Весна скрипел зубами, но никто из них не смел пойти против воли короля Двора чудес, он был силой, контролирующей город нищих. Однажды связав свою жизнь с этим местом, Алина стала его частью, а оно стало частью ее, вырваться было практически невозможно. Впрочем, теперь появилась надежда. И только этой надеждой последние месяцы и жила Эл, потому что находиться рядом с Малом в качестве королевы, хозяйки этого места становилось все более невыносимо. Она задыхалась здесь, бежала по любому поводу, но понимала, как тяжело без нее тем, кто любил ее, надеялся на нее, приходил к ней за советом и помощью, а потому снова и снова возвращалась, терпела то, что не должна была.       Алина прошла к большому очагу, как и всегда найдя рядом с ним Тату. Старуха сидела в засаленном кресле, сгорбившись, многочисленные тряпки укрывали ее. Тата всегда мерзла, хотя от жары у Алины пот стекал по спине. Казалось, что женщина спит, но стоило Эл приблизиться, как Тата открыла глаза и посмотрела прямо на нее. И хоть была слепа, но Алина была уверена, что та точно определила, кто перед ней.       - Эл, девочка, - Тата протянула руку, которую Алина сжала в своей, с болью в сердце отмечая, как похудела Тата, какая у нее холодная рука со сморщенной кожей и тонкой ниточкой вен. - Я кое-что принесла, - Эл вытащила пирожки и яблоко, положила на колени женщины, - это тебе. Тата молчала, а потом дернула носом, словно опытная гончая, склонила голову на бок. - Ты привела с собой интересного гостя, - задумчиво произнесла старуха, а потом безошибочно посмотрела в сторону Заклинателя.       У Алины мурашки побежали по коже, похолодели руки. Иногда проницательность Таты была на грани с колдовством, в котором ее обвиняли. Тата махнула рукой, и Заклинатель безропотно приблизился. Старуха схватила его за руку с силой, которую трудно было в ней угадать. Алина вздрогнула.       - Тебя ждет долгий и трудный путь, мальчик, - задумчиво произнесла Тата. - Я знаю, - спокойно отозвался Заклинатель, вызывая легкую улыбку на губах женщины. - Знаешь, - тихо произнесла Тата, рассмеялась тихонько, - конечно, знаешь. Однажды ты достигнешь небывалых высот, - продолжала Тата, заставив Заклинателя побледнеть, - но станешь страшно одинок. - Я не боюсь одиночества, - равнодушно ответил мужчина. Тата хмыкнула и отпустила руку Заклинателя, почти оттолкнула Алину, которая наблюдала за этой сценой с круглыми глазами. - Идите, - махнула рукой и принялась с аппетитом поедать пирожок.       Алина в смятении направилась к длинному столу, за которым уже сидело множество людей. Она не понимала, о чем говорила Тата, но создавалось впечатление, что Заклинатель понимал. Девушка бросила быстрый взгляд на их гостя, он не выглядел ни удивленным, ни испуганным. Он действительно не боялся одиночества. А вот Алина боялась. Она машинально взяла под руку Весну, друг погладил ее пальцы, улыбнулся едва заметно и тут же нахмурился, кинув взгляд на Мала. Алина посмотрела в ту же сторону.       Мал восседал на большой бочке, которая служила ему импровизированным троном, лицо его раскраснелось, на лбу выступили капли пота. В одной руке он держал кружку, из которой то и дело плескало на пол вино, которое подлизывали собаки, а другой обнимал полуголую девушку, сидевшую у него на коленях.       Алина прищурилась. Девушка, еще почти девочка, очень молоденькая, тоненькая, бледная, была ей незнакома. Платье девушки задралось почти до колен, обнажая стройные белые ноги, корсаж был расшнурован, а рубашка упала, обнажая плечо почти до груди.       Старкова поморщилась и села за стол, Весна и Заклинатель устроились по обе стороны от нее. - Угощайся, - произнесла Алина, - изысканных блюд нет, но голодным ты не уйдешь. - Спасибо, - произнес Заклинатель, беря хлеб и мясо.       Сама Алина не притронулась к еде, то и дело кидала взгляды в сторону Мала. Ее не задевала девица на его коленях, она была даже рада тому, что та есть сегодня, но были негласные правила этого места. И если Алина считалась королевой, то ей стоило заявить права на короля.       Или нахрен правила? Может быть, сегодня настало время бунта? Алина ухмыльнулась криво.       - Ты же не ревнуешь? - неверно растолковал ее тяжелый взгляд Весна. - Я так радуюсь, - мрачно произнесла Алина, повернулась к другу, - если у него будет сегодня девица, тогда он не тронет меня. Теперь уже помрачнел Весна, стиснул зубы так сильно, что желваки заиграли на щеках, четче обозначились скулы, а пальцы стиснули край стола. Алина вздохнула. Лгали те, кто говорил, что быть королевой, пусть и Двора чудес, легко, глупы были те, кто ей завидовал. Завидовать было совершенно нечему.       - Эл! - раздалось вдруг громогласное, музыка тут же оборвалась, и стихли голоса. Еще стоял тихий гомон, но по сравнению с тем шумом, который был до этого, можно сказать, что воцарилась тишина. И в этой тишине все взоры были обращены на Мала - короля этого места. Девица на его коленях глупо хихикнула. - Эл! - продолжил Мал, - ты привела к нам гостя. Представь его! - парень пристально смотрел на Заклинателя.       Алина медленно поднялась. - Это не просто гость, - произнесла спокойно, - это друг. Он прибыл из Нового Зема, - многозначительно посмотрела на Мала, глаза которого вспыхнули пониманием и лихорадочным предвкушением. - И как зовут нашего друга? - спросил Мал. Алина смешно дернулась. Проклятье! Она и не собиралась спрашивать, придумывать любое имя в месте, где были одни прозвища, было глупо, а говорить что этот человек Заклинатель Теней Старкова не собиралась. Да чтоб ее! - Это... - она судорожно соображала. - Дарклинг! - громко произнес Заклинатель, тоже поднимаясь, - меня зовут Дарклинг, - он смотрел на Мальена прямо и без всякого страха, даже с каким-то вызовом.       Алина быстро выступила вперед, закрывая собой их слишком дерзкого гостя. Будь ее воля, она вообще бы не стала показывать Заклинателя Малу, но если уж притащила сюда чужака, то лучше самой его представить, не дожидаясь, пока это сделают другие, потому что тогда это будет иметь совершенно непредсказуемые последствия.       - Дарклинг привез тебе подарок, - произнесла девушка, - залог будущего сотрудничества.       Мал молча протянул руку. Алина двинулась вперед, оставляя Весну и Заклинателя позади, вытаскивая из-за пазухи заветный мешочек, который оттягивал руку.       Как только Алина приблизилась, девица спрыгнула с колен Мала и подошла к Алине, задрала голову. Она была ниже Старковой на полголовы, но умудрялась смотреть свысока - разительный контраст с уставшим взглядом Эл. Девица протянула руку. Алина скривила губы. Вот это уже действительно было слишком.       В наступившей вязкой тишине Мал с шумом прихлебывал вино, на губах его играла ухмылка. Он хотел унизить Алину. Святые только знают почему. Может быть, был недоволен каким-то решением, может быть, мстил за недавнюю ссору, повод для которой уже стерся из памяти Эл, а, может быть, просто у него настроение было сегодня такое. Алина вскинула подбородок, глядя на Мала, сузила глаза, а потом резко оттолкнула девчонку. Та не удержалась на ногах и полетела прямо на грязный пол. Захохотали и заулюлюкали нищие, ухмылка Мала стала шире. Едва борясь с дурнотой и отвращением, Алина подошла ближе, поклонилась, как было должно, и отдала юрду Малу. Тот развязал мешочек, подцепил бурый порошок, попробовал на вкус и одобрительно хмыкнул. Алина коротко кивнула и, увернувшись от протянутой руки, пошла прочь. Тщетно пытающаяся подняться, пьяная девчонка смотрела на Эл со злобой. Старкова молча прошла мимо.       - Извини, Дарклинг, - произнесла, сев за стол, - но знать о том, что ты Заклинатель, Малу совсем не обязательно. Личина торговца юрдой из Нового Зема не удивит никого, - Алина посмотрела на их нового знакомого. Он с интересом изучал ее в ответ. Казалось, что обдумывал что-то. И вроде бы не сердился. - Такая личина ничем не хуже любой другой, - пожал плечами Заклинатель, - когда ты гриш, приходится жить разными жизнями. Алина понимающе кивнула, переглянулась с Весной.       - Зачем ты здесь? - вдруг спросил Весна, - зачем прибыл в Кеттердам? Заклинатель криво усмехнулся и помрачнел. Обвел взглядом зал, не задерживаясь ни на чем особенно. Пауза затягивалась, Алина задумчиво жевала сыр и была уверена, что мужчина не ответит им. Да он и не должен был. - Должен был кое с кем встретиться здесь, - вдруг произнес Заклинатель, - но... она не приехала. Или же, - он нахмурился, - попала в беду.       Алина снова посмотрела на Весну. Друг дернул бровью, как бы говоря «решай сама».       Алина прикусила губу. В конце концов, какое ей дело до этого незнакомца, даже имени которого она не знает? Она дала ему временный приют, придумала легенду, но с чего бы ей интересоваться его делами и помогать ему? А все же... все же он гриш, а гриши должны держаться рядом. Да и к тому же она еще надеялась, что он может хоть что-то рассказать ей о природе их дара. Так что желание помочь смешивалось с корыстными мотивами, приправленное странной симпатией, которую Алина испытывала к Заклинателю, что было редкостью. Обычно Эл была куда более насторожена в отношении незнакомцев. Быть может, и этому ей не следует ни помогать, ни уж тем более доверять. Но стоит ли лгать самой себе, когда уже все решила?       Старкова решительно тряхнула головой. - Жена? Сестра? Возлюбленная? - спросила деловито. Заклинатель посмотрел удивленно, словно бы впервые вообще слышал такие слова. - Мать, - ответил коротко, помолчал и нехотя пояснил, - мы долгое время путешествовали порознь. Условились встретиться здесь в Кеттердаме. Но она не пришла. Возможно, ее что-то задержало, - он повторял это, словно пытался убедить самого себя. - Если ты скажешь нам чуть больше, мы попытаемся помочь, - мягко произнесла Алина, стараясь не обращать внимания на раздраженное цоканье Весны. Их гость посмотрел подозрительно, исподлобья, темные глаза сверлили Алину взглядом настороженным, нелюбезным. Такой бывал у самой Старковой, которая с раннего детства, еще в Керамзине, уяснила, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке, а если не в ней, то значит, сыр отравлен. - Что ты хочешь взамен? - спросил ее мужчина. - О цене договоримся, если я сумею помочь, - пожала плечами девушка.       Заклинатель долго смотрел на девушку, взгляд его был нечитаем, а потом он медленно кивнул. - Ее зовут Багра, она долгое время путешествовала с сулийцами. Скорее всего с их балаганом и прибыла в Кеттердам пару дней назад, - произнес Заклинатель, - я знаю, что они выступали даже перед бургомистром вчера, но что там произошло и где она, я не знаю, - выдохнул как-то беспомощно. Алина накрутила на палец прядь волос, задумчиво побарабанила пальцами по столу. Информации было совсем мало, а все же Эл попробует что-нибудь сделать. - Хорошо, - произнесла, поднимаясь, - завтра я попробую что-то узнать. Весна, - посмотрела на друга, - найди место для ночлега, - огляделась, поморщилась, - подальше отсюда, ладно? А я схожу к Жаку. Друг кивнул, Алина направилась прочь.       На выходе из зала ее перехватила Фэнни - правая рука Толстушки. - Теряешь позиции, - просто произнесла женщина. Эл молча посмотрела в глаза Фэнни, отмечая неумело замазанный синяк на скуле, ярко накрашенные губы, небрежно растрепавшиеся волосы. Вздохнула и жестко отрезала: - Плевать. - Эл, - закатила глаза женщина, - ты же понимаешь, что так дела не делаются. Оттолкнула девчонку - ну почти хорошо. Ты должна была... - Да-да, - раздраженно откликнулась Алина, - ей выцарапать глаза, оттаскать за волосы, а об его голову разбить ту самую кружку, из которой он пил, - девушка передернула плечами, - не хочу! Надоело! Фэнни смерила девушку задумчивым взглядом, пожала плечами. - Ну, - произнесла спокойно, - когда потеряешь все, всегда можешь прийти к нам. Алина хмыкнула невесело. Она воровала и дралась, обманывала, мошенничала и даже убивала, но никогда не продавала себя. Она не осуждала женщин и девочек, которые пошли по этому пути. И стоит отрезать язык тому, кто говорил, что этот путь легкий. Но сама Эл никогда бы не сумела. Хотя если подумать: то, что связывает ее и Мала, едва ли лучше. - Спасибо за предложение, - хмыкнула Старкова и расцеловала Фэнни в обе щеки. Та смущенно хихикнула в ответ.       Алина вышла из дома, прошла по площади мимо костров, отблески которых бросали оранжевый отсвет на ее лицо, превращая его в таинственную маску, отблески танцевали на фасадах домов, искажали окружающее пространство, скрывали убогость и нищету. Было почти красиво. Под ногами хлюпала грязь. На площади было полно народу. Двор чудес был похож на гигантский муравейник, который однажды Мальен и Алина разворошили в поле рядом с Керамзиным. Здесь каждый жил своим делом только едва ли честным, в отличие от деловитых муравьев.       Девушка поднялась на шаткое крылечко небольшого домика в грязном переулке и, постучав в хлипкую дверь, вошла. Пространство единственной убогой комнатушки было разделено надвое протершейся, но чистой шторкой, колченогий стул, стол, кушетка, на которую небрежно был брошен старый плащ, - вот и вся обстановка. Пара сальных свечей дымила, на стенах танцевали узоры из теней.       Жак повернулся к двери и посмотрел поверх смешных круглых очков, по левому стеклу бежала тонкая трещинка. На новые очки у доктора не было денег. - А, явилась, - проворчал мужчина и сделал приглашающий жест рукой. Алина махнула кистью, пуская по комнате солнечные шарики, освещая пространство. Жак удовлетворенно хмыкнул, посмотрел строго, как Старкова идет. - Сядь, - велел, указывая на кушетку. Эл со вздохом опустилась, нога ныла все сильнее.       Ей огромных трудов стоило идти прямо, стоять ровно перед Малом, потому что показать свою слабость было бы равносильно поражению. Сейчас же девушка готова была почти скулить от боли, которая нарастала, пульсировала в голени, отдавая щиколотку и стопу, и выше - в колено.       - Больно, - полушепотом произнесла Алина, вытягивая ногу. - Я понял, - поднялся Жак, посмотрел на девушку сверху вниз, - показывай. Старкова задрала юбку и сняла плотный чулок, устроилась удобнее, вытягивая ногу, откидываясь на сырую стену. Доктор быстрым и точным движением ощупал ногу, надавливая то сильнее, то слабее, заставляя чуть ли не хныкать от боли, когда добрался до места, где когда-то был перелом. На глазах Алины выступили слезы, она прикрыла глаза, позволив соленым каплям скатиться по щекам и быстро отерла их, жалко хлюпнув носом. Жак зацокал языком. - Жаль, что я не целитель девочка, тогда я мог бы помочь, - произнес глухо. Алина открыла глаза, хохотнула невесело, глядя, как мужчина что-то капнул в большую кружку, какую-то темную и тягучую жидкость, размешал, принюхался, бросил в сторону девушки быстрый взгляд и добавил еще. - Едва ли ты захотел бы быть гришом, Жак, - произнесла Эл. Доктор покачал головой и подал Алине кружку. - Пей, должно стать легче. Старкова кивнула отрывисто, понюхала подозрительно жидкость и на пробу сделала глоток, поморщилась от горечи. - До конца, - строго велел Жак, блеснули стекла очков. Эл хмыкнула и залпом допила обезболивающее, оперлась на стену. Зашарила по сумке, которую так и не сняла. - Вот, - протянула доктору большой кожаный кошель, отделанный бисером с вышивкой на нем на фьерданский лад, - не бросай нас. И не слушай Мала. Может, ему ты и не нужен. Ну так его и не лечи, пусть допьется до смерти! А к остальным приходи. Пожалуйста, - произнесла заглядывая в глаза Жаку, который упорно на нее не смотрел. Но, помедлив, деньги все равно взял. - Твоя договоренность всегда была со мной, - продолжила Алина, чувствуя, как постепенно отступает боль, в голове был приятный туман. Эл не знала, что дал ей Жак, но всецело доверяла доктору, была благодарна за его лечение, - она останется со мной, - девушка помолчала, закрыла глаза. Хотелось остаться спать прямо здесь, укрывшись старым плащом доктора, который пах травами, дешевым спиртом и старой тканью. Алина с трудом открыла глаза, сфокусировала мутный взгляд на бледном Жаке, который сидел на стуле, задумчиво глядя на нее, - и дай мне, пожалуйста, еще то средство, что даешь девочкам Толстушки. Я не хочу, - девушка поморщилась, а потом выплюнула зло, выпрямившись, - пусть ублюдков Малу плодят другие! Мужчина сокрушенно покачал головой, взгляд его был полон жалости. - Тебе нужно бежать из этого места, Эл. Оно убивает тебя. - Гриша не так-то просто убить, - пожала плечами девушка, на пробу пошевелила больной ногой и довольно сощурилась, не ощутив боли, осторожно слезла с кушетки и, подойдя к доктору, чмокнула его в щеку, - спасибо. Тот в ответ буркнул что-то неразборчиво и сунул ей в руку мешочек с травами. Алина убрала его за пазуху. - Спасибо, - шепнула еще раз. Щелкнула пальцами, вновь погружая домик в полумрак. - Останусь до утра здесь, - произнес доктор, - скажи тем, кому буду нужен. - Хорошо, - кивнула Эл, - спокойной ночи, - и вышла.       Она постояла немного, спустившись с крыльца, а потом, улыбаясь, направилась обратно к большому дому. Ею овладела усталость, а, может, это было действие обезболивающего. Но что бы ни дал ей Жак, было хорошо.       Ровно до того момента, как вошла внутрь и тут же попала в капкан объятий Мала. - Эл, - протянул он, мокро целуя в шею, - хорошая моя. Как ты была сегодня горяча! Девушка напряглась в его объятиях, отворачивалась, не желая целовать. - Пойдем, - произнес парень. Старкова похолодела. Она судорожным взглядом обшаривала полупустой зал, где среди остатков пиршества бродили собаки, дерясь за объедки. Святые! Ну как же так! Как так?! У него же была девица на ночь, эта новенькая! Почему же он тащит ее с собой?       В такие минуты Эл превращалась в безвольную куклу, за что ненавидела себя потом. Но знала, что если будет сопротивляться, то будет в разы больнее и унизительнее. Знала, что если откажет Малу, то он отыграется на Весне, лишит детей последнего куска хлеба и велит своей гвардии не пускать Жака к ним. А без помощи доктора многие давно бы погибли.       Алина закрыла глаза, как делала всегда, она представила, что находится где-то далеко-далеко отсюда, что все это не с ней. Но из раза в раз терпеть чужие грубые и намеренно жестокие прикосновения, чувствовать, что твое тело тебе не принадлежит, ощущать во всем теле боль становилось все сложнее. ***       Утром Алина сидела на большой кухне, обхватив руками чашку с ароматным травяным отваром, которым отпаивали девочек после особенно жестоких клиентов. Его сделала Фэнни, поглядывая на Эл с жалостью, все приговаривала что-то, бормотала. Ругала ли Мала, жалела ли Эл, девушка не знала. Она сидела, уставившись в одну точку, бледная, с темными кругами под глазами и грела озябшие пальцы о глиняную чашку.       Алина не знала, что в отваре: травы или какой-то наркотик, а, может, просто чай из Южных колоний Равки, который девочки иногда добавляли в свои отвары. Да это было и не важно. Горячая жидкость согревала, разгоняя кровь по телу, убирая боль. Не было сил, не было злости, осталось оцепенение, покорность судьбе. Алина была застывшей фигуркой в платке, наброшенном на плечи, который ничуть не грел. Святые, ну почему это всегда так гадко и унизительно?! И больно. Больно, больно, больно!       Лгут те, кто говорят, что женщина может получить удовольствие от близости. Все это наглая ложь, распространяемая мужчинами.       Подавив желание взвыть и швырнуть кружку в стену, Эл крепче стиснула ее ладонями и отпила отвар, и еще раз, и еще, не позволяя жалости захватить себя. «Скоро все это закончится», - твердила мысленно, - «совсем скоро все это закончится». Будь проклят тот день и час, когда она вообще позволила Мальену к себе прикоснуться!       Рядом мелькнула чья-то тень, а потом на плечо чуть не опустилась чужая рука. Алина дернулась инстинктивно, уходя в сторону, а рука оказалась перехвачена. - Не надо, Заклинатель, - послышался тихий голос Весны.       Старкова выдохнула неровно, мысленно благодаря друга. Чужих прикосновений после таких ночей Алина не выносила. Уж Весна-то знал все очень хорошо, настолько, что по утрам Алине обычно было стыдно смотреть в глаза другу. Да он и сам избегал ее взгляда. Наверное, считал, что виноват, считал, что должен защитить Алину. Сам переживший в юности насилие, - их хозяин не любил девочек, зато охотно привечал мальчиков, - Весна прекрасно Алину понимал. Она не винила друга ни в чем. Они зависели от Мала и Двора чудес, они не могли пока уйти, им некуда было идти, Мал нашел бы их везде в Кеттердаме. И это значило, что Весна ничего не мог сделать, а Эл не должна была и требовать. Она и не требовала. Получилось так, как получилось. Теперь у них была надежда, а значит, терпеть Алине оставалось совсем недолго.       Она повернулась к мужчинам. Глаза Заклинателя расширились, он оглядывал ее всю: от кончиков растрепанных волос, которые Алина не удосужилась заплести в косу, и теперь они в беспорядке разметались по острым плечам, до сжатых на коленях руках, где на запястьях проступали отвратительные синяки, взгляд мужчины метался по бледному лицу с бескровными потрескавшимися губами. Он явно был растерян.       Эл вздохнула и попыталась улыбнуться, показывая, что все в порядке, что ничего страшного не произошло.       - Я кое-что узнала, пока вы отдыхали, - хрипло произнесла Алина, понизила голос, огляделась, но кухня была пуста, - о твоей матери. Девушка поднялась, залпом допила отвар, отставила кружку. - Идемте, - велела, - я расскажу по дороге. - Эл? - Весна заступил ей дорогу, хмурился. Ему явно не нравилась нарочитая бодрость, с которой Алина устремилась к выходу. Пересилив себя, девушка коснулась руки друга в успокаивающем жесте. - Все в порядке, - произнесла, улыбнувшись, плотнее закуталась в платок, бросила на молчаливого Заклинателя быстрый взгляд, - твоя мать в тюрьме. Мужчина дернулся, сжал руки в кулаки. - Я устрою тебе свидание, - продолжила Эл, - в обмен на это ты расскажешь мне все, что знаешь о природе силы гришей, о природе силы... заклинателей. - Хорошо, - по губам мужчины скользнула улыбка, как показалось Алине, довольная. - Вот и славно, - произнесла Алина. Весна нахмурился. - И сколько ты заплатила, чтобы нас пустили к этой женщине? - спросил тихо. - Нисколько, - беспечно дернула плечом Алина, бодро шагая по переулку, - Стражник мне кое-что должен, и я списала должок, в обмен на то, что он пустит к Багре ее сына. Но, на самом деле, все очень плохо, Заклинатель. Твоя мать действительно была с балаганом сулийцев, которые выступали при дворе бургомистра. Среди них были гриши, и они не сумели скрыть это, - Алина покачала головой, - теперь они все в тюрьме. И твоя мать тоже. - Как мне вызволить ее оттуда? - спросил Заклинатель, - у тебя есть связи, у меня есть деньги. Я заплачу любые. Алина покачала головой. Он не понимал. Или не знал. - Ты не заплатишь столько, сколько заработает тюрьма, выставив гришей на аукционе. Ты же знаешь, чем славна Керчия? - спросила. Судя по изменившемуся побледневшему лицу, Заклинатель знал, - а твоя мать - гриш. Она, как мне сказали, как и ты, умеет управлять тьмой. - Тенями, - поправил ее Заклинатель. - Тенями, - покорно повторила Алина.       Они подошли к воротам тюрьмы, Эл постучала, а потом быстро и коротко переговорила со стражниками. Звякнули монеты. - У тебя полчаса, - произнесла Эл, - тебя проводят. Через полчаса встречаемся на центральной площади. А мы с Весной пока прогуляемся в Зельвер. Друг вопросительно вскинул бровь. - Идем, - произнесла Эл, - объясню по дороге.       Она направилась прочь от тюрьмы, чувствуя, как стража прожигает своими взглядами дырки в их спинах. - Зачем ты ему помогаешь? - через какое-то время спросил Весна. - Кажется, вполне ясно, зачем, - произнесла Эл, - я хочу понять, как, - она запнулась, - работает наша сила. Весна поджал губы, скользил взглядом по окружающим домам, произнес после продолжительного молчания: - Не только поэтому. - Не только, - легко согласилась Алина, она не собиралась скрывать своих мыслей и намерений, - он гриш, как и мы. Нам всем стоит держаться вместе, чтобы выжить. Как держатся вместе нищие, так должны держаться гриши, помогать друг другу. Разве не так? Вспомни, как было у Адама Терсоо? Мы все держались друг друга. Среди его рабов, мы, гриши, всегда были особняком. И вместе. Друг дернулся при упоминании имени их хозяина, скривился болезненно. Ведомый своими воспоминаниями, спросил то, что спрашивать было запрещено, ведь таков был их уговор когда-то: - Как ты? Теперь уже вздрогнула Эл, бросила на друга язвленный взгляд, полный упрека. Нервно облизнула потрескавшиеся губы. - Все нормально, - ответила ровно. - Не нормально! - взорвался Весна, ноздри его раздувались, глаза метали молнии, он сжимал руки в кулаки, - не нормально, тьма тебя поглоти! Я убью его, - произнес мрачно. - Ты уже пробовал, - безмятежно ответила Алина, таким тоном, словно они погоду обсуждали , - я потом в ногах у него валялась, чтобы он тебя не казнил и не выгонял. Его гвардия и близко тебя не подпустит, потому оставим глупые и бесполезные разговоры. Тем более, его можно ненавидеть, но на его место может прийти кто-нибудь похуже. Альтернативы ему я пока не вижу, - произнесла Старкова, хоть и понимала, что лукавит. Когда-то давно у нее был план смещения Мальена с его бочки, но девушка так и не приступила к его осуществлению. Впрочем, если ей удастся уйти, то и план будет ни к чему. - Его альтернативной вполне могла бы стать ты, - буркнул Весна. - О нет-нет, - покачала головой Алина, - я хочу оставить Двор чудес позади, а не сделать его смыслом своей жизни. Друг шумно выдохнул, явно не согласный с позицией девушки. Краем глаза Эл видела, как он бросал в ее сторону гневные взгляды, но не позволил себе ни одного угрожающего движения, за что Старкова была ему безмерно благодарна. В такие дни она бывала особенно чувствительна.       - Зачем мы здесь? - наконец, спросил Весна, оглядывая широкие проспекты и красивые дома зажиточного района. По чистым улицам, засаженным цветами и стройными рядами деревьев, неспешно гуляли роскошно одетые дамы и их кавалеры. Весна и Эл едва успели увернуться от промчавшейся кареты с гербом какого-то знатного рода, лошадиная шерсть лоснилась, грива была заплетена в косички, а кучер был одет во сто крат лучше, чем Весна и Эл. - Умник попросил зарисовать дом невестки одного из глав Торгового совета, расположение входов и выходов. Точнее, - произнесла Алина, доставая из сумки обрывок сероватой бумаги и небольшой уголек, - это я предложила. - Когда пойдут на дело? - спросил Весна. - После аукциона обычно устраивается большой праздник с фейерверками, танцами, представлениями. Это лучшее время для того, чтобы провернуть дело, ты же знаешь. Остановившись на противоположной стороне улицы, частично укрывшись за стволом большого дерева и только жалея, что поздней осенью им не скрыться в тени листвы, Алина быстрыми и точными движениями зарисовывала дом. Весна смотрел на нее завороженно. - Что? - спросила Старкова, закончив, спрятала листок в сумку, а уголек, почти сточенный, бросила на землю, растоптала носком ботинка. Ботинок вот-вот должен был порваться. Алина отмахнулась от этой мысли. Она потом подумает, как достать себе новую обувь. - Ты ведь могла бы рисовать, - задумчиво произнес друг. Они уходили другой дорогой, сторонясь теперь больших улиц. Здесь, конечно, не было таких подворотен, как рядом с портом, но у них был настоящий дар петлять по улицам Кеттердама. А здесь они привлекали внимание своим оборванным видом. - Могла бы, - пожала плечами Алина, - но какой от этого толк? Воровством я заработаю гораздо больше.       Сказала это равнодушно, а у самой сжалось сердце. Иногда она замирала рядом с мастерскими художников или магазинами, где продавали холсты, краски и настоящие грифельные карандаши. Ей бы хотелось учиться.       В детстве она мечтала, что станет подмастерьем у какого-нибудь художника, который разглядит ее талант. Но то ли таланта, на самом деле, не было, то ли шанса не представилось, но судьба сложилась так, как сложилась. Не имело смысла жаловаться. А все же иногда бывало грустно. Неужели она не заслужила лучшего? Впрочем, свое лучшее Алина возьмет сама.       Девушка хмыкнула и взяла Весну под руку. Они вышли на центральную площадь, где уже был Заклинатель. Увидев их, он устремился навстречу и взял Алину за руку.       - Ты должна мне помочь вызволить Багру! - произнес с такой горячностью, что у Алины умер на языке колкий ответ. - Я уже говорила, Заклинатель, - начала Старкова. - Я расскажу тебе все, - твердо произнес мужчина, - я заплачу тебе, вырвешься из нищеты, оставишь позади Двор чудес. Мне нужна твоя помощь, Эл.       Он смотрел ей в глаза. А Старкова оцепенела под его взглядом. Откуда он знал, что она хочет вырваться из всего того, что составляло ее жизнь? Почему пришел к такому выводу? И, раздери его тьма, почему видел ее насквозь?!       Алина поджала губы, осторожно высвободила руку, крепче прижалась к Весне. - Побег из тюрьмы организовать мы не сможем, - произнес задумчиво Весна, - можно будет освободить твою мать по дороге либо на аукцион, либо к хозяину. Второе - проще, скорее всего будет меньше охраны, но более непредсказуемо. Ее могут увезти так быстро, что мы можем ее упустить. С другой стороны, по дороге на аукцион легче создать суматоху, которой мы и воспользуемся.       Старкова во все глаза смотрела на друга. Она собиралась помогать Заклинателю, но вовсе не ждала, что в эту авантюру включится Весна. Он собирался сделать это ради нее, вдруг поняла девушка. На сердце стало теплее. Весна многое делал ради нее и для нее с самого момента их знакомства, но никогда это не переставало поражать Алину. Она, наверное, никогда не научится воспринимать это, как должное.       - Побег, - почти мечтательно произнесла Алина, на губах ее заиграла шальная улыбка, а глаза весело сверкнули.       Щелкнуть по носу работорговцев - это будет куда интереснее воровства на улицах Кеттердама.