Сердце мира

      - Не понимаю, зачем ты там нужна, - нахмурился Весна.       Друг зашел к ней в тот момент, когда Алина плела косу. Она уже почти собралась, но заплетала волосы нарочито медленно, потому что, следовало это признать, идти встречать прибывших фьерданских генералов ей совсем не хотелось. Старкова зевнула так отчаянно, что едва не вывихнула челюсть, на глазах даже слезы выступили. Алина заворчала, словно сердитая старая собака, и отерла слезы. Повернулась к Весне.       - Не выспалась? - спросил друг. - Засиделись вчера с Александром, - отозвалась Алина, - фьерданский - ужасный язык! - пожаловалась.       Язык северного соседа Равки Заклинательнице давался с трудом.       В восемнадцать она очень легко выучила керчийский и вполне сносно болтала на шуханском, а уж диалект Южных колоний и вовсе был для нее более родным, чем равкианский, на котором девушка по-прежнему говорила с акцентом, который Ланцов называл очаровательным и который очень смущал саму Алину. Но, похоже, избавиться от него ей было уже не дано.       Но язык Фьерды... Старковой казалось, что язык дрюскелей отторгает ее. Дарклинг фыркал и пожимал плечами, отвечая, что девушке лишь нужна практика. Заклинательница надеялась, что практиковаться ей не придется. Не будет же она жить во враждебной и жестокой к гришам Фьерде, право слово! Увильнуть не получалось, Александр был непреклонен.       Впрочем, вечера с Заклинателем Теней смягчали для Алины пытку обучения, к которому, наверное, по просьбе Александра подключилась и его сестра. Вот уж Улла болтала на фьерданском, как на родном, легко, быстро, свободно, она тараторила так, что у Алины начинала болеть голова, а уж понимала она из ее речи меньше половины, но Улла не сдавалась, повторяя снова и снова, заявив, что с Алиной она будет теперь говорить только на фьерданском. Старкова фыркала, сопротивлялась, а потом покорилась. В конце концов, Александр прав: язык врага надо знать. В конце концов, почему бы и нет.       - Так вот, что за таинственные посиделки! - воскликнул Весна и улыбнулся, - а я-то думал, что вы планируете захват мира. Ну, или, - он многозначительно посмотрел на Алину, заставив тут отчаянно покраснеть.       Девушка отвернулась, смутившись, закусила губу, прошлась туда-сюда по комнате. Или. Это самое «или» было и желанным, и очень-очень страшным. Чем больше времени Алина проводила с Александром, тем больше путалась в своих чувствах, а еще был страх, от которого кожа покрывалась мурашками, липким, противным потом. Чужие прикосновения были желанны, и вместе с тем в душе поднималось что-то мутное, словно грязная вода со дна реки. Что будет, если они с Александром зайдут гораздо-гораздо дальше поцелуев и объятий? Алина понимала, что не готова к этому. Еще нет. Или никогда нет? Впрочем, Заклинатель был терпелив, деликатен и, как казалось, безмятежен. А еще очень-очень занят, так что даже на вечерние занятия фьерданским день ото дня выгадывал все меньше времени.       - Ты спросил, зачем мне идти, - перевела тему Алина, вздохнула, - я задала тот же вопрос Александру. Знаешь же это странное фьерданское пророчество? О нем многие тут болтают, о том, что свет и тьма, объединившись пожелают уничтожить Фьерду, и доблестные воины Джеля должны будут противостоять злу. - Чушь, - скривился Весна, он, как и она, проживший шесть лет в трущобах Кеттердама, не верил во всякие пророчества, легенды, гадалок, святых и чудеса. Их окружали практичность и голый расчет. Трудно было поверить, что кто-то всерьез верит в старые сказки. - Чушь, - согласилась Алина, - но фьерданцы действительно верят в это. - Как же они такие доверчивые решились помочь нам? - скривился презрительно Весна. - Ну, - пожала плечами Алина, - ты же знаешь, что всякая вера истаивает при звоне монет. Они переглянулись понимающе. - Тем более, что Фьерда получит гораздо больше, чем просто деньги, целые богатые территории, - продолжила девушка, - в общем, я спросила Александра, зачем там я, и он сказал, что это что-то вроде демонстрации силы, - девушка пожала плечами, - фьерданцы должны увидеть союз несокрушимой силы, о котором говорится в пророчестве. Князь согласился с этим планом. - Ерунда, - отозвался Весна, - у них наверняка есть шпионы в городе, им наверняка уже доложили о вас. - Ну, - Алина подхватила накидку, - одно дело доклады шпионов, а другое - увидеть все своими глазами, - девушка прошла мимо окна и затормозила, кинув взгляд вниз.       Там под присмотром Толи и Тамары тренировались Радим и еще пять гришей, которых он привел с собой. Такие восторженные и смелые, что Алине становилось страшно. При желании из них можно было вылепить все, что угодно, от этого было не по себе, - такие юные, - пробормотала Старкова, - такие наивные, - она понимала, что юность не станет помехой для Дарклинга, и, если понадобится, он, не раздумывая, кинет этих детей на передовую. - Ты была немногим старше, когда участвовала в восстании рабов, - отозвался друг, встав за спиной девушки. - Я была рабыней! - парировала Заклинательница, - а ты был рабом. И мы хотели свободы и лучшей жизни. - Ну а чем их жизнь тут отличается от рабства? - пожал плечами Весна, - они тоже хотят свободы и лучшей жизни. Это их право. Алина поджала губы. Ребята справлялись неплохо, насколько она могла судить. Девушка вздохнула, ей совершенно не хотелось никуда идти. Но выбирать не приходилось. - Идем, - произнесла.       - Постой, - Весна развернул Алину к себе за плечи, посмотрел пристально, заправил за ухо непокорную прядь волос, - Эл, - вздохнул, - Эл, - покачал головой, как ни уводила Алина тему отношений с Александром в сторону, ничего у нее не вышло, друг слишком хорошо ее знал, понимал и отступать не собирался, - знаешь, есть старая шуханская пословица: счастье начинается там, где заканчивается страх.       Алина вздрогнула от этих слов. Посмотрела на друга почти умоляюще. Ей было страшно, это верно. И она не знала, как ей преодолеть этот страх. - И будь осторожна, - друг поцеловал ее в лоб, - а вот теперь идем.       Алина подхватила варежки, машинально погладила ромашки. Они напоминали ей о Зое и всегда вызывали улыбку.       Они спустились вниз, чтобы застать там Уллу и Женю, которые болтали, сидя в креслах. При появлении Весны Уллы просияла, лицо ее просветлело, она требовательно протянула руку к шуханцу. Он с готовностью поцеловал ее пальцы, сестра Александра засветилась вся. Алина озадачено смотрела на эту маленькую сценку, а потом пожала плечами, не ее дело. Главное, что ее друг выглядел счастливым.       Она надела накидку и поймала на себе удивленный взгляд Жени. Вскинула вопросительно бровь. - Ты что? - глаза Сафиной комично округлились, - в таком виде покажешься у князя? Алина! Так нельзя! Старкова заморгала, посмотрела недоуменно. - Что-то не так? - Алина! - в голосе портной было столько упрека, что Старкова не знала, куда себя деть. - Слушай, - проворчала, - я не знатная дама, у меня нет сотни дорогих нарядов. - Но прическа! - Женя чуть руки не заломила в отчаянии, - хотя бы прическа! Кажется, для нее это действительно имело значение. - Простое платье и сложная прическа? - иронично приподняла бровь Заклинательница, - это будет глупо, правда? - Ох! - Женя изящно поднялась, - ну позволь мне хотя бы... - она потянулась к лицу Алины, заставив девушку податься назад. - Женя, - предупреждающе начала Старкова. - Лицо у тебя обветрилось, а губы потрескались, - безжалостно заявила Сафина, заставив Алину возмущенно выдохнуть, - хоть это надо исправить!       Алина, поняв, что спорить бесполезно, покорно кивнула. Сафина провела руками над лицом Заклинательницы и разулыбалась, явно довольная и собой, и результатом. Старкова закатила глаза.       - Ты готова? - в гостиную влетел Дарклинг, кивнул всем в знак приветствия. На языке Алины вертелось малодушное «нет», но она взяла мужчину под руку и прижалась теснее, заслужив внимательный взгляд Жени, от которого стало неприятно.       Они вышли на крыльцо, и Алина закашлялась, вдохнув морозный воздух, ледяной ветер забрался под накидку, заставив Старкову вздрогнуть. - Ничего не бойся, - истолковал ее дрожь по-своему Александр. Алина пожала плечами. Она не боялась. Едва ли ей что-то могло грозить в доме князя, как бы ни относились к ним фьерданцы.       В большой прихожей их встретил Николай. Он был чуточку бледен, но как и всегда сосредоточен. Он давно не показывался у гришей, и у Алины не было возможности ни выразить ему свое сочувствие в связи со смертью родных, ни поговорить. Впрочем, о чем ему с ней говорить. Не так уж они и близки, чтобы лезть в чужую душу.       - Где вы ходите! Они уже представились, вручили письма, подарки и... - он помедлил, - верительные грамоты, - потом посмотрел на Старкову, - Алина, солнышко, прекрасно выглядишь! - подарил ей лукавую улыбку. - Спасибо, - отозвалась Алина и спросила, - что такое верительные грамоты? - Их вручают послы главе государства во время первой аудиенции, - негромко пояснил Александр. - Но, - удивилась Старкова, - князь еще не царь Равки. Они делят шкуру неубитого медведя, разве нет? - Справедливости ради, солнышко, в их и наших интересах, чтобы этот медведь был убит, как можно, скорее. Прошу! - он сам распахнул перед ними дверь. Алина вцепилась в Дарклинга еще сильнее.       В комнате было столько народу, что у Старковой зарябило в глазах, слышались разговоры, смех и звон бокалов. Со времен оргий у Терсоо Алина ненавидела подобные приемы, ужины и посиделки. Ей понадобилась вся сила воли, чтобы удержать лицо, не скривиться в отвращении.       - Дарклинг, Алина! - к ним поспешил Всеволод, - рад видеть! Особенно вас, Алина, вы редко бываете у нас, - он ловко поймал руку девушки и поцеловал костяшки.       Старкова растерялась на мгновение, не зная, как реагировать. Мало того, что такое дружелюбие было, по меньшей мере, необычным, а то и странным, так еще и этикета девушка не знала. Мелькнула мысль, что можно было бы спросить Женю, но теперь явно было уже поздно.       «Вежливость - универсальное качество», - всплыли в голове слова Таты, - «во-первых, ты располагаешь к себе человека, льстишь его самолюбию, а люди ужасно тщеславны, девочка моя, во-вторых, выставляешь себя в выгодном свете, а, в-третьих, даешь себе время на размышление, на то, чтобы собраться. Вежливость, Эл, запомни, это очень важно».       Алина поклонилась низко. - Спасибо за приглашение, Ваше Сиятельство! - улыбнулась застенчиво. - Идемте, - произнес Всеволод, - я познакомлю вас с Микаэлем Клоссом, он генерал фьерданского войска, и его племянником.       Они прошли через весь зал, Алина чувствовала себя неуютно под взглядами любопытными и презрительными, а еще слышала шепот, который напоминал шум моря, только не такой безмятежный. На них смотрели, их оценивали, о них сплетничали. Во рту пересохло. Заклинательница покосилась на абсолютно спокойного Дарклинга, лицо которого не выражало ничего, и позавидовала его выдержке. Ей до такой еще расти и расти.       Высокий, статный блондин с голубыми глазами и в темно-синей форме, обернулся на приветствие князя. - Генерал, позвольте вам представить: Дарклинг - Заклинатель Теней и Алина - Заклинательница Солнца.       Мужчины сухо кивнули друг другу, в голубых глазах генерала мелькала едва сдерживаемая брезгливость. Алина нервно сглотнула, не знала, куда себя деть, что делать, что сказать. - Алина, Дарклинг, это генерал Микаэль Клосс и его племянник - Кристер, - продолжил играть в радушного хозяина Всеволод. Молодой парень откровенно разглядывал Алину, а потом широко улыбнулся. Взгляд его не был дружелюбен, скорее он смотрел с опаской, и пытался скрыть своей улыбкой страх, но хоть не враждебно. - Такие морозы у вас в этом году, - произнес Кристер, заполняя неловкую паузу, пропитанную враждой и недоверием, - прямо, как дома, у нас, во Фьерде. - Ты слишком любезен, Кристер, - отозвался генерал, смерил пару презрительным взглядом, - знают ли они фьерданский. - Немного, - негромко отозвалась Алина, собственный акцент на фоне безупречной речи гостей был особенно заметен, но она старалась не смущаться, - язык соседей и друзей стоит знать, - улыбнулась очаровательно, - не так ли? - спросила уже на равкианском. Мужчины переглянулись, лицо Клосса приняло скучающее выражение, Кристер, однако, просиял. - Вы совершенно правы, госпожа Алина! - произнес с жаром.       После пары минут разговора ни о чем, Николай и Всеволод куда-то утащили Дарклинга, Алина же отправилась кружить по комнате. Ей вовсе не хотелось ни с кем болтать. Она отмахнулась от слуги, предложившего ей игристое. Видела неприязненные взгляды, осуждающие, липкие, противные.       - Они отвратительны, - послышалась фьерданская речь одного из гостей. - Осторожнее, она близко, - пошутил второй, - слышит тебя. - Ты думаешь, что они знают наш язык? - презрение в голосе первого разъедало, как кислота, заставляя кожу покрываться мурашками, - равкианцы и так неотесанные варвары, а эти, ведьмы и колдуны хуже прочих. Не понимаю, как Микаэль на это согласился. - Ему приказал король, и он согласился, - ответил второй, - тем более, что мы получим жирный кусок Равки. - Который придется очищать огнем и мечом, - ответил первый.       Алине стало дурно, ее затошнило от этих разговоров, мысль о том, что люди на отданных территориях могут быть просто убиты, отдавала горечью, заставляла чувствовать себя виноватой.       ...очищать огнем и мечом.       Ох, она бы сама сожгла этих самодовольных, напыщенных, гадких людей! Алина злобно оскалилась и двинулась дальше.       - А он ничего, очень даже красив, - щебетала одна дама. - На одну ночь, не более, - отвечала ей вторая. - Но согласись, это такая экзотика - гриш.       Алина не сразу поняла, что они говорят об Александре, а когда поняла, то волна удушливого отвращения накрыла с головой, а потом переросла в какое-то злое веселье. Они были богаты, но едва ли были лучше, чем девочки во Дворе чудес, которые вот так же обсуждали мужчин и клиентов. На дне и на самом верху люди оказались отвратительно одинаковы.       Презрительно усмехнувшись, Алина спряталась в углу рядом с огромным цветком, наблюдала за пестрым обществом сквозь большие изрезанные по краям листья. Гости князя были красивы и дорого одеты, но не были ни лучше, ни хуже ее самой или тех нищих бок о бок, с которыми Алина прожила шесть лет. Наверное, здесь были и хорошие люди, но пока, кроме глубочайшей неприязни, Заклинательница не испытывала к присутствующим ничего.       - Ну разве можно в таком виде являться в дом князя! - прошли мимо три дамы, оживленно беседующие. - Кошмар! Скандал! Впрочем, чего еще ждать от этих простолюдинов! - Его Сиятельство говорит, что они эффективны на поле боя. - Поэтому мы проиграли! - иронично фыркнула одна из дам, миниатюрная блондинка в темно-синем платье - явный реверанс в сторону фьерданцев.       Алина, прислонившись к стене, радуясь, что никто ее не ищет, мрачно смотрела на все это, недоумевая, зачем она здесь. Что эти люди знали о ней? О войне? О гришах? Они судили по слухам, сплетням, проявляя отвратительную косность разума, не собираясь идти им навстречу. Они могут воевать бок о бок с отказникам, но правда в том, что никогда не станут одними из них. И понадобятся десятилетия, а то и столетия, чтобы их хотя бы на кострах не сжигали, не убивали, не относились к ним с отвращением и презрением и не боялись. Слушая этих людей, наблюдая за ними, Алина вообще начинала сомневаться, что это возможно.       - Солнышко! - послышалось радостное, - вот ты где! - Николай протянул стакан с яблочным соком. Заклинательница с признательностью приняла, сделала глоток, сладкая и немного терпкая жидкость осела на языке. Только сейчас Старкова поняла, как пересохло в горле, так она разволновалась. - Это, значит, твой мир, - произнесла негромко, сделала еще глоток, посмотрела на царевича поверх кромки бокала. Николай помрачнел, а потом, тряхнув головой, пожал плечами. - Не хуже и не лучше любого другого. - Поэтому ты сбежал, - тихо отозвалась Алина. - Ну, все эти придворные интриги не для меня. А там, где власть, всегда происки, козни, закулисные шашни, - он поморщился, а потом улыбнулся, - но это не повод прятаться, - покосился на сжавшуюся девушку, - идем. Там что-то важное сейчас будет.       Старкова вздохнула, отставила бокал и взяла царевича под руку. Ужасно не хотелось выходить из своего спонтанного убежища. - Ко мне ты так не прижимаешься, как к Дарклингу, - шутливо посетовал Ланцов. - А мне казалось, что ты нынче покорен темно-синими глазами, - парировала Алина, скулы которой чуть-чуть порозовели. Царевич хохотнул неизящно. - Как думаешь, у меня есть шанс? - Шанс есть всегда, Твое Высочество, - подмигнула Алина.       Они прошли ближе к князю и стоявшему рядом Дарклингу. Александр тут же обнял Алину за талию, с такой поспешностью, словно от этого его жизнь зависела. Его прикосновение утешало, согревало, дарило уверенность. Алина тихонько выдохнула, впервые за последний час расслабившись. Все было правильно. Кажется, Александр считал так же. Вот теперь, когда они были рядом, все было правильно.       - Прошу минуту внимания! - громко произнес Всеволод, - я еще раз хочу сказать, что рад дорогим гостям, что почтили мой дом сегодня своим присутствием. Вместе мы пойдем дальше, чтобы сделать нашу страну единой и сильной! Раздались аплодисменты, гости благосклонно кивали. - А теперь я передаю слово генералу Клоссу. Микаэль, - князь кивнул фьерданцу. Клосс пробежался по гостям задумчивым взглядом, остановился на Алине, а потом посмотрел на Дарклинга. - Долгие годы отношения между нашими странами были напряженными и прохладными, - в противовес Всеволоду генерал говорил негромко. Разговоры и смех затихли, люди невольно прислушивались, - но теперь есть надежда на продуктивные, долгие отношения. И союз наших армий - это только начало. Мы уже уверили Его Сиятельство князя Всеволода, любезно пригласившего нас сюда, в своей лояльности. Но есть еще один аспект, - взгляд Клосса вновь соскользнул к Алине. Девушка напряглась, хватка Дарклинга на ее талии стала сильнее. В горле вновь пересохло, воздух вокруг, казалось, завибрировал от грядущей опасности. Что-то надвигалось, подобно лавине в горах, о которых Алина только слышала, но знала, как это страшно, как это смертельно, - мы хотели бы уверить в лояльности и гришей, с которыми будем сражаться бок о бок, - в ушах у Алины тонко зазвенело, перед глазами все на мгновение расплылось, а слова Клосса доносились, как через толщу воды, мутной и грязной, - мы передаем вам пленников-гришей, которые незаконно пересекли границу Фьерды, - он махнул рукой.       Мир вокруг завертелся, а потом обрел резкость и четкость. С ужасом Алина смотрела на троих оборванных пленников, на их телах не было живого места, а черты лиц было не различить. Глаза девушки расширились, дыхание сбилось, ее затошнило, она с трудом сглотнула едкую горькую желчь с привкусом яблочного сока. Это была жестокая демонстрация, показывающая истинное лицо Фьерды. Ярость мешалась с жалостью, ненависть душила, Алина вырвалась из хватки Дарклинга, не в силах оставаться больше здесь, с трудом протолкалась сквозь охающую и причитающую в притворной жалости толпу и выбежала в коридор.       Взгляд ее блуждал по убранству дома, хотелось кричать, хотелось что-нибудь разбить, сжечь, уничтожить. Старкова оперлась на стену рукой, тяжело дышала. Ее хриплое дыхание разносилось по коридору, на глазах выступили слезы. Рыкнув, Алина ударила кулаком по стене и выругалась зло, громко, грубо.       - Шшшш, милая, тише, - Дарклинг обнял, за талию, притянул к себе, Алина развернулась в его объятиях и сжалась вся, вцепившись в мужчину, - тише, Алина, тише. - Они, - срывался голос девушки, - эти ублюдки... Они же... - она не могла даже выразить словами всю бурю эмоций. - Все будет в порядке, - тихо говорил Дарклинг, - все будет в порядке, Алина. Гришами займутся Люда и Радим, вылечат их. А мы будем идти дальше, все будет хорошо. - Не будет! - возразила Алина, - мы никогда не будем им равны! - Конечно, - усмехнулся Заклинатель, - потому что мы выше их. Мы станем сильны. И мы отомстим. Мы никогда не забудем того, что случилось, никогда не простим. Просто нам нужно время. И оно у нас есть, Алина, есть. Поэтому дыши, милая, просто дыши.       И Алина дышала, но успокоиться никак не могла. Дарклинг сжимал ее так сильно, словно боялся, что она исчезнет. Старкова подняла голову, посмотрела в темные глаза, отметила бледность лица. И устыдилась, только сейчас поняв, каких сил самому Александру стоит держать лицо, играть роль да еще и ее утешать.       - Прости, - произнесла тихо, - я... - попыталась отстраниться, Дарклинг не дал. - Они специально провоцируют нас, ты же понимаешь, - вздохнул мужчина. - Понимаю, - отозвалась девушка, дернула уголком губ, ей было стыдно и за свою слабость, и за свою эмоциональность, и за этот побег, - я пойду, ладно? Прослежу, чтобы эти гриши получили помощь. Дарклинг странно посмотрел на нее, а потом отрицательно покачал головой. - Нет, - он говорил тихо и твердо, - ты вернешься сейчас со мной в зал. - Но, - запротестовала Старкова, - это не имеет смысла! Я буду полезнее рядом с гришами! - Алина, - вздохнул Дарклинг, обняв рукой ее лицо, провел большим пальцем по скуле, - я ценю то, что ты делаешь для гришей, но ты должна научиться держать лицо и справляться со своими эмоциями. Ты же умеешь это делать, я знаю. Гришей вылечат и без тебя. - Ты тоже справишься без меня, - упрямилась девушка, хмурилась. Все ее существо восставало против того, чтобы вернуться в зал, чтобы улыбаться этим голубоглазым ублюдкам, говорить о каком-то союзе, хотя все, чего хотелось, просто сжечь их дотла. - Но я хочу с тобой, - Александр отпустил ее и протянул руку, - поэтому идем.       Алина поджала губы. Заклинатель был по-своему прав. Они были здесь, чтобы ткнуть фьерданцев носом в их мистические страхи, исподволь, но расшатать их эмоционально. А она ведет себя, как глупая испуганная девочка. Старкова прикрыла глаза. Ей не нравилось быть бесполезной. И правда была в том, что и рядом с гришами они сейчас не принесла бы пользы. Дарклинг прав, целители справятся без нее. Он тоже справится без нее. Но ей нужно быть сильной и доказать это прежде всего самой себе.       Закусив губу Заклинательница вложила свою руку в ладонь Александра, по губам которого скользнула легкая улыбка. А потом они вернулись в зал. ***       Они вернулись домой далеко за полночь. И Алина тут же поспешила к целителям, чтобы справиться о здоровье гришей. К счастью, в импровизированной палате с тремя кроватями, освещаемой лишь несколькими свечами, был Радим, а не Люда.       Увидев Заклинательницу, мальчик просиял, хотя и выглядел бледным и откровенно уставшим. - Как они? - шепотом спросила Алина. - Все в порядке, - ответил целитель, - основные повреждения, раны и ожоги мы залечили, а шрамы поправит Женя, она обещала. Они будут в порядке. Сейчас им нужен сон, покой и хорошая еда.       Алина присела в кресло напротив, посмотрела в сторону кроватей, где мирно спали трое гришей, сердце ее сжалось, с губ сорвался сердитый выдох. Она никогда не понимала бессмысленной жестокости и, к сожалению, слишком часто была ей свидетельницей.       - Алина, - тихо позвал Радим, заставив задумавшуюся девушку вскинуть голову, - это ведь сделали фьерданцы, да? - Да, - ответила Старкова. - И что теперь? - продолжил мальчик, - мы будем воевать с ними? Старкова горько усмехнулась. Ей бы хотелось. Ей бы очень хотелось пойти воевать с фьерданцами, цитируя их самих, огнем и мечом выжечь их ледяные земли, чтобы там стало жарко, как летом в Южных колониях, но это было невозможно. - Будем, - кивнула Алина, - вот только «с ними» означает не «против них», а вместе с ними. Радим округлил глаза, в которых застыла самая настоящая обида. - Но почему? - он даже голос повысил и осекся, покосился в сторону больных, - я не понимаю! Почему мы должны воевать бок о бок с теми, кто нас ненавидит? Зачем? Почему не отомстить им? - Потому что они союзники князя Всеволода, - пояснила Алина, - потому что месть сейчас не имеет смысла. Мы можем убить фьерданцев, но это не принесет нам пользы, понимаешь? - она посмотрела в глаза Радима, он не понимал, поджал упрямо губы. Алина продолжила, - мы должны смириться и помочь князю завоевать трон. Месть не принесет нам мира и покоя, не принесет нам уважения сейчас. - Не наплевать ли нам на их уважение? - отозвался целитель. Старкова вздохнула. - Плевать. Но не плевать на покровительство будущего царя Равки. Нас мало, мы даже не граждане этой страны, но мы хотим ими стать, поэтому стоит запастись терпением и работать ради нашего будущего, где никто и никогда не посмеет более сотворить подобное, - она кивнула в сторону гришей, - а если посмеет, то будет жестоко наказан. Сейчас мы принимаем их правила, чтобы потом навязать им свои. Ты и я, быть может, никогда не увидим то, что получится, но увидят следующие поколения гришей, которые будут жить в безопасном мире.       Алина замолчала, молчал и Радим.       А Старкова вдруг посмотрела на все иначе, она и раньше понимала цели Дарклинга, но понимала их разумом, не сердцем, сердце ее оставалось холодно. И только теперь, пытаясь объяснить Радиму происходящее, Алина вдруг по-настоящему прониклась целями Заклинателя, ясно и четко увидела то, что он хочет сделать, ту большую и сложную цель, которую Дарклинг себе поставил. И к которой шел с завидным упорством, тоже смиряя и свою гордость, и свою ярость. Сердце сильно колотилось в груди, и перехватывало дыхание.       Алина и раньше видела истерзанных гришей, но то, что случилось сегодня, стало той самой каплей, переполнившей чашу, мир перевернулся окончательно, стал иным для Алины, хоть внешне не изменилось ничего.       - Я сам не сказал бы лучше, - послышалось от двери.       Алина вскинула голову, чтобы встретиться взглядом с Александром, который отлип от косяка, к которому прислонился плечом, и вошел в комнату. Как давно он стоял здесь? Что слышал?       Радим смешно подскочил и поклонился Заклинателю, тот кивнул в ответ.       Пока Радим докладывал Александру о состоянии гришей, Алина наблюдала за ним, за тем, как он склоняет голову, когда слушает внимательно, за тем, как сосредоточен его взгляд, слушала его голос, впитывая интонации, отмечала позу, жесты. Он легко оперировал терминами, которые использовал Радим, задавал точные вопросы по состоянию здоровья гришей. Алина могла понять его только потому, что помогала Жаку в Больнице для обездоленных в Кеттердаме. А где сам Заклинатель научился этому? Впрочем, он ведь гораздо старше ее, на много-много жизней старше. Многому можно успеть научиться.       Она поднялась из кресла в тот самый момент, когда Александр шагнул к ней, протягивая руку. Поразительно, как быстро они научились чувствовать друг друга. Девушка тихонько рассмеялась, ловя ответную улыбку, сжала чужую руку, уже так привычная и к прикосновениям Заклинателя и той эйфории, что давал усилитель. Ей не хотелось с ним расставаться, но день был такой длинный и такой тяжелый, что Алина валилась с ног, хоть и почувствовала это только сейчас.       - Что дальше? - спросила Алина, пока они шли по коридорам спящего дома. Слышен был лишь скрип досок под их ногами, да завывал ветер по углам. - Предположишь? - спросил Александр. Старкова подумала немного. - Ну раз фьерданцы здесь, то нужно, как можно скорее, выступать. Теперь у нас достаточно сил. Но хоть их и достаточно, лучше быстро нанести удар, пока есть шанс, что об этом не знают Глеб и его сторонники. Идеально было бы разделиться: часть войск двинулась бы на Ос Альту, другая же отправилась бы в Балакирев. Ты говорил, что основная часть войска Глеба и он сам сейчас находятся там. Но у нас не так много сил для разделения, верно?       Мужчина кивнул, молчал, поощряя к дальнейшим рассуждениям. - Тогда нужно идти на Балакирев. И отрезать дорогу на Ос Альту, не позволяя Глебу бежать. Убьем его, и власть у Всеволода в кармане. - Не совсем в кармане, но станет проще. Без предводителя многие предпочтут сдаться, тем более, как ни крути, Всеволод станет законным наследником, пусть и возьмет власть таким способом. - Значит, Балакирев, - задумчиво произнесла Алина, - когда? - Послезавтра, - был короткий ответ.       Внутри все перевернулось. Вот и закончился их спокойный период. Алина не боялась за себя, лишь за то, что не все их люди достаточно готовы, не готовы эти дети, которых привел Радим. Она бы с удовольствием оставила их здесь под чьим-нибудь присмотром. Но едва ли это возможно.       - Мы же не бросим детей на передовую? - с беспокойством спросила Алина. - Если в том не будет нужды, - отозвался Дарклинг. И девушка поняла, что если нужда возникнет, колебаться Александр не будет, как она и предполагала. Она недовольно вздохнула. - Они дети, Александр, - промолчать Старкова не могла. - Они знали, на что шли. Я ничего от них не утаивал. - Им пятнадцать-шестнадцать лет! - возразила Алина, - что они могут понимать! Да, они рвутся в бой, но мы старше, мудрее, мы должны подумать об их безопасности, а не поощрять их безрассудство! - Они не будут на передовой, но прятать их я не стану, - повторил Александр. Старкова фыркнула недовольно. Спокойнее ей не стало. Но и тон Заклинателя не предполагал споров, хоть девушка и не была с ним согласна. Они подошли к ее комнате. - Спокойной ночи, - Дарклинг обнял ее. Алина поцеловала его в уголок губ, показывая, что не сердится, хоть и не согласна. Не хотелось расставаться на грани ссоры. - Спокойной ночи.       Заклинательница закрыла дверь и прислонилась к ней спиной, прошло немного времени, и только потом Старкова услышала удаляющиеся шаги.       Выдохнула неровно, отлепилась от двери, медленно сняла рубашку и юбку, расплела и так уже растрепавшуюся косу, поворошила поленья в очаге, заставив огонь разгореться сильнее. Кожа покрылась мурашками, в комнате было прохладно.       Алина выглянула в окно. И нахмурилась. Открылась и закрылась калитка, стражники сделали шаг к фигуре, что вошла во двор, а потом пропустили. В свете факелов Алина разглядела Людмилу. И расслабилась, а потом снова нахмурилась. Ведь Дарклинг запретил без лишней нужды выходить за пределы территории дома. Да, Алина первая нарушала его запреты, но не Людмила, она-то во всем слушалась Заклинателя. И если и выходила, то только к аптекарю, чтобы купить лекарства, но днем или утром в сопровождении кого-нибудь из гришей, никогда одна, никогда ночью. Это было странно. Алина и хотела бы сказать, что видит то, чего нет, но на душе было как-то неспокойно. Хотелось верить, что это просто инстинктивная подозрительность в отношении той, кто тебя ненавидит.       Вздохнув, Алина отлипла от окна, задернула шторы. Нырнула в кровать и уже привычно потянулась к дневникам Ильи Морозова.       «... я создал. Впервые у меня получилось создать существо, которое оказалось жизнеспособным. Оно дышит, живет, растет. И почти не отличается от обычных животных. По крайней мере, никто из отказников точно не заметит, что олень - иное существо. Существо силы. Существо власти. Необычное. Яна говорит, что проклятое. Отказники бы сказали волшебное. Мне все равно. Плевать. Плевать. Плевать. Это мое творение. И я не остановлюсь на достигнутом. Я могу больше. Я могу лучше. Я продолжу свои опыты со скверной, раз никто больше не осмеливается. Но они лишь трусы, которые боятся могущества и власти, а я не боюсь. Я не боюсь ничего».       Алина так и заснула с дневником в руках, а проснулась через пару часов. Огонь в очаге догорал, но в комнате было еще тепло. И очень темно. Рассвет будет еще не скоро. Дом мирно спал. А Старкова чувствовала себя поразительно отдохнувшей.       Полежав немного, девушка все же поднялась, она никогда не любила долго валяться в постели. Быстро оделась, заглянула к целителям. В комнате было тихо, Радим дремал прямо на стуле. Покачав головой, Алина накрыла его пледом, и вышла.       На кухне нашлась Людмила. Она готовила себе... кофе. Уловив знакомый аромат,       Старкова смешно дернула носом и воскликнула, не удержавшись: - Кофе! Откуда такая роскошь?       И осеклась, с опаской посмотрела на повернувшуюся к ней Люду. Та ведь могла воспринять ее слова, как выпад. Но, видимо, целительница сегодня была в мирном настроении. Интересно, это было как-то связано с ее ночной отлучкой?       - Будешь? - спросила Люда, так и не ответив на вопрос, откуда такой дорогой товар. - Не люблю, - дернула плечом Старкова и прошла дальше, - лучше чаю выпью. Не против моей компании? - посмотрела искоса. - Нет, - по губам целительницы скользнула приветливая улыбка, - давай приготовлю тебе чай, а ты пока сообрази завтрак.       Алина ощутимо расслабилась, прошла к холодильному шкафу, порылась в нем, доставая сыр и немного молока, решив, что предложит его целительнице к кофе, достала из шкафа хлеб. Настроение девушки стремительно улучшалось.       Быть может, Люда все же успокоилась? Постепенно принимала новую реальность, где Александр больше ей не принадлежал? Может быть, они смогут просто спокойно жить в мире, действовать вместе продуктивно, ведь Люда действительно очень талантливый и опытный целитель, она нужна им. Алина понимала, что они не станут подругами, но ощущать отсутствие враждебности сейчас было очень приятно.       - Николай говорил, - Алина села за стол, - что с молоком кофе вкуснее. Почему не спишь так рано? - девушка подвинула к себе чашку с чаем, вдохнула травяной аромат, - спасибо! - Не за что, - отозвалась Люда и действительно налила в кофе молока, - надо Радима сменить, - помолчала и добавила, - он хороший мальчик. Старкова согласно кивнула и отпила чай.       Он был замечательным, крепким, не слишком горячим, с приятным травяным послевкусием. Алина отпила еще глоток, Люда посмотрела на нее пристально и отвела взгляд. - Что-то не так? - спросила Алина и широко зевнула.       Все же, видимо, она переоценила свои силы, следовало остаться в постели и еще немного подремать. Глаза отчаянно слипались, третий глоток чая Старкова сделала через силу, голова закружилась, чашка выпала из рук и разбилась с глухим звуком, напоминающим выстрел. Это на мгновение заставило Заклинательницу прийти в себя, с ужасом взглянуть на Людмилу, на лице которой проступало удовлетворение. - Что... - прохрипела Алина и попыталась встать со стула.       Люда тут же оказалась рядом, поддерживая готовую упасть Заклинательницу. Алина попыталась оттолкнуть целительницу слабыми руками, но попала мимо.       Мысли с трудом ворочались в голове, Алина пыталась осознать, что происходит. Неужели Люда отравила ее? Следовало задуматься о спокойствии и дружелюбии целительницы.       Глупая! Как же она так глупо попалась?!       Старкова попыталась закричать, но с губ сорвался лишь хрип, язык с трудом ворочался во рту. Алина стремительно соскальзывала в темноту, еще цеплялась за что-то, но глаза ее закрылись, и девушка обмякла на стуле.