Сердце мира

      Разговор с Киселевым оставил неприятный осадок. И хоть расстались они без взаимных обвинений, возвращаться в прекрасное поместье графа Алина не хотела бы.       Девушка не нашла в себе смелости поговорить еще раз с Женей. Хотя могла бы надеяться на откровенность теперь, когда знала всю правду. Старкова всегда была уверена, что людей не убивают просто так, если ты не сошел с ума. Для убийства должен быть веский повод. Даже если ты наемный убийца, каким был Весна, то деньги, которые платит заказчик, это вполне веский повод. А еще люди не лгут просто так. Женя солгала ей с самого начала. Хотела выставить себя в лучшем свете? Но зачем?       ...ты нашла мне комнату и была добра. А я помню доброту. И рада отплатить за нее.       Ты симпатична мне, Алина, я бы не хотела, чтобы ты погибла из-за своей доброты или... глупости.       Старкова осознавала, что не может злиться на Женю. Она слишком хорошо ее понимала. Портная была жертвой своей красоты, заложницей своего дара. Она совершила ошибку, но, - святые! - кто их не совершал? «Она убила человека», - твердил внутренний голос. «А скольких убила ты сама?» - спрашивала себя Алина, понимая, что это вовсе не аргумент для того, чтобы судить кого-то.       Заклинательница просила у Киселева за Сафину и нарвалась на спокойный ответ: - Я уже говорил вам, Алина, что Евгения вне моей юрисдикции. Ее судьбу будет решать Дарклинг, - он помолчал, - поговорить вам стоит с ним.       Старкова поджала губы. И с тех пор раздумывала, как спасти Сафину от гнева Заклинателя Теней. От этого голова шла кругом, а каждодневные заботы, неизбежные в путешествии, не давали сосредоточиться, требуя полной отдачи от Заклинательницы Солнца.       - Алина, - к ней подошел Федор, которого Алина, погруженная в свои мысли, не сразу услышала, - с севера к лагерю приближаются двое всадников. Старкова оторвала взгляд от Зои и Николая, которые сидели поодаль - живое воплощение союза гришей и отказников. С обеих сторон на них поглядывали и с любопытством, и с радостью, и с осуждением. Мнения были разные, реакции - тоже. И тут как-то стиралась грань между гришами и отказниками, все были друг на друга похожи - были просто людьми. Сколь проще было бы, если бы это было действительно так. - Форма? - вполголоса спросила Алина. - В обычной одежде, - ответил сердцебит, - пока доложил только тебе. В его «пока» крылось столь многое, например, что больше никому он докладывать не будет.       После отъезда из поместья князя даже зыбкого доверия между фьерданцами и равкианцами не осталось. Казалось порой, что ночью они выставkяют охрану друг от друга. Николай до сих пор пытался найти какие-то точки соприкосновения с Клоссом, но Микаэль лишь раз за разом твердил, что о произошедшем узнает его король. И действительно отправил пару человек с запасными лошадьми к фьерданской границе и дальше - в Джерхольм.       - И что же? - спросила Зоя как-то вечером, - теперь нас там будет ждать засада? - Теперь нас будет ждать война, - тихо ответил Николай, сжимая руку шквальной, а смотря при этом на Алину, которая равнодушно дернула плечом. - Главное, чтобы по дороге нас не ждали провокации, - парировала Старкова, - удивлена, что они вообще продолжают путь с нами. - Тут одна дорога, - хохотнула Назяленская, - и деться им некуда. Или же хотят держать в поле зрения гришей, - посерьезнела девушка, - вон, какую охрану на ночь выставляют. Охрана действительно была многочисленная, вооруженная до зубов и до крайности нервная, ведь если пренебрегать сном и отдыхом, нервы сдают очень быстро. Взаимные оскорбления и стычки множились день ото дня, такого не было даже, когда они шли брать столицу. - Может, проще уже было бы убить их всех, - пробормотала Алина, - какая уже разница? - Репутация на международной арене, солнышко, - снисходительно ответил Ланцов, - это они должны начать войну, разорвав сделку, это им не должен доверять остальной мир. Потому что война однажды закончится, а кто будет вести дела с Равкой, если ее царь пообещал оплату, а потом не выполнил договоренностей? - царевич поднял палец вверх с нарочито важным видом, - политика! - Политика, - с отвращением повторила Алина, переглянувшись с Зоей, закатившей глаза в ответ на эти сентенции.       Всем в отряде Ланцова и всем гришам были отданы распоряжения не допускать открытых конфликтов. Но проще было сказать, чем сделать. И раз за разом все равно вспыхивали ссоры словесные, иногда драки. До убийства пока дело не доходило. У Алины не было сил ругать и наказывать своих людей, ведь она была с ними солидарна. Больше всего на свете ей хотелось и вовсе сжечь фьерданцев дотла. Они, казалось, угадывали ее желание во взгляде, полном ненависти, и обходили Заклинательницу стороной. Не нашлось ни одного смелого, кто посмел бы вступить с ней в перепалку.       Алина поднялась, прищурилась, глядя в ту сторону, куда указывал Федор. Там угадывались фигуры двух всадников. Еще далеко, но они явно направлялись прямо к ним. - Идем со мной, - велела Алина и направилась к лошадям.       Она предупредила Зою. - Мне отправиться с тобой? - спросила шквальная. - Нет, - покачала головой Алина, - оставайся здесь. - Солнышко, - произнес Николай, - уверена, что справишься? В ответ Старкова недоуменно вскинула брови, царевич со смехом поднял руки, показывая, что сдается. Она, Заклинательница Солнца, да сердцебит рядом с ней - ни у кого не будет шанса им противостоять.       Они с Федором двинулись прочь от лагеря. Девушка даже наслаждалась поездкой. Тем более в компании Федора.       Каминский ей нравился, у него был легкий, ровный характер, он был обманчиво открыт, но дружелюбен со всеми, не лез в душу, не обнажал свои драмы. Сердцебит быстро влился в их отряд, безупречно выполнял приказы, а уж своим даром и вовсе владел ювелирно.       - Они спокойны, - вполголоса произнес Каминский, когда уже можно было четче различить силуэты двух всадников - мужчины и женщины. Сердце Алины сбилось на мгновение с ритма, Федор посмотрел с любопытством, а потом Старкова пришпорила лошадь, не веря своим глазам.       - Весна! - Заклинательница спрыгнула с лошади почти на ходу, так стремительно остановилась, что Весне и Улле пришлось резко осадить недовольно заржавших лошадей. - И откуда такое стремление к самоубийству, - закатила глаза Улла, впрочем, улыбаясь украдкой, пока Весна кружил Заклинательницу прямо на пыльной дороге, обнимая, не в силах оторваться от нее. - Откуда вы здесь? Как я рада вас видеть! Вы ехали в наш лагерь? Вы же останетесь с нами? - тараторила Алина, превратившись в девчонку, позабыв о том, какая ответственность на ней лежит и какая опасность грозит им в будущем. - Много вопросов, - с улыбкой отозвался друг, - очень много вопросов. - Здесь одна дорога, Алина, - закатила глаза Улла, подобно Зое, - но мы к вам с новостями с севера.       Улыбка Старковой померкла, взгляд стал острым и настороженным. В воздухе разлилась тревога, на солнце набежала тень, и все вокруг на мгновение стало таким сереньким, как говорил граф Киселев. Объятия Весны стали крепче, Алина чувствовала, как напряглись его руки. - Какие новости? - тихо спросила Заклинательница, бросив взгляд на безмятежного Федора. - Старший сын короля Фьерды мертв, - ухмыльнулась Улла, - надежда, гордость Фьерды, а младший еще слишком мал, чтобы участвовать в государственных делах да к тому же очень болен, возможно, и не выживет. Ледовый двор в трауре. Алина закусила губу, посмотрела на Весну. - Это было вашим заданием? - спросила тихо. - Ослабить Ледовый двор, - спрыгнула с лошади Улла, подошла близко, ее глаза мерцали глубокими водами моря. - Вы очень рисковали, - покачала головой Алина. - Мы бы рисковали, если бы пришлось провернуть все это в Джерхольме, - легкомысленно передернула плечами сильдройра, - но отряд принца ехал вам навстречу. Что же, Его Высочеству не повезло, - она улыбалась. - И что теперь? - спросила Старкова, пытаясь понять, что им делать дальше, все еще цепляясь за Весну, который внезапно поморщился, а девушка нащупала повязку на его спине, переходящую на грудь, - ты ранен! - ахнула.       Все сразу стало неважно. Только теперь она заметила, как бледен ее друг, что он, на самом деле, едва держится на ногах, а еще поддерживает ее. - Проклятье! - выругалась Алина, - едем в лагерь, сейчас же. С нами целитель, он поможет. - Надеюсь, что это не Радим, - пошутил шуханец, лицо его скривилось от боли. - Ты еще выбирать будешь! - возмутилась Заклинательница Солнца, она помогла другу взобраться на лошадь, - расскажете нам все по дороге.       Они пустили лошадей неспешным шагом. - Фьерданский король убит горем, - говорила Улла, - но не настолько, чтобы отменить передачу земель, - она скривилась, - впрочем, Николай теперь может отказаться встречаться всего лишь с одним из генералов Фьерды. Николай - наследник престола Равки, он должен требовать отложить встречу.       У Алины голова шла кругом. Она понимала, что Дарклинг действовал с нескольких сторон, готовил несколько вариантов развития событий. Если не получится уговорить Николая на союз с ними, получится посеять смуту во Фьерде. Если не получится уничтожить отряд Клосса, то получится ослабить отряд фьерданцев, которые выступили им навстречу. Если не удастся отложить передачу земли, то при поддержке аристократии Равки и Киселева они вступят в войну.       Паутина была слишком объемной, и в голове у Алины никак не складывалось стройной картины происходящего. А еще ей казалось, что чем больше планов, тем легче в них ошибиться. И чьими жизнями придется заплатить за эту ошибку?       В лагере отдала распоряжения, чтобы накормили лошадей Весны и Уллы, а им самим нашли место для ночлега. А затем утащила друга к целителю.       Рана была нехорошей, воспаленной, с гнойными оплавленными краями. Губы Алины, наотрез отказавшейся оставлять друга, сжались в тонкую полоску, глаза метали молнии. Только присутствие обеспокоенного целителя удерживало Старкову от того, чтобы начать ругать Весну за беспечность и наплевательское отношение к своему здоровью. Девушка молча сидела рядом, держала шуханца за руку, пока целитель, которого звали Юри, работал над его раной, качая головой и что-то ворча себе под нос. У целителя были седые волосы и шуханский разрез глаз. Иногда Алине казалось, что в речи его проскальзывает акцент народа южного соседа Равки, но спросить Старкова так и не решилась. А, впрочем, ей было и все равно, откуда этот человек.       Друг хмурился и старался не стонать, хотя Алина знала: работа целителя малоприятна для пациента.       - На сегодня, пожалуй, хватит, - произнес целитель, накладывая повязку с настойкой календулы, остро пахнущая, она заставила Весну недовольно дернуть носом, а Алину подарить ему еще один хмурый взгляд, - продолжим завтра. А сегодня вам следует отдыхать, молодой человек. Госпожа Алина, - он поклонился и вышел.       Весна задумчиво посмотрел ему вслед, потом перевел взгляд на Старкову. - Госпожа Алина, - произнес веско и добавил, - он похож на Жака, - проворчал, пытаясь сесть. И был уложен твердой рукой Заклинательницы обратно. - Нет, - строго произнесла девушка, - тебе велено отдыхать. Я принесу еду, но не вздумай вставать! - она сверкнула глазами и выбежала из палатки, на ходу удостоверилась, что в лагере пока все тихо, а когда вернулась Весна все же принял сидячее положение, откинувшись на тонкую подушку. Старкова сузила глаза. - Прекрати, - проворчал друг и поддразнил, - госпожа Алина. Девушка в ответ закатила глаза и села рядом, протянув миску с едой и кружку с разбавленным вином. - Посижу с тобой, - произнесла Алина, устраиваясь удобнее, - так соскучилась!       Весна внимательно посмотрел в ответ, ел медленно. В палатке царила умиротворяющая тишина. На Заклинательницу впервые с того времени, как они покинули Ос Альту, снизошло спокойствие. Присутствие Весны, как и всегда, давало силы. Казалось, что теперь ей все по плечу. На краткий миг она почувствовала такое спокойствие в объятиях Александра, но это невероятное чувство быстро исчезло, оставив все прежние подозрения, а теперь еще и злость на Заклинателя Теней.       Подперев щеку рукой, Старкова смотрела на друга, отмечая, что он похудел, побледнел, круги под глазами были темными и страшными, а у губ залегла горькая складка. Что произошло с ним и Уллой на севере? Сестра Александра выглядела намного лучше, вполне довольной жизнью. Весна же таковым не казался.       - Что произошло? - спросила тихо Алина, когда друг отставил пустую миску и, откинувшись на подушку, медленно пил вино. - Тебя надо спросить, - тихо отозвался шуханец, - выглядишь паршиво. Старкова опустила глаза, задумчиво поковыряла ткань штанов, кусала губы, не зная, что сказать и как сказать. А сказать хотелось так много! - Эл? - Весна потянулся и коснулся ее руки, останавливая нервное движение. Девушка испуганно посмотрела на его руку, потом подняла голову, встретившись с обеспокоенным взглядом темных глаз. - Ты знал, что вам придется убить наследника Фьерды? - выпалила.       Друг отстранился, взгляд его стал нечитаем. Таким он был после его первого задания, после первого убийства во Дворе чудес. Он боялся осуждения тогда. Но Эл, промышлявшая воровством, а еще учившаяся у Флориша азам шулерских уловок, едва ли стала бы укорять друга. Они были на самом дне. Они были преступниками. А сейчас они вели войну, а на войне, как известно, все средства хороши.       - Я сделал то, что умею лучше всего, - ровным тоном ответил Весна, - меня это не радует, но это было необходимо. Мы сработали с Уллой чисто. Никто больше не пострадал. Она умеет... - друг осекся, бросил на Алину быстрый взгляд. - Она владеет внушением, - спокойно отозвалась Старкова, - как и всякая... сильдройра. Глаза Весны расширились, он побледнел, словно было в этой тайне что-то смертельное. - Откуда ты узнала? - Александр сказал, - коротко ответила Алина и, поскольку друг в замешательстве молчал, сочла нужным уточнить, - мне все равно. Честное слово, все равно, пока у вас все хорошо, - даже выдавила из себя улыбку, но в искренность ее друг не поверил ни на мгновение. - Тебя это пугает, - произнес, глядя исподлобья. - Меня это не радует, - пожала плечами Старкова, - но не пугает. Слышишь, - заглянула в глаза Весне, - не пугает. В конце концов, это твоя жизнь, тебе решать, как ее портить. Парень смешливо фыркнул. - Уж кто бы говорил, - подначил ласково и посерьезнел, - так что? Что случилось, Эл? На тебе, по правде говоря, лица нет. - Если я скажу, что просто устала, ты же мне не поверишь, - проворчала Алина. Весна отрицательно покачал головой, залпом допил вино и, отставив кружку, повернулся к девушке всем телом. - Рассказывай, - приказал.       Сопротивляться не было ни сил, ни желания. И Старкова рассказала все: начиная от обвинений в убийстве племянника и заканчивая тем, что случилось в доме графа Киселева. Второй раз за последние дни рассказывая то, что ее беспокоит.       - Я не знаю, что делать дальше, - произнесла вновь ковыряя ткань штанов, - мне кажется, что мы с тобой... - Мы с тобой, моя дорогая Эл, - подхватил Весна, - мне кажется, не до конца понимали, во что ввязываемся. Да, мы знали, что будет непросто, да, знали, что война надолго, но мы не думали, что нас станут разыгрывать, как карты в висте, - друг улыбнулся мимолетно, - хотел бы я посмотреть на эту партию. Уверен, что Флориш гордился бы тобой. Алина бледно улыбнулась. - Я веду за собой людей, - произнесла тихо девушка, - я верю в то, что делаю, но я боюсь того, что будет дальше, когда... - Когда Дарклинг получит всю полноту власти, - кивнул Весна. И Старковой захотелось рассмеяться от облегчения, от того, что существует на свете ее друг, который понимает ее с полуслова, с полувздоха. И, главное, не указывает ей, что делать и как жить. Святые! Весна - самое лучшее, что случилось с ней в этой жизни.       - Тата бы посоветовала вообще во все это не ввязываться, - тихо произнесла Алина, вспомнив старую наставницу. - А Флориш бы тебе посоветовал пойти ва-банк и обыграть всех, - ухмыльнулся друг. Старкова коротко хохотнула и, расшалившись, продолжила фантазию. - А вот девочки во главе с Толстушкой всех бы очаровали, и все вокруг поступили бы так, как они хотят. Весна прыснул от смеха и скривился от мимолетной боли в ране, но, собравшись с духом, продолжил: - А Мал истерил бы и своей истерикой бы всех напугал, и тоже добился бы своего. Ему бы дали все на свете, лишь бы он заткнулся. Алина замерла на мгновение, а потом расхохоталась в голос, представив эту картину, красное лицо Мальена, его крики и то, как он топает ногами, как маленький ребенок. - А что бы сделал Умник? - спросил Весна.       Заклинательница тут же перестала смеяться, на ее губах застыла улыбка, словно по инерции, но в глазах веселья больше не было. - Умник бы взял в союзники Николая и своих людей в отряде, которые и так ему были бы преданы. Он продолжил бы движение на север, но всегда держал бы в уме возможность противодействия Дарклингу, он плел бы интриги на равных, - медленно произнесла девушка и замолчала.       Ты должна быть равной, девочка!       Недовольный голос Багры звучал в голове так явственно, что Старкова едва не начала судорожно оглядываться. На мгновение показалось, что Заклинательница Теней стоит за спиной.       - И чем я тогда буду лучше? - спросила Алина. - А нужно быть лучше, Эл? - приподнял бровь Весна и, не дождавшись ответа, продолжил, - чтобы сражаться с монстром, надо самому стать таковым. - Хороши же мы будем, если станем сражаться друг с другом! - поджала губы Алина. - Глупо не оставить себе путей к отступлению, - отозвался парень.       Старкова вздрогнула. Они обменялись с другом понимающими взглядами.       Да, это тоже был выход - бежать, плюнуть на все, оставить все это здесь. Оставить бурлящую, словно котел, Равку с ее гражданской войной, партиями аристократов, царем, гришами и отказниками, новыми законами, которые не соблюдались, и старыми, что успешно обходились. Оставить позади интриги, ложь, кровь, смерть и кошмары о тьме. Их никто бы никогда не нашел просто потому, что не стал бы искать.       ...я никогда не видел Александра влюбленным, презабавное зрелище.       Алина мало знала о любви, но полагала, что это чувство подразумевает честность. А Дарклинг, несмотря на свои обещания, честным с ней не был. Нет, он ей не лгал, но недоговаривал. И вроде бы, если придираться, то и обвинить не в чем. А вроде бы и все это было ужасно неправильно. Они говорили друг другу о том, что чувства мешают, тогда в Колониях, среди полей вараты говорили о том, что вожделение делает людей слабыми, а смысл этого Алина ощутила только сейчас, здесь в Равке, в палатке, по которой начинал барабанить дождь, глядя на друга, который смотрел так грустно. Весна ее очень хорошо понимал.       Зашуршал полог палатки, показалась Улла, привычно улыбчивая и до невозможности прекрасная. Сильдройра. Теперь Алина смотрела на девушку по-новому, но нового не видела ничего.       Какая, в сущности, разница: гриш, отказник или вот... сильдройра? Они все такие одинаковые со своими радостями и печалями, своими маленькими драмами и большими надеждами, со своими страстями и желанием быть любимыми. Быть для кого-то целыми миром. Быть сердцем чьего-то мира. Так просто. Так сложно.       - Сумерничаете? - весело спросила сестра Александра, сверкнув глазами. - Я уже ухожу, - поднялась Алина, - Весне нужно отдыхать, а мы и так заболтались, - развела руками, - соскучились.       Улла понимающе кивнула, ее внимательный взгляд скользил по лицу Алины, подмечая, наверное, те же мелочи, что сразу же заметил Весна. - Спокойной ночи, - тихо произнесла Заклинательница и выскользнула наружу. Спать не хотелось. Ей было, о чем подумать. ***       - Что здесь произошло? - прошептала Алина и переглянулась с Весной, ехавшим рядом. Друг выглядел лучше и, хоть видно было, что его все еще беспокоит рана, но ушла болезненная бледность, а движения перестали быть такими скованными. - Все было в порядке, когда мы ехали к вам, - произнес шуханец, рука его легла на меч. Старкова сделала знак к остановке. Тут же рядом с ней оказался Николай. - Что-то не так?       Алина выразительно посмотрела на царевича.       Большая деревня, в которой было не менее ста домов, раскинулась по обе стороны от дороги, петлявшей здесь между домами, на берегу бурной и полноводной реки, через которую был перекинут каменный, арочный мост - настоящее произведение искусства, глядя на которое, Алина не исключала, что здесь не обошлось без искусства прочников, была пуста. Стояли нетронутыми дома и хозяйственные постройки, но не было людей. Словно они исчезли в один миг или, собравшись, ушли. Но почему? Что случилось?       Старкова мрачно обозревала дома, в каждом из которых мог прятаться убийца, узкие улочки, где так удобно было устроить засаду и мост, где легко было бы встретить свою смерть.       До места встречи оставался всего день пути, и фьерданцы, к которым уже давным-давно прибыли посланники Клосса, вполне могли устроить здесь засаду. Страшно подумать, что сделали с жителями. Заклинательница покосилась в сторону возбужденно переговаривающихся фьерданцев, те глядели на них с подозрением. Конечно, даже если это засада их соотечественников, то в пылу битвы не так-то просто будет понять, где свои и где чужие. Остановить оружие, увидев мундир своей армии, не всегда получится. Хотя отчего Алина решила, что это засада? Может быть, это последствия гражданской войны. Но больно уж странно и жутко выглядела деревня. Пустая и абсолютно целая.       В Керчии ходили легенды о проклятом корабле, чей капитан бросил вызов морскому дракону, поклявшись, что найдет его и поймает, а из чешуи сделает себе доспехи, даже если на это уйдет вечность. Капитан был наказан за свою гордыню, корабль попал в бурю, но после смерти команда его не обрела покоя, и корабль-призрак был обречен бороздить просторы Истиноморя. Говорят, что встреча с ним предрекает скорую гибель. Опустевшая деревня напоминала призрак. Ждет ли их смерть?       Тем временем к ним подъехал сам Микаэль Клосс в сопровождении нескольких офицеров. Демонстративно игнорируя Алину, к которой поближе придвинулись Весна и Зоя, генерал обратился к Николаю на фьерданском: - Ваше Высочество, есть все основания полагать, что в этой деревне нас ждет засада. Ланцов вскинул бровь, а потом, не теряя лица, вежливо ответил: - Конечно, равкианская, Ваше Превосходительство? Клосс на мгновение смутился, вызвав в рядах равкианцев злое веселье. Посмотрите-ка какая совестливость! Доказательств у фьерданца не было, но желание заранее обвинить врагов-союзников было. И он сказал то, что сказал. - В вашей стране идет гражданская война, и это ваши дороги небезопасны! - заметив смешки, тут же ощетинился Клосс.       У Алины так и рвались с языка злые слова, что фьерданцев сюда никто не звал, но это, к сожалению, было неправдой. Упаси их святые в будущем от помощи других государств в решении внутренних дел! Слишком много мороки!       - Ну, так и идите первыми, чтобы поскорее убраться из нашей недружелюбной страны! - хмыкнула Улла. - Вам следовало бы попридержать язык! - рявкнул генерал, - вы никто! Весна тут же подался вперед, намереваясь защитить Уллу. Фьерданские офицеры угрожающе забряцали оружием. Но сильдройра вполне могла сама за себя постоять. - Советую быть вежливее с женщиной, генерал! - сверкнула глазами девушка, - я могу и заставить! В ее голосе было столько силы, а в глазах мерцало нечто настолько страшное, что Клосс отшатнулся, побледнев, но тут же заткнулся. Вот всегда бы так! Любо-дорого посмотреть.       - Мы можем выслать отряд на разведку, - выдавил из себя генерал, поглядывая в сторону донельзя довольной Уллы. - Она не могла бы всегда так? - шепнула на ухо Алине Зоя. С губ Заклинательницы сорвался сухой смешок. Она поймала веселый взгляд сильдройры. Та, конечно, не собиралась использовать свой дар впустую, просто пугала. Или нет, кто знает. - Нет, - коротко ответил Николай, - мы отправимся все вместе. Если на нас нападут, отбиться нам будет легче, - он мрачно посмотрел на противоположный берег реки, который был выше этого берега. Там тоже вполне можно было выставить стрелков. Сейчас они были пока вне досягаемости стрел или огнестрельного оружия, но стоит им выйти на берег реки, поближе к мосту, как они станут отличной мишенью.       Алина посмотрела на саму реку. Она не была широкой, но до крайности бурной, с порогами и наверняка ледяной водой. Переправа через нее едва ли была бы безопаснее. Тем более, что даже если они пойдут через воду, то все равно будут мишенью. - Держитесь поближе ко мне, - велела Алина, раскрывая вокруг купол из света так далеко, насколько могла.       Если начнется бой среди улиц, ей не удастся защитить всех, но по крайней мере, пока им ничего не грозит.       Они медленно двинулись вперед, настороженно вглядываясь в дома и узкие улицы, ожидая нападения из-за угла или выстрела из окна. Стояла жуткая, неестественная тишина. Только где-то со скрипом раскачивалась дверь, в вышине кричала какая-то птица, да слышен был шум реки, словно далекий рокот. И снова полезли в голову непрошеные мысли о призраках и проклятии. Алина нервно дернула плечом, словно желала выбросить дурацкие мысли из головы. Ну, что за глупость, право слово! Ей ли не знать, что разгадки всех фокусов весьма банальны! Просто ловкость рук. - И никакого мошенничества, - хихикал обычно Флориш, а его друзья подхватывали веселый смех. Эл смеялась вместе с ними. - Жутко как-то, - дернула плечом Зоя и охнула, привлекая внимание.       На дорогу перед ними выскочила черная кошка, зашипела недовольно - первое живое существо, которое они встретили здесь. И Старкова вдруг поняла, что нет не только людей, но и животных. Не слышно лая собак, мычания коров, кудахтанья кур. Нет вообще ничего. Абсолютная, ненормальная тишина. По коже пробежали мурашки, словно ее вытолкнули на мороз.       Их отряд выглядел хмурым, сосредоточенным и, что уж там, испуганным. Заклинательница не могла их винить. Одна Улла казалась невозмутимой, но рука ее так же, как и у всех, тянулась к оружию. Они были готовы к бою.       Отряд почти миновал деревню, оставались последние дома. Часть людей уже вышла на берег реки, к мосту, некоторые из фьерданцев зашли на мост, когда Алина увидела тела, сброшенные в овраг - мужчины и женщины, дети и старики, а еще фьерданские солдаты и офицеры застыли в изломанных, неестественных позах, растерзанные, окровавленные, словно на них напал какой-то зверь.       Глаза девушки расширились, купол света дрогнул. По мосту ударили пули, щадившие, однако, фьерданцев. Сзади послышался какой-то шум - их окружали. Но если на том берегу засели фьерданцы, которые явно щадили своих, то почему они своих же и убили?       Алина резко опустила щит, готовая нападать, а потом все вокруг затопила тьма. Это было, как в ее сне: тени повсюду, дома во тьме, мертвецы и пронзительный крик неведомых чудовищ. Хотя сейчас ей скорее слышалось рычание.       Раздумывать было некогда. Тьма не защитит ее от удара или пули. Впрочем, очень скоро Алина поняла, что смерть им несет противоположный берег реки. Осознали это и фьерданцы, ринувшиеся по мосту. А за ними, подобно щупальцам гигантского спрута устремились чернильные пятна тьмы, извиваясь, настигая людей. Раздался рык, который не походил на звериный, Старкова обернулась вскрикнула, застыв, заледенев от ужаса.       Гигантское чудовище, сотканное из тьмы, с кинжально острыми когтями и звериными зубами шествовало, уничтожая на своем пути фьерданцев. Спасения не было. Это было настолько жутко и неестественно, что у Старковой на мгновение все смазалось перед глазами. Крики ужаса и кошмарный звук разрываемой плоти слились в один жуткий гул в ушах Заклинательницы. Чудовище махнуло лапой, едва не задев Зою. И это заставило Старкову действовать.       Она кинулась наперерез, выставляя щит, потому что ее люди могли попасть под удар, просто не успев убраться с дороги. И подставилась сама. Боль от удара когтистой лапой была столь сильна, что рухнувшая на землю Алина закричала. Когти, проехались по плечу, казалось, что его прижгли каленым железом. Извернувшись, полуслепая в этой темноте, Старкова, понимая, что действует неправильно, дала волю своему гневу, своей обиде и боли, сконцентрировав в руках свет, подобно сияющему клинку, она послала разрез, располовинивая чудовище на две части, заставляя то исчезнуть. И увидела Александра. Взгляд его потемневших глаз был страшен. На нее ли был направлен этот гнев или это было нечто иное, подобное скверне? Или это было скверной? Алина не знала. Она с трудом поднялась.       Весна и Дарклинг оказались рядом одновременно. Руки друга успели подхватить девушку за мгновение до того, как к ней потянулся Заклинатель Теней, а Старкова отшатнулась. Руки Дарклинга безвольно упали.       Тьма уступала место солнечному свету, тьма уходила из глаз Заклинателя Теней. - Твою мать, Алина! - рыкнул Дарклинг, - зачем ты подставляешься?!       И все вопросы о том, что это такое, как это возможно и почему Александр сделал так, а не иначе, вылетели из головы, уступая место злости и ярости, жгучей обиде, которая выворачивала Алину наизнанку.       - Аккуратнее надо быть со своими монстрами! - рявкнула в ответ девушка, даже и не думая о том, как их ссора выглядит со стороны. Право слово, сейчас уже было плевать. - Эти монстры спасли ваши жизни, - процедил мужчина. - Они убили людей в деревне! - выкрикнула Старкова в ответ. Лицо Заклинателя стало восковым, губы побелели. - Вот как ты считаешь, - протянул он, глаза его сверкнули, - этих людей убили до меня, - произнес, - фьерданские ублюдки, которые устроили засаду на вас. И которые вынуждены были отступить на противоположный берег, где их не могли достать мои, - он скривился, - питомцы, - произнес ядовито.       Алину трясло и шатало. Слишком многое случилось, слишком многое вызывало вопросы и слишком многое следовало обсудить. - Это скверна? - зачем-то спросила Алина, говоря уже тише. Впрочем, какая разница, если вокруг них уже стали собираться гриши и отказники. - Это скверна! - громко произнесла Улла, заслужив злой взгляд Александра. - Кажется, спросили не тебя, дорогая сестра! - процедил мужчина. - Кажется, вечное высокомерие Морозовых коснулось и тебя, братец, - парировала сильдройра.       Алина и Александр вздрогнули одновременно: мужчина от гнева, девушка от свалившейся на голову информации. Округлившимися глазами Заклинательница смотрела на довольную тем, что удар достиг цели, Уллу. Высокомерие Морозовых. Вот откуда у Уллы дневники!       Старкова почувствовала, как земля закачалась под ногами, а голова закружилась. Плечо и спина вновь взорвались притупившейся было болью, и девушка стала оседать в руках друга, бросила на Весну умоляющий взгляд, словно ждала, что он прекратит все это безумие, словно он мог разбудить ее, и кошмар бы закончился. Вот только это был не сон.       - Госпожа Алина! - к ней бросился Юри и тут же напустился на Весну, - что вы стоите, молодой человек! Ей же нужна помощь целителя! Шуханец собирался подхватить Старкову на руки, но она, памятуя о его ране, остановила друга. - Я сама, сама, - произнесла, отвернувшись и от разгневанного Александра, и от злорадно усмехающейся Уллы, - сама, - прошептала, делая крохотный шажок, преодолевая разлившуюся по телу слабость. - Мог бы быть и осторожнее ради своей женщины, мой дорогой друг, - послышался позади презрительный голос Николая, а потом Ланцов догнал Алину и подхватил с другой стороны. Старкова благодарно ему улыбнулась. - Очень больно? - сочувственно спросил Ланцов. - Терпимо, - солгала Алина.       По правде говоря, было невыносимо больно, такого Старкова никогда не испытывала. Это было что-то за гранью того, что может вынести человек. Ей не хотелось плакать, но слезы так и текли из глаз. И лучше слезы, чем крик, от которого она бы срывала голос.       Они зашли в ближайший дом, просто-напросто выломав замок. Алину усадили на стул, Весна и Николай деликатно оставили Старкову и целителя одних. Шипя от боли, плача, Заклинательница сняла рубашку. Сзади со свистом втянул воздух целитель. - О святые, девочка! - прошептал он. - Все настолько плохо? - полуобернулась девушка и криво усмехнулась, глядя на искаженное ужасом лицо гриша. - Я не стану спрашивать, откуда ваши шрамы, но, кажется, у вас только что прибавилось несколько новых, - тихо произнес мужчина и начал работу.       Слезы катились из глаз, Алина тихо всхлипывала, кусая губы до крови. От боли и солоноватого привкуса во рту хотелось блевать. Она бездумно скользила взглядом по окружающей обстановке, взгляд выхватывал детали вроде оплавленной свечи, расписанной неумелой рукой глиняной кружки, вышитого полотенца, не слишком чистых занавесок и детской игрушки-свистульки. Такая была одна-единственная в приюте, пока ее не разбил кто-то.       Алина не знала, сколько вот так просидела, слыша ворчание целителя, благодарная ему за него, потому что было в этом что-то приземленное и родное, что-то, что напоминало ей о Жаке. Он всегда был добр к ней.       - Вот и все, - произнес Юри, заглянул в глаза, полные слез, и сочувственно вздохнул. Алина быстро вытерла лицо, шмыгнула носом. - Спасибо, - произнесла, надевая рубашку и чувствуя, что боль никуда не ушла. Она затаилась под кожей, готовая напомнить о себе в любой момент - скверна в ее теле, узор тьмы, клеймо жестокости и чужой жадности. - Думаю, что госпожа Сафина сможет помочь вам со шрамами, - ободряюще произнес целитель, - я, увы, таким даром не обладаю. - Вы сделали все, что смогли, - произнесла Алина и повторила, - спасибо. Целитель церемонно склонил голову и вышел, оставляя девушку одну.       Алина медленно застегивала пуговицы, чувствуя, что у нее нет сил не только выйти отсюда, даже просто подняться со стула. Но снаружи нарастал какой-то шум, крики, звуки драки. Старкова поднялась, хотела бегом броситься к двери, но быстро не получилось.       Девушка вышла на крыльцо да так и замерла, держась на дверной косяк. Гриши растащили злых и встрепанных Александра и Николая. Нос у царевича был разбит, на скуле Заклинателя Теней наливался синяк, а губа распухла от удара. Они одновременно посмотрели на возникшую на пороге Алину.       Повисла тяжелая, давящая тишина, пригибающая к земле всех присутствующих. Честное слово, уже даже кричать не хотелось, и гнев Заклинательницы был каким-то тусклым и слабым, словно на данный момент девушка исчерпала все внутренние резервы. - Чудесный же пример вы подаете людям, Ваше Превосходительство, - острый взгляд в сторону Александра, - Ваше Высочество, - сверкнула глазами на царевича.       А затем зашла обратно в дом, с грохотом захлопнув дверь. Да так и осела на пол, прислонившись к двери и, обняв колени руками, закрыла глаза.