Сердце мира

      Похоронить такое количество людей было невозможно, но и оставлять было неправильно. Потому рядом с деревней, которая носила красивое название Зарелья, заполыхали погребальные костры. Они горели днем и ночью, освещая округу, оповещая всех и каждого о трагедии, которая здесь произошла.       Алина не знала похоронных традиций фьерданцев, потом Улла шепнула ей, что у них тоже приняты погребальные костры, ведь земли во Фьерде мало, зато много льда, снега, вечной мерзлоты. Еще бытовала красивая традиция пускать по реке лодку с покойником и тоже поджигать ее. Считалось, что так он точно попадет в любящие объятия Джеля. В другое время Алина с интересом бы выслушала рассказы сильдройры, но не теперь.       Часть фьерданского отряда успела сбежать к своим. Гриши и отказники устроили вылазку на противоположный берег реки, нашли следы лагеря, который был здесь, но ни следа фьерданцев. Теперь война была неизбежна. Ни о каких переговорах и передаче земель речи не шло.       Клосс умудрился сбежать. Что же, такие всегда выживают. Алине было все равно. Он был одним из многих фьерданских генералов, которые ненавидели их, а теперь это чувство будет возведено в абсолют.       Александр добился своего. Старкова зло думала, что Заклинатель может радоваться, все вышло так, как он хотел. Сама она чувствовала себя опустошенной и очень уставшей. На несколько дней они задержались в мертвой деревне, которую Алина с удовольствием бы сожгла дотла, слишком жутко было находиться там, где еще недавно кипела жизнь. Зато была возможность выбрать себе небольшой дом на время пребывание в Зарелье, где Старкова была совершенно одна.       По вечерам она приходила сюда, создавала теплое, желтое освещение, и долго сидела в тишине, осмысливая происходящее.       Раны на плече затянулись, но шрамы остались. И дело было не в том, что это были очередные метки на ее теле, дело было в том, кто стал их причиной.       Алина разглядывала в маленькое, мутное зеркало тонкие, черные следы от когтей монстра, словно бы в рану попала грязь да так там и осталась. Было больно. Стоило только неловко дернуть плечом или удариться случайно, как под кожей вспыхивала жгущая, разрывающая боль, от которой перехватывало дыхание. А еще Алина чувствовала себя совсем больной, словно по телу с током крови разнеслась зараза, источником которой были пять ровных полос на ее плече, уходящие на спину.       Велико было желание бросить все, исчезнуть, сбежать хоть в Вечный мороз, хотя Старкова никогда не любила холод. Да хоть бы и вернуться в Керчию или Южные колонии. Но сердце ее было здесь, ее глупое-глупое сердце, которое Тата называла большим. Лучше бы у нее его вообще не было, право слово!       Хоть Дарклинг был здесь, но люди ее отряда ждали приказов от Заклинательницы Солнца. Александр косился в ее сторону недовольно, но пока молчал. Быть может, чувствовал свою вину, быть может, решил не обострять.       Старкова все время прокручивала в голове разговор с Весной и спрашивала себя: а готова ли она вот так просто теперь отдать командование своими людьми? Отдать власть? Отдать способ противодействия Заклинателю Теней?       Но правда была в том, что Алина не хотела противостояния с Александром. Ей просто хотелось честности и немного покоя. Да, ей, определенно, был нужен отдых физический и моральный.       Они с Дарклингом практически не разговаривали, общались по необходимости сухими, казенными формулировками. Генерал отдавал приказы, Алина выполняла, даже если и спорила, то как-то вяло, словно нехотя, по инерции сообразно своим представлениям о командовании и благоразумии. Люди, конечно, видели напряженные отношения между ними, но трудно было бы что-то скрыть после той безобразной сцены, что произошла на исходе битвы, после драки царевича и генерала. К слову, эти двое быстрее начали искать точки соприкосновения друг с другом, вероятно, понимая, что они теперь в одной связке, и сотрудничать им придется.       Напряжение между Алиной и Александром нарастало, его можно было, казалось, потрогать и попробовать на вкус. Старкова была уверена, что вкус был бы горький. Девушка не знала, чего ей хотелось. Извинений? Да проклятье! Что это изменит? Обещаний не использовать скверну? Но Дарклинг был откровенно доволен своими монстрами - ничегоями. И осуждала его открыто, кажется, только Улла. Впрочем, за глаза никто не осуждал тоже. Скорее все гриши были в восхищении от мощи и силы, уже представили себе будущие перспективы. И только Алина, отравленная скверной, восторга их не разделяла.       - Люди разговаривают, Алина, - как-то вечером сказала ей Зоя, - словами, через рот. Завтра мы выступаем в Ос Альту. Что ты будешь делать? Старкова посмотрела на подругу почти со страхом. Поймала себя на абсурдной мысли, что хотела бы остаться в Зарелье навсегда, навечно. Здесь было красиво и спокойно. И пусть здесь не было желанной передышки, и их лагерь поминутно требовал участия Заклинательницы Солнца в своих делах, а все же здесь было хорошо. Мысль о возвращении в столицу пугала.       Что ждет их там? Разумно ли вернуться? Не попадут ли они в ловушку? Не лучше ли остаться здесь - форпостом на границе с Фьердой, первыми, кто встретит грядущие битвы? - Алина? - Назяленская смотрела хмуро на уставшую и бледную подругу.       Шквальная не особенно церемонилась с Дарклингом, была подчеркнуто груба, не раз и не два уже бывала во внеочередных ночных дежурствах за свою дерзость, но меняться не собиралась. Казалось, там, где Алина не может постоять за себя, ее подруга выказывает свое недовольство за Старкову.       - Не хочу с ним говорить, - тихо ответила Алина, глядя на реку с прозрачной водой, - не хочу его даже видеть. Зоя мрачно сопела рядом, сверлила подругу взглядом исподлобья. А Старкова поделилась своими мыслями. - Вот бы здорово было остаться здесь, - произнесла мечтательно, - купаться в речке. Ты умеешь плавать? - спросила. - Плохо, - отозвалась Назяленская. - Самое время научиться, - сверкнула глазами Алина, - идем.       К ним присоединились еще девушки. Они нашли тихую заводь. И, Старкова, первая раздевшись до нижнего белья, зашла в воду. Здесь был пологий спуск, а вода была холоднее, чем в Южных колониях, но - святые! - оказалось, что это было то, что нужно. И Заклинательница, откинувшись на спину, закрыв глаза, позволила воде держать себя. Расслабилось напряженное тело, и даже боль в плече притупилась. Кожу ласкала прохладная вода, высоко в голубом небе сияло солнце, и свет спешил навстречу Алине. Она плавала и ныряла под возбужденных гомон и смех, визг и вопли. Им это было нужно, немного беззаботного веселья среди войны, немного забытья, бегства от ежеминутных проблем. Алина вылезла из реки последней. Мокрые волосы оставили влажное пятно на рубашке, но было все равно. Ей было хорошо.       - Спасибо, Алина! - улыбнулась ей одна из проливных. - Отличная была идея, Алина! Они улыбались и смеялись, касались ее руки, благодарили и подмигивали.       Одна Улла не принимала участия в общем веселье. Сильдройра сидела на камне, как будто сошла со страниц легенд, и мрачно смотрела на воду. - Что такое? - пошутила Алина, - обрастешь чешуей, если искупаешься? В ответ глаза Морозовой вспыхнули, Старкову словно горячей волной окатило, и девушка отшатнулась. - Следи за языком, Заклинательница! - резко бросила ей Улла, явно оскорбившись. Алина могла бы пожать плечами и уйти, могла бы обратить все в шутку или извиниться. Но злость вспыхнула в ней, подобно спичке. Догорал закат, а вокруг Алины разгоралось багровое пламя, подсвечивающее ее фигуру. - Быть может, тебе тоже следует следить за языком, а, Улла? - процедила Старкова, гневно сверкнув глазами, - никто не просил тебя выяснять отношения с братом на глазах у всех! И уж тем более не просил называть фамилию в таком тоне и в таких обстоятельствах! - рыкнула девушка. - Защищаешь его? - хмыкнула Улла, тут же возвращая себе насмешливое спокойствие, - после всего? - Защищаю себя! Я оказалась втянута в ваши игры! И пешкой мне быть совершенно не нравится! - вскинулась Алина, сузив глаза. - Еще скажи, что я и Весной играю, - хохотнула Улла, нанося новый удар. Старкова шагнула ближе и сказала ласково, склонившись к сильдройре, бесстрашно глядя в ее колдовские глаза: - Если я только узнаю, что он марионетка в твоих руках, тебя даже вода не спасет. Хорошего вечера!       Откинув за спину мокрые волосы, чувствуя, как Улла сверлит ее спину нелюбезным взглядом, Алина зашагала к домику, который привыкла уже считать своим.       Удивительное дело, настоящего дома у нее никогда не было, но этот дом в опустевшей деревне вдруг стал надежным прибежищем, в который девушке хотелось возвращаться, где она чувствовала себя в безопасности вопреки всякой логике, несмотря на весь ужас ситуации.       Заперев дверь и развесив несколько шаров из желтоватого света, Алина высушила волосы и одежду, скинула сапоги, с наслаждением пошевелила голыми пальцами, прошлась туда-сюда по домику, потягиваясь. И вздрогнула от деликатного, почти робкого, стука в дверь.       Девушка инстинктивно знала, кто там, вновь заныло плечо. Старкову пугало то, что происходило. Но уж трусливо прятаться она точно не собиралась. Потому решительно пересекла маленькую комнату и открыла дверь.       Александр замер на пороге, жадно разглядывал Алину, которая не спешила ни выходить наружу, ни пускать Заклинателя внутрь. Просто смотрела, не говоря ни слова.       Так они и замерли на пороге, молча смотрели друг на друга. И внутри у Алины все переворачивалось и от злости, и от тоски. Сердце билось неровно, а плечо болело, болело, болело. Между ней и Александром будто была натянута невидимая нить, которая вибрировала, не давая Алине захлопнуть дверь просто из вредности, чтобы ошарашить этим Заклинателя Теней.       Поджав губы, Алина посторонилась. Александр молча скользнул внутрь, Старкова закрыла дверь да так и осталась стоять возле нее, прислонившись спиной к створке, скрестив руки на груди, увеличивая расстояние между собой и Дарклингом, отгораживаясь от мужчины. Он же прошел по комнате, покосился на шары из света, огляделся, повесил на спинку стула верхнюю одежду и развернулся к Алине.       - Поговорим? - спросил мирно. Старкова откровенно разглядывала мужчину, чувствуя, что злость и обида никуда не делись, раздумывая, а не совершила ли ошибку, впустив его сюда, протянув руку, дав ему надежду на разговор. Но Зоя, пожалуй, была права. Даже если это будут взаимные упреки, это тоже разговор. Разговор, который расставит все точки, и они с Заклинателем перестанут быть в подвешенном состоянии.       Алина быстро пересекла разделяющее их пространство. Тишину дома расколол звук хлесткой пощечины. Александр отшатнулся скорее от неожиданности, чем от реальной боли, инстинктивно прижал руку к щеке. А Алина ударила по второй. - Алина, - в низком голосе Дарклинга звучало предупреждение. Но Старковой было уже все равно. - Ты, мать твою! - заорала девушка, - использовал ребенка, чтобы манипулировать его матерью! У вас с Киселевым вообще никаких рамок нет? Вообще нет никаких моральных устоев?! Вы на все готовы ради своей блядской власти, а?! В глазах Дарклинга мелькнуло изумление. Казалось, такого начала разговора он точно не ожидал. Затем, впрочем, оно тут же сменилось мрачным огнем, от которого Алина попятилась. - Что тебе до Жени, я не понимаю! - рыкнул Александр, - она бросила Никиту! Бросила, ясно тебе?! А потом спохватилась! Бедная! - Каждый имеет право на ошибки и искупление! Это тебе оно не нужно! Это ты со своими монстрами счастлив, вообще не думая о цене, которую придется тебе заплатить! - О! - иронически протянул Александр, - так это такая забота обо мне! Спасибо большое! Только я сам решу, каких монстров мне создавать! - И каким монстром быть самому, да, Александр? - бросила Алина, глядя яростно. На мгновение повисла тишина. В домике стало темнее. Старкова сделала свет ярче, глядя прямо в темные глаза, упрямо выставив подбородок вперед. Волосы ее растрепались, а на щеках горели два алых пятна. Она искусала себе все губы, но сдаваться не собиралась. - Вот как ты считаешь, - медленно произнес Дарклинг, мрачно рассмеялся, - ты ничего не понимаешь и не знаешь. Ничего! - Ты как истинный внук своего достопочтенного деда играешь со скверной. Вот только ты не Илья Морозов! - Верно! - рыкнул Александр, - я лучше! Я сильнее! И я не закончу свою жизнь так, как он! Думаешь, что прочитала дневники и все поняла? Алина побледнела, отшатнувшись. - Да, Алина, - тихо засмеялся мужчина, - я знаю о дневниках. Улла мне рассказала. Твои тайны за моей спиной, знаешь, меня тоже не радуют. - Да я младенец по сравнению с тобой! - возмутилась Старкова, - это ты использовал меня в карточной партии! Это ты манипулировал Женей! Это ты играл своим другом! И плевать тебе было, что чувствовал, что чувствует каждый из нас! А Улла? Улла тоже в твоих сетях, да? - У Уллы слишком много воли, - процедил Дарклинг. - Как же тебя это, должно быть, бесит! - всплеснула руками Алина, сделав несколько нервных шагов по комнате, бросая на мужчину яростные взгляды. - А ты, я смотрю, переживаешь за всех! - язвительно бросил Александр, скривив губы, - о себе подумала бы лучше! - О себе! - вскинулась тут же Алина, на глаза навернулись злые слезы, - о себе?! - она начала яростно расстегивать пуговицы на рубашке, они, как назло, поддавались с трудом, обнажила плечо, - если я буду думать только о себе, варясь в жалости к себе, я просто сойду с ума! Смотри! Вот последствия того, что ты думаешь только о себе!       Дарклинг побледнел. Не отрываясь, смотрел на черные шрамы. Алина чувствовала его смятение, растерянность, вину. В доме повисла звенящая тишина. Даже с улицы не доносилось никаких звуков.       Александр сделал шаг к Алине. - Не подходи! - рыкнула Заклинательница, отступая. Но мужчина уже оказался рядом. Его прохладные пальцы скользнули по плечу, причиняя боль, заставляя Алину замереть, пережидая вспышку слабости. - Святые, Алина, - прошептал Александр, - мне так жаль. Прости меня. Алина покачала головой, слезы душили ее. Она натянула ткань обратно на плечо, трясущимися пальцами застегнула пуговицы.       - Какой смысл в твоих извинениях, Саша? В твоих обещаниях? Если не меняется ничего. Если цель по-прежнему оправдывает средства. Если ты предаешь всех, кто любит тебя. Почему нельзя было поговорить с Женей и помочь ей найти точки соприкосновения с Киселевым? Ведь вы с ним не знаете, что произошло между Женей и ее мужем. Почему нельзя было откровенно поговорить с Николаем, а не плести за его спиной интриги? Ты же не знаешь, как бы он отреагировал на твои предложения о Совете. Почему нельзя было честно выступить против фьерданцев, а не становиться пусть косвенной но причиной гибели целой деревни? Почему нельзя было, в конце концов, быть откровенным со мной? - Алина вытерла слезы, которые все же покатились по щекам. А она так не хотела плакать. Это был признак слабости, а Старкова не должна была быть сейчас слабой.       - Мы не можем честно выступить против фьерданцев, - после непродолжительного молчания, не глядя на девушку, начал Александр, - потому что не я определяю, когда и с кем начинать войну. Да, я могу высказать свое мнение. Но ты знаешь о позиции Всеволода - он честен, он хотел отдать земли. Наши земли, где живут наши люди, наш народ. - И дело, конечно, не в залежах меди и железа, которые так нужны Киселеву, - язвительно отозвалась Алина. - И в этом тоже, - не стал отрицать Дарклинг, - так и что с того? Кирилл, в отличие от многих, готов работать на благо Равки, а не только ради своего обогащения, хотя, да, его капитал - приятный, сопутствующий бонус. Тебе, как человеку, много лет прожившему среди торговцев, это должно быть понятно. Поэтому - да, мы плели эту интригу, чтобы обвинить фьерданцев в нападении на нас, чтобы спровоцировать их. И да, мы пожертвовали целой деревней, но не целой страной, Алина!       Старкова молчала. В его словах был смысл. И в то же время, увидев жестокость, соприкоснувшись с ней, невозможно было вот так хладнокровно и отвлеченно рассуждать о том, что можно и нужно пожертвовать малым ради большего. Однако у Александра получалось. Можно было ему лишь позавидовать.       - Что касается Николая, - Александр помрачнел, - я говорил тебе не лезть в наши отношения, но ты, так или иначе, оказалась в них втянута. Что же, - он невесело усмехнулся, - я просил Николая о помощи. Он был бы лучшим правителем, чем его дядя. Да, более удобным для меня, так и что с того, - Дарклинг пожал плечами, - он отказался. Отказался вообще хоть как-то участвовать в государственных делах. Поездка на север и передача земель должны были стать последним его действием на земле Равки. Потом он собирался уезжать. Алина охнула. - Он не сказал тебе, - бросил на растерявшуюся девушку острый взгляд Заклинатель, - ну вот видишь, моя милая, не один я здесь злодей. Старкова хотела было сказать, что не считает его злодеем, но не так давно бросила ему в лицо, что он монстр, поэтому теперь сочла за благо промолчать. - А мне нужна была его помощь, - произнес мужчина, - вот и все. - И ты его к этой помощи принудил, - прошептала Алина, прикрыв глаза, - тебе не кажется, что помогать или нет - личное дело каждого? А ты вынудил его своими манипуляциями поступить так, как нужно тебе! - Думаешь, Всеволод не хотел, чтобы его наследник был рядом, а не бороздил просторы моря, рискуя жизнью? - вскинул бровь Дарклинг. - Да плевать мне на царя! - махнула рукой Старкова, - речь о тебе! Он же твой друг! Нельзя надевать ошейник и затягивать поводок! Дружба, любовь, привязанность предполагают свободу, понимаешь?       Судя по тому, как Александр упрямо поджал губы, с Алиной он был не согласен. Собственнический огонек, вспыхнувший в его глазах, не сулил ничего хорошего. - У людей должен быть выбор, - твердо произнесла девушка, не желая вот так просто отступаться. - Большинству людей он ни к чему, - равнодушно ответил мужчина и продолжил, - ну а насчет Жени, - он зло выдохнул, - понятия не имею, почему ты так за нее переживаешь, но я уже говорил тебе, что она подлое и лживое существо. Она убийца. И нерадивая мать. Она успешно играет роль пострадавшей стороны. И это работает с такими сердобольными, как ты, но она получает свою оплату, Алина, за свои... услуги, за свою... работу. - И это повод так с ней обращаться?! - возмутилась Алина. - Это повод не лезть в семейные дела Киселевых, - твердо произнес Дарклинг, - если Кирилл захочет с ней поговорить, он поговорит.       Алина отвела взгляд, покачалась с пятки на носок, собираясь с мыслями. Свет дрожал и переливался, отбрасывал блики на стены и потолок. - Ты говоришь так, будто все, что происходит, нормально, - наконец, сказала девушка, - будто предать дружбу и использовать людей нормально. Но это не так! Не так, Александр! - она бросила на мужчину усталый взгляд, в котором больше не осталось злости, но все еще тлела обида. - Пока иначе нельзя, - пожал плечами мужчина. - Пока, - горько рассмеялась Алина, - да это станет нормой жизни! И ты будешь ранить тех, кто тебе дорог! - девушка дернула раненым плечом, заставив Александра помрачнеть. - Я не хотел этого, - он смотрел на ее плечо, - мне очень жаль, что ты оказалась ранена, что я сорвался на тебя. Прости меня, - повторил. Алина бросила на мужчину быстрый взгляд. Дело ведь было не только в ней. И простить Александра Старкова оказалась не готова.       - Я думаю, - он вздохнул, кажется, понимая ее колебания, - нам нужно осмыслить то, что было сказано, правда? - по губам его скользнула легкая улыбка, - я кое-что принес тебе. - Что? - удивилась Алина. Дарклинг прошел к стулу, на который кинул что-то, что показалось Алине плащом издалека. - Кафтан из ткани гришей, - он протянул его Алине, - успели сшить несколько образцов. Этот - твой. Алина осторожно взяла кафтан, помяла в руках тонкую вещь, вспомнила о платье Жени и решила пока не говорить о нем Александру. - Спасибо, - произнесла осторожно, не спеша надевать кафтан.       Александр кивнул, помедлил мгновение, а потом все же склонился, оставил на лбу девушки невесомый поцелуй. - Спокойной ночи, мой свет.       И вышел, аккуратно притворив за собой дверь. ***       Алина не могла бы сказать, что ей стало легче, но совершенно точно стало спокойнее. Оказывается, ссоры с Заклинателем выматывали похуже ежедневных, ежечасных дел. Разговаривать с ним стало проще. И хоть их беседы все равно носили большей частью деловой характер, а улыбки на лице Алины показывались крайне редко, но больше не было напряжения и злости, раздражения, которое бы проскальзывало в каждом слове, желания задеть, уязвить, ударить. Их маленький отряд, кажется, вздохнул с облегчением, когда атмосфера между Дарклингом и Алиной перестала быть такой напряженной.       - Помирились? - деловито спросила Зоя на следующий день после разговора Алины и Александра. Отряд выступил ранним утром в сторону Ос Альты. Еще не поднялось солнце, вокруг царил полумрак, на горизонте только-только начала разгораться рассвет. Со стороны реки тянуло сыростью, а низины в полях были в тумане. Лошади тихо ступали по дороге, копыта глухо ударяли в утоптанную землю. Алина наслаждалась прохладой и предвестием рассвета. Она обожала сумерки - ни день, ни ночь, нечто среднее. Баланс. Приятно было чувствовать, как разгорается день, как набирает силу свет. - Поговорили, - отозвалась Старкова, проведя рукой по ткани кафтана. - Отвратительный цвет, - заявила Назяленская, поморщившись. Она тоже была облачена в кафтан, но, в отличие от Заклинательницы Солнца, радости не испытывала. Алине же нравилась удобная и практичная одежда, а, главное, она уже видела ее в действии. И была уверена, что кафтан защитит их всех.       - И какой бы цвет ты хотела? - полюбопытствовала Алина. - Синий, конечно, - сделала большие глаза Зоя, показывая, что это вообще-то очевидно, заставляя Алину коротко хохотнуть, привлекая внимание к ним двоим. - Итак, - задумчиво произнесла Старкова, - синий - для шквальных. Что еще? - сказала громче, вовлекая остальных в разговор. - Кр-р-р-р-асный, - прорычал преувеличенно грозно услышавший их Федор, - для сердцебитов. Как кровь! - он обнажил зубы в оскале, а сам смеялся. - Весна! - позвала друга Алина, - что для прочников? - Да откуда мне знать, - буркнул друг, пожав плечами, но глаза его улыбались.       Он однозначно отрицательно высказался о примирении Алины и Дарклинга. Старкова была удивлена, что это Николай начал драку с Заклинателем Теней, а не Весна. Но друг, досадливо поморщившись и глядя с вызовом, заявил, что очень жалеет, что просто-напросто не успел. Алина мысленно возблагодарила всех святых, что не успел. Ей не хотелось бы открытой ссоры между Дарклингом и ее другом. Хватало того, что Весна, подобно Зое, разговаривал с Дарклингом резко и подчас откровенно грубо. Александр этого не терпел. И Весна тоже отправлялся на внеочередные дежурства, даже заступничество Уллы не спасало. Возможно, спасло бы заступничество Алины, но прочник запретил ей просить за него. «Еще чего не хватало! Ты, наверное, считаешь, что я не прав, что это ваши отношения, ваше дело, но он ранил тебя, Эл! Он ничем не лучше Мала!» Последние слова заставили тогда Старкову вздрогнуть, с трудом сглотнуть вязкую желчь, собравшуюся на языке. Александр был во всем лучше Мала, но жестокости его это не отменяло.       - Фиолетовый! - послышался голос Уллы, и когда все посмотрели на девушку удивленно, она нахально заявила, - потому что это мой любимый цвет. - Аргумент, - с глубокомысленным видом заявила Зоя, и вся компания рассмеялась громко, заслужив косые взгляды остальных. Затем возник спор за красный цвет между Федором и Хэршоу, который считал, что вообще-то не только кровь красная, но и огонь. - Он оранжевый! - выдал Каминский, выразительно глянув на рыжие волосы инферна. - Армия в оранжевом, - захихикала Зоя. - Чудовищно! - в один голос выдали Алина и Весна.       Так, за обсуждением цвета и ненавязчивой болтовней, они доехали до небольшой рощицы, где и остановились на привал.       К Старковой подошел Дарклинг, протянул флягу с водой. - Спасибо, - поблагодарила Алина. У нее была своя, но Заклинатель так трогательно пытался вновь найти точки соприкосновения даже в мелочах, что отталкивать его было бы несправедливо и жестоко. Девушка не хотела быть жестокой. - Над чем смеялись? - как бы между прочим поинтересовался Александр. Все-то он замечал.       Алина смутилась. Их обсуждение и шутки показались сейчас до крайности нелепыми, словно они дети, которые смеются над серьезными вещами, ведь ткань гришей - это их доспех, защита, а они тут про цвета ткани.       Алина неловко пожала плечами, и, видя, что Дарклинг все еще ждет ответа, сказала: - Обсуждали, какого цвета может быть ткань гришей. Зое не нравится серый, - произнесла, - делили цвета, - хихикнула невольно, вспомнив шутливые перепалки. Александр выглядел удивленным, но не рассерженным. - Тебе тоже важен цвет? - поинтересовался таким тоном, словно спрашивал ее, важно ли для нее, использует он скверну или нет. - Ну, - смутилась Алина, - я, честное слово, даже никогда и не задумывалась об этом. Наверное, мне все равно, - пожала плечами девушка, откидываясь спиной на дерево, под которым сидела, обводя внимательным взглядом их лагерь.       Эта привычка возникла, когда они путешествовали с фьерданцами - садиться чуть поодаль, чтобы в поле зрения оказались все, и наблюдать за тем, чтобы не возникло ненужного конфликта, мимолетной стычки, словесной перепалки. Фьерданцев с ними рядом уже нет, а привычка осталась.       Александр растянулся на траве рядом, прикрыл глаза. - А вот тебе, - произнесла Старкова, - пошел бы черный. И привыкать бы не пришлось, - поддразнила, - ты и так носишь этот цвет. Мужчина приоткрыл один глаз, фыркнул смешливо и снова глаз закрыл. - Черный, - протянул задумчиво, - для меня и... для тебя. Алина поморщилась. - Не люблю черный цвет. Дарклинг словно ее не слышал, продолжая рассуждать: - Синий - для эфиреалов, красный - для корпориалов, и для субстанциалов, - помолчал, - ну, хорошо, пусть будет фиолетовый. Как думаешь? Различие по орденам будет правильнее и практичнее, - он открыл глаза и вопросительно посмотрел на девушку. - Ты всерьез? - удивилась Алина. Их шутка приобретала иные масштабы. - В армии Ланцовых офицеры носят голубой, правда, более бледного оттенка, чем члены царской семьи, а солдаты отвратительную болотную форму. Почему у гришей не должно быть различия? Мы долго прятались, но настало время выйти из тени, - произнес твердо мужчина. - Это очень дорого, - невпопад ответила Заклинательница. - Разберемся, - пожал плечами Александр и улыбнулся шальной улыбкой, - в конце концов, Кирилл мне теперь должен. Его драгоценные рудники остались в составе Равки. - Пока в составе Равки, - с нажимом произнесла Алина и спросила, - как ты объяснил царю свою отлучку из столицы? - Мятежная деревня на половине пути между Ос Альтой и Аденой. С ними мы справились быстро и направились к вам. Алина закусила губу, помолчала немного. - А если бы мятежа не было? - Тогда его стоило бы выдумать, - спокойно отозвался Александр, вызывая невольное восхищение и своим спокойствием, и своей самоуверенностью. - А если кто-то донесет царю, что ты уехал невесть куда? - Мое слово против чьего-то, - даже не задумался над ответом мужчина, - а доказательств в общей неразберихе, что царит в стране, нет. Алина хмыкнула восхищенно, а потом все же спросила то, что беспокоило ее всю дорогу. - На нас не устроят засаду на подступах к столице свои же? - Во-первых, моя милая Алина, - Александр даже сел, склонил голову набок, разглядывал девушку с каким-то шальным весельем, от ласки в его взгляде у Старковой пылали щеки, - никто не будет рисковать жизнью наследника престола, - он кивнул в сторону Николая, который уже по традиции делил трапезу с гришами, желая быть поближе к Зое. - Прекрасно! - поджала губы Старкова, - ты снова прикрываешься своим другом! - А ты снова меня осуждаешь, - парировал Александр, взгляд его потемнел.       И Алина вновь почувствовала его мимолетное недовольство, будто свое. Да как такое было возможно?       Она пытливо посмотрела на Морозова, но он, кажется, ничего не заметил. Так странно.       - Во-вторых, - решил не развивать ссору мужчина, - Кирилл уже должен быть в столице, на аудиенции у Всеволода, где он просит руки его дочери, ну и задно объясняет ему расклад, который царит в стране и в самом ближайшем окружении Его Величества. Все просто. Старкова покачала головой, в глубине души теплилось невольное восхищение предусмотрительностью Заклинателя Теней. - Ждем приглашения на царскую свадьбу? - хмыкнула Алина. - Думаю, что будем почетными гостями, - серьезно отозвался Дарклинг, заставив Старкову прыснуть от смеха.       Александр откровенно любовался ею, в уголках его глаз дрожала улыбка, а в глазах прыгали искорки. Он скользнул взглядом к ее волосам и вдруг нахмурился, протянул руку. Алина ловко увернулась. - Сделай вид, что этого нет, - усмехнулась.       Она видела седую прядь в волосах, появившуюся не так давно, знала, что некоторые женщины стесняются своей седины. Но ей самой, если честно, было наплевать. Ну побелевшая прядь, ну и что. Но в глазах Дарклинга почему-то прочно поселилась тревога. Взгляд его метался от белой пряди к лицу Алины и обратно, потом остановился на плече, скрытом рубашкой и кафтаном.       - Как твое плечо? - спросил напряженным тоном, вся его поза перестала быть расслабленной, мужчина хмурился и больше не смеялся. - Болит, - не стала скрывать Старкова, едва удержав себя от инстинктивного движения плечом, зная, что так растревожит рану, которую Юри вроде бы и залечил, а вроде бы и боль никак не проходила. И целитель бессильно разводил руками. Это пугало Алину, но она отодвигала эти мысли прочь, твердо решив попросить Женю убрать не только эти шрамы, но и остальные на ее теле. Жаль, что душу так же починить нельзя. - Мне кажется, - продолжила девушка, глядя вновь на лагерь, на поля вдали, на небо, на деревья, на все, что угодно, только не на Заклинателя Теней, чей пытливый взгляд было так тяжело выносить, - что эта боль будет теперь со мной всегда. Так что, - попыталась говорить шутливо. Ей так не хотелось жалеть себя понапрасну! Что толку, если она будет страдать, злиться, ненавидеть? Глупо! Неправильно! Бесценная трата внутренних ресурсов! Следовало идти дальше, жить, смеяться, любить. Простить однажды Заклинателя Теней, - ты мне теперь будешь должен всю мою очень-очень долгую жизнь! - она сверкнула глазами, посмотрев на обескураженного Александра. Он смотрел так, словно не мог ее понять, словно решал сложную логическую задачу, а она никак ему не давалась. Не понимал он Алину Старкову, как ни старался. А сама Заклинательница Солнца не спешила объяснять - путь помучается! Заслужил! - Все, что пожелаешь, - наконец, так серьезно произнес Александр, что заставил Старкову закатить глаза от его тона. - Святые! - воскликнула Алина, - Саша! Пе-рес-тань! Я пошутила! - она собиралась подняться. Время привала закончилось, пора было отправляться в путь, хотя девушка только-только почувствовала себя отдохнувшей. Здесь было хорошо, в тени деревьев, среди пряно пахнущих трав, пытаясь узнать названия которых, Алина надоела всем в отряде. Но ей было интересно познавать Равку со всех сторон, хотелось понять эту страну, любить ее, защищать ее.       Дарклинг удержал девушку за руку. Алина прикрыла глаза, чувствуя, как свет рванулся навстречу усилителю, так привычно, так приятно. Дыхание перехватило. - А я - нет, - ответил ей мужчина и, поцеловав ладонь, отпустил. А потом поднялся и протянул девушке руку. Алина помедлила, но вредничать не стала, руку приняла, решив, что это будет еще один маленький шаг на пути к прощению.