Сердце мира

      Голова шла кругом. Федор Каминский - предатель. Человек, который часто бывал рядом с ней, который защищал ее, поддерживал ее. Проклятье! Почему собственноручно не убил? Боялся дальнейших подозрений? Гнева Дарклинга? И на кого работал? Ингрид сказала, что на кого-то во дворце. Неужели на самого царя?       - Тамара, Толя, препроводите Ингрид к начальнику полиции, - произнес Дарклинг, - скажете Семену Белову, что вы от меня. Пусть допросит ее. Если нужно, окажите помощь. Алина, - он с сочувствием посмотрел на бледную девушку.       Старкова же никак не могла найти в себе силы встать и начать действовать, даже мысли ворочались в голове с трудом. Они с самого начала предполагали, что предатель кто-то из гришей, но Алина не думала, каким ударом будет конкретное имя.       - Мы должны найти его, - тихо произнесла девушка, - должны арестовать. Дарклинг протянул руку, помогая встать. Старкова пошатнулась, поймала обеспокоенный взгляд Заклинателя Теней, и криво усмехнулась в ответ. Хотелось передать ему слова Уллы, бросить непринужденно: «я ведь умираю из-за тебя. Но ты, наверное, и так знаешь», но не стала. У них были проблемы поважнее сейчас. И что бы там ни говорил Дарклинг жизнь одного конкретного человека, пусть даже и Заклинательницы Солнца, значит не так много.       - Начнем с нашего дома, - отозвался Александр, все еще внимательно глядя на Алину, - он пока не знает, что раскрыт. Ему нет нужды прятаться, скорее логичнее вести себя, как обычно. Старкова была с ним согласна.       Взяв Александра под руку, опираясь на него, она бросила последний взгляд на бесчувственную Ингрид. Интересно, Женя посоветовала ее с умыслом или это просто роковая случайность? Девушка тряхнула головой. Не хотелось ни в чем обвинять Сафину, но совпадение подозрительно.       Они быстро миновали фьерданский квартал. И, наняв извозчика, промчались по улицам Ос Альты, попросив остановить за несколько кварталов от дома. Не хотелось привлекать излишнего внимания. Без кафтанов им было так просто слиться с толпой, словно обычным горожанам. Некоторые прохожие, конечно, поглядывали на абсолютно белые волосы Алины, но девушка решила не смущаться. Шли быстро, но не бежали.       Если Федор в доме, им следует вести себя естественно. Пусть Дарклинг сказал, что сильнее их нет никого, но Каминский - талантливый и опытный сердцебит, он способен на многое. А еще у него могли быть сообщники в доме. Хоть Алина и не замечала особых привязанностей у Федора. Все в доме постепенно сбивались в маленькие группы, кто-то с кем-то дружил, кто-то состоял в отношениях, бывали вражда и неприязнь. Но Каминский всегда держался обособленно. Нарочно? Или же просто скрывал свои симпатии? Или деловые контакты?       Старкова кусала губы и сжимала локоть Александра все сильнее, пока он не накрыл ее ледяные пальцы своими теплыми. - Если хочешь, ты можешь... - начал мягко. - Что? - вскинула голову и недовольно прищурилась Алина, - остаться здесь? Нет уж! Я не оставлю тебя одного и не оставлю своих людей! - Хорошо, - просто отозвался мужчина и погладил пальцы девушки.       Они пошли дальше. Возле дома царила тишина. На первый взгляд, ничего особенного, вот только калитка была открыта. Она болталась на вечернем ветру с пронзительным скрипом, которого Алина раньше не замечала. Мелькнула мысль о том, что петли неплохо бы смазать. Алина шагнула вперед, потянулась к калитке, желая прекратить надрывный, тонкий звук, режущий слух. Дарклинг удержал девушку за руку, потянул на себя, заставив оглянуться. - Я пойду первым, - напряженным голосом произнес мужчина.       И только тут Старкова будто бы очнулась. Она осознала, что калитка открыта не просто так, что тишина стоит слишком уж неестественная. Ведь в этом доме жили люди. Здесь не могло быть так тихо.       Девушка подобралась, потянулась к свету, балансируя на грани, готовая ударить мгновенно. Впереди Александра ползли тени, мужчина сделал шаг во двор, Старкова следовала за ним. И все же закрыла за собой калитку, словно это имело первостепенное значение.       - Дарклинг, госпожа Алина! - послышался голос со знакомым фьерданским акцентом. И Заклинательница запнулась, налетев на остановившегося внезапно Дарклинга. Перед ними с несколькими солдатами стоял тот, кого девушка меньше всего ожидала увидеть здесь. Быть может, на поле боя, хотя надеялась, что Микаэль Клосс погиб, но не в сердце Равки, в доме гришей. Взгляд ее метнулся дальше к распростертой на земле Улле, к связанному Весне, на лице которого расцветали кровоподтеки. Дернулась было к другу, поймав его взгляд, но снова была удержана Александром. И вовремя. Весна получил удар, от которого немедленно согнулся. - Не советую, госпожа Алина, - процедил Клосс, - гриши в доме тщательно охраняются, ваш друг у нас, а ваша, - он бросил взгляд на распростертую Уллу, - подружка ранена. - В ваших же интересах, чтобы Улла была жива, - холодно произнес Дарклинг.       Алина видела, как темнеет воздух вокруг Заклинателя, будто бы раньше времени наступали сумерки. Но фьерданцы пока этого не замечали. Может, правда, думали, что дело в том, что постепенно наступает вечер, может, были слишком сосредоточенны на пленниках или испуганы. Клосс же откровенно рисовался, упиваясь собственным планом, который позволил ему оказаться здесь в выгодном положении.       Алина же, стоя чуть позади Александра, прикрытая его плечом, окинула двор внимательным взглядом. Солдаты Клосса были рассредоточены по двору равномерно, в доме, если верить фьерданцу, тоже находятся гриши. Но почему они не оказали сопротивления? Один гриш стоит нескольких отказников! В чем дело?!       - А ваш милый дом, - продолжил Клосс, словно не услышал Александра, - вспыхнет, словно спичка, стоит вам совершить хоть одно неверное движение. Стоит признать, что ваши разработки по части взрывчатых и горючих веществ - великолепны. Ах да, - он гадко ухмыльнулся, - некоторые ваши предатели тоже великолепны.       Рядом с Микаэлем показался Федор. Алина стиснула зубы. Каминский же стоял с равнодушным видом. У Старковой так и чесались руки закончить все одним разрезом, но, во-первых, Федор нужен был им живым, чтобы узнать, кто во дворце причастен к покушениям на гришей, смерти Николая и, очевидно, сношениях с фьерданцами, во-вторых, у фьерданцев был Весна - гарант благоразумного поведения, как минимум, Алины, в-третьих, в доме были остальные гриши, чья жизнь подвергалась опасности. Да и Александр медлил, хотя Старкова ясно видела, что Заклинатель готовится нанести удар. Видел это и Клосс.       - Уберите ваши тени, Дарклинг! - взвизгнул фьерданец, побледнев, - одно мое слово, - и все в этом доме умрут! И вы не успеете это остановить. - Готовы пожертвовать своими людьми? - холодно спросил Заклинатель Теней. - Как и вы своими, - процедил фьерданец, - но не вашей матерью, которая сейчас в этом доме, - улыбнулся елейно, - не вашей сестрой, - кивнул на неподвижную Уллу, заставив Александра стиснуть зубы. - Чего вы хотите? - голос Дарклинга даже не дрогнул. Заклинатель словно торговую сделку обсуждал, и только Алина чувствовала его ярость, злость, волнение, но ни намека на страх, тогда как сама боялась невероятно. Взгляд ее то и дело срывался к Весне, а друг еще и кивнул ей успокаивающе. Святые! Она не заслуживает дружбы этого человека!       - Я отпущу гришей, - произнес Клосс, - но они уберутся из Ос Альты, не будут играть больше никакой ни военной, ни политической роли. Также из дворца уберется ваш дружок - граф Киселев, а трон перейдет к царевне Ульяне. Алина охнула. Клосс перевел взгляд на девушку и рассмеялся. - В вашей стране у женщин слишком много воли, во Фьерде ни одна женщина даже не подумала бы пойти против отца и жениха, но ваша царевна не слишком умна, зато очень решительна, и готова к любой помощи. - Даже к помощи страны, с которой мы воюем, - медленно произнес Дарклинг. - Верно, - кивнул Клосс и продолжил, - вы и Заклинательница Солнца уезжаете с нами во Фьерду. - Добровольная жертва? - вскинул бровь Заклинатель Теней, - вы полагаете, что мы на это пойдем? - Госпожа Алина пойдет, - осклабился Клосс. Тени вновь поползли по земле, стелились, подобно змеям.       А Алина поняла, что медлить больше нельзя. Ситуация была безвыходной, на первый взгляд. Но так только казалось, ведь свет был везде.       Алина прикрыла глаза, она чувствовала свет даже на изломе уходящего дня. Пока Дарклинг и Клосс торговались об условиях передачи гришей и власти, Алина шла вслед за светом. Она была светом. Каждым лучиком, каждой вспышкой, мимолетным бликом, угасающим солнцем. Она была им. А свет был ею. Это была скверна, но это было их спасение. Отдать себя, чтобы не пострадали другие. И свет скользил по коридорам и комнатам дома, убивая врагов, давая шанс гришам. Словно через толщу воды слышала Алина крики из дома, выстрелы, звон стекла и звуки борьбы. Свет окутал двор, убивая тех, кто пришли в их дом с оружием. А сама Старкова стала оседать на землю и непременно бы упала, ведь ноги ее не держали, если бы Дарклинг не подхватил ее. - Алина! Остановись!       Старкова лишь криво ухмыльнулась, схватив Заклинателя за руку. И - да! Вот оно! Сила, многократно увеличенная усилителем, потекла по сосудам, вырываясь наружу. Фьерданцы вспыхнули словно спички, о которых говорил Клосс. Сердце в груди Алины зашлось в истерическом стуке, с губ сорвался мстительный смешок. Это было, как тогда, зимой, в деревне после побега от Мала. Свет убивал ее врагов и ее саму. Дарклинг вырвал руку, и Алина все же упала. Перед глазами все плыло.       - Эл! - оттолкнув Александра, на колени перед Старковой упал Весна. - Привет, - растерянно прошептала девушка одними губами. Сознание ее уплывало куда-то, она цеплялась за друга, явно причиняя боль его израненному телу.       - Мне жаль, - произнесла четко. А потом провалилась во тьму. ***       Она вынырнула с хриплым криком и упала на мокрый песок. Легкие выворачивало наизнанку ледяной, горько-соленой водой, надрывный кашель был страшен, от него саднило горло и пронзало острой болью грудь. Пальцы судорожно скользили по серо-коричневому песку, под ногти забивалась грязь. Тело дрожало на пронизывающем, северном ветру. Старкова подняла голову, над ней было серое-серое небо, того светло-серого оттенка, когда кажется, что ты падаешь вверх, когда глазам больно от этого белого сияния, и смотреть долго просто невозможно. Вокруг расстилался пустынный пляж, а вдалеке виднелись черно-серые скалы. Ни птицы, ни зверя. Безжизненный, неприютный пейзаж. И было ужасно холодно, настолько, что Заклинательницу трясло, однако свет призывать она не спешила.       Где она? Как здесь оказалась?       - Ну ты и дура! - послышался рядом недовольный голос. Алина повернула голову вбок, все еще оставаясь на коленях, упираясь руками в песок, волосы упали на землю, кончики их были испачканы в грязи. Улла сверкнула на девушку своими глазами цвета морской волны. - Поднимайся! - приказала сильдройра. Старкова криво усмехнулась, не спеша выполнять приказ, дразнила разгневанную Морозову, медлила. А потом все же поднялась, неловко пошатываясь, встала прямо перед Уллой, которая сверлила ее напряженным взглядом. - Я умерла? - спросила Алина. - Ты близка к этому, - не стала скрывать Улла. - Паршиво, что даже в посмертии холодно, - хмыкнула Старкова, огляделась, убрав от лица прилипшие влажные пряди, - ну и гадкое же местечко. - Так себе, - согласилась сильдройра и подошла ближе, коснулась руки Алины, заставив ту зашипеть от боли. А Улла перевернула кисти Заклинательницы ладонями вверх, являя ожоги, испачканные в песке и морской соли, пузырящаяся кожа обещала слезть лоскутами. Некоторое время девушки смотрели на ладони Алины, а потом синхронно подняли головы, встречаясь взглядами. - И что дальше? - произнесла Старкова.       Удивительно, но страха не было. С того самого мига, как Улла сказала ей, что она умирает, а, может, и раньше, когда Старкова поняла, что отравлена скверной, девушка, видимо, смирилась с мыслью скорой смерти. Она не сожалела ни о чем. Да, было так много того, что хотелось еще совершить, там остались ее друзья и Александр. Но, в целом, Алина прожила хорошую жизнь, да, не всегда гладкую и ровную, не честную и благородную, не простую и не легкую, но это была ее жизнь, и в ней было много светлого, радостного, прекрасного. Многие не получали и этого. Алине Старковой не на что было жаловаться. Ну разве только на все усиливающуюся боль в ладонях да холод, который пробирался под мокрую одежду, расцветал лихорадочным румянцем на щеках, заставлял Алину то и дело вздрагивать.       - Твой путь еще не окончен, - произнесла Улла, - и я выполню свое обещание, - добавила загадочную фразу. - Какое обещание? - полюбопытствовала Алина, больше машинально, не думая, что Морозова ответит. Но Улла, отпустив руки Алины, сделала шаг назад и спросила: - Ты никогда не интересовалась у Александра, почему он взял меня с собой? - Я помню, что он не хотел, - честно ответила Старкова, - а потом я не спрашивала, было и без того много дел. Улла понимающе кивнула, на губах ее играла легкая и грустная улыбка. - Я могу многое, Алина, - произнесла сильдройра, - очень многое. И Александр это знал. Помимо того, что я не была балластом, я пообещала оказать ему любую помощь, которой он только пожелает. Как в сказках, знаешь. Я обещала выполнить любое его желание. - В сказках обычно за желания приходится дорого платить, - смерила напряженным взглядом Уллу Алина. - Верно, - кивнула сильдройра, - ты бы согласилась?       Старкова пожала плечами. У нее не было тех желаний, которых она не могла бы достичь сама. Да и слишком уж практична была Алина, чтобы вступать в такие сомнительные сделки. Рисковать так, как рискнул, очевидно, Дарклинг, Заклинательница не стала бы.       - Все, что захочешь, - искушающе произнесла Улла, - представляешь? Все-все на свете. - И что же, - хмыкнула Старкова, не реагируя на вкрадчивый тон сильдройры, - Александр попросил абсолютной власти, как злодеи из сказок? - Он попросил за тебя, - просто ответила Морозова.       Алина захлебнулась ледяным воздухом, просто не могла сделать вдох, оторопело глядя на Уллу, а потом задрожала с новой силой, обнимая себя руками, никак не могла согреться. Это было слишком. Алина Старкова такого не заслужила.       - Так что, Алина Старкова, твое время еще не пришло, - просто произнесла сильдройра. - Ну да, - фыркнула насмешливо Алина, - живи и мучайся! Удобно, - и спросила подозрительно, - а что взамен? - А это, - ответила Улла, и голос ее звучал словно издалека, изламывался, искажался, менялся, - уже не твоя забота.       Мир вокруг стал тонуть в плотном тумане. Алина лихорадочно огляделась, вытянула вперед руку, но не могла разглядеть ничего дальше собственного носа. Туман сжимался вокруг нее плотным кольцом, заставляя паниковать, крутиться на месте, пытаясь найти выход, которого не было. Вдалеке раздался мелодичный смех Уллы, словно сильдройра разыграла хорошую шутку.       И все исчезло. ***       - Ты обещал мне, Дарклинг! Ты обещал мне, мать твою, что Эл не пострадает! На ее памяти Весна орал не так много раз. И каждый - защищая ее, бедовую Эл. - А она чуть не погибла! Почему она выглядит так, словно ее пытали? Словно она неизлечимо больна! Какого... - Тшшш, - мягкий голос Уллы вклинился в эту разгневанную речь, - тшш, Куан. Теперь она не больна. - Знаешь, - раздраженно отозвался Весна, - меня что-то эти слова вот сейчас нисколько не успокоили!       Алина медленно осознавала, что она, кажется, лежит на кровати, что ей больше не холодно, и вокруг нет пронизывающей сырости северного, морского побережья. Понимала, что рядом Улла, Весна и Александр, который был подозрительно молчалив, выслушивая упреки Весны. И это тоже о многом говорило.       Старкова неловко пошевелилась и открыла глаза. Ну да. Она была в своей комнате, на своей кровати. Горели лампы, часы на полке показывали час ночи, а собравшиеся вокруг смотрели на нее, как на оживший труп - с толикой недоверия, приправленной страхом и робкой радостью.       А потом Весна сделал широкий шаг и, сев на кровати, обнял крепко Алину, поднимая ее и прижимая к себе. Старкова расслабилась в его объятиях, которые всегда дарили ей защиту, давали поддержку. И никогда-никогда Весна не требовал ничего взамен.       - Привет, - неловко пробормотала Алина, когда друг все же позволил ей отстраниться. Весна пытливо смотрел ей в глаза, взгляд его бегал по ее лицу, срывался на белые волосы, шуханец хмурился. На лице его не осталось синяков и ссадин, и выглядел друг здоровым и полным сил, что безмерно радовало Алину. Ей хотелось так много сказать ему, рассказать, поговорить, попросить прощения за то, что не приходила, за то, что пошла на поводу у Дарклинга. - Я совершенно зря тебя оставил одну! - пробормотал Весна. И если бы девушка стояла, то упала бы непременно. Эти слова вышибали воздух из груди, заставляя сердце биться сильнее. Она совершенно точно не заслуживала такой дружбы. - Все хорошо, - неловко просипела Алина. И посмотрела на Александра.       Бледный Заклинатель Теней следил за девушкой напряженным взглядом, словно выискивал в ее лице что-то, ведомое только ему одному. Рядом с ним стояла Улла. И Алина, наверное, впервые за все это время отметила, как похожи брат и сестра. Не чертами лица, но его выражением, взглядом, а еще уверенной силой, которая исходила от обоих.       - Федор? - спросила Алина. - Арестован, - коротко ответил Дарклинг, помолчал и продолжил, - я созвал срочное, внеочередное собрание Совета. И если ты чувствуешь себя лучше, я хотел бы, чтобы ты тоже присутствовала. - Да, - кивнула Алина, - я чувствую себя лучше. Девушка спустила ноги с кровати, голова на мгновение закружилась. - Эл, ты уверена? - Весна посмотрел обеспокоенно, взял за руку, то ли желая поддержать, то ли удержать. - Уверена, - твердо произнесла Алина и поднялась. Огляделась, взяла со стула кафтан, надела и выдохнула облегченно. Пусть недавно она сетовала на недостаток свободы, но вот сейчас в кафтане чувствовала себя в безопасности.       Дарклинг внимательно посмотрел на нее, словно размышлял о том, а готова ли, на самом деле, Алина. Девушка уже хотела возмутиться. Ведь сам предложил, а теперь на попятную?!       - Алина, - произнес серьезно Дарклинг, - прежде, чем мы пойдем, я хочу, чтобы ты кое-что поняла. О том, что на самом деле случилось, будут знать только члены Совета. Но скорее всего обвинят во всем только Федора. Он будет главным злодеем в этой истории. Ульяну нам не достать.       Старкова уставилась на мужчину пораженно. Сердце глухо билось в груди, кровь ревела в ушах, и на мгновение девушке показалось, что она утратила точку опоры, снова рухнула на сырой песок, вздрогнула крупно, как от порыва ледяного ветра. - Ты всерьез сейчас? - спросила холодно. - Она царевна. - Она предательница своей страны! - повысила голос Алина. Дарклинг тяжело вздохнул. - Не думай, пожалуйста, что мне нравится этот вариант, но он скорее всего единственный. Всеволод никогда не даст обвинить свою дочь. Кирилл никогда не отдаст власть, а Ульяна - залог его власти. Она должна выйти за графа замуж и родить этой стране наследника. Желательно, не одного. Возможно, потом ее запрут в какой-нибудь отдаленной крепости под благовидным предлогом. Но никогда и никто не обвинит.       Старкова стиснула зубы так сильно, что удивительно, как они не раскрошились. Свет заметался вокруг нее холодными, острыми вспышками, но девушка усилием воли взяла его под контроль. Бросила быстрый взгляд на подозрительно молчаливую Уллу. А сильдройра вдруг озорно подмигнула Заклинательнице Солнца. Старкова фыркнула. Вышло бы смешливо при других обстоятельствах, а получилось зло.       Смерть Николая, предательство страны, покушение на нее саму - все это не будет отмщено. Это выводило Алину из себя. Она понимала, что справедливости нет в этом мире. Но это было слишком жестоко и цинично даже для нее.       - Эл, ты уверена? - повторил свой вопрос Весна. Он видел ее насквозь, понимал, какие чувства сейчас обуревают Алину, знал, что она и ляпнуть может что-то на Совете, поддавшись эмоциям. - Я уверена, - сухо ответила Алина и, шагнув к Александру, взяла его под руку. Дарклинг мгновение смотрел на нее внимательно, а потом кивнул. И они вышли за дверь. Говорить о том, что грядет Алина не хотела. Она все еще злилась. И злилась на того, кто шел сейчас рядом. Хотя разве Дарклинг был виноват? Дело было не в Равке. И не в Ланцовых. Так устроен весь мир. В нем выживает не наиболее приспособленный, как вещали ученые из Кеттердамского университета, в нем выживает тот, у кого положение выше и связей больше.       - Я даже не задумалась, что это Федор, - тихо произнесла Алина, когда они вышли на улицу.       Здесь стояла поразительная тишина, только пепел разнесло ветром по всему двору да запах гари забивал ноздри. Старкову затошнило, она сделала несколько глубоких вздохов через рот, пытаясь не думать о том, что это сделала она. И ей бы следовало погибнуть тут же, скверна должна была добить ее окончательно, а Улла ее зачем-то спасла.       Алина покосилась на Александра. Зачем, следовало бы спросить Дарклинга, но разве он ответит?       Он попросил за тебя.       Зачем? К чему так рисковать? Алина не знала, как далеко простираются границы возможностей Уллы, и что она попросит взамен. Это было рискованно и необудманно. Меньше всего Заклинатель Теней был похож на человека, который стал бы действовать опрометчиво. Очередная затяжная интрига?       ... бесконечно мною любимая...       Любовь. Это была бы прекрасная причина, если бы Алина верила больше в рациональность Александра, чем в его эмоциональность. Или он тоже верит в равновесие, о котором когда-то говорила ей Улла на корабле? Сплошные вопросы, которые Алина никогда не решится задать вслух.       - Я тоже, - тихо ответил Александр. - Но он ведь гриш! - покачала головой Старкова, - и он пошел на сделку с фьерданцами? Зачем? Дарклинг кинул на девушку неопределенный взгляд, едва заметно усмехнулся уголком губ. - Он пошел на сделку с Фьердой давным-давно. Алина вопросительно посмотрела на хмурого Заклинателя Теней, молчала, давая ему возможность собраться с мыслями. - Он с самого начала, с того самого момента, как его, Ивана и Давида передал нам Клосс, был шпионом фьерданцев.       У Старковой похолодели пальцы рук, она сильнее сжала руку Александра. Понимать, что тот, кому в известной степени доверяла, кто был рядом, помогал, поддерживал, стал частью их маленького мира, был предателем с самого начала, было страшно.       Кому доверять теперь? Как доверять?       - Зачем? - спросила Алина, хотя не была уверена, что так уж хочет знать. Дарклинг невесело усмехнулся. - Ему обещали безопасность его семьи. А когда он закончит дело, то деньги, - ответил мужчина, - не самая низкая цена, скажу я тебе. Люди предавали и за меньшее. Впрочем, технически он не предал нас. Он просто никогда не был нам верен.       Алина тяжело задышала. Она понимала, что имел в виду Заклинатель, но понимала также, что за внешним цинизмом и попыткой мыслить холодно и отстраненно скрывается горечь, которая обязательно превратится в еще большую настороженность, а та в жестокость, от которой будут трепетать даже свои. И в этот момент Алина не могла сказать, что так уж осуждает Александра.       - Он ведь мог убить меня в любой момент, - прошептала Заклинательница, чувствуя, как по коже пробежали мурашки, девушку передернуло. - Мог, - пожал плечами мужчина, - но зачем? Гораздо полезнее было быть с тобой рядом, следить за твоими действиями, возможно, ненавязчиво направлять. Тебя бы и так убили, а он мог докладывать обо всем, что происходит здесь, во дворец и в Джерхольм. Это разумно. - Разумно, - эхом отозвалась Алина. - Мне ли не знать, что хороший шпион - на вес золота, - хмыкнул Александр. - А Тамара и Толя? - задала вопрос Алина, - зачем убивать их? - Они, несмотря на приказ Николая, все равно крутились рядом с домом, проверяли Ингрид и видели Федора. Не сразу, но начали его подозревать. Каминский перестраховался.       В темноте, лишь едва-едва рассеиваемой светом луны, в линии губ мужчины сквозила горечь. Алина инстинктивно напряглась, стараясь закрыться от чужих эмоций. Ей впервые в голову пришла эта мысль: ведь можно попытаться не чувствовать другого, можно попытаться научиться скрывать себя. Судя по тому, что Александр покосился на нее с интересом, у нее получалось.       - Я все равно чувствую, что ты злишься, - вздохнул Морозов. - Я все равно не одобряю того, что ты сдался уже заранее! - парировала Алина и добавила, - но я понимаю, что скорее всего ты прав, и Ульяну нам не достать. Впрочем, - скривилась, - плевать на избалованную девчонку, если граф гарантирует, что подобного впредь не произойдет, а Зоя будет освобождена сегодня же, сразу же после заседания Совета! Остальное меня, признаться, уже волнует мало. Александр нахмурился, глаза его сверкнули недовольно. - А должно, Алина. Ничего еще не закончилось. - Пусть так, - пожала плечами девушка и потянула мужчину к калитке, которая скрипнула жалобно и надрывно, пронзительно и громко в ночной тишине, все же петли следовало смазать, - пусть так. Но об этом я сейчас думать не буду. ***       Ульяна даже отрицать ничего не стала. Едва узнала, что Клосс и его люди погибли, а Федор арестован, устроила безобразную истерику прямо на глазах у членов Совета.       Всеволод сидел мрачнее тучи и, рявкнув на рыдающую дочь, услал ее с охраной в ее же покои.       - Хороша будущая царица - предательница страны, - брякнул министр финансов, глядя при этом почему-то на Алину, словно ища у нее поддержки. И весь гнев Всеволода обрушился уже на него. А далее Совет, как и предрекал Дарклинг, решал, как наиболее красиво обставить это дело. Решено было свалить все шишки на Федора. - Пострадает и твоя репутация, Дарклинг, - мрачно произнес царь, - но ты же понимаешь, что... - Что она и так не слишком уж блистает чистотой, - сухо отозвался Заклинатель Теней.       Нет, его тоже не радовало то, что происходит. Алина поймала его взгляд, ободряюще дернула уголком губ, заставив Александра нахмуриться еще сильнее. Да, одно дело предполагать, что обвинят во всем Федора, и совсем другое - видеть это воочию. Даже осознание собственной правоты не слишком радует в этом случае. Это Алина прекрасно понимала.       Она не вмешивалась, пока составляли текст официального заявления для народа, а потом и послание во Фьерду. Впрочем, у Алины были скорее вопросы к людям, охранявшим границы Равки. Фьерданцы - их враги, не удивительно, что они будут действовать всеми доступными способами. А вот как вражескую группу пропустили свои же войска - другой вопрос.       Военный министр вызвался сам поехать к северным границам, чтобы устроить внеплановую и внеочередную проверку. И тут же получил разрешение царя. Старкова поймала себя на мысли, что с удовольствием уехала бы вместе с ним подальше от столицы, потому что находиться здесь среди интриг и косых взглядов, ожидая очередного ножа в спину или бомбы на прогулке, а то и яда в чай, было невыносимо. На поле боя, право слово, было как-то безопаснее.       Министр юстиции прямо в зале Совета выдал лично Алине бумагу, с которой она могла забрать Зою из тюрьмы, официальное оправдание для шквальной. Очень хотелось бежать к Назяленской прямо сейчас, но было нельзя. И Заклинательница, стиснув зубы, сидела, неестественно выпрямив спину и ожидая, когда уже все это закончится.       Вообще в сторону Алины поглядывали с любопытством и затаенной тревогой. Еще бы! Одна девушка уничтожила целый фьерданский отряд, не оставила от него ничего, кроме пепла. Стоило опасаться. Алина напустила на себя безмятежный вид. А когда ее прямо спросили, как она это сделала, пожала плечами и ответила, что если ты не Заклинательница Солнца, то понять это невозможно.       Всеволод и его министры могли пыхтеть и бросать на нее возмущенные взгляды, но иного ответа не добились. Киселев едва не смеялся открыто. Он вообще, как заметила Алина, держался немного особняком среди этих людей. Тяжело ему будет в его регентстве. Если только не поменяет весь Совет разом. Ну а что помешает ему это сделать?       И когда, наконец, заседание закончилось, Алина, привлекая взгляды, первая вскочила на ноги, хоть это и было не по этикету. Но не наплевать ли? Ее же не зря Ульяна называла дикаркой, правда? Можно иногда и пользоваться такой репутацией.       - Я - к Зое, - проинформировала Дарклинга. - Нет, - коротко отозвался Заклинатель Теней. - Что значит нет? - возмутилась Алина, скрестив руки на груди, вызывающим жестом вскинула подбородок. - Никуда ты одна не пойдешь, - ответил Александр, чуть-чуть щуря глаза, поджимая губы. - Да брось, - попыталась пошутить Алина, - я одна уничтожила весь фьерданский отряд. Мне ли бояться? Заклинатель, однако, на ее непринужденный тон не повелся. - И едва не погибла при этом, - парировал сухо. Старкова мгновенно устыдилась. В конце концов, он попросил за нее. Ее жизнь стала его желанием, за которое он заплатит однажды весьма жестоко. Алина не обольщалась, сказки чаще всего стремятся проучить главных героев, и бывают более беспощадны, чем реальность. Девушке было даже страшно думать, что потребует однажды Улла от Заклинателя Теней.       - Я выделю тебе гвардейцев, - послышался позади голос Киселева, который подошел так неслышно, что увлеченные своим спором заклинатели и не заметили, - такой вариант устроит? - он посмотрел на Александра. Граф выглядел бледным и мрачным, от его насмешливой веселости, которой он бравировал на заседании не осталось и следа. Его можно было бы даже пожалеть - с такой женой врагов не надо. И Алина бы пожалела, если бы Киселев сам не интриговал, подчас жестоко, не играл чужими жизнями, бросая их безжалостно на стол, как карты в висте. Он желал власти, а за нее всегда приходилось платить высокую цену. Впрочем, Кирилл Киселев понимал это, как никто другой. Понимал и то, что все только начиналось.       И ничего еще не закончилось. ***       В этот раз стражники рядом с тюрьмой не пытались хамить. Они поглядывали на Заклинательницу с затаенным страхом и беспрекословно побежали будить начальника тюрьмы. Алина поджимала губы. Это Дарклинг хотел, чтобы их боялись, Заклинательница же просто хотела если не понимания, то принятия. А сбылся вариант Заклинателя Теней.       Позевывая и почесывая живот, Натан Самойлов глядел недовольно, но при виде бумаги от министра юстиции тут же подобрался, бросил на Заклинательницу опасливый взгляд, а все же попытался удержать остатки достоинства: - Заключенные освобождаются после... - начал скрипучим ото сна голосом. - Сейчас, - сухо прервала его Заклинательница Солнца, вокруг нее на мгновение вспыхнул свет.       Начальник тюрьмы сглотнул нервно, покосился на гвардейцев за спиной девушки, бросил беспомощный взгляд уже на своих подчиненных, тряхнул головой, кивнул одному из стражников, давая позволение. Алина вошла на территорию тюрьмы, сделала пару шагов, когда Самойлов окликнул ее: - Госпожа Алина, я надеюсь, что между нами нет никакого недопонимания? Старкова полуобернулась, смерила мужчину задумчивым взглядом. Обыкновенный царек местного разлива, мелкий, трусливый и жадный. Он был на своем месте и очень боялся его потерять. - Полагаю, что нет, - позволила себе скупую улыбку Заклинательница.       Этот человек мог быть полезен в будущем, не стоило его унижать более необходимого. И так его страх видели стражники у ворот. Да уж, Алина парням не позавидовала бы.       Дверь камеры открылась с отвратительным скрипом, перебудившим, наверное, всех в тюрьме. Зоя подскочила на своем тюфяке, заморгала часто, пытаясь проснуться, щурилась, глядя на яркий свет факелов. Бледная и встрепанная, испуганная шквальная не сразу заметила Алину, а когда заметила, лицо ее осветила робкая улыбка, мимолетная и жутковатая на усталом лице.       - Ты свободна, - произнесла Алина, протягивая руку, за которую Зоя поспешно ухватилась, - ты свободна, - повторила. - Все закончилось? - спросила с надеждой Зоя, заглядывая в глаза Заклинательнице.       Алина обняла хрупкое тело, прижала к себе, то ли стремясь защитить, то ли ища поддержки, ведь, видят святые, одной ей не справиться со всем, что грядет. Старкова сама дрожала, будто это она провела в тюрьме эти дни в ожидании казни за убийство, которого не совершала, будто бы это она потеряла любимого человека и будущую жизнь, которой теперь не случится. Дышала тяжело, будто бы ей не хватало воздуха, задыхалась и не могла отпустить Зою. Никак не могла отпустить.       - Алина? - тихо произнесла Назяленская, возвращая Старкову в реальность, напоминая, что так долго оставаться здесь, как минимум, нелепо. - Да, все закончилось, - солгала Заклинательница Солнца.