***
Когда пробило три, все участники дуэли уже были на месте. На сей раз им служила скрытая от глаз поляна в лесу, подальше от замка, но достаточно просторная. Её сразу же оценил Радорм, чувствуя себя увереннее на природе и открытом пространстве; совсем не то, что в тесной оружейной. Парень дышал полной грудью и вслушивался в незнакомое пение лесных пичуг, и всё его естество откликалось на эти звуки. На какие-то несколько секунд Рад даже забыл, зачем он здесь, из задумчивости его вывел только голос Вальтера. — К оружию! Лиам занял свое место напротив, уже обнажённый по пояс. Весь его вид говорил, насколько он оскорблён, находясь здесь, но держался рыцарь хладнокровно. Рыжие волосы завязаны в тугой пучок на затылке, лицо спокойное, рука свободно держит саблю. Только голубые глаза так и пылали, смотря на мальчишку. Радорм сбросил с себя рубаху, сразу же чувствуя привычную свободу тела. Он не торопился и, казалось, вовсе не обращал внимания на противника, но это лишь на первый взгляд. Разминая плечи и шею, Радорм следил за каждым движением Лиама и считывал его настроение. Как только Даниэль и Ханна заняли позиции по бокам от дуэлянтов, — Даниэль по левую сторону от Рада, а Ханна от Лиама, — и все были готовы, Вальтер, прихрамывая на одну ногу, отошёл в сторону и дал следующую команду. — К бою! Лиам первым бросился в атаку, махая саблей перед собой. Это была его обычная тактика: мельтешить, отвлекать внимание, играть в «кошки-мышки». Более спокойные оппоненты терялись, путались, ведь в глазах начинало рябить, как от пляшущего огня. Он и был этим огнем. Радорм же не спешил ни нападать, ни защищаться. Парень уходил от ударов, пригибался, скользил в воздухе, так что остриё едва не задевало его. Он вновь изводил противника, изучал его, запоминал движения и то, насколько часто они совпадают с намерениями. Со стороны могло показаться, что Рад просто трусит, избегая столкновения, но не хочет сдаваться сразу. Ханна даже разочарованно вздохнула, бросив взгляд на сосредоточенного Вальтера, мол, и начерта мы это затеяли? Но в следующее мгновение послышался характерный звук скрестившихся саблей. Лиаму надоело впустую махать оружием и он перешёл в агрессивное нападение, больше не давая возможности Радорму избегать его. Мальчишка не растерялся: уже более уверенным и смелым движением руки он отразил серию ударов, пятясь назад. Снова разошлись. Оба тяжело дышали. Бой обещал быть более продолжительным, чем ожидал маршал, он недооценил этого оборванца. Радорм воспользовался его секундным замешательством и из защиты перешел в атаку. Развернувшись, словно волчок, он попытался совершить тот же трюк, что помог ему ранить Вальтера на тренировке. Но Лиам вовремя прочитал его намерение и высоко подпрыгнул, в свою очередь целясь саблей в оголённое и сверкавшее на солнце плечо. Промах; Рад успел улизнуть в миллиметре от острия. Их взгляды встретились. Каждый будто хотел одними глазами убить другого. На мгновение оба замерли, но вот маршал снова теснит юношу, наседая на него, загоняя в угол, к деревьям. Радорм выдерживает напор, со скрежетом отодвигая саблю противника. Та соскальзывает, и Лиама по инерции развернуло, но он удержал равновесие. Снова лязг металла. Вальтер напряжённо следил ходом дуэли, то и дело от волнения сжимая кулаки. Почему он волновался? Мужчина и сам не знал. Радорм быстро учился и к концу их тренировки уже уверенно защищался, хоть больше ни разу не смог одержать верх. Но Вальтер сражался в полсилы, а Лиам не сдерживался. Конечно, он не убьёт его, но отчего-то с каждым выпадом маршала у Вальтера ёкало сердце: вдруг Рад не успеет отразить? Все потеряли счет времени, лишь Даниэль изредка поглядывал на карманные часы. Прошло пятнадцать минут, но ни единой царапинки на дуэлянтах. Было видно, что оба уже устали, особенно мальчишка, который несколько часов до этого оттачивал с полного нуля свои навыки фехтования, однако оба так же не хотели и уступать. Лиам из гордости, Радорм — подчиняясь привычке и первобытным инстинктам, хоть и помнил слова Вальтера о правилах. Если бы не эти треклятые условия… Эта мысль так злила его, что Радорм, весь взмокший от пота, издал боевой клич, который не раз слышал от стражей в пустыне, и побежал на рыцаря. Маршал не ожидал такой прыти и едва успел поставить саблю ребром, не дав юноше перерезать себе глотку. Теперь уже он защищался, пятясь и уворачиваясь от беспорядочных и быстрых выпадов. Беспорядочных… Лиам ухмыльнулся: Рад потерял контроль, как в пустыне, он бил наудачу. Это осознание подстегнуло рыжеволосого и он, подпустив юношу максимально близко к себе, совершил ложный выпад прямо в рабочую зону. Радорм слегка опешил: зачем он целится туда, где гарантированно получит блокирование? Но он не успел развить мысль. Лиам резко сменил направление сабли и ее лезвие рассекло кожу на груди юноши. Слева, прямо над сердцем, красовалась крестообразная рана. Маршал будто пометил себе цель, куда бить в следующий раз, это была его фирменная «роспись» — такую он оставлял на убитых врагах. — Стой! — громкий и привычно властный голос Вальтера вернул Лиама в реальность. Он отошел, подняв окровавленную саблю вверх. Ханна зафиксировала это в блокноте, а Даниэль, зная толк и в врачевании, подбежал к Раду. Юноша шумно дышал, хватая ртом воздух, и зажимал рану рукой. Она не угрожала жизни, но кровь так и лилась из нее, стекая ручьем по ладони. Даниэль дал знак, что бой нужно завершить. — Я в порядке! Я хочу продолжить! — рявкнул Рад, заметив это, и попытался вскочить, но его осадили. — Вальтер, скажи им, я правда в порядке! Мы не закончили! Мужчина подошёл к нему, взглянув на рану; запах крови ударил ему в нос, заставив зажать его рукой. Нет уж, и речи быть не может о том, чтобы продолжить поединок. — Нет, на сегодня хватит. Лиам победил, но ты тоже молодец. Отлично показал себя, — Вальтер покачал головой и хотел было подбадривающе дотронуться до плеча мальчишки, но Рад нервно отбросил его руку и, едва дотерпев, пока Даниэль наложит повязку, встал с земли. Будь его воля, он бы прямо сейчас набросился на рыжего выскочку и убил его. Чёртовы правила, кто их вообще здесь придумывал? И разве это та свобода, о которой он мечтал? Всё равно снова приходится делать так, как принято. До замка они ехали молча. Радорм не слушал похвал Вальтера и не отвечал на вопросы о самочувствии. Не слушал он и убеждений, что в следующий раз ещё будет возможность отыграться. Это всё неважно. Сегодня, сейчас, он проиграл из-за глупых порядков аристократии. И это было для него в разы обиднее, чем когда он проигрывал дома, ведь там Рад мог тотчас изменить исход, сражаясь до последнего. Здесь ему не дали этой возможности, и юноша чувствовал себя униженным и опозоренным. Наверняка теперь Лиам будет гордиться и хвастать этой «победой». Совсем не так Рад хотел завоевать уважение в замке. Он не привык проигрывать. Все так же игнорируя лорда, что само по себе было неслыханной наглостью, Радорм, как только оказался за дверями замка, направился в теперь уже свою комнату, в которой ночевал две ночи подряд. Юноша не хотел ни с кем разговаривать и угрюмо смотрел перед собой. В комнате он с порога рухнул в кровать и укутался с головой в одеяло, чтоб ещё и ничего не слышать. Рана на груди противно чесалась от бинтов и пахучей мази, но снять повязку парень не смог: Даниэль постарался, затягивая узел. В голове гудел рой мыслей, однако Рад настолько вымотался, что незаметно для себя самого провалился в беспокойный сон. Ему снилась пустыня, отец с посохом, племя, окончательно от него отвернувшееся. Потом картинка сменилась на замок, лес и недавнюю дуэль, только теперь он раз за разом побеждал. Радорм не услышал стука в дверь, не слышал он и того, как Вальтер заходил в комнату, чтобы с ним поговорить. Заметив, что юноша спит, что-то бормоча во сне, мужчине ничего не оставалось, кроме как на время удалиться. Поговорит потом.Глава IV
6 июня 2023 г. в 18:22
Поединок между Лиамом и Радормом назначили в три часа следующего дня. Слух об этом уже успел пройти по замку, ведь как известно, даже у стен есть уши. Появление нового обитателя в лице пустынного мальчишки не укрылось ни от кого, как и нервозное настроение маршала. Событие обрастало сплетнями так быстро, что Вальтеру пришлось распорядиться о том, что дуэль будет закрытая и впоследствии никто даже не знал места её проведения. Сделал он это ещё и потому, что не знал, как всё пройдёт, и лишних свидетелей чего бы то ни было ему не хотелось иметь. Секундантами мужчина назначил только Ханну и Даниэля, которые точно ничего не разболтали бы.
Выбор оружия предоставили Раду, как младшему и неопытному в их боях лицу. Вальтер отвел его в оружейную ещё с утра, чтобы он успел достаточно попрактиковаться перед дуэлью. Юноша долго ходил от одного оружия к другому, брал в руки, но почти сразу же возвращал на место: все слишком тяжёлое и массивное.
— Почему я не могу драться со своим кинжалом? Ваше оружие неподъёмное, не представляю, как вообще им можно управлять, — отчаявшись найти хоть что-то, спросил он, и поднял взгляд на лорда, стоявшего в дверях. Тот наблюдал за ним и не мешал.
— У нас принято сражаться на шпагах, саблях или мечах. Попробуй вот эту, — мужчина прошёл вперёд и вынул лёгкую и небольшую саблю, после вручив её парню. На таких обычно учились подростки, интересующиеся военным искусством, и оружие вполне подходило и для Рада.
Радорм взял саблю и попробовал взмахнуть ей, рассекая лезвием воздух, и его чуткий слух различил тихий свист. Что ж, это гораздо легче меча, хоть и всё равно неудобно. Полагаться на неё явно не стоит, вот первое, что он уже понял. На чужой земле, против опытного воина и с незнакомым оружием следует доверять только себе, своим ощущениям, да следить, когда противник покажет слабые стороны. Но при этом Радорм не чувствовал ни капли страха или неуверенности. Вальтер же взял вторую саблю и остановился с ней напротив Рада.
— Я покажу тебе основы и несколько приёмов. Стоит потренироваться перед поединком, смотри и повторяй, — Вальтер отошёл на пятнадцать шагов назад и вытянул перед собой ведущую руку с оружием, а вторую завел за спину. Так начиналась любая дуэль. В глазах Рада читалось непонимание, почему нужно встать именно так, ведь у них в пустыне бой начинался сразу, внезапно, пока никто не успел разглядеть слабости другого. Однако он повторил и как бы ни пытался, не мог определить уязвимые места мужчины; он казался неприступной статуей. — Поединок начинается по команде «к оружию», противники занимают свои места. Дальше следует «к бою», до этого нападать недопустимо. Дуэль всегда ведется до первой крови, если противник ранен, упал или уронил оружие, продолжать бой нельзя, пока не разрешит врач или сам оппонент, — добавил мужчина, сразу же вводя Радорма в курс дела. Он прекрасно понимал и собственными глазами видел, насколько отличаются их правила ведения боя. Точнее, в пустыне их не было вовсе.
Радорм вскинул бровь и тут же нахмурился. Такие правила ему не нравились и мешали. Связывали руки ещё больше. Как он будет сражаться, если нельзя использовать всё, к чему привык и что всегда приносило победу?
— У вас странные порядки. Почему нельзя продолжать бой, если враг сам пропустил удар? Жалея его, рискуешь поплатиться жизнью, — возразил юноша, всё ещё вглядываясь в силуэт Вальтера и оценивая его.
— Мы редко деремся насмерть, и даже тогда недопустимы ухищрения и обман. Аристократы ведут бой честно и благородно, здесь победа заключается в умении держать оружие и искусстве владеть им, а не в силе и упорстве, запоминай это сразу. И учись.
Внезапно Вальтер совершил несколько быстрых шагов вперёд и пару раз взмахнул саблей. Радорм был готов. Сгруппировавшись, он отскочил в сторону и уже не спускал глаз с мужчины, пытаясь считывать его действия до того, как тот их совершит. Парень ухватился за рукоять крепче и сумел заблокировать два удара Вальтера, скрежет металла резанул по ушам, но юноша старался не замечать внешних раздражителей. Он не нападал, как и всегда, уделяя больше внимания движениям противника и следя за его саблей, чтобы не напороться на это тонкое и странное лезвие. В какой-то момент ему показалось, что Вальтер оставил открытой левую сторону; Радорм подпрыгнул, уходя от секущего удара по ногам, и сделал выпад вперёд, целясь остриём в бок мужчины. Но это и стало ошибкой: Вальтер нарочно привлек его внимание, и как только юноша клюнул, отразил удар. Сабля вылетела из неопытной руки с громким лязгом и Радорм оказался безоружен, а Вальтер поднёс свою к его горлу. Попался.
— Если противник слишком открыто подставляет нерабочую сторону, это всегда ловушка. Будь готов к этому и обхитри в ответ. Корпус влево, а сабля вправо, если он правша, и наоборот, ежели фехтует левой. Противник захочет отразить удар и подставит ведущую руку, если попадёшь, скорее всего победишь, — проговорил мужчина и убрал лезвие, отпуская парня. Он поднял упавшую саблю и протянул ему, но Радорм выглядел насупленным и задумчивым.
— Но ты сказал, что у вас не принято хитрить. Как же тогда мне сражаться? Я бы победил, если бы мог использовать все свои приёмы.
Вальтер усмехнулся, ловко вращая в руке саблю, будто бы она совсем ничего не весила. Значит, всё или ничего. Железный принцип кочевника.
— Ты не понял. Соперники должны быть равны по оружию, не иметь за собой скрытых предметов, дающих преимущество, и соблюдать правила. Но вот то, как вести бой и какие умения применять, решать тебе. Главное, чтобы они были в рамках этих простых правил.
— Тогда я хочу ещё, — Радорм выхватил саблю из рук Вальтера и отошёл на нужное расстояние. Сейчас он ему покажет.
Снова быстрые шаги и звон металла. Тихий свист прямо возле уха, но Радорм уходит от острого лезвия, пробегая под локтем у Вальтера, благодаря разнице в росте. Мужчина тут же разворачивается к нему лицом и отражает колющий удар, нападает в ответ. Юноша наклоняется назад и сабли скрещиваются между ними с противным скрипом, но снова расходятся, разрезая воздух. Да как же его подловить? Радорм начинает злиться; удары резкие, быстрые, каждый мускул напряжён, а на лице холодная решимость. Всё или ничего.
Парень резко присел и сабля Вальтера прошлась лишь по кончикам его волос, а сам Радорм перекатился по полу, подражая змее, что сейчас совершит бросок, но перед этим стелится по земле. Легкий пинок по лодыжке. Вальтер оступается на развороте. Мгновение. Радорм взмахивает саблей, уже видя, как ей наперерез движется лезвие мужчины… и пролетает мимо.