Из огня да в полымя

      Утром Марисэ просыпается буквально за несколько секунд до Вааса.       Он разминает затёкшую ото сна на диване шею, когда пират показывается в арке. Заложник неуверенно поднимает ладонь в приветствии, Монтенегро хмурится, трёт лицо и следует мимо него прямо к столу. Тянется за куревом и пятернёй поправляет растрепавшийся после сна ирокез.       Пиратские утренние ритуалы.       Слышно только бормотание включенного радио. Тоже не любит базарить спросонья?       Ваас хлыщет воду из бутылки и откидывается на спинку. Марисэ дожидается, пока на него обратят внимание. Швы саднят, задница болит, шея ноет, очень хочется пить, а во рту словно котики насрали.       Пират докуривает, тушит самокрутку в пепельнице и оборачивается к пленнику.       — Что ты там, турист?       — Как персик, — не удерживается от сарказма тот. — Пить хочу.       Ваас морщится, махает рукой куда-то в неопределенность. На ящике, где стоял телек, между аппаратом и стеной, была почти полная бутылка воды, которую Марволо вчера не заметил.       — Можно?       — Можно.       Получив разрешение, Марисэ спокойно утоляет жажду.       — Что ещё умеешь, турист? — спрашивает Ваас, пялясь в экран ноутбука, и вводит данные, держа перед собой его паспорт. — Врач, мореплаватель, электрик? С готовкой дружишь? К чему душа лежит?       — Дружу, — слегка растерянно отвечает Марисэ. — В воде с тринадцати, с двадцати четырех до двадцати шести не ходил, был перерыв… по личными причинами. С разводкой на кухню-санузел не помогу, но выключатель отремонтирую.       Марисэ мысленно перелистывал навыки, подбирая, что может быть полезным здесь, и отметал неактуальные, из жизни под крылом закона. Для чего Ваас расспрашивал его об этом?       — Стрелять умею. Из пистолета. Остальное нет.       Ваас фыркнул.       — Ага, щас, оставим тебя и оружие вместе, размечтался, бля.       — Конечно, ты не оставишь меня вместе с оружием.       Пират оборачивается, паспорт по-прежнему в руке. Марисэ смотрит. Он бы не сидел сейчас здесь, будь у него оружие. Не сидел бы.       — Продолжай.       — Компы. Мелкий ремонт автомобиля, масло заменить, фильтр, колесо, такого рода.       — Окей. Чем ещё порадуешь?       — Та особо нечем… Раньше тянуло к археологии, но потом прошло. Фильмы, снимать и смотреть, но снимаю я такое, безалаберщину. Рыбалка…       — Какие отношения с ножом?       Марисэ поморщился.       — Кальмара и свинью нарежу, человека — нет.       Ваас весело хмыкнул, усмехнулся.       — Принимается. Посмотрим.       Пират остановил на нём взгляд, что-то обдумывая. Что это вообще за допрос такой?       — А чем занимался с двадцать четвертого по двадцать шестой года?       Марволо подумал, как лучше уложить два года в небольшой параграф на несколько предложений.       — Попал в беду, тоже на острове, только далеко отсюда, между Японией и Филиппинами. К каннибалам-культистам… Дохуя всего произошло. Спасли, лечил башку. Преодоление, возвращение к жизни, вся хуйня. История из разряда «под пиво покатит». Ты не захочешь её слушать.       Ваас недоверчиво прищурился на культе и каннибализме, пытаясь понять, не припёздывает ли заложник. Тот выглядел очень серьёзным.       — Драться умеешь, значит?       — Да, но не против чувака с пушкой.       Ваас подошёл к заложнику и ещё раз окинул его взглядом с головы до ног. Марисэ посмотрел на него снизу вверх своими колодцами, как будто подведёнными чёрным из-за густых ресниц. Монтенегро протянул руку, погладил большим пальцем хорошенькие губки, щеку с синяком от собственного удара. Заложник хотел отстраниться, это было видно, но не стал, сдержался.       — Ну и что мне с тобой делать?       — Оставить в живых.       Ваас фыркнул. Вот так просто? Этот говнюк ещё будет так уверенно с ним базарить?       — Губа не треснет?       Марисэ не отвечает и выдерживает взгляд твёрдо. Ваас думает, разложить ли его ещё раз и устроить импровизированный двухдневный отпуск или же заняться делами. Первое приятнее, а второе полезнее.       Марволо наблюдает за пиратом, больше ничего не спрашивает. Как будто и не было этого ночного страстного Вааса. Марисэ поклялся бы, что не было, если бы не укус на ключице и не боль в заднице.       Окей, что теперь?       Ваас вспомнил, как непоседливый заложник гнулся лозой в его руках. Как дрожал и стонал от боли и удовольствия. Картина была хороша, она останется в памяти. Пожалуй, даже очень хороша. Воплотить её в реальность заново вообще не было проблемой.       Марволо напрягся, точно почувствовал ход его мыслей. Ваас потянулся к рации, нажал на кнопку и поздоровался.       — Да, Ваас?       — Кенни, двигай ко мне в бунгало. Есть работа.       Много ему чести. Клетка довольно эффективно возвращает к мыслям о своём поведении. Хорош он собой, спору нет, но смазливое личико не купит ему ещё одну поблажку.       Монтенегро ждет, пока сюда притащится подчинённый. Вскоре тот стучится в дверь.       — Щас открою.       — Доброе утро, босс. Какие указания?       — Туриста, — Ваас кивает в сторону дивана, — обратно в клетку. В этот раз так, чтобы не просочился! Под твою личную ответственность. Научи парня хорошему поведению, а? Если пить или жрать захочет, не жлобись. Перед этим к Лео отведи. Вечером загляну, чтоб, бля, как штык был. А теперь топайте вон.       Кенни поспешно вывел на удивление молчаливого заложника на улицу, дверь за ними захлопнулась. Стало тихо.       Начальник пиратов собрал манатки и отправился в душ. Вода в резервуаре уже наверняка нагрелась от солнца.       Ну и ещё. Такой классификации в природе не существует. Есть только бей, беги, замри. Никаких «трахни меня» глазок. Он это выдумал. У туриста были блядоватые глаза сами по себе... или же Ваасу хотелось так думать.

___________________________

      Лео повозмущался над его швами, Марволо уклончиво ответил, что все претензии к боссу, надеясь, что его не станут расспрашивать.       — А… ну ясно. Тебе… эм. Нужна дополнительная медицинская помощь?       Бля… Этот тоже слышал. Да за что ему это унижение?!       — Нет. — Марисэ развернулся и посмотрел врачу в глаза. — Нет, мне не нужна дополнительная медицинская помощь, я в просто в охуительном порядке! — Потом его тон смягчился: — Просто… просто что там со швами?       — Жить будешь, — помолчав, отвечает Лео слегка угрюмо. — Следи за тоном, молодой человек, и ложись.       — Извините, док. Больше не повторится.       Лео перешил ему несколько порвавшихся стежков уже без анестезии, Марволо мычал от боли себе в кулак, но обезбол не стал просить. Док сказал ему сесть, наложил поверх швов повязку и снова обмотал бинтами.       Оставалось только прицепить хренов бантик.       — Чтоб больше без этой хуйни, Марисэ, — менторским тоном заявляет лекарь, — ещё раз такой придешь, шить вообще никто не будет.       — Сделаю всё, что в моих силах, — пообещал пленник, натягивая на голову майку.       — А теперь пошли, горланистый, и без ёбаных шуток.       Горланистый, значит? Как же Марисэ хотел врезать этому хренову подхалиму его же пистолетом.       Ваас его… Марволо всё ещё избегал слова «изнасиловал», оно смотрелось чуждо в одном предложении с собой. То, что он кончил, вообще нихуя не меняет, согласия на всю эту вакханалию не давал.       Когда есть захотелось уже сильно, был поздний вечер, часов семь или восемь, если судить по солнцу. Скука убивала. Кенни следил за ним с упорством орла, отходя только отлить и за едой. Два раза пустил в туалет, дал напиться воды. Не шибко щедро, но лучше, чем попытаться его сожрать, верно?       В остальном, Марисэ мог только сидеть или лежать в наручниках.       Теперь хотелось жрать. Прям уже жрать. На острове он торчал вторые сутки, ел в последний раз позавчера на ночь. Солнце медленно катилось к горизонту, небо стало лилово-розовое. Желудок резало, во рту горчило.       — Кенни? Слышь? Я голодный.       Кенни был там же, где и все часы назад: напротив его клетки в смастерённом на скорую руку гамаке, который поцепил между столбом и пальмой. Пират поправил кепку, скосил на него взгляд. Вздохнул, остался лежать.       — Заебал ты меня, турист, — посетовал он. — Чтоб, сука, сидел на месте.       Марисэ посмотрел на свои запястья в наручниках. Железные, откуда только такие взялись на острове. Это уже не те веревочки, что в прошлый раз. Придётся вывихнуть себе палец, чтоб выбраться. У надзирателя был ключ, но вряд ли Марисэ сможет им воспользоваться.       Кенни спрыгнул на землю и привёл вместо себя другого хмыря. Вернулся с подносом, на котором стояла тарелка и алюминиевая кружка. В тарелке вареный рис с морковью, жареное мясо и четвертинка манго. В кружке чёрный чай. Три звезды мишлен, нахуй.       Кенни заходит в клетку, опускает поднос на песок и после этого освобождает ему одну руку из наручников. Марисэ справился бы и без этого, но и на том спасибо.       — Без фокусов, я с тебя глаз не сведу, — обещает надзиратель.       Ваще похуй, чувак, не своди, сколько хочешь.       Марволо проглатывает полкружки чая сразу. Чёрный он не любил, но пить хотелось.       Съев половину, заложник снова прикладывается к напитку. Осталось всего два глотка. Он садится поудобнее, разминает спину, снова берет вилку в руку. Мясо острое и жесткое, а рис слегка переварен, но жаловаться не на что. Отменный ужин после двух дней без еды. Вот бы ещё перекурить.       В их сторону кто-то направлялся. Марволо вытянул шею, заглядывая Кенни за спину. Теперь глазеть было единственным развлечением.       К ним приближался Ваас.       Марисэ прекратил есть. Он не думал, что начальник пиратов действительно заглянет к нему.       — Хорошо проводишь время, турист? — спросил Монтенегро тем же тоном, как в их первую встречу.       Он сел перед клеткой на корточки.       — Пять звёзд, — бросает пленник.       Марисэ ещё хочет есть физически, но аппетит пропадает. Хотя манго всё-таки съест.       — Спасибо за столь высокую оценку, — голос главаря пиратов звучит вполне довольно, немного насмешливо. — Как прошел твой день, чем занимался в моё отсутствие?       Марисэ фыркнул. Нихуя он не делал. Буквально. Сидел или лежал, не мог даже лишний раз пошуршать, потому что за ним пристально следил Кенни. Из развлечений было разглядывать всё вокруг.       Ах да, ещё думать.       Марволо отгонял мысли с того момента, как его вывели из бунгало. Отгонял в клетке первый час, второй, но те взяли вверх. Ваас переспал с ним против воли. То есть, Марисэ, делай с этим фактом всё, что угодно: тебя изнасиловал мужик. В тюрьме подобное называется «опустить». Таких не уважает никто.       Время от времени в голове всплывала та или иная картинка. «Сочные» моменты. Хотелось забыть всё, особенно то, что происходило в спальне, но воспоминания пока свежи, как кровоточащий порез. Ваас взял его как женщину. На первом острове чуть не сожрали, на втором трахнули и заперли в клетке.       — Что-то ты не разговорчивый, как вчера, amigo, в чём дело?       Он был очень подавлен тем фактом, что его изнасиловали, а потом посадили в клетку, как животное.       Хотелось домой, уже без шуток. Просто очень сильно хотелось домой.       Марисэ наколол на вилку манго и откусил кусочек. У него аж челюсть свело, как было сочно и сладко. Бля-я-я. Всё сваливалось в одну кучу в его голове, превращалось в абсолютную мешанину.       Один остров — ладно, но какого хуя его потащило на второй? Он мог бы, по крайней мере, нанять охрану. Надо как-то уплыть отсюда. Сорвать с себя эти хреновы наручники, выбраться из клетки. Найти его катер, если нет, то любое другое плавательное средство, и добраться до ближайшей цивилизации. А оттуда уже звать на помощь.       Лара бы придумала, что делать. Что бы она сделала, оказавшись на его месте?       Пленник смотрит в сторону Кенни. Тот команды уйти не получил, поэтому просто стоял развесив уши. Хуй с ним, пусть слушает.       — Меня тут изнасиловали, заковали в наручники и сунули в клетку, как ты думаешь, в чём дело?       Снаружи фыркнули. Ваас выпрямился и потянулся за сигаретами. Зажёг одну, затянулся и только после этого снова заговорил. Дико захотелось курить тоже.       — На твоём месте я бы радовался, что вообще живой, amigo. Ты, блять, за двое суток мог сдохнуть четыре раза, с твоим-то шилом в жопе, ты чё, сука, ещё возмущаться будешь?!       Не поспоришь. Только откуда он взял так много? Марволо попытался подсчитать: утром при их первой встрече, потом с тигром этим ёбаным, спутавшим ему все карты. А ещё два где? Ночью?..       Марисэ чувствовал, как копившееся с утра раздражение просится наружу. Оно собралось в плотный комок гнева, требовало выхода, требовало свободы. Возникла фантазия, как он усилием воли избавляется от наручников, словно в фильмах, выламывает дверь клетки и уже сам дает пирату повод возмутиться. Если бы это только было возможно!       — Что тебе ещё от меня надо, а? Чё ты пришел сюда с пушкой, показать, какой ты дохуя хозяин положения?! Охуенно справился, я поверил, десять из десяти! Теперь вали нахуй.       Пожалуй, он немного перебрал с эмоциями, но, блять, ему реально стало капельку легче. Пусть теперь хоть застрелят его, похуй вообще. Только быстро.       Ваас приподнял брови. Удивленный такой, ага. Потом он повернулся к Кенни, и Марволо на мгновение испугался: атмосфера сменилась, как по щелчку пальцев. Подчинённый это тоже почувствовал и приосанился, сжал губы в полоску.       — И что это за хуйня щас была? — спросил главарь, указав на клетку с заложником сигаретой. — Кенни, я тебя спрашиваю, чё это щас было, бля?       — Босс..       — ЗАКРОЙ РОТ, БЛЯТЬ! Я дал тебе простое указание, сука, научить хорошему поведению, а это ЧТО?! Пиздеть надо было раньше!       Марисэ вздрогнул от неожиданности. Он и не знал, что Ваас может так громко орать. Что-то подсказывало, что подчиненный из-за него теперь получит конкретной такой пизды. И не то чтобы это хоть немного расстраивало. Главное, чтобы самому не перепало — наверняка перепадёт.       — Окей, ладно, я спокоен.       Пират вздохнул, затянулся.       — Кен, ты плохо выполняешь мои поручения. Нет, закрой ебальник, пока я говорю! Тебе раньше надо было говорить, и не со мной, а с недоразумением этим!       В сторону Марисэ махнули рукой с зажатой между пальцев сигаретой. Чё он так к нему приебался, Марволо не понимает. Бей своих, чтоб чужие боялись?       — Исчезни, — говорит начальство. — Ключ оставь, тормоз!       Кенни достает из кармана жилетки ключ, вручает Ваасу и поспешно съёбывает. В тишине слышно, как Марисэ втянул воздух через нос, разглядывая буканьера со своего места. Вот тебе и ораторское искусство, а?       Щас ему дадут пизды? Он думает, воспользоваться ли вилкой. Решает, что это сделает хуже.       Да, дадут. Ваас заходит внутрь клетки и отвешивает ему крепкую оплеуху.       — Ты, блять, дохуя много на себя берёшь, щенок, — шипят Марисэ в лицо. — Меня это заебало!       Удар в челюсть. Ух! Звёздочки. Больно. Всё целое? Всё целое. Покормили — и на том спасибо.       Ваас толкнул его, Марисэ повалился на спину, взвыл, потому что проехался швами по бамбуку. Пленник оказался на полу, его схватили за наручники, замкнули освобождённую руку в браслет. Он застыл на земле, лопатка болела. Если потребуется, будет защищаться так, ногами. Марволо шевельнулся, пытаясь встать, и поморщился — всё начало обрастать пятнами, сзади заболело сильнее, ужин запросился наружу. Он завалился на бок.       — Вот это лицо я уже хорошо помню, — донеслось сверху.       Марволо раскрыл глаза. Его схватили за грудки, потянули вверх и смачно врезали по печёнке. Блять… Не получилось защититься ногами. Заложник судорожно выдохнул и согнулся пополам, чудом удержав еду.       — Никак вы, блять, не научитесь. Каждый считает, что он главный герой в фильме… Вас дохуя, фильм один, а роли раздаю я!       — Как скажешь, чувак, ты тут продюсер, режиссер, всё в одном, только расслабься...       — Нет, так не пойдет. — Марисэ отвесили хорошую пощечину. — Это ты расслабься, хуесос, блять!       Марисэ нырнул ему под руку, схватил зубами чуть выше локтя — начальник пиратов взвыл, ослабив правый фланг, и почти удалось выхватить у него из кобуры пистолет. Ваас это предвидел и оттолкнул пленника ногой, как бешеную зверюгу. Тот опять повалился на клетку, неловко взмахнув руками, в этот раз ударился копчиком.       Было слишком тесно, чтобы нормально драться, да ещё и без рук.       — Хренов бобёр! Ты реально меня цапнул, говнюк!       Его пнули по бедру, а в качестве добавки заехали ногой по ребрам. Несколько раз.       Ваас вышел наружу, пока он приходил в себя, запер дверь. Марволо лежал. Тело болело, лицо болело. Нормально отмудохали. И смысл было ему рану зашивать?       — Никому с ним не контактировать. Не давать ни воды, ни еды, — чеканит начальство указ зрителям. — Ослушаетесь — получите пизды все. А теперь пошли нахрен отсюда, чего встали, блять, балерины хуевы?!       Эта реплика прогнала стянувшихся на шум пиратов. Остались только Ваас и Марисэ.       — Будешь шуметь — язык гвоздём к клетке прибью, — обещает буканьер разгневанно, — а попытаешься ещё раз сбежать — зарежу.       Обмен любезностями окончен, Марисэ остаётся один. Он приподнимает голову и морщится, тело болит. Ботинки и штаны в еде. Ладно, хуй с ними. Парень ногой сгребает всё в кучу, отодвигает в угол клетки, отряхивается. Время отдыхать, ага.       На лагерь спускается ночь.       Марисэ лежит на прохладном песке. Хотя бы жив остался. Сон не идет, он переворачивается на бок. В тело упирается что-то мелкое и заострённое, причиняя дискомфорт, и он садится, сгребая пятернёй песок в том месте. Сначала непонятно, что это такое, потом губы озаряет улыбка. Не может быть.       У Вааса выпал ключ от наручников, когда он колотил его.       Дальше всё идёт, как по маслу. Избавившись от браслетов, бородкой ключа Марисэ перерезает тугую лозу, стягивающую вместе прутья клетки. Через некоторое время он справляется с задачей. Остаётся только поддеть два прута, сломать их и развести в стороны, и он сможет выползти.       Он протискивается в образовавшуюся дырку, стараясь не задевать больные места, и гуськом перебегает к ближайшей преграде, за которой его не увидят. Время осмотреться.       Рядом с ним был навес, сварганенный из соломы и дерева. Налево вела узкая дорожка к клеткам, а справа возвышался ещё один навес. Дальше тянулась линия из трех бунгало, одно из окон выходило на его сторону. Рядом с высоким забором, сколоченным из листов шифера и гофрированного металла, лежали сложенные друг на друга бочки. К одному из навесов крепилась витая металлическая сетка, по которой он сможет взобраться наверх.       Стоило найти какое-то оружие, но он не хотел рисковать.       Один пират выходит из здания и садится на ступеньки, начинает чистить автомат. Внутри могли быть и другие. А если снова весь этот улей всполошит? Ну нахуй, обойдется как-нибудь без оружия. Если увидят, на второй раз в живых не оставят.       Марволо направился к сетчатому забору на корточках, спрятался за контейнером. Раз, два, три — взлетел по сетке вверх, цепляясь за нее изо всех сил. Нога и лопатка запротестовали, но ничего, потерпят.       Как обстановка? Марисэ оглянулся — кажется, никто не услышал — и аккуратно перелез на противоположную часть навеса. Оттолкнувшись ногами, прыгнул. Секунда в воздухе. Он перекатился через себя, швы рвануло болью, нога заболела сильнее. Марволо припал к земле и спрятался в кустах, прислушиваясь ко звукам. Тревогу никто не поднимал, было тихо. Ещё немного подождав, он спустился в чащу леса вниз по склону, прихрамывая на правую ногу. В этот раз выбрал удачное место: никто его не услышал и не обнаружил.       Марисэ соскользнул по влажной сельве в долину, потом снова пришлось подниматься вверх. Впереди оказался перекинутый через ров ствол дерева. Он сжал зубы, представил, что на его месте оказывается Лара, и справился с этой сложностью. Дальше его ждала лиана; подняться получилось довольно быстро.       Искатель приключений остановился, чтобы перевести дыхание, и осмотрелся вокруг. Он слышал шум воды. Его отсутствие скоро должны обнаружить, если этого ещё не произошло.       Вода была хорошим знаком. Ещё несколько шагов, и до него донеслись голоса и лай собак. Значит, пора было поднажать — он понесся рысью к воде, чертыхаясь на занывшую стопу. Загудело, зашумело, как в вентиляторе. Его обдало сильным ветром. По приближению стало ещё более шумно, до того, что закладывало уши.       Вертолет? Здесь?       Он увидел человека. Спереди мужчина в синей футболке пытался пересечь хлипкий деревянный мостик через реку, слева от него в воздухе застыла вертушка.       Мужчина сделал ещё несколько шагов вперед, мостик вдруг оборвался, и он с криком упал в воду. Марисэ обернулся: погоня приближалась. Он не мог ждать, пока вертолет улетит. Подошел к краю и чертыхнулся. Прыгать будет высоко, но искать другой путь времени нет, шум сзади становился всё громче.       Марволо набирает полные легкие воздуха и ныряет. В воде видно русую башку и синюю футболку, Марисэ ловит незнакомца за руку, тянет вверх. Их выносит в узкий перешеек между двумя отвесными скалами, резко тянет вниз, потом вправо, течение становится слишком быстрым.       Он придерживает мужчину поперек груди, но готов, если что, отпустить в случае острой необходимости. Кто это такой вообще? И какого хрена он рванул его спасать?       Их ещё раз потянуло вниз, потом они оказались в воздухе, Марисэ в ужасе заорал. Он падал вниз с водопада.       Удар о воду.       Он барахтается, дезориентированный. Запаниковал, однако всё же всплыл на поверхность вместе с ношей. В конце концов течение замедлилось, и Марволо смог прижаться к берегу со спасённым. Следовало сделать ему искусственное дыхание, перевернуть его, чтоб вода вышла из легких, нельзя пока отдыхать!       Марисэ перевернул незнакомца на живот, перекинул через свое колено вниз лицом. Тот сначала не реагировал, но Марволо стукнул локтем ему между лопаток, и парень ожил. Заплевался водой, закашлялся, исторгнул из легких всё, что туда налилось.       Искатель приключений облегченно выдохнул. Порядок, никакого искусственного дыхания не понадобится.       Он выпрямился, осматриваясь вокруг. К песчаному берегу примыкал ржавый забор. За ним было видно крыши и гофрированные транспортные контейнеры. В воздухе мерзко воняло какой-то химией.       — Живой?       Спасённый кряхтит и дышит ртом, приподнимается на руках.       — Да, — выдавил он. — Я Джейсон Броди, кстати… Спасибо тебе…       — Пожалуйста. Мари́сэ Ма́рволо.       Марисэ устало опускается обратно на песок, мокрый до нитки, восстанавливает силы.       Окей, с этим разобрались, что дальше?       Пока Марволо думает, к ним приближается третье лицо. Он резко поднимается, готовый продолжить побег, если потребуется, однако видит человека, который совсем не похож на пирата. К ним направлялся темнокожий мужчина в обрезанных по щиколотку серых штанах и военной куртке с закатанными рукавами. В руках у него автомат, однако он не спешит им воспользоваться.       — Откуда вы такие натруженные, ребята?       Марисэ кивает куда-то в неопределённость. Он только сейчас в полной мере осознает, что свалился вместе с Джейсоном с десятиметровой высоты в неизвестной глубины реку и чудом выжил, навьюченный восьмьюдесятью килограммами веса по меньшей мере.       — Мы… сбежали, — находится Марволо и махает рукой в сторону реки, — оттуда. Лагерь Вааса. Я и… Джейсон.       Парень замечает, что Броди внезапно не с ними. Он лежит мордой в песок, Марисэ быстро дёргается к нему и щупает пульс. Живой, просто отключился.       — Похоже, твой напарник пока не в состоянии говорить за себя, — замечает незнакомец. — Я Деннис. Деннис Роджерс.       Ему подают руку, помогая подняться. Марисэ представляется, представляет своего отключившегося «напарника», с которым познакомился от силы минуту назад.       — Сбежали из лагеря Вааса, говоришь?       — У меня со второй попытки получилось, у этого… хуй знает. Я его увидел впервые несколько минут назад. Вертушку слышали?       — Слышали. Для неё мы тут, как прыщ на жопе, двигайте в катер.       Марисэ помогают перетащить Джейсона в лодку. Сбоку усаживается ещё громила, одетый во всё синее, Деннис садится за штурвал. Они в спешке покидают это место и приплывают к другому острову, на берегу их ждёт пустой внедорожник. Какое-то время Марволо сидит на заднем сидении, вертя головой в стороны. Спустя ещё два поворота они приезжают на место. Машина тормозит, он слышит звуки цивилизации: смех, песни, шум. Даже музыка.       По ощущениям, ехали около четверти часа. Всё это время Марволо озирался на джунгли вокруг и наблюдал за Джейсоном. Броди всё ещё был без сознания. Похоже, не только Марисэ пришлось несладко в качество заложника.       — Помоги мне его дотащить, — сказал Деннис, спрыгнув на землю.       Марисэ закидывает одну руку Броди себе на плечо, Роджерс делает то же самое со второй. Вдвоём нести его несложно, они довольно быстро миновали узкую тропинку, чей-то сад, а потом Марволо увидел поселение.       — Добро пожаловать в деревню Аманаки.       Внутри оживлённо и ярко, много людей. В центре деревни возвышалось очень старое раскидистое дерево с толстыми корнями, поднимающимися над землёй. Под ним была оборудована похожая на алтарь конструкция, на которой горели свечки. Рядом стояли корзины и блюда с фруктами, орехами, ягодами, ещё невесть какой мелочевкой. Вокруг дерева расположились несколько построек разного размера с цветными гирляндами, прикреплёнными ко крышам. Ещё была какая-то лавка с открытой дверью, Марисэ не успел рассмотреть. Столы с едой и напитками. Горели костры, играла музыка, кто-то пел на незнакомом языке. Молодежь танцевала. Воздух пах дымом, специями и чем-то сладким.       Похоже, он успел на праздник. Место кажется просто райским по сравнению с лагерем Вааса.       Они заносят Джейсона в маленький домик с покрашенными синей краской стенами. Внутри две койки, пара стульев и вентилятор на потолке. Аскетично.       — Он точно не ранен? — спрашивает Деннис.       Марволо ещё раз осматривает Джейсона перед тем, как уложить его на одну из коек.       — Крови нигде нет, если бы были переломы, он бы уже орал на берегу, так что не думаю, — ответил Марисэ, пожав плечом. — Его надо переодеть в сухое, он весь холодный.       — Я сейчас что-нибудь принесу для вас обоих, а ты пока раздень его.       Деннис удалился, а Марисэ принялся выполнять поручение. Он усадил Джейсона на постели, стянул с него футболку, затем уложил его обратно. Расшнуровал обувь, снял с обеих ног, вылил на пол остатки воды. Потянулся к ремню на брюках и застыл.       Вспомнился такой же момент, только с ним самим, когда Ваас раздевал его.       Марволо сжал зубы, зажмурился, потряс головой. Пошёл нахуй из башки, уёбок. Всё кончилось, спокойно. Сбежал даже несмотря на то, что в первый раз проебался.       Марисэ быстро расстегнул пряжку, ослабил ремень и стянул с Джейсона штаны. Белье трогать не стал, ну уж нет. Хватит с него мужских гениталий.       Теперь можно было побеспокоиться о себе любимом. Марисэ увидел маленькое пыльное зеркало, подошёл к нему и снял с себя верх. Нашёл, где Лео скрепил ему повязку из бинтов, размотал эти мокрые тряпки. Марлевая прокладка под ними была в размытых красных пятнах. Ещё бы. Он-то сказал Леопольду, что постарается сделать всё, что в его силах, но это было до избиения и побега. Парень пытается отодрать липкий тканевый пластырь и слышит приближающиеся к двери шаги. Деннис зашёл внутрь.       — Что там у тебя? — спрашивает он, сложив стопку вещей на пустую койку.       — Когда я пытался сбежать в первый раз, то наткнулся на тигра в лесу, — объясняет искатель приключений. — Меня зашили, но после сегодняшних водных процедур…       — А ты у нас крутой, значит? — мужчина по-доброму усмехается. — Выжить после встречи с тигром не каждому под силу.       Марволо поджимает губы. Ему теперь эта встреча будет сниться в кошмарах. Да и не он с кошкой справился. Если бы Ваас по какому-то таинственному наитию не последовал тогда за ним, то Марисэ был бы мёртв. Этот уёбок, получается, спас ему жизнь.       Так, не думать об этом пидоре. Всё позади. Теперь он в безопасности.       — Посмотри, пожалуйста, как там дела? Я не могу нормально дотянуться.       Он поворачивается к афроамериканцу спиной, тот отклеивает от него мокрую насквозь повязку и осматривает швы.       — Кровоточит, но не вижу ничего смертельного, я просто сменю тебе повязку. Если завтра утром будет температура, скажешь. Сейчас принесу всё.       Деннис уносит мокрые вещи, вскоре возвращается с аптечкой. Марисэ дезинфицируют швы и накладывают новую повязку. Теперь другое дело.       — Спасибо тебе, Деннис. Без тебя бы нас либо нашли, либо сожрали. Большое спасибо.       Мужчина протянул ему руку, Марволо её крепко пожал.       — Раз вы смогли оба сбежать из лагеря Вааса, это значит, что вы не пальцем деланы. Всегда рад помочь смелому воину.