А я останусь

Виолетте смс ночью приходит. Она не спит, бессонница который год мучает, засыпает только под утро, пара часов сна и по новой. Телефон в руках крутит пару секунд и глаза протирает, пытаясь понять, ей ли написали, не ошиблась ли Медведева номером. Медведева: Выезжай Жду тебя через полчаса Адрес скину Она с кровати вскакивает тут же, как смысл слов доходит. Первое дело? Рада, как ребёнок. Желание стать следователем, а не прокурором, приносит первые плоды. Быстро толстовку на себя натягивает, джинсы. Ключи от машины на тумбочке берёт и из квартиры вылетает, кроссовками в тишине ночной по лестнице стучит. Из машины выходит и слышит сигнал. Оборачивается, там БМВ чёрная стоит, чистая идеально, будто только что помыли. Внутри блондинка сидит, сонная и недовольная. — Здрасьте, — она на переднее садится, дверь аккуратно закрывает, чтобы ещё больше Медведеву из себя не выводить. — Поехали, — Кира машину заводит и выезжает из дворов аккуратно. Ночь тёмная, солнце встанет нескоро, а на небе звёзды посчитать можно было бы, если бы не дома вокруг, друг на друге практически построенные. Киру злит это всё до безумия, как обычно. Раздражает до дрожи и ночь, и поездка, и девушка рядом, которой ещё и объяснять нужно теперь всё. Виолетта, будто мысли прочитав, вопрос логичный задаёт: — А куда? — В Тамбов, — у Виолетты глаза больше становятся, она моргает пару раз и на Киру пялится. — Расслабься, нам ехать пять часов. Виолетта расслабиться не может. На неё темнота ночная давит и молчание Медведевой, которая ни слова не говорит, даже на вопросы отвечать перестала. Поездка внезапная тоже не даёт покоя. За окном деревья мелькают и заря занимается, она к стеклу голову прижимает и засыпать начинает всё-таки. — Я с кем говорю? — Виолетта подскакивает резко, поворачиваясь на блондинку, которая ухмыляется и пальцами по рулю постукивает. — А? — Выходи из машины, — Кира паркуется под взгляд зелёных глаз пронзительный и сонный, блокировку с дверей убирает. — Чего? — Кофе купи говорю, — на заправку за окном пальцем показывает. Виолетте не остаётся ничего, кроме как из машины выйти и, ничего не соображая, сразу вернуться за картой банковской, которую она вместе с телефоном на заднее сиденье кинула. Разговор с кассиршей на пустой заправке раздражает, та журналы какие-то предлагает, хот доги, а Виолетта голодная до ужаса, покупает и себе, и Кире. В машину садится и кофе протягивает с хот догом, а Кира кивает благодарно и выезжает, вслух даже не сказав ничего. Молчание в машине ножом режет Виолетту. Убивает, когда она за окном пытается что-то красивое разглядеть на рассвете. Давит и не даёт воздуха вдохнуть. Не неловкость, нет. Напряжение сильное, которое чувствуется в каждой клеточке тела. Кира на обочину съезжает, заставляя Виолетту голову от стекла оторвать и оглядеться. Из машины тоже молча выходит, а Виолетта за ней, не понимает, что ей делать нужно. — Что видишь? — Блондинка останавливается резко возле лент натянутых, там оперативники везде, которые Виолетту совсем в ступор вводят. А трава кровью окрашена бордовой, букет полевых цветов рядом лежит, который девушка домой видимо хотела отнести. Она без одежды, руки на груди сложены крестом, живот распорот будто бы, только не ножом, а предметом каким-то заточенным до предела. Малышенко пялится пару секунд, через ленты перелезает и рядом с трупом на корточки садится, рассматривает. — Что видишь говорю? — Кира обстановку ещё больше накаляет, стоит неподвижно, ботинком траву поправляет, чтобы даже травинки лежали, как ей хочется. — Следов борьбы нет, она сюда сама пришла? — Оборачивается и одобрение на секунду в тёмных глазах видит. — Её изнасиловали? — Третий случай за месяц, все в окрестностях, тут поля кругом. — Серия? — Нет, фильм. Не тупи, смотри дальше, что видишь? Виолетта на руки девушки смотрит, взглядом по коже идеально гладкой проходится, не за что зацепиться. Маникюр свежий, колец нет. Других украшений тоже, ни серёжек, ни цепочек, вообще ничего. — Букет не она рвала? — Почему? — Ну тут цветы с травой какой-то дебильной, она бы об листья пальцы порезала, — она по сторонам оглядывается пару раз. — Так это ваще не здесь собрано. — Сумку посмотри. Виолетта как по команде к вещам девушки убитой подбегает, разрешения спрашивает у Киры, прежде чем открыть, и на траву содержимое высыпает. Паспорт, кошелёк, телефон, жвачка, помада. Ничего необычного. Она кошелёк открывает и фотографию видит свадебную. Там молодожёны в поцелуе слились, а на переднем плане рука протянутая с кольцом. — Кольца нет. Он украшения снял вместе с одеждой. — И кого нам искать? — В смысле? — Ты на место посмотрела, должна теперь про убийцу рассказать. — А как? — Мужчина за сорок, с женой и детьми, жертв привозит на машине, одежду скорее всего уничтожает, а украшения себе оставляет. — Продаёт? — Тут деревня маленькая, каждый раз в город ездить продавать—скука смертная, а здесь в ломбарде косо посмотрят. Несёт домой, там и хранит. Кира ботинками чёрными траву сминает и садится, ещё раз на тело смотрит, пока Виолетта рядом крутится. Она не знает ещё, как такое делать, не умеет. Не умеет определять кто и как убил, просто посмотрев на тело. Это навык какой-то, который долго и сложно нарабатывать. — Глава следственного комитета, Кира Медведева, — она корочкой недовольно тыкает в какого-то медбрата, который под руку попался и не пропускает в палату. — А она? — Мой стажёр, всё, отошёл, — Кира его грубо отодвигает и дверь в палату открывает. Там девушка лежит, глаза закрыты, а руки сложены. Молится. Губами только слова шепчет, выученные наизусть и произнесённые тысячу раз. У неё лицо измождённое, руки все в царапинах каких-то. Синяк огромный расплывается на ключице, которая из под одеяла и рубашки больничной выпирает. Будто не ела и не спала несколько суток, а всего лишь какого-то человека на своём пути встретила. Если это их маньяк, повезло. Медведева Виолетту в плечо толкает ближе к койке, чтобы она сама поговорила с пострадавшей. Виолетта присаживается аккуратно на стул и рукава белого халата сминает, который выдали, чтобы зайти. — Здравствуйте, — Малышенко практически шепчет, а девушка глаза распахивает испуганно, крестик на груди сжимает. — Вы кто? — Меня зовут Виолетта, можно задать вам пару вопросов? — Девушка пугается немного, но под добрым взглядом глаз зелёных расслабляется. Малышенко чертовски умеет расположить к себе. — Конечно. Кира хмыкает и на стул садится. Понимает, что Виолетта тянуть будет. — Как вас зовут? — Наташа, — девушка крестик в руках крутит нервно, её напрягают очень люди незнакомые, которые в палату заходят так часто. Уже ведь спросили всё что можно. — Наташа, на вас напали, да? — Виолетта рукой прикасается к пальцам девушки, а та их обхватывает и сжимает сильно. Хороший знак, Виолетту учили, это значит, что ей доверяют. — Это я виновата, мне нужно аккуратной быть. — Расскажите пожалуйста, что с вами случилось? — Я из города приехала, выхожу из вокзала, стою, вспоминаю, на каком автобусе доехать можно до мамы моей, а там стоит мужчина, дверь машины держит так, знаете, — Виолетта кивает, чтобы безучастной к рассказу не быть, а сама руку осторожно вытаскивает из хватки, чтобы блокнот достать. — Ну вот он сказал что таксист, что за четыреста довезёт, я смотрю, у него там в машине цветы лежат, говорит для жены, ну я и села. Виолетта снова кивает, думая о том, как ей курить хочется невероятно. А Кира наблюдает, анализирует её действия. — Мы отъехали, он возле поля остановился, сказал, нужно ещё букет для дочки собрать, ну я вышла за ним, тоже цветов захотела, а он на меня повернулся так резко, я смотрю, а у него отвёртка в руках, ну я убежала, сумку ему в лицо кинула, а он догнал. Девушка дышать часто начинает, крестик сжимает сильнее и волосы светлые поправляет. Она к истории про собственные травмы приближается, а Медведева уверена, что их больше, чем видно из под больничной рубашки. Виолетта приближение панической атаки будто чувствует, останавливает рассказ девушки сразу. — Вы мужчину этого описывали уже? — Да, для фоторобота, — девушка слезу вытирает, а Виолетта снова пальцы сжимает. — Как вам удалось убежать? — Там какие-то дети играли, он меня просто далеко на поле вывести не смог, я кричать начала, а дети побежали. — Спасибо вам, вы молодец, правда, — Виолетта аккуратно к плечу девушки прикасается и выходит из палаты сразу, потому что слишком всё напрягает, слишком тяжело видеть страдания других. Она на трупы смотрит легко, потому что страданий нет никаких. Вопросов к самому себе, боли физической и моральной. А на живых смотреть сложно. Девушка лежит молодая, но её вины нет абсолютно никакой. — Наташа, можете сказать какая была машина? — Кира ближе подходит, будто боится спугнуть девушку, которая за крестик нательный держится. — Я не знаю, чёрная, старая наверное, извините, я не разбираюсь, — она снова глаза закрывает и шептать начинает. Кира благодарит, кивает и выходит на улицу, а там Виолетта стоит с сигаретой. У неё руки подрагивают слегка, а в глазах смесь эмоций, которые Медведева читать не умеет совсем. — Его надо брать, — она сигарету зажигает и затягивается дымом едким. — И каким образом? У нас нет ничего на него, только внешность знаем. Это уже работа полиции, да? — Успокойся и выдохни, — Кира в глаза долго смотрит, а брюнетка слушается и воздух в лёгкие набирает несколько раз. Сигарета почему-то не успокоила ни сколько. — Ты поедешь с ним на поле. — Нет, это какой-то абсурд, я передумала, — Виолетта уже почти дверь пытается открыть на ходу, чтобы из машины Медведевой выбраться ранним утром. — Выйдешь спокойно с чемоданом, глаза сделаешь, будто первый раз здесь, потом поулыбаешься, скажешь, что замуж вышла ну так, между делом, — спокойно говорит. Будто и не убийцу описывает, а мужчину обычного. — Нет-нет-нет, я не могу, а что мне в поле то делать? — У Виолетты паника настоящая начинается. Она всё умеет, но с маньяками никогда в жизни не встречалась, оно и неудивительно. — Я поеду за вами, нам просто нужно убедиться, что он тебя в поле повезёт. — Хочешь настолько быстро от меня избавиться? — Виолетта слова матери вспоминает, что Медведева подвергнет жизнь опасности и не раз, но почему-то не хочется в это верить совсем. — Если бы хотела, убила бы сама, — без эмоций, без толики сомнения или неуверенности в своих словах. Только чистая правда. — А приходилось? — Пооткровеничаем потом, — Кира машину останавливает и снимает блокировку. Виолетта мнётся долго, когда видит его из окна маленького. Вернее, предположительно его. Выдыхает и выходит из вокзала. Делает вид, будто первый раз здесь, по сторонам глазами водит, ручку чемодана в руке сильнее сжимает, а потом подходит ближе и голос слышит. — Девушка, вас подвезти? — Я цветы дочери везу, может, тоже букетик хотите? — Голос, пробирающий до костей. Самый обычный голос, если не знать, кому он принадлежит. Виолетта кивает с улыбкой, старается пальцы дрожащие не заламывать, когда машина возле поля останавливается. Замечает, как Кира с другой стороны подъезжает, из-за деревьев, дыхание успокаивается. — Я очень люблю полевые цветы, — Виолетта отворачивается от него специально и по траве начинает руками водить странно, а пальцы за что-то цепляются. Она букет рвёт осторожно, делая вид, что не слышит шагов мужчины, который ближе подходит. А потом приходит осознание, что Кира метрах в двухстах от неё, где-то за деревьями, не прибежит точно. Страшно становится, когда шаги приближаются ещё сильнее, будто выброс адреналина в кровь. И Виолетта начинает бежать. Бежать в сторону Киры, которая стоит так далеко, а мужчина через пару секунд кидается за брюнеткой. Малышенко останавливается только тогда, когда приказной тон слышит. Кира курок взводит. — Остановился. Мужчина в изумлении замирает под дулом пистолета, а Виолетта дышит часто, всё-таки курить надо меньше. — Это было страшно. — Правда? Я думала ты курсы огневой подготовки брала и не боишься мужиков с отвёртками, — Кира пальцами по рулю постукивает, может нервно, а может просто привычка, Виолетта не понимает совсем. — Мужик с отвёрткой который изнасиловал и убил трёх девушек, а одну избил до полусмерти. — Я же была близко. — Ты бы выстрелила, если бы он начал убегать? Виолетте интересно до безумия. До звёздочек в глазах интересно понять, что Кира Медведева за человек. Почему именно она расследовала дело Карины, почему мать настолько против раскрывать любую информацию об этом. Почему Кира такая спокойная всегда. — Да.