~~~
— Почему Хёнджун так странно на тебя смотрит? — Сынмин невинно хлопал глазами, стараясь не отводить взгляд от лица Джисока, застывшего на секунду. Он посмотрел на учёного так, будто он появился здесь из воздуха, и продолжил водить карандашом по бумаге. — Как? — Странно, — О пожал плечами, заглядывая в потёртый скетчбук. Там тоже сидел он, очень похожий, но с нахмуренными бровями. — Не знаю, как объяснить. Будто подозревает или ждёт постоянно чего-то. Сынмин на своём опыте убедился, что «умный человек тот, кто вовремя может притвориться тупым», а иначе он никак не мог объяснить выражение лица Джисока. Он выглядел потерянным и по-детски уверенным в том, что эти хёнджуновские взгляды действительно заметны так сильно. О хотел бы видеть, как художник тщетно пытается скрыть улыбку и приоткрывает рот, чтобы что-то сказать, но смотрел в окно, боясь его смутить. — Помнишь, я говорил, что выполняю главные условия Книги? — едва слышно уточнил Гаон. — Угу, — парень сел поудобнее, поднял голову с парты, но вместо того, чтобы уделить внимание однокласснику, кажется, готовому поделиться чем-то личным и наверняка важным для Хёнджуна, приблизился к окну. — Это два условия, — Джисок проследил за его взглядом, надолго замолкая. Оба следили за парнем, которого легко было узнать по длинным волосам. Джуён подошёл к одному из домов, странно выгибаясь и оглядываясь, видимо, пытаясь остаться незамеченным. Он смотрел на первый этаж или, как понял Сынмин позже, ниже первого этажа. — Что он делает? — Закладки ищет, — О нервно хохотнул и снова уставился на Джисока, не оценившего шутку. — Так что ты говорил про два условия? — Просто у меня два основных условия, — парень вздохнул, ещё пару раз покосился на Джуёна, но всё-таки вернулся к рисованию. Его голос разливался по классу вместе с солнечным светом. За последние дни в городе было так много солнца, что каждый хоть раз заглядывал в календарь, чтобы убедиться, что сейчас не лето. Сынмин тоже, но лишь потому, что все дни слились в один. Он не мог поверить, что уже четыре дня подряд Джуён не портит ему жизнь своими выходками, не сваливает на Сынмина вину за свои действия и просто не бросается в глаза. Обещание для Хана спасало. О не хотел идти домой так рано, как мог бы, лишившись бесконечных наказаний после уроков, поэтому приходил сюда, в пустой кабинет и сидел с Джисоком. Казалось, что они были знакомы уже давно, настолько легко складывались их разговоры обо всём на свете. Оказалось, что Книги им совсем не нужны, чтобы сблизиться, но вызнать его отношение к Хёнджуну Сынмин мог только через них. — Рисовать — это первое. А второе, — рука дрогнула, Джисок шикнул на неровную линию и сделал паузу, пока не смог справиться со своей ошибкой ластиком, а Сынмин снова уставился на Джуёна, бродившего вокруг школы непонятно зачем. — А второе — чувствовать. Я должен много чувствовать, чтобы творить и в основном я должен чувствовать вину. Парень замолчал, заметив, что внимание к нему снова утеряно. Джуён был чем-то недоволен. Он скрестил руки на груди, постукивал ногой, пока стоял ещё за территорией школы. Потом всё же подошёл ближе, в итоге пропадая из поля зрения. Чтобы продолжить за ним следить пришлось привстать со стула и вытянуться, что Сынмин и сделал, не отдавая себе отчёт в этом. — Ты выглядишь как принюхивающийся сурикат, — подметил Квак и учёный шумно упал обратно на стул. — Прости. Так про что ты? Джисок молчал. Он подошёл к окну, решив проследить за Ли. Сынмин не сразу подошёл к нему, до последнего ожидая, что парень вернётся на место сам. — Уверен, что хочешь остаться здесь? — вдруг спросил Джисок. — А что ещё мне делать? — Идти к нему. — Да с чего бы, — парень сглотнул, смутившись того, что ему следовало бы вместо этого прочистить горло. Ли покачнулся и, кажется, собирался уйти, но его взгляд зацепился за две фигуры в окне третьего этажа. Сынмин смотрел в ответ, борясь с мыслью, что одноклассник мог их слышать. Это же бред. — Вдруг он учудить что-нибудь хочет? Об этом Сынмин не подумал. Думал, что Джисок прочитал по его выражению лица, что он просто хочет пойти и поговорить с Джуёном впервые за долгое время. Он не знал о чём и как, понимал, что раньше только и делал, что упрекал парня и уговаривал стать лучше и добрее. Сейчас ни один из вариантов не подошёл бы, но несносного парня резко стало так мало в жизни, что решение побежать к нему сейчас казалось единственным шансом выжить. Он пробормотал что-то про «увидимся позже» или «пойду, проверю, что он замышляет». Может, всё вместе, но запомнил только то, как стоял через минуту перед Джуёном и пытался найти в голове хотя бы одно слово. — Где котёнок? — Джуён опередил его и Сынмин, кажется, действительно увидел в его глазах волнение. Сразу вспомнились рассказы его мамы. — У меня дома, — Ли прищурился, будто ожидая подвох или грустное продолжение, вроде «мы съели его за ужином, вот, кстати, и тебе кусочек». О отвёл глаза, не имея ничего такого в виду. — Пойдём к тебе, — Сынмин вопросительно поднял брови. — Я хочу его увидеть.~~~
Кажется, Джуёна совсем не пугала перспектива прийти домой слишком поздно. Он лежал на кровати Сынмина, сместив его самого на пол, и играл с котёнком уже второй час, пока солнце опускалось всё ниже. — Придумал? — Ли пощекотал котёнка прядью волос, но, отвлёкшись на одноклассника, не убрал её достаточно быстро. Зверёк потянул волосы в сторону, парень зашипел и вступил с ним в борьбу, забыв про свой же вопрос. — Нет, — несмотря на присутствие Джуёна, в доме было спокойно, а Сынмин с каждой секундой всё отчётливее осознавал, как сильно устал. А впереди ещё столько дел, домашнего задания, ухода за собой… Хотя за собой Сынмин ухаживал кое-как. Раньше и спортом заниматься успевал, и за кожей ухаживал, и за волосами. А потом на эти самые волосы упал Джуён и забрал всё свободное время. Парень ухмыльнулся, когда котёнок укусил Ли за палец. Когда пушистый непоседа только выскочил в коридор, представляя несколько часов свободы, он опешил, встретив на своей территории чужака. Джуён тоже не был в восторге, заявив, что это другой кот. Сынмин был лучшего мнения о его умственных способностях, пока ему не пришлись объяснять, что котёнок растёт, как и все другие живые существа. Ли сделал вид, что не поверил но, тут же позабыв об этом, занял всё своё внимание животным. — Назови его Джуён. — Ни за что. — Да почему? — возмутился парень, пытаясь протолкнуть свою идею уже четвёртый раз. Он перекатился на спину и поднял котёнка над собой. Тот повисел секунду, ошалев от такой наглости, и начал извиваться в больших ладонях, пытаясь выбраться. О поднялся с пола, протянул к зверьку руки и тот, больно вцепившись в них коготками, перебрался к хозяину. Джуён снова запротестовал, садясь в кровати, и продолжил возмущаться, а Сынмин воспользовался и этим, лёг на своё законное место. — Хочешь сказать, ты не вспоминаешь меня каждый раз, когда на него смотришь? — Сынмин завис, а Джуён заёрзал и снова лёг положив голову ему на бедро. — О таком забыть поскорее хочется. Поэтому его не будут звать Джуён, — изображая обиду, отрезал парень. Безымянный котёнок пролежал спокойно не долго, вскочил и рванул прочь, искать новые приключения, а О так и продолжил лежать с занесёнными для ласки руками. — Ты тормоз, — подвёл итоги Джуён и внезапно передвинулся ближе, подставляя свою голову под чужие ладони. — А ты офигел. На самом деле офигел Сынмин, но в другом смысле, а от того продолжал лежать в оцепенении, пока длинноволосый поднимался с него. Он встряхнул головой, закидывая волосы назад, и посмотрел на одноклассника абсолютно невинно, будто все его действия были логичными и сами собой разумеющимися. Сынмин последовал его примеру и поднялся, но выглядел совсем не таким же беспечным. — А не ты хотел, чтобы мы были друзьями, лисёнок? Прозвище резало уши. Как давно Джуён называл его так в последний раз? Оно ассоциировалось только с издевательствами, подколками и неприятностями, поэтому Сынмин нахмурился уже на автомате. Ожидание чего-то страшного заполнило комнату до полотка. Котёнок заскрежетал когтями по двери, изъявляя желание выбраться из тяжелого воздуха. Джуён оставался невозмутим. Точнее, он оставался расслабленным, спокойно улыбающимся и смотрящим из-под длинных тёмных ресниц почти томно. — Друзьями не за секунду становятся, — проворчал Сынмин. Джуён снова тряхнул головой и отвернулся, но, кажется, совсем не потому, что понял свою ошибку. Сынмин встал, чтобы выпустить котёнка, пытаясь утихомирить бушующие в груди эмоции. Понять их он так и не смог, чувствовал не то обиду, не то тревожное волнение от того, как свободно Джуён себя вдруг почувствовал. Он, вроде, не доставлял проблем, но всё ещё был тем же Джуёном, с характером которого О боролся второй год. Вместе с дверью комнаты открылась и входная. Кот замер, принюхался и бросился прочь из квартиры, не встречая сопротивления со стороны мамы Сынмина. Парень зашипел, посмотрел на женщину убийственным взглядом и хотел ринуться следом, чтобы вернуть непоседу домой, но на его плечи легли руки Джуёна, затормозили его. — Здравствуйте! — с детским восторгом выкрикнул он, опираясь на одноклассника, чтобы выпрыгнуть из-за его спины. — Да что с тобой? — проворчал Сынмин, скидывая с себя чужой вес, и наконец-то вышел на лестничную клетку. За его спиной мама удивлённо и устало отвечала Джуёну, а тот снова говорил что-то. Парень не слушал их, ища глазами беглеца. Он не успел убежать далеко, увлечённый не побегом, а новыми территориями. Он забился за цветочный горшок и играл с низко свисающими листьями. Он был недоволен, когда руки подняли его в воздух, но всё ещё возбуждён от смены обстановки. Вырывался рвано, царапался, но не шипел, не рычал и не злился. — Джуён, скажи честно, — голос мамы из-за прикрытой входной двери звучат устало. Сынмин остановился, пытаясь поймать кота, взобравшегося на плечо и уже готовящегося спрыгнуть на пол. — Сынмин сам притащил этого кота в школу? — Нет, — Ли ответил незамедлительно, позволив котёнку снова сбежать от застывшего на месте хозяина. — Я его принёс. Сынмин представил, что сейчас думает мама. Что они с отцом совершили ошибку? Что их сын послушный и хороший и вовсе не врал им? Или, что Джуён — последний гад, подставивший их сына? «Но он сознался», — напомнило сознание. Парень шумно выдохнул, осознав, что совсем не дышал, подслушивая разговор, и побежал за котом снова. В квартире его ждали те же люди. Джуён оперся о дверной косяк, смотрел на одноклассника, пока к нему не побежал котёнок. Длинноволосый присел и потянул к нему руки, но зверёк только понюхал их и пробежал мимо. Мама отвела взгляд, когда Сынмин посмотрел на неё. Она дёрнула плечами, отвернулась и направилась на кухню, бормоча что-то про позднее время. Джуёну пора домой. — Так тебя за этого котёнка ругали? — уточнил Джуён, пока они шли к станции. Сынмин резко вздохнул, вспоминая неделю игнорирования и холода от родителей. Он не понимал, чего они ждали, что ему нужно было сделать, чтобы это закончилось, поэтому каждый день запирался в комнате сразу после школы. Вспомнил и едва слышно ответил на вопрос угуканьем. Он не чувствовал той же злобы, которую раньше думал вывалить на Джуёна при новом его проступке. Он не мог злиться, пока Ли так спокойно шёл рядом, будто они и правда друзья. Наверняка это и не Джуён вовсе. Так, подделка, в которой совсем нет характера, потому что весь бюджет ушёл на внешность. Они дошли до станции в молчании. Сынмин сомневался, стоит ли ему благодарить одноклассника за честность или остановить и смотреть в упор, пока уши не услышат извинения. За что-нибудь. За потерю родительского доверия, за унижения от учителей, за потерянные нервы. Но оба продолжали идти и молчать. — Может, сходим погулять снова? — вырвалось вместо требований или благодарностей. В голове всплыли слова отца Джуёна про то, что Сынмин и Книга — одно целое. Это неправда и никогда ею не было, О может доказать это. — Снова тебе бланки заполнять надо? — Джуён вздохнул и сделал ещё несоклько шагов к станции. — Надо, но я и просто погулять с тобой хочу, — Ли обернулся на него и осмотрел с ног до головы. Тоже сомневался, что перед ним стоит настоящий О Сынмин? — И куда поведёшь? Сынмин опустил плечи, вздрогнув от вопроса. Почему, как только всё начинает идти хорошо, появляется маленький звоночек из прошлого. То прозвище, то вопрос, и оба вызывают тревогу, будто сейчас случится что-то непоправимо плохое. Сынмин выдохнул медленно, стараясь успокоить нервы. Ему самому ведь нельзя продолжать этот разговор так, как они продолжали его обычно. Нельзя предложить пойти куда угодно, но конкретных мест О не знал. У него совсем не было времени узнавать, что происходит в городе, куда можно пойти и чем заняться. — Придумаешь — скажешь, — Джуён пожал плечами и, коротко попрощавшись, пропал в небольшом здании. Оказывается, поверить в то, что Ли изменился было легче, чем в то, что он остался собой. Сынмин хотел пойти за ним снова, спросить, кто говорил ему про дружбу меньше часа назад, кто вёл себя беззастенчиво и просил погладить его по голове так, будто они дружат уже лет пять. Ему не хотелось упускать такого Джуёна. Без него сразу стало пусто и темно. Не потому, что чуть дальше по улице фонарь несколько раз моргнул и выключился, а просто потому что не было Джуёна. Сынмин вспомнил, как последние несколько дней стоял на пороге квартиры так же, потеряно смотря вперёд, как сейчас. И всё потому, что длинноволосый одноклассник вдруг куда-то пропал. Так ещё и заставлял думать о себе постоянно. Если в прошлый раз Сынмин не сдержал в голове всех мыслей о семье Ли, прибежал к его отцу, чтобы узнать больше, до чего дойдёт в этот раз? «Ни до чего, — подсказала обида и О пнул камень, валяющийся на его пути домой. А потом ещё один. И снова. — Если бы Джуён хотел, он бы сам предложил, куда мы можем сходить». Парень вглядывался в темноту, пытаясь найти ещё хоть один камень, на котором можно выместить свою злобу. К тому моменту, когда Сынмин оказался у дверей своего дома, он успел прокрутить сегодняшний день в голове несколько раз и только тогда вспомнил про Джисока, которого так и не выслушал. А потом снова забыл про него. Зашёл в квартиру молча, стянул ботинки, прошмыгнул в комнату незаметно и упал на кровать, уткнувшись лицом в подушку.~~~
Сынмин снова нервничал. Он шёл в школу, совсем не сделав домашнее задание и не выспавшись, несмотря на то, что проспал больше девяти часов. Заходить в класс было страшно, будто все уже знают о его лени и вчерашней слабости, как знают обо всех косяках в обращении с Книгой. Но на него обратил внимание только Джуён, который сразу отвёл взгляд. Удивительно, Ли снова пришёл в класс вовремя, но не сказал Сынмину ни слова. Смотрел в телефон, играл во что-то, иногда прерывался на короткие разговоры с другими ребятами, но на друга не смотрел, даже когда тот прожигал взглядом его спину. В груди О томилась надежда на то, что они действительно станут друзьями. На то, что Джуён готов к этому и тоже попытается сделать для дружбы хоть что-то. Почему тогда он не замечает Сынмина, пока тот так в нём нуждается? — Хёнджун, — тощий парень перекинул взгляд с Джисока на говорившего и молча прожигал его взглядом, от которого становилось не по себе. Сынмин прищурился и поднял брови, сконфужено потирая шею. — Дай домашку списать. — Я не сделал, — беззастенчиво соврал парень, закрывая большими ладонями тетрадь. Сынмин хотел возразить, но одноклассник недвусмысленно стрельнул глазами вправо и прошептал, наклонившись ближе и сложив брови домиком. — Спроси у него. Не только домашку. Хёнджун покрутил перед чужим носом запястьями и отстранился, делая вид, что не заинтересован в том, что будет происходить дальше. О вздохнул и отвернулся. Взгляд снова упал на Джуёна. Может ли он тоже просто притворяться, что ему не интересен Сынмин? Парень едва сдержался, чтобы не ударить себя по покрасневшим щекам из-за мыслей, снова впившихся в голову. «Это нормально, хотеть внимания от друга, — повторял он про себя, чтобы успокоиться. — Особенно после того как он дал надежду на нормальные отношения». — Джисок, дай списать, — подумав, что со стороны он выглядит странно, залипая на Джуёна, О продолжил расспросы.~~~
— Сынмин, подойдите ко мне, — что-то всколыхнулось в груди от знакомой интонации. Да и просто от того факта, что учитель физики пришёл к ним в класс, когда совместных уроков у них нет. Парень покосился на Джуёна, кажется, даже не заметившего преподавателя, и вышел в коридор. Неужели Ли снова что-то вытворил? — Сынмин, как твой доклад? — Какой доклад? — шестерёнки в мозгах забегали со скоростью света. Сынмина пугало отсутствие агрессии в чужом голосе, но ему до потери пульса хотелось, чтобы её не было и дальше, а для этого стоило бы понимать мужчину с полуслова. — Ваш проект по обществознанию, — парня пробило холодом. — Почему вы про него спрашиваете? — в горле пересохло. Казалось, что засунуть руки в свою глотку было единственным правильным решением. Потеющие ладони помогли бы справиться с сухим покалыванием и задохнуться, чтобы не видеть холода в глазах напротив. — В моих интересах подтолкнуть Вас к его выполнению. Чем раньше Вы закончите его, тем раньше я смогу нагрузить Вас новыми заданиями по физике. О медленно кивнул, не понимая, чего ещё от него ждут. — Я сдам его завтра, — выпалил парень, отчаянно надеясь на пощаду. — О Сынмин, сегодня пятница, — подросток поджал губы, желая провалиться сквозь землю. Ему страшно, потому что впервые нечего сказать в своё оправдание. Впервые ошибается он сам, а не Джуён. Хотя ошибка совсем небольшая. Это и не ошибка даже, простая невнимательность, но Сынмин корил себя за неё так, будто теперь у него точно отберут Книгу. Учитель точно остался недоволен тем, что парень не догадался закончить работу быстрее сам. Парень чувствовал себя самым большим бездельником на планете, когда мужчина говорил о задачах и темах, до которых они уже могли бы дойти, если бы парень не медлил или сам подходил за заданиями. — Давайте, я начну какую-нибудь вашу работу на выходных, — почти умолял Сынмин, надеясь, что направленный на него взгляд смягчится. Пачка бумаги ощущалась в руках ужасно тяжело. На первой же странице текста было столько, что Сынмин засомневался в скорости своего чтения. Взгляд просто не фокусировался на символах, а непонятных слов было слишком много. А ведь книжнику казалось, что он знает уже достаточно много терминов.~~~
— Тебе снова досталось из-за Джуёна? Вообще-то Сынмин нашёл Джисока после уроков, чтобы выполнить обещание перед Ханом. Ему всё ещё нечего рассказать про прошлое Джисока и то, что написано у него в Книге. Но О снова отвлекают от расспросов. — Нет, не из-за него. Почему ты не появился на алгебре? — спросил он раньше, чем Джисок успел осмыслить ответ. Вместе с этим он протянул однокласснику тетрадь, которую одолжил, чтобы списать домашнее задание. Джисок молчал и потирал запястья, смотрел на Сынмина загнано. Он не сразу забрал тетрадь, а перед этим ещё и косился на дверь в художественный класс. На улице собирались тучи, Сынмин переживал, как бы члены клуба не вернулись в самый неподходящий момент. — И твои синяки, — учёный покосился на чужие запястья, вспомнив диалог с Ханом. Там действительно сияли свежие следы от пальцев, будто кто-то держал хрупкого паренька под землёй. — Тебя хулиганы наши достают? Джисок резко выдохнул, поджал пухлые утиные губы, магическим образом превращая их в тонкую-тонкую полоску, посмотрел на потолок, будто искал там ответ. Может, это было даже логично. Полоток, как стены, всё видит и знает. Никогда ничего не расскажет, но это не так важно, к этому легко привыкнуть, особенно, если прожить на Земле больше семнадцати лет. — Лучше скажи, они к Хёнджуну тоже приставали? — вопросом на вопрос отвечал Квак. — А он тут при чём? — Ну же, Сынмин, — парень нетерпеливо подпрыгнул на месте, ухватившись за угол парты, будто ему должны показать цирковое представление, а не рассказать что-то неприятное. — Информация за информацию. Да, это они меня побили, теперь ты скажи про Хёнджуна. — Надо сообщить учителю, чтобы их наказали. — Сынмин, — с нажимом повторил Джисок, прося не переводить тему. Теперь настала очередь О поджимать губы. — Когда я пришёл в эту школу, с ними уже разбирались. Они до этого над Хёнджуном издевались, потом затихли. И с тех пор довольно редко делают что-то серьёзное. Например, избиение. — Почему ты вообще в эту школу перевёлся, если здесь уровень математики и физики такой плохой? — Джисок выглядел так, будто информация о Хане ему не нужна была от слова совсем. Сынмин замялся, но решив, что сможет вытянуть чуть больше информации «за информацию», рассказал, про очередные условия Книги. Квак слушал заинтересовано, кивал, восклицал, хотя ничего будоражащего в чужих словах не было. — О Сынмин, — беда пришла, откуда не ждали. Парень обернулся, уже ставя на себе крест, и загнанно посмотрел на учителя физики. Листы с заданиями воспламенились, прожигая спину подростка прямо через плотный материал рюкзака. — Почему Вы здесь, треплетесь языками, если у вас так много дел? Наступила короткая пауза. Сынмин открыл рот, чтобы начать оправдываться, но привычное «это не я, это Джуён» не сработало бы. Никакого Джуёна здесь нет, О снова виноват сам, и осознание этого было самым отвратительным из всех чувств, что испытывал парень за свою жизнь. — Вы могли бы уже дописать доклад и успеть сдать его учителю сегодня, если бы не сидели здесь, — не успокаивался учитель. Сынмину вдруг стало страшно оборачиваться к однокласснику, уж слишком всё было похоже на привычные выговоры. Джисок точно презирает его, смеётся, а О и слова сказать в свою защиту не сможет. — И, насколько я помню, Ваш друг — Джуён, а не Джисок. Пожалуйста, не забывайте про свои обязанности.~~~
Руки сжимали ворот единственной рубашки. Ткань трещала и вот-вот порвалась бы. На новую рубашку денег нет, но это совсем не аргумент. Может, никто снова не заметит, что Джисок придёт в школу в футболке? — Я ещё раз спрашиваю: где ты шлялся весь день? Выходные всегда было сложно пережить. Отец весь день проводил дома, спасало только его полусознательное состояние, в котором он не мог даже быстро пройти от кухни до туалета. Если в будние дни он пытается выглядеть приличным человеком, то по выходным ему это не было нужно. — Сиди дома и рисуй свои картинки, если больше ни на что не годен! Вообще-то, отец мог бы больше не ходить на работу вовсе. Сидеть целыми днями на кухне, пить и жалеть себя, получая гроши за то, что его сын — книжник. Этих денег хватило бы на то, чтобы купить алкоголь и самые дешёвые закуски, которые Джисок доест на завтрак, если осмелится заглянуть на кухню. Жаль, деньги нужны и на «картинки», и, поняв это, мужчина их возненавидел. — Я в школе был, — вскрикнул парень, почувствовав, что одна рука переместилась на горло. Получилось несвязно и тихо, да и кто по субботам ходит в школу? — В худ… кружке. Дальше приходилось хрипеть и бить ладонями по чужим рукам. Мужчина не расслышал его, не понял или просто не захотел верить, не важно, он продолжал пытаться поднять сына в воздух дрожащими руками, держа его за горло. У него не получилось только потому что мальчишеская нога случайно врезалась ему ровно между ног. Он застонал и неаккуратно отбросил парня в сторону, посыпая его ругательствами. Хоть это и подарило Джисоку свободу, он не был рад, лежал на полу и кашлял, представляя, что получит в два раза больше, если не сбежит прямо сейчас. Но сил бежать не было. Это был его первый рабочий день. Его кое-как взяли грузчиком в тот художественный магазин, который он однажды пытался обокрасть, хотя эта должность ему совсем не подходила. Руки всё ещё саднило и тянуло от ощущения тяжёлых коробок, в ногах не осталось сил. Парень подбадривал самого себя тем, что после этого обязательно получит хотя бы немного мышц на тонком теле как бонус к зарплате. — Я записался в художественный кружок в школе, я там был! — язык заплетался, Квак повторял это снова и снова, жмурился до цветных пятен перед глазами, лишь бы не видеть, как скоро отец придёт в себя. На это и не должно уйти много времени, Джисок сомневался в том, что мог ударить его сильно. Он оказался прав. Со звериным рыком джисоковы руки оторвали от шеи, потянули за запястья в сторону и бросили в комнату. — Будешь сидеть здесь до понедельника, понял? — рявкнул мужчина, пока парень лежал на полу, свернувшись в калачик, надеясь защитить себя хотя бы немного. Дверь громко хлопнула, Джисок вскрикнул бы от страха, но звук застрял на полпути. Остался внутри организма и как бы Квак не пытался вытащить его из себя, страх не позволял издать ни звука. Только через несколько минут парень осмелился подняться, продолжая прислушиваться к окружающим звукам после каждого движения. «Молодец. Всё так, как и должно быть», — в голове всплыл голос психолога. Представить, как она довольно улыбается, будто ей выпишут премию за это, было не сложно. Это бесило так сильно, что на секунду Гаон забыл про отца, подскочил к стене и замахнулся, чтобы ударить. Осознание, что именно за этой стеной обычно и сидит мужчина, вернуло рассудок, но ненадолго. Почувствовать боль от удара всё ещё хотелось, как и представить на месте стены психолога, куратора, отца, кого угодно, кроме самого себя. Самой приятной идеей за сегодня стал удар по кожаной обложке самой Книги, в которой автор в красках описывал, как его отец относился к нему. Поначалу Джисок радовался, когда читал об очередном избиении своего «учителя», а сам уходил от такой участи, но со временем понял, что он не мог скрыться. То, что отец не наорал на него в тот же день, что и на автора Книги, значило только то, что ему придётся ждать этого момента со страхом. Но на его теле всегда будет столько же синяков и ссадин, сколько на теле давно умершего художника. Может, даже больше. На обложке остались небольшие вмятины от двух из костяшек. Джисок провёл по ним пальцами, догадываясь, что его убьют за такое. Нет, они обязаны не тронуть его даже пальцем за порчу Книги. Они заставляют его страдать, неужели не могут взамен позволить ему испортить хоть что-то? Не может быть такого, что автор Книги ни разу не бил её. На столе тут же оказались краски, канцелярский нож, кожа, бумага, картон. Всё, что пришло парню в голову. Он больше не может медлить с этой идеей. Он создаст свою книгу и будет идти по ней, выдавая за настоящую. Он тоже сможет жить счастливо.