***
Постепенно, шаг за шагом, я стал воплощать план в действие. Началось всё с внешнего вида: сходил в парикмахерскую, побрился, постирал всю одежду, отгладил рубашки, сдал в химчистку костюмы, отполировал ботинки. Это дало колоссальный результат, я перестал быть похожим на алкоголика в качественном, но ужасно мятом костюме, будто содранном с трупа. А ещё решил завязать проводить вечера с алкоголем, как делал это раньше, практически каждый день. Честно сказать, не особо хотелось пить или сидеть за ноутбуком, стоило милой улыбке возлюбленного всплыть в памяти. Действовало как укол адреналина: чесалось выбежать из дома, заскочить в цветочный, ввалиться к нему в гости и, упав на колени, умолять дать нам шанс. Начиная с понедельника я стал чаще сталкиваться с Павлом в комнате отдыха, входил и выходил из офиса в то же время, что и он, общался с людьми из отдела маркетинга, пытался выведать у всеведущей Натальи Константиновны о его семейном положении, но безуспешно. Женщина лишь разводила руками: "Молчит, как партизан". К концу недели моё существование, казалось, осточертело всем. Особенно Павлу Матвеичу. Даже сейчас, стоя на своем излюбленном месте к концу пятничного рабочего дня, я заприметил, как на подходе к главному выходу при виде меня сползает улыбка с подуставшего Павлого лица. Но мой боевой дух напрочь отказывался сдаваться, поэтому я пошел в наступление: – Павел Матвеич, можно пригласить вас на бокальчик пива в бар неподалеку? Отдохнуть от нелегкой рабочей недели, так сказать. – Нелегкой – это уж точно, – довольно открыто выражает недовольство. – Простите, не могу. Дома ждут. И тут, как в замедленной съемке, как в каком-то третьесортном кино, он вынимает правую руку из кармана темно-синих брюк, что весьма аппетитно обтягивают его округлости, так и сбивая мои мысли с их логичного пути, и демонстрирует моему взору небольшое золотое колечко на безымянном пальце. Я умер. Вонзил клинок в самое сердце. Оторвал крылья. Потонул в зыбучем песке, постепенно лишившись кислорода, а с ним и рассудка. Вынул душу из тела и сжег дотла, а потом засунул обратно. – Вы женаты? – скрипящий, как наждачкой по стеклу, голос вырывается из моего опустевшего тела. – Да. Нашему сынишке уже четыре года, – улыбается, видимо, вспоминая. А я слышу громкий звук вбиваемого гвоздя в крышку моего гроба и медленный похоронный марш. Нет сил даже пошевелить губами. Он счастлив. Счастлив без меня. – С вами всё хорошо? – в вопросе проскальзывает легкое волнение, и лицом он придвигается ближе к моему лицу. – Да, простите, что помешал, – отвечаю не я, моя совесть, которая не позволит мне причинить ему боль. Не снова. На ватных, еле ощутимых ногах, я выползаю в вечерний город, что с великой охотой обволакивает меня шумом машин, гулом голосов и прочими звуками кипящей жизни. Сев в машину, вцепившись в руль до побелевших костяшек, долго пялюсь в никуда. Я и представить не мог, что может быть хуже, чем всё то, что было со мной до этого. Тогда во мне жила надежда, что я найду его и всё объясню. Он поймет, простит и если не примет, то хотя бы не оттолкнет. Но теперь... Теперь ни в чем нет смысла, даже в его появлении в моём мире. Внутри так холодно, пусто и темно. Я не ощущаю себя. Я просто присутствую здесь, но в груди у меня черная дыра, что растет с каждой секундой и готова поглотить всё вокруг, в радиусе километра. Просидев в машине до поздней ночи, плюю на всё и иду в сторону дома пешком. По пути заглядываю в круглосуточный, покупаю виски и, не очень ровно шагая по улицам, пью его прямо из горла. – Меня хватило всего на неделю, хах... – горькая ухмылка оседает на языке, смешиваясь со вкусом напитка. Что делать теперь? В голове нет ни единой мысли о том, в каком направлении искать смысл жизни. Тот, кого я ждал и любил всем сердцем больше половины своего существования, оказался счастлив без меня. Обрел себя с женщиной, познал радость отцовства. Я же ни к чему не пришел за тринадцать лет. Даже любовниц не было. Как и любовников, впрочем. Никто не смог заменить мне его. Я сам не смог отпустить его. И сейчас я должен сделать вид, что всё нормально? Смотреть на Пашу изо дня в день и не пытаться что-то сделать? Оставить его в том счастье, которое он вокруг себя выстроил? Я должен, да, но я не знаю, что делать со своими чувствами. С этой любовью, которая переросла в зависимость, в одержимость им; с ожиданием чуда, что настанет день и я смогу ему всё объяснить и он поймет, которое создавало иллюзию смысла жить дальше. Как мне быть со всем этим?! Таким разбитым и потерянным я не был уже очень давно. И если тогда еще была хоть какая-то надежда, то теперь нет и её. Паша живёт дальше, нашел в себе силы, переборол трудности и стал счастливым. Ведь стал же? Я не имею права отбирать у него всё это. Не имею. Смутные очертания родного подъезда проплыли перед глазами и я рухнул на холодный асфальт, не чувствуя боли. Боль физическая давно не так страшна, как та, что съедает мою душу изо дня в день. Глядя в ясное ночное небо, усыпанное мириадами звезд, я успел лишь подумать: "Какая прекрасная ночь. Подходящий день, чтобы умереть", и отрубился.3
4 июня 2023 г. в 19:57
Весь оставшийся рабочий день я усиленно боролся с дичайшим желанием еще раз увидеть Павла. Хотя бы на минуту. Да даже нескольких секунд хватило бы.
Боже, да кого я обманываю?! Какая секунда? Какая минута? Я хочу сграбастать его в охапку, запихнуть в багажник и увезти к себе домой. Приковать цепью к кровати и сделать своим навсегда, даже если он не хочет или не помнит меня. Покрыть всё его тело поцелуями, изучить каждый миллиметр кожи, заставить дрожать от желания и утопить в своей любви. И больше никогда никуда не отпускать, ни на минуту. Ни за что.
Выкручивая очередной палец от волнения, перебираю в голове поводы наведаться в кабинет начальника отдела маркетинга. К несчастью, на это нет ни одной хоть мало-мальски обоснованной причины, ведь наши отделы практически никак не связаны.
Мысли роятся, как переполненный улей ос, разбуженный забредшим глубоко в лес чужаком. Внутри всё зудит, кипит и жжётся, не давая покоя ни на миг. Я хожу из угла в угол, как тигр в цирковой клетке, ища выхода. Работа не идет от слова совсем. В меня словно всадили пулю, которая медленно, но верно прокладывает путь к самому сердцу, грозясь разорвать его в клочья.
Не помню, как отпахал этот день, много ли бед учинил себе и фирме в будущем, но стоит стрелке на циферблате показать ровно пять часов, меня как вихрем сдувает из кабинета, и несет к главному выходу из здания. Оказавшись на месте, я замираю столбом, ожидая ЕГО появления, понемногу съедая свои же губы от волнения.
Спустя мучительные восемнадцать минут, в холл спускается Павел. Но к моему огромному сожалению, он оказывается не один, с ним идет парень из отдела маркетинга. Необоснованное чувство ревности и собственничества клюет в темечко, собираясь подмыть мою и без того не лучшую репутацию.
– О, Владислав Викторович, вы чего здесь? Забыли что? – тут же начинает беседу парень, добавляя градуса в мой кипящий ненавистью котел.
– Да вот, искал ключи от машины, думал, забыл в ящике стола. А вы далеко идете? Могу подбросить вас, если вы без машины, – говорю, вроде, обоим, но взглядом жгу лишь интересующего меня персонажа.
– Спасибо, мне недалеко тут, я на метро, – тут же разрушает все мои надежды Павел, и кажется, в ответе я слышу отголоски неприязни?
Что отвечает другой я пропускаю мимо ушей, ведь из-за него весь мой с грехом пополам придуманный план летит в тартарары, в его присутствии я не могу настоять на поездке Павла со мной и хоть немного узнать о жизни важного для меня человека.
Скупо попрощавшись, эти двое выходят на улицу, не обернувшись, а я так и остаюсь стоять на месте, пораженный своим провалом. И страшно представить, что со мной будет твориться ночью, если в это мгновение тошнота уже подкатывает к горлу, а стопы ног сводит судорогой и немеют пальцы.
Оказавшись дома я не нахожу чем себя отвлечь. Ни коньяк, ни тем более заветное видео совсем не тянет открыть. Исполосовывая комнату вдоль и поперек, мне удается прервать поток мыслей только когда выхожу покурить на балкон, только в момент вдыхания едкого яда в легкие и слабого тумана в голове. Всё время до самого утра не могу унять дрожь, страх и радость, что мне выпал второй шанс. Шанс начать всё с чистого листа. Пусть он не помнит, пусть ненавидит, пусть плюнет мне в лицо, но я обязан попытаться. Не прощу себе, если не попробую. А после будь, что будет. Всё равно без него моя жизнь не имеет смысла.
Находившись в бреду в ту ночь, я придумал план по завоеванию Паши. Глупый, местами весьма провальный, но всё-таки какой-никакой план. Это дало моему сознанию горсть успокоения, что позволило провести выходные в относительно положительном настрое и даже выспаться, чего не случалось со мной со времен университета.