27 июля. Больница Иссин, палата Йо Асакуры. В этой главе — POV Йо.
— Вы как-то не очень обрадованы, Йо-сан… — говорит тихо Амидамару, возвращая меня в реальность, где он только что ошарашил новостью о моём положении самого богатого студента Японии. — Ну… Честно говоря, не очень ещё сообразил, что это значит и как мне относиться к этому… Да и вообще, что с того-то? Как это меняет мою жизнь? Только больше проблем от этих чёртовых дел… Когда там Дзюн-сан хочет взять у меня очередное стотысячное интервью? — Как только Вас выпишут и Вы вернётесь домой, Йо-сан, — отвечает мне Амидамару. — Блин… Я уже не очень хочу выписываться… — испускаю страдальческий стон. — Что Вы такое говорите, Йо-сан! Вы же сами жаловались, как Вам надоели эти стены, таблетки и капельницы, невозможность делать, что хотите. Вот потому-то Вы и не идёте на поправку! Знаете же лучше меня, что от настроя больного зависит скорость выздоровления. — Ох, Амидамару… Ну хватит уже ворчать-причитать! Лучше скажи, что там с той французской девушкой, про которую ты говорил? Она согласилась стать нашей моделью? — выдыхаю немного ворчливо-недовольно в надежде, что моя испытанная схема с переменой направления разговора проканает и на этот раз. — Да, она пользуется популярностью из-за своей нестандартной природной красоты. Может, желаете взглянуть? — спрашивает телохранитель. — Не, пасибки, мне как-то не впирает вся эта ерунда с бизнесом, моделями, и прочей фигнёй, — отвечаю равнодушно и без интереса. — Как хотите, Йо-сан, но девушка, действительно, красивая и особенно интересная, — пожимает плечами телохранитель. — Парней-моделей нашли? — спрашиваю я. Ей-богу, все мозги мне этими девушками забил! Красивая девушка — дело обычное, а вот красивый парень — уже редкость. Лучшее подтверждение моим словам — факт, что парней-моделей у нас в штате гораздо меньше, нежели девушек. — Ну, Вы же знаете, что с юношами всегда и во всех смыслах тяжелее… Нашли одного парня, но Фауст сказал, что «третий сорт не брак», по поводу этого паренька. Как по мне так тоже ничего особенного… — выдохнул Амидамару, — желаете посмотреть? — Да, покажи, пожалуйста, — отвечаю, не заботясь нисколько о том, что подумает Амидамару. Всё-таки, даже я понимаю, что мой интерес к парням-моделям при отсутствии такого к девушкам той же профессии выглядит странно, но я просто такой, какой есть и не хочу как-то скрывать своё мнение, каким бы оно ни было. Телохранитель достаёт из своего дипломата, который подарил ему когда-то мой отец и который стал стал него [Амидамару] постоянным и необходимым спутником, пару фотографий и протягивает мне. Я внимательно изучаю смеющееся непосредственное лицо синеволосого парня на снимке. Юноша кажется простым, честным, открытым и добрым, настоящим, непосредственным, а его большие голубые глаза прищурены так, что сомнений в искренности смеха не возникает. Несерьёзный и оттого настоящий ребёнок. Мне очень захотелось познакомиться с ним… Интересно, что за человек скрывается за этим смеющимся лицом? Поэтому говорю прямо, опять же, совершенно не заботясь о том, что подумает Амидамару: — Да не, смазливый паренёк, не знаю, чего вдруг вы все так дружно забраковали… Как его зовут? Он японец? — Да, он с Хоккайдо, его имя — Хорокей Юсуи. Ему двадцать лет. Считаете, что нужно с ним связаться? — ответил мне Амидамару, как я и ожидал, не высказав никакого удивления, неодобрения или осуждения тому распределению интереса, которое я продемонстрировал. — Да. Он очень хорошо передаёт эмоции. Я, конечно, не профессионал, но предложил бы ему сотрудничество, — говорю уже спокойно. — Понял, Йо-сан, я свяжусь с Хорокеем-саном в ближайшее время. — Спасибо, Амидамару, не знаю, что бы я делал без тебя… — говорю искренне. Телохранитель, действительно, после смерти моих родителей во всём помогает и относится с отеческой любовью. Амидамару знает меня с моего детства, поэтому я абсолютно доверяю ему во всём. Только по поводу личной жизни я как-то с ним не общаюсь. Не помню, влюблялся ли в кого-нибудь за все семнадцать лет… Поэтому о Хао предпочитаю пока умалчивать. Скажу, наверное, когда меня выпишут. Кстати, мой брат очень хорош собой, может, и его привлечь к семейному бизнесу в плане предложить ему стать нашей моделью? Хотя… Почему-то мне кажется, что аники не согласится, с его-то выразительным лицом можно стать моделью каких угодно агентств, в том числе иностранных. Пока я размышлял о Хао, в палату, как обычно, неожиданно, вошла Анна. — Ваши лекарства, Йо-сан. Последняя таблетка в этом курсе, — говорит девушка, оставляя таблетницу с одним-единственным белым гладким кружочком. Хорошо, что эта муть с таблетками подходит к концу, а то за время своего пребывания в больнице, я питаюсь, кажется, только таблетками. И ладно бы они ещё вкусные были… — так нет же, они, в большинстве своём, не имеют никакого ярко выраженного вкуса. — Спасибо, Анна-сан, — улыбаюсь девушке. — Йо-сан, завтра не завтракайте, я приду взять у Вас кровь. Это анализ к выписке, если это Вас обрадует. — Конечно, спасибо! Я уже очень устал от нахождения здесь… — А мне, напротив, показалось, что в моменты посещений того молодого человека Вы становились счастливее… — бросила как бы невзначай Анна. — Какого молодого человека? — тут же зацепился за услышанное Амидамару. — Ну, я планировал тебе рассказать после выписки… Но, видимо, придётся сейчас… Почему ты не говорил мне про моего брата? — Про какого брата?.. Йо-сан, боюсь, я Вас не понимаю… — недоумённо отвечает Амидамару, оглядываясь вокруг, будто в поисках чего-то, что объяснит ему ситуацию. — Про Хао, — поясняю я, но непонимание не пропадает с лица телохранителя. — Не знаю, кто к Вам приходил, но у Вас нет и никогда не было никакого брата, Йо-сан… — отвечает мне Амидамару недоумённо и настороженно. — Не мог же он мне присниться, Амидамару! Он точно приходил и приносил мне подарки. Сейчас, я покажу тебе, они у меня лежат отдельно, сейчас… — говорю уверенно и рьяно, словно желаю доказать факт его существования, а сам начинаю сомневаться, что визиты Хао были реальными. Но, если Анна про него сказала, значит, это не плод моего поражённого сотрясением, сознания. Поспешно ныряю в свой тайник, куда бережно спрятал все подарки: мыльные пузыри и два бумажных журавлика покорно лежали на месте, и у меня отлегло от сердца. Фух, я не сошёл с ума. Но что тогда значат слова Амидамару?.. Кто ко мне приходил?.. Чувствую, как лёгкий липкий страх расползается по моему нутру. Неужели это был совершенно чужой человек, который просто зачем-то представился моим братом? Вполне может быть, но мне нужно знать точно. Может, у Анны что-то есть об этом парне? Адрес там, номер телефона, настоящее имя… Ну хоть что-то! Чёрт… Неужели у меня нет никакого брата? Ну почему так жестоко?.. Я только-только поверил, что теперь у меня будет кто-то родной, но в одно мгновение тот воздушный замок на облаках, что я уже успел выстроить, представляя, как мы с Хао будем жить вместе, как он мне будет рассказывать про свои приключения в Америке, про Нью-Йорк, как я ему расскажу про свою учёбу, познакомлю с Реном, Хоро-Хоро, возьму к нам в модельное агентство… Но, конечно, всё не может быть так хорошо и просто! Все эти жалкие мечты развеял поднявшийся ураган реальности, и они растаяли, словно мираж в жаркой пустыне или как лёгкий призрачный туман поутру. Но, я должен найти того парня! — Амидамару, я хочу найти того молодого человека, который так запросто обманул меня. Это возможно? — Не уверен, но узнать у Анны-сан, как вообще тут устроено посещение, можно. Есть вероятность, что тот молодой человек оставил какие-либо контактные данные, кроме фальшивого имени, но думаю, что раз уж он додумался до того, чтобы выдать себя за Вашего брата, не подставился так просто и не оставил ничего настоящего, что могло бы вывести нас на него. Но я, конечно, поговорю с Анной-сан. Ох, Йо-сан, если бы Вы мне сразу сообщили об этом самозванце… — угрюмо и тяжело проговорил телохранитель, явно отягощённый произошедшим. — Да ладно тебе, Амидамару, он же ничего плохого мне не сделал, наоборот, относился ко мне так тепло и бережно, что я поверил, что это мой брат. Так что всё отлично. Я и найти-то его хочу, чтобы пригласить в наше модельное агентство, нам ведь позарез парни нужны, а этот очень красивый! Правда, не уверен, что он согласится, но это дело десятое. Сначала нужно хотя бы найти его. Амидамару, у тебя есть идеи, как нам отыскать его?.. — Я поговорю с Анной-сан, и только после этого смогу ответить на Ваш вопрос, но, что бы она ни ответила, обещаю, что сделаю всё, что в моих силах, чтобы найти этого парня. Можете на меня положиться, — ответил мне Амидамару, и я знал, что он, действительно, из-под земли этого Хао достанет ради меня. — Спасибо, Амидамару. Ты никогда не подводил меня. Я правда очень это ценю… — Тогда я прямо сейчас пойду на пост, пока сёстры не закончили смену, чтобы расспросить Анну-сан, — пообещал телохранитель и покинул мою палату, оставив меня в состоянии удивления, смешанного с разочарованием и пустотой, словно у меня что-то отняли нагло, беспричинно и незаконно. А у меня, действительно, отняли брата, которого я уже нарисовал себе в своих глупых доверчивых мечтах. Чёрт, нельзя быть таким наивным дураком… Я же в первую очередь от этого и страдаю.***
Амидамару вернулся минут через пятнадцать. Я ждал телохранителя с невероятным для себя нетерпением. Подпрыгивал каждый раз, когда слышал чьи-то приближающиеся к двери моей палаты шаги из коридора, вслушивался с чуткостью кошки, два раза вышел в коридор, чтобы посмотреть, не идёт ли там Амидамару. Когда же я увидел его фигуру, направляющуюся к моей двери, обрадованно вбежал в свою палату. Амидамару вошёл молча и присел на один из стульев рядом с кроватью, на которой сидел, скрестив ноги по-турецки, я. — Ну что? — спрашиваю нетерпеливо и едва ли из штанов не выпрыгивая. Тут же в голове нарисовался вечно строгий и серьёзный, как и полагается старосте, Рен, который недовольно заметил: «Лучше бы ты на парах проявлял такой интерес, Асакура… Постоянно огребаю из-за тебя, ленивый бездарь…» — На входе в этот корпус есть рабочие камеры видеонаблюдения. Если этот Хао появлялся здесь в последнее время, мы легко увидим его на записях с камер. А опознать его Вы, Йо-сан, легко сможете. Установить личность нам поможет мой старый друг из спецслужбы Японии, Марко-сан. Так что, надеюсь, у нас всё получится… — Отлично! Спасибо, Амидамару!