Сгоряча

Пережить гон Дазая было... практически невозможно. Мужчина трахал Ацуши во всех возможных позициях и на каждой поверхности, и о некоторых Ацуши даже не подозревал, включая, но не ограничиваясь, кухонный и письменным стол, стену, книжный шкаф, двери, душ, раковину, у холодильника перед ужином, пол, плиту, гостиную и в какой-то момент даже балкон. В общем, после гона, Ацуши не мог нормально ходить, не мог встать с кровати и даже говорить. Он просто лежал, укутавшись в одеяло, а Дазай в свою очередь проснулся свежим, как никогда. Он вышел из чувствительного тела бодрым и более чем удовлетворённым. Они снова взяли четвёртый выходной, чтобы прибраться и привести себя в порядок. Дазай сделал большую часть работы, ноги Ацуши всё ещё были ватными, несмотря на исцеляющую способность. Потом пара просто обнималась на диване и смотрела что-то по телевизору. Эта сцена была достаточно домашней, чтобы сердце Ацуши странно забилось. Каждый вернулся к своей рутине. Нельзя было сказать, что они не привязались друг к другу, просто оба больше сосредоточились на работе и вели себя как обычно, пока весь офис бросал на них многозначительные взгляды. Возможно, они уже догадались, и чёрт, было бы странно, если бы нет. Даже после того, как они три раза приняли душ, Ацуши не удалось избавиться от соснового запаха, а от Дазая всю неделю разило сиренью, и он с гордостью демонстрировал это. Ацуши не понимал, стали ли они чем-то большим, чем просто партнёрами для течки и гона, ведь они особо не обсуждали... романтическую сторону их отношений. Но однажды пьяный и ужасно ласковый Дазай пришёл к нему и позвал на свидание. Сначала омеге казалось, что было бы очень безответственно с его стороны принять предложение мужчины, ведь он не мог соображать здраво. Именно это Ацуши и сказал, после чего Дазай кивнул и ушёл, но на следующий день вернулся трезвый и пригласил его ещё раз. — Почему Вы хотите пригласить меня на свидание? — вспоминал Ацуши, как задал вопрос, моргая в ожидании чего-то. — Ну мы ведь уже партнёры для течки и гона, верно? Почему бы не сделать это официальным? Очевидно, что для Дазая всё было намного проще. И Ацуши согласился... ну потому что у него были романтические чувства к альфе. Чего Ацуши точно не ожидал, когда они официально начали встречаться, так это того, как легко давалось Дазаю выражать свои чувства на людях. В офисе Дазай был рядом, всё время оставляя на Ацуши свой запах, целовал в щёки при каждом удобном случае. Даже если это смущало поначалу, и на публике, и в офисе, каждая встреча была наполнена прикосновениями. Однако позже стало очевидно, что это просто было в духе Дазая. Они не говорили сотрудникам и друзьям, что встречались. На тот момент Ацуши думал, что это было ни к чему. Каждый знал, что если Дазай собирался наворошить дел, то можно было просто спихнуть его на Ацуши, вместе отправив их на миссию. Однако это особо не раздражало Ацуши с того момента, как он начал наслаждаться временем, которое они проводили вместе. Во время миссий Дазай много дурачился, от чего Ацуши было ещё веселее. Ему нравилось, как мужчина разряжал атмосферу, а ещё Ацуши знал, что если он выйдет из под контроля, то Дазай мог просто коснуться его и освободить из хватки тигра. Также все знали, что если Ацуши часто пялился в окно и вздыхал, то скорее всего из-за Дазая, который ушёл на миссию в одиночку. Дазай тоже скучал по нему, но не хотел отвлекать лишними сообщениями. Их первый более глубокий разговор произошёл в день, когда Дазай в очередной раз пришёл к нему без приглашения с усталым выражением на лице. Перед тем, как Дазай заговорил, они сидели, смотря друг на друга. — Ацуши-кун. Я тебе нравлюсь? — и хотелось смеяться от абсурдности вопроса. Но всё, что Ацуши сделал, это сдержанно кивнул, уставившись на Дазая в ответ, ожидая дальнейших расспросов. Но единственным, что он получил в ответ, была застенчивость на лице альфы, которую до этого Ацуши никогда не видел. — Дазай-сан... Вы правда думали, что я скажу Вам "нет"? — не сдержался и спросил Ацуши, смотря на Дазая чуть сбитый с толку. — Ну, я не самый лучший партнёр. Мы оба знаем, что ты заслуживаешь большего. — Вместо того, чтобы сказать, что Дазай был всем, чего ему хотелось, или что-то такое же банальное, Ацуши выслушал, зная, что Дазай не врал. Он не напрашивался на комплименты или жалость, а просто пытался объяснить свои чувства. Поэтому Ацуши сосредоточился на том, что говорил Дазай, пытаясь понять его точку зрения на происходящее. — Хоть мы с тобой и сексуально совместимы, я не знаю, достаточно ли этого. Я знаю только то, что точно не смогу дать тебе всё, чего ты можешь захотеть. — Ацуши кивнул, ожидая продолжения. Он потянулся к Дазаю, немного нервничая из-за того, что ему могли сказать, но тут его руки сжали в ответ. Возможно, было достаточно неловко держаться за руки через стол, но обоим было легче дышать, когда они касались друг друга и переплетали пальцы. Глаза пристально глядели в пару напротив в поисках ответа. — Я не хочу детей, я не знаю, смогу ли по-нормальному любить тебя. Я боюсь, что пользуюсь тобой. — В этот момент Ацуши чувствовал, как у него зудело сказать что-то, отвергнуть это обвинение, но он снова сдержался. Он напомнил себе, что надо успокоиться и полностью выслушать Дазая прежде чем отвечать на вопросы, вихрем кружащиеся в глазах Дазая. — Ты всё ещё молод, у тебя меньше опыта, и ты легко поддаёшься влиянию, — пробормотал Дазай, нежно проведя большим пальцем по руке Ацуши. — Не говоря уже о том, что всё началось во время твоей первой течки. Если ты чувствуешь ответственность за то, что заставляешь меня оставаться рядом или что-то в этом роде, то лучше тебе сказать об этом. — Ацуши глубоко вздохнул, когда почувствовал, что речь начала подходить к концу. — Если на самом деле ты не хочешь этого, просто скажи. Я не буду злиться, не буду безрассудным и приму любое твоё решение. — Наконец закончил Дазай, поцеловав тыльную сторону чужой ладони. Пахло сухими листьями. Так поражённый Ацуши узнал, как пахнут феромоны стресса Дазая. Когда Дазай попытался освободить свою руку, Ацуши только крепче сжал её. — Дазай-сан. Вы можете не быть лучшим партнёром, но и я тоже, — шёпотом признал Ацуши. Глаза цвета заката на середине фразы встречаются с медовыми, хватка на руке усилилась, когда он продолжил говорить то, что просто срывалось с языка. — Мне кажестя... мне кажется, что каждому из нас надо понять, чего мы хотим от этих отношений. — Это могло прозвучать холодно, но это было правдой. Они оба не знали достаточно о настоящих романтических отношениях, и Ацуши понимал это, ведь Дазай рассказывал, как раньше у него появлялось тёмное влечение к жестоким омегам, которых его внутренний альфа хотел приручить. И у Ацуши самого никогда не было отношений, не было времени или возможности встретиться с тем, кого мог полюбить. — Важнее нашего незнания то, что я люблю Вас и я хочу и дальше быть с Вами. — На этих словах Дазай выдохнул, сжал руку Ацуши и поднёс её к губам. Он снова почувствовал феромоны стресса Ацуши и пытался успокоить его. Тем не менее, Дазай понимал, как много значила для них эта ситуация, ведь ни тот, ни другой не привык открыто говорить о своих чувствах. — Я не знаю, захочу ли когда-нибудь заводить детей. Не только потому что буду плохим родителем из-за своего прошлого, но и... — казалось, Дазай был не согласен с тем, что Ацуши будет ужасными родителем, но он молчал в знак уважения, за что Ацуши был ему очень благодарен. — Но и из-за того, что наша работа очень опасна. И это было его основной причиной никогда не заводить детей. В любую секунду он мог умереть, и будь у него другие близкие, помимо членов ВДА, они бы также подверглись огромному риску. Грустно, но в конце концов они должны были держать в уме и этот фактор, если всё же решат завести детей. — Вообще, если мне в голову вдруг придёт эта идея, то я дам Вам знать, — снова расслабившись, тихо пробормотал Ацуши, ведь он знал, что с возрастом и зрелостью может передумать. — И если это будет нашим камнем преткновения, то всё нормально. — Карие глаза наблюдали за каждым движением Ацуши. Он встал и направился к Дазаю, не в силах просто сидеть напротив. Чувствуя то же самое, альфа поднялся со стула и заключил Ацуши в крепкие объятия. — Мы смогли бы что-нибудь придумать, я уверен в этом, — пробормотал Ацуши, обнимая Дазая так крепко, будто обмениваясь с ним запахом. Ацуши растаял в объятиях. Постепенно в его голосе слышалось всё больше эмоций, ведь он наконец-то позволил себе выговориться. — Разве тут можно сделать что-то правильно? Мне кажется, что для каждого любовь разная, — выдохнул Ацуши, смотря на Дазая с выражением, которое тот точно ненавидел. Ведь уже через мгновение он наклонился и поцеловал уголок опущенных губ. Ацуши улыбнулся и уткнулся в изгиб шеи Дазая. Он чувствовал, как длинные пальцы успокаивающе поглаживали его спину. — Я понимаю, что первый раз мы были вместе исключительно потому что Вы хотели помочь мне. — И он был больше, чем просто благодарен за это, и не только из-за возможности увидеть друг друга в новом свете, но и потому что не было уверенности в том, как бы прошла первая течка, если бы Дазай не бросился к нему на помощь. — Но тогда я ещё не влюбился в Вас. Думаю...— шёпотом признался Ацуши. Потому что это была правда. По-настоящему романтических чувств не появилось до тех пор, пока... — Думаю, что влюбился в Вас, когда даже во время гона Вы проверяли, в порядке ли я. — То, как его успокаивали на протяжении всего процесса, проверяли, удобно ли ему, и получал ли он так много удовольствия, как это было физически возможно. Это, именно это действительно тронуло его. — Возможно, мои стандарты не имеют для Вас никакого смысла, но... Вы соответствуете им. — Его стандарты были жалкими, и Ацуши знал это. — Я молод и прошёл через многое. Для меня достаточно даже капельки заботы, чтобы начать смотреть на кого-то по-другому. И я понимаю, что у Вас больше опыта в этом плане, — объяснил Ацуши, вернее пытался объяснить. Он оставил лёгкий поцелуй на забинтованной шее, чувствуя, как его прижали ближе и мягко пробежались длинными пальцами по его волосам. — Даже понимаю, что в таких вещах я, скорее всего, полный дурак, — невесело посмеялся Ацуши, ведь ему предстоит многое узнать не только о себе, но и об их отношениях. — Я не знаю, что такое любовь. Ацуши не знал даже родительской любви, из-за чего было невозможно почувствовать себя значимым хоть и с партнёром. Но он всё же питал какие-то чувства к Дазаю, и будь он проклят, если позволит своему прошлому проникнуть и сюда. — Но всякий раз, когда мы обнимаемся или же просто... сидим вместе, я счастлив. — Руки прижали его сильнее, когда он отстранился и посмотрел на Дазая, протягивая руку, чтобы погладить его щёку. — Вы заботитесь обо мне и объясняете то, с чем я не знаком. Рядом с Вами я чувствую себя в безопасности. — Для альфы эти слова значили намного больше, чем просто признание в любви. — Это... самое близкое к любви чувство, которое я смог найти. — Они могут не знать, что такое любовь на самом деле, но пока они будут откровенными, пока будут обсуждать и понимать эмоции друг друга, всё будет хорошо. По крайней мере, Ацуши хотел в это верить. — Если когда-нибудь что-то измениться, я скажу Вам, но пока... — шёпотом признал Ацуши, наклонившись чуть-чуть вперёд. — Я хочу сделать это с Вами, — произнёс он прямо в губы Осаму, радуясь, что ему кивнули в знак согласия. — Возможно... Вы даже укусите меня однажды, если будете готовы. — От блеска в карих глазах по коже Ацуши пробежали мурашки. — Я не заслуживаю тебя, — прошептал Дазай и сразу же поцеловал, заставив Ацуши замолчать. Целовал, пока оба не перестали дышать. Так и закончился их разговор. После они чувствовали себя ближе, чем когда-либо. Больше у них никогда не было настолько серьёзных разговоров, и в мгновение ока оба вернулись к обычной жизни. Также быстро прошло три месяца. И в этот раз Ацуши почувствовал, как приближалась течка. Он легко перевозбуждался, раздражался, в первые дни месяца поднималась температура, ему было трудно сосредоточиться и каждую секунду ему хотелось почувствовать чужой запах на себе. Куникида предложил свою помощь, потому что Дазай задержался на миссии. Ацуши нерешительно принял его предложение, но... ощущения были не те. Не то чтобы запах Куникиды был неприятным, просто... он не был сосновым. Их феромоны смешивались не так хорошо, и это раздражало ещё больше. Поэтому он ушёл с работы раньше, хотя технически течка ещё не началась. Фукудзава не возражал, что перед и во время неё Ацуши не выходил на работу, и это радовало. Раз у него началась предтечка, Йосано строго настрого запретила Ацуши возвращаться домой в одиночку, так что она проводила его. Даже зашла так далеко, что перед тем, как уйти, проверила, закрыл ли Ацуши дверь и был ли в достаточно безопасном месте без всяких отморозков вокруг. Теперь, после возвращения, Ацуши хватал каждую попадавшуюся под дрожащую руку вещь, чтобы сделать себе гнездо. С того момента, как Ацуши узнал про гнездо, он делал его и в отсутствии течки, ведь в них было очень комфортно. И... как особую деталь он добавил одну из рубашек Дазая, которую тот оставил на случай, если по нему начнут скучать. Ацуши понимал, что над ним просто подшучивали и пытались подразнить, но прямо сейчас он был особо благодарен своему наставнику. На рубашке почти не осталось соснового запаха, но к счастью он всё ещё витал в воздухе. Ацуши зарылся в неё лицом и заскулил, чувствуя, как на него накатывает предтечная депрессия, пока он в одиночестве лежал в гнезде. Он действительно очень, очень хотел, чтобы мужчина был рядом. И как будто сам Бог услышал его просьбу, ведь послышался стук в дверь. Сначала Ацуши начал беспокоиться, что это может оказаться какой-то чудак, но даже через дверь запах феромонов Дазая ни с чем нельзя было спутать. Это заставило Ацуши подняться и шатаясь подойти к двери. Он открыл дверь и почувствовал, как его обняли крепче, чем когда-либо прежде. — Дазай-сан, — пробормотал Ацуши в чужую грудь, а затем посмотрел на Дазая и увидел такие же, как и его собственные, широко раскрытые медовые глаза. Полностью не зайдя в апартаменты, Дазай вытянул забинтованное запястье, чтобы передать свой запах. — Ненавижу запах свежескошенной травы. — Дазай надул губы, продолжая оставлять свой запах на Ацуши, который вспомнил, как в офисе Куникида пытался успокоить его. — Извините, — начал Ацуши, но его заткнули, затолкнув в апартаменты и захлопнув дверь ногой. — Не нужно извиняться, — пробормотал Дазай прямо в шею Ацуши, покусывая железы. — Я знаю, что Куникида предложил тебе помощь в моё отсутствие, — наконец сказал Дазай, находясь в опасной близости от того, чтобы укусить Ацуши, но вовремя остановил себя. — И я благодарен за то, что он пытался позаботиться о тебе, — выдохнул Дазай, наконец отстранившись от Ацуши. Он схватил мальчика за бёдра и вынудил обхватить ногами свою талию. Мужчина отнёс его на кровать. — Но я всё ещё собираюсь убедиться, что неделями каждый сможет унюхать меня на тебе. Из-за серьёзности тона стало понятно, что это было одновременно и угрозой, и обещанием. Его опустили в гнездо, и Дазай гордо разглядывал свою рубашку, как будто знал, ну или надеялся, что Ацуши использует её. — Надо добавить больше моих вещей, — опустившись сверху, пробормотал Дазай в чужие губы, позже соединившись с ними. — Скучал по тебе, — сказал Ацуши между жадными поцелуями вместо ответа. Карие глаза мгновенно смягчились, рука потянулась к покрасневшим щекам, тонкие длинные пальцы пробежались по мягкой округлой плоти. — Я тоже скучал по тебе. — Дазай мягко улыбнулся ему, наклонился и поцеловал глубоко и настойчиво. Он снял плащ и уже собирался отбросить в сторону, но Ацуши взял его и положил прямо рядом с головой. Ему хотелось повсюду чувствовать запах Дазая. Весь поцелуй они ощущали тела друг друга. Наконец первая волна течки накрыла их обоих, заставив стонать, когда запах сирени усилился в десять раз, вызывая рычание у мужчины сверху. — Мне это нужно, — выдохнул Ацуши, когда они отдалились друг от друга. Повиснув на сильных плечах, Ацуши всё ещё смущался своего отчаяния. Раз теперь они были партнёрами, смущение было не таким сильным. Дазай кивнул, пробегаясь пальцами по щекам Ацуши, а от них к галстуку. Ослабив его, Дазай, не глядя, кидает ненужную ткань и начинает раздевать Ацуши, чтобы тому стало комфортней. К этому моменту жар усилился, от чего затуманивало мозг, и тело таяло, когда запах хвороста ударил в нос. Это, конечно, говорило о возбуждении альфы, его альфы, от чего одновременно кружилась голова и росло желание. — Так хочу укусить тебя прямо сейчас, — признался Дазай. Он почти в отчаянии смотрел на шею мальчика, до крови прикусывая губу. На Ацуши не было ошейника. Не только потому что Ацуши не ожидал, что сразу же после миссии Дазай придёт прямо к нему, но и потому что разум Дазая во время течки не отключался до такой степени. — Я... я спровоцировал у Вас гон? — осторожно спросил Ацуши, на всякий случай проводя тыльной стороной ладони по шее. — Нет. Я просто... просто хочу. Если ты тоже этого хочешь, — признался Осаму. Он уткнулся носом в чужую ладонь и поцеловал её. По спине Ацуши пробежала дрожь, когда он неосознанно прижался к альфе. Смазка уже стекала по его бёдрам. — Вы... Вы уверены? — спросил Ацуши между тяжёлыми вздохами, когда такой же разгорячённый мужчина начал тереться об него. — Боже, да. Не хочу, чтобы кто-то смотрел на тебя также, как и я. — Дазай слабо вздохнул, продолжая целовать его руку, тихо прося убрать её и позволить сделать то, чего так хотелось. И Ацуши хотелось убрать её. Очень. — Хочу, чтобы все знали, что ты мой. — Но были ли они готовы к такой ответственности? — Если ты позволишь. Мальчик прикусил губу, немного протрезвев, и уставился на Дазая самым мягким из возможных взглядов, ища ответа. И он нашёл. Нашёл, как только на него с обожанием и предельной заботой посмотрели сверху, нежно проводя пальцами по щеке. — Хорошо, — чуть громче шёпота ответил Ацуши, медленно убирая руку. От неподдельного удивления медовые глаза расширились. — Ты ведь не делаешь это только ради меня? — наклонившись, спросил Дазай. С каждым словом губы обоих скользили друг по другу. — Я тоже этого хочу. Разве я не говорил? — выдохнул Ацуши, уставившись на чужие губы, взглядом желая большего. — Однажды, и если будете готовы, — повторил он то, что сказал месяц назад, прижимая Дазая ближе и раздвигая ноги, чтобы партнёр смог пролезть между ними. Горло Дазая покинул низкий стон. — Боже, ты слишком хорош для меня, — между нежными поцелуями пробормотал Дазай, опустив руку к штанам Ацуши, и снял их вместе с нижним бельём. На Ацуши осталась только рубашка. — Но даже так, я не отпущу тебя. Никогда, — прорычал Дазай, прижавшись к обнажённому члену, заставив заскулить и прогнуть спину. Дазай взялся за ремень, и Ацуши поспешил достать что-то из прикроватной тумбочки, от чего брови Дазая в замешательстве приподнялись. В своей руки Ацуши показал противозачаточное, на что последовал облегчённый вздох. — Если я слишком тороплюсь... — начал было Дазай, но его прервал поцелуй. Потом Ацуши проглотил таблетку, притянул Дазая ближе и обхватил ногами его бёдра. — Нет. Просто... возьмите меня, — с явным смущением выдохнул Ацуши, чувствуя, как в альфе что-то щёлкнуло. Наконец Дазай снял штаны и без колебаний грубо вошёл. — Дазай-сан, — с облегчением воскликнул Ацуши, когда его заполнили длинным, ноющим членом, вокруг которого сжималась дырочка. Очередная волна смазки стекала со всех сторон, отчего было легко двигаться внутри. Это было приглашением, которое Дазай с радостью принимал, выходя почти полностью, оставив внутри только кончик, после чего войдя снова. Оба зашипели и, пытаясь сдержаться, Дазай наклонился и снова поцеловал Ацуши. Это поцелуй был не таким нежным. Собственническим. Будто Дазай просто... метил территорию. И судя по тому, как Дазай тёрся о его железы на каждом миллиметре желанного тела, он этим и занимался. Схватив подушку, Ацуши задрожал в крепких объятиях, чувствуя, как рука Дазая легла поверх его собственной. Вторая же продолжала обхватывать бёдра, удерживая Ацуши при нарастающем темпе. Язык так и просился внутрь, и Ацуши немедля дал то, чего просили. Хоть Ацуши и трахали, ему всё равно хотелось больше, больше мужчины сверху, больше его альфы. Он не мог удержаться и умолял об этом через поцелуй, борясь с языком Дазая. Чувствуя, как его нутро прижимается к длинному члену внутри, Ацуши в отчаянии схватил руку Дазая. И Дазай, как всегда, почувствовал, что было нужно Ацуши. Он прижал их тела так близко, как это было возможно. Разорвав поцелуй, их соединяла струйка слюны. Ацуши облизнул свои мокрые, покрасневшие и зацелованные губы, ощущая вкус альфы на языке. Он удовлетворённо мурлыкал, чувствуя глубокие, жёсткие толчки, двигающие тело взад и вперёд. В знак покорства Ацуши обнажал шею, умоляя. Умоляя об укусе. — Я укушу тебя, омега, — прижимаясь ближе, промурлыкал Дазай, продолжая со всех сторон целовать лицо мальчика. Бёдра прижимались и отдалялись от жаждущего тела под ним, и грубые руки пробегались по каждому миллиметру разгорячённой кожи. — Когда кончу. Хочу сцепить и связать нас одновременно. — И чёрт, Ацуши ненавидел ждать, но идея была привлекательной. В один момент полностью принадлежать альфе казалось... потаённым раем. Так, Ацуши сосредоточился на том, чтобы довести их обоих до края. Наполненные слезами глаза цвета заката уставились прямо в затуманенные медовые. Губы приоткрылись, когда он взял руку Дазая в свою и притянул к губам. Ацуши высунул язык и облизнул железы через бинты, зная, насколько чувствительным было запястье. Он замурлыкал, почувствовав, как ускорились бёдра, по факту использующие его тело как сосуд, чтобы кончить, впечатываясь так глубоко, что внутренности сформировались под Дазая и только Дазая. По крайней мере, так думал Ацуши. И через несколько мгновений они стали одним целым, принадлежа только друг другу. Было волнительно, страшно, но одновременно это было единственным, чего Ацуши хотелось сейчас и в будущем. Он хотел принадлежать чему-то, кому-то, кто сможет позаботиться о нём. Кому-то, в чьих руках он будет чувствовать себя как дома. И, очевидно, что этим кем-то был Дазай. Он понял, пока влюблённо смотрел на лицо, которое изучало его. Понял, пока руки на его коже искали места, которые приносили больше всего удовольствия. Понял по осторожным лёгким покусываниям на его шее, по тому, как их тела сливались воедино, обмениваясь запахами. Ацуши понял, что это была любовь. И как только он понял это, застонал, изо всех сил сжимая запястье в своей хватке. Тело охватил бурный оргазм. При этом Ацуши продолжали трахать. Он едва мог выдохнуть, не говоря уже о том, чтобы выдавить из себя связное предложение. Единственное, что слетало с губ как молитвы, были короткие фразы "Дазай-сан", "альфа" и "пожалуйста". Он прижал мужчину ближе к обнажённой шее, чувствуя, как острые, как бритва, зубы, впились в податливую плоть, разорвав кожу до крови. В голове Ацуши будто взрывались фейерверки. Как только Дазай укусил его в уставшее, потное, охваченное жаром тело, глубоко внутрь начало заливаться семя. Когда мужчина полностью заполнил его, тело трясло от напряжения, ноги подёргивались, а ногти впивались в шёлковый чёрный жилет. Укус... он ощущался так остро, так чудесно, словно сводя с ума, и поистине ошеломляя наилучшим способом из возможных. У Ацуши перехватило дыхание, от сдавленного беззвучного крика губы сложились в неизменной форме буквы "о". Он сжимал член внутри, выдаивая всё, что было можно, глаза закатились назад, а железная хватка обхватила тело сверху. Первым, что поразило Ацуши, был всплеск их полностью смешанных феромонов. Потом его поразило, как он буквально чувствовал тёмное желание лежавшего сверху мужчины. Не только как Дазай собственнически целовал и вылизывал рану, но и почти навязчивый аромат весенней сирени, который сильно отличался от его обычного запаха. Ноздри щекотал запах холодной весенней сосны, только подливающий масла в уже разгоравшийся внутри Ацуши огонь. — Ты мой, — выдохнул Дазай, уткнувшись в собственный укус, вылизывая непрерывно текущую из него кровь. Укус, который останется даже после заживления всех засосов и укусов любви. — Теперь ты больше никому не достанешься. Никто не осмелится посмотреть в твою сторону, — промурлыкал в кожу Ацуши Дазай, дикий и будто одержимый первобытным желанием владеть им. И Боже, как же это заводило. — Вы тоже мой, — пробормотал Ацуши себе под нос, отойдя от оргазма. Спина всё ещё выгибалась, пальцы перебирали мокрые коричневые пряди. На Дазая смотрели таким же одержимым взглядом, как и он сам. — Да. Да, мы принадлежит друг другу, Ацуши-кун, — согласился Дазай сквозь тяжёлые вздохи, наклоняясь и целуя. Отчётливо чувствовался металлический привкус крови. Ацуши жадно ответил на поцелуй, уже чувствуя, как приближается вторая волна течки. — И нам стоит наслаждаться этим, верно? — Дазай облизнул губы после жаркого поцелуя. Ацуши посмеялся и кивнул, прижимая наставника ближе, чем прежде, как вдруг в нос ударил знакомый запах гона Дазая. — Конечно, Дазай-сан, — улыбнулся Ацуши. Он провёл рукой ниже по спине Дазая и запустил его глубже внутрь, задыхаясь от удовольствия, когда набухший узел продвинулся дальше. Теперь они были полностью связаны. Теперь они принадлежали кому-то. Теперь Ацуши мог просто расслабиться и наслаждаться удовольствием от спокойных, но всё ещё властных прикосновений на разгорячённой коже. Он любил Дазая, и по тому, как его обнимали, Ацуши знал, что это взаимно.