***
Утром следующего дня Михаэль собрал весь персонал на пятиминутку, объявив, что вторая часть исследования будет проведена сегодня. Пока Аня разбиралась с отчётом и не подписанной документацией, остальная часть персонала проверяла и готовила материалы к эксперименту. Шток что-то заумно вещал, периодически кидая взгляд на Аню, что витала в своих мыслях. Они с Димой провели вечер вместе, и девушка до сих пор находилась под впечатлением, то и дело прокручивая в голове совместные моменты. — Симонова, ты слушаешь что я говорю? — недовольно рявкнул на неё начальник, и Аня активно закивала, — Что я сейчас сказал? — Опыт будет проведён в среде, обогащенной газом, — повторила она последнюю фразу, что так вовремя успела услышать. Немец лишь фыркнул. Да и вообще, Аня успела подметить, как резко Михаэль изменил отношение к ней: из неплохого руководителя он превратился в вечно докапывающегося к мелочам засранца. «Как карета в тыкву» — подумала девушка про себя, и усмехнулась. — Что тебя забавляет? Я, разве, рассказываю что-то смешное? — реакция была мгновенной. Аня, не привыкшая к такому не профессиональному отношению, фыркнула. — Никак нет, герр Штокхаузен. Продолжайте, пожалуйста, — ей хотелось поскорее закончить с разговорами, приготовлениями и приступить к работе. Но вместо того, что бы продолжить инструктаж он наклонился к её уху и прошипел: — Если ты думаешь, что у тебя получится завести дружбу, или на что ты там рассчитываешь, с Сеченовым и дискредитировать меня, то ты глубоко ошибаешься. — Не понимаю, о чём вы, — предположения Штока о злых Аниных умыслах девушку задели. Её чувства к Диме были искренние, пусть бы он даже не был министром и генеральным директором, ничего бы не изменилось. Когда всё же Михаэль закончил разглагольствовать, к удивлению персонала, он не назначил Анну руководителем исследования, а просто включил девушку в исследовательскую группу. Сама Аня восприняла это спокойно, лавры начальства её не интересовали, сугубо наука. Лаборатория сегодня выглядела по-особенному. Сразу при входе висели защитные костюмы с кислородными баллонами за спиной, а в помещение был закачан углекислый газ, симулируя атмосферу Марса. Аня проверила уровень кислорода в баллоне и концентрацию СО2 в помещение. Такой уровень газа способен быстро убить человека без защиты. На всякий случай она уточнила, проверяли ли систему вентиляции и костюмы на герметичность. Руководитель исследования её заверил, что всё сделано в лучшем виде, хотя выражение лица было не уверенным, но Аня списала это на волнение. Илья был всего на пару лет старше её, и на Предприятие тоже попал как молодой специалист. За несколько лет успешно написал диссертацию, ему пророчили хорошую карьеру, но он плотно засел под началом Штока. — Приступим? — Аня втиснулась в костюм. Он пах пластиком и был жутко неудобным, но альтернатив не было. Девушка натянула маску и, включив подачу кислорода, шагнула в шлюз ведущий к стеклянной части лаборатории. Вместе с ней там присутствовали ещё три сотрудника, а Илья остался в офисной зоне, следить, чтобы всё шло по плану. Дима, ожидаемо, приехать не смог. Он предупредил Аню ещё вечером, но девушка до последнего не теряла надежды увидеть любимого здесь. Задача к исследованию стояла достаточно простая: прорастить семена основных сельскохозяйственных культур в агрессивной марсианской среде. Газ, что заполнял помещение, имитировал атмосферу, а грунт был доставлен несколько месяцев назад и ждал своего часа. Семена предварительно были скрещены с другими растениями, что имели повышенную выживаемость и обогащены полимером. Аня вообще подметила, что полимер на Предприятии совали везде и всюду: начиная от медицины, заканчивая собственной маркой косметики. И как раз с помощью этой удивительной субстанции всходы зёрен при успешном эксперименте должны были появиться уже через пару часов. Засыпав последний образец грунтом, Аня прислонилась к стене. Из-за запаха пластика начинала болеть голова. «Дай бог не задохнусь здесь» — подумала она про себя. В ожидании чуда коллеги обсуждали всё подряд: домашние дела, свежие сплетни, правительственную комиссию и прочие, не очень рабочие вопросы. — Ну вот а ты, Аня, — обратился к ней доктор Романов, забавный пожилой дядька, — тут столько молодых парней работает, небось нашла себе друга уже? — Кирилл Александрович, — смутилась Симонова, — я работать сюда приехала, а не замуж выходить, — мужчина засмеялся, однако смех быстро перешёл в кашель, — С вами всё в порядке? — Аня подорвалась с места и поспешила к мужчине. Он сидел низко склонив голову и не реагировал на просьбы девушки взглянуть на неё. Аня подняла голову мужчины и ахнула: глаза были затуманены, он с трудом держал их открытыми. — Нет, нет, нет, — девушка бросилась к стеклянной перегородке, мужчину нужно было срочно вытаскивать. Она вдавила кнопку переговорного устройства, что связывала их с офисное зоной и закричала, — Илья, надо срочно вытаскивать доктора Романова! Костюмы… — она осеклась на полуслове, комната и предметы в ней закружились вокруг. «Нас сейчас вытащат, пару часов с кислородной маской и все обойдётся», — подумала Аня, но по ту сторону стекла Ильи не было. Она скинула баллон с плеч, датчик давления оказался почти на нуле, необходимое количество кислорода просто-напросто не подавалось. Двое оставшихся ученых помогли девушке встать на ноги и заколотили по стеклу. Ключ-карты оказались бесполезны, Илья заблокировал двери с другой стороны, когда ушёл. Ещё через несколько минут Кирилл Александрович с грохотом упал на пол. Аня собиралась помочь мужчине, но в ушах с силой зашумело, а сердце, казалось, выпрыгнет из сердца. Счёт шёл на минуты. Девушка уже с трудом понимала что ей говорят, не реагировала на то, как её трясли. Хотелось спать, странная усталость накатывала волнами, ноги и руки сделались ватными. В моменты, когда сознание прояснялось, Аня видела отца, что сидел на полу рядом с ней и гладил девушку — Папа, — еле слышно прошептала она. Из глаз уже беспрестанно текли слёзы, то ли от такой живой галлюцинации, то ли от отравления. — Тшш, милая моя, отдохни, ты устала, так много работала, — голос был такой родной, такой успокаивающий и нежный, что Аня сдалась и закрыла глаза. В это время два оставшихся доктора что было сил барабанили по стеклу. Они кричали и в красках описывали то, что сделают с руководителем исследования, когда до него доберутся. Им ничего не угрожало, не герметичными оказались лишь два костюма, но коллегам это никак помочь не могло. Снять маску было равно подписать себе смертельный приговор, а пока они находились в сознание был шанс, что их могут услышать. Женщина, Аня не помнила её имя, пыталась встряхнуть её баллон в надежде заставить его заработать, но ничего не выходило. Времени оставалось критически мало, когда в помещение наконец-то кто-то заглянул. Дима, не смотря на сильную загруженность, всё же выкроил время, чтобы приехать сегодня на опыт, и этим спас сразу две жизни. Первым, что бросилось в глаза когда он вошёл стали две фигуры, лежащие на полу исследовательской части и двое докторов, ещё находящихся в сознании, что с остервенением лупили по стеклу. — Они не дышат! — кричали в переговорное устройство. Сердце оборвалось, Дима понял, что одно из бессознательных тел — это Аня. Он быстро отпер дверь, но входить в шлюз не стал, нужно было дождаться стабилизации воздуха внутри. Доктора затащили Аню и Кирилла Александровича в шлюз, и, как только система дала добро, ещё до открытия двери, скинули с себя баллоны с кислородом, выкручивая подачу воздуха на максимум и натягивая маски на коллег. Дима подхватил Аню на руки, вынося в офисную зону. Он проверил пульс, сердце билось, но дыхание было поверхностным. Девушка была бледной, но критичной синюшности не было, что нельзя сказать о её коллеге. Пожилого доктора спасти было маловероятно. Удостоверившись, что девушка начала нормально дышать, а второму доктору начали сердечно-лёгочную реанимацию, Дима вызвал медицинскую бригаду и проверил, что с остальной частью группы всё в порядке. Скоро прибыли медики и вместе с ними Илья. — Что тут… — он не закончил предложение. Глаза парня расширились, когда он увидел развернувшую картину. Дима с бригадой качали сердце пожилого доктора, пытаясь заставить его заработать вновь. Ане под голову был подложен скрученный пиджак руководителя, а рядом сидела девушка-врач контролируя жизненные показатели. Когда Диму сменил другой медик, он лишь кинул взгляд на Илью и сразу вскипел. Всегда спокойный и уравновешенный, он первый раз на своей памяти повысил голос на подчиненного: — Где тебя черти носят? — кричал он прямо в лицо трясущемуся как осиновый лист парню, — Ты человека убил, понимаешь? И, надейся, что с девушкой всё будет в порядке, иначе ты не просто сядешь, я всю твою оставшуюся жизнь превращу в сущий ад, в этом ты можешь не сомневаться, — к этому моменту уже подоспела служба безопасности, КГБ и Сергей. — П-3, — обратился Дима к нему, — Этого, — он кивнул на Илью, — в камеру. Штокхаузена и всех, кто должен был проверить готовность и безопасности лаборатории, ко мне в кабинет. Собери их всех вместе и доставь лично. — Так точно, — железные браслеты немедленно защёлкнулись на руках ошалевшего парня, и он был передан офицерам для транспортировки. Сам же Дима вернулся к пострадавшим. Если с Аней прогноз был благополучный, молодой организм смог продержатся дольше, то с доктором Романовым всё было куда хуже. Несмотря на все старания сердце завести не удалось. — Время смерти пятнадцать часов сорок три минуты, — констатировал один из медиков и накинул на доктора белую материю, а затем обратился к Диме, — Дмитрий Сергеевич, а с девушкой что делаем? — Доставьте на «Челомей», я лично ей займусь. И вызовите доктора Филатову, пусть наблюдает пока я вернусь, — медбригада занялась приказанным.***
В кабинете стояла гнетущая тишина. Перед столом Димы стояло пять человек, понуро опустивши головы. Все понимали, так просто никто не отделается, и ожидали пока начальник заговорит. Диме требовалось немного времени, чтобы успокоиться и прийти в себя, перед глазами до сих пор стояли два тела, лежащих в запертой лаборатории. — Итак, — начал он ровным голосом, — У нас произошло ЧП. Один сотрудник погиб, второй в больнице. Виновен в этом, — он обвёл взглядом присутствующих, — каждый из вас. Я хочу знать, как так вышло? — ответом была тишина, — Хорошо, давайте по-другому, — Дима разложил перед собой журналы техобслуживания, — Ибрагимов, Семёнов, Киселев, кто? — вперёд шагнули мужчины, — В журнале стоит ваша подпись, это свидетельствует о том, что вы проверили герметичность всех костюмов, что будут использоваться при опыте и давление в кислородных баллонах. Как же так получилось, что вы трое проблем не увидели, а человек погиб? — Вероятно, механическое повреждение костюмов привело… — его перебил Сергей, что стоял за плечом шефа. — Исключено. Костюмы перепроверили, механические повреждения отсутствуют, проблема была в не проклеенных швах, — он обратился к Диме, — Шеф, я вам оставлял бумажульку с заключением на столе, — Сеченов кивнул. — Плохо, — заключил он, — Вы, трое, собирайте вещи, уволены за служебное несоответствие. Илья, — Дима быстро потерял интерес к троим, переключив внимание на безответственного ответственного, — почему дверь оказалась заблокирована? Трагедии можно было бы избежать, если бы удалось эвакуировать доктора Романова в чистую от газа зону, — ответом было молчание, — Илья, не молчите, так вы делаете только хуже. Я сейчас могу подумать, что вы это специально сделали. — Нет! — запротестовал парень, — Это для безопасности, чтобы сотрудники ничего ценного не вынесли из лаборатории. — Гениально тупо, — заключил Дима, — Илья, ты пойдёшь под суд, пусть они решают, что с тобой делать, — мужчина кивнул конвойным и те выволокли парня вон. В кабинете остались трое, и Дима поднялся с места, подходя к Михаэлю. Сергей наконец смог слегка расслабиться и принять более удобную позу, от стояния «по струнке смирно» у него затекала спина. — Дмитрий Сергеевич, я в таком же шоке, как и вы, — начал Штокхаузен, — с моей стороны будет проведён дополнительный инструктаж со всеми сотрудниками и техническими службами. — Если бы ты серьёзнее относился к своим обязанностям, этого бы не случилось. Думаю, в ближайшее время придётся поднять вопрос о твоей профпригодности, — Шток чуть не задохнулся от возмущения, — Просто подумай, если бы ты закончил тот отчёт, Ане не пришлось бы весь день писать его за тебя, и у неё было бы время проконтролировать, как проходит подготовка лаборатории. Вина здесь твоя, и только твоя, — Дима тяжело вздохнул, — Иди, ты можешь быть свободен, — немец развернулся на пятках и, не удостоив начальника прощанием, вышел вон. Дима отпустил Сергея, но тот попытался пререкаться, настаивая, что хочет проведать Аню, но Дима настоял. — Завтра, сынок, сегодня не лучший день. Давай мы её сначала на ноги поставим, — нехотя, но Сергей согласился. Дима простился с сыном и поспешил в больницу. Аню расположили в закрытом крыле и никого, кроме доктора Филатовой к девушке не допускали. Лариса, несомненно, была мастером своего дела. Ей не пришлось напоминать протоколы, она чётко выполняла назначения без подсказок. В Аниной палате была включена кварцевая лампа, сама девушка всё ещё была без сознания и в кислородной маске. Лариса проверила сатурацию, она всё ещё была низкой, но не критичной. — Добрый вечер, Лариса, — в палате появился Дима, — Мне крайне не удобно, что пришлось вызвать вас из отпуска, но я не мог доверить этого пациента кому-то другому, — Лариса по-доброму улыбнулась. — Мне не сложно, Дмитрий Сергеевич, — она протянула мужчине Анину медкарту, — Всё сделали, ацизол внутривенно, глюкоза капает уже час. Кислород я не снимала, в ИВЛ она не нуждается, сатурация медленно, но растёт, к утру будет на ногах, — заключила Филатова, — мозг в целости и сохранности судя по КТ, по неврологии у меня замечаний нет. — Спасибо, — поблагодарил её Дима, он ни капли не сомневался, что Лариса справится и сделает всё в лучшем виде, — Ты можешь быть свободна, я накину тебе пару дней к отпуску, — пообещал он. — Лучше Вите выходной дайте, если это возможно, — мужчина кивнул. — Пришли мне завтра даты, на которые нужны выходные, — Лариса благодарно кивнула и, попрощавшись с начальником, вышла. Лишь оставшись один, Дима смог дать волю эмоциям. Он взял Анину руку, поцеловал и зашептал: — Моя девочка, я чуть тебя не потерял, — он прижал ладонь девушки к своему лбу, — Золото моё, ты только проснись, хорошо? Клянусь, подобного больше не повторится, ты будешь в полной безопасности, — почему-то винил он себя. Его сотрудники недосмотрели, его заместитель отнёсся к работе спустя рукава, и это всё привело к трагедии. Минуты, проведённые у постели Ани, казались часами. Дима не смыкал глаз, он через каждый час проверял показатели и, когда сатурация наконец-то перевалила за девяносто, он слегка потряс девушку за плечо. Необходимо было привести Аню в сознание и удостовериться, что мозг не пострадал. Ресницы девушки затрепетали, но глаза она так и не открыла. Дима осторожно стянул с её лица кислородную маску и тихо позвал: — Любовь моя, пора вставать, — реакция была незамедлительной. Девушка сделала резкий и глубокий вдох, от чего закашлялась, — Тихо, тихо, не так резко, — он помог девушке сесть. — Где я? — хриплым голосом спросила она, но вместо ответа получила стакан воды. — Ты помнишь, что случилось? — спросил её мужчина, забирая стакан. Аня огляделась по сторонам и отрицательно мотнула головой. Её самочувствие оставляло желать лучшего, но сознание уже было ровным и не плыло, — Во время эксперимента произошло ЧП, ваши костюмы оказалась не герметичны, а давление в баллонах было недостаточным, чтобы подавать необходимое количество кислорода. У тебя отравление двуокисью углерода средней тяжести, мозг не затронут, неврологический статус стабилен. — Что с Кириллом Александровичем? — Дима не ответил, лишь сильнее сжал её руку и покачал головой. Девушка закрыла лицо руками, — Какой ужас, — тихо проговорила она и подняла на Диму полные слёз глаза, — Я хотела ему помочь, но Ильи нигде не было и дверь не открылась. Мне не хватило сил дойти до него и проверить его баллон, — Аня тараторила, пока слёзы текли по её лицу. — Тише, любовь моя, ты ни в чём не виновата, — Дима сел рядом с Аней, обнимая девушку и гладя её по волосам, пока она плакала, уткнувшись ему в плечо. — Я хочу домой, — прошептала Аня, когда рыдания успокоились. — Сегодня тебе придётся остаться здесь, но если хочешь, я останусь с тобой, — ничего не отвечая, Аня забралась под тонкое казённое одеяло и подвинулась, оставляя место прилечь для Димы. Спорить или отпираться мужчина не стал, Аня и так была вымотана происшествием. Дима прилег рядом, а Аня немного поёрзала, ища удобное положение, и наконец устроилась у мужчины на плече. Дима поцеловал её в лоб: — Засыпай. Перед тем как провалиться в сон, Аня подумала, как же счастлива. А о дурном она подумает завтра.