Каждый дрочит, как он хочет, или История одного соседства

      День первый.       Чонгук пыхтит и тащит сотую по ощущениям коробку на восьмой этаж, матерясь сквозь плотно сжатые зубы, одновременно пытаясь откинуть влажную от пота челку со лба. Донеся ношу до нужного этажа, ногой открывает дверь, совсем не аккуратно швыряет её на пол и вдобавок пинает в картонный бок. Всё! На сегодня с него хватит и посрать на тот факт, что всё это необходимо ещё разложить.       В пекло! Силы есть только на то, чтобы заказать еды и погулять с псом, который, к слову, словил депрессию от внезапного переезда и на данный момент высокомерно прячется в шкафу.       — Бами-и! — приторно сладко тянет, трясет поводком. — Бами, гулять!       Однако противный пёс и ухом не ведёт. Чонгук вздыхает натужно и бросает эту затею. Нахер! Захочет срать — придет как миленький. Кто тут, вообще, на вершине пищевой цепи? Не огромный собакен породы доберман, нет! А почти двухметровый, с натренированным телом парень породы кореец. А, ой. Занесло в мыслях не слабо, но кто же запретит? Поэтому парень пошел на кухню, чтобы хоть немного разложить вещи первой необходимости.       На самом деле квартира как таковой квартирой не являлась, скорее маленькая студия, в которой спальня и кухня имеют собой одну плоскость без каких-либо разделительных панелей, но будущего студента Сеульского национального устраивало всё, а особенно цена. Ну и факт того, что в этом доме сданы пока лишь пара квартир, а это значит полное уединение! Ну и решающим стал фактор того, что хозяин дал согласие на проживание с собакой. Как никак Бам это не чихуяхуяхуеныш, которого в случае чего и вовсе за кота принять можно. Маленького такого, больного кота.       Чон маленьких собак не любил. Он вообще слыл любителем БОЛЬШИХ. И не только собак. Но об этом позже. Пока ему пришлось потратить остаток дня и часть вечера на некоторое подобие обживания. Даже занавески нацепил! Походил, покричал, порадовался эху, но стоило прилечь на небольшой диван, как вредного собакена понесло гулять. Всё с тем же видом короля он сел у двери, ярко намекая взглядом о том, что пора сходить в туалет. Чон тяжело вздохнул, захватил сигареты с ключами, нацепил ошейник на шерстяного провокатора, правда не удержавшись чмокнул его в нос и потрепал по голове, отчего он оттаял и попытался облизать. Лифт ещё не подключили, а потому идти вновь пришлось по лестнице, игнорируя жжение в мышцах после трудного дня. Ко всему надо относится с позитивом! Еще пара таких дней — и можно не покупать абонемент в тренажерный зал!       В таких радужных мыслях Чонгук и Бам выбрались на улицу. Дом напротив сиял окнами, в противовес темному дому, из которого вышли во двор, судя по всему, пока еще единственные жильцы. Да и плевать! Самое то! Правда двор для прогулки оказался непригодным и пришлось идти на разведку местности в поисках мало-мальски приличного парка или даже скверика. Холодный воздух напомнил о том, что стоило одеваться не модно и дорого, а тепло, но в девятнадцать лет мало кто ценит комфорт.       Бам с увлечением тащил на поводке хозяина, вынюхивая что-то, что известно только ему, и вывел-таки в небольшой сквер! Густо посаженные деревья, уютные лавочки и дорожки для бега, а также тусклые фонари и, надо же, еще один собачник впереди! Это воодушевило, так как табличек разрешающих или запрещающих выгул животных на территории замечено не было, а косячить в первый же день переезда ну оооочень не хотелось. Чонгук отпустил пса с поводка, предварительно проверив намордник, и пользуясь свободным временем закурил, облокотившись о дерево и задумавшись.       Ему удалось поступить на факультет журналистики, как мечталось ещё очень давно, удалось накопить достаточно денег, чтобы снять какое никакое жилье, да еще и переехать без особых проблем. Впереди тяжелое время, ведь придется совмещать работу и учёбу, благо ему давно удалось надежно зацепиться за фриланс в сфере маркетинга, что позволяло самому определять график работы. Поначалу было сложно, клиенты не шли к новичку, отзывов не было, но было врожденное упрямство, на котором, в дальнейшем, он и выехал весьма удачно. После первого удачного проекта был ещё один, и ещё, и ещё, пока рейтинг Чонгука не стал таковым, что пришлось знатно отсеивать заказчиков, берясь только за самые вкусные и интересные.       Как и положено — первый хороший заработок Чонгук спустил, вот только не пропил, а забил «рукав» и проколол вначале бровь, затем и губу, язык, соски. Член проколоть хотелось тоже, но вот только пока было ссыкотно. Слегка так. Болевой порог позволял Чонгуку колоть себя налево и направо, но черт, там же святое! А что, если кольнут не туда? Нет уж! Вот накопит денег на хорошего грамотного мастера — тогда можно и рискнуть…       — Зажигалки не найдется? — звучит глубокий, бархатный голос рядом.       Чонгук оборачивается и видит собачника, ранее уныло бродившего со шпицем средь деревьев.       Лето, а точнее его конец, выдалось действительно холодным, что природе в данное время на самом деле не свойственно абсолютно, всё ж таки ЮЖНАЯ, мать её, Корея, но циклону насрать — он пришел, принеся с собой дожди и холод, махом перелистывая календарь до октября. Парень напротив поэтому и закутался в пальто горчичного цвета, перчатки без пальцев и тонкий, шелковый шарф. Мажор! Чонгук же стоял в конверсах, укороченных штанах, открывающих лодыжки, черной водолазке и распахнутой дутой куртке известного бренда. На нее тоже копил, долго и упорно дожидаясь скидки. А сейчас рядом с этим павлином ощущал себя так, словно одевался в секонде своего мухосранска. Блядь! Сплюнув на землю, молча достал зажигалку и протянул незнакомцу. Мелкая шавка продолжала бестолково крутиться у ног хозяина, суетливо, хаотично, отчего голову против воли поднимало раздражение. И зачем люди заводят эдакое маленькое мракобесие? Какой толк от этого недоразумения? Красивый, да. Дорогой. Но бесполезный же! Напади на тебя кто в этом сквере и что? Что он сможет? Трусливо, но верно умереть от инфаркта подле хозяина?       — … зовут. А меня Тэхён. Ким Тэхён. А тебя?       Значит пока он тут залипал на собаку уже успел упустить начало разговора? Так-то нахер он замкнутому интроверту не упал, но голос… От голоса вело не слабо и слушать его хотелось подольше.       — Меня Чонгук. Чон Чонгук. И прости, я прослушал как зовут собаку?       — Ёнтан! — невероятно красивая и необычная улыбка озарила лицо нового знакомого, делая его вмиг настолько притягательным, что в груди заныло. — Его зовут Ёнтан! А твоего?       — Бам. Чон Бам первый. Во всяком случае ведет себя он так, словно называть нужно только так. Хорошо хоть без приставки Хён! Ой, кстати, сколько тебе лет? — опомнился и загорелся ушами, краем глаза видя, что Бам продолжает носиться по траве, не думая делать свои грязные дела.       — Двадцать один. А тебе?       — А мне девятнадцать, Тэхёни-хён. — тяжелый вздох, потому что об общении на равных уже можно забыть.       — Чонгук-щи, я могу так тебя звать? — в теплых глазах чертики пляшут.       — Угу, — «приветливо» соглашается. — Можешь.       Ёнтан у ног продолжает поскуливать и Не-Такой-Уж-И-Павлин извинившись уходит. Только тогда приходит осознание, что зажигалка, которую он к слову так и не использовал, ушла с ним. Что ж, есть надежда на то, чтобы встретиться и забрать, так? Ведь, судя по всему, им нравится этот сквер, ровно как и Чонгуку с Бами, который наконец-то присел у куста, чтобы выполнить собачий долг.        День второй.       Вы обычно просыпаетесь от того, что ваше лицо лижет шершавый язык, а в нос ударяет несвежее дыхание? Нет? Тогда вы не собачник. Чонгук морщится, отпихивает от себя обезумевшего пса, но вскоре с протяжным стоном встаёт.       — Бам, пять мать их блядь утра! Покажи мне свой зад, у тебя там будильник встроен? Немецкая точность!       Если ты сова, то вставать утром тяжело. Если ты ебанутая сова, которая полночи с придурковатой улыбкой мечтала о собачнике из сквера, то ты Чон Чонгук. И что ж сука ему не спалось? Ну подумаешь — собачник! Да, красивый. Да, голос зачет. Да, выглядит как типичный тихоня и ботан. Но в мечтах!!! Ох, фантазия за долгие часы без сна улетела далеко.       Во влажных мечтах Ким Тэхён только с виду казался простым и тихим, а на деле скидывал с себя консервативные тряпки, пошло закусывал губу и, окольцевав не хилых размеров член, жестко дрочил себе на БДСМ порно. Ничего умнее не пришло в голову, ведь это смесь реалий Чонгука и какие никакие кинки, вот и…       Теперь же в утренней прохладе (и почему сука так холодно???) влажные фантазии не то, чтобы смутили, но заставили замяться, когда герой ночных эротических фантазий Чонгука второй раз сам пошел на контакт. Видимо у его пса в заднице так же установлен таймер. Возможно, пока они мило болтали их животные гаджеты для утреннего туалета синхронизировались и сейчас довольные гонялись за невидимыми врагами, в то время как Тэхён подошел отдать зажигалку, поздоровавшись перед этим.       — Спасибо. Только вот я не понял, ты куришь вообще? — слишком много слов от того, кто общения избегает. Да ещё в пять, мать их питомцев, утра выходного дня.       — Курю. Просто мы разговорились, и я забыл, зачем вообще подошел, — легко и непосредственно признался Тэхен. — Твой, я смотрю, тоже фанатеет от ранних подъёмов? — и взгляд в упор.       — О да! Ему ж никуда не надо? Придем и выспится. А я уже не усну, хоть и спал плохо, — пришлось прикусить язык, ибо слишком ярко в голове вспыхнули мысли с ночи, отчего вблизи объекта этих самых мыслей член в штанах с интересом дернулся. Черт!       — Да? А я наоборот спал как убитый. Но всё равно не выспался. — Вздох. — Порой думаю — и почему я не кошатник? Лоток в мусор сгрузил и нет проблем.       — Нравятся кошки? — не самая лучшая фраза для диалога, но если кто-то мыслит в пять утра как мастер пикапа, то видимо он ущербный в чем-то другом. Для баланса.       — Я всех животных люблю, но собаки мне нравятся всё же больше. А ты? Любишь кошек? — неподдельный интерес в глазах, глубокий голос. Да за что?       — Я люблю хищников. И крупных собак. Кошки это прям совсем не моё.       — Ну прям bad boy, ничего не скажешь. — сказал походя, ляпнув не подумавши и сладко потянулся, издав протяжный звук, похожий на стон.       Возможно, похожий только в развращенной голове Чонгука, который пару часов ночью потратил на фантазии о том, какими способами он смог бы вызвать подобные звуки, только вот член с ним согласился, потянулся и тоже встал. Спасибо моде на оверсайз! Низкий поклон просто! В пол! Ну что за подстава? Такими темпами, если не сбросить напряжение, то упомянутый выше орган возымеет привычку салютовать приветливо всякий раз, как произойдет мимолетная встреча, сдавая Чона с головой. Оно ему надо? Нет! Пальто ещё это дурацкое... Стой теперь и гадай, что там под ним скрывается? Нет, видно, что стройный и высокий. Но какой простор для фантазии!!! Вот она и бушует.       — … енота завести. А ты?       Да ну что ж за блядство, а? С ним говорят, а он ушами хлопает, рот приоткрывает, даром, что слюни не капают. А слушать конечно не надо, да. Лучше же размечтаться о том, как он меняется, становясь властным и требовательным, когда оказывается один на один с…       — Чонгук? Я говорю, что хотел в детстве завести енота, а ты? Мечтал о собаке сразу?       Ага, о собаке. Детство было таким, что мечтал только о том, чтобы хомяк не сдох и рыбки не всплыли. Ну не умел он заботиться о всякой мелкой нечисти, а о крупной и не думал даже. За него родители думали и это было хорошо. А потом он вырос и завёл щенка. Под стать и образу и деньгам, внезапно полюбив его и привязавшись.       — Наверно. Я вообще о животных не думал. Есть и есть, нет и нет. Но Бам особенный, я рад, что взял. А ты почему не завел енота? Передумал?       — Сначала родители против были, а потом повзрослел и понял, что есть альтернативы. Я Ентана с приюта взял и выходил. — Жмет плечами. — И привязался уже к нему. Твой два раза гуляет?       — Два, но бывают экстренные случаи. Ты дома лоток ему ставишь?       — Ставлю. Но Тана не любит его, ему улица нужна. А твой?       — Ненавидит! И если сходил, то потом скребет там так, будто клад ищет! Так что лучше гулять с ним. Купаешь нормально?       — О да, купаться он любит. А твой?       — Терпеть не может!!! Всё норовит удрать.       За диалогом скуривается пара сигарет, а небо окончательно светлеет. Как и прошлый раз Ёнтан просится домой раньше, тогда как Бам все носится, радуясь свободе. Тэхён уходит, махнув на прощание рукой и Чонгук не смог не заметить, насколько они у него изящные, тонкие, с длинными пальцами. Видимо и правда пора по-хорошему установить комп и заняться тем, что избавит от навязчивой мысли, имя которой Тэхён.       День третий. Вечер.       Куча дел, свалившихся внезапно, конкретно так выбила из колеи, ломая график прогулок, а потому Чон Чонгук с Бамом летели сейчас в сквер на всех парах, потому что, ну, соскучились? Нет, конечно нет, просто Бам же привык к определённому расписанию, так? Так! Глубокий, вызывающий мурашки голос Тэхёна абсолютно ни при чем. Вот только в сквере не было видно ни красивого до одури собачника, ни его мелкого пушистого недоразумения.       Чонгук плюхнулся на лавочку и закурил. И что делать? Сидеть тут до завтрашнего утра? А зачем? Может этот Тэхён и вовсе в гостях находился у кого-то. Уровень общения не позволял обмениваться телефонами и/или адресами, да и о встречах не было никакого уговора.       Просто… Тянет?       Мама однажды рассказывала Чонгуку историю, как её подруга влюбилась в голос, объявляющий остановки в метро. Вот так просто, сходу, услышала, проехала свою станцию, до конечной, вслушиваясь в красивый тембр, а после не спала ночь. Следующую неделю она только и делала, что каталась по этому маршруту и… решила действовать. Мать не сыпала подробностями, но очевидно и так, каких трудов стоило узнать координаты человека, который звучал для нее только в динамике. На её счастье, он был холост и история поисков тронула его. Спустя несколько свиданий они съехались, да так и не разъезжаются уже который год.       Во времена, когда госпожа Чон рассказывала об этом, сам Чонгук слушал в пол уха, подвергая сомнениям как сам факт того, что возможно просто влюбиться в голос, так и факт счастливого финала. Но сейчас, сидя в сквере, в теплом свете фонарей понимал, что в этом есть смысл. Нет, не то, чтобы он влюбился, никаких бабочек в животе и приторных улыбок. Скорее легкие мурашки по позвоночнику и сладкая истома, до поджимающихся яичек, стоило Тэхёну открыть рот. Рот у него к слову тоже был красивый. Полные, яркие, сочные губы, невероятная улыбка. Всё это сочеталось с поистине привлекательной внешностью и легкостью в общении. Плюс по мнению Чона люди, которые содержат собак просто не могут быть хреновыми. Ибо любить кого-то просто по факту существования настолько, чтобы и в снег и в дождь гулять, да ещё спозаранку, на это не каждый способен. А он, это видно невооруженным глазом, Ёнтана своего обожал и берег.       Черт!       Пока он придавался рефлексии Бами~ умудрился не только сходить в туалет, но и устроить охоту на свой хвост. Засмотревшись за одуревшим псом и тихо посмеиваясь от крутых виражей Чонгук не заметил, как на лавочку к нему скромно подсел Тэхён.       — А я думал, что уже не увижу вас с Бамом. Привет.       Чонгук вздрогнул, судорожно втянул в себя воздух, прикрывая глаза, потому что от баритона звучащего со смущением одновременно затопило теплом и обдало жаром там, внизу живота.       — Привет. — обернувшись столкнулся с теплыми карими глазами и сглотнул. — Да появились дела неотложные, и мы слегка сбились с графика. Как дела? — вопрос тупой, но хотелось вытянуть ещё хоть пару фраз, продлить общение, наслаждаясь голосом.       — Ой, да как могут быть дела? — беззаботно сказал ходячий кинк и дернул плечами. — Не хорошо, но и не плохо. Ты, кстати, не говорил, чем занимаешься? Работаешь, учишься? – и взгляд с неподдельным интересом.       — Пока только работаю, но вскоре ещё и студент. А ты? — в голове лихорадочный поиск тем для разговора, вплоть до сводки погоды на завтра.       — А я уже на третьем курсе, но только учусь. Работать пока нет нужды. Тяжело тебе будет совмещать. Нагрузки знаешь какие? Когда сессия тут и без работы тяжело. Справишься? — а на дне глаз чертики пляшут.       — Куда ж я денусь. Да и выносливый я. — последняя фраза звучит нарочито двойственно, с едва заметным вызовом.       — Посмотрю на тебя в конце года, студент. — на лице озорная улыбка, но в попытке её унять ровные зубы захватывают нижнюю губу.       Аут.       Чонгука кроет не слабо, хотя, казалось бы, от чего? Но живот сладко сводит томлением, а в груди тоненько тянет предвкушением.       Блядский Боже, так никакой выдержки не хватит.       — Уверен, мне будет чем тебя удивить. — и весело подмигнув Чонгук отводит взгляд, чтобы осмотреться и тут же разочарованно стонет. — Ну нееет, только не лужи! Прости, — резко бросает соседу по лавочке и резко встаёт. — Бам! А ну иди сюда зараза такая! — Услышав голос хозяина Бам прижав уши засеменил на зов, будучи с ног до головы испачканным – резвился в луже. — Ты чего вытворяешь, Бами~? Совсем голову сорвало от счастья, что я на тебя не смотрю? Знаешь, что тебе грозит? Ох, ты прав! Тебя ждёт ванна! — Услышав знакомое слово доберман умоляюще проскулил, но Чонгук был непреклонен. — Прости, Тэхён. Мы вынуждены вас покинуть. Эммм… — неловко то как! — До завтра?       — До завтра! – просиял Тэхён. — Удачи с водными процедурами!       — Ага, спасибо. Вам хорошо погулять! — и на прощание даже махнул рукой, получив в ответ ещё одну яркую улыбку и взмах тонкой руки с длинными, эстетически красивыми пальцами.       Твою ж мать! Всё же пора расслабиться, это не дело, натурально течь от человека, которого первое: знаешь всего пару дней, второе: который в общем-то ни сном ни духом, что является объектом чьих-то влажных фантазий. Сейчас вот прийти домой, свинопса выкупать и тогда…       … Прикрыв глаза Чонгук рвано двигает рукой по стволу, отдаваясь во власть звуков, наплевав на картинку на экране компьютера. Уже год как он подписался на аккаунт одной гей пары, выкладывающей хоум видео в платный доступ на OnlyFans. Не смотря на формат домашних видео снимали они хорошо и качественно, при этом имея в арсенале не только порно в паре, но и соло, одно из которых сейчас и было в режиме воспроизведения через колонки, которым абсолютно ничего не стесняясь вторил Чонгук. Как же давно он мечтал оказаться в одиночестве, не переживая, что к нему в любой момент вломятся. Так Гук ещё и от природы получил довольно чувствительное тело вкупе с неумением сдерживаться, так что попытки расслабиться в родительском доме грозили сдать его с потрохами. Но сейчас, когда, пожалуй, во всем доме нет жильцов, можно отпустить себя, стонать в голос, шире разводя ноги, чтобы второй рукой мять поджимающиеся яички, подгоняя себя к долгожданной разрядке. Эхо стонов звонко превращает звук в стерео, Чонгук уже дышит тяжело, напрягаясь всем телом, голову запрокидывает, ощущает, как до предела твердеет плоть в руке, как деревенеют мышцы в преддверие оргазма. Парень на видео судя по участившимся стонам так же близится к разрядке и Чонгук интуитивно подгоняет себя под чужой оргазм… Даааа… Чуть ускориться, провернуть туго сжатый кулак на головке, резко дернуть вниз, сжимая почти больно, повторить в ускорении, и ещё, ещё… Пока актер в колонках не всхлипнул громко, рыкнув на конце, кончая. Чонгук бурно кончил, громко, протяжно застонав, не осознавая до конца, что, закрыв глаза, все это время представлял… Тэхёна.       Стоило наступить тишине, как на смену удовольствию пришел стыд. Подсыхающая, остывающая сперма вызывала теперь дискомфорт, а собственные развязные образы в голове вызывали раздрай в душе. И угораздило же блядь так вляпаться? Но ничего, это пройдёт. Просто кинк на голос, что такого? Надо всего лишь поискать порно, в котором у актера голос будет хоть отчасти похожим и вуаля, решение найдено! И всё же стоя под горячими струями и жмурясь от удовольствия Чонгук не мог не признать, что если бы вдруг вселенная подарила им шанс уединиться, то он ни за что этот момент не упустил.       Неделю спустя.       Долгожданное потепление, казалось, издевалось над бедным Чонгуком, потому что теперь вечерами Тэхён выходил в водолазке горчичного цвета, облегающей его как вторая кожа.       Красивый.       Настолько, что голова начинала кружиться от одного взгляда на скульптурное лицо и подтянутое тело. Взгляда короткого и вороватого, чтобы не поймали, иначе всё станет предельно очевидно. Чонгук уверен, что гремучую смесь похоти и нежности в его глазах не заметить невозможно. Каждый вечер, вернувшись с прогулки, он совершает уже привычную вылазку на знакомый сайт, только теперь к обычным ласкам добавляются разнообразные игрушки.       Чонгук далеко не скромник, хоть и не имел полноценного секса с живым человеком. Да и зачем? Отношения — это всегда излишне затратно. Как по деньгам, так и по времени, которого всегда мало, а очень скоро станет ещё меньше. Да и где гарантия, что партнер удовлетворит так, как надо? Не поспешит? Не травмирует? Попадёт в кинки и не вызовет брезгливость?       Ещё в пятнадцать лет он принял себя, проштудировал интернет, ссылка за ссылкой впитывая знания, посидел на форумах, ради смеха прошел десяток тестов, как на ориентацию, так и на позицию, да пустился в изучение своего тела. Ласкал себя, в те редкие дни, когда не было родителей, искал зоны, где приятнее всего, пробовал растягивать. И вот тогда, пришла идея с проникновением, но только купить необходимые игрушки не позволял возраст. Он бы и дальше сходил с ума от навязчивых мыслей, если бы на одной из вечеринок не спалил старшего брата своего одноклассника в объятиях… парня.       Те целовались взахлеб в углу комнаты, никого не стесняясь и так горячо, что Чонгук закусил губу, позорно ощущая, как тяжелеет в паху. Кроме него, казалось, никто не смотрел за этими парнями, сидящими на диване в укромном месте. Тот, который брат — его звали Юнги — жарко целовал хрупкого парня, постепенно подминая его под себя, а тот отвечал оголодало, обвивая руками шею, зарываясь в волосы и прижимаясь теснее.       У невольного наблюдателя предательски сбилось дыхание и взмокли ладошки, когда тот, что не родственник одноклассника разорвал поцелуй, запрокидывая голову, а Юнги~хён впился губами в уязвимую шею. Парня под ним выгнуло и последнее, что увидел Чонгук перед тем как уйти, как одна рука Юнги властно скользнула к затылку, зарываясь в густые пряди, а вторая — к паху, крепко сжимая ширинку задыхающегося от ощущений парня под собой.       Как ошпаренный Чонгук сбежал в туалет, расталкивая пьяных подростков попадающихся на пути. От увиденного было тесно в штанах и шумно в голове. Неужели бывает так? Чтобы не стесняясь, не прячась от всех? И чтобы это было так же горячо, как смотрелось со стороны?       Уже стоя у раковины и умываясь ледяной водой Чонгук старался прийти в себя, выкинув картину из головы, но не выходило. Нет, проблем с принятием себя у него не возникало, но одно дело размыто представлять себя с кем-то, и другое воочию увидеть двух парней, явно собирающихся продолжить начатое в укромном месте. И не абы кого, а старшего Мина, вечно холодного, хмурого парня.       Хотелось так же, хотелось оказаться на месте одного из них. И нет, Чонгук желал быть вовсе не на месте Мина, что властно сжимал и целовал, а на месте того, стройного, который извивался под ним подставляясь под ласки. Прикрыв глаза, Чонгук представил, что там был он, что это его так жарко и страстно целовали, вжимая в обивку дивана, размазывая по периметру.       Черт!       Холодная вода не помогла совсем, и когда уже Чонгук хотел бросить всё и свалить домой, дверь открылась (неужели не закрыл???), тут же щелкнул замок, а в тесное пространство вошел злой и возбужденный… Юнги.       Дальше вспоминать Чонгук не любит, потому что стыдно. Стыдно за то, что не придумал ничего лучше, как ляпнуть пылкое «ты гей!», получив уничтожающий взгляд. А потом… Потом они чуть не подрались, пока выясняли причину вопроса, и как-то так вышло, что поцеловались. Для тихого и нелюдимого Чонгука этот поцелуй стал первым, до сих пор воспоминания о том жарком поцелуе вызывают у него мурашки по пояснице.       Он помнит всё как в тумане. Как стонал в губы, неумело отвечая, путаясь руками в волосах, как жался ближе, тёрся нескромно, шарил руками под одеждой. Как впервые поймал чужой стон губами и чудом не кончил в штаны, так горячо это звучало. Юнги ласкал так опытно, что разрядка всё же настигла слишком быстро, прям позорно быстро, но Чонгук не успел почувствовать стыд, потому что Юнги и сам хрипло застонал, кончая в чужую руку, пачкая её теплой и вязкой спермой парой секунд позже. При виде чужого оргазма возбуждение, схлынувшее было после разрядки, вернулось, отчего опавший член начал по новой наливаться кровью. Юнги заметил это, криво ухмыльнувшись, обнажая остренькие клыки.       Только вот дальше они молча привели себя в порядок, отмывая следы минутного помешательства, да заправляя одежду. У Юнги на затылке помялись волосы, от жесткой хватки чужих рук и он безуспешно пытался уложить их с помощью воды, а Чонгук топтался не зная, что сказать. Однако, когда Юнги собрался свалить, схватил его за руку и не смотря на парализующий страх, впился в его губы.       Эта история не получила должного продолжения, потому что сначала им помешали, а после… После Юнги узнал, сколько лет тому горячему парню с вечеринки, что стонал с ним в унисон в блядском туалете. Скандал вышел знатный ещё и потому, что Чонгук, искавший встречи, пришел к однокласснику домой под предлогом совместных занятий, сам же мечтая застать дома хёна.       Застал.       Пару недель они срались по телефону, при встрече, в смс, дома. Орали матом, ранеными котами шипя проклятия, пока не устали. Сели, поговорили и отчего-то остались друзьями. Несмотря на смущающее прошлое, на разницу в возрасте, на первую, незрелую влюбленность Чонгука.       Именно Юнги раскрепостил Чонгука, рассказал о сайтах с годным порно и помог купить первые игрушки. Именно Юнги научил любить себя и класть на этот мир, живя так, как хочется.       И спустя столько лет, Чонгук впервые открыто тянулся к другому человеку, но все равно осознанно оставался в стороне, довольствуясь лишь горячими образами в голове.       Красивый, с подтянутым телом, забитым рукавом, металлом в сосках и на лице, Гук больше всего боялся быть отвергнутым. Потому что он прекрасно помнит, как ломало от Юнги, которому так и не осмелился сказать о чувствах.       Сейчас же он смотрел, как хмурый Тэхён прячет руки в карманы брюк, смотрит исподлобья, да ещё и губу кусает. У Чонгука все атомы внутри тянутся так неебически сильно, что пристального взгляда приходится избегать. Через два дня начинается учёба, а Чонгук думает только о том, чтобы оказаться дома и трахнуть себя резиновым членом, представляя, что это Ким Тэхён. Наваждение это или же недотрах, думать не хочется. Хочется только набраться смелости, выплюнуть в красивое лицо все мысли, что спать мешают, но Тэхён отводит взгляд, дарит улыбку Ёнтану и молчит.       Интересно, он чувствует, как растет тягостное напряжение между ними?       Месяц спустя.       С началом учебы Чонгук реже виделся с Тэхёном, уставая так, что Бам волей не волей то и дело пользовался лотком, обижаясь за это на хозяина. График сбился настолько, что встречи в сквере почти сошли на нет. И, казалось бы, наваждение должно пройти, но оно горело лишь ярче. Чонгук уже даже не пытался оправдать себя и свою тягу, сходил с ума от утонченной красоты, глубокого голоса и стонал ночами в голос, удовлетворяя себя, под прикрытыми веками воскрешая образ парня. Пару раз после особо ярких оргазмов Чонгук думал, что завтра точно откроется, осторожно расскажет Тэхёну, что он ему нравится, и не совсем как просто знакомый. Но наступало утро, университетская жизнь закручивала своим ритмом, а вечерние подработки не оставляли шансов на глупые мысли. В дом постепенно стали заселяться люди, запустили лифт, а сквер потерял притягательную уединенность. Тэхён с наступлением учебы всё чаще хмурился, кутаясь в неизменное пальто, и, кажется слегка сторонился Чонгука, разбивая ему сердце. Причины он не знал, но знатно окопался в личных комплексах. Спасибо Юнги, который внезапно приехал, помогая выбраться из кокона интроверта-одиночки. Рядом с некогда любимым хёном привычно замирало сердце, но уже скорее по инерции, чем от романтических чувств, которых, положа руку на сердце, Чонгук уже не испытывал. Примерно с тех самых пор, как услышал один очень примечательный голос и залип на его обладателя.       Юнги красивый невозможно. Отрастил волосы, нацепил очки. Зрение от частого зависания в компьютере резко упало, вынуждая теперь прятать взгляд за стёклами, но язык не повернулся бы съязвить, называя хена очкариком. Ему шло абсолютно все. Начиная от неизменного тотал блэк в одежде и заканчивая дорогой оправой. Выглядело это все просто, но богато, что вполне вписывалось в образ ледяного принца, коим Мин Юнги казался многим знакомым. Только Чонгук знал наверняка, каким он на самом деле бывает, когда эта маска осыпается на пол, показывая настоящего Юнги.       Пару дней они неистово колесили по городу, смотались на шоппинг, и конечно в алко-маркет. Итогом стал неплохой хмель ещё в середине субботнего дня, а после истерически веселая прогулка с Бамом, который видимо истосковался по Юнги, и теперь изо всех сил показывал ему свои успехи, а датенький Мин то и дело разражался хохотом, заразительным, теплым, увлекая с собой Чонгука, который не хуже пса крутился рядом, неизменно вторгаясь в личное пространство. Скучал ведь! Рядом с хёном не ныло в груди, а смелость поднимала голову. Казалось таким простым подойти к Тэхёну и не колеблясь позвать на свидание с позиции самца, уверенного в положительном ответе. Юнги то и дело подкалывал на этот счет, хитро щурясь и подначивая, за что был вывалян в пожухлой листве. Снега не было, иначе бы из него вышел отличный снежный король. После шуточной борьбы Юнги походил больше на бродягу, отчего младший хохотал безумно, правда унося ноги от разъяреного хёна и Бама, который никак не мог пропустить веселье. Домой возвращались грязные, помятые, но счастливые, планируя возобновить алко-пати, после водных процедур. Только уходя парни не заметили стройную фигуру в неизменном пальто, внимательно наблюдающую за чужим весельем. ______________________       Но Юнги уехал, а с вместе с ним и уверенность в себе.       Плюсом на учёбе их так загрузили, что сил по итогу оставалось всё меньше, но Чонгук упорно шел к намеченным целям. Вот и сейчас, он пришел с прогулки после тяжкого дня, оценил пустой холодильник и психанул. Готовить желания никакого не было, а потому открыв приложение для заказа еды быстро сделал заказ, оценил пробки на дорогах и примерное время доставки, охренел от перспективы ждать порядка двух часов и прилег на диван, накрыв лицо рукой, уходя в мысли. То, что к Тэхёну он чувствует определенно не похоть, точнее не только её, стало понятно уже давно. Но всякий раз, как можно было позвать на свидание и не тупить, внутри что-то замыкало, ставило барьеры и душило. Вот и сегодня этот ходячий Чонгуков кинк наглым образом издевался! Закусывал губы, облизывал их, разминал самому себе плечи, постанывая в процессе, спину гнул, а у Чонгука земля из-под ног уходила.       Разве можно так? Ну, он же живой человек все же, да еще и с довольно ограниченным запасом сдержанности. Только вот теперь хотелось не только секса, хотелось всего Тэхёна целиком, хотя по правде и непонятно зачем, раз уж на отношениях, казалось бы, поставила крест первая, яркая, никому не нужная влюбленность? Но тут тянуло с такой силой, что можно поверить не то что в долго и счастливо, но и в любую легенду. Про нить красную, про перерождение душ, да во что угодно! Переклинило? Возможно. Только отчего-то раньше такого не происходило? Да и сам Тэхён, словно в издёвку, все больше походил на призрака, на прекрасный морок, появляясь и исчезая — не нарушая личного пространства, не задавая вопросов, таких, что слетели бы с уст пусть не друзей, но знакомых. В их же случае общение мягко балансировало между сводками о погоде и уходом за собаками. Пару раз вскользь обсуждалась учёба и подработка Чонгука, и на этом всё! Конечно, никто не мешал ему первому переступить черту, взять номер телефона, позвать прогуляться вне очередных выгулов собак, но каждый раз внимательный, такой глубокий взгляд в душу останавливал, вынуждая робеть до влажных ладоней. Может он и вовсе натурал? Да, скорее всего, у такого тихого, спокойного и красивого парня наверняка есть нежная, утонченная, понимающая в искусстве девушка, а никак не парень, с забитым рукавом, кричащим пирсингом и кучей комплексов, из-за которых предпочитает трахать себя игрушками, нежели искать живого и теплого партнера, с кем придется ещё и разговаривать в процессе. И, кстати, насчет игрушек! Приложение показало, что еду ждать предстоит ещё не менее полутора часов, а значит есть время на то, чтобы… нет, не отвлечься. Потому как закоротило в мыслях так, что теперь и в эти моменты в голове только Тэхён. Даже порно уже включать не обязательно, если только опять соло, даааа. Чтобы тихие, чуть хрипловатые стоны из колонок, и можно было прикрыв глаза отдаться фантазиям, мягко, почти нежно лаская себя… От одной лишь мысли, что Тэхён способен так же лениво изучать его тело, касаясь маленьких штанг в сосках, играясь ими, чуть оттягивая, Чонгук сходил с ума. Повозился со смазкой, устроился удобнее, разведя согнутые в коленях ноги, полусидя устроившись на подушках, лицом к компьютеру, и, наспех подготовив себя, аккуратно ввел игрушку, одну из любимых, небольшого размера, чуть изогнутой формы вибратор, оснащенный стимулятором промежности, имеющий три скорости. Чонгуку нравилось начинать с наименьшей, чтобы удовольствие медленно растекалось по телу, как пузырьки шампанского, пуская легкие импульсы от поясницы вверх, сладкой судорогой сворачиваясь внизу живота...       Прикрыв глаза и включив первую скорость, Чонгук обхватил татуированой рукой член и стал двигать в ленивом, расслабленном темпе. От мыслей о Тэхёне приятным спазмом поджался пресс, но при этом заныло в груди. Черт, надо отвлечься от ненужных сейчас чувств! Закрыв глаза, Чон представлял, как Тэхен садится рядом с ним, неспешно расстегивает пуговицу за пуговицей рубашку на себе, после чего избавляется от нее, собственническим взором изучая раскинувшееся перед ним полуобнаженное тело. Гук видит, как Тэ наклоняется над ним, нависая сверху, и лаская пока только теплым дыханием. Словно наяву чувствует, как сверхчувствительной сейчас шеи касается сперва горячий воздух, а затем и нежные губы, что невесомо скользят по коже, оставляя на ней россыпь мурашек. Чувствует, как эти желанные касания спускаются все ниже по груди, чтобы замереть прямо над сердцем, в нескольких миллиметрах от давно затвердевшего и требующего внимания соска, и опять, через долгие томительные мгновения, что наполнены нетерпеливым желанием и хриплым дыханием Чонгука, обдает сосок только горячим дыханием, заставляя выгнуться и практически заскулить от горячих образов в голове. Чон мягко касается своей груди, представляя, что это Тэхен ласкает изнывающее тело, теребит забитыми пальцами сосок, отягивая штангу, и уже хнычет и извивается на диване, ищет трения, чтобы хоть так удовлетворить сводящую с ума потребность в прикосновениях. А когда тот ладонью накрывает мгновенно втянувшийся живот и вовсе как-то задушено вскрикивает, дернувшись всем телом как от высоковольтного удара. Тэхен в мыслях Чона сперва мягко, но все более ощутимо давит на низ живота, где уже и так все горит, а затем медленно скользит пальцами ниже, ведет ими нежно, практически не касаясь, лишь раздразнивая нервные окончания и опять – опять! Замирает в нескольких миллиметрах от члена, заставляя сходить с ума от этой нежной пытки. Изящная теплая ладонь спускается ниже, медленно огибая требующий ласки орган и вновь замирает на внутренней стороне бедра, поглаживая и иногда с силой сжимая напряженные бедра, заставляя дрожать и дергаться, пока губы неторопливо скользят по груди, так и не прикоснувшись к первой горошине, окончательно раздразненной частым горячим дыханием и уже болезненно ноющей. Горячая ладонь на восставшей и уже пульсирующей плоти и губы на соске смыкаются одновременно, с силой втягивая сосок в рот, сжимая зубами, болезненно прикусывая, заставляя Чона вскрикнуть и вскинуть бедра от сладкой боли. Не сдержавшись, он слишком сильно сжимает чувствительную плоть и слепо распахивает глаза, пытаясь немного прийти в себя и не кончить всего от одной практически невинной фантазии.       Штаны с бельем Чон просто спустил, не став раздеваться полностью, и сейчас лишь судорожно свёл колени вместе, плавно изогнув поясницу, издав первый полноценный стон, понимая, что сдержаться вряд ли получится. Вибратор создавал непрерывную стимуляцию простаты, не давая возбуждению спасть, мешая находиться в одном положении, отчего Чонгук нетерпеливо ёрзал, сжимая бедра, одной рукой продолжая мастурбировать, постепенно наращивая темп, второй же играя пирсингом в чувствительном соске, оглушительно дыша. Отвлекаясь от собственных ощущений, он обратил взор на экран ноута и про себя в который раз отметил, что некоторые порно актеры, особенно пассивы, довольно молчаливы, или же стонут откровенно наигранно, в то время как ему всегда приходилось сдерживаться, чтобы не стонать в полный голос. Реакции собственного тела и голоса иногда поражали его самого, как например сейчас.       В ожидании доставки стонать во весь голос казалось преступным и это только еще больше распаляло, заставляя сдержанно подстраиваться под громкость колонок, откуда временами раздавались низкие приглушенные стоны и всхлипы. Переключив вибратор на вторую скорость Чонгук закусил губу и выгнулся, тело крупно вздрогнуло от резкой, такой глубокой волны удовольствия, что из горла против воли вырвался надрывный, ломаный стон. Грёбаный Ким Тэхён, из-за мыслей о нем разрядка слишком близка, уже пальцы на ногах поджимаются, а узел в животе всё туже натягивается. Пузырьки удовольствия уже мало напоминают шампанское, это уже кипящая, бурлящая страсть, электрическими разрядами прошивающая тело насквозь, вынуждающая запрокинуть голову, отчаянно захлёбываясь стонами, потому что невозможно, так сильно хотеть кого-то, сгорая от затмевающего разум желания отдаться в эти красивые руки, с тонкими, изящными пальцами.       Тело молило, чтобы именно они касались его бесстыдно и жадно, наполняли ярким наслаждением, отравляющим мозг, изгоняя из него все связные мысли, кроме миллиона «хочу»! Словно в голове кто-то надул красный шарик с гелием, на котором пестрит эта надпись, и так легко-легко, оглушительно легко голове, в противовес напряженному телу, которое ломает от гонки за оргазмом. Чонгук загнанно дышит, вспоминая полные губы, с провокационной крупной родинкой на нижней, юркий язычок, вечно трогающий их контур, и с силой сминает пальцами сосок, отзываясь на собственную грубость громким стоном. Третья скорость своей пульсацией почти лишает чувств, приходится пережать у основания член, чтобы не спустить раньше времени, поиграть ещё немного, позволяя себе привыкнуть к частоте импульсов, доводящих до пика. В такие моменты думать о Тэхёне не больно, наоборот, образы в голове разогревают, подстегивают, уже нет страхов и чувств, одно острое, как бритва, желание кончить.       Чёлка тяжелеет и липнет ко лбу, а лицо искажает маска удовольствия. Брови заломленны настолько, что между ними появляется глубокая складка, губы приоткрыты, а виски покрыты испариной. Чонгук уже не стонет, скорее хнычет, извиваясь, сжимая крепкие бедра, не помогая себе рукой, иначе всё закончится слишком быстро, а хочется ещё немного урвать такого необходимого сейчас забытья.       В колонках актер уже давно стонет не стесняясь, приближается идет к пику бесстыдно выпятив задницу на камеру, трахая себя пальцами и явно мечтая о большем, насаживается на них и скулит, вызывая рык в ответ. Потому что сам Чонгук уже на грани, он чувствует, что если сейчас снова коснется себя, то спустит в ту же секунду, а потому терпит, ждёт, когда измученное тело прошибет наслаждение, хочет разрядку от одной лишь игрушки внутри, он вцепляется руками в обивку и закрывает глаза, вновь воскрешая недавние образы, стонет хрипло, приближаясь к финишу, как вдруг резкий звонок в дверь заставляет вздрогнуть всем телом, прерывает почти наступивший оргазм, ударяя по всем органам чувств, что сейчас оголены предельно.       Пара секунд уходит на то, чтобы попытаться прийти в себя, затем со стоном разочарования отключает игрушку, клацает паузу на компе и понимает, что сейчас придется натянуть белье со штанами на болезненно реагирующее на любые касания возбуждение. Грёбаная доставка! Когда они нужны, их приходится ждать часами, не рассчитывая даже на сроки, указанные в приложении, а сейчас, когда времени как раз должно было хватить абсолютно на всё, они вдруг чудесным образом отправили курьера, по всей видимости, по воздуху! Взмокший, тяжело дышащий, разъяренный и шипящий сквозь зубы подобно коту, Чонгук и не подумал прикрываться, лишь придавил очевидный стояк боксерами и выпустил наружу майку-борцовку, справедливо полагая, что нескольких секунд, потраченных на то, чтобы забрать заранее оплаченный заказ звонящему не хватит, чтобы отсканировать его вид. Да и кто сказал, что курьеру будет не плевать? Заказ отдал и будет!       Ну и пусть весь его вид кричаще затраханный, а руки и ноги едва заметно дрожат, да и дыхание сбито в хлам, что уж говорить про севший и совершенно точно охрипший голос? Тот сдаст с потрохами, но плевать. Плевать на всё, может Чонгук сейчас просто… качался? С такими мыслями он распахнул дверь, зачесывая чуть влажные волосы пятерней назад и застыл как вкопанный, ощущая как сердце начинает биться где-то в желудке, а ноги предательски слабеют от вида домашнего, невероятно уютного и абсолютно неожиданного на его пороге…       Тэхёна…