Причины моей ненависти

Джеймс Блэк: Привет. Я случайно нашёл твою страницу… Не хочешь пообщаться? Гарри Поттер: привет, это неожиданно. почему тебе захотелось мне написать? Джеймс Блэк: Не знаю, просто зацепила твоя аватарка. У меня нет друзей и я решил попытаться их найти. Плюс-минус по возрасту, знаешь Гарри Поттер: я не против. за комплимент аватарке спасибо, хотя я ничего не сделал для того, чтобы она вышла такой Джеймс Блэк: Это была фотосессия? Выглядит профессионально Гарри Поттер: нет, я ненавижу фотографироваться, если честно. один мой хороший друг меня заснял. он как-то может меня ловить Джеймс Блэк: Хах, понимаю. Тоже не люблю всё это Гарри Поттер: я заметил по твоей странице. жаль, что ты не из лондона, мне проще общаться вживую Джеймс Блэк: Готов идти на встречу с незнакомцем из интернета? Гарри Поттер: лол, нет. это я так, на будущее, если общение пойдёт Джеймс Блэк: Ты в выпускном классе, да? Что за школа? Гарри Поттер: ага. прайвет драйв Джеймс Блэк: Не знаю такую Гарри Поттер: я бы удивился, если бы ты знал. школа как школа, не самая хорошая, но и не самая плохая Гарри Поттер: а ты? Джеймс Блэк: Да я тоже в обычной. Не то чтоб в Лутоне был большой выбор, знаешь… Гарри Поттер: предполагаю Джеймс Блэк: И как тебе учёба? Гарри Поттер: честно? надоела :) Джеймс Блэк: То есть дальше не пойдёшь? Гарри Поттер: не вижу смысла. у меня нет денег на университет, а моих оценок для стипендии явно не хватит. да и у меня другие цели Джеймс Блэк: Какие? Гарри Поттер: хммм Гарри Поттер: я хочу заниматься футболом. знаю, это с детства нужно, а у меня только паршивый школьный клуб есть, поэтому хочу сразу пойти работать, чтобы суметь заниматься в нормальном месте. если не получится, то у меня хотя бы будут деньги. я хочу побыстрее съехать от родни Джеймс Блэк: А что, на стипендию по спорту тоже не пройдёшь? Гарри Поттер: я же сказал, это паршивый школьный клуб Джеймс Блэк: Понял. А почему хочешь съехать? Гарри Поттер: это долгая история. расскажи лучше о своих планах Джеймс Блэк: Думаю пойти на адвоката Гарри Поттер: серьёзное заявление, хотя для меня звучит как тоска. почему именно на него? Джеймс Блэк: Это прибыльно. И у меня есть родственник, который этим занимается, поэтому я немного видел систему изнутри Гарри Поттер: метишь на стипендию? Джеймс Блэк: И да и нет. Моя семья мне ещё в детстве открыла счёт на университет, так что… Гарри Поттер: это прикольно. если бы у меня был счёт, может, я бы и задумался Джеймс Блэк: Я думал, что так почти все делают Гарри Поттер: не моя родня. но да и ладно, я всё ещё не горю желанием учиться годами Джеймс Блэк: Ладно, тогда не об учёбе. Любишь футбол, значит? Гарри Поттер: да. а ты? Джеймс Блэк: Тоже. За кого болеешь? Гарри Поттер: Тоттенхэм Джеймс Блэк: Прости, Челси Гарри Поттер: вот чёрт. придётся подраться Джеймс Блэк: Виртуально? Гарри Поттер: ага. ну брось, какие у Челси шансы в этом сезоне? Джеймс Блэк: А у Тоттенхэма, прости, их больше? Гарри Поттер: лол, конечно. у нас есть Кейн Джеймс Блэк: Пулешич размажет его Гарри Поттер: мне в школу выходить через минуту, а я на велике, напишу тебе позже Джеймс Блэк: Слив! :) Драко, хмыкнув себе под нос, закрывает переписку и выходит с аккаунта Джеймса. Он чувствует невероятное довольство собой, потому что Поттер явно повёлся. Теперь у него будет небольшое личное развлечение, о котором, к сожалению, он никому не сможет рассказать до самого конца. Любой из его приятелей донесёт информацию до Блейза, а тот уже до всей остальной школы, и план будет с треском провален. Нет, такого удовольствия Поттеру он не планирует доставлять. И, блять, серьёзно, Тоттенхэм? Жалкое зрелище. Драко о своей увлечённости Челси не соврал, решив, что самая выгодная стратегия — полуправда. Во лжи слишком легко запутаться, а в реальной жизни Поттер не знает о нём примерно ничего, так что, подтасовывая некоторые факты, он с лёгкостью сможет сделать личность Джеймса Блэка более реальной. А это важная часть его плана. — Жаль, что Астория младше… — С чего это тебе жаль? — Я бы позанимался с ней физрой. Уверен, она ходит на неё в обтягивающих лосинах, а её жопа… — Блять, Блейз! Драко со всей дури толкает приятеля в плечо, и тот, громко смеясь, улетает с беговой дорожки. Малфой закатывает глаза, зная, что Забини просто пытается его позлить, но ему всё равно неприятно. — Реально, Забини, что с тобой не так? — возмущённо интересуется Панси, бегущая следом за ними. — Мне нравится его рожа, когда я говорю что-то такое, — весело улыбнувшись, Блейз возвращается обратно на дорожку, продолжая бежать бок о бок с Малфоем. — Если ты пытаешься развести меня на ревность, то это жалкое зрелище. Всё равно она не смотрит ни на кого, кроме меня. — Завидую твоей самооценке, — присвистывает Блейз, резко ускоряясь, и Драко приходится выкрикивать ответ уже ему в спину: — Могу дать пару уроков, может, найдёшь себе бабу наконец! Забини лишь показывает ему через плечо средний палец. На самом деле Малфой не знает, почему у приятеля всё ещё нет девушки — все признают, что он действительно симпатичный. Но, впрочем, это не его забота. — Ты правда вообще не ревнуешь её? — интересуется Панси, подбегая ближе и занимая место Блейза. Идёт третий круг по немаленькому школьному стадиону, и Паркинсон заметно пыхтит, то и дело пытаясь сдуть со лба прилипающую чёлку. Драко не знает, почему она просто не подстрижёт её повыше наконец. — К кому мне её тут ревновать? — Кормак Маклагген вчера её глазами чуть не сожрал... — Ещё бы я помнил, кто это такой. Драко, вообще-то, помнит. Вполне симпатичный парень из параллельного класса, но тупой, как пробка. Хотя его Тори, как бы она ему ни нравилась, интеллектом тоже не блещет… Но это всё равно бред. Малфой не верит, что она может его променять на кого-то. А ещё он как будто не чувствует ревности в принципе. Ему нравится думать и говорить, что всё дело в его высокой самооценке, но порой он не уверен, что Гринграсс в принципе вызывает у него чувство собственности. Она просто у него есть. Ему кажется, что этого достаточно. Может, он просто не ревнивый человек? Резко звучит свисток, прошивая своим истошным звуком всё поле. Драко и Панси, чуть поморщившись, начинают замедляться. — Ей свистки на заказ делают, — шипит Панси, недовольно оглядываясь в сторону учительницы физкультуры. — Чтобы самые визгливые были… Тут Драко поспорить не может. Свисток, висящий на шее Роланды Хук, и правда кажется ненормально большого размера. Но в целом у Малфоя к Хук претензий нет. Она, по крайне мере, реально любит своё дело, не давая никому расслабляться, и её внешний вид, кажущийся забавным из-за вечно торчащих во все стороны волос и низкого роста, является обманкой. Пожалуй, после Снейпа она самая строгая, и многие её не любят. Люди вообще не любят тех, кто заставляет их работать. — В линию! — кричит Хук, и ученики послушно начинают стекаться на одну сторону поля. Драко эти построения ненавидит. Во-первых, он стоит следом за довольно ухмыляющимся Тео, а во-вторых, и это самое худшее, в самом начале шеренги болтается идиот Уизли, представляющий из себя ту ещё тощую рельсу. Тот факт, что этот придурок опережает его хоть где-то, Малфою страшно претит, и он не может каждый раз не крутить в голове мысли о том, чтобы успеть в нужный момент подставить Уизли подножку. — Сегодня играем в футбол, — мисс Хук ударяет ладонью о ладонь, и из толпы школьников раздаётся несколько разочарованных стонов. — И не смотри на меня так, Лонгботтом. Волейбол был на прошлой неделе. Тео, стоящий рядом с Драко, прыскает себе под нос, но затыкается под моментально метнувшимся в его сторону взглядом мисс Хук. Хотя Малфой с ним согласен: Лонгботтом представляет из себя жалкое зрелище в любой игре с мячом, неважно, футбол это или волейбол. — Поттер и Малфой, вы нападающие и капитаны. Выходите и набирайте себе команду, остальные роли распределите сами. Драко делает несколько шагов вперёд и разворачивается к одноклассникам, скрещивая руки на груди. Краем глаза он наблюдает за Поттером, который выходит и встаёт в паре метров от него. Всё это довольно забавно пересекается с их утренним разговором, точнее, разговором Поттера с Джеймсом, но вообще ничего необычного не происходит. Просто Поттер действительно играет в дерьмовом клубе школы «Прайвет Драйв», а Драко занимался этим видом спорта ещё когда учился в «Рассел». И, хоть ему самому неприятно это признавать, Поттера он обходит с трудом, если вообще обходит. По крайней мере, так было в прошлом году. В этом Малфой уступать не собирается, даже если эти глупые соревнования на физкультуре не значат ровным счётом ничего. — Тео, — без лишних размышлений начинает Драко. — Рон. — Булдстроуд. — Симус. Делить команды по гендерному принципу Хук отказывается, хотя бы из-за того, что тогда учеников попросту не хватит, да и проводить два матча слишком долго. Драко находит это достаточно справедливым — та же Миллисента, в которой роста под семь футов, а веса фунтов так двести точно, сметёт собой мелкого Забини и не заметит. Разбившись по командам, все подходят к Хук, чтобы взять у неё отличительные яркие повязки. Драко свою берёт двумя пальцами; когда-нибудь он всё-таки дойдёт и купит свою похожего цвета, потому что истончившаяся и вонючая ткань его вообще не привлекает. Ученики коротко обсуждают свои стратегии (Драко уверен, что стратегия Поттера — это что-то вроде «просто не давайте мячу попасть к нам в ворота»), а потом распределяются по полю. Малфой встаёт ровно напротив Поттера, смерив его холодным взглядом. Тот только хмыкает, поправляя на носу очки. Драко думает о том, что будет здорово их с него сбить. По свистку все они приходят в движение, и мяч слишком быстро оказывается у вражеской команды. Драко носится между игроками, попутно выкрикивая им указания, потому что, кажется, на объяснении стратегии его поняли только Нотт с Забини. От позорного гола в первые же пять минут их спасает только стоящая на воротах Миллисента, которая, несмотря на вес, двигается довольно живо. Драко рвётся вперёд, в гущу людей, а потом на глазах Поттера делает ложный рывок, чтобы завладеть мячом. С бешеной скоростью Малфой несётся вперёд, прямиком к воротам, в которых застыл Уизли, мечущийся из стороны в сторону, и в этот момент Поттер нагоняет его. Паршивец вдруг очень технично исполняет разворот Кройфа, забирая у Драко мяч, и тому ничего не остаётся, кроме как злобно зарычать и ринуться следом. Некоторое время счёт идёт ровно, но Драко быстро понимает, что они проигрывают. Это просто нелепо, учитывая, что на стороне Поттера хлопающая глазами Лавгуд и боящийся мяча Лонгботтом, а команда Малфоя сильнее (не считая, конечно, опасающуюся сломать ноготь Паркинсон, которая куда лучше смотрелась бы среди американских чирлидерш), но Поттер буквально вытаскивает на себе всё. В какой-то момент Драко кидает быстрый взгляд на свои наручные часы и, поняв, что времени до конца урока совсем мало, решается броситься Поттеру прямо под ноги, на этот раз ни капли не интересуясь мячом. Поттер, не успев увернуться, заезжает Драко по голени, и он сразу же валится на бок, издавая громкий стон и хватаясь за свою лодыжку. Огонёк гнева, вспыхивающий в глазах Поттера, сообразившего, что происходит, бесценен. Раздаётся оглушительный свисток. — Малфой, жив? — громогласно интересуется Хук, спеша к ним через половину поля. — Жив, — Драко театрально кривится в ответ, и, вероятно, получается у него отлично, потому что Хук, оглядев их обоих, выдаёт: — Поттер, это пенальти. — Этот хорёк сам ему под ноги кинулся! — тут же возмущённо восклицает Уизли, успевший отойти от ворот и приблизиться к ним. — Я сказала пенальти. Приступайте. Когда Хук разворачивается, чтобы быстрым шагом отойти обратно на своё место, Драко молча показывает Уизли средний палец, не забывая при этом сладко улыбнуться. Конечно, пенальти они забивают, добиваясь ничьей. — Что, Малфой, нога уже не болит? — интересуется Поттер по пути в раздевалку, специально нагнав Драко. За ним скачет Уизли, что, конечно же, совершенно обыденно. — Не знаю, Поттер, — тянет Драко. — Съезжу в больницу, проверюсь. Вдруг ты мне кости переломал… Это же надо было так. — Ты просто ублюдок, который не умеет играть честно, — выплёвывает из себя Поттер, после чего, толкнув Малфоя плечом, устремляется вперёд. — Иди и пожалуйся мамочке! — кричит ему вслед Драко, ощущая, как Забини одобряюще хлопает его по плечу. Драко не видит смысла в честной игре. Зачем, если есть много других способов добиться желаемого? И эта Поттеровская честность, пожалуй, одна из откровенно злящих Драко черт его характера. Поттер кажется ему грёбаным святошей, готовым на всё, чтобы защитить всех обиженных и обделённых, ратуя за мировую справедливость. И это смешно, потому что никакой справедливости нет и не будет, и побеждает тот, кто быстрее успеет сожрать более слабого. Драко в этом уверен. Джеймс Блэк: Как твой день? Гарри Поттер: был бы неплохим, если бы один ёбаный мажор меня не доставал Джеймс Блэк: Ух, прям так. Сильно достаёт? Гарри Поттер: иногда да Джеймс Блэк: Попробуй его игнорировать Гарри Поттер: ты говоришь прямо как моя лучшая подруга. я бы мог его игнорировать, если бы он задевал только меня, но он цепляется ещё и к моим друзьям Джеймс Блэк: А ты эмоциональный, да? Гарри Поттер: иногда слишком Джеймс Блэк: Расскажешь подробнее? Гарри Поттер: не хочу о нём. а как твой день? Джеймс Блэк: Нормально. Играли в волейбол на физре Гарри Поттер: мы в футбол. прям к слову о нашем споре… Джеймс Блэк: Надеюсь, ты не обосрался там, как наверняка обосрётся Кейн в этом сезоне :D Гарри Поттер: иди ты, Джеймс :) нет, не обосрался Джеймс Блэк: Выиграл? Гарри Поттер: ничья Джеймс Блэк: Тоже неплохо Гарри Поттер: что планируешь делать? Джеймс Блэк: Лягу спать. Скучный вечер Гарри Поттер: тогда спокойной ночи? Джеймс Блэк: Спокойной ночи, Гарри Драко блокирует экран телефона и убирает его в карман джинсов. Вечер и правда немного скучный, хотя спать он, несомненно, не собирается. Не на вечеринке по случаю дня рождения Монтегю, по крайней мере. Поздний вечер пятницы, и Драко может позволить себе немного расслабиться. Он берёт из ящика, стоящего под кухонным столом, банку пива, и невольно хмыкает, думая о короткой переписке. Ёбаный мажор, значит. У Поттера плохо с фантазией. Дом у Монтегю на редкость просторный. На часах десять вечера, толпа школьников уже набилась внутрь, включив музыку на полную, и Драко остаётся только прикидывать, через сколько обеспокоенные соседи вызовут полицию, если Монтегю не возьмёт ситуацию под контроль. Хотя, кажется, контроль — это последнее, до чего ему есть дело, судя по тому, как он таскается за какой-то несчастной рыжеволосой девчонкой, уже не знающей куда ей деться от настойчивого хозяина дома. Драко же предпочитает сидеть на высоком стуле у импровизированной барной стойки и наблюдать. Музыка бьёт по ушам. Его уединение нарушает Астория. Её светлую макушку он замечает издалека и салютует ей банкой пива, пока она пробирается к нему сквозь толпу. На ней топик с откровенным пушапом и короткие шорты, надетые поверх тонких серых колготок. Пушап Драко невольно ценит. Она и правда выглядит потрясающе. Особенно, когда вот так забирает волосы в высокую причёску, являя миру свои аккуратные ушки и длинную шею. — Малыш, — улыбается она, добравшись до него и вклиниваясь между его коленок. — Скучаешь? Где Забини? — Накуривается, где же ещё. Малфой слегка морщится, показывая своё отношение к увлечению Блейза. Он ничего не имеет против травки, конечно, хотя сам к ней не прикасается, как и не перебирает с алкоголем; ему важен хотя бы относительно ясный рассудок. Но Блейз действительно частит, и он, в целом, неплохой парень, который такими темпами, по мнению Драко, прокурит все свои мозги. — Пойдём танцевать, — Астория берёт его за руку и чуть отходит назад. Серебряный браслет с блестящими шармами переливается на её тонком запястье. — Я устал. У меня был мощный футбольный матч. — Ох, я и забыла. Как твоя нога? Выражение лица Гринграсс становится таким обеспокоенным, что Драко невольно посмеивается. Голубые глаза смотрят на него с непониманием. Ох, его глупая девочка. — Всё хорошо с моей ногой. Я подставил Поттера ради пенальти. Мне показалось, что это весело. — Тогда у тебя нет ни одного повода со мной не потанцевать, — милое личико Астории становится нахмуренным. — Пошли! Малфой всё-таки поднимается с места, позволяя увлечь себя в толпу. Ему и самому сложно объяснить, почему придя на вечеринку, он предпочитает отсиживаться в углу. Ему как будто бы ничто не способно принести радости, радости светлой и настоящей, и веселье он чувствует только тогда, когда ему удаётся задеть кого-нибудь (в особенности Поттера) побольнее. Опять чёртов Поттер. Драко встряхивает головой, отгоняя от себя навязчивую мысль. Сейчас он здесь, со своей девушкой, они в центре толпы, они молоды, немного пьяны и красивы. Что ещё может быть ему нужно? Положить руки на тонкую талию, подстроиться под ритм. Ловить в глазах напротив вспышки от диско-шара, который кто-то криво повесил под потолок. Вести ладонями вверх-вниз просто так, для собственного удовольствия. Развернуть Асторию спиной к себе и прижать ближе, не переставая двигаться в такт музыке. Склонить голову и вдохнуть приятный запах её сладких духов. Закрыть глаза на секунду. Не думать. Когда в доме становится слишком жарко, а музыка начинает казаться совсем уж однообразной, Драко ведёт Асторию на задний двор. Они устраиваются на небольшой резной скамейке, стоящей под раскидистым деревом. Откинувшись на спинку, Малфой тут же притягивает Гринграсс к себе. Та сжимает в руках бутылку вина, украденную с кухни. — На нас все так давят, — жалуется ему Астория, всем телом прильнув поближе. — Твердят и твердят об экзаменах, как будто мы выпускной класс… Боюсь представить, что у вас творится. — Абстрагируйся от этого, — пожимает плечами Драко. — Ты всё сдашь, они просто ебут мозг. Как и нам. — Ну, и как мне абстрагироваться? Астория, вся раскрасневшаяся от вина, которое она явно пила и до встречи с Драко, по-детски надувает губы, поднимая глаза на Малфоя. Тот невольно улыбается, после чего аккуратно забирает бутылку у неё из рук. — Во-первых, кажется, тебе хватит. А во-вторых, как абстрагироваться? Предположим… Он ставит бутылку на землю, а затем наклоняется и целует Асторию в губы. Она тут же податливо приоткрывает их, позволяя его языку беззастенчиво скользнуть в её рот. Малфой целует её поначалу медленно, влажно, но постепенно набирает обороты, и уже скоро они оба начинают задыхаться, не спеша, впрочем, прерываться из-за такой мелочи. Астория вдруг игриво прикусывает его нижнюю губу, и Драко, посчитав это за приглашение к дальнейшим действиям, медленно ведёт рукой по её талии вверх, к груди, слыша в ответ рваный выдох. Ему хорошо в этот момент, приятный жар скапливается внизу живота. Но стоит его руке вновь скользнуть вниз, на этот раз к поясу шорт Гринграсс, как она сразу же прерывает поцелуй. — Ну что? — вздыхает Драко, когда она чуть отстраняется. — Пока что хватит. — Мы вместе полгода, — качает головой Малфой, заставляя себя чуть отодвинуться. — Всего полгода! Потерпишь ещё немного? Драко прищуривается, глядя в такие большие, с пьяной поволокой, глаза Астории. Ему остаётся только вздохнуть. Он, в конце концов, не Тео, чтобы шантажировать девушку сексом. И вообще потерпит, конечно. Просто Драко бесит, что он всё ещё девственник, тогда как Нотт и Забини налево и направо рассказывают о своих похождениях. Он понятия не имеет, каков процент лжи в их словах, но порой у него создаётся ощущение, что в этом мире трахаются все, кроме него. Для его самооценки это важно, хотя, конечно, о его девственности никто и понятия не имеет. Даже Тори. Для неё у него «было с парой девчонок в старой школе». — Пойдём обратно, — просит Астория. — Я замёрзла. — Могу согреть. — Драко! — Ладно, ладно. Усмехнувшись, он поднимает с земли бутылку вина и встаёт, сразу же поднимая руку, сжимающую стеклянное горлышко, вверх. Гринграсс остаётся только возмущённо лопотать в попытках дотянуться до алкоголя, но Драко непримирим: ей и правда уже хватит. По крайней мере, он в этом уверен. Они заходят обратно в дом, вновь вступая во владения скудного освещения, нетрезвой толпы подростков и громкой музыки, и вдруг происходит это. Это приходит без предупреждения. Даже намёка не даёт. Как всегда. Драко оттягивает ворот своей водолазки вниз, пытаясь схватить воздух резко обсохшими губами, и бросает руку Астории, которую сжимал до этого. Ничего ей не говоря, не обращая внимания на вопросительный оклик, он, работая локтями, пробирается сквозь толпу. Скорее. Скорее. Коридор, первая же дверь — чёрт, кладовка, набитая вещами. Вверх по ступенькам, сердце словно решило разорваться на клочки. Ступень, ступень, ещё одна ступень. Дверь — закрыта. Дверь — ванная комната. Вбежать туда на последних силах, щёлкнуть замком. Опереться руками о раковину, наконец позволяя себе задышать тяжело-тяжело. Из горла рвутся всхлипы, к губам прижаться ладонью. Тихо. Тихо. Смотреть в свои глаза, бешеные абсолютно, волосы прилипли ко лбу, капелька пота стекает по виску вниз. Чувствовать липкий ужас. Больше ничего. Закрыть глаза, увидеть руки в крови, тут же испуганно распахнуть ресницы. Нет, нет никакой крови на его ладонях. Он здесь. Здесь. Это будет нашим секретом. Заскулить и сползти вниз, прямо на холодный кафельный пол. Он здесь, здесь, никто не сможет ему навредить. Ощущения уходят волнами, так же внезапно, как и пришли. Драко сидит, подтянув колени к груди и уткнув в них своё лицо, сжимается в жалкий дрожащий комок. Стук его сердца постепенно замедляется, а вместе с этим стирается и ощущение, что он сходит с ума. Только пот продолжает течь по лицу. Робко, будто бы не веря в то, что всё закончилось, Драко решается поднять голову. Тупо уставляется на набор моющих средств, стоящих напротив. Они жгут глаза своей нормальной обыденностью, хотя ничего в нём, в Драко, не нормально. Желудок сжимается, заставляя Малфоя плотно сжать губы и медленно сглотнуть слюну, чувствуя, как ужин пытается подняться выше по пищеводу. Нет, блевать у Монтегю в ванной он не собирается. Драко заставляет себя подняться с места, чуть пошатываясь от резко накатившей усталости, и заглядывает в зеркало. Его серые глаза лихорадочно блестят, причёска превратилась во что-то кошмарное, губы обкусаны, а лоб весь в поту. Он включает воду и принимается умываться, пытаясь вернуть себе более-менее нормальный вид, но всё, конечно, тщетно. Ему стоит отправиться к себе. Впрочем, он и не желает ничего другого. Достав телефон, Драко быстро отписывается Астории, что он поехал домой, не считая нужным как-то объясниться перед ней, и тенью выскальзывает из ванной комнаты. Это будет нашим секретом. Сказанные добрым, вкрадчивым голосом слова, шелестят в его голове, и он страшно хочет открутить её, чтобы не слышать их больше никогда.