Причины моей ненависти

Джеймс Блэк: Как спалось? Гарри Поттер: не очень Джеймс Блэк: ? Гарри Поттер: не хочу грузить тебя Джеймс Блэк: Ты не грузишь, я бы не спрашивал, не будь мне интересно Гарри Поттер: да просто мои родственники немного… блять, ладно, не немного, они терпеть меня не могут. я живу с дядей, тётей и кузеном, и кузен меня иногда сильно достаёт. вчера притащился ко мне в комнату в плохом настроении, чисто поунижать и поцепляться, и мы посрались, конечно же. в итоге он закатил истерику и прилетело мне. он такой лоб взрослый, ещё и внешне на шкаф похож, а ему всё сопли вытирают. меня это бесит. не мог заснуть ещё долго Джеймс Блэк: Звучит действительно отстойно Гарри Поттер: я перечитал и как-то совсем жалко всё выглядит Гарри Поттер: извини, у меня просто копится годами, не люблю жаловаться вообще Джеймс Блэк: Нет, совсем не жалко, перестань. Это и правда тяжело, особенно если ты с ними всю свою жизнь. Не пробовал ввалить ему в ответ? Гарри Поттер: он буквально больше меня в три раза, я не хочу, чтобы меня пропустили через мясорубку Джеймс Блэк: Хах, да, тогда не стоит. А где твои родители? Гарри Поттер: умерли. давно Джеймс Блэк: Прости… Глупо было спрашивать Гарри Поттер: ничего Джеймс Блэк: То есть у тебя два мудака, да? Один в школе, один дома? Гарри Поттер: лол, получается, что да Джеймс Блэк: Я бы уже свихнулся Гарри Поттер: я привык. у тебя никогда не было таких проблем? Джеймс Блэк: Нет. Никто не решался Гарри Поттер: ты пугающий? :) Джеймс Блэк: Ну, скорее давящий. Авторитетом, хах Гарри Поттер: мне бы не помешал такой друг, конечно Джеймс Блэк: А я ещё не твой друг? :) Гарри Поттер: не знаю, мы общаемся всего полторы недели. но мне приятно говорить с тобой Джеймс Блэк: Я рад. Мне с тобой тоже Джеймс Блэк: Пойду пообедаю, у меня телефоны за столом запрещены Драко хмурится. «А я ещё не твой друг?» Это было идиотским заходом, слишком рано. В остальном всё идёт хорошо, учитывая, что Поттер уже изливает ему душу. Дядя, тётя и кузен, значит. И ёбаный мажор. Малфою эти откровения незнакомцу в интернете кажутся жалкими. Хотя это и правда первый раз, когда Поттер решил рассказать ему о себе что-то глубокое, а значит он движется в верном направлении. О поверхностном Поттер наговорил своему новому другу из Лутона уже прилично. Теперь Драко знает, что Поттер не пьёт кофе, совсем, никакой, потому что он кажется ему горьким. Да, даже из хорошей кофейни и с сиропом. Зато пьёт чай во всех его видах, и, пожалуй, лучший — это чёрный с сушёными кусочками апельсинов. Он ненавидит шпинат и рыбу, митболы из школьной столовой, но если не из столовой и не в их ужасном соусе с комочками, то вполне нормально. Кстати, он готовит себе сам уже много лет, и, судя по отзывам друзей, делает это хорошо. Он любит свой старый, скрипящий велосипед, тот самый, на котором приезжает в школу, под полным отвращения к этой старой колымаге взглядом Малфоя. У этого велосипеда даже нет тормозов, он останавливается резким прокручиванием педалей. Но Поттер всё равно его любит, да. И, кстати, на раме наклейка с символикой Тоттенхэма. Ещё ему нравится история, но не уроки Бинса, его слушать невозможно, поэтому он изучает её самостоятельно, в качестве хобби. Исторические романы читает часто и взахлёб. Он смотрит кино, может смотреть что угодно, под настроение и фестивальное тоже, необычное и тонкое, заставляющее голову думать, а сердце — подрагивать. Музыка фоном ему подходит тоже любая, но, вообще-то, лучше всего Arctic Monkeys и Radiohead, последние особенно актуальны, если становится невыносимо уныло. Но невыносимо уныло ему редко. А ещё у Woodkid есть пара его любимых песен. Всё это не так уж важно, но Драко удивляется историческим статьям и романам, паре песен Woodkid и фестивальному кино. Последние два пункта вызывают у него ревность: он не хочет делить с Поттером то, что нравится ему самому. Ему кажется возмутительным тот факт, что Поттер, как будто бы иногда всё-таки включает мозги и, прости боже, не кажется Драко отвратительно тупым собеседником. Но ему, безусловно, это выгодно. Ведь Джеймс любит примерно всё то же самое, разве что со шпинатом, рыбой и Тоттенхэмом остро не согласен. Джеймс любит. Но и Драко, кажется, тоже. Для него странен и неприятно зудящ сам факт того, что у него с Поттером может быть хоть что-то общее. Они из разных миров, и Драко совершенно не пожелал бы видеть и дюйм их пересечений. Но он видит, а отступать уже как будто бы поздно. Не зря же он терпит это общение. Всё ради результата. Драко аккуратно кладёт телефон на край комода, а сам спускается вниз, потому что его действительно позвали на обед пару минут назад, и, что тоже правда, телефоны за столом в семье Малфоев не жалуют. Впрочем, Драко так и так не стал бы брать его с собой — Поттера он дозирует, довольно строго. Себе он говорит, что это для того, чтобы не свихнуться от его идиотизма, но подспудно Драко не хочет принимать факт того, что с Поттером оказалось как-то слишком просто общаться. Он даже не думает особенно, что нужно написать, чтобы развить диалог. Только формирует в голове своё альтер-эго по имени Джеймс, стараясь всегда придерживаться позиции полуправды, и не забываться ни на минуту. Дверь на кухню прикрыта, и Драко уже собирается толкнуть её ладонью, чтобы присоединиться к семье (сегодня собравшейся за столом в полном составе), как слова матери долетают до его ушей: — Он несчастен, как ты не понимаешь… Драко замирает в проходе, надеясь, что родители не услышали его шаги. Он придвигается ближе, совсем чуть-чуть, прижимаясь к щели между дверным косяком и стеной. Его сердце чуть ускоряется. Слова Нарциссы кажутся ему неожиданными, потому что, видит бог, Драко делает всё, чтобы казаться нормальным. Пусть не очень довольным, но вполне спокойным в сложившейся ситуации. Он всегда думал, что ему удаётся скрывать свои эмоции от матери и отца, но теперь он в этом не уверен. — Это его проблемы, — звучит спокойный, холодный голос Люциуса. — Он наш сын, значит это и наши проблемы тоже. Почему ты наказываешь его? — Наказываю? Пусть скажет спасибо, что учится не где-нибудь в Северном Вулидже, гулял бы по свалкам и затопленным переходам с детьми мигрантов. Туда бы я его отправил, если бы хотел наказать. Я нашёл ему приличную школу в приличном районе. — Ты мог бы помочь ему… — Помочь? Заплатить кому надо, чтобы в его личном деле не появилось никаких отметок? Чёрт, Цисса, он должен научиться брать на себя ответственность и понять, что я не всегда буду стоять за его плечом с деньгами наперевес. Своим поступком он унизил не только себя, но и нас. И потом, представь, что всё это вскрылось бы. Эта взятка. — Он просто мальчик. — Цисси… Драко делает полшага назад, жалея о том, что услышал всё сказанное отцом. Он хочет аккуратно отойти от кухни, выждать с минуту и потом уже зайти внутрь, чтобы не казалось, что он стоял и подслушивал (как будто бы это не было правдой), но носком ботинка наступает на, чёрт подери, единственную половицу в их доме, которая поскрипывает. — Блять, — шепчет он. — Драко? — раздаётся из-за двери голос Люциуса, и Малфой с некоторым страхом понимает, что теперь тот ещё и раздражён. Отступать поздно и глупо, поэтому Драко, сделав глубокий вдох, заставляет себя смело шагнуть вперёд. Дверь открывается с какой-то тихой безысходностью. — И что ты думаешь о нашем разговоре? — интересуется Люциус. Драко поднимает глаза на отца. Тот сидит за столом деланно расслабленно, откинувшись на спинку стула и положив туда же свой локоть. На Люциусе пиджак и рубашка, кричащие о том, что их редкий совместный обед — случайность, и вот-вот его отец побежит дальше, зажав подмышкой кейс, с твёрдым намерением за деньги решать чужие проблемы. Зачастую большие. Вот бы он, конечно, так рвался решать проблемы своего сына. Но об этом Драко не смеет и мечтать. Он не достоин этого. — Я… Простите, я не хотел подслушивать, — понуро говорит Драко, бросая короткий взгляд на мать. Та сидит явно стушевавшись. В их семье спорить с Люциусом не принято, и Драко удивлён тому, что его мама вообще решила вдруг поднять старую, но всё ещё больную тему. Он не смеет ожидать от неё помощи. — Ничего страшного, — вдруг говорит Люциус, но великодушного тона в его голосе не наблюдается. — Но теперь я хочу узнать твоё мнение. Разве я должен был тебе помочь, как выразилась твоя мама? — Нет, — едва слышно шелестит Драко, взгляд его невольно уставляется в пол. В горле вдруг начинает противно пощипывать. Он не хочет, не хочет вести этот разговор! Не хочет смотреть на своего отца, думать о его словах, которые так больно задевают, думать об отвращении, которое он, Драко, испытывает порою к самому себе. Ему хочется закричать и попросить всех просто молча пообедать, но он не может этого сделать. — Ты считаешь, что я поступил несправедливо? Что в этом есть моя вина? — Нет. Виноват только я. Воцаряется тишина, а потом Люциус коротко хмыкает. Драко робко поднимает глаза, чтобы вглядеться в лицо отца. Тот спокоен. И безжалостен. Драко верит, что отец хочет для него самого лучшего. Он знает, но ему слишком тяжело обсуждать всё это. Обсуждений уже было достаточно, разве нет? Он просто должен закончить эту чёртову школу. Затем выдержать А-лвл и, наконец, пойти дальше, пробивая дорогу своими отличными оценками. И он хотел бы, чтобы никто и ничто не напоминало ему о прошлом. Его тошнит от стыда и чувства вины. — Видишь? — Люциус обращается к Нарциссе, и Драко отмечает её недовольно поджатые губы. — Всё справедливо. — Милый, садись есть, — вздыхает миссис Малфой в ответ и в тот же миг отодвигается от стола, чтобы взять с кухонной тумбы большую тарелку жаркого. Драко только сглатывает слюну, мерзким комом вставшую посреди горла. Ему больше не хочется есть, а ещё не хочется сидеть напротив отца, который не смотрит на него напрямую, но, Драко уверен, наблюдает за сыном краем глаза. Ловит эмоции. Ловит каждое движение. «Виноват только я». Боль возникает где-то под рёбрами, а потом расползается, ядовитым туманом окутывая всю грудную клетку. У Драко возникает чувство, что он сейчас заплачет, и это точно не то, что должен увидеть его отец. Мужчины не плачут — так ему было сказано ещё в детстве, и если Драко и изменяет этому принципу, то лишь будучи в одиночестве. — Я… Вообще я спустился сказать, что не хочу есть, — выдавливает из себя Драко и, поймав внимательный взгляд матери, отводит глаза, быстро выпаливая: — я пойду прогуляюсь. Он резко разворачивается и практически выбегает из кухни, чувствуя, как взгляды родителей прожигают его кожу между лопаток. Они, конечно, поняли, что он расстроился, поняли почему, но Драко почти уверен, что никто не решится заговаривать на эту тему вновь. Он редко вот так вот уходит из дома, но сейчас ему очень нужно на воздух. Поднявшись наверх, он хватает со стула свою куртку, запихивает телефон и наушники в карман джинсов, а потом быстро сбегает вниз. К своему большому сожалению, Драко обнаруживает внизу Нарциссу, ждущую его у подножия лестницы. — Милый… — начинает она робко, но он перебивает её: — Мам, всё хорошо. Я просто хочу проветриться. Каждое слово он отчеканивает, искусственно придаёт своему голосу уверенность. Он должен говорить так хотя бы ради Нарциссы, хотя она, конечно, всё равно будет беспокоиться. После всего она переживает за него едва ли не каждый день, по крайней мере, Драко так кажется. Он не знает, почему мать не злится на него так же, как злится отец. — Я на пару часов. Если можно, отложи мне немного мяса и пюре, — быстро проговаривает он, а затем подходит к двери, по пути хватая свой лонгборд, прислонённый к стене возле выхода. На доске принт в виде клубка изумрудно-зелёных змей, и их затупленные морды Драко будто бы усмехаются. Выбежать на улицу. Кинуть лонгборд на дорогу, достать наушники из кейса. Оттолкнуться со всей дури, помчаться вперёд, куда-то прочь, исключительно на автопилоте. Перемешать музыку, и, как назло, наткнуться на песню, которая выворачивает наизнанку. Gotta wear my cross still Cuz without it I feel so awful Maybe I'm just not built To live a life that's so docile I can't be taught or managed By myself or anybody I'm too young with too much money I should love what I'm becoming But I don't Опавшие листья, которые не успевают убирать с тротуара, шуршат и похрустывают под колёсами лонгборда. Мейда Вейл проносится мимо, светясь своим тошнотворным и неторопливым благополучием. Машина сигналит, когда Драко, не глядя, проносится мимо неё прямиком через выезд из одного из многочисленных дворов. I spend it in my room Assuring myself I'll be good soon The irony kills me too But that's how I've been let me Let me Let me hear about you I don't feel much no more I'm like a fraction of the person that I was before Слёзы душат, но Драко упорно не позволяет себе заплакать. Он пытается выразить их в своих движениях, толкаясь и толкаясь вперёд, набирая непозволительно большую скорость и ловко лавируя между людьми, спешащими куда-то мимо него. I'm okay I swear that I am So why do I feel this again I'd trade the world just to be content But when I see myself don't know who I am I think that I'm the one I'm fighting against Его руки, с которых капает кровь, разбитое окно, расколовшийся напополам дорогущий глобус, порванный холст слащавой картины, изображающей жизнерадостную девчонку, что держит в руках красное яблоко. Рваная полоса проходит прямиком поперёк её сияющего счастьем лица. Драко не хочет видеть эти воспоминания, но они крутятся вокруг него, не желая скрываться обратно в глубины сознания. I'm okay I swear that I am So why am I crying again Он в порядке. В порядке. В порядке. Только задыхается, сам не зная, от физической активности или от того, что он услышал дома. Боже, это только его вина. Ему невыносимо с самим собой, когда он думает обо всём, что привело его в эту точку жизни. I'm okay I swear I am Драко резко тормозит, подскакивая и упираясь левой ногой в заднюю часть лонгборда. Доска подлетает вверх, и он ловко, давно отточенным движением, ловит её в руки, глядя на красный сигнал светофора, на который он едва не перескочил через дорогу. Драко делает глубокий вдох, и в этот момент длинная песня в его наушниках наконец переключается на следующую, немного отрезвляя. Было актом истинного мазохизма не выключить её раньше, но бьющиеся в сознании слова были ему необходимы. Хотя это жалость к себе. Жалость и нетерпимость одновременно. Драко презирает первую, зато принимает вторую. Красный свет сменяется на зелёный. Малфой вновь кидает доску на асфальт и отправляется дальше, теперь уже куда медленнее и вдумчивей. Он доезжает до парка Риджентс, сопровождаемый раздражающими, почти насмехающимися солнечными лучами, которым пора бы уже пропасть по всем правилам приличия. В конце концов, октябрь топчется на пороге. Риджентс Малфой любит. Парк довольно большой, с идеальными для лонгборда асфальтированными дорожками и по-деревенски милыми столбиками, что огораживают полосы деревьев. В его центре находится небольшое озеро, и Драко, без особых раздумий, поворачивает к нему. Добравшись, он берёт доску в руки и неторопливо спускается ближе к воде, устраиваясь на сухой траве напротив островка, возвышающегося посреди водной глади. Летом он весь в зелени, и деревья на нём стоят так плотно, что сквозь них ничего не видно, но сейчас голые ветки лишь печально покачиваются на ветру. Ярко-жёлтые листья плавают в воде вокруг островка, ловя блики последнего солнца. Вокруг них нарезают круги две утки. Драко тяжело вздыхает, переводя сбившееся дыхание, и хлопает себя по карманам куртки. В одном из них оказывается припрятанная пачка сигарет. Он курит очень редко и только одну марку дорогих сигарет, с отличным табаком и лёгкой шоколадной отдушкой. Идея быть от чего-то зависимым и курить постоянно Драко не нравится, так что он больше балуется, чуть выпив или будучи сильно огорчённым чем-то. Курение для него скорее ритуал, редкий и немного успокаивающий разум и душу. Он поджигает сигарету и убирает пачку вместе с зажигалкой в карман. Затягивается и медленно выдыхает, чувствуя приятную терпкость, оседающую на задней стенке горла. Его руки чуть подрагивают. Ему отвратительно произошедшее дома. Они с отцом не говорили о ситуации уже давно, и Драко не поднимал бы эту тему ещё примерно вечность. Его воспоминания болезненны, его стыд слишком силён, а взгляд отца, пронизывающий его насквозь, слова, из которых складывается такое простое и жёсткое «ты должен нести ответственность за свои поступки», ранят. Драко вдруг чувствует себя ужасно, отвратительно уставшим. Будто бы все его силы остались на улицах, по которым он так яростно катил. Скорее машинально, чем осознанно, Драко достаёт из кармана телефон, чтобы проверить сообщения, и обнаруживает, что забыл выйти из профиля Джеймса. В диалогах одно непрочитанное, и он жмёт на него без всякой задней мысли. Гарри Поттер: как прошёл обед в кругу семьи? Малфой печально усмехается. Зажав сигарету в зубах, он набирает быстрый ответ: Джеймс Блэк: Не очень. Немного поругался с родителями Гарри Поттер: почему? Джеймс Блэк: Да так, глупости. Не сошлись во мнениях относительно одной ситуации Гарри Поттер: ты расстроен? Джеймс Блэк: Немного. Решил прогуляться вот Гарри Поттер: о, я тоже. где гуляешь? Джеймс Блэк: Говоришь так, будто бы у нас здесь много места для прогулок. В парке. Приехал на доске Гарри Поттер: ты катаешь? прикольно. мой друг пытался меня научить, но ничего не вышло Джеймс Блэк: Это же проще велика Гарри Поттер: для меня нет. и мне не хватает проходимости, знаешь, все эти бордюры… Джеймс Блэк: Я с них спрыгиваю. И запрыгиваю Гарри Поттер: вот на этом этапе я разбил себе нос и решил вернуться к велику :) Поттер вдруг присылает Драко фотографию железнодорожного моста, на котором он, судя по всему, сейчас стоит. Малфой приподнимает бровь: странный выбор для послеобеденной прогулки. Гарри Поттер: моё любимое место, чтобы побыть одному Джеймс Блэк: Выглядит так, как будто бы под этим мостом тебя и убьют Гарри Поттер: люблю рисковать Гарри Поттер: а что там у тебя в парке? Джеймс Блэк: Утки и грязная вода Гарри Поттер: сфоткай Драко ненадолго замирает с телефоном в руке, чуть склонив голову вбок. Фотографировать Риджентс как будто немного опасно, хотя, конечно, можно сильно приблизить ближайшее дерево и хорошенько всё смазать. Но это немного глупо, как и соврать о разбитой камере или простом нежелании сделать фотографию. Он не хочет вызывать подозрений, Джеймс должен казаться самым обычным парнем. Драко открывает инстаграм, и, пройдя по хештегу Лутона, какое-то время ищет подходящее фото. Находит его в полупустом профиле некоего Марка С., и, предположим, Поттер не будет в истерике гуглить эту картинку. На ней изображено вялое осеннее дерево, склонившее ветви к земле, а на заднем фоне проходит канал, в котором можно действительно разглядеть с десяток утят, если приблизить и хорошенько присмотреться. Недолго думая, Драко сохраняет фотографию и отправляет Поттеру. Джеймс Блэк: Впечатлён? Гарри Поттер: благополучнее моего моста, знаешь Джеймс Блэк: И с чего ты захотел сегодня побыть один? Разговор увлекает, унося Драко от его собственных проблем и жалящих мыслей. Он тушит сигарету о землю и откидывается на спину, держа телефон в руках. Он в порядке и может в этом поклясться.