7 лет спустя (Нарико 13 лет)
— Гюкиун, ты не знаешь, где Нарико? Его Эбису ищет. — Не знаю. Он утром ушёл в Накацукуни. Стоп. Уже вечер. Где он там гуляет? В мире людей, наверно уже два дня прошло! Ладно, Миун, спасибо тебе, но я пойду его искать. И Гюкиун, чуть ли не переходя на бег, прошла в спальню. Перед самой сëдзи она остановилась и попыталась успокоить бушующий океан своих мыслей. А после вошла в комнату. Отдыхающий бог грома тут же поднял взгляд на жену. Спокойный взор сменился обеспокоенным, а бог поднялся с татами подошёл к девушке. Коснувшись ладонью щеки Гюкиун, он заглянул в голубые глаза и спросил: — Что случилось? Девушка, до этого смотревшая в пол, подняла глаза на мужа и, нервно усмехнувшись, ответила: — Нарико нет уже целый день. В мире людей, куда он ушёл, прошло уже два дня. — Всмысле?! Куда он делся? Их коридора раздался звонкий голос: — Мам, пап, я вернулся! Гюкиун тут же рванулась из комнаты, но Такемикадзути остановил её, схватив за талию. — Давай успокоимся и спокойно с ним поговорим. — Аргх! Говори с ним ты. Я не удержусь. Бог войны усмехнулся: — По-моему, я тут вспыльчивый бог грома. А ты реликвия, которая должна меня сдерживать. — Я при жизни из дому сбежала, притворяясь юношей. V tihom omute cherti vodatsa. В комнату постучали: — Пап, можно войти? — Да, конечно, входи. Сёдзи тихо отодвинулось и в комнату заглянул подросток. Детские тёмные кудряшки уже сменились волнами, а в глубине чёрных, как ночь, глаз блестели подлунные озёра. Нарико вошёл в комнату и встал перед родителями. Такемикадзути знаком указал, чтобы все сели. Гюкиун, боясь сорваться на сына, села за спину мужу и, уткнувшись в изгиб шеи бога, обняла его за талию. Такемикадзути, обернувшись, погладил девушку по голове и обратился к Нарико. — Нарико-кун, где ты был? В Накацукуни прошло два дня. — Да? — подросток очень сильно удивился. — А я не заметил. — Всмысле, не заметил?! — Гюкиун не выдержала, но после взгляда мужа снова замолкла. — Ну мам... Ну не заметил, ну и что? — Сын, — в голосе бога прозвучали предупреждающие нотки. — мы сильно волновались. В следующий раз, если задерживаешься — сообщай как-нибудь. Хорошо? — Хорошо, пап. Можно я к себе пойду? — Если хочешь. Напоминаю, тебя Эбису ждёт. Уж не знаю, что вы там с ним делаете. — Пап, я тебе уже рассказывал. Мы разрабатываем экономическую схему, которая может помочь преодолеть бедность и безработицу. — Ладно, иди. Нарико, поднявшись, вышел из комнаты и пошёл к себе. Зайдя в свою комнатку, он проговорил: — Как хорошо, что не спалили. Фуф... Ладно, вперёд. Нужно разобраться с тем, что я нашёл. Полукровка, достав из рукава металлический браслет и, бухнувшись на татами перед столом, начал его зарисовывать. Перерисовав браслет и странную печать на нём, Нарико отложил блокнот в сторону и, откинувшись на спину, закрыл глаза и стал вспоминать то, что с ним произошло.***
Когда он спустился в Накацукуни, он решил погулять по городу. У Нарико было меньше проблем в людской толпе. В отличии от родителей юноша был лучше заметен для людей. Погуляв по городу и построив глазки девушкам, которых привлекала симпатичная мордашка полубога, он вышел за пределы города. Гуляя по лесу, где когда-то Такемикадзути дрался с Ято, Нарико заметил блеск металла в траве. Нагнувшись за вещицей, Нарико поднял с земли тонкий браслет. К светлой цепочке была прикреплена толстая металлическая печать с непонятными узорами. Любопытный подросток надел браслет и потерял сознание. Очнулся он в абсолютно пустом месте. Здесь не было ничего. Даже его тела. Лишь невидимые Двери в разные миры. И эти миры пытались затянуть его в себя. Нарико перепугался и подумал-крикнул: — Хочу домой! И его сходу выбросило прямо перед поместьем отца. Спрятав странный браслет в рукав, он прошёл к родителям и только тогда выяснил, что проведённая минута в странном пространстве между мирами оказалась двумя днями в мире людей.***
— Какого чёрта?! Он же всего лишь ребёнок! Хумгат должен был захватить его и закинуть в мир-ловушку. Ну не может же этот жалкий сопляк быть Вершителем! Ладно, охота продолжается.