***
— Я так рад тебя видеть! — Дейв встал из-за стола, обнял Гермиону и галантно отодвинул стул, помогая присесть. — Прости меня за тот вечер, я не знаю, что на меня нашло, мне, правда, стало плохо, — наверное, глупо было с ее стороны начинать вечер субботы с такой фразы. Никому ненужные оправдания. — Всё хорошо, Гермиона. Давай выберем, что закажем. У них довольно таки неплохая кухня. Ты предпочитаешь мясо или рыбу? — А здесь есть блюда из креветок? Ужасно хочется креветок в каком-нибудь остром соусе и белого вина. — Сейчас узнаем. Официант, можно вас? Гермиона наслаждалась музыкой и вкусом полусладкого вина на языке. Это неделя выжала из нее все соки. Такое количество произошедших с ней событий до сих пор не умещалось в голове. И как она умудрилась вляпаться во всех них? — Тяжелая неделя? — Дейв не мог не заметить ее напряжение, которое выдавали пальцы, со всей силы сжимающие вилку. — О, да.. — С грустью вздохнула Гермиона, — было много работы и очень интересных задач. А твоя как? — У меня всё стабильно, пациенты тянут до последнего, а после приходят с почти полностью прогнившими до нервов зубами. — А ты тоже не ешь сладкое? — Поинтересовалась Гермиона. — Почему? — Ну как.. Оно ведь портит зубы и вызывает кариес. Родители твердят мне об этом с самого детства. — К сожалению, они правы. Но сладкое это моя слабость. Как и такие красивые девушки.. — Тонкий намек сорвался с его губ. — Давай выпьем за тебя, за твою красоту, за твою неземную улыбку. — Эти слова засмущали Гермиону, вызвав румянец. Слово за слово, ужин подходил к концу. — Мне нужно отлучиться в дамскую комнату. — Ей просто необходимо было морально настроиться на неизбежное продолжение вечера. — Конечно, я подожду тебя.***
Каждый день имел свое завершение. Одна из двух лампочек уборной перегорела, возложив на вторую обязанность освещать помещение за двоих. От соседней раковины доносились стуки разбивающихся о керамику капель воды. Жидкое мыло окутало ладони. Напор воды смывал пену, оставляя после себя легкий аромат персика в воздухе. — Ай! — Неожиданно Гермиону схватили руками за талию и толкнули к стене. «Где-то я уже это видела». — Рон! Что ты здесь делаешь? — Я пришел за тобой, Гермиона, — девушка еле слышала его хриплый шепот. Незакрытый кран нарушал тишину доносившимся до ее слуха шумом воды. — Пусти меня! — Со всей силы она оттолкнула Уизли от себя, уже собираясь сделать шаг в сторону по направлению к выходу, но он снова впечатал ее в стену, теперь хватаясь за плечи, не позволяя уйти. — Я следил за тобой весь день. Весь вечер наблюдал, как ты сосалась с этим маглом. Не знаешь рамок приличия? На моих глазах распускаешь язык, который должен касаться только меня! — Ты бредишь! Я не твоя собственность! Пусти, пусти меня! — Рон пугал ее. Она знала, это уж точно не любовь с его стороны. Это задетое самолюбие ребенка, у которого отобрали такую привычную игрушку. Ему запретили играть с ней, отдали другому мальчику, хотя он сам еще вдоволь не наигрался. Война снесла Уизли крышу, лишила способности здраво мыслить. Гермиона осознала это еще когда состояла с ним в отношениях. Пыталась помочь ему выбраться из прошлого, перебороть себя. Но он был тупым упертым бараном. Девушка думала, что его чувства это лишь привычка, которая скоро пройдет. Но время беспрерывно скользило вперед, а привычка оставалась, становясь неизлечимой психической болезнью. Он был зависим от объекта своего вожделения, но напрочь не замечал этого или просто не обладал таким желанием. Его собственность? Нить глупой привязанности не разорвется никогда. — Хватит предисловий, я и так потратил много времени на них, — неожиданно разорвав тонкие бретели черного топа, он рывком опустил шелковую ткань вниз, обнажая женскую грудь. — Я так скучал по ней. — Грубая рука сжала правое полушарие, властно сминая кожу под ней, пальцы до жжения скрутили сосок. — Рон! Ай! Пусти! Пусти мены! Мне больно! — Гермиона кричала, пыталась оттолкнуть Уизли от себя, но парень был настроен слишком решительно. — Кричи громче, меня заводит, когда ты кричишь, — в ответ на неумелые попытки вырваться, Рон только сильнее вжимал девушку в стену, придавливая бедрами. Через ткань ее юбки и его джинсов она ощущала пульсирующую плоть. — Я запер дверь и поставил заглушку. Я так умело всё продумал. — Нескрываемое восхищение собой. — Мы в магловском кафе, любимая, тебя тут никто не услышит. Можешь кричать громче, — он злобно смеялся, оголяя зубы. Наклонился к ее шее, оставляя укусы на тонкой нежной коже. — Рон! Мне неприятно! Остановись, я прошу тебя! — Клатч с палочкой так и остались висеть на крючке около раковины, уже заполненной водой. — Ты неправильно просишь! — Аа! — Он оставил на ее щеке звонкий шлепок. — Хватит! — Ее карие глаза наполнились соленой прозрачной жидкостью. Ее милый Рон превратился в дьявола. Друг из прошлого никогда бы не позволил себе такого мерзкого, до боли унизительного поступка. По отношению к девушке.. к девушке, с которой они планировали счастливое совместное будущее. Еще одна пощечина отдалась жаром на второй щеке, от чего голова непроизвольно повернулась, и затылок Гермионы вновь столкнулся со стеной. Это было больно. — Не хватит, а еще! Еще! Ты должна умолять меня! — Ты мерзкий! Я ненавижу тебя! — Гермиона плюнула ему в лицо. — Сука! — Он рывком повернул ее к себе спиной, схватив за волосы, впечатал лицом в стену. — Не хочешь по-хорошему! — Гермиона услышала звук расстегивающейся ширинки, от чего машинально свела ноги. Рон опустил джинсы с нижним бельем на пол, освободив свой давно готовый член. Он упирался куда-то вниз ее спины. Это было концом. Задрав юбку Грейнджер, грубо приказал, надавив на спину: — Нагнись! Все сопротивления были тщетны. Хрупкая девушка и бывший игрок в квиддич с натренированными мышцами рук, раньше контролирующими метлу, а теперь ее положение тела. — А! — Ткань кружевного белья вмиг стала порванной тряпочкой, свисающей на правой ноге. Резкая боль пронзила ее между ног. От чего Гермиона машинально подалась вперед к стене. В ответ на ее реакцию парень снова засмеялся, и еще больше нагнув девушку, раздвинул шире тонкие ноги. Гермиона готовилась сегодня к сексу, но не к такому, не к изнасилованию, и не с ним. — Сухая! Я думал, тебя возбуждают плохие парни! — Несмотря на все препятствия, Рон не отступал, а только яростнее вбивался в нее, травмируя нежную кожу. — Думал, тебе нравится насаживаться на член того, кто ненавидит тебя! Гермиона оставила попытки сопротивлений, сил больше не было. Перед глазами она видела только пол, на желтой плитке которого приумножалось количество черных капель — слезы боли, смешанные с тушью. И отдаленно, будто всё происходило не с ней, а с другим человеком в другой уборной другого мира, слышала шум воды из так и не закрытого крана, свои крики, рычание бывшего друга и шлепающие звуки их тел от наколдованной смазки. Она уже оставила всякую надежду, моля Мерлина, чтобы ее насильник скорее кончил и оставил жертву в покое. — Фуу, Уизел! — Этот голос Гермиона узнает из тысячи. — Ты не мог найти места лучше, чем магловский туалет? «Что он здесь делает? Он тоже следил за мной?» «Пару дней назад он просто отпустил меня.. да, это не случайность» «Почему он не предпринимает никаких попыток помочь, а только смотрит?», — собрав последние силы, Гермиона повернула голову в сторону двери, заглянув в глаза Малфоя, с безмолвной просьбой спасти ее от обезумевшего дьявола. Спустя пару секунд, она ощутила долгожданную пустоту внутри себя, обессиленно рухнув на пол на колени. Ее накрыла истерика. Малфой достаточно хорошо владел магией, во время войны не было преимуществом привлекать внимание противника словами, когда разделаться с ним можно было лишь при помощи правильно выведенной в воздухе руны. Так и Рона потоком магии отбросило в одну из кабинок уборной. — Черт, Грейнжер, я думал, тебе нравится, — он неловко подошел к ней, в ответ услышав лишь громкий плач навзрыд — выход эмоций пережитой боли. Она рыдала и не могла остановиться. Кто бы мог подумать, что ее спасет враг. Враг! От лучшего друга.. Гермиона сканировала пол, боясь поднять глаза. Длинные волосы прикрывали обнаженную грудь, подол юбки опустился, скрывая интимное место. — Спасибо, — только и выдавила из себя, сглатывая ком произошедшего. — Да как ты смеешь, она моя девушка! — Прийдя в себя, Рон выглянул из кабинки, показав лишь рыжую макушку головы, целясь палочкой на Малфоя, помешавшего достичь такого желанного оргазма. Не нужно иметь много извилин, чтобы понять, он боялся бывшего слизеринца, потому деревянная дверь кабинки стала его небольшим укрытием. — Что с ним сделать, Грейнджер? — Тихо спросил Малфой, ему сейчас хотелось применить непростительное до чесотки в руках, чтобы тот почувствовал, хотя бы каплю боли, которую несколько минут назад чувствовала она — со слов рыжего придурка, его девушка. Драко прекрасно знал, что они были друзьями, были парой, прошли вместе войну. Но как можно было опуститься до того, чтобы изнасиловать хрупкую девушку.. Даже такую как Грейнджер. Это было низко. — Убить его было бы слишком жестоко… Просто убери его отсюда, и ты тоже уходи. Оставьте меня одну! Пошли вон! Все! Насильно пинком выпихнув Уизли за дверь, даже не воспользовавшись палочкой, Малфой нашептал ему пару лестных слов: — Запомни, похотливый урод, не умеющий контролировать свой не-до-член! — Схватил Уизли за воротник рубашки, прижав к стене. — Не смей приближаться к Грейнджер, ты усек? — Оо, вот в чем дело! Так вы с маглом вдвоем ее трахаете, по очереди? Или с каких пор сам Лорд Малфой встал на защиту грязнокровок? — Рон смеялся как обезумевший больной. — Она моя, я ей только указал на ее место. — Заткни свой рот, — Малфой ударил его коленом между ног, по еще еле стоявшему***
Драко вернулся в зал к заскучавшему за столом в ожидании Оливеру. Не сказать, что встреча с Грейнджер удивила его. Нет. Он заметил их пару в центре зала, как только вошел в заведение. Волосы выдают ее с потрохами. Сначала ему не было до гриффиндорки никакого дела, но проболтав с Оливером полчаса и выпив два стакана виски, набравшись уверенности, Малфой принял решение указать выскочке на ее законное место. Грейнджер мешает ему. Рушит все его планы. Всё то, что он выкладывал по кирпичикам на протяжении четырех лет, маленькими шагами становясь ближе к своей цели. В начале своего пути он выбрал тактику: тихо, медленно, но главное — не безрезультатно. А везде-сующая-свой-нос Грейнджер увидела слишком многое. Да, лишь малую часть, но у нее есть на него компромат — ее воспоминания, от которых было бы неплохо избавиться. Вот только жаль (для нее), что умнейшая ведьма никак не может ими воспользоваться. Кингсли на его стороне, а значит, и всё Министерство будет за Малфоя. И даже такая как она, смелая, бойкая, крайне эмоциональная, не сможет ничего сделать со своей никому ненужной правдой. Всё изменилось сегодняшним вечером. После не до конца обдуманного решения направиться за ней в уборную. Малфой долго ерзал на стуле, слушая Оливера в пол-уха, а одним глазом смотрел в сторону, куда недавно ушла Грейнджер, надеясь, что вот-вот она вернется и ему не придется воплощать свой план в реальность. Ее спутника видимо совсем не настораживало такое долгое отсутствие девушки, учитывая как он спокойно допивал уже четвертый бокал красного вина. Да он явно рассчитывал на продолжение вечера. Малфой никогда не верил в эти непонятные знаки судьбы, но оставив остывать стейк из говядины в белоснежной тарелке, направился за Грейнджер в уборную. Он был готов ко всему. К тому, как храбрая львица набросится на него, будет защищаться, одновременно направляя в него почти безобидные заклинания, боясь навредить тому, кто причинил ей уже немало боли. А он будет лишь забавляться, играть с ней, пока не заманит жертву в свою ловушку и не произнесет всего одно слово Обливиэйт, заставив забыть о нем и его тайне. Но вот только никак не ожидал лицезреть на полуголого Уизли, трахающего его цель прибытия. На минуту застыв, до Малфоя дошло, кто наложил такие слабо наколдованные чары на дверь. После увиденной картины всё встало на свои места — недалекий Уизли разучился пользоваться одной из своих палочек, а второй как раз в этот момент и практиковался, наверстывая упущенное. Сложившаяся ситуация выбила решительно настроенного парня из колеи. Рыдающая Грейнджер, умоляющая его, своего ненавистника, только одним взглядом спасти. Малфой терпеть ее не мог, но даже по отношению к ней такой поступок был крайне низким. Он жаждал, чтобы бывшая заучка ответила за свое поведение, но не таким же образом. Серьезно? Малфою стало жаль ее? В голове одна за другой проносились картинки, казалось, будто вчерашнего прошлого. Мэнор. Спальня Нарциссы. Первый пожиратель, грубо склонившийся над ней сзади, задрав ее платье. Второй наблюдал со стороны, будучи уже в полной боевой готовности, обхватив ладонью стояк. На ужасное зрелище в дверную щель смотрела широко раскрытая пара глаз. Тогда Нарцисса только одним взглядом приказала Драко исчезнуть, иначе досталось бы потом и ему. Потому сегодня он просто не мог безучастно стоять и глазеть на рыжего ублюдка. Он должен был хоть что-то сделать тогда в Мэноре, но не смог! Слабый трус! Сейчас он не такой, нет. И он доказал это. В один момент все планы рухнули. — Ты так долго, я уже собрался идти на поиски. Ты разобрался с ней? — Оливер закончил со своей едой и перебирал пальцами стакан с последним глотком виски. — Нет. — Резко сев на свое место, Малфой повернул голову на Дейва, уже собираясь уходить. И выглядел слегка ошарашенным. — Почему? — Она попала в хреновое положение, как я мог сделать ей еще хуже? — Ну вот, надо было мне идти. — Последний глоток виски приятно обжог горло. — Закажем еще? — После твоего круциатуса, я тебя и близко к ней не подпущу. Ты меня понял? — Последний вопрос был проигнорирован. — Да понял, понял. — Оливер в шутливом жесте поднял руки вверх над головой, пытаясь разглядеть в его глазах, что же такое стряслось с безэмоциональным Драко. Что так вывело его из себя, отчего казалось, из его ушей скоро пойдет пар. — Ты такой нервный и взбудораженный! Будто это заучка тебя пытала. — Застал ее в неловкой ситуации. — Малфой до сих пор не мог прийти в себя. Этот момент задел его, наверное, единственное слабое место — невозможность изменить прошлое. — Неловкой? Ты зашел в ее кабинку? — Его напрягала злость друга, хотелось как-то разрядить обстановку. — Лучше бы я зашел в ее кабинку. Всё, на сегодня достаточно об этом. Наш план отменяем. — Дружище, ты спятил? Мы уже всё подготовили, — на последних словах Оливер понизил голос. Былая уверенность растворилась в воздухе. Кому как ни ему знать, на что готов Малфой, если не следовать его плану. — А кто давал указание действовать?! Я не помню, что говорил такое! Ты снова позволил себе вольность! — Драко подорвался с места, крича шепотом, только чтобы не привлекать внимание маглов. Он доверял Нуку как себе. Тот был его правой рукой. Но Драко устал закрывать глаза на его промахи. Вот до чего они доводят. — Дважды, Оливер! Дважды! — Слушай, я не виноват, что твоя грязнокровка испортила всю малину. — Ты болван! Даже пальцем не смей ее трогать! Понял меня? Видимо, я проявил слабость, когда позволил тебе остаться рядом со мной! — Черт тебя возьми! Я сделал, как мы и договорились. Почему все наши ссоры из-за какой-то девицы? — С сегодняшнего дня мы будем играть с ней по другим правилам. — Нук непонимающе испуганным взглядом смотрел на него. — Она так и будет продолжать лезть не в свои дела. Поезд без тормозов не остановить. Мы поступим по другому, переманим ее на свою сторону. — Черт, что? Я говорю же, ты спятил! Она тебя чем-то напоила? Околдовала? — Оливер, эта девчонка всё испортит, если мы сейчас же ее не остановим! — «Холодный разум, Малфой. Держи себя в руках». — Это было ошибкой Волан-де-Морта — сразу не избавиться от Поттера, и к чему привели его игры? Где он сейчас? — Мое мнение я так понимаю, не важно. И каков план? — Всё расскажу позже, мне пора идти. И да, я наложу запрет на перемещение в мой дом в лесу. Для тебя. Больше в нем не появляйся. Ты слишком много накосячил, Оливер. — На последних словах Малфой наклонился к другу через круглый стол, нависнув над его ухом. Ему вновь придется взять ситуацию в свои руки.***
— Какого черта, Малфой? — Гермиона неуклюже приземлилась на ноги на пол незнакомого ей места. — Малфой! — Но в ответ была тишина. — Замечательно, ну и где я? Взгляд девушки сразу упал на большое панорамное окно, открывающее вид на осенний лес. Мигом подбежав к нему, она пыталась рассмотреть местность, зацепиться взглядом за что-то ранее ей знакомое, понять куда ее переместили. Выдохнув с отчаянием, не заметив ничего впереди кроме густой рощи деревьев — высокие ели, сосны, казалось, еще был клен, листва которого сменила свой цвет на оранжевый. Ночью сложно было разглядеть, но ни тропинок, ни других домов явно не было видно. «Нужно осмотреть дом и потом найти выход», — размышляла бывшая гриффиндорка, планируя план побега. Между ног еще ныло, отдавало жжением, напоминая о случившемся в уборной. Хотелось зарыдать от своей беспомощности. — «Какая же я дура», — в полном отчаянии присев на пол, она затылком облокотилась о холодное стекло. Бледный свет луны и одинокая почти сгоревшая дотла свеча на круглом столе у окна освещали небольшую комнату, похожую на спальню, подсвечивая пыльную поверхность. «Как это глупо оставлять без присмотра огонь, да еще и около штор». Большая двуспальная кровать находилась напротив девушки у противоположной стены, накрытая темно зеленым покрывалом, по бокам от которой располагались круглые, выполненные из дерева, тумбочки. Над ней висело три картины, образующих собой один единый образ — замерзшую реку посреди леса. «Это так банально. Лес в лесу». По правую руку от девушки располагался шкаф, выполненный в одном стиле с кроватью — темно коричневого оттенка. На открытых полках разложены книги, не покрытые пылью. «Значит, здесь кто-то живет либо часто появляется». По левую руку от Гермионы располагалось только две двери. «Думаю, одна из них подойдет для меня». За одной из них оказалась ванная комната, за второй — темный коридор. — Люмос! — Девушка не знала, есть ли здесь электричество, и решила использовать знакомое с первых курсов заклинание. На втором этаже больше не было комнат. «Небольшой дом, это так не в стиле Малфоев». Деревянная лестница вела на первый этаж в кухню-гостиную. «Мне кажется, такую лестницу я уже где-то видела». Стол по центру комнаты, кухонные принадлежности. «Даже холодильник?». И изумрудно зеленый в духе Слизерина угловой диван около стены. Вот только лестница вела еще ниже, последняя ступенька заканчивалась как раз около двери в полу. «Подвал». Сколько бы Гермиона не пыталась, но дверь не поддавалась ей. Ни физическая сила, ни Алохомора не брали ее. «Ладно. Черт с ней. Где тут выход?», — оглядываясь по сторонам, девушка прошла вдоль стен помещения, но входной двери не нашла. «Не понимаю. Как выйти отсюда?». — Что-то ищешь, Грейнджер? — Малфой наблюдал за девушкой с лестницы второго этажа, облокотив руки на деревянные перила, забавляясь реакцией и ее желанием найти выход, которого здесь нет. — Малфой! — Она подняла палочку вверх, освещая его лицо. — Хочешь, чтобы я ослеп? — Пытался прикрыть глаза ладонью, нащупав позади спины выключатель. — О, я не думала, что в глухом лесу есть электричество. — Гермиона удивилась, но всё-таки опустила деревце. При свете ламп помещение не выглядело таким устрашающе мрачным, а даже наоборот. Здесь было по-деревенски уютно. Она сразу вспомнила, как в детстве летом с родителями ездила на выходные к бабушке с дедушкой за город. Они не были сторонниками городской жизни, им нравилось жить среди природы. — Наверху есть ванная комната, ты можешь принять душ, — Малфой спустился вниз по ступенькам, остановившись почти рядом с Гермионой. — Куда ты переместил меня? Я не буду принимать душ в непонятном месте! Мне надо домой! — Испугалась, Грейнджер? — Вот снова эта его ехидная фирменная улыбка, небрежная поза: руки в карманы брюк, ноги скрещены, взгляд сверху вниз — одновременно расслабленная и защитная. — Еще чего! — Задрав к верху нос, девушка сделала пару шагов назад. Находится рядом с Малфоем, дышать с ним одним воздухом — невыносимо тяжело. «Этот его запах..» — Ты выглядишь ужасно, тебе нужна помощь, а я готов дать ее тебе. — Сойдя со ступенек, парень двигался по направлению к Гермионе, желая продемонстрировать свое преимущество над ней. Но она как зашуганная только и дело пятилась назад, пока не почувствовала лопатками стену. — Вот же! — Ай-яй-яй, — слегка помотав головой. — Ты снова не послушала меня, побежав при первой возможности к Кингсли. — От куда ты..? — Твоя умная головка еще видимо не успела осознать, что Министр в курсе моей деятельности и это в твоих интересах, Грейнджер, сохранить не только свою жизнь, но и родных. — Перебил ее, подошел совсем близко, нависнув над ухом. — Поверь, я то знаю, что ради своей семьи ты пойдешь на всё. — Что ты с ними сделал? — Сглотнув ком в горле, Гермиона оттолкнула Малфоя двумя руками, и отошла в противоположный угол комнаты. — Пока ничего, но всё зависит от тебя. Мы ведь не хотим, чтобы они пострадали? — Что тебе нужно от меня? Тоже хочешь изнасиловать? Ну, давай! Давай же! Мне уже плевать! Просто блять скажи, что тебе надо от меня и отпусти! — У нее больше не осталось сил, ощущение боли между ног только усиливалось, ей нужны были душ, успокоительное и тишина. Ей было невыносимо паршиво. — Я похож на безмозглого Уизли? А? Грейнджер? — Малфой снова стоял около нее, ее подбородок уже красовался в его руке. Он прожигал карие глаза своим холодным взглядом, вселяя в девушку ни то страх, ни то нужду в спасении. — Пусти меня, — тихо говорила сквозь зубы, ноги начинали подкашиваться. — Грейнджер, — поддавшись инстинкту защитить девушку, изнасилованную полчаса назад, Малфой провел ладонью по ее волосам, окутывая пальцами сначала макушку, следом двигаясь вниз, легонько разделяя пальцами непослушные пряди, — я не причиню тебе вред, если ты будешь слушаться меня. — М-Малфой, — последние силы покинули Гермиону, глаза накрыла пелена слез, смазывая картинку жизни перед носом, из губ срывались стоны боли и отчаяния. Реальность давила, стены комнаты будто сужались, пытаясь раздавить ее со всех сторон — реальность ударила ее по голове падающей лавиной снега с вершины заснеженной горы. Ее враг. Ненавистник. Бывший Пожиратель смерти. Бездушный дракон. Монстр. Малфой. Драко Малфой с завышенным самомнением. Она схватилась за лацканы его пиджака трясущимися пальцами. Теребила его, ощущая под подушечками дорогую ткань, пытаясь осознать происходящее. Она ждала от него грубых действий, грязных слов как раньше, но Малфой лишь молча стоял, смотря на ее нелепые движения свысока, наблюдая за наступавшей истерикой. Гермиону наполняли двоякие ощущения: вот он ее враг прямо перед ней, а копнув чуть глубже можно разглядеть ее спасителя. Он видел всё и сейчас помогал ей прийти в себя. По своему, как мог, но помогал. Гермиона не знала, что двигало им, когда он отшвырнул Уизли. Она знала другого Малфоя, того, кто бы только с удовольствием присоединился к ее бывшему другу. Но не этого, она больше не видела в его лице врага из прошлого. В силу возраста или пережитого прошлого, девушка не знала, что двигало им. — Я ненавижу! — Гермиону накрыла истерика. Вот та грань, по краю которой она ходила. — Я ненавижу его! — Она кричала, надрывая связки, вертела головой из стороны в сторону, била кулаками по груди Малфоя, топала ногами. Худощавое тело содрогалось, будто его било током. А потом в одну секунду всё закончилось. Темнота забрала ее в свой плен, и тело девушки размякло в руках врага.***
Это казалось странным. Огромная гостиная, длинный стол, почти прогнувшийся от тридцати блюд, и два волшебника, ужинающих в тишине. Что скрывать, Астория Гринграсс боялась Люциуса Малфоя. Как ни крути, но он бывший Пожиратель смерти, отсидевший десять лет в Азкабане. И покинув эту тюрьму с искалеченной психикой, сейчас сидел перед ней, тщательно пережевывал кусок говядины. Будто ничего и не было. Будто он не убивал. Будто на его руках не осталось следов крови. Девушке приходилось делать вид, что она рада его компании, ведь именно он образумил Драко обзавестись семьей и наконец, жениться на ней. Она должна была быть к нему добра, выполнять любые просьбы и никогда не перечить. То же касалось и ее будущего мужа, ей всегда приходилось соглашаться с ним, даже если самой хотелось обратного. В их поместье она пока никто. Вначале следовало выйти замуж, а к Астории Малфой тогда весь мир будет относиться с уважением, и не важно, что во всем заслуга Драко. — Где твой будущий муж, Астория? — Люциуса раздражало молчание, от чего левый глаз начинал дергаться, что выводило его из себя еще больше. — Драко, наверное, на работе задерживается, — неуверенно ответила Гринграсс, сама не зная, где он пропадает в такой поздний час. Это было не в первый раз, она привыкла к такому. — В последнее время мой сын стал всё чаще пропадать в мастерской, совершенно забыв о будущей жене, такой красавице, — мужчина поднял бокал красного вина, оттопырив мизинец, сделал глоток. — Вы мне льстите, — девушка показала свои зубки, растворяясь в улыбке. — Я уважаю его выбор и не смею осуждать. — Ну что ты, я думаю, ему стоит напомнить о том, что ты живешь в этом поместье, — Люциус оглядел гостиную, разводя руки немного в сторону. — Думаю, вы правы. — Возможно, вам стоит на недельку уехать отдохнуть? Небольшой отпуск перед свадьбой. — Знаете, я давно мечтаю отдохнуть на отдельном острове, где не будет прессы и всех этих людей из Министерства. Очень тяжело наблюдать их лица каждый день и держать себя в руках. Особенно когда под ногами мешается грязнокровка Грейнджер. Кстати, вы видели? Она изменила имидж! Пытается красиво выглядеть, вот только где она и где высокая мода! — Рот Астории не закрывался, а когда речь шла о ненавистной ею девушке, она могла часами сыпать оскорбления в ее адрес. — Не распыляй свое внимание на нее. Такие как она недостойны даже твоего взгляда. И запомни, Астория. Ты будущая Леди Малфой. — Да, мистер Малфой. — И тебе следует вести себя подобающе. И.. ты знаешь, я очень жду внуков. Ты еще не беременна? — К сожалению, нет. Мы с Драко.. — ей не дал договорить шум, который донесся со стороны камина. — О, Драко, милый! — Астория подорвалась с места и бросилась на шею парня. — Мы как раз сейчас с мистером Малфоем обсуждали наш с тобой совместный отпуск. Я вижу, как ты устаешь на работе, нам он.. — Отвянь, а? Я устал, ты не видишь? — Он небрежно отодвинул ее рукой, проходя к столу, кивнул отцу. — Сын, тебе стоит вести себя вежливее с будущей женой. — Люциус не был глуп, и замечал напряжение, возникающее между молодыми людьми. Именно поэтому он и торопил их с рождением сына, ведь если не ребенок, их брак и года не протянет. — Я пришел домой, устал и хочу тишины, и отдыха. Мне кажется, я имею на это право в нашем с тобой поместье, отец! — Драко залпом выпил бокал вина. — А виски нет? — Красное сухое полезнее на ночь. — Ответил Люциус, продолжив доедать свой стейк. — Драко, это что? Помада? — Астория завизжала на весь холл, нагнулась к его белой рубашке, рассматривая воротник. — Тебе кажется. — «Блять, Грейнджер. Потеряла сознание и извазюкала меня остатками своей помады. Одни проблемы от этой девчонки». Он бросил грозный взгляд на Гринграсс, давая понять, чтобы не устраивала скандал при его отце. Иначе пожалеет об этом. — Да, прости, у меня что-то со зрением. Знаешь, я очень нервничаю в последнее время. Еще эта Грейнджер маячит перед глазами в Министерстве. Мы можем и от нее избавиться? «Опять эта Грейнджер. Ее слишком много за один день»: — Мы с тобой уже обсуждали этот вопрос. И вообще, дай мне поесть! Ты не видишь? Я голоден. — Прости, Драко. — Астория бросила виноватый взгляд, на секунду взглянув на Люциуса, но его будто вовсе не волновал их разговор, вернулась на свое место.***
Жутко болела голова, словно ее распиливали на две части именно в этот момент. — Ох, ну и ну.. — девушка схватилась за нее рукой, второй оперлась на матрас, пытаясь встать. На прикроватной тумбочке стоял поднос с зельями, чайничек с кружкой и завтрак под колпаком. А рядом лежала записка. Дрожащими руками Гермиона потянулась к ней.«Одно зелье от боли. Второе — заживляющее. И нет, ни они, ни еда не отравлены. Ты можешь спокойно аппарировать из этого дома.
С добрым утром, Грейнджер.
Д. М.»
— Малфой, ну кто бы сомневался! — Девушка упала назад на подушки, потирая виски пальцами. Не долго думая, один за другим опустошила стеклянные колбы. — «Хуже уже не будет». Ей не хотелось надолго оставаться в незнакомом месте, тем более, если есть возможность уйти. Гермиона заметила свой клатч на столике у окна, и взяв его, проверила содержимое — палочка на месте. Так и оставив остывший завтрак, и не заправленную кровать, девушка аппарировала в подворотню около своего дома. «Завтра точно возьму отгул».***
Весь остаток воскресенья Гермиона провела в постели. Заказала себе готовую еду, не забыв про любимый чизкейк, смотрела комедии, пытаясь забыть ужасный вечер субботы. Сегодня на календаре уже был понедельник и, взяв отгул, девушка планировала повторить сценарий воскресного вечера. Она совершенно не хотела думать ни об ублюдке Уизли, ни о подозрительной заботе Малфоя. Но неожиданный визит гостя напомнил о первом. — Джинни, это так внезапно, — Гермиона открыла входную дверь, пропуская подругу в квартиру. — Привет, проходи. — Привет! О, чудно выглядишь! — Уизли неловко улыбалась, рассматривая подругу, которая была одета в пижаму с медведями. Ей ее подарили родители лет шесть назад, раньше она ей не нравилась. А сейчас казалась милой. — Не ждала гостей, ты надолго? — Нет. Я.. извини, что без приглашения. — Ты же знаешь, что я всегда рада тебе, — подруги неловко обнялись. — Пройдем на кухню, сделаю тебе чай, а себе налью чего покрепче, если ты не против. — В твоем состоянии, да.. я понимаю, конечно. — Джинни в ответ получила непонимающий взгляд. — Я всё знаю, Гермиона. Мой братец полный болван, мне так стыдно за него.. — Огорченная произошедшим, неуклюже покачала головой. — О.. — девушка поставила на стол бокал и чашечку с горячим чаем. — Я как узнала от Гарри, что ты сегодня не вышла на работу, так сразу направилась к тебе. — Не стоило, как видишь, я в норме. — Не говори так, Рон хотел лично перед тобой извиниться. Но, но я запретила ему подходить к тебе. — Спасибо, Джинни. Спасибо за понимание. — Легкая улыбка заиграла на лице. — Я не то, что видеть его не хочу, даже слышать и говорить о нем не хочу. Для меня больше не существует этого человека. — Конечно, прости.. Я просто очень хотела увидеть тебя и убедиться, что ты в порядке. — Отвечала виноватым голосом. — Я, правда, в порядке. — Гермионе надоел этот пустой разговор о ее насильнике, но и выгонять подругу было неудобно. — Вижу, животик уже стал более заметен, как твое самочувствие? — Мы с Гарри уже начали выбирать одежду будущему малышу. — Джинни погладила свой животик. — Уже известно кто будет? — Да, девочка. — Как чудесно, я очень рада за вас!***
Вечер быстро подошел к концу. После того, как Гермиона попрощалась с Джинни, она проводила свободное время на подоконнике, закутавшись в теплый плед, наблюдая за возвращающимися с работы людьми. На коленках спал Зефир, согревая еще больше, но его сон прервала мелодия телефона. — Ну кто там еще? — Девушка взяла на руки раздраженного кота и пошла в спальню в поисках источника звонка, кажется, именно в ней она оставила телефон. — Алле, Дейв? Да, могу, привет. — Подожди, подожди.. Помедленнее, еще раз! — Гермиона не могла поверить в услышанное, от чего чуть не задушила Зефира рукой, кот выпустил когти и вырвался из ее хватки. — Ты уверен? — Не-ет.. ничего, спасибо, что сказал. Я.. я.. Мне кажется, я знаю, где они. Но если ты вдруг тоже что-то узнаешь, дай мне знать, ладно? — Спасибо, Дейв. — Малфой! Черт, черт, черт!!! Так, давай, Гермиона, соберись. — Девушка начала ходить из одного угла в другой угол комнаты, нервничая от своих движений еще больше. — Одежда, где моя одежда?! — Натянув первые попавшиеся джинсы, толстовку и сверху кожаную куртку, она выбежала на улицу, завернув за угол. — Просто представь ту комнату, просто представь. Давай, у тебя получится. — Секунда и девушка исчезла.***
«Я смогла, вот это да», — Гермиона оказалась в том доме в лесу. Еще даже не успев удивиться, почему Малфой не заблокировал ей доступ, позади услышав голос. — Грейнджер?! Ты теперь будешь сюда заявляться, как к себе домой? — Малфой только вышел из двери ванной комнаты, его бедра окутывало белое полотенце, на груди блестели капли воды, стекающие вниз по мышцам живота. «Теперь я понимаю Гринграсс. Здесь любая потеряет дар речи». Парень не успел осушить волосы палочкой, от чего те были слегка взъерошены, это придавало некий шарм. Гермиона ни разу не видела его в таком виде, что приводило в приятный шок, заставив ненадолго забыть о причине своего прихода в логово монстра. Он сейчас выглядел.. симпатично? — Какого хрена ты тут делаешь? — А вот парень был явно не удовлетворен ее появлением. — Где мои родители?! — Подняв голову, прожигая его взглядом, она подошла ближе, приставив палочку к горлу. — Это что-то похожее на угрозу, да? — Типо да, отвечай! — Ой, боюсь, боюсь, мне угрожает сама Гермиона Грейнджер, нагло ворвавшаяся в мой дом! — Одной рукой Малфой резко выбил ее палочку из руки, а затем схватил за запястья, сжав их, придавил девушку к стене. — Ты забываешься, Грейнджер! — Где мои родители, Малфой?! — К чему этот вопрос, если ты сама знаешь ответ. Они у меня. «Так просто?» — Я думала, ты.. — девушка гордо держала голову, задрав свой нос. Со стороны это выглядело до ужаса нелепо: он в одном полотенце, которое вот-вот соскользнет с его бедер, а она помимо всего еще и в верхней одежде. — Спас тебя? Ты слишком много фантазируешь! Некому воплощать твои мечты в реальность? — Он всё еще крепко продолжал сжимать ее запястья на уровне головы. — Что ты с ними сделал? — Они в безопасности, пока ты в третий, повторюсь, в третий блять уже раз не перейдешь мне дорогу. Тебе и так многое сошло с рук! Благодаря твоему гриффиндорскому поступку чуть больше одиннадцати лет назад. Но на этот раз ставки высоки. — Не смей причинить им вред! — Девушка пыталась вырвать свои руки, но он только сильнее вдавливал их в стену. — Здесь указывать могу только я! — Малфой подошел еще ближе, хотя казалось, ближе уже просто некуда, наклонившись над ее ухом, произнес почти шепотом, — ты не в том положении. — Ай, сука! Стоять! — Он не ожидал, что Грейнджер укусит его за ухо. «Настоящая львица». Но далеко у нее убежать не получилось. Развернувшись он толкнул ее, от чего девушка упала на пол, приземлившись на пятую точку и руку. — Малфой! — Почему ты постоянно маячишь перед моими глазами?! — Парень навалился сверху, поставив одно колено между ног девушки, а руки — по бокам от ее лица. — Малфой! — Она опустила подбородок и зажмурила глаза. — Тебя стало слишком много! — Малфой! — Да что ты заладила? Малфой! Малфой! Не поверю, что у заучки закончился словарный запас! — Полотенце, — Гермиона кивнула вниз, всё еще не открывая глаза. — Не застань тебя тогда в туалете, я бы подумал, что ты ни разу не видела член, — из-за их перепалки Драко совсем забыл, в чем был одет, а точнее в чем не был. От резких движений узел полотенца развязался, и теперь оно лежало на бедрах девушки. А член, на его удивление, принял полутвердое состояние. Это всё было бы не так нелепо, если бы это был не Малфой. — Он не кусается, можешь потрогать! — Ему хотелось засмеяться от всей этой ситуации, в которую он влип. — Малфой! Пусти! — Грейнджер начала вырываться, чем еще больше завела парня. — Я бы на твоем месте не двигался. — Я не буду больше лезть в твои дела. Просто верни моих родителей и пусти меня!!! — Гермионе было жутко неловко, ей хотелось поскорее сбежать отсюда. — Ты сама заявилась ко мне, а теперь просишь отпустить? Ты знаешь, что такое логика, Грейнджер? — Поправив одной рукой полотенце, Малфой встал на ноги, разглядывая залитую краской, всё еще валяющуюся на полу, девушку. — Ненадолго твои родители останутся у меня. Как гарант. Мне нужно проверить, хорошо ли ты усвоила материал! А теперь проваливай! И забудь сюда дорогу. Гермиона встала на ноги, оттряхивая свою одежду, одновременно пытаясь найти на полу палочку, — «Вот же черт, закатилась под кровать». — Заметив торчащий кончик, девушка наклонилась, чтобы достать ее. — Хотя.. — слова сами сорвались из уст Драко, его взгляд был направлен на попу Грейнджер. В обтягивающих джинсах она выглядела довольно соблазнительно. — Что хотя? Могу стать твоей гостей? — Уже держа деревце в руке, девушка повернулась к нему. — У тебя красивые ноги, Грейнджер. — Комплимент от самого Драко Малфоя? Сочту за честь. Кровь прилила к нижней части тела и парень хотел было уже повалить девчонку на кровать, вот только, к его разочарованию, Грейнджер исчезла, будто ее тут и вовсе не было. — Ну и ну, — потеребив волосы, Малфой решил вернуться в ванную, ему срочно нужно было остыть.***
Время и зелья помогали на сорок процентов, позволяли вновь ощутить вкус жизни — переменчиво несправедливой. Гермиона с осознанного возраста верила, всё, что она имеет сейчас — результат принятых ранее ею решений, и никогда не узнаешь — ошибочные они или нет, пока самостоятельно не проверишь. Она не верила в судьбу и ее знаки, предназначение, и прочую ерунду. Залог всех промахов, упущений и успехов — действия ее рук. Как и отношение Рона к ней. Девушка не могла понять, в какой момент допустила фатальную ошибку, повлиявшую на ее психическое состояние в настоящем, позволившую ему так с ней обращаться. После их отчаянного поцелуя в тайной комнате? Казалось, это был всплеск безысходности, смешанной с тягучей черной жидкостью, бегущей по венам, разбавляя кровь, — страхом. Или когда она согласилась на изначально обреченные отношения, позволив парню распробовать вкус надежды? А по итогу разорвав их без веской на то причины — для него. Для неё — их было множество, начиная с основной — отсутствие любви. Гермиона собственноручно натравила на себя прикормленного почти ручного зверя. Считавшего девушку своей легкой добычей, вонзая длинные когти между ребер, гранича с сосудами сердца, а клыки — в ее шею, перекрывая приток воздуха в легкие. Она не заметила изменений в нем раньше. Не предприняла попыток навсегда избавить свое общество от него. После разрыва отношений, они с Роном остались друзьями, но сейчас же Гермиона считала это пропущенным пробелом, пустоту от которого он решил заполнить именно таким образом. Изнасиловав ее. Он хотел показать этим свое превосходство над ней? Свою силу? Или же глупость? Этот вечер навсегда останется в её памяти, отдавая тихой, никому неслышной истерикой боли, предательства и разочарования. Она ненавидела Рона Уизли. Его для нее больше не существовало. Ни сегодня, ни вчера, ни завтра. Никогда.***
Более того, что нераскрытые проекты в Министерстве накапливались и отнимали даже личное время как разросшийся плющ вредитель. Вместе с тем Гринграсс решила, что набрав несообразительных сотрудников в другие смежные отделы, она сможет навесить часть их обязанностей на Грейнджер. Но играть по ее правилам и выполнять сверх нормы она не собиралась, давая той отпор. — Мона, ты вовремя зашла, присаживайся. — Гермиона старалась выдавить из себя улыбку, скрыв едва затянувшиеся ранки. — Я могу быть чем-то полезна? — Девушка присела за стол напротив своей начальницы, внимательно ловя каждое слово. Этим она и привлекла Гермиону. Внимательная, ответственная, умная. Ей так не хотелось, чтобы она засиживалась в должности помощницы, ведь ее задатки были видны невооруженным глазом, но и не была намерена прощаться с ней раньше времени. Сложно найти сотрудника, которому можешь доверять. — Наконец нашли нашего магла, использовавшего кольцо. Знаешь, мне его даже жаль. У него был такой вид, будто он сошел с ума и требовал положить его в отделение для душевнобольных. Внезапное перемещение оставило четкий отпечаток. Вот бумаги по его делу. Он уже ожидает на третьем уровне, — во время разговора взгляд Гермионы завис на папке, расположенной в руках, и только сейчас она подняла глаза на девушку перед собой, явно пребывавшую в шоке. — Мона, не волнуйся. Он под присмотром. — Раньше глава Отдела самостоятельно передавала рассмотренные дела в Отдел стирателей. Но теперь по личным обстоятельствам, которые не должны были сказываться на работе, но не до субботнего рокового вечера, вычеркнула этот пункт из своих обязанностей, делегируя помощнице. — Вы раньше лично передавали Рону Уизли данные для стирания памяти. Правильно ли я понимаю, сегодня это нужно сделать мне? — Мона говорила неуверенно, это задание ей казалось ответственным, ведь от этой белой папки зависела судьба человека, в которой и она теперь играет хоть и небольшую, но роль. — Да, Мона. И сегодня и в будущем. — Гермиона протянула ей папку. — Будем потихоньку расширять круг твоих обязанностей, равномерно распределяя нагрузку между всеми сотрудниками отдела. Думаю, тебе хотелось бы заглянуть и на другие уровни Министерства. — Мне было бы интересно. — Девушка взяла папку, вставая из-за стола. — Спасибо, что доверили это мне. Я сейчас же всё передам. — Неловко улыбнувшись, не знала как повести себя дальше, — ну, я пойду? — Всё будет хорошо, не переживай. — Кивнула в ответ. Остаток рабочего дня проходил без изменений. Единственное, Гермиона подумывала нанять архивариуса, слишком много времени уходило на распределение бумаг по нужным папкам. В их сшивании магия помогла бы, но вот в верном распределении бумаг — вряд ли. Здесь девушка доверяла только своим рукам. Ближе к вечеру рутинную работу прервал звонок мобильного телефона. Это был Дейв. Будь девушка с ним честной, сказала бы, что и трубку брать не хотела, ни то чтобы еще о чем-то вести беседу. Или более того встретиться. Сославшись на завал на работе, решила нужным ответить, что если получится, свяжется с ним ближе к выходным, но ничего не обещала. Ведь просто не знала, будет у нее настроение или нет. «Наверное, учитывая его возраст, я его слишком долго динамлю», — но к следующему шагу Гермиона теперь явно не была готова.***
Звон бокалов, наполненных жидкостью на любой вкус — виски, вино, апельсиновый сок, прервал незваный гость. У него были ключи от квартиры Поттеров. — «Ну конечно, он ведь ее брат. И о чем я только думала, решив прийти сюда». — Как неожиданно, Рон, — Гарри первый прервал затянувшееся молчание, ничуть не смутившись каменному взгляду Гермионы. Подошел к другу, обняв одной рукой за плечо, — давай, проходи. — Гарри, — Джинни встала из-за стола, бросив угрожающий взгляд на мужа. Поттер не знал о произошедшем между его лучшими друзьями, поэтому и не видел ничего странного, если бы друг присоединился к их трио. Не побоявшись сжатого кулака жены, заметно адресованного только ему, Гарри всё-таки позволил Рону сесть за стол. Минут пять все просидели в тишине. Только молодая хозяйка теребила край скатерти, разбавляя это не скрытое проявление нервов глотками ярко оранжевого сока. Джеймс на выходных остался у Молли, позволив своим родителям немного расслабиться и отдохнуть от его активности, и настойчивого желания поиграть. — Мы с Джинни после родов весной хотим отправиться в Париж. Ну, знаете, город любви, всё такое. — Гарри совершенно не понимал, из-за чего повисло такое напряжение в воздухе, стараясь разорвать его плотную нить. — Это моя маленькая мечта, ведь я никогда не была там, — глоток сока вновь охладил горло хозяйки. — Подожди, подожди, — расширенные зрачки Гермионы, заполненные непониманием, внимательно посмотрели на подругу. — Мы же отправились туда с тобой через несколько месяцев после окончания войны. Ты, наверное, забыла? Правда, мы там пробыли совсем недолго.. — Нет, ты что-то путаешь, я бы никогда не смогла забыть такое событие в моей жизни, — Джинни улыбалась, считая, что девушка решила разрядить обстановку чудаковатой шуткой. — Ну как? Подожди, — подруга мотала головой, — мы с тобой еще посетили легендарную выставку, организованную их Министерством. На ней были представлены мячи для игры в квиддич, используемые волшебниками несколько столетий назад! Я точно помню, с каким интересом ты изучала их. — Нет, Гермиона, ты что-то пу.. — Джинни была перебита братом. — Гермиона права. Даже я помню. После возвращения, ты еще неделю делилась со мной увиденным. Вроде, ты была беременна тогда и, наверное, после рождения Джеймса воспоминания каким-то образом стерлись? Такое ведь часто случается. — Я.. Гарри, я ведь была тогда беременна? — Да, кажется, да, Джинни. Рон прав. — Знаете, во время беременности я становлюсь такой рассеянной. Гарри сильный волшебник, от чего его дети еще до рождения наделены сильными магическими способностями. Прошлая беременность была тяжелой.. Сейчас чуть легче, но это только середина пути. — Не волнуйся, милая, — Поттер подвинул свой стул ближе к жене, обнял ее, оставив нежный поцелуй на щеке, и поднес ладонь уже к заметному животу. — Я рядом с вами. — Знаете, мне уже пора идти, — Гермиона встала, задвигая за собой стул. Соседнее дыхание Рона невыносимо раздражало ее до потери последних нервных клеток. — Джинни, Гарри, я так была рада вас увидеть. — Гермиона! — Рон резко взял девушку за руку, чуть ниже локтя, сам того не понимая зачем. Хотел поговорить? Задержать? Извиниться? Обидеть? — Не смей прикасаться ко мне! — Каждое свое слово Грейнджер наделила жгучей ненавистью к своему насильнику, таящейся в ее сердце, процедив их сквозь сито отвращения. — Прости, умоляю, прости меня, Гермиона! — Рон упал в ее ноги, обхватив их руками. — Не смей! — Девушка только пихнула его ногой в ответ. — Если еще раз хоть одна часть твоего тела дотронется до меня, я засужу тебя! И никакая бывшая мнимая слава не спасет! Знаешь, Рон. Я ненавижу, я презираю тебя! Ты слишком низко пал! Таким как ты, в Азкабане тоже найдется место! Ты ничем не лучше.. — окончание фразы оборвали. — Гермиона! — Джинни вмешалась в их грубый разговор. Она понимала свою лучшую подругу, по крайней мере, ей так казалось. Но сердце предательски сжималось, когда дело касалось ее семьи, ее брата. Несмотря на его поступки, она не хотела ему такой судьбы. — Я думаю, мой брат всё понял. Да, Рон? — Да. — Пойдем, дорогая, я провожу тебя, — миссис Поттер приобняла подругу, провожая до двери, желая сказать перед ее уходом пару слов. — Гермиона, мне очень жаль тебя, правда. Всё, что он сделал, это ужасно, и он не заслуживает прощения. Но.. он мой брат. Понимаешь? Я, я, — одинокая слезинка скатилась по ее щеке. — Если так переживаешь за насильника, так лучше следи за ним. И береги ребенка. — Грейнджер развернулась, надавливая на ручку двери, направляя в нее поток своей негативной энергии. Казалось, внутри нее поселилось маленькое, милое со стороны, совсем невинное чудище, желающее расплаты. — Я хочу, чтобы ты знала. Если возникнет выбор, он или ты. Я выберу его. — Это твое право. — Не подарив и взгляда на прощание возможно бывшей подруге, девушка покинула дом Поттеров.***
«Я стала привыкать к одиночеству. В последнее время всё больше ощущаю его давление где-то в центре грудной клетки. Оно заполняет мой разрушенный маленький мир, словно песчинки проникает даже в самые отдаленные места, не оставляя без внимания ни миллиметра. Мне оно уже и не кажется таким чужим. Оно стало моей частью, преследуя день за днем. Я была безумно счастлива, когда родителям вернулась память. Жизнь снова обрела смысл, сменив черно-белые оттенки на цветные. Спасибо профессору Макгонагалл за свой бесценный вклад. Да, к сожалению, не все моменты их жизни удалось восстановить, но это такая мелочь по сравнению с тем, что они помнят меня, они знают свою дочь. Для меня этого более чем достаточно. Но время безжалостно разделяло нас, меняло взгляды и убеждения, отдаляя от меня родителей. Я взрослела, становясь самостоятельной, с собственным багажом знаний, непоправимыми ошибками, опираясь на прошлое, пыталась построить настоящее. Наши взгляды здесь не совпали, посеяв разлад. Я забыла, что мама и папа значат для меня. Я забыла.. До того момента пока Малфой не отнял их — частички моей беспокойной души. Я виню в этом только себя, я не уследила, я не поверила монстру и самовольно отдала их в его лапы. И что я могу сделать? Что я могу сделать?! Он сильнее, а я одна. Подчиниться? Мне больше нечего дать ему взамен. Мой мир вновь обрел черно-белый оттенок. Друзья? А где они? Рон? Он для меня умер. Еще там, на влажном от моих слез кафеле уборной. Некогда милый Рон уничтожил все те остатки несостоявшейся любви всего одним поступком. Одно слово, одно движение в один миг могут разрушить всё, что строилось годами. Щелчок пальцами. Лезвием по венам. И пустота. Джинни? Родная сестра всегда будет на стороне брата, на стороне своей семьи. Нет, я не имею ничего против нее, нет. У меня нет братьев, не мне ее судить. Гарри? А что Гарри? Он знает тайну Малфоя. Это единственное, что нас теперь объединяет. У него беременная жена, ребенок. Не нужно долго думать, чтобы понять, они перевесят чашу весов, оставив меня свисать сверху, даже не предприняв попытку помочь спуститься вниз, подав руку помощи. Вот, это то ужасное состояние, когда ты одновременно не один, но одинок. Тебя окружают люди, но никто из них не встанет на твою сторону. Никто из них не поймет тебя. Малфой? Почему я думаю и о нем? В последнее время он слишком часто стал мелькать у меня перед глазами. Как я умудрилась, всего за пару месяцев общения с ним, угодить в его сети? Еще бы столько же.. еще бы долгих одиннадцать лет мои глаза не видели его. Мы все повзрослели. У каждого своя дорога: протоптанная робкими шагами тропинка или покрытая асфальтом проезжая часть, позволяющая двигаться вперед без преград, лишь нажав на газ. Или залитая каплями крови, стекающей сквозь пальцы, своей, а может быть чужой. Каждый является хозяином своей жизни. И хорошо, когда у тебя есть выбор, когда не отнимают то, к чему ты так привык, на что надеялся, за что боролся, кого любил. Власть, сила, деньги, неужели только они что-то решают в этом мире? А как же любовь? Справедливость? Нет, их не существует. Блики надежды для такой как я. Посмотри назад, оглянись. Ну же! Отпечатки прошлого отдаются эхом, проявляясь мутными движущимися картинками на подкорке сознания. От них не избавиться, они будут всегда с тобой, куда бы ты ни шел. Прошлое не оставит тебя. А в один момент накроет холодной волной, не дав даже секунды на размышления, секунды, чтобы сделать глоток воздуха, задержав дыхание, заберет в свои сети. Хочешь ты того или нет. Прошлое делает меня той, кем я сейчас являюсь. Каждое мое действие это мой выбор. И то кем я стала это результат ранее принятых мною решений». Гостиную окутал дым. Свеча на столе сгорела дотла. Гермиона продолжала смотреть в окно, куда-то вдаль, перебирая пальцами тлеющий окурок, будто надеясь, что еще не всё потеряно, она ещё не проиграла, нет. Будто в ее жизни всё еще может измениться. Но надежда медленно умирала, забирая с собой жизненную энергию. Не осталось ни жалости к себе, ни слез. Только время отмеряло секунды до конца ее дней. Только оно способно расставить всё по своим местам.